Текст книги "Предатели"

Однако контрразведчики использовали не только характеризующие документы на «Радиста», отложившиеся в основном в его личных делах. Они «капнули» через доверенных лиц из окружения жены «Радиста», которые много лет работали с ней и хорошо знали обстановку в их семье. И образ «Радиста» потускнел, стал выглядеть в ином виде.

Оказывается, ее муж являлся алкоголиком, страдал периодическими запоями. Доходило дело до того, что она не раз поднимала вопрос о разводе с ним. Нужно отметить что жена предпринимала много усилий, чтобы вылечить его: искала врачей, добивалась приема к ним, тратила немалые деньги на лекарства. После этого «Радист» не пил порой по несколько лет, а потом вновь срывался и впадал в запои.

Оперативные работники разыскали в Москве врачей-наркологов, С.А. Шватченко и В.В. Рябоконя, которые подтвердили, что лечили Толкачева в 70-е годы от алкоголизма.

Пить он начал еще во время учебы в Харьковском политехническом институте, в котором учился в основном на «отлично». Во время обучения с его стороны был факт грубого нарушения дисциплины, по которому проводилось расследование. Установлено, что вечером 28 октября 1953 г. Толкачев, будучи в нетрезвом состоянии, пытался провести в студенческое общежитие постороннего человека. Вахтер отказался пропустить их, за что Толкачев оскорбил его нецензурной бранью, а затем избил и удалился.

В ходе расследования этого факта Толкачев 4 ноября совершил попытку повеситься в комнате, в которой жил. Спасли его сокурсники, которые, вытащив из петли, отправили в больницу.

13 ноября за грубое нарушение правил внутреннего распорядка в общежитии – появление в нетрезвом виде и избиение дежурного вахтера – Толкачев был отчислен из института. Однако 27 ноября 1953 г. его восстановили, объявив строгий выговор с предупреждением.

Работа по делу оперативной проверки «Радиста» продолжалась. В соответствии с утвержденным генералами И.А. Маркеловым и Ф.А. Щербаком планом и в целях контроля за поведением «Радиста», выявления его связей и установления характера взаимоотношений с ним 24 мая 1985 г. был взят на «прослушку» его домашний телефон.

В это же время Ф.А. Щербак ставит перед оперативниками задание: провести негласный осмотр квартиры «Радиста». Для исполнения этого мероприятия необходимы были ключи от квартиры объекта. Нужно было добыть их слепки. Посоветовавшись между собой, контрразведчики решили провести такую операцию.

С помощью врача «Радист» наряду с другими больными был вызван в поликлинику на обследование. В поликлинике он стоял на медицинском учете с 1980 г. с диагнозом «хроническая ишемическая болезнь головного мозга и сердца, гипертоническая болезнь II стадии». Причины проявления интереса к больным и их фамилии перед медиками не раскрывались. Почему он вызвался на 8 часов? А потому, чтобы «Радист» из-за прохладного утреннего времени явился в пиджаке, в карманах которого по предположению оперативников будут находиться ключи от его квартиры.

29 мая 1985 г., прибыв по вызову в нужный кабинет, «Радист» разделся в первой комнате, где с ним врач провела беседу, измерила кровяное давление и, прослушав его, отправила в смежные помещения для снятия ЭКГ.

После того как «Радист» был подготовлен для обследования на электрокардиографе, врач вышла в ближайший кабинет, что явилось условным сигналом для находившейся там под видом медсестры сотрудницы ВГУ, которая изготовила слепки ключей, изъятых из карманов висевшего на вешалке пиджака объекта. По ним в тот же день были изготовлены дубликаты ключей.

Через пару дней в целях выявления возможных самостоятельно установленных «Радистом» сигнальных и запирающих устройств, а также для получения другой информации контрразведчики под легендой проверки состояния электрооборудования работниками «Мосэнерго» посетили его квартиру. В результате было выявлено, что централизованной сигнализации и самостоятельно установленных «Радистом» сигнальных устройств в квартире не имелось. Отсутствовали на дверях комнат и запирающие устройства.

Шпион установлен. 8 июня 1985 г. специально выделенная группа сотрудников ВГУ и 6-го управления приступила к осуществлению мероприятия по негласному осмотру квартиры. Оно началось после поступления на базу сообщений о местах нахождения «Радиста», его жены, сына и брата. Контроль за их поведением осуществляли бригады наружного наблюдения. Было также предусмотрено, что в случае неожиданного появления у дома объекта в Москве его сына или брата, они будут остановлены у входа в подъезд оперативниками, действовавшими под прикрытием сотрудников милиции, доставлены в 11-е отделение милиции, где будут задержаны на время, необходимое для выхода из квартиры объекта группы проникновения.

Связь всех групп обеспечения с базой осуществлялась по телефону или с использованием аппаратуры засекреченной радиосвязи, при переговорах применялся специально разработанный код, имевшийся у всех участников операции.

В 9.30 после опробования ключей в квартиру «Радиста» вошла группа проникновения из четырех оперативных сотрудников.

В процессе осмотра группой проникновения квартиры «Радиста» был обнаружен большой комплекс материалов, анализ которых показал, что в них изложены закрытые сведения о состоянии разработок в НИИ радиостроения МРП СССР бортовых радиолокационных систем для некоторых видов советских авиационных комплексов. В совокупности все выявленные документы и обнаруженная в квартире «Радиста» радиоэлектронная аппаратура позволяли сделать вывод о шпионском характере материалов и возможной причастности его автора к агентуре спецслужб противника.

В 15.30 о результатах осмотра было сообщено на базу, а затем в соответствии с указанием фотографии обнаруженных документов и техники доложены руководству.

В связи с тем, что были добыты вещественные доказательства, неопровержимо свидетельствовавшие о проведении Толкачевым шпионской деятельности, ДОП «Радист» перевели в дело оперативной разработки с постановкой ее на учет с окраской «измена Родине в форме шпионажа».

Вечером 8 июня состоялось заседание штаба по руководству операцией. Ф.А. Щербак доложил штабу о результатах негласного обыска в квартире «Радиста», обнаруженных доказательствах, указывавших на его связь с разведкой США. В их числе он назвал собственноручные записи «Радиста», в которых шпион сообщал американцам о некоторых новых оборонных разработках в НИИ радиостроения, а также высказывал ряд личных просьб и предлагал очередную встречу с ним провести в ноябре 1985 г.

Начальник 6-го управления остановился подробно на анализе обнаруженных материалов, проведенном его оперативниками, которые единодушно согласились в мнении, что следующая явка американцев с «Радистом» должна состояться в ближайшие дни. Щербак отметил, что и он согласен со своими аналитиками, поэтому выносит предложение о негласном задержании «Радиста» 9 июня при возвращении его домой с дачи и проведении допроса в Следственном отделе КГБ СССР.

Большинством присутствовавших предложение Ф.А. Щербака было одобрено. Необходимо было изучить маршрут движения «Радиста» с дачи, выбрать участок трассы, на котором будет осуществлено негласное его задержание.

Как было известно из телефонного разговора с сыном Олегом, «Радист» намерен был выехать из дачи домой 9 июня около 20 часов.

Тщательное изучение маршрутов возможного возвращения «Радиста» в Москву показало, что наиболее удобным местом для его негласного задержания являлся 21-й км Рогачевского шоссе, которое отвечало требованиям обеспечения конспирации в действиях группы захвата. Вот здесь, выставив пост под прикрытием работников Госавтоинспекции, контрразведчики решили ждать возвращавшегося домой в Москву «Радиста».

Группа захвата под руководством В.Н. Зайцева, состоявшая из сотрудников спецподразделения КГБ Группы «А», располагалась в автомобиле РАФ, рядом с машиной ГАИ. На этом участке контрразведчики решили остановить «жигули» объекта под предлогом проверки водительских документов. При этом группа захвата была предупреждена, что у «Радиста» при себе может быть камуфляж с сильнодействующим ядом, поэтому в рафике он должен быть сразу после задержания переодет в заранее подготовленную одежду.

Утром 9 июня 1985 г. группа оперативных работников продолжила негласный осмотр квартиры «Радиста». После его окончания состоялось заседание штаба по руководству операцией, на нем было доложено об обнаруженных новых материалах и предметах шпионского снаряжения в квартире «Радиста». В их числе были обнаружены рукописное донесение «Радиста» в разведцентр, рукописные документы с описанием разрабатываемых в НИИ радиостроения систем вооружения, мини-фотоаппараты, авторучка, золотые предметы, а также план и условия связи «Радиста» с разведцентром, описание и схемы мест явок и пр.

Как доложил Ф.А. Щербак, из анализа обнаруженных документов видно, что следующая явка «Радиста» с американским разведчиком была назначена на 13 июня 1985 г. в районе г. Москвы, который условно назван «Трубка». Описание и схема места встречи были обнаружены в квартире «Радиста».

Ф.А. Щербак сообщил, что уже внесено предложение, согласованное с ПГУ, провести операцию по задержанию с поличным американского разведчика при осуществлении шпионской акции. Предложение это одобрил председатель КГБ СССР генерал армии В.М. Чебриков.

На заседании штаба было поручено изучить место предполагаемой встречи «Радиста» с американским разведчиком и подготовить мероприятия по его задержанию. Одновременно с этим было дано поручение разработать и осуществить меры по сохранению до завершения операции в строгой тайне факта ареста «Радиста» и его жены, включая доведение до родных и знакомых объекта легенды об их отсутствии дома и на работе.

В Лефортовском изоляторе. С субботы 8 июня «Радист» вместе с женой находился на своей даче в дер. Доронино Дмитровского района Московской области. С этого времени его дача находилась под круглосуточным наружным наблюдением. Нужно отметить, что в эти дни в Подмосковье стояла холодная дождливая погода, которая, по-видимому, заставила его выехать домой в Москву раньше времени, сказанному по телефону своему сыну. Он планировал выехать с дачи в 20.00, но выехал часа на три раньше.

Группа захвата, получив сообщение от разведчиков, которые вели наблюдение за объектом, о начале его движения, заняла исходную позицию. Водители автомашин РАФ и ВАЗ находились в непосредственной близости от сотрудника ГАИ, якобы проверяющего у них документы.

Была остановлена для проверки водительских документов и машина «Радиста». В момент их предъявления он был схвачен группой захвата и буквально внесен в микроавтобус, где моментально переодет в другую одежду. Задержали и жену «Радиста». На все про все оперативникам понадобилось несколько минут, после чего они поехали в Москву, в Лефортовский изолятор.

Уже в 19.30 9 июня Толкачева допрашивал председатель КГБ СССР В.М. Чебриков. Вместе с ним в допросе агента ЦРУ участвовали Ф.А. Щербак и др.

Но прежде чем предстать перед такой представительной бригадой КГБ СССР, с ним поговорил бывший в то время начальником следственного изолятора полковник А.М. Петренко – участник Отечественной войны с первого ее дня, сам талантливый следователь, принимавший участие в ряде громких дел КГБ в 50—60-х годах. Впоследствии он рассказывал, что успел сказать Толкачеву перед тем, как его повели на допрос, чтобы тот подумал хорошенько о том, что генерала армии и члена правительства он не увидит больше в глаза. Лучше сейчас очистить душу и совесть.

Толкачев внял совету и на вопрос В.М. Чебрикова о преступной связи с американской разведкой ответил, что будет рассказывать, ничего не утаивая, потому что у него нет оснований что-нибудь скрывать.

Охота на американского разведчика. А в это самое время контрразведчики вели интенсивную подготовку к операции по захвату с поличным американского разведчика, который должен был выйти на связь с «Радистом». В этих целях необходимо было обеспечить секретность задержания «Радиста» и его жены. Для обеспечения этой скрытности оперативниками была разработана легенда, в соответствии с которой «Радист» с женой остались на даче в связи с его болезнью. При этом учитывалось, что окружению «Радиста» было известно о его гипертонии, а стоявшая холодная дождливая погода способствовала ее обострению.

9 июня в 23 часа 24 минуты был организован звонок на квартиру, где проживал сын «Радиста», от имени соседки по даче родителей. Ему было сообщено, что отец с матерью остались на даче на два дня и просили его не волноваться за них.

Утром в понедельник 10 июня от имени той же соседки по даче были выданы звонки на работу «Радиста» и его жены и сообщена легенда их отсутствия. При этом была высказана просьба оформить отгул на два дня, если не удастся оформить в деревне больничный лист.

11 июня жена «Радиста» из Следотдела КГБ СССР звонила на свою работу, на работу мужа, а также сыну и в соответствии с легендой сообщила информацию о себе и «Радисте» по заранее подготовленным текстам. Тем самым были продлены сроки действия легенды.

Сразу после задержания «Радиста» и его жены их квартира круглосуточно блокировалась оперативной группой как внутри, так и в подъезде дома. За сыном и братом «Радиста» было выставлено круглосуточное наблюдение. Телефоны по месту жительства сына, местам работы «Радиста» и его жены находились под контролем. Каких-либо подозрений со стороны сына и сослуживцев «Радиста» и его жены легенда не вызвала.

Используя сведения, полученные на допросах Толкачева, а также материалы, обнаруженные 8—9 июня в его квартире во время негласного осмотра, контрразведчики 6-го управления и ВГУ КГБ СССР провели с американской резидентурой в Москве тонкую оперативную комбинацию. Резидентуре ЦРУ был дан условный сигнал, свидетельствовавший о готовности Толкачева провести личную встречу.

В этих целях 13 июня 1985 г. в 11.55 к дому «Радиста» была подогнана его личная автомашина и поставлена на стоянку напротив окон его квартиры, где он обычно оставлял ее, приезжая домой в обеденный перерыв. В соответствии с инструкцией по связи, обнаруженной 9 июня в квартире объекта во время проведения негласного обыска, в 12 часов 09 минут была открыта и в 12 часов 28 минут закрыта форточка окна в комнате «Радиста». В 13.00 его машина была отогнана в Спецотдел КГБ.

В период с 12 часов 20 минут до 13 часов 00 минут были зафиксированы выезды из американского посольства в город заместителя резидента «Нерона», разведчиков «Барсука» и «Стеллы» с проездом по площади Восстания, Б. Грузинской ул. и ул. Красина. На указанном участке города американские разведчики имели возможность отфиксировать условный сигнал своего агента и готовности выхода на личную встречу.

Личная встреча с агентом была поручена разведчику «Самсону», работавшему под глубоким прикрытием и не вызывавшему, по мнению американской резидентуры, подозрений к себе.

«Самсон» отъехал от американского посольства 13 июня 1985 г. в 18 часов. За рулем машины находилась его жена. Больше часа ездили они по Москве, проверяя, нет ли за ними слежки. Затем почти два часа пешком, а также с использованием различных видов городского транспорта мотался он по Москве, часто заходил во дворы и подъезды жилых домов, заскакивал в электропоезда, это позволяло эффективно осуществлять выявление наружного наблюдения и отсекать наблюдение, ведущееся на автомашинах. Потом он долго изучал обстановку в районе проведения операции.

Вечером «Самсон» прибыл на место встречи с агентом к телефонным будкам около дома № 8 на ул. Пивченкова (район станции метро «Пионерская») и в 21 час 40 минут был молниеносно схвачен контрразведчиками, не успев избавиться от двух наполненных полиэтиленовых пакетов.

Задержанный был доставлен в приемную КГБ, где он заявил, что является 2-м секретарем посольства США в Москве Полем Стомбаухом.

В приемную были приглашены сотрудники МИД СССР С.К. Давыдов и для установления личности американца – работник консульского отдела посольства Марша Барнс, которая удостоверила личность Стомбауха. У него в полиэтиленовых сумках были обнаружены и изъяты материалы, предназначавшиеся для проведения шпионской деятельности против Советского государства. Среди них инструктивное письмо американской разведки своему агенту, 5 миниатюрных фотоаппаратов специальной конструкции для съемки документов, оперативный план проведения следующей конспиративной встречи, портативный диктофон для фиксации разведывательного опроса агента, а также деньги в сумме ста тысяч рублей.

По постановлению ЦК КПСС в целях разоблачения разведывательно-подрывной деятельности американских спецслужб на территории Советского Союза МИД СССР заявил посольству США в Москве решительный протест по поводу шпионских действий американского дипломата Стомбауха, который объявляется персоной нон грата. 15 июня 1985 г. об этом с согласия ЦК КПСС опубликовано краткое сообщение в советской печати, а также распространено по каналам ТАСС и Гостелерадио, в том числе и на заграницу.

15 июня 1985 г. о выдворении из СССР сотрудника политической группы посольства США в Москве Поля Стомбауха, который по роду своей деятельности занимался советскими Прибалтийскими республиками, сообщили американские средства массовой информации. Радио и информационные агентства подробно процитировали сообщение ТАСС о задержании этого американского дипломата в ходе проведения шпионской акции 13 июня в Москве.

Как сообщало АП, на вопрос ее корреспондента в Москве официальный представитель американского посольства якобы ответил, что он ничего не знает о выдворении П. Стомбауха и заявил, что посольству нечего сказать по этому вопросу.

Сам Стомбаух, сообщало АП, в разговоре по телефону с представителем агентства отказался комментировать предъявленные ему обвинения, а также сообщить, подвергался ли он задержанию, о котором упоминалось в сообщении ТАСС. Дать о себе какую-либо информацию он также отказался.

Торговец секретами. За три часа 15 минут, время длившегося его первого допроса, Толкачев многое поведал председателю КГБ СССР В.М. Чебрикову о своей предательской деятельности, в том числе рассказал и о том, как связался с американской разведкой.

В «сталинской высотке», что на площади Восстания, Толкачев проживал с 1955 г., неподалеку от нее располагалось американское посольство. Не раз, приняв стакан, другой, бродил вокруг этого огромного, желтоватого здания, всматриваясь в затемненные окна, и думал… думал. Ему хотелось быстро разбогатеть. Однажды, это было в середине 1977 г., он принял решение связаться с кем-нибудь из посольства США и таким образом установить контакт с ЦРУ. Он решил передать американской разведке за соответствующее вознаграждение секреты, которыми обладал по роду своей работы. И он решил рискнуть. План свой он утвердил в еще хмельной голове и решительно направился домой.

В январе 1978 г. Толкачев сумел запихнуть записку под стеклоочиститель американской машины с номерным знаком, начинавшимся на «Д 004». В записке он сообщал, что обладает важной военной информацией и желает встретиться с официальным сотрудником ЦРУ. Однако американцы, по-видимому, решили, что это очередная ловушка КГБ, и на контакт не пошли.

Вскоре Толкачев предпринял вторую попытку связаться с американской разведкой. Чтобы заинтересовать ее, он описал технические данные одной из советских радарных систем. Несколько недель он проторчал в районе посольства США в Большом Девятинском переулке в поисках возможности передачи письма какому-нибудь его сотруднику.

Увидев ту же машину «жигули» с американским номером, он незаметно положил письмо на колени мужчине, когда тот уже сидел за рулем. В этот раз он писал, что если американцы согласны на встречу с ним, то они должны поставить машину с их дипломатическим номером около магазина «Консервы» в Спасопесковском переулке. Такая машина в установленном месте стояла, но на встречу с Толкачевым никто не пришел. Американцы не поверили Толкачеву, но скорее всего они проверяли его.

В третьей записке Толкачев писал, что дважды пытался встретиться с сотрудником посольства США. Для установления большего доверия к себе он сообщил в письме, что работает в НИИ, который занимается разработкой радиолокационных станций для самолетов-перехватчиков. В данное время занят разработкой РЛС «Сапфир-23», которая готовится для установки на истребителе-перехватчике МиГ-23.

Третью записку Толкачев передал в середине мая 1978 г. женщине, садившейся в ту же машину «Жигули». Но и на этот раз никто на встречу к нему не пришел.

В июне 1978 г. он передал той же самой женщине четвертую записку, в которой указал свою фамилию и описал параметры РЛС «Сапфир-23 Д». Одновременно указал, что встреч он больше назначать не будет, а ждет телефонного звонка через два дня в обеденный перерыв с 12 часов до 12 часов 30 минут.

В это время, как сообщалось намного позже в американских СМИ, между резидентом ЦРУ в Москве Гарднером Гас Хэтэуэйем и директором ЦРУ Тернером велась посредством шифртелеграмм большая переписка.

Руководитель ЦРУ стоял на том, что все эти подброшенные письма есть не что иное, как грубая провокация КГБ. Резидент возражал своему начальнику и настаивал на телефонном звонке автору записок. В конце концов директор ЦРУ сдался и разрешил своей резидентуре пойти на контакт с таинственным незнакомцем.

Откликнулось ЦРУ на предложения Толкачева только в сентябре 1978 г. Поздним вечером ему на квартиру позвонил американский разведчик и на отличном русском языке сообщил о заложенном для него в старой замасленной рукавице контейнере за будкой телефона-автомата у магазина «Башмачок», расположенного в доме № 25 по Трехгорному переулку.

Толкачев сразу вышел из дома, быстро нашел телефонную будку, просунул за нее руку, ощупью нашел рукавицу, взял ее и ушел. По пути, вытащив целлофановый прозрачный пакет с материалами, выбросил рукавицу.

На следующий день в обеденный перерыв, придя домой, достал пакет с антресоли и ознакомился с содержимым. В пакете свернутые в трубку находились: 20 листов с цифровыми группами (коды), 2 конверта с адресами на получателя и написанными письмами на английском языке, 2 листа тайнописной копирки, инструкция в виде небольшой книжечки с мелким шрифтом на русском языке, небольшой лист бумаги с вопросами и 500 рублей.

Так Толкачевым была установлена связь с американской разведкой в Москве. Работы с ним вели сотрудники ЦРУ, находившиеся в Москве под прикрытием посольства США, а также специально приезжавшие в советскую столицу их разведчики. Под псевдонимом «Сфие» он был включен в агентурную сеть ЦРУ, в которой состоял почти 8 лет.

В сентябре 1978 г. Толкачев направил в США на подставные адреса ЦРУ 2 письма с тайнописным зашифрованным сообщением о разработках в НИИ радиостроения радиолокационных станций для самолетов-перехватчиков и радиолокационных головок самонаведения для ракет класса «воздух – воздух», а также данные о характеристике самолетных РЛС «Сапфир-23 Д» и ее серийном производстве. Отправив эти письма, он стал ждать теперь ответных действий американской разведки.

И вот 9 января 1979 г. в 21 час 30 минут раздался телефонный звонок и мужской голос поинтересовался у Толкачева, не может ли он через 15—20 минут встретиться с ним на том же месте у магазина «Башмачок», где в сентябре 1978 г. он получал материалы. Толкачев давно ждал этого звонка, поэтому ответил утвердительно. А мужчина попросил, чтобы он в левой руке держал белого цвета книгу, а сам он одет в темное пальто с коричневым меховым воротником и меховую шапку.

Через 15 минут Толкачев с книгой в белой обложке в левой руке подходил к знакомому телефонному автомату, около которого стоял мужчина лет 53—55, выше среднего роста, плотного телосложения в темном зимнем пальто с пушистым воротником коричневого цвета и меховой шапке.

Они поздоровались и, разговаривая, как два хорошо знакомых, пошли по улице Заморенова. Дошли до сквера в районе Краснопресненской заставы, погуляли по нему и расстались.

Вся первая личная конспиративная встреча Толкачева с американским разведчиком длилась минут 20, но за это время он успел рассказать ему свою биографию, о семье, работе и месте жительства.

Сотрудник ЦРУ сообщил ему, что принес некоторые материалы и инструкции, которые Толкачев должен внимательно изучить и в дальнейшем следовать им. После этого он вытащил из карманов пальто конверт с инструкциями, пакет с минифотоаппаратами и коробку с деньгами. Все это Толкачев рассовал по своим карманам.

Сотрудник американской разведки предупредил Толкачева, что в числе других инструкций ему переданы описания тайников, посредством которых будет осуществляться между ними связь. При этом американец предупредил его, что и он свои материалы будет направлять им с помощью тайников. Разведчик ЦРУ советовал ему внимательно изучить описание тайников, маршруты движения к ним, условные сигналы, предваряющие закладку в тайник материалов, как со стороны Толкачева, так и со стороны американцев.

Услышав о таком способе связи с американцами, как тайник, Толкачев сразу ответил своему собеседнику, что он и слышать не хочет о тайниках. У него еще по художественной литературе и каким-то советским официальным публикациям сложилось мнение о тайниках, как о ненадежном способе связи. Он читал что-то такое, как брали одного агента на мосту с каким-то булыжником и т.п.

Толкачев твердо заявил американцу, что согласен только на личные встречи. Разведчик попытался уговорить его, что тайниковая связь – это надежный, простой и безопасный способ связи. Толкачев стоял на своем, только личные встречи. В конце концов американец заявил, что они «утрясут» этот вопрос и на следующей встрече он сообщит ему результат, но посоветовал все-таки изучить внимательно инструкции и описания тайников.

На этой первой личной встрече с представителем ЦРУ Толкачев заявил, что знает важность и большую ценность информации, которой он располагает, поэтому готов передать ее только за соответствующее материальное вознаграждение.

В марте 1979 г. Толкачев встретился с этим же представителем ЦРУ все у того же телефона-автомата. На этой встрече американец сообщил ему, что в соответствии с его пожеланием связь с ним будет осуществляться посредством личных встреч. Места для таких встреч ими уже подобраны, их описание находится в переданных ему на этой встрече инструкциях и других материалах.

Решила американская разведка и вопрос о материальных вознаграждениях Толкачеву. В декабре 1979 г. очередной представитель ЦРУ сообщил ему на встрече, что в разведцентре США высоко оценивают поступившую от него информацию и поэтому на его имя в одном из банков США открыт счет, на который ежегодно будут перечисляться крупные суммы в долларах США, а проценты от этих вкладов в советской валюте передаваться ему в Москве на явках. Всего за время сотрудничества с ЦРУ Толкачев на личных конспиративных встречах получил от американцев около 800 тыс. рублей и на его счете в банке находилось 1 990 729 долларов США.

10 и 11 июня 1985 г., во время обысков на квартире и на даче Толкачева, в специально оборудованных тайниках были обнаружены доказательства его шпионской деятельности, инструкции ЦРУ по связи и задания по сбору интересующей американскую разведку информации, миниатюрные фотоаппараты специальной конструкции с экспонированными пленками, приготовленные для передачи американцам, другие материалы и снаряжения, а также деньги в сумме свыше 450 тыс. рублей. У него также была изъята полученная в 1982 г. от американской разведки ампула с ядом мгновенного действия, укрытая в корпусе авторучки.

Как указывается на страницах исследования, советских денег Толкачев получил от ЦРУ около 800 тыс. рублей, а изъяли у него чуть больше 450 тыс. рублей. Куда же девал он остальные?

В апреле 1982 г. в отделении № 1 НИИ радиостроения, где Толкачев работал ведущим конструктором, режимным аппаратом стали составлять списки сотрудников, допущенных к материалам по системе государственного опознавания самолетов (система «свой-чужой») с включением сведений о домашних адресах и номерах телефонов. Это страшно перепугало Толкачева, так как в начале апреля он передал американцам совершенно секретные сведения по данной системе, включая сведения о режимах работы и параметрах соответствующей бортовой аппаратуры советских самолетов. Опасаясь возможности разоблачения, он рванул на машине на дачу, где в печке сжег все уликовые материалы, полученные от американцев, в том числе инструкции, фотоаппарат «Пентакс» и большое количество советских денег.

Получил по заслугам. Толкачев был одним из самых высокооплачиваемых предателей XX века. Но то, что получил он от американских спецорганов, можно назвать мизерной суммой по сравнению с той, какую должны были потратить американцы на соответствующие исследования в области электронной военной техники. Прибыль, полученная ими от совместного предприятия «ЦРУ – Толкачев», равнялась десяткам миллиардов долларов.

Так, в период с января 1979 г. по февраль 1985 г. Толкачев, используя личный фотоаппарат «Зенит-Е», полученные от американцев аппарат «Пентакс» и специальные т.н. миниаппараты, закамуфлированные под брелоки для ключей, у себя на квартире и по месту своей работы в НИИ радиостроения фотографировал секретные и совершенно секретные служебные документы, а также производил из них выписки и составлял подробные письменные сообщения по отдельным проблемным вопросам, касающимся обороноспособности СССР. Собранные сведения в указанный период передал пяти сотрудникам ЦРУ на 19 личных конспиративных встречах на заранее обусловленных местах в Москве.

Всего Толкачев сфотографировал и передал сотрудникам ЦРУ материалы 54 научно-исследовательских документов общим объемом 8094 листов и ряд письменных сообщений.

По заключению экспертов Генштаба Вооруженных сил СССР, Министерства обороны, Министерства радиопрома и Министерства авиапрома, переданная Толкачевым американской разведке информация содержала сведения особой важности об основных направлениях развития вооружения и военной техники по военно-воздушным силам СССР, о направленности и целевом назначении планируемых и проводимых в интересах ВВС научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, основных тактико-технических характеристиках образцов авиационного вооружения, в том числе системы отражения налета стратегических крылатых ракет, технике радиоэлектронного подавления и принятой в СССР государственной системы опознавания самолетов.