Текст книги "Стальные Волки. Сектор заражения"

В этот момент рядом с ведущей появился черно-белый портрет молодого парня, который улыбался, глядя прямо на зрителей.

– Его энергия и целеустремленность вдохновляли многих, он никогда не сдавался в достижении поставленных задач, не сдался он и в этот раз и исполнил свой профессиональный долг до конца. И в память о нем мы бы хотели завершить его работу. Он отправился на станцию Альгени, чтобы выяснить, стоит оно того или нет. Может, лучше вернуться к проблемам дома и вернуться к экспансии, когда они будут решены? – У ведущей дрогнул голос, и она замолчала на мгновение. – Простите, – извинилась ведущая и, взяв себя в руки, продолжила: – Мы хотим предоставить возможность решить вам, стоит ли оно того, выслушав тех, кого уже с нами нет.

Трансляция в очередной раз прервалась заставкой, после которой появилось лицо Хуана Контрераса, старшего техника восьмого дока.

– Стоит ли оно того? – хмыкнул Хуан. – Вы знаете, конечно, тяжело тем, у кого семьи остались там, но я, как и многие здесь, потерял всех во время вторжения на Землю. – Хуан замолчал на секунду, а затем улыбнулся и, слегка повернувшись, указал рукой в сторону, где стояли техники из его бригады. – Но здесь я обрел новую семью, как и многие из парней. Вместе делаем большое дело для Земли, без нас здесь ничего не будет работать. Да и начисление пенсионных баллов побольше, если вы меня понимаете, – заговорщически добавил Хуан.

– Я вас понял, – засмеялся за кадром Виктор.

Изображение Хуана Контрераса застыло и медленно превратилось в черно-белое. Десяток секунд ухмыляющееся лицо техника транслировалось во все уголки Земной Федерации, а затем сменилось лицом Мартина Прайса – сержанта планетарного десанта.

– Вы знаете, я с детства мечтал увидеть красоты Вселенной своими глазами, но никогда не думал, что окажусь здесь, принимая участие в экспансии человечества. И скажу вам честно: это будоражит воображение, и я просто в предвкушении, что же будет дальше.

И опять черно-белое изображение сержанта с мечтательным выражением лица, застыло на трансляции, чтобы смениться следующим действующим лицом – доктором Алишей Конли.

– Вы знаете, за те три года, как я поднялась в космос, мне довелось узнать больше, чем за всю свою жизнь. Я каждый день сталкиваюсь с чем-то новым и чувствую себя молодым интерном. Но я впервые чувствую себя на своем месте. Вы спрашивали, нужны ли нам медики. Прозвучит, конечно, иронично, но я здесь для того, чтобы приблизить тот момент, когда такие, как я, больше не понадобятся. Я в первую очередь, конечно, врач, но я еще и исследователь, и, кто знает, может, в будущем именно мои наблюдения помогут, наконец, достигнуть вершины в медицине.

Черно-белый образ светловолосой женщины также провисел определенное время, давая зрителю как следует запомнить ее лицо, и последним, кто появился в кадре, был капитан третьего ранга Пол Мориссон.

– Однозначно стоит. Из антропологии нам известно, что во времена, когда на Земле появлялись разные виды человека, отдельные представители оказывались запертыми на острове, без связи с материком. Поначалу их развитие было бурным из-за отсутствия хищников и обилия пищи, но все они заканчивали одинаково. Либо вымирали, когда фауна скудела, либо просто исчезали, когда связь с материком восстанавливалась и на остров приходили виды людей с материка, которым приходилось выживать в условиях жесточайшей конкуренции и обилия хищников. Так что сами выбирайте, кто мы: те, что заперлись на своем острове – Земле в ожидании, когда нечего будет есть, или те, кто освоит материк под названием Млечный путь. Я думаю, выбор очевиден.

* * *

Солнечная система. Лунный административный корпус

Дверь кабинета Нечаева отошла в сторону, и через порог переступил человек в старомодном деловом костюме и еще более архаично выглядевшими очками на лице.

– А, Алексей Геннадиевич! Проходите. – Нечаев вышел из-за стола и поприветствовал вошедшего рукопожатием. – Прошу, присаживайтесь.

Загорский воспользовался предложением и, поправив пальцем свои очки, уставился с немым вопросом на хозяина кабинета.

– Вы, наверное, Алексей Геннадиевич, гадаете, зачем я вас пригласил?

Тот кивнул.

– Что ж, не буду вас томить в догадках. Думаю, вы в кусе, как работает наша экономика?

– А у нас есть экономика? – с ухмылкой произнес Загорский.

Нечаев застыл на полуслове и нахмурился, но затем его лицо разгладилось, и он махнул рукой.

– Пожалуй, вы правы, это не экономика. – Нечаев вдруг поднялся и развернулся к своему любимому окну с видом на природу былой Земли. – Чем дальше, тем все чаще приходится вмешиваться в план производства, поставок и прочего. – Он встал вполоборота к Загорскому и с возмущением произнес: – Правительству даже приходится согласовывать объемы производства и поставок нижнего белья. Вы себе представляете, собирается Совет и обсуждает, сколько пар носков нужно поставить в этом месяце, допустим, на Плутон! А они еще и разного размера.

Нечаев замолчал, снова развернулся к окну и через несколько секунд продолжил:

– И так по всей номенклатуре продукции, добычи сырья, научно-исследовательских работ, и бог знает еще чего. Раньше, когда у нас была только Луна, разрушенная Земля и Плутон, было намного проще. Но сейчас, когда все растет и развивается, это превращается в какое-то болото, которое затягивает все глубже и глубже. Не за горами тот день, когда мы будем только этим и заниматься.

– Да, я знаю о текущей ситуации, – произнес Загорский, – но какое отношение ко всему этому имею я?

Нечаев отошел от окна и вернулся за стол.

– Алексей Геннадиевич, мне нужна новая экономика, такая, чтобы регулировала сама себя и в реальном времени реагировала на малейшие изменения потребностей. Совет уже подумывает снова вести денежные отношения. И я хотел бы поручить разработать такую экономическую систему вам. – Загорский уже хотел что-то сказать, но хозяин кабинета поднял руку: – Знаю, что вы скажете. Над этой проблемой сейчас трудятся целые институты, но я вас знаю еще по независимой Луне, и вы отлично справлялись в сложных условиях в компании РОС. Фактически благодаря компании вашего нанимателя мы и не загнулись там, а значит, это ваша заслуга. И я хотел бы иметь на руках альтернативу, отличную от той, что нам предложат упомянутые институты. Что скажете?

Загорский вновь поправил свои очки и даже приосанился, осознав свою значимость.

– Я согласен, только скажу сразу, что я против ввода денежных отношений.

Нечаев поднял брови в удивлении.

– Да-да, вы не ослышались, Владимир Сергеевич, я хоть и люблю деньги… – Загорский осекся и добавил: – Любил. Но я вижу большую перспективу в той экономике, которая существует уже сейчас.

– Поясните.

– С удовольствием, – кивнул Загорский. – Когда мы вывели основную свою деятельность в космос, то система контроля за жизнедеятельностью индивида достигла беспрецедентных высот. Теперь мы знаем, сколько конкретный человек потребляет калорий, сколько вдыхает кислорода, что ему нравится, как он отдыхает и, простите, как часто он ходит в туалет.

Нечаев хмыкнул, соглашаясь с последним высказыванием.

– Эти данные поступают со всевозможных датчиков контроля среды, жизнеобеспечения, пищевых автоматов, да даже с одежды. – Загорский замолчал, прочищая горло.

Нечаев поднялся и подошел к пищевому автомату. Пара манипуляций – и в стакан полилась чистая вода. Поставив стакан перед Загорским, хозяин кабинета подбодрил собеседника:

– Продолжайте, Алексей Геннадиевич, я вас слушаю.

– Спасибо, – поблагодарил Загорский после пары глотков прохладной воды. – Так вот, подобная ситуация происходит и с добычей, и с производством, да и, пожалуй, во всех сферах жизнедеятельности человека, и не только человека. И решение здесь очевидно: нужно создавать огромные вычислительные мощности в каждом административном секторе Солнечной системы, куда будут стекаться все эти данные и на их основе приниматься то или иное решение. Причем эти решения должен принимать ИИ, без участия человека. А вычислительные центры секторов связать в единую сеть через постоянную гиперсвязь. Тогда вам останется лишь ставить общую задачу, а ИИ сами раздадут приказы производственным комплексам, ордера на доставку и прочее. За человеком оставить лишь контроль за ключевыми ресурсами. А еще продумать систему поощрения для частных инициатив и систему внедрения каких-нибудь новинок в оборот. Но это уже мелочи.

– Кхм, кхм, – прокашлялся Нечаев. – Вы себе представляете масштабы таких вычислительных центров и сколько ресурсов на это уйдет?

– Не больше, чем сейчас правительство тратит на «Пусковые петли» и орбитальные зеркала для терраформирования Земли.

Нечаев молча поднялся и снова подошел к окну. В этот момент дверь открылась и в нее вошел Кудрявцев. Хозяин кабинета мельком взглянул на вошедшего и произнес:

– А в этом что-то есть. Алексей Геннадиевич, вам месяца хватит, чтобы предоставить модель на рассмотрение Совета?

– Да, вполне, – ответил Загорский.

– Хорошо, тогда я жду от вас файл в указанный срок. Все, что вам для этого будет необходимо, запрашивайте через моего помощника. – Нечаев указал рукой в сторону стоявшего у дверей человека. – Свои контакты он вам даст, а сейчас прошу меня простить, неотложные дела.

– Я сейчас же этим займусь, – заверил Загорский и направился к двери.

– Алексей Геннадиевич, подождите меня в приемной, – обратился Кудрявцев, когда Загорский проходил мимо него.

Когда в кабинете остались только двое, Нечаев подавленным голосом спросил:

– Что получилось выяснить?

Кудрявцев прошел к столу и положил на него планшет.

– Вот отчет по происшествию на станции Альгени.

– Игорь, ты же наверняка читал. Что там вкратце?

Кудрявцев взял планшет со стола и, заглянув в него, произнес:

– Прибывшая группа флота быстрого реагирования добила оставшихся Арахна, после чего нашли лишь тридцать два выживших. После тщательного осмотра зоны боевых действий обнаружилось, что на не взорвавшихся кораблях и станции были демонтированы двигатели, и реакторы, и еще некоторые системы. Подобные инциденты повторились на пяти форпостах, но лишь с частичным успехом для Арахна.

Нечаев, услышав это, продолжил молча стоять у окна, а в его голове роились мысли, одна хуже другой. Детище Арахна, созданное им и Волковым и призванное стать удобным инструментом в сдерживании хаоса, обернулось против его создателей. Это пошатнуло его уверенность в правильности решения, да и всех остальных тоже. И еще непонятно, что с Волковым и людьми, которые этим занимались.

– Организуй встречу со штабом флота, – наконец приняв решение, как поступить, заговорил Нечаев.

– На какое время, Владимир Сергеевич?

– Немедленно!

Глава 7

Межзвездное пространство. База Арахна

– Это ерунда, а не спорт, – заявил Туров, махнув рукой. – На Земле в футболе ценились личные качества каждого игрока. Чтобы стать профессионалом, нужно было над этим работать всю жизнь, а сейчас что? Физическая форма не имеет никакого значения, в виртуале даже толстяк будет подтянут и вынослив.

– А я считаю, что виртуальный футбол – это лучшее развитие данного спорта, – парировал Зарубин. – И именно из-за тех критериев, которые были названы. Так как все игроки физически одинаковые, то на первое место вышли, – инженер начал загибать пальцы, – техническое владение мячом, тактика команды и стратегия. Что более интересно, чем просто тренированные мышцы и выносливость. Вспомните, как на Земле в одной команде собирали звезд, добиваясь максимального КПД, а сейчас это невозможно. Командам необходимо развиваться и каждый раз придумывать что-то новое.

Никогда не увлекался футболом и, слушая спор, никак не мог понять, как можно битый час говорить только о нем, но ловил себя на мысли, что мне это нравится. Все-таки хорошо посидеть вот так, в кругу друзей, и поговорить обо всем и ни о чем одновременно. Не вспоминать о вызовах и угрозах, стоящих перед человечеством, хотя бы пару часов не думать о графиках производства – в общем, забыть все то, чем я занимаюсь второй десяток лет.

Виртуальные спортивные соревнования были введены совсем недавно, и как бы кто к ним ни относился, а это стало отдушиной для всех обитателей Солнечной системы, особенно для небольших и молодых колоний, например в спутниках Урана и Нептуна. Первый чемпионат по виртуальному футболу был устроен среди команд с самоназванием колоний, которые они представляли, а гиперсвязь позволила его провести в реальном времени, без необходимости слетаться в одно место. Статистика показала, что интерес и вовлеченность людей в пиковых значениях достигала девяноста процентов. И это дало бурный толчок развитию виртуального спорта.

Но как бы ни было хорошо проводить время с друзьями, пора и за работу браться. Я залпом допил ту бурду, которую гнал Туров из продуктов местной гидропонной фермы, и поднялся:

– Ладно, с вами хорошо, но дела не ждут.

На мои слова отреагировали только Лукашевич и Тэнг. Кивнув мне, они продолжили слушать спор, а спорщики словно и не слышали. Я лишь улыбнулся и, махнув рукой, направился на выход из комнаты отдыха. В голове немного шумело от выпитого слабоалкогольного напитка, поэтому прогулка по коридорам базы показалась легкой и недолгой. По пути встретились несколько человек и так не многочисленного персонала и пара пробегающих мимо технических пауков. И вскоре я добрался до своего жилого бокса.

Первым делом я попытался прочистить мозги гормональной терапией, что, конечно, помогло, но полностью легкое опьянение не сняло. Хотя достаточно, чтобы заняться запланированными делами. И, воспользовавшись своим интерфейсом, вызвал перед собой окно системных сообщений деятельности Арахна. Беглый просмотр появившихся строк не выявил никаких внештатных ситуаций. Тогда я подключился к бортовой сети «Коперника».

«Первопроходец» был состыкован с орбитальным терминалом, и ремонт шел ударными темпами. Конечно, это не ремонтная верфь, но за два года сбора ульев из говна и палок прокачали местную инженерную и техническую систему просто до небес. Большинство процессов происходило в автоматическом режиме и с использованием как технических пауков, так и местной фауны жуков.

Корпус «Коперника» уже залатали, правда, корабль и сам справился, укрепив пробоины костной тканью и зарастив сверху хитином. Требовалось всего лишь подстегнуть этот процесс. А в данный момент шла замена и монтаж двигателей и силовой установки, благо и то и другое – стандартное оборудование, которого на базе в достатке.

Неожиданно в системе «Коперника» проскочило сообщение об обнаружении образовавшихся гиперпространственных воронок. Значит, и массив антенных решеток уже заработал; пожалуй, еще неделя – и он будет полностью готов. А раз Королева не бьет тревогу, значит, это плановый возврат какого-то из ульев.

Я продолжил проверку введенных в строй систем корабля, но какая-то мысль о неправильности происходящего поселилась в моей голове и не отпускала. Наконец я не выдержал и стал просматривать все в обратном порядке, надеясь, что пойму, где проблема. Но на полпути все смахнул и снова вывел перед собой сообщения о выходе из гипера. Я раз за разом читал одну и ту же строку и никак не мог понять, что не так.

То ли алкоголь все же повлиял, то ли я просто расслабился, но, наверное, только с десятой попытки все же понял, в чем дело. Открылась одна воронка, но «Коперник» зафиксировал двенадцать вышедших сигнатур, что никак не может быть плановым. Готовясь к завершению проекта, практически все ульи были отозваны, но даже если еще не все прибыли, то в таком количестве их никогда не отправляли. Я, конечно, мог что-то забыть, хотя это маловероятно, поэтому снова полез в систему Королевы, и вот тут меня проняло – пусто! Ни одного сообщения об обнаружении гиперпространственных воронок. Алкогольный туман как рукой сняло.

Подозрения о природе происходящего стали как лавина заполнять мой разум, и я просто отказывался в это верить. Но все же ради предосторожности, не показывая внешне своего волнения, сначала сходил в душ, затем доделал, что планировал, и признаюсь: было довольно тяжело не удариться в выяснение причин прямо сейчас. Но только после этого спокойно лег в кровать, где полностью погрузился в свой виртуальный мир и сразу чуть не совершил ошибку.

Я уже хотел проверить информацию визуально, подключившись к внешним камерам станции и телескопам базы, но вовремя остановился и сделал то же, только через камеры «Коперника». И в развернувшемся окне подтвердились мои наихудшие опасения, так как я отчетливо наблюдал двенадцать ульев, выходящих из гипера, и их дальнейшую разгрузку земного оборудования. На одном из ульев даже были видны следы повреждений в бою. Апофеозом стал осмотр с помощью «Первопроходца» окрестностей, и то, что я увидел, мне очень не понравилось.

Несмотря на мой запрет, продолжали захватываться астероиды из колец газового гиганта и переоборудоваться под корабли ульи, и масштабы этого действа заставляли вставать дыбом мои виртуальные волосы. Новоиспеченных ульев уже сотни болтались на орбите, благо на них не хватит оборудования на складах и это просто неспособные передвигаться рассадники Арахна на орбите. Но, похоже, Королева нашла выход из этой ситуации сама.

Развернув перед собой слепок ее нейросиноптической структуры, я еще битый час поносил себя самыми изощренными словосочетаниями русского и могучего, коря себя за то, что так и не нашел времени разобраться в значительных изменениях в ее структуре, а следовательно, и в поведении. И только после того, как мой словарный запас иссяк, я все же принялся думать, как найти выход из этой ситуации.

* * *

– Костя, у тебя есть минутка?

Я нашел Турова в тренировочном зале с виртуальными капсулами. Как раз сейчас моя гвардия проходила в тренажере очередное придуманное им испытание. Те, кто находился в реале, бурно обсуждали происходящее на экранах, то взрывая всеобщим ревом, то создавая гул разочарования. Ну а что еще им делать здесь, в отсутствии каких-либо развлечений, кроме виртуала.

– Да, Михаил, – подошел ко мне Туров.

– Не хочешь прогуляться на «Коперник»? – наклонившись к самому уху, спросил я, чтобы не перекрикивать очередной рев.

– Это что, свидание, командир? – ответил тот в своей манере, с ехидной улыбочкой.

– Поверь, Костя, ты хочешь прогуляться на «Коперник».

На этот раз улыбка сползла с лица Турова, и он уставился на меня с удивлением и непониманием. Но видимо решив, что война план покажет, произнес:

– Сейчас, сообщу ребятам, что отлучусь, и я готов.

Чтобы добраться до «Коперника» нужно пройти к стартовой площадке, подняться на орбиту и состыковаться с терминалом и уже через него попасть на борт «Первопроходца». И все это время, пока мы преодолевали этот путь, я молчал, а Туров поглядывал на меня исподлобья. Я прекрасно представлял, что сейчас творится в его голове, так как мое поведение совсем не похоже на меня.

Наконец мы выбрались на инженерную палубу, которая пострадала больше всего. В тусклом свете редких прожекторов то там, то здесь появлялись вспышки сварочных аппаратов. Да, тут все еще велись работы по демонтажу искореженных конструкций, и с этим хорошо справлялись технические пауки, которые устанавливали временные распорки и заплатки.

Туров засмотрелся на происходящее вокруг, и мне пришлось постучать ему по шлему. Махнув рукой, я предложил следовать за мной. Преодолев открытый проем створки палубы, мы оказались снаружи, в открытом космосе. Перехватываясь за скобы на внешней обшивке «Коперника», мы отошли от края проема метров на двадцать, чтобы свет с палубы не мешал. В этот момент Туров наконец не выдержал, и я услышал в гарнитуре шлема его голос:

– Командир, ты меня пугаешь.

– Костя, – перебил я его, – выключи освещение в шлеме и посмотри, какая красота.

И я не лукавил – вид действительно был впечатляющим. Среди россыпи звезд четко виднелся черный контур газового гиганта, поверхность которого периодически рассекала длинная ветвистая молния голубоватого цвета. Во Вселенной много очень красивых и захватывающих мест, но каждое из них по-своему уникальное, и такого, как здесь, больше не увидеть нигде.

Отправляясь на эту прогулку, мы надели небоевые скафандры, и поэтому, когда Туров, удерживаясь рукой за корпус «Коперника», повернулся ко мне, я отчетливо видел недоумение на его лице через стекло шлема. Но все же он послушал меня и погасил последний источник света, и мы тотчас оказались во тьме, освещаемые лишь тусклыми звездами. Но насладиться видом я ему не дал и жестом указал отключить связь. После того как он выполнил и это, я со стуком прислонил свой шлем к шлему Турова и произнес:

– Костя, у нас проблемы.

– Я тоже так считаю, уже и не знаю, что и думать, – поспешил возмутиться тот. – Может, к медикам?

– К сожалению, медики здесь не помогут. Костя, Королева вышла из-под контроля и ведет свою игру.

С минуту Туров молчал, прежде чем ответить:

– А вот теперь вообще не смешно! Ты поэтому вытащил меня сюда, чтобы она не смогла нас прослушать?

– Верно. «Коперник» не под ее властью, ну а это, – я постучал пальцем по его шлему, – дополнительная мера предосторожности.

– Ты вообще с чего это взял?! – все так же с возмущением спросил Туров.

– Она подменяет сигналы в своей сети и скрывает от нас подготовку новых ульев. А сегодня с помощью «Коперника» я наблюдал, как сюда прибыло двенадцать ульев, набитых земным оборудованием. Думаю, не нужно объяснять, где они его взяли?

– Твою мать! – не сдержался Туров. – Тогда мы в заднице, командир, мы же полностью от нее зависим! – Он на мгновение замолчал, после чего с надеждой спросил: – А почему ты не запустишь тотальную смерть всей этой живности? – И пока я пытался сформулировать ответ, он сам же ответил на свой вопрос: – Опасаешься, что это может не сработать и тогда она поймет, что мы знаем.

– Так и есть. Я не уверен, что это сработает; если она стала действовать самостоятельно, то и эту функцию могла обойти. Тем более я обнаружил массовую замену матриц всех созданных организмов. И что она там изменила, неизвестно, разбираться я не стал по той же причине. Признаюсь, по прилету я заметил значительные изменения в структуре ее мозга, но не придал этому значения. Но, как сейчас выясняется, зря.

– Это мягко сказано, командир, – уже спокойно сказал Туров. – Я, конечно, плохо разбираюсь во всем этом, но чего нам ждать от нее?

– Я уже говорил, что Королева вышла из-под контроля, и я пока не знаю, как это получилось. Она каким-то образом обошла мои запреты, проявила волю, желание и хитрость, это меня пугает.

– То есть она непредсказуема и ума у нее хватит сотворить все, что угодно?

Это был ключевой вопрос от него, о котором я думал всю ночь.

– Я не знаю, Костя, но лучше воспринимать ее всерьез. Скрывать от нас происходящее, спланировать рейды ульев – здесь видна стратегия, и она явно что-то задумала, а без развитого интеллекта, сам понимаешь, это невозможно.

– Ладно, я потом придумаю, что тебе сломать за то, что втянул меня и ребят в такое дерьмо.

Слова Турова прозвучали вполне серьезно, но я готов на такой исход, так как именно я сотворил чудовище, которое должно служить человечеству, а сейчас превратилось в абсолютную противоположность. Но корить себя за это я буду позже, когда вытащу людей из этой западни.

– Так что будем делать? – закончил свою фразу Туров.

– Нам нужно выбираться отсюда как можно скорее. То оборудование, которое притащили ульи, наверняка взято не добрым словом, а значит, вскоре нужно ждать в гости один из ударных флотов.

Когда я произнес эти слова, в атмосфере газового гиганта образовалась особо мощная молния, что даже на мгновение добавила освещенности, но я лишь на мгновение обратил на это внимание, продолжая выкладывать свой недоплан.

– Поэтому нужно под любым правдоподобным предлогом и как можно скорее переправить всех людей на «Коперник» и валить отсюда. Но я пока не знаю, как сообщить остальным, чтобы об этом не пронюхала Королева.

– Отличный план, ничего не скажешь, – возмутился Туров, а затем неожиданно заявил: – Виртуальный тренажер.

– Что «тренажер»?

Туров вздохнул и так, будто рассказывает прописные истины несмышленышу, проговорил:

– Он отрезан от сети, она не сможет узнать, что там внутри происходит.

Решение было настолько простым, что я пришел в восторг и на радостях отпустил скобу, чтобы хлопнуть Турова по плечам обеими руками. От такого необдуманного поступка нас начало разворачивать, но Костя вовремя среагировал, схватившись за скобу второй рукой. Когда движение было остановлено, я продолжил:

– Я сейчас скажу что-то невероятное, но ты гений.

– Ну раз ты начал шутить, командир, значит, пришел в норму, – со смехом произнес Туров и тут же спросил: – А на Волков мы можем рассчитывать, не могла она и их подчинить?

– Маловероятно, там любые изменения отслеживаются электроникой, которая ей точно не по зубам, по крайней мере сейчас. И в случае чего электронные мозги приведут живой мозг Волка до безопасной версии.

– Ну хоть что-то, – выдохнул Туров. – Итак, подведем итоги. Допустим, мы прогнали всех через тренажер, и они в курсе происходящего. Но дальше нам нужно пройти практически через весь муравейник, сесть в челноки, подняться на орбиту, а дальше через станцию сюда, на «Коперник». А после стартовать, не привлекая к себе внимания ульев. – Он сделал паузу и добавил: – Безнадежно, но другого варианта у нас нет. – В этот момент еще одна гигантская молния пронеслась где-то в глубине гигантской планеты, подсвечивая клубящиеся облака газа, и Туров заметил: – А знаешь, ты был прав, здесь действительно красиво.

* * *

Где-то в недрах базы Арахна

Джимми воткнул ложку в жижу, которой все это время кормили экипаж, и, подняв ее, с отвращением наблюдал, как комки падают обратно.

– Сколько мы еще здесь будем торчать? – буркнул он.

– Ты не слышал, что сказал капитан? – ответил Дуайт с набитым ртом. – Переговоры идут, и, как только договорятся, нас отпустят.

Джимми посмотрел на Дуайта и скривился от его довольной и упитанной рожи.

– А тебе, я смотрю, здесь нравится? Вон даже эту гадость жрешь, как не в себя, наверное, еще и спасибо скажешь жукам.

Дуайт прекратил жевать, отложил в сторону ложку и недобро посмотрел на Джимми.

– Слушай, парень. Я не знаю, что ты там себе возомнил, но не нужно записывать меня в предатели. Думаешь, мне нравится здесь сидеть, – с вызовом произнес Дуайт, – жрать эту дрянь и плевать в потолок? Ты сильно ошибаешься. У меня нет другого выбора, как только сохранить свои силы и жизнь. И пока есть надежда, я буду жрать эту дрянь, – Дуайт указал пальцем на емкость Джимми, – и ждать. Или у тебя есть другие планы? Так ты не стесняйся, поделись.

– Нужно отсюда бежать, – сказал Джимми на эмоциях, словно выплюнул.

У Дуайта расширились глаза, и он посмотрел на парня словно на умалишенного, затем начал вертеть головой, выражая всем своим видом немой вопрос: «Вы это слышали?» А после молча снова принялся за похлебку.

То, что его предложение идиотское, понял и сам Джимми. Команда «Коперника» провела в этой норе уже несколько месяцев, и еще ни разу никто не выходил отсюда. Здесь имелись ячейки для сна, что-то наподобие столов, за одним из которых он сейчас сидел, выход в соседнее помещение, где располагался санузел, и единственный выход, который все время был перекрыт мембраной. Никаких вентиляционных шахт, где мог бы пролезть человек. И даже если выбраться из этой тюрьмы через проход, которым сюда попадают жуки, то вот что делать дальше – непонятно. Как преодолеть все логово, набитое жуками, без оружия и брони, как и на чем улететь? В общем, даже дурак понял бы, что бежать отсюда невозможно.

– Смотрите, там что-то происходит, – сказала Хелен, все это время прислушиваясь к разговору, и указала на расходящуюся мембрану того самого единственного выхода.

Как и в тот день, когда команду «Коперника» загоняли в эту нору, из прохода показались жуки, которые создали из своих тел коридор. Джимми уже успел позабыть, как выглядят эти создания, и сейчас с отвращением наблюдал за шевелящейся массой.

– Видишь, Джимми, – хлопнул парня по плечу Дуайт, – похоже, боги тебя услышали, и мы скоро окажемся на свободе, но ты голоден, а я… – Техник ухмыльнулся и похлопал себя по животу, а затем посмотрел на девушку и все с той же ухмылкой добавил: – Хелен, какого-то нервного парня ты себе выбрала, может, передумаешь?

– Мечтай, Дуайт, – снисходительно произнесла Хелен и показательно поцеловала Джимми в щечку.

Недвусмысленно поняв приглашение на выход, народ засуетился, поднялся шум, но старшие офицеры быстро навели порядок и начали организовывать людей. Через пять минут троица: Джимми, Хелен и Дуайт – уже шагала по тоннелю, больше напоминавшем кишку гигантского существа.

Сначала ничего не предвещало беды, но неожиданно впереди послышались крики, а стоявшие по бокам жуки возбудились, поднялся стрекот, создаваемый трением передних конечностей друг об друга. Некоторые из жуков стали вываливаться из строя, пугая, что придало скорости движению колонны. Они почти касались людей, но потом снова отступали обратно. Частота таких выпадов повышалась с каждой секундой. В резко изменившейся обстановке Хелен прижалась к Джимми и со страхом спросила:

– Что с ними?

– Не думаю, что они тебе ответят, – буркнул Дуайт и пристроился к Хелен с другой стороны. – Лучше шагайте быстрее и смотрите под ноги.

Через минуту все уже бежали, и Джимми видел, как некоторые жуки больше не сдерживались и задевали людей, оставляя на их руках и ногах порезы, но раненые не останавливались, так как страх гнал их дальше. И когда в метрах тридцати впереди показались очертания выхода, сзади раздался взрыв. По тоннелю прокатилась взрывная волна вместе с пылью, повалив всех на пол, и чей-то громкий голос прокричал:

– Всем лежать и не двигаться!

Джимми только и успел, что подтянуть Хелен, закрыв собой, и в ту же секунду вдоль стен ударили очереди из автоматического оружия. Брызги крови летели со всех сторон, вперемешку с мелкими камнями и какими-то ошметками, а уши закладывало от непрерывной стрельбы. Через секунд десять в тоннеле образовалась такая плотная взвесь пыли, что Джимми зашелся кашлем, а вонь от чего-то горелого не позволяла сделать глубокий вдох, выворачивая легкие наизнанку.

Внезапно что-то схватило Джимми за руку и быстро потащило дальше по тоннелю. К этому моменту его мозг был занят единственной мыслью: вздохнуть полной грудью, поэтому он не сразу заметил, как оказался за пределами тоннеля. И когда он все же сумел набрать воздуха, то испугался – не за себя, а за Хелен. Все еще задыхаясь и кашляя, он попытался ползти обратно в сторону тоннеля, но, к счастью, это не понадобилось.