Текст книги "Площадь Победы"

Валерий Иванович Кононов
Площадь Победы

Площадь Победы.

Площадь Победы

Мемориальный комплекс «Площадь Победы» увековечил исторический подвиг советских воинов, остановивших летом 1942 года на среднем Дону фашистские полчища и перешедших затем в неудержимое наступление на Запад. В Воронеже около 50 памятников, посвящённых Великой Отечественной войне, но этот комплекс – единственный, за которым не стоит конкретный подвиг, у подножия которого не похоронены павшие воины. Это общий памятник солдатам, офицерам и генералам, победившим жестокого врага, вторгшегося на воронежскую землю. Это общий памятник и тем нашим соотечественникам, кто навечно остался лежать в чернозёмной воронежской земле.

Хочу подчеркнуть, что следует говорить не о памятнике на площади Победы, а о самой «Площади Победы» как памятнике советским воинам. Об этом же напоминает надпись на гранитном пилоне у входа на площадь:

ПЛОЩАДЬ ПОБЕДЫ ПОСТРОЕНА

В ЧЕСТЬ РАЗГРОМА

НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК

ПОД ВОРОНЕЖЕМ В 1943 ГОДУ.

Торжественное открытие мемориального комплекса «Площадь Победы» состоялось 9 мая 1975 года.

Боевые действия на воронежском направлении в 1942-43 гг.

Верховное германское командование уделяло большое внимание развитию боевых действий на воронежском направлении. И следует с сожалением отметить, что в данном случае немецкие стратеги перехитрили наше верховное командование. Они постарались создать видимость подготовки летнего наступления в 1942 году на Московском направлении. И Сталин поверил в то, что немцы захотят взять реванш за поражение под Москвой в 1941 году. А Гитлер ещё 5 апреля 1942 года утвердил директиву № 41, в которой ставилась задача «для овладения Кавказским фронтом разбить и уничтожить русские силы, расположенные в районе Воронежа и к югу от него, западнее и севернее реки Дон».

Проявляя ложную активность в полосе обороны Центрального фронта, германское командование в то же время скрытно создавало перед Брянским фронтом численное превосходство в живой силе и технике. Здесь была сформирована специальная армейская группировка, в которую вошли 2-я и 4-я немецкие танковые армии и 2-я венгерская королевская армия. Кроме того, в наступательной операции, получившей название Blau (что в переводе с немецкого означает «синий»), должны были участвовать другие соединения, в том числе 6-я армия Ф. Паулюса, разгромленная полгода спустя в Сталинградской битве, и 4-й воздушный корпус. Южнее Воронежа на боевые позиции к берегам Дона вышли итальянские дивизии.

«В стратегическом плане фашистских генералов захват Воронежа являлся одной из решающих предпосылок успешного похода гитлеровских полчищ на Кавказ и Сталинград. Они намеревались продвинуться от Баку через Персию к основным источникам нефти в Месопотамии, заставить Англию и США выйти из войны, а главными силами охватить Москву с востока и принудить нас к капитуляции», – напишет позже в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза Ф.И. Голиков, командовавший летом 1942 года войсками сначала Брянского, а потом Воронежского фронтов.

28 июня 1942 года немецкие войска прорвали оборону наших войск на стыке 13-й и 40-й армий Брянского фронта и направили свой главный удар в направлении на Воронеж. Враг добился крупного превосходства в численном составе и в вооружении перед противостоящими ему войсками Брянского фронта и, несмотря на героическое сопротивление наших воинских соединений, глубоко вклинился в тылы Красной Армии, проходя в сутки по несколько десятков километров. Ставка и штаб Брянского фронта направили для ликвидации прорыва воинские части с других участков советско-германского фронта и из резерва, но они вводились в бой по частям, и хотя задержали на какое-то время продвижение вражеских войск, к коренному изменению оперативной обстановки на Воронежском направлении не привели.

Немецкие войска наступали на Воронеж в основном по трём направлениям ^— со стороны Гремячьего и Малышеве, от Нижнедевицка и от Касторного, а также от Землянска, Семилук. В первых числах июля войска противника вплотную подошли к городским окраинам Воронежа. 2 июля в город для организации его обороны по личному указанию Сталина прибыл командующий Брянским фронтом Ф.И. Голиков. Он нашёл, что в городе к тому времени наших полевых войск практически не было. По состоянию на этот день в состав городского гарнизона входили только несколько подразделений НКВД – 41-й пограничный полк, два батальона 287-го пока, два батальона 233-го полка, батальон 125-го полка по охране железнодорожных сооружений. Кроме того, в городе оставались учебный центр командного состава Юго-Западного фронта в составе трёх батальонов под командованием полковника Н.И. Панова, два эскадрона учебного запасного кавалерийского полка и два зенитно-артиллерийских полка. Конечно, серьёзного сопротивления немецкому наступлению эти воинские подразделения оказать не могли, но, тем не менее, вместе с отступающими нашими войсками они приняли бой у стен Воронежа.

7 июня 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования, обеспокоенная серьёзной обстановкой под Воронежем, решила объединить все обороняющиеся здесь войска во вновь сформированный Воронежский фронт. Командующим фронтом назначили генерала Ф.И. Голикова, освободив его от обязанностей командующего Брянским фронтом. Но уже через неделю после этого Ставка назначила нового командующего Воронежским фронтом. Маршал А.М. Василевский, бывший в то время начальником Генерального штаба, в своих воспоминаниях «Дело всей жизни» описывает, как проходило совещание у Сталина, где решался вопрос о новых назначениях на должности командующих Брянским и Воронежским фронтами. Для экономии книжного места перескажем это событие своими словами.

С Брянским фронтом вопрос решился быстро – кандидатура генерала К.К. Рокоссовского, командовавшего до этого армией, ни у кого не вызвала сомнений. А для Воронежского фронта стали перебирать несколько фамилий. Тогда присутствовавший на совещании заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин обратился к Сталину с предложением назначить его командующим Воронежским фронтом. Сталин удивился, но, посовещавшись тут же с Василевским, согласился.

Так вскоре под Воронежем появился этот опытный военачальник. Кстати, следует напомнить читателям, что воронежская земля была родной для Ватутина. Он родился в1901 году в селе Чепухино Валуйского уезда Воронежской губернии (ныне Валуйский район входит в Белгородскую область).

Н.Ф. Ватутин приступил к исполнению своих новых обязанностей в сложное для Воронежа время. Немцы заняли правобережную часть города. Правда, за несколько дней до его приезда наши войска, переправившиеся через реку из района Отрожки, выбили немцев из городка сельскохозяйственного института, закрепились там, и до конца оккупации линия фронта проходила по территории парка культуры и отдыха (так парк назывался в предвоенные годы, а сейчас он зовется парком «Динамо»).

Командующий Воронежским фронтом не раз получал сверху указания об освобождении Воронежа, пытался организовать контрнаступления, но сил для проведения серьёзной наступательной операции было недостаточно. Их хватало только для того, чтобы не пустить немецкие войска дальше на восток. С севера и северо-востока город защищали войска 60-й армии под командованием генерала И.Д. Черняховского, сменившего на этом посту генерала М.А. Антонюка. Войсками 40-й армии, занимавшими боевые позиции в левобережной части Воронежа командовал генерал М.М. Попов.

Несмотря на то, что фашистские войска имели летом 1942 года численное превосходство в живой силе, танках, самолётах и артиллерии, наши доблестные воины, представлявшие почти все национальности Советского Союза, показывая образцы мужества и героизма, сумели в тяжёлых оборонительных боях обескровить противника и заставили его на широком фронте от Воронежа до Богучара перейти к обороне. 14 октября 1942 года немецкое командование отдало приказ перейти к обороне по всему фронту. Правда, в Сталинграде и ещё на некоторых участках фронта на Кавказе немцы по понятным причинам не смогли воспользоваться этим приказом.

Ставка Верховного Главнокомандования советским вооруженными силами в это время решила, что настало время для решительного перелома хода войны и запланировала проведение нескольких наступательных операций. Начиная с декабря 1942 года Воронежский фронт с привлечением сил Юго-Западного и Брянского фронтов провёл в нарастающем темпе одну за другой три наступательные операции – «Малый Сатурн» (16–30 декабря), Острогожско-Россошанскую (13–27 января 1943 года) и Воронежско-Касторненскую (24 января – 17 февраля 1943 года).

Успешное окончание операции «Малый Сатурн» позволило освободить от оккупации районы Воронежской области, расположенные по обеим берегам Дона, и окончательно поставило точку в надеждах деблокировать немецкие войска, окружённые в Сталинграде.

В результате Острогожско-Россошанской операции наши войска продвинулись на запад на расстояние до 150 километров. Были освобождены крупные населенные пункты Острогожск, Алексеевка, Валуйки.

На обстоятельствах Воронежско-Касторненской операции следует остановиться подробнее. Немецкие войска так и не смогли выполнить директиву Гитлера, которая предписывала им после взятия Воронежа направиться на юг для помощи войскам, нацеленным на Кавказскую нефть. В результате линия фронта у Воронежа превратилась в дугу, вершина которой направлена на восток, а сам Воронеж оказался на самой вершине этой дуги. Это хорошо видно на приведённой здесь карте. (Между прочим, подобная карта воспроизведена методом чеканки по металлу на северной оконечности гранитной стены на Площади Победы). Такие дугообразные линии фронта внимательно отслеживаются в противоборствующих военных штабах. Одна сторона боится попасть в окружение, другая рассчитывает добиться успеха путём проведения фланговых ударов с обеих сторон дуги.

Советское командование, накопив на Воронежском направлении достаточно сил, разработало Воронежско-Касторненскую наступательную операцию, в которой были задействованы 40-я и 60-я армии Воронежского фронта, наступающие с юга, и 38-я армия Брянского фронта с севера. Замкнуться кольцо окружения должно было у Касторного, районного центра Курской области. Боясь окружения, немецко-фашистские оккупанты решили спешно покинуть оккупированную семь месяцев назад правобережную часть Воронежа. Напоследок они решили взорвать крупные здания в городе, что в военном отношении было явной бессмыслицей. Всю ночь 24 января гремели взрывы, в результате которых погибли здание университета (бывший Кадетский корпус), Дом пионеров в начале улицы Степана Разина, Дом Советов на главной площади, вокзал Воронеж-1 и многие другие жилые и административные здания. А в развалинах и снежных сугробах немцы оставили тысячи мин с хитроумными взрывателями. В ту же ночь немцы покинули Воронеж. А утром 25 января в него вошли наши войска. Город был освобождён практически без уличных боев. Вечером по московскому радио прозвучало сообщение Советского информбюро:

«25 января войска Воронежского фронта, перейдя в наступление в районе Воронежа, опрокинули части немцев и полностью овладели городом Воронежем. Восточный берег реки Дон в районе западнее и юго-западнее города также очищен от немецко-фашистских войск. Количество пленных, взятых под Воронежем, к исходу 24 января увеличилось на 11000 солдат и офицеров. Таким образом, общее количество пленных, взятых в районе Воронежского фронта, дошло до 75000 солдат и офицеров».

А сбежавшие по-тихому из Воронежа оккупанты были настигнуты в районе Нижней Ведуги. Всего же в результате Воронежско-Кастор-ненской операции было окружено 9 вражеских дивизий. Немногим немецким и венгерским солдатам и офицерам удалось вырваться из котла.

Автор этих строк жил в 1941-43 годах с матерью и тремя сёстрами у деда на небольшой станции Суковкино в 15 километрах от Касторной. В конце июня 1942 года мы успели эвакуироваться в Тамбовскую область за несколько дней до прихода немцев. А в феврале следующего года мы вернулись из эвакуации. До Касторного доехали на попутных воинских эшелонах, а до своей станции шли пешком по шпалам. Поезда не ходили, потому что не успели ещё перестроить рельсы под широкую русскую колею. Жутко было видеть мне, восьмилетнему пацану, по обеим сторонам железнодорожного полотна торчащие из-под таявшего снега трупы вражеских (а может быть, и не только вражеских) солдат. А когда пришли на место, то увидели на улицах посёлка и рядом на лугу десятки разбитых или сожжённых танков с жирными чёрными крестами. Дедушка и бабушка мои оставались «под немцами», и они рассказывали, какие здесь были тяжёлые бои, как пленных немцев и мадьяр водили по дорогам огромными колоннами почти без конвоя.

Летом во время битвы на Курской дуге (а бои шли не так далеко от Касторной) на разбитых немецких танках наши военные учили местное взрослое население подрывать танки гранатами и поджигать бутылками с горючей смесью. Видимо, военное командование предусматривало возможные неудачи в Курской битве и возврат немецкой оккупации региона. С тех пор у меня упоминание о Воронежско-Касторненской операции всегда вызывает те детские воспоминания.

Конкурс на лучший проект памятника

После принятия решения о сооружении в Воронеже памятника в честь разгрома немецко-фашистских войск на воронежской земле Воронежский горисполком 31 мая 1968 года объявил открытый конкурс на лучший проект памятника. Определение конкурса открытым означало, что в нём могли участвовать не только воронежские мастера, но и любые другие, включая зарубежных. Через определённое время выяснилось, что из-за рубежа предложений на конкурс не поступило, а основная конкурентная борьба развернётся между двумя проектами.

Один из проектов представлен творческой группой из Москвы в составе архитекторов Р. Топуридзе, Э. Слободского, И. Аносова, А. Штейнгольда, Л. Хотяковой, скульптора А. Бурганова, инженеров Ф. Кохновера и П. Егорова и художника М. Магидсона. Руководитель этого творческого коллектива главный архитектор московского института «Гипрокоммундортранс» Роман Топуридзе представлял хорошо известную семью архитекторов и скульпторов, в активе которой уже было много известных скульптурных и архитектурных работ, в том числе знаменитые фонтаны на ВДНХ. Архитектор Р. Топуридзе и скульптор А. Бурганов (его памятник И.А. Бунину стоит в Воронеже с 1995 года) совместно создали в 1966 году монумент к 400-летию Орла. Одновременно с работой над проектом памятника для Воронежа архитектор трудился над проектом памятника в честь 400-летия добровольного присоединения Удмуртии к России, открытие которого состоялось в Ижевске в 1972 году.

Второй проект представили на конкурс воронежские мастера – скульптор Ф.К. Сушков и архитектор Н.Ф. Гуненков. Позже в авторский коллектив вошли архитектор А.В. Поспеев и инженер С.В. Пучков. Скульптор Фёдор Кузьмич Сушков (1923–2006) был уже хорошо известен в Воронеже своими работами. В январе 1967 года был открыт памятник павшим воинам у въезда в город со стороны Москвы (памятник Славы), над которым скульптор работал вместе с архитектором А. Бузовым. В 1964 году вступила в строй областная библиотека им. И.С. Никитина, на лицевом фасаде которой установлены барельефы российских писателей, исполненные Ф.К. Сушковым. Бюст командира Воронежского добровольческого полка М.Е. Вайцеховского его работы в 1965 году установлен на могиле полковника в воинском некрополе в детском парке «Орлёнок». Николай Федорович Гуненков был в то время в статусе молодого специалиста – в 1967 году он окончил Московский архитектурный институт и приехал в Воронеж по распределению. Возведённых по его самостоятельным проектам объектов ещё не было, но скульптор Ф.К. Сушков приметил способного молодого и энергичного архитектора и после объявления Воронежской администрацией конкурса на памятник предложил ему вместе заняться работой над проектом.

Были ещё предложения на конкурс, но мы о них говорить не будем, т. к. основная борьба развернулась между этими двумя проектами. Московский вариант памятника предусматривал установку трёх стел с барельефами и текстами на их плоскостях. Воронежский проект предлагал сооружение высокой стелы, у подножия которой размещались несколько бронзовых горельефных изображений советских воинов. На фотографии показан макет первоначального варианта памятника, который после многочисленных доработок, устранений всевозможный замечаний, привязки к конкретной местности неузнаваемо отличается от того сооружения, которое сегодня стоит на Площади Победы.

Рассмотрев в положенный срок представленные проекты, жюри конкурса решило первую премию не присуждать, а вторую и третью разделить между московским и воронежским проектами. И в то же время городская администрация постановила поручить возведение памятника москвичам – видимо, больше доверия местные руководители испытывали к столичным специалистам. Через некоторое время москвичи привезли свой доработанный проект в Воронеж, но он не понравился ни руководителям городской администрации, ни представителям общественности. После этого мэр города В.В. Поспеев, между прочим, сам по образованию строитель, предложил Ф.К. Сушкову и Н.Ф. Гуненкову продолжить параллельно с московскими специалистами работу над своим проектом памятника.

И вскоре на художественном совете при Министерстве культуры РСФСР рассматривались уже оба проекта. Воронежский проект члены совета, а среди них были известные скульпторы Л. Кербель, П. Бондаренко, А. Кибальников и архитектор А. Душкин, встретили благосклонно. Были, конечно, и замечания. Но когда воронежцы снова прибыли в столицу с доработанным проектом, москвичей-соперников в министерстве они не увидели. Те отказались от дальнейшей работы над памятником.

В своё время ещё при объявлении конкурса было определено место для памятника – Помяловский сквер. В принципе, сквера как такового у Помяловского спуска тогда не было, да и сейчас он не просматривается, хотя там и выросли несколько стройных елей. Была небольшая благоустроенная площадка с фонтаном в центре, выходящая на проспект Революции. Вниз к улице Помяловского с двух сторон вели широкие многопролётные лестницы. Обустройство Помяловского спуска проводилось в начале 1950-х годов по проекту архитектора В.И. Кудряшенко. Здесь и сегодня многолюдно. Новый фонтан своими мощными струями создаёт уют и прохладу в жаркие летние дни.

Для размещения небольшого памятника места лучше не придумаешь – центр города, отличный вид на левобережье. Но когда выяснилось, что после всех доработок памятник значительно увеличился по занимаемой площади, пришлось искать новое место. Нынешнее место Площади Победы выбрал мэр В.В. Поспеев. Он вызвал в мэрию Ф.К. Сушкова, Н.Ф. Гуненкова и главного архитектора города П.П. Даниленко и предложил новую площадку для памятника. Возражения авторов о нежелательности сооружения такого знакового для города памятника на городских задворках не приняли во внимание. А мэр ещё сообщил, что рассматривается вопрос о сносе «дома со львами» и тогда памятник будет фактически стоять на главной улице.

Пришлось авторам согласиться с этим решением городского руководства. Необходимо было перерабатывать проектную документацию. Рабочая документация по новому варианту комплексного решения площади по всем разделам, включая архитектурно-строительные, выполнялась в институте «Воронежгражданпроект» под руководством Н.Ф. Гуненкова.

Строительство мемориального комплекса

Для нового места стелу и скульптурную группу разнесли в разные концы площадки, добавили длинную гранитную стену с выступающими тумбами для соответствующих надписей. Получился уже не отдельно взятый памятник, а большой мемориальный комплекс. Выбранное место было забито разными хозяйственными постройками, принадлежавшими главпочтамту и жителям соседних домов. Там даже был небольшой жилой дом на несколько квартир. Поэтому немало сил и средств было потрачено не только на благоустройство территории, но и на согласование и снос многочисленных сараев, гаражей, погребов и жилого дома. Пришлось привозить 10000 кубометров грунта и сдвигать границу оврага. Так появилось не только место под большой памятник, но и новая городская площадь, которую позже назвали Площадью Победы.

Внешний вид площади можно представить себе, посмотрев на фотографию, снятую с вертолёта. Площадь получилась вытянутой с севера на юг. На северном её конце установили стелу, а на противоположном – многофигурную скульптурную композицию.

Работы на площади шли быстрыми темпами, чтобы успеть к 30-й годовщине Победы. Всеми работами по возведению памятника руководил заместитель главы администрации города Виктор Митрофанович Лунёв. П.П. Даниленко на правах главного архитектора города активно помогал авторам решать возникающие творческие и организационные проблемы. Большую помощь в строительстве памятника оказал механический завод.

В южной части площади по проекту необходимо было построить две стоящие рядом стелы высотой 43 метра каждая. Для них сначала собрали каркасы из металлического профиля, а затем их обшили листами нержавеющей стали. Листы к каркасу крепились с помощью винтов. А каркасы спроектированы были таким образом, что внутри них можно подняться до самого верха. Что и делали монтажники при сборке стел. Конструктивный расчёт и проект каркасов стел исполнил Станислав Васильевич Пучков, член авторского коллектива, работавший главным конструктором института «Воронежгражданпроект».

Для устойчивости каркасы углубили в грунт на глубину 11 метров и забетонировали. Вверху их соединили перемычками, на которых собирались установить макет пятиконечной звезды, таких, что носили советские солдаты на своих пилотках. Но за несколько дней до открытия памятника, намеченного на 9 мая 1975 года, из Москвы пришла информация о том, что будет выпущен Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Воронежа орденом Отечественной войны I степени. Тогда и решили установить на стелах не звезды, а макеты ордена: один с западной стороны, а другой – с восточной.