Текст книги "Мирохранение России. Книга Третья. Нация будущего: Россия, в которой нуждается мир"

6. Что есть Третий Рим Последнего времени

С учетом того, что теоретическое обоснование концепции Третьего Рима Последнего времени (Последнего Рима человечества) как оплота мирохранения на планете подробно раскрыто нами в книге «Зачем всё: счастье разумного бытия», остановимся на рассмотрении практических аспектов данной темы.

Как объяснить, что Третий Рим, заявленный нашими предками ещё в Средние века в качестве «идеала-образа», до сих пор не воплотился в реальности? И почему при этом не рухнул, как предрекал инок Фило-фей, а вполне даже существует наш земной мир?

Дело в том, что Россия в качестве уникальной «культуры»/цивилизационной общности всё это время проходит исторический путь своего формирования как духовного восхождения к постижению «земной» глубины христианской истины, сапиентологически выраженной в идее комплексного мирохранения. И конец мира ещё не наступил лишь потому, что перспектива становления России в качестве оплота мирохранения на планете – не древний миф и не иллюзорное мечтание, а объективная необходимость, которой суждено воплотиться в реальности.

Нравится кому-то или нет, но Третий Рим как метафизический образ существует на Земле вот уже пять веков в качестве прочного фундамента православной веры, способного стать опорой для всех мирохранительных сил человечества в противодействии «миротворящей» неразумной Антисистеме. Фигурально выражаясь, это – воспетый в русских былинах славный град Китеж, который ждет своего часа, чтобы восстать в действительности из метафизического бытия. Восстать посредством промыслительного исторического преображения средневекового Третьего Рима как «российского православного самодержавного царства» в Третий Рим Последнего времени как современную суверенную цивилизационную государственность – позитивный духовно-нравственный полюс планеты, призванный объединить не только приверженцев православия, но и всё человечество в стремлении сохранить наш мир и продлить земную историю.

На этом сакральном фундаменте нам, россиянам, дано выстроить новое, невиданное доселе миру разумное и справедливое, сильное и гуманное мирохранительное государство «многих языков и вер» – различных по своей этнической культуре российских народов, дано явить миру уникальную и сплоченную единую российскую нацию – продолжательницу славной истории Руси-России.

В соответствии с русской духовной традицией Третий Рим Последнего времени как современное развитое государство единой мирохранительной нации[90]90
  Белокур, В.М. Трилогия «Мирохранение России». Книга Первая: «Зачем всё: счастье разумного бытия». 2012. – Электронный ресурс: URL: http://www.mirohranenie.ru/main/l-6/l-6–2.html.


[Закрыть] предназначен в качестве реального спасительного «моста разумения истины» метафизически связать древний мир «наивной» верности Творцу в лице филофеевского Третьего Рима и двух предшествующих ему Римов с Новым Иерусалимом – грядущим провозвестником конца человеческой истории и наступления Царствия Небесного, образ которого открыт нам в Апокалипсисе апостола Иоанна.

В этом смысле Россия призвана, удерживая мир от гибели в подчинении Вселенскому злу и разумея объективный замысел земного бытия, обеспечить условия спасения в Абсолютном духе как можно большему количеству людей при понимании того, что все рождены к вечной жизни. Это естественным образом вытекает из апокалиптики стержневой российской религии – православия, ставящего во главу угла объективную предопределенность окончания человеческой истории и основывающегося на христианском тезисе «Бог есть любовь и желание спастись каждому». В этой любви как жертвенном милосердии и заключается высшая нравственность бытия, отчетливо явленная глубиной смысла важнейшего принципа христианства – «ни эллина, ни иудея». Ибо Богу «любы все», способные Его вместить.

Для современной полиэтнической и многоконфессиональной России, призванной стать Третьим Римом Последнего времени и оплотом всех мирохранительных сил неоднородного по своему мировоззрению человечества, принципиально важными являются апостольские слова о том, что «вера без дел мертва»[91]91
  Иаков, апостол. Послание (2:26). – Электронный ресурс: URL: http://www.my-bible.info/biblio/biblija/posl_iakov.html


[Закрыть]. Они дают основание утверждать, что в само́м добром деле как в реализуемой человеком мироотносительной позиции заложена живительная составляющая его личностного существования, которая во многом предопределяет потенциальную возможность спасения души. При этом важно, что добрый/разумный поступок есть не только реализация веры как исповедания конкретной религии или мировоззрения, но и реализация импульса совести как заданной Абсолютным разумом виду Homo sapiens спасительной поведенческой парадигмы.

Обилие вер и мировоззрений, согласно Разумной теории Всего, имеет место быть в соответствии с замыслом Абсолюта/Творца и является результатом попущенной Им деструктивной деятельности неразумной/лукаво-умной ментальной Антисистемы по манипуляции человеческим сознанием. При этом носителями всех существующих вер, включая атеистическую, выступают живущие на Земле люди – хорошие и плохие, добрые и злые, хранящие мир для всех и «творящие» его, что называется, для себя любимых. Исходя из данного обстоятельства, а также осознавая в высшей степени назревшую необходимость совместных и солидарных действий разумных (добрых и совестливых) людей планеты по продлению человеческой истории, Россия в качестве Третьего Рима Последнего времени, призвана, опираясь на православное понимание любви, предложить своим гражданам и всему человечеству разумный мировоззренческий подход к действительности. Ибо только этот подход предполагает, что доброе дело даже без истинной веры не мертво, так как подвигает делающих к спасению, удерживает мир от гибели и предоставляет возможность последующим поколениям людей осуществить свой нравственный выбор в пользу добра, то есть отказаться от злонамеренности сознания и стать не только формально, но и по существу представителями вида Человек разумный.

Обретая неискаженную толерантность (терпимое понимание), современная Россия призвана явить миру в рамках апокалипсического православия и с опорой на другие традиционные религии образец разумного подхода к вопросу о так называемой «истинности» мировоззренческой позиции или веры конкретного человека. Фактом своего бытия в качестве Третьего Рима Последнего времени она должна на практике продемонстрировать, что данный вопрос, принципиально важный с точки зрения религии, науки и политики, теряет свое исключительное значение применительно к человеческой личности ввиду предрасположенности последней к нравственному падению и её перманентной искушаемости злом. В данной связи принцип «приоритета истинности» мировоззренческой позиции или веры должен быть скорректирован со стороны российской единой мирохранительной нации принципом «приоритета доброго дела» как реального поступка личности, которое объективно ведет к гармонизации человеческой души с Творцом/Абсолютным разумом. Только такой подход способен обеспечить сущностное торжество православия в мире и явить его истинность не декларацией последнего в сравнении с другими «не столь истинными» религиями, а жертвенным действом метафизического вмещения в себя всех представителей мирохранящего человечества, независимо от какой бы то ни было их принадлежности, включая религиозную. Только такой подход способен множить веру истинную, ибо она – не пренебрежительное отношение к возможному чужому заблуждению, а доброжелательное и убедительное разъяснение истины, основанное на признании приоритета духовно-нравственного выбора личности и права человека на ошибку, в том числе, мировоззренческую. Только так Россия – Третий Рим Последнего времени – в реальности станет титульной нацией метафизической глобальной меганации мирохранения и по праву обретет статус оплота мирохранительных сил на планете.

При этом, понятно, что, несмотря на четко обозначенную сакральную сущность, Третий Рим Последнего времени, конечно же, не может в точности соответствовать тем представлениям, которые о нём имели наши далекие предки, стремившиеся к созданию «вселенского православного царства», и не должен быть облечен в форму монархического клерикального государства. Ибо идея «вселенского торжества православия», если её понимать буквально и утилитарно, есть самообман в виде опасной утопии, которая противоречит действующему на Земле объективному закону духовно-нравственной энтропии человеческого социума и представляет собой, по сути, не что иное, как попытку «миротворения», т. е. «переделывания» мира, созданного Творцом.

Исходя из данного контекста, а также с опорой на положение Разумной теории Всего об условной «абсолютности» и «относительности» разумного качества человеческого сознания можно сказать, что Россия как Последний Рим призвана к лидерству не только в православном, но и в «праводельном» мире, то есть среди разумных/совестливых людей всех верований и мировоззрений. Подтверждением тому – реальная невозможность для неё осуществить в современных условиях выдвигаемый некоторые специалистами «ключевой в истории человечества геополитический проект Православной Империи»[92]92
  Фролов, К.А. Откуда взялись подобные заблуждения? 2021. – Электронный ресурс: URL: https://ruskline.rU//otkuda_vzyalis_podobnye_zabluzhdeniya


[Закрыть]. Во-первых, не к этому призывал Спаситель, придя в мир, а во-вторых, предлагаемое в качестве так называемой программы-максимум «обеспечение победы Православия в мировом масштабе»[93]93
  Там же.


[Закрыть] есть неразумное стремление к духовно-нравственной унификации человечества, что не соответствует Абсолютному замыслу Творца в отношении предназначения земного мира как «испытательного полигона» для человеческих душ, а также основанной Спасителем православной Церкви как «ковчега спасения в море нравственного потопа».

Указанные обстоятельства отчетливо свидетельствуют об объективно обусловленной бесперспективности реализации обозначаемой этими же специалистами «логики продолжения традиционной миссионерской экспансии Православной Церкви»[94]94
  Там же.


[Закрыть], то есть экспансии православия «вширь». А, соответственно, и об ошибочности тезиса, гласящего, что «осознанное принятие этой (Православной. – В.Б.) идеологии политическими элитами и обществом – необходимое условие сохранения политического будущего России»[95]95
  Фролов, К.А. Откуда взялись подобные заблуждения? 2021. – Электронный ресурс: URL: https://ruskline.rU/otkuda_vzyalis_podobnye_zabluzhdeniya


[Закрыть].

Очевидно, что угрозой приближения конца человеческой истории задана иная логика осуществления вселенской миссии Третьего Рима – логика вразумления человечества посредством востребованной в эпоху неразумной глобализации миссионерской экспансии православии «вглубь». То есть посредством уже обозначенного нами ранее расширения пределов самого православного сознания от «сердечного ведения» к «разумению», что адаптирует православие к восприятию его современным человеком и открывает уникальную возможность для людей любой мировоззренческой позиции и веры принять в себя Истину, а также направить усилия на реализацию спасительной идеи комплексного мирохранения. При этом идеология Последнего Рима, будучи по существу эсхатологически-христианской/православной, по форме должна быть объединяющей мирохранительной.

Чтобы понять сущность России как Последнего Рима человечества, необходимо постичь глубину некогда данного преподобным старцем Серафимом Саровским наставления: «Стяжй (Обрети. – В.М.) дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи»[96]96
  Ткаченко, А. «Стяжи дух мирен…». 2020. -Электронный ресурс: URL: https://foma.ru/stjazhi-duh-miren-kak-ponjat-glavnyj-sovet-serafima-sarovskogo.html


[Закрыть], а также принять эти слова как обращение-призыв не только к его современникам-единоверцам, но ко всем нам сегодняшним, проживающим в Последнее время человеческой истории и уверенным в «истинности именно наших – отличных от других – вер и мировоззрений». Праведность Последнего Рима должна проявиться не в том, чтобы призвать всех отказаться от своих взглядов и убеждений для принятия православной веры, а в том, чтобы, восприняв людей такими, какие они есть, предложить им уразуметь истинный смысл бытия Мироздания и предназначения человека в нём с целью обретения мира души, который есть начало добра, основа, пусть не ликвидации, но уменьшения человеческой зависти, сокращения числа распрей, конфликтов и войн, условие продления существования земного мира.

Такой подход однозначно реабилитирует идею Третьего Рима в глазах тех, кто видит её ключевыми моментами лишь «тоталитаризм, цезарепапизм и ксенофобию», кто вслед за британским историком А. Тойнби считает, что Россия не способна адаптировать эту сакральную идею к исторически меняющейся современности, что «как под Распятием, так и под серпом и молотом Россия – все ещё „Святая Русь“, а Москва – всё ещё „Третий Рим“. Татеп usque recurret (всёравно вернется)»[97]97
  Тойнби, А. Цивилизация перед судом истории. Византийское наследие России. 1947. – Электронный ресурс: URL: https://www.litmir.me/br/?b=192208&p=36


[Закрыть]. В случае с Последним Римом человечества – Россия не возвращается назад. Не должна возвращаться!

Можно признать правоту Н. Бердяева, который в полемике с иностранцами, по невежеству искажавшими историю идейной и религиозной борьбы в России в революционную эпоху и пытавшимися защищать материалистический коммунизм с христианской точки зрения, трактует идеи старца Филофея как тоталитарные[98]98
  Бердяев, Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. 1938. – Электронный ресурс: URL: https://royallib.com/berdyaev/istoki


[Закрыть], ибо вторившая им идея построения на Земле «счастливого общества трудящихся» предполагала несчастье для тех, кто не был отнесен к разряду тружеников. Однако с русским философом нельзя согласиться, когда он пишет об «опасной мысли» о богоизбранности русского народа, благодаря чему «империалистический соблазн входит в мессианское сознание»[99]99
  Там же.


[Закрыть]. Ошибка Бердяева в том, что идея Третьего Рима основывается не на богоизбранности русского народа, а на его боговерности. Не Бог избрал русский народ (как известно, Он избрал еврейский народ), а русский народ, приняв и сохранив православие, избрал Бога и таким образом стал наследником Византии. (Этим, кстати, он принципиально отличается от представителей западного христианства, неразумно убежденных в своей богоизбранности и потому озлобленно и бескомпромиссно соперничающих с Россией за право на «византийское наследие»). Сегодня этот народ, руководствуясь неискаженным смыслом апокалиптического христианства, готов к своему сущностному национальному становлению в качестве Последнего Рима человечества в буквальном смысле этого слова – как Рима для всех людей, живущих на Земле в Последнее время человеческой истории.

В целом, очевидно, что окончательное формирование современной России в качестве Третьего Рима Последнего времени ещё только предстоит. Имея своей стержневой религией православное христианство, этот Последний Рим призван быть построен на новозаветной апокалиптической идее, отделенной от ветхозаветных искажений. Всячески сохраняя православие и обозначая истинной верой для каждой человеческой души верный путь спасения и обретения бесконечного счастливого бытия в гармонии с Абсолютом, Россия должна подняться над умело используемой лукаво-умной Антисистемой в деструктивных целях идеей «чистоты веры» и сплотить вокруг себя все мирохранительные силы планеты с целью продления человеческой истории.

Более того, ей предстоит воззвать и к «миротворительным» силам планеты в лице западной цивилизации с призывом поддержать спасительную общечеловеческую идею стабилизации глобализационных процессов и не допустить ускорения в недальновидном осуществлении того, что сакрально предначертано как ведущее к гибели земного мира.

Опираясь на комплексную гуманитарную науку XXI века сапиентологию[100]100
  Белокур, В.М. Трилогия «Мирохранение России» – Книга Первая: «Зачем всё: счастье разумного бытия». 2012. – Электронный ресурс: URL: http://www.mirohranenie.ru


[Закрыть], Третий Рим Последнего времени призван явить собой образец не эгоистично-умного, но альтруистично-разумного подхода к действительности, позволяющего удерживать мир от глобальной катастрофы вследствие нарушения его духовной полноты, которое неминуемо наступит в результате создания «нового мирового порядка» и бездуховно-нравственной унификации человечества. Своим авторитетом в мире, военной и экономической мощью Последний Рим должен способствовать сохранению мирного состояния человечества и недопущению войн как метода разрешения противоречий между странами-нациями. Уже фактом своего бытия в качестве оплота мирохранения и позитивного духовно-нравственного полюса планеты, противоположного «миро-творительной» западной цивилизации, он должен обеспечить людям жизненно важную для них возможность нравственного выбора и тем самым продлить существование вида Человек разумный вплоть до момента собственной гибели.

7. Каковы поучительные уроки гибели предшествующего Рима

То, что Третий Рим Последнего Времени – оплот мирохранения на планете, в конце концов, падет, несомненно. Как мы отметили выше, это обусловлено законом духовно-нравственной энтропии глобального социума, согласно которому изначально заданное Абсолютом/Творцом разумное сознание человечества как вида Homo sapiens исторически в процессе духовно-нравственных выборов индивидов постепенно из-за активного воздействия со стороны неразумной Антисистемы уклоняется от абсолютных ценностей Неба и сосредоточивается на земных ценностях. Не без этого пали все цивилизации, включая высокоразвитую Византийскую Империю – православный Второй Рим.

Размышляя о перспективах становления Рима Третьего и отдавая себе отчет в том, что он – последний, необходимо подумать о неповторении трагических ошибок нашего духовного предшественника в лице Византии и обеспечении условий для максимально долгого существования мирохранящей России. Для этого ответим себе на вопрос: почему же стало возможным, что одно из величайших в истории человечества и необычайно жизнеспособное государство Византия в итоге прекратило своё существование?

Конечно, у Византии было множество завистливых врагов и на Востоке и на Западе, случались природные катаклизмы и эпидемии страшных болезней, но не они победили Второй Рим. Все угрозы, проблемы и трудности успешно преодолевались до тех пор, пока византийцы оставались собой по сути, то есть побеждали искушения и соблазны собственного сознания. По мнению, в частности, митрополита Тихона (Шевкунова), автора поучительного для нас документально-публицистического фильма «Гибель империи. Византийский урок»[101]101
  Тихон (Шевкунов), митрополит. Гибель империи. Византийский урок. 2008. -Электронный ресурс: URL: http://vizantia.info/docsA.htm


[Закрыть], целесообразно говорить именно о том внутреннем враге, который появился в духовных недрах византийского общества и сокрушил дух великого народа, сделав его беззащитной жертвой вызовов истории, на которые Византия уже не смогла ответить. Выделим же, опираясь на авторский текст, основные проблемы погибшей Византии.

Во-первых, одной из серьезных проблем, которую Византии не удалось решить и которая в конечном итоге погубила её экономику, стала утрата государственного контроля над финансами, позволившая возникнуть грандиозному, неконтролируемому процессу оттока капитала на Запад в развивающуюся Европу. Государство выпустило из своих рук рычаги контроля над торговлей и промышленностью и, в конце концов, отдало свои основные торговые и экономические ресурсы иностранным предпринимателям. За считанные десятилетия отечественное производство и сельское хозяйство деградировали стремительными темпами. Разорились или попали в зависимость от иностранцев все византийские предприниматели. Когда всерьез спохватились, оказалось уже поздно.

Во-вторых, неразрешенной проблемой Византии стала коррупция и олигархия. Борьба с ними велась постоянно и долгое время была эффективной. Зарвавшихся чиновников и экономических махинаторов подвергали наказаниям, ссылкам, их имущество полностью изымалось в казну. Но пришло время, когда у власти не хватило решимости и сил последовательно пресекать это зло. Олигархи в борьбе за влияние обзавелись многочисленными отрядами охраны и целыми армиями вассалов, ввергнув государство в пучину гражданских войн. Казалось бы, откуда в Византии вообще взялась олигархия и как она стала неуправляемой? Ведь Византийская Империя всегда была жестко централизованным бюрократическим государством, и это являлось отнюдь не её слабостью, а напротив – исторической силой. Любые попытки срастания власти и частных интересов всегда пресекались здесь жестко и решительно. Но, как это бывает, в ходе очередных реформ возник соблазн заменить старую и кажущуюся неповоротливой бюрократическую машину на «более эффективную и гибкую», в которой роль государства была бы ограничена и сведена к надзору за формальной законностью. Получилось так, что государство, якобы ради благих целей, фактически добровольно отказалось от части своих стратегических монопольных функций и передало их в руки некоего узкого круга семейств. Но эта вскормленная государством новая «аристократия» не пожелала находиться под контролем бюрократического аппарата, как это задумывалось. Противостояние шло с переменным успехом и кончилось тяжелейшим политическим кризисом, выбраться из которого пришлось ценой необратимых уступок иностранцам и фактической потерей себя со стороны Второго Рима. Олигархическое же разложение государства продолжалось до самого завоевания Константинополя турками. Кстати, во время турецкой осады, олигархи не дали средств на оборону, более того – расхитили и то, что ещё оставалось в казне, чтобы задобрить ворованным султана-завоевателя. Правда, не помогло – турки их всех казнили…

В-третьих, огромной проблемой византийского государства в период упадка стала частая смена направлений политики, то, что называется отсутствием стабильности и преемственности государственной власти. Так, со сменой императора нередко кардинально менялось направление развития империи. Это крайне ослабляло всю страну и жестоко выматывало народ. Политическая стабильность – одно из главных условий сильного государства. Это был завет великих императоров Византии, но этим заветом пренебрегли. Существовал период, когда императоры менялись в среднем каждые четыре года. Можно ли было говорить в таких условиях о каком-то подъеме страны, реализации по-настоящему масштабных государственных проектов, требовавших многолетней последовательной работы?

Вопрос о преемстве власти оказался для империи вопросом жизни и смерти: будет сохранено преемство и стабильность развития – у страны будет будущее, если нет, – её ждет крах. Но народ зачастую этого не понимал и время от времени требовал новых и новых перемен. На подобных настроениях играли разного рода авантюристы и беглые олигархи. Обычно они укрывались за границей и оттуда поддерживали интриги с целью свержения неугодного им императора, обеспечения власти своего ставленника и новых переделов собственности.

В-четвертых, тяжелейшей и неизлечимой болезнью страны явилась проблема, никогда ранее не стоявшая перед Византией: в империи возник «национальный вопрос». Дело в том, что «национальной проблемы» в Византии многие столетия, действительно, не существовало. Будучи историческими законными потомками уничтоженного к V веку варварами Древнего Рима жители Византии называли себя римлянами (ромеями). В огромном государстве, вместо разделения на множество «национальностей», была единая общность всех этносов на базе православного вероисповедания. И это надежно предохраняло страну от всесокрушающих бурь так называемой «национальной» розни. Достаточно было любому язычнику или иноверному принять православную веру и подтвердить свою веру делами, и он становился полноправным членом общества. На византийском престоле, например, императоров армян было почти столько же, сколько и греков. Были люди с сирийскими, арабскими, славянскими, германскими корнями. Высшими государственными чиновниками становились без ограничения представители всех народов империи. Основной упор делался на их деловые качества и приверженность национальным ценностям, в основе которых была православная вера. Всё это обеспечивало ни с чем не сравнимое культурное богатство византийской цивилизационной общности. Чужими для византийцев были лишь люди другой нравственности, другого, чуждого их древней культуре мироощущения. Например, грубые, невежественные, неистово алчные западные европейцы того времени были для ромеев варварами.

Искаженную идею нации, выразившуюся в подмене нации этносом, византийцы, а точнее, византийские греки, которые, без сомнения, были титульным народом в Византии, позаимствовали у европейцев, которые сами жили в небольших государствах, построенных на этническом принципе, понимаемом как национальный. Такое «национальное» устройство было хорошо для них, но не для Византии, которая являла собой не конгломерат этнических государств, а единую православную страну-нацию. И в этом заключалось её принципиальная особенность.

Сто лет византийские греки боролись с этим приходящим от Запада искушением «этнического национализма» и не давали себя сломить. «Мы все аромеи – православные граждане Нового Рима», – заявляли они. Но лукаво-умная Антисистема умело делала своё разрушительное дело. Под её влиянием началась так называемая Эпоха Возрождения – эпоха всемирного воссоздания именно эллинско-греческой языческой «национальной» идеи. Тяжело было грекам не соблазниться этим западноевропейским ренессансом, не впасть в искушение перед восторгом и пиететом европейцев, млевших от культуры их великих предков. Первой поддалась тогдашняя интеллигенция. Просвещенные византийцы начали ощущать себя греками. Пошли националистические движения, отказ от христианских традиций и, наконец, при императорах Палеологах имперская национальная идея уступила место узкоэтническому греческому «национализму». И это не прошло даром. «Националистическая» лихорадка разодрала империю, которая в ослабленном состоянии очень быстро была поглощена соседней исламской державой.

В-пятых, большой проблемой стала постепенная утрата реального контроля над отдаленными областями и провинциями. Особенно остро чувствовалось противоречие между провинциями и сытой богатой столицей – Константинополем, который во многом жил за счет нищих окраин. «Этнонациональное» превозношение сыграло скверную роль для империи. Правительство не хотело замечать, что создается очевидный дисбаланс и забытая провинция всё больше нищает. Постепенно в ней острее стали проявляться центробежные тенденции. Губернаторы отдаленных территорий тоже зачастую вели свою лукавую игру. Собиравшиеся в провинции налоги бессовестно разворовывались. И полбеды, если эти деньги шли на личное обогащение губернаторов и их приспешников. Хуже, когда на государственные же средства создавались воинские формирования под видом отрядов охраны правопорядка. И порой эти войска были более боеспособными, чем регулярная армия. Когда государство слабело, провинции отделялись. Государство почти беспомощно смотрело на этот процесс. Но мятежные губернаторы, освободившись от власти центра, недолго оставались в плену своих радужных надежд. Вместе с населением их областей они почти сразу попадали под жестокую власть иноверных. При этом население истреблялось или попадало в рабство, а самостийные территории заселялись турками или персами.

В-шестых, в острейшую демографическую проблему страны вылилась постепенная деидеологизация общественной жизни Византии. Империю постепенно заселяли чуждые народы, уверенно вытесняя коренное православное население. На глазах происходила смена этнического состава страны. В чём-то это был неизбежный процесс. Рождаемость в Византии становилась всё более низкой. Но и это было не самое страшное. Такое временами случалось и раньше. Катастрофа была в том, что народы, которые теперь вливались в империю, больше не становились ромеями, а навсегда оставались чужими, враждебными, агрессивными. Теперь пришельцы относились к Византии не как к своей новой родине, а лишь как к потенциальной добыче, которая рано или поздно должна перейти в их руки. Происходило это ещё и потому, что империя отказалась заниматься воспитанием народа – в угоду появившимся в начале Эпохи Возрождения демагогическим веяниям о государственной идеологии как насилии над личностью. Но свято место пусто не бывает. Добровольно отказавшись от своей тысячелетней идеологической функции воспитания народа, византийцы допустили влияние на души и умы своих граждан не столько независимой и вольной мысли, сколько целенаправленной агрессии, нацеленной на разрушение основных устоев государства и общества. Великий опыт воспитания нации был жестоко осмеян. Этим опытом преступно пренебрегли в угоду чужому мнению и, наконец, безвозвратно потеряли. Чьим взглядом вдруг стали так дорожить византийцы? Что могло так повлиять на их умы, что они одну за другой стали совершать самоубийственные ошибки? В это трудно поверить, но столь громадный пиетет и зависимость у византийцев постепенно сложились по отношению к тому самому некогда варварскому Западу, который завистливо и алчно столетиями взирал на богатства Византии, а потом холодно и системно наживался на её постепенном разрушении.

В-седьмых, фатальной проблемой Византии стала измена исторической традиции и основополагающим принципам национального бытия. Ведь Византийская Империя как метафизический Второй Рим была особым государством, которое отличалось и от Запада, и от Востока. Все признавали этот факт. Одни восхищались им, другие эту самобытность ненавидели. Третьи ею тяготились. Как бы там ни было, но отличие Византии от остального мира было объективной реальностью. Начать с того, что Византия была единственной в мире страной, простиравшейся на огромном пространстве между Европой и Азией. Уже эта география во многом определяла её уникальность. Очень важно, что Византия по сути своей была полиэтнической имперской державой, в которой народы ощущали национальное единство в рамках православного государства как одно из своих высших ценностей. Это было совершенно непостижимо для Западного мира, где в «священный» принцип уже тогда возводились индивидуализм и частный произвол. Смыслом существования, душой Византии было православие. Ничем не поврежденное исповедание христианства, в котором тысячелетия принципиально не меняли никаких догматов. Такого нравственно-позитивного консерватизма Запад просто не выносил. Называл его нединамичным, тупым, ограниченным и, в конце концов, с угрюмым фанатизмом стал требовать, чтобы Византия модернизировала всю свою жизнь по западному образцу. В первую очередь, религиозную, духовную сферу, затем интеллектуальную и материальную. По поводу уникальности и своеобразия Византии Запад, несмотря на декларируемую страстную любовь к этой цивилизации, вынес свой приговор: «Всё традиционное должно быть уничтожено! Если потребуется, то вместе с самой Византией, с ней и её духовными наследниками».

Понятно, что нелепо видеть именно в Западе виновника неудач и падения Византии, ибо он лишь преследовал свои корыстные интересы, что вполне естественно для Земного мира, в котором попущено проявляться и действовать злу. Важно понимать, что исторические поражения Византии происходили тогда, когда сами византийцы изменяли основным принципам, на которых держалась их империя. Эти принципы были просты и с детства известны каждому византийцу: верность Богу, его вечным законам, хранящимся в православной церкви, и безбоязненная опора на свои внутренние силы и традиции. Столетиями византийские императоры, мудрые и недалекие, успешные правители и бездарные полководцы, святые на троне и кровавые тираны – когда перед ними вставала неизбежная необходимость судьбоносного выбора знали, что следование этим двум правилам является залогом жизнеспособности их империи.