Текст книги "Возвращение Стрелы"

11

Каждый вечер новобранцев загоняли в тренажёрный зал. После дневной работы, тренировок на плацу и прочих солдатских развлечений – это настоящее мучение. Хуже только ночная чистка клозетов. После таких нагрузок хотелось упасть пластом и лежать, но нет, молодых солдат загоняли в спортзал и заставляли тягать железо и бить боксёрские груши и мешки. Все тренажёры снабжены электронным таблом, обмануть не получалось. Стоило отпустить штангу раньше времени или ударить по боксёрской груше слабее обычного, как табло начинало верещать: «Слабый удар! Не завершён комплекс упражнений!». И сразу подбегал сержант, добавлял нагрузки и заставлял повторять упражнения не один раз.

Очередное утро Слойна и его товарищей началось не как обычно. Никакой утренней пробежки, никто не заставлял маршировать по плацу. Десять человек вывели из строя и приказали подойти к орбитальному транспорту, который ещё с вечера был готов к старту. Это говорило о том, что и в тренажёре их пытать не станут – ведь солдат отправляют в боевое дежурство, а там такими глупостями не занимаются.

Со Слойном отправили лейтенанта Викента и двух солдат с Истира. Остальных он не знал, все из другого взвода, и виделись только на построениях. Да и призывались с каких-то отдалённых миров, о которых Слойн до недавнего времени никогда и не слышал.

Загнали всех в транспорт, рассадили в противоперегрузочных креслах, и через несколько минут они уже висели на орбите. Ещё через десять минут их доставили на боевую орбитальную станцию, распределили по местам и вскоре все заступили на боевое дежурство.

На станции в полную силу работали генераторы тяготения, и вес солдат практически не отличался от того, к которому все привыкли. Слойн и здесь весил свои семьдесят килограмм.

После просторного плаца и огромного тренажёрного зала тесные коридоры станции, казалось, могли привести к клаустрофобии. В самых узких местах можно было коснуться противоположных стен, расставив руки. Слойн и ребята с Истира к таким помещениям привыкшие, а новобранцы с аграрных миров, много времени проводившие в полях под открытым небом чувствовали себя не в своей тарелке.

К молодым солдатам приставили инструкторов, и те принялись объяснять, как и что делать в различных ситуациях. Сначала провели общий инструктаж. Ходить только там, где разрешено – то есть практически нигде. Без разрешения старших по званию не покидать помещений. Приказ командира – закон, каким бы диким он ни казался.

– Всё ясно? – спросил капитан, инструктирующий их.

– Так точно! – дружно ответили новобранцы.

Слойну досталось лучевое орудие дальнего боя. Расчёт такой пушки – четыре человека. Казалось бы, зачем так много, ведь не древняя пушка, снаряды таскать не надо. Но нет, здесь тоже требуется много народу. Два оператора наведения, двое техников, следящих, чтобы не случалось никаких сбоев и готовых в любой момент кинуться в аппаратную и перепроверить все клеммы. При штатной работе они практически ничего не делают, но стоит случиться заминке, приходится проделывать много работы за очень короткие сроки.

Слойн думал, что поставят техником и заставят тягать тяжести, но его неожиданно повысили до второго стрелка. Едва ввели в небольшое, помещение, вместившее в себя множество экранов и различной электроники, стрело'к, сидевший за пультом, кивком указал на соседнее кресло.

– Садись, солдат! Меня зовут сержант Грив. А тебя? И откуда ты прибыл?

– Слойн Грег! – отчеканил новобранец и уселся за пульт. – С Истира!

– Отлично! У нас мало истирских, в основном ребята с периферийных миров. – Грив усмехнулся. – Проверим, что вы за штучки. Будем делать из тебя человека.

– А что… можно вот так сразу стрелком? – спросил Слойн. – Я думал, меня техником поставят.

Сержант захохотал. Ему вторили оба технаря.

– Слыхали? В техники захотел! – сквозь смех выдавил Грив, обратившись к сидевшим в сторонке солдатам.

Слойн хотел спросить, что же тут смешного, но промолчал, боясь, что сморозил глупость.

– Ох, насмешил, – сержант Грив перестал смеяться. – Техники – это элита. Без них мы никто. А стрелков у нас хоть пруд пруди. Стрелку что нужно? Хорошая реакция и глазомер. Взял рукояти и тренируйся. А технаря учить долго надо, он обязан разбираться во всей это электронике и железяках. За один день не выучишься. Ясно?

– Так точно!

Грив скривил лицо.

– Ты это брось, не на плацу. Субординацию соблюдаем только перед офицерами. Понятно?

– Так точ… понятно!

– Так-то лучше!

Сержант Грив показал Слойну, как надевается шлем. Тот повторил за ним, застегнул магнитные застёжки, подогнав ремни.

– Теперь включай пульт и опусти забрало с экраном.

Проследив, как стрелок включил пульт, Слойн сделал то же самое, и по столу замерцали огоньки, а монитор засветился. Потом опустил забрало и увидел на экране разбитый на сектора космос. Звёзды, далёкие и близкие, мерцали холодным светом, а в левом верхнем углу располагалась туманность Азнура, из которой, по легенде и прибыл сам Бог, подаривший Рагилу своё оружие.

Шлем неудобный, давил на виски, а от экрана, расположенного очень близко от лица, заболели глаза.

– Видишь проекцию? – спросил сержант.

– Вижу, – промычал Слойн. – Красотища.

– Скоро тебя тошнить будет от этой красоты.

– Тошнить – не знаю, а глаза болят, – Слойн попытался приладить шлем поудобнее.

– Привыкнешь. Поначалу всегда так. – Грив начал учить молодого бойца тому, что знал сам. – Возьми две рукоятки обеими руками. Держишь? Теперь большими пальцами придави клавиши сверху, а указательные положи на боковые кнопки, но не нажимай. Сделал?

Слойн нащупал пальцами кнопки и сделал, как велел сержант Грив.

– Молодец. Сейчас увидишь цель. – Грив включил микрофон и обратился к кому-то: – Брат, запусти для орудия 3.0 пару учебных целей среднего размера. Задай невысокую скорость, у меня новичок. Направление любое. Спасибо, жду!

Слойн вцепился в рукояти, ладони вспотели, от напряжения в ушах зашумело, а в виски стали стучаться гулкие молоточки.

– Следи внимательно, – услышал он голос сержанта. – Сейчас ты увидишь две цели, обеими рукоятями наведи на них перекрестье и жми обе кнопки указательными пальцами. Бах – и цели нет! Усёк?

– Усёк, – Слойн увидел две жирные красные точки среди мерцающих звёзд.

Хоть обе и летели довольно медленно, он успел поймать в перекрестье лишь одну, да и то с четвёртой попытки, она всё время ускользала. Придавил обе клавиши и увидел, как вспыхнула цель, засветив разлинованный экран. Вторую упустил, она скрылась за границей расчерченного на квадратики космоса.

– Молоток! – похвалил сержант. – В следующий раз старайся сделать это быстрее. В случае чего противник ждать тебя не станет, а атакует первым. Хочешь жить – бей первым.

– И часто противники нападают? – поинтересовался Слойн, снимая шлем и стирая пот с лица.

– На моём веку ещё ни разу, – сержант тоже освободился от громоздкого шлема. – Да и не нападут, я думаю. Но это не значит, что можно с прохладцей к службе относиться. Мы на границе, в случае войны примем первый удар. Мы должны быть начеку. Давай-ка, ещё раз попробуй.

Снова надели шлемы и опустили забрала со встроенными экранами. Сержант запросил ещё пару учебных целей, и на этот раз Слойн справился быстрее. Но вторую опять упустил.

– Ты суетишься, потому и не успеваешь, – сделал ему выговор сержант. – Торопись медленно. Соберись и не делай лишних движений.

Только с третьей попытки Слойн разделался с обеими целями. Ещё несколько попыток – и стало получаться всё лучше и лучше. Шлем уже не давил, да и глаза привыкли и перестали болеть.

Техники, до того безучастно сидевшие в сторонке, увлечённо следили за боем, а когда Слойн сбивал цели, дружно поздравляли его, будто он не учебную болванку сбил, а спас империю от страшного врага.

– Пристрелялся! – одобрительно заметил сержант.

– Похоже на то, – улыбнулся Слойн.

– Снимай шлем. Сейчас поужинаем, а завтра продолжишь тренироваться на более быстрых целях.

Слойн отключил пульт и снял шлем. Глаза заслезились от яркого света. Скоро подоспела смена, и ребята передали пульты двум стрелкам – сержанту и такому же салаге, как и Слойн, а сами отправились в столовую. Техники отправились с ними.

Ужин ничем не отличался от того, каким кормили на планете. Тот же самый набор из невкусной каши и дрянного киселя.

В столовой разговорились. Техники были родными братьями, Трой и Арн призвались с фермерской планеты Тирикс. Казалось бы, фермеру до техника как до небес, но гляди-ка, выучились – очень уж хотелось обоим освоить новую профессию.

Грив над ними посмеивался, называл деревенщиной, но всё это в шутку и безобидно. Они в карман за словом тоже не лезли, и в конце концов выяснилось, что они все с одной планеты, только призвались в разное время. При этом ни братья, ни сам Грив совершенно не походили на фермеров.

Слойн вдруг понял, что в этой компании ему хорошо. Чувствовал себя в своей тарелке. Они сидели и болтали о всякой чепухе, будто и не было никакого призыва, будто никого не отправляли на пять лет в самую задницу мира. В груди потеплело, впервые за всё время пребывания на Староге.

Однако идиллия длилась недолго. Не успели закончить есть, завыла сирена, и бесстрастный голос объявил тревогу.

– Учебная тревога, – деловито заметил сержант. – Давно нас не учили. Айда на боевой пост.

– А ведь время ужина еще не закончилось, – Слойн продолжал есть, как ни в чём не бывало.

– Балда, какая разница? Если тревога, то всем надо быть на своих местах. Хоть учебная, хоть боевая. Айда, ребята!

Техники поднялись из-за стола. Слойн тоже встал, и прихватив кусок хлеба, двинулся вслед за ними.

В столовую вбежал офицер. Оглядел всех мутным взглядом.

– Вы что, не слышите? Тревога объявлена. Быстрее!

– Так точно, господин офицер! – Грив направился к выходу.

– Быстрее! – закричал офицер. – Боевая тревога, мать вашу!

И только сейчас до всех дошло, что тревога не учебная. Или по крайней мере не совсем учебная. Сломя голову они бросились на свой боевой пост.

Когда домчались до места, сирена выть перестала. Слойн подумал, что всё кончилось, и тревога не боевая, и вообще, можно вернуться и доесть обед, но сержант и оба техника были другого мнения.

В операторской – переполох. Стрелки' сидели за пультами, техники метались между шкафами и пытались наладить аппаратуру, которая вдруг отказала. Трой и Арн стали им помогать. Гриву и Слойну работы не нашлось, их кресла за пультами заняты стрелка'ми новой смены.

– Всем оставаться на боевых постах! – проскрежетал искажённый громкоговорителем голос командира станции. – Это не учебная тревога, мы подверглись атаке противника.

– Что случилось? – спросил сержант, тронув за плечо старшего стрелка смены.

Стрелок поднял забрало шлема и повернулся к Гриву:

– Приближается целая армада. Ума не приложу, как их проглядели, они появились на экранах неожиданно.

– Кто это может быть? – удивился Слойн, как и другие, не веривший, что на империю кто-то осмелится напасть.

– Скоро узнаем, – ответил стрелок и опустил забрало. – Но уж точно не торговать прилетели. Торгаши на боевых звездолётах не летают.

– Ну-ка дайка гляну, – попросил Грив и стрелок сняв шлем, передал сержанту и уступил место.

Грив сел в кресло, надел шлем и пощёлкал клавишами. Изучив расположение чужих кораблей, бухнул в пустоту:

– Энхаты это. Только они таким строем летают. Вот, посмотрите, левые фланги чуть в стороне от центра. Это чтобы можно без перестраивания взять противника в клещи.

– А ты-то откуда знаешь? – недоверчиво поинтересовался стрелок.

– Книжки полезные читал, пока ты рубился в игры, – резко бросил Грив. – Ладно, я останусь тут за старшего стрелка, у меня опыта побольше.

– Но ведь сейчас наша смена! – возразил стрелок.

– И что с того? Сейчас важно, чтоб за пультами сидели опытные стрелки. Если ты считаешь, что у тебя больше опыта, чем у твоего напарника, то можешь его заменить. Будешь моим вторым номером. Мой-то, ещё салага, первый день сегодня.

Стрелок уступил место и перебрался ко второму пульту.

– А ты пойди к техникам, – обратился к Слойну сержант Грив. – На подхвате будешь, поможешь, если что попросят.

Но техники уже всё наладили и спокойно сидели в своём углу.

– Будут стрелять? – полюбопытствовал Слойн.

– И мы тоже, – ответил сержант. – Хотя надеюсь, что ошибаюсь. Всё-таки с энхатами у нас мирный договор подписан, да и войны двести лет не было. Ну и слабы они против империи.

– Я слышал, что империя дряхлеет с каждый годом и армия уже ни к черту, – сказал Трой.

– Чушь! – отрезал Грив. – Армия у нас что надо! Сейчас убедитесь.

Трой не унимался:

– А как же пропустили целую армаду?

– А чёрт знает, – сержанта был непрошибаем. – Может, у них защита новая. Не нашего ума дело. Пусть офицеры разбираются, а мы будем выполнять приказы.

– Приближаются! – выкрикнул второй стрелок, тот самый, место которого занял сержант Грив. – Палить надо!

И схватился за рукояти наведения орудия.

– Не стрелять! – приказал сержант. – Пока командир не дал команду.

И вдруг по громкой связи проскрежетало:

– Всем стрелкам приготовиться! Целей очень много, и координировать каждую я не буду. Стрелки выбирают цели сами. Стрелять только после моего приказа.

– Это же война! – воскликнул Слойн. – А я думал, что войн больше никогда не будет.

– Так не бывает, – отозвался сержант. – Я вот, надеялся, что хотя бы без меня обойдётся. Всего годик осталось дослужить. Не повезло! Если война продлится долго, то никого из нас не отпустят домой. Эх, а меня Милка почти дождалась! Вот невезуха!

– Критическое расстояние, – прогромыхал голос командира. – Всем стрелкам – открыть огонь на поражение. Цели выбирайте сами. Инженеры! Включить защитные экраны!

Что-то зажужжало, загудело, станцию несколько раз встряхнуло – защитные экраны заработали.

– Ну, понеслась! – выкрикнул сержант и вжал кнопки на рукоятях.

Вжикнуло, и смертоносный луч унёсся к цели. Следом выстрелил второй стрелок, а потом послышались залпы других консолей. На большом экране, включившимся над пультами, Слойн увидел несколько вспышек – выстрелы достали вражеские корабли. В то же мгновение пол под ногами качнулся – враг тоже произвёл серию выстрелов. Обмен залпами ничего не дал, защита выдержала.

– У них защита прочная! – заметил Слойн.

– У нас тоже нормальная защита, – выдохнул сержант, продолжая стрелять по одной цели. – Но у них всё должна быть послабже.

– Это почему же?

– На стационарной станции – вжих-вжих – всегда мощнее и оружие, и защита – вжих-вжих – габариты позволяют.

Сержант выстрелил ещё несколько раз и радостно вскрикнул – корабль, в который он целился, вспыхнул, вздулся огненным пузырём и исчез. Грив принялся за другой звездолёт. То и дело взрывались вражеские корабли, соседний стрелок тоже время от времени возбуждённо вскрикивал, и это вселило в Слойна надежду, что энхаты проиграют бой.

– Пробита защита в районе машинного отделения! – зарычал кто-то по громкой связи.

– Техникам немедленно задействовать дополнительные генераторы! – раздался голос командира.

Лазерные искры то и дело вылетали из стволов, и поражали корабли, те огрызались залпами. При каждом ударе станция вздрагивала. Сержант то радостно что-то кричал, то начинал материться, когда выстрелы не причиняли врагу никакого вреда.

– Расстояние всё короче!

– Их огромное количество!

– Пробой в защите!

Система громкой связи не могла справиться с таким наплывом и в итоге все крики слились в один сплошной рёв.

Сержант Грив стрелял и стрелял, сосед-стрелок не отставал. Но первая победа была ложной. То и дело поступали сообщения о пробитии защитного экрана, то в одном месте, то в другом. Техники сбились с ног, бегая от генератора к генератору. Когда перестали успевать, командир приказал послать в помощь стажёров стрелков и всех, кто свободен.

Слойн выбежал из операторской, с ним – Трой и Арн. Они сразу впряглись тащить переносной генератор к другому борту. Четверо солдат (четвёртым был какой-то щупленький солдатик, имени которого Слойн не знал) – а генератор был очень тяжёлым. Слойн, упираясь и волоча тяжеленную бандуру, сказал, что хорошо бы отключить искусственную гравитацию, им бы тогда легче было. На что Трой ответил, что легче бы не стало, а вот хаос тогда на станции царил бы ужасный. Слойн, представив летающие в воздухе генераторы и инструменты, согласился, что сморозил чушь.

Едва донесли, запитали генератор, залатали дыру в силовом щите, как снова поступил сигнал – новая пробоина. И каждый раз приходилось бежать на склад за новым генератором и снова волочить на другой конец станции.

Арн раздобыл по дороге тележку, и работать стало веселее. Уже через полчаса Слойн выбился из сил, а бой всё продолжался. Судя по ощутимым ударам, неприятель уже совсем близко. Стены вздрагивали, иногда казалось, что защиты не осталось.

Едва только смахнув капли пота со лба, Слойн садился на корточки, привалившись к стене, как снова раздавалась команда – пробой в секторе номер такой-то дробь такая-то. И приходилось вскакивать и бежать к складу.

– Давайте ещё один генератор, – задыхаясь, прохрипел Трой, когда они в очередной раз добрались до склада.

– Всё, нету больше, кончились, – огорошил их ответ складского рабочего. – Всё раздали.

– И что нам теперь делать? – Трой устало прислонился спиной к стене.

– А я знаю? – раздражённо бросил рабочий. – Я их штампую что ли?

Трой повернулся к своим.

– Шабаш, ребята.

Слойн облегчённо вздохнул. Наконец-то, работа закончилась. Но в следующее мгновение страшная мысль пронзила насквозь. А что же делать с пробоем? А с последующими пробоями? Ведь станцию тогда просто разобьют! Трой понял этот вопрос с полувзгляда.

– А что делать? Я не знаю, что делать. Ты не знаешь, что делать. Арн не знает, что делать. Никто не знает, что делать!

– Давай хоть отдохнём нормально, – предложил Арн.

Отдыхать под звуки выстрелов и скрежет вот-вот готовых разойтись по швам стен было очень непривычно. Зная, что в любой момент ты можешь погибнуть, сидеть и ничего не делать – по крайней мере, странно.

По коридору бежал офицер.

– В этом секторе связи нет! – закричал он, увидев отдыхающую группу солдат. – Перебило кабеля! Приказ командира – снимать переносные генераторы с пробоин в этом секторе и переносить в сектор пятнадцать дробь четыре. Там самые эффективные орудия, которые необходимо защитить. Где все люди?

– Вот все люди, – Трой окинул взглядом четвёрку. – И ещё человек сорок на том конце.

– Далеко? Добегу до них?

– Добежите, метров сто всего.

Офицер заглянул на склад.

– Эй, складские! А ну давайте все сюда, хватит дрыхнуть! Все поступаете в распоряжение…. Как тебя звать-то?

– Рядовой Трой Вед, господин офицер! – отозвался Трой.

Из склада выбрались несколько солдат.

– Все в распоряжение рядового Веда! Выполнять все приказы! Справитесь, рядовой?

– Постараемся, господин офицер.

– Азнур в помощь!

Офицер побежал на другой конец сектора. Уронил по дороге фуражку, хотел вернуться, но махнул рукой и скрылся за поворотом.

– Всем всё ясно? – Трой оторвался от стены. – За работу. Ты, ты и ты – указал на Слойна, Арна и того солдата, что перетаскивал с ними генераторы, – пойдёте со мной. Остальные разбейтесь на четвёрки и перетаскивайте все генераторы, какие найдёте здесь, в сектор пятнадцать дробь четыре.

Арн взялся за тележку и покатил её к недавно установленному генератору.

Все разбежались в разные стороны. И снова работа, – отключать генераторы, поднимать и устанавливать на платформу тележки, катить, заново подключать, усиливая ослабевшее защитное поле. Одна радость, что спасала эта тележка.

То тут, то там слышались взрывы. В одном месте пробило бронекорпус, и незнакомые Слойну техники, загерметизировав кусок коридора, надели скафандры и под шипение улетучивающегося воздуха принялись латать дыру.

Вход в один сектор полностью перекрыли. Говорят, там снесло кусок обшивки и людей вышвырнуло в космос. Теперь уже никакими силовыми генераторами не поможешь.

В тот момент, когда отключили очередной генератор и установили его на тележку, впереди что-то очень громко хлопнуло и повеяло таким жаром, будто там открылась дверь кузнечной печи. На другом конце коридора клубилось пламя, пожирающее всё, что может гореть. Оно медленно приближалось.

– Бросаем генератор и уходим! – приказал Трой.

Оставили тележку с грузом и метнулись назад, а пламя, всё ускоряясь и ускоряясь, следовало за ними, сжигая всё на пути. Повезло, что успели добежать до другого сектора и наглухо закрыли люк.

Слойн упал на колени и стоял так, пока не отдышался. Потом его вывернуло наизнанку, и весь ужин оказался на полу.

– И куда нам теперь? – спросил он, поднимаясь на ноги и оттирая рукавом губы.

– Поищем людей. Должны ведь люди ещё быть.

За закрытым люком бушевало пламя, металл нагрелся, обшивка покорёжилась, и вскоре по полу пополз фиолетовый дым.

Четверо солдат на том конце коридора волочили генератор к пробоине. Арн бросился помогать. Остальные последовали за ним. Ноша не такая уж и тяжёлая, какой представлялась раньше, всё-таки восемь пар рук – это не четыре.

Едва донесли генератор до места и подключили, зашипели громкоговорители и по станции разнеслась страшная весть.

– Прекратить бой! Всем, кто может добраться до ангаров, – старайтесь попасть туда как можно скорее. Срочная эвакуация! Станция продержится не больше десяти минут. Всем-всем – добирайтесь до ангаров как можно скорее! Срочная эвакуация. Станция продержится….

Голос оборвался.

– Бросаем всё и бежим! – приказал Трой.

До ангара добежали быстро. Внутри – настоящее столпотворение. Люди грузились на транспорты, забыв о дисциплине и субординации. Офицеры пытались навести порядок, но солдат обуяла паника. Слойна подхватила волна и потащила к опущенному трапу транспорта. В первые же мгновения он потерял из вида и Троя, и Арна.

Солдат шедший впереди, споткнулся и упал. Слойн попытался помочь, но его самого едва не опрокинули.

Что произошло потом, помнил смутно. Людей в грузовой отсек транспорта набилось, как в утренний ультробус в мегаполисе. Трап поднялся. Загудев, отъехали сегменты люка, открывая стену ангара. А потом вдруг что-то случилось – транспорт, ухнув вниз, и кувыркаясь, начал падать, и только через некоторое время запустились двигатели. Видимо, в этот момент станция перестала существовать, разлетевшись на куски. Повезло. Или не повезло, это ещё предстояло выяснить.

Какое-то время слышался рёв движков, а потом всё резко прекратилось, и Слойн потерял сознание. Или, может быть, умер. Представилось, что они сидят с Эммой в ретро-баре, потягивают коктейли, слушают музыку. Из колонок льётся та самая прилипчивая песенка.

У нас всё будет хорошо,

Всегда всё будет хорошо,

Просто замечательно

Вся жизнь пройдёт у нас.

Эмма поворачивается к нему, и Слойн видит, что лицо её почему-то в синяках и кровоподтёках.

– Слойн, любимый, – говорит она. – Вставай! Поднимайся!

Зачем нужно вставать, он не понимает, может быть, ей хочется потанцевать. Слойн пытается оторваться от стула, но падает на пол. И снова его накрывает густой тьмой.