Текст книги "Курский излом"

Так как „пантеры“ возглавляли атаку, их большое количество было сосредоточено на столь ограниченном участке, что фон Штрахвиц не мог обойти их со своим батальоном танков Т-4. Это привело к тому, что командир 3-го батальона фузилерского полка оказался без танковой поддержки, когда начался огневой вал»[187]187
  Ньютон С. Курская битва. Немецкий взгляд. М., Яуза, ЭКСМО, 2006. С. 486, 487.


[Закрыть].

Как только фузилеры начали форсировать заболоченную балку, командир 3-го батальона был ранен, заменивший его ротный оказался в незавидном положении. Он осознавал, что необходим решительный рывок, но без поддержки танков атака превратится в истребление его подразделения. Не сумев связаться с танковыми батальонами, он решил все-таки действовать по ранее намеченному плану и, лишь только умолкли последние раскаты орудийных выстрелов, поднял роты в атаку. Это решение оказалось для батальона гибельным. Менее чем за два часа гвардейцы 196-го гв. сп полковника В.И. Бажанова выбили более 150 человек. При этом немецкая пехота практически осталась на исходных рубежах.

Из-за противоречивых данных в материалах штабов сторон детально разобраться в ситуации перед фронтом 196-го гв. сп между 6.00 и 9.00 непросто. В ряде документов 6-й гв. А, в частности в отчете ее штаба артиллерии, утверждается, что уже после первых двух часов наступления противник смог перебросить часть танков через ров и они приняли участие в бою южнее Черкасского и даже дошли до скотомогильника, расположенного западнее села. Вот цитата из этого документа: «В 7.10 атака была повторена, и в результате часового боя к 8.20 до 40 танков противника, под прикрытием дымовой завесы, прорвались в район скотомогильника, что в 1 км западнее Черкасского. Остальные танки и пехота были отсечены и отброшены. Согласно приказу командующего артиллерией гв. генерал-майора Турбина, на уничтожение прорвавшейся группировки танков был выдвинут 496-й иптап, находившийся в армейском противотанковом резерве (командир полка майор Чернов)»[188]188
  ЦАМО РФ. Ф. 335. Оп. 5122. Д. 109 (1). Л. 122.


[Закрыть].

В журнале же боевых действий 48-го тк об этом достаточно важном эпизоде нет ни строчки. Наоборот, как отмечено выше, в нем утверждается, что переправившиеся гренадеры и фузилеры были поддержаны лишь переброшенной через ров частью артиллерии. Чьи же танки атаковали гвардейцев? Можно предположить, что это была часть сил бронегруппы (6-й тп, 1-й батальон 3-го тгп и 3-я рота 39-го сапбата) соседней 3-й тд, но, судя по документам, в этот момент дивизия Вестховена танки в бой еще не вводила. В 8.20 от нее поступило следующее сообщение: «3-я танковая дивизия 2-м батальоном 3-го полка и острием группы „пантер“ подошла на расстояние 800 м к западной части Березовый. 1-й батальон 394-го полка обороняет Герцовку. Дивизия залегла под сильным артиллерийским и минометным огнем противника, а также перед сильным сопротивлением на западном фланге севернее Герцовки. Дивизия должна по-новому перегруппироваться и заново начать атаку»[189]189
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000557.


[Закрыть].

Указанный в донесении хутор находится перед балкой, следовательно, до ее форсирования танками к этому моменту дело еще не дошло. Недавно мне удалось обнаружить в Федеральном архиве Германии донесение Г. фон Штрахвица за 5 июля, в котором он отмечает, что в первые часы наступления ему все-таки удалось вместе с артиллерией перебросить и незначительное число Т-3 и Т-4[190]190
  BA-MA, RH 39/631, S. без номера.


[Закрыть]. Возможно, вместе с танками были переброшены БТРы или часть штурмовых орудий. Эта бронетехника из-за задымленности и плотного огня артиллерии, которая поддерживала ее, и была принята гвардейцами за танковую группу. Вызывает сомнение, что командующий артиллерией, а значит, и И.М. Чистяков, зная, что немецкая бронетехника стоит у балки перед переправой, а первую траншею атакует лишь пехота, решились бы выдвинуть для борьбы с ней из армейского резерва истребительно-противотанковый полк, рассчитанный на уничтожение только бронетехники, ведь у него даже осколочных снарядов не было (по штату не положено). Кстати, предположение о переброске именно этих типов бронетехники, имевших боевую массу в два раза меньше, чем «пантеры» и «тигры», что немаловажно в сложившейся ситуации, подтверждается и данными из отчета командования инженерных войск фронта. В нем подчеркивается, что одной из причин провала первых утренних атак боевых групп мд «Великая Германия» у Черкасского явилось то, что немцы применили «устаревшие модификации танков Т-3 и Т-4».

С первых минут наступления противника 196-й гв. сп, траншеи передовых рот которого располагались непосредственно вдоль северного берега заболоченной балки, между ее отрогами, идущими с севера на юг, оборонялся стойко. Сначала пулеметным огнем и минометами его подразделения положили фузилеров и гренадеров на землю у проволочных заграждений, перед южным берегом балки. А затем, когда гренадеры форсируют балку и овладеют первой траншеей, против них, примерно между 10.00 и 11.00, будет предпринята сильная контратака с севера, от Черкасского, но немцы ее отразят. И даже когда появятся танки полка Штрахвица, гвардейцы не дрогнут. Утром, после того как гренадеры ворвались в первую траншею, полковник В.И. Бажанов сумел быстро перестроить боевые порядки батальонов на правом фланге, и гвардейцы продолжали ожесточенно отражать удары наседающего врага не только с фронта, но и с фланга.

Командирам гренадерского полка полковнику К. Лоренцу и фузилерского – полковнику Э. Кассницу после отражения первой атаки стало понятно, что без массированного ввода бронетехники о дальнейшем движении вперед, даже к юго-западным окраинам Черкасского, говорить не приходилось. Но батальоны бригады Декера все еще были на марше, который существенно тормозили не вскрытые ранее минные поля, а полк Штрахвица огромным железным клином замер перед заболоченной балкой, и саперы только приступили к расчистке места перед ней. Переправа бронетехники через это естественное препятствие, умело усиленное минами и прикрытое огнем артиллерии, стала главной задачей, над которой будут биться большую половину дня 5 июля не только штабы полка Штрахвица, бригады Декера, «Великой Германии», но и корпуса, и даже лично Г. Гот.

П. Карель, описывая первую реакцию В. Хернляйна на доклад Э. Кассница о ситуации в боевой группе фузилерского полка за балкой, отмечает, что генерал не мог поверить в то, что такое могло произойти в столь ответственный момент: «Это известие откровенно сбило Хернляйна с толку. Здесь, на центральном участке наступления, все зависело от силы удара танковой группы графа Штрахвица. Верховное главнокомандование возлагало большие надежды на 200 новых чудо-танков „пантера“ с их 75-мм длинноствольной пушкой, которые именно здесь должны были пройти боевое крещение. Куда, черт возьми, они подевались? Попытка фузилерского полка наступать без танковой поддержки окончилась тяжелыми потерями. По этой причине снова раздался привычный приказ: „Саперы, вперед!“ В аду советского заградительного огня 2-я рота штурмового инженерно-саперного танкового батальона „Великой Германии“ расчистила в минном поле проход для „пантер“. Но это потребовало нескольких часов, жизненно важных часов, которыми русские не преминули воспользоваться»[191]191
  Карель П. Восточный фронт. Т. 2. Выжженная земля. М., Изографус, ЭКСМО, 2003. С. 33.


[Закрыть].

Судя по документам штаба 48-го тк, в этот момент основные силы 39-го тп майора М. фон Лаухерта 10-й тбр растянулись по дороге от села Мощеное до района западнее Бутова. Причем половина боевых машин стояла у заправочного пункта перед балкой севернее Мощеное. Поэтому самыми востребованными оказались саперы, они и выводили его танки с минного поля у выс. 229.8, и пытались возвести переправу через заболоченную балку, и проводили разведку местности перед боевыми группами 11-й тд и 167-й пд, и обеспечивали ввод в бой передовых батальонов фузилеров и гренадеров. Причем согласно докладу офицеров разведотдела мд «Великая Германия», минные поля у высоты 229.8 оказались особенно опасными, так как мины в них были установлены хаотично, без какой-либо системы, как в других местах, например южнее Черкасского, что привело к большим потерям «пантер», случайно наскочивших на них, а саперам потребовалось значительно больше времени для их снятия и вывода танков[192]192
  NARA USA. T. 315. R. 2290. F. 000107.


[Закрыть].

Основным методом инженерного обеспечения наступления бронегрупп в вермахте являлось сопровождение их саперными подразделениями, задача которых состояла в устройстве «коридоров» в минных полях, подрыве противотанковых рвов и эскарпов для создания проходов, а при преодолении заболоченных балок или рек – в возведении и ремонте мостов и гатей. Саперы обычно действовали в два эшелона, первый – на бронетранспортерах или легких танках Т-1 и Т-2, второй – на автомашинах и мотоциклах. «Но так было лишь во всех предыдущих боях, в данной операции многое изменилось, – отмечается в отчете штаба инженерных войск Воронежского фронта. – Во-первых, танков для саперов не было, „не подвезли по железной дороге“ (показания военнопленного 28-го сапб мд „Великая Германия“ Эдмонда Зарауера). Во-вторых, „вместо бронетранспортеров были даны небронированные автомобили“ (показания военнопленного ефрейтора 3-го сапб мд СС „Мертвая голова“ Эвальда Куэля), а „мощный огонь артиллерии и минометов не позволял ехать на автомашинах“ (показания военнопленного ефрейтора 209-го сапб 11-й тд Иосифа Штюценберга и военнопленного 28-го сапб мд „Великая Германия“ Эдмонда Зарауера)»[193]193
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2845. Д. 227. Л. 23.


[Закрыть]. Поэтому все перечисленные проблемы, наложившись одна на другую, создали в войсках на направлении главного удара корпуса Кнобельсдорфа утром 5 июля очень сложную и нервозную обстановку.

Итак, боевой клин 48-го тк (три танковые дивизии) приступил к прорыву главной армейской полосы на участке 6 км, имея 93 бронеединицы на 1 км фронта, т. е. концентрация сил и средств здесь была колоссальной. Однако эта огромная, сжатая до предела пружина не могла расправиться в полную силу, чтобы нанести мощный удар. Ее сдерживала сложная многослойная система заграждений и препятствий в сочетании с плотным огнем артиллерии. Эта система оказалась достаточно сбалансированной, и поэтому, даже когда боевые группы его дивизий и вышли частью сил за заболоченную балку и противотанковый ров (11-я тд), развить успех с ходу им не удалось. Кстати, интересная деталь: до начала боев комиссия штаба фронта, которая проверяла 10–13 июня 1943 г. оборону 67-й гв. сд, эти укрепления не только не оценила по достоинству, но и попросту забраковала их. Вот что было в письме, направленном 14 июня 1943 г. командованием Воронежского фронта в адрес И.М. Чистякова: «В полосе 67-й гв. сд перед передним краем 196-го гв. сп есть две линии противотанковых минных полей и линия противотанковых рвов с болотами. Ров вырыт неудачно – вынесен далеко вперед и, кроме двух фасов, не простреливается фланкирующим и косоприцельным огнем. В глубине обороны вырытый на 1,5 км ров, идущий от восточных окраин Черкасского – выс. 244.5 и далее на юг, к лесу, в значительной своей части не простреливается фланкирующим и косоприцельным огнем. Вся выполненная работа по строительству этих рвов является не чем иным, как неоправданной затратой многих тысяч рабочих человеко-дней без всякой пользы. Перед передним краем 199-го гв. сп имеется линия противотанковых минных полей, в среднем в четыре ряда, и естественная болотистая лощина, усиленная линией рвов, эскарпов и контрэскарпов. Эти эскарпы и контрэскарпы не простреливаются, и труд, затраченный на выполнение этой работы, является неоправданным»[194]194
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 301. Л. 222.


[Закрыть].

Несмотря на то что в последующих экземплярах этого письма пассажи о пустой работе вычеркнуты, суть это не меняет: по мнению представителей штаба фронта, рубеж не соответствовал установленным тогда нормам. Но как показали бои 5 июля, эти требования оказались ошибочными, именно у этих рвов и эскарпов немецкие части удерживались дольше всего. Хотя на это оказал влияние и ряд других факторов. Вместе с тем следует отметить: данное письмо – наглядное свидетельство того, что штаб Воронежского фронта испытывал серьезные проблемы с наличием офицеров, имевших хорошую профессиональную подготовку. Столь категоричные и, по сути, неверные оценки – явный показатель отсутствия у членов комиссии боевого опыта, который был очень важен при оценке системы обороны.

После рассвета на участке между селами Коровино и Черкасское и перед противотанковым рвом с заболоченной балкой мд «Великая Германия» и 11-я тд сосредоточили большое число танков, штурмовых орудий и другой техники. Под прикрытием артиллерии и минометов ее инженерные подразделения настойчиво пытались проложить путь и навести мосты (гати) боевым частям, но работа шла не так быстро, как хотелось. Мешали тяжелые батареи гвардейских дивизий и 33-й отпабр, которые вели заградительный огонь с закрытых ОП, противотанковая артиллерия ПТОПов № 6 и 7 и бомбоштурмовые удары частей 1-го бак и 1-го шак 2-й ВА. В донесении разведотдела штаба мд «Великая Германия» на вечер 5 июля сообщалось: «С 4.30 до 12.00 отмечено 8–11 налетов вражеских бомбардировщиков по 9–12 машин (в основной массе Пе-2) при небольшом прикрытии истребителей. Бомбометание производилось по нашим передовым частям до 3 км в глубину….С обеда, 12.00, до 20.00 примерно 12 налетов бомбардировщиков и штурмовиков по 6–8 машин под прикрытием истребителей. Два сбитых летчика показали, что бомбардировки проводил 854-й бомбардировочный полк»[195]195
  NARA USA. T. 315. R. 2290. F. 000106.


[Закрыть]. Указанный полк входил в состав 293-й бад полковника Г.В. Грибакина 2-й ВА, в этот момент он базировался в Острогожске. По району Мощеное, Зыбино, Березов также работала 291-я шад полковника А.Н. Витрука. Всего 5 июля она задействовала здесь 52 Ил-2, которые под прикрытием истребителей 270-го иап 203-й иад 1-го шак выполнили 95 вылетов. Интересная деталь: именно здесь впервые советские авиаторы массированно применили противотанковые бомбы ПТПБ 1,5 и 2,5. Подчиненные Витрука обработали ими бронетехнику и автотранспорт 48-го тк. По данным ее штаба, на колонны было сброшено 461 такая бомба. Экипажи наблюдали большие пожары и воспламенение танков и машин на дорогах, ведущих к Черкасскому и Бутову. Однако надо признать – удары с воздуха хотя и были частыми, но проводились небольшими группами, что давало возможность немецким дивизиям отражать их, в том числе и собственными силами, без потерь танков. Хотя техника здесь стояла довольно скученно. А вот удары во время переправы через заболоченную балку были чувствительны, они не только наносили материальный урон, но и оказывали психологическое влияние на саперов, возводивших переправу, и экипажи танков, проходивших по ней. Отмечались случаи заторов на мосту через балку и из-за остановки боевых машин по техническим причинам, и из-за сваливания танков с моста из-за спешки под ударами с воздуха и артобстрелов. Кроме того, бомбардировки наносили урон саперным подразделениям в живой силе.

Немцы пытались лишить возможности советских артиллеристов вести прицельный огонь по переправам, несколько раз они ставили дымовые завесы. Это помогало, но ненадолго, ветер быстро сносил пелену. Кроме того, высокая концентрация войск на относительно небольшом участке способствовала успеху артиллеристов, каждый выпущенный снаряд в той или иной степени наносил урон. «…Мы встретили ожесточенное сопротивление, и, несмотря на все усилия наших войск, им не удалось продвинуться вперед, – вспоминал начальник штаба 48-го тк полковник Ф. фон Меллентин. – Перед дивизией „Великая Германия“ находилось болото, а по ее плотным боевым порядкам вела сильный огонь русская артиллерия. Саперы не смогли навести необходимых переправ, в результате многие танки стали жертвами советской авиации, в ходе этого сражения русские летчики, несмотря на превосходство в воздухе немецкой авиации, проявляли исключительную смелость. В районе, занятом немецкими войсками, в первый день боев откуда-то появились русские, и разведподразделения дивизии „Великая Германия“ вынуждены были вести с ними борьбу»[196]196
  Меллентин Ф. фон. Бронированный кулак вермахта. Смоленск, Русич, 1999. С. 327.


[Закрыть].

Грохот взрывов, гул от двигателей техники, артиллерийская канонада – все это в районе Черкасского не затихало ни на минуту. В первые часы боя непосредственно у села весь удар на себя приняли пехота и артиллерия ПТОПов. Гвардейцы держались стойко, существенную помощь 67-й гв. сд оказали два стрелковых батальона, которые были переданы из 90-й гв. сд для ее усиления и находились в первой линии траншей.

Пытаясь переломить ситуацию в свою пользу, О. фон Кнобельсдорф в 8.30 вводит в бой на правом фланге корпуса 11-ю тд и 167-ю пд с задачей: пробить оборону между 196-м гв. и 199-м гв. сп и овладеть выс. 244.5 и отм. 237.8. Он предполагал, что контроль над этими холмами поможет быстро прорваться на север – к восточным окраинам Черкасского, но и этот план будет сорван командованием 67-й гв. сд.

Большие сложности с сосредоточением испытывала и 11-я тд. Хотя в ходе боя 4-го и в ночь на 5 июля ее части в основном заняли исходный район, но уже утром, непосредственно перед началом атаки, время наступления пришлось переносить. В 5.20 ее штаб сообщал, что из-за обширных минных полей и раскисших дорог дивизия не готова выступить вместе с мд «Великая Германия», и запросил дополнительные силы саперов. Через час две саперные роты были ей переданы, но под огнем советской артиллерии расчистить путь удастся не сразу. Процитирую отчет инженерных войск Воронежского фронта: «Для пропуска танков через свой передний край противник устраивал широкие проходы в минных полях. Для пропуска 11-й тд через боевые порядки 167-й пд, по показаниям военнопленного 209-го сапбата 11-й тд И. Штюценберга, ширина проходов достигала 300 м, по бокам ставились указатели „мины“, границы обозначались белой лентой, которая у саперов находилась на катушке сбоку и при их передвижении разматывалась. Преодоление наших минных полей, установленных на переднем крае обороны, производилось после мощной артиллерийской и авиационной обработки местности. Вводимые в бой танки держали курс по воронкам.

На ряде участков… при подрыве одного танка из танка следующего за ним вызывалась авиация, которая бомбила указанный район, деминируя таким образом необходимое направление. Противотанковые рвы и эскарпы на переднем крае преодолевались танками лишь после предварительного обстрела из пушек этих танков крутостей рва или эскарпа. Указанные выше методы деминирования минных полей и преодоления противотанковых рвов отмечены, по показаниям пленных, в первые два-три дня наступления и в дальнейшем не наблюдались»[197]197
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2845. Д. 227. Л. 22.


[Закрыть].

Тем не менее утром дивизии Микла и Триренберга перешли в атаку вовремя, примерно в 8.30. 11-я тд нанесла удар в направлении выс. 244.5, т. е. по левому флангу 196-го гв. сп в стык с 199-м гв. сп, а 167-я пд основными силами из района лог Крутой, с. Драгунское атаковала позиции 201-го гв. сп 67-й гв. сд. Часть ее левофланговых подразделений двинулись вместе с подразделениями правого крыла 11-й тд в направлении отм. 237.8. Этот холм оборонял правофланговый батальон 199-го гв. сп. Путь боевым группам 11-й тд к Черкасскому с юга, у дороги Бутово – Дуброво, был перекрыт все тем же широким, заболоченным противотанковым рвом, на котором застряла «Великая Германия». Строительство переходов под огнем артиллерии заняло бы неизвестно сколько времени. Поэтому И. Микл попытался обойти препятствие справа, через лес севернее Бутова, чтобы вырваться на дорогу, идущую из Ямного через Бутово в северо-восточном направлении. Но как только боевые группы двинулись вперед, началась сильная бомбежка, а артиллерия гвардейцев открыла плотный заградительный огонь. Штаб 48-го тк отмечает: «11-я тд и 167-я пд в 8.30 (м.в.) приступили к планомерному наступлению. И здесь вражеские бомбардировщики, волна за волной, бомбят позиции войск. Корпус просит немедленного прикрытия истребительной авиации. До 10.00 (м.в.) 167-я пд левым крылом пересекла овраг южнее высоты 237.8. 11-я тд в продвижении к танковому рву на шоссе южнее развилки южнее Черкасская. Из участков леса восточнее дороги только небольшое сопротивление. По всему фронту сопротивление пехоты очень сильное, однако сообщается и об отступлении и иных движениях противника»[198]198
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000557.


[Закрыть].

В это же время командование частей 167-й пд доносило: «8.50. Докладывает 339-й грп, что левый сосед несет потери от контратак противника и налетов вражеской авиации и не может продвинуться вперед. Поэтому левый фланг 339-го грп не может развернуться. Последний батальон полка двигается за левым крылом»[199]199
  NARA USA. Т. 315. R. 1452. Kriеgstagebuch 167 Inf Div 5.7.43.


[Закрыть].

Оба передовых батальона 11-й тд в течение первых двух часов двигались с одинаковой скоростью и прошли чуть больше 2 км. «…196-й гв. и 199-й гв. сп вели ожесточенный бой с наступающим противником, – отмечается в журнале боевых действий 67-й гв. сд. – Ружейно-пулеметным огнем пехота противника была отсечена от танков, залегла перед проволочным заграждением. Неоднократные попытки противника ворваться на передний край обороны отражались ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем с большими для противника потерями. Отбито 4 атаки пехоты и танков. Подбито 3 танка, 1 танк сожжен, и уничтожено до 600 солдат и офицеров противника. В 10.00 противник вклинился на передний край обороны 199-го гв. сп в районе отм. 237.8»[200]200
  ЦАМО РФ. Ф. 1199. Оп. 1. Д. 34. Л. 18 обр.


[Закрыть].

В 10.00, после настойчивого требования командира корпуса, наконец перешла в наступление против 71-й гв. сд в направлении с. Восход и 332-я пд. Таким образом, 48-й тк к прорыву первой армейской полосы обороны 6-й гв. А всеми пятью дивизиями приступил через четыре часа после начала атаки 2-го тк СС.

Брешь на стыке полков Бажанова и Дегтярева немцы сумели пробить, лишь сконцентрировав наиболее подходящие для этого подразделения. Совместно с частями Микла и Триренберга, которые задействовали, помимо артиллерии и самоходок, огнеметные танки, в этом районе действовали штурмовые орудия дивизиона Хернляйна, а затем подошла часть ее тяжелой роты «тигров» капитана Вальрода. Этот мощный огненно-бронированный клин буквально прожег коридор, в который и вошла мотопехота на БТРах. Прикрывшись броней и дымовой завесой, гренадеры преодолели зону заградительного огня советской артиллерии и по проложенным саперами прокатам вклинились в рубеж 67-й гв. сд. «Важную роль в сражении за Черкасское сыграла 11-я тд, действовавшая на правом фланге дивизии „Великая Германия“, – писал П. Карель. – Боевая группа графа Шимменльмана вклинилась в советские позиции с танками, гренадерами на борту десантных бронемашин, противотанковыми орудиями, саперами и штурмовыми орудиями, а часть ее затем своим флангом двинулась в направлении Черкасского. Огнеметные танки, эти огнедышащие монстры, подавили на расстоянии советские опорные пункты в бункерах и укрепленных зданиях. Огнеметные танки являлись самым удобным оружием для такого рода сражения. Два огнемета, установленных на башне танка Т-3, могли направлять огненные копья прямо в амбразуры окна и двери на расстоянии шестидесяти метров. Шипящая 3–4 секунды струя огня убивала и обугливала все при температуре 1000 градусов»[201]201
  Карель П. Восточный фронт. Т. 2. Выжженная земля. М., Изографус, ЭКСМО, 2003. С. 35.


[Закрыть].

Прорыв гренадерского полка «Великой Германии» и 11-й тд смежными флангами обороны на стыке 196-го гв. и 199-го гв. сп имел важное значение, хотя эффект этого проявился не сразу. Немцы довольно долго расшатывали здесь оборону, расширяя брешь. Тем не менее, смяв фланги полков Бажанова и Дегтярева, 11-я тд при поддержке пехоты 167-й пд двинулась к селу, приковывая к себе значительные силы полковых и дивизионного резервов, и тем самым дала возможность гренадерам и фузилерам закрепиться за балкой и отразить все контратаки 196-го гв. сп. А после полудня левофланговая боевая группа дивизии Микла нанесла удар по левофланговому батальону 196-го гв. сп навстречу 3-й тд, находившейся у скотомогильника юго-западнее Черкасского, стремясь смять боевые порядки полка Бажанова на южных окраинах села с востока на запад.

В результате этого прорыва группа автоматчиков просочилась к позициям 2-й батареи (6 45-мм ПТО) 73-го гв. оиптд в районе выс. 244.5 (юго-восточнее Черкасское) и окружила ее. Расчет сержанта Хайбулина развернул орудие на 180 градусов и открыл огонь по танкам, вышедшим на опушку леса юго-восточнее села. Три боевые машины задымили, остальные повернули обратно. Артиллеристы прекратили огонь из пушки и вступили в бой с наседавшей мотопехотой. Через некоторое время танки вновь появились, теперь их обстрелял расчет ст. сержанта Михайловского, но неудачно: прямым попаданием снаряда из танка орудие оказалось разбитым, а три номера расчета погибли. Вместе с артиллеристами храбро сражались, защищая свои позиции у отм. 237.8 и выс. 244.5, расчеты 135-го об ПТР.

Тем не менее численное превосходство наступающих и высокая плотность огня на узком участке прорыва, сконцентрированная командованием мд «Великая Германия» и 11-й тд, постепенно давали о себе знать, к 10.30 фузилеры ворвались на западные окраины села, но были отброшены, однако через некоторое время им опять удалось выйти на окраины и закрепиться. Этому в значительной степени способствовало появление на северном берегу балки бронетехники. Одновременно 11-я тд и 167-я пд наконец смяли позиции 2/73-го гв. оиптд и прикрывавшей ее пехоты и расширили брешь на стыке 196-го гв. и 199-го гв. сп. Таким образом, примерно между 11.30 и 12.00 начался наиболее сложный и тяжелый этап обороны 67-й гв. сд: бои непосредственно на окраинах Черкасского.

Продвижению передовых частей дивизий Микла и Триренберга способствовал успех 3-го батальона гренадерского полка, который действовал на левом фланге 11-й тд. Его поддержали своевременно сосредоточившиеся и тактически грамотно действовавшие экипажи дивизиона штурмовых орудий мд «Великая Германия» и ее роты «тигров». Хернляйн попытался развить тактический успех и отдал приказ Г. фон Штрахвицу перенацелить 1-й тб его полка на правый фланг в полосу 3-го батальона гренадерского полка. Но сделать это оказалось непросто, все пути для прохода 1-го тб были перекрыты подошедшими «пантерами». О том, что творилось в этот момент в районе переправы, куда подошли подразделения 10-й тбр, наглядно описано в книге Р. Форчика: «Как и прочая бронетехника, 39-й танковый полк, столкнувшись с этим неожиданным препятствием, застопорился и начал сбиваться в кучу. Саперы „Великой Германии“ к моменту прибытия „пантер“ уже признали эту часть рва непроходимой для танков и разыскивали другие пути обхода. После короткого замешательства кто-то из командиров – фон Лаухерт или командир 51-го батальона Мейер – решил попытаться пересечь овраг. Несколько „пантер“ 1-й и 2-й роты двинулись по узкой полосе, расчищенной саперами от мин, но быстро увязли в густой грязи на дне оврага.

Увидев этот конфуз, обер-лейтенант Гельмут Лангхаммер попытался увести свою замыкающую 4-ю роту в западном направлении, чтобы пересечь овраг в другом месте. Но выбранный им путь очень быстро закончился на минном поле. Сам комроты был ранен, а его танк вышел из строя.

Очень скоро примерно 25 „пантер“ из 51-го тб и штаба бригады были обездвижены сочетанием грязи, мин и технических неисправностей. „Пантеры“ не могли маневрировать на скользких склонах – при попытках выбраться от нагрузки начали крошиться зубья ленивцев у ведущих колес. Советская артиллерия начала обстрел огромной массы неподвижных танков в их зоне поражения. Хотя броня „пантер“ должна была надежно защищать от артобстрела, танк Лангхаммера № 401 был уничтожен удачным рикошетом в нижний бронелист. Многие другие танки были повреждены, и минимум шесть танкистов убиты»[202]202
  Forczyk R. Panter vs T-34: Ukraine 1943. Oxford. Osprey Publishing, 2007. S. 51.


[Закрыть]. Таким образом, к началу переправы бригады Декера, из имевшихся у нее 201 «пантеры» (линейных и командирских с орудиями)[203]203
  NARA USA. T. 313. R. 390. F. 8680861.


[Закрыть] боеспособными окажется 184, а непосредственно перед боем примерно 160[204]204
  NARA USA. T. 314. R. 1170. F. 000557.


[Закрыть], т. е. 1/5 часть этого мощного соединения выйдет из строя, даже не дойдя до исходных позиций для наступления в первый же день операции. И дальше ситуация будет только ухудшаться.

Г. фон Штрахвиц был взбешен бездарной организацией ввода в бой 10-й тбр, высокомерием и непродуманностью отдельных приказов К. Декера. Эта «неуклюжая махина» перекрыла все пути для движения его полка к переднему краю и задержала ввод в бой дополнительных батальонов мотопехоты. Тем не менее Г. фон Штрахвиц все-таки сумел протолкнуть боевые машины своего полка сквозь заторы и, перебросив их через хлипкий мост, поддержал атаку 3-го батальона гренадеров частью сил 1-го тб. Из итогового донесения тп мд «Великая Германия» за 5 июля: «Поскольку переправа через ручей далее восточнее, где пробивались „тигры“, могла быть организована технически быстрее, саперов бросили туда. Полк, сначала 1-й батальон, а 2 часа спустя 2-й батальон, около 8:30 подошли к переправе, и рота „тигров“. Переправа сама крайне сложна настолько, что через ручей переправили только несколько машин полка при помощи тягачей. Там они заняли обратную сторону склона. После этого „пантеры“ прошли по сооруженной саперами переправе. В течение всего дня артиллерия противника, противотанковые силы и минометы обстреливали наши сосредоточения танков, хотя больших потерь не нанесли. В течение дня противник с направления Черкасское проводил контрудары»[205]205
  BA-MA, RH 39/631, S. без номера.


[Закрыть].

В книге телефонных переговоров 48-го тк отмечено, что первые несколько танков дивизии Хернляйна прошли по переправе через балку только около 11.00 (м.в.), и подчеркнуто: «Это невероятно сложно – переходить болото»[206]206
  NARA USA. T. 314. R. 1173. F. 000528.


[Закрыть]. Странно читать эти слова в документе корпуса, прошедшего не одно сражение. Учитывая произошедшее южнее Черкасского, можно подумать, что его командование состояло из одних новобранцев, которые никогда не видели ни танка, ни болота, поэтому так бездарно спланировали наступление мощнейшей дивизии, загнав ее фактически в трясину, под огонь советской артиллерии и штурмовиков. Ведь с момента начала оборудования этого заболоченного оврага в качестве противотанкового рва и до начала наступления командование и мд «Великая Германия», и 48-го тк не только знало о нем, но и должно было понимать его значение для системы обороны гвардейцев на этом участке. В документах штаба дивизии Хернляйна мне удалось найти аэрофотосъемку этого оврага, выполненную, вероятно, в последних числах июня 19 4 3 г.[207]207
  NARA USA. T. 315. R. 2290. F. 000091.


[Закрыть], и схему глубин на всем его протяжении[208]208
  NARA USA. T. 315. R. 2290. F. 000092–000094.


[Закрыть]. Следовательно, командование соединения, как и руководство корпуса, знало не только то, что такое серьезное препятствие на его пути существует, но и какую опасность оно несет в себе. Очевидец той первой танковой атаки на Черкасское гренадер Г. Сайер вспоминал: «…Развороченная земля сотрясалась от взрыва мин, останавливавших танки или осыпавших осколками пехотинцев. Танк, а за ним еще два подошли близко к нам, направляясь к позициям врага, которые мы уже обстреливали в течение нескольких минут. И вот танк уже переходит траншею, в которой полно трупов русских солдат. Через кровавое месиво проходит второй, а затем и третий танк. К их гусеницам пристали останки человеческих тел, от вида которых наш фельдфебель непроизвольно вскрикнул. Молодые солдаты, которые до сих пор знали только удовольствия казарменной жизни, поняли наконец, какова действительность. Мы услышали, как кто-то закричал от ужаса, а затем раздался победный клич: первая волна немецкого наступления продолжала продвигаться вперед. Из лесов позади появлялись новые танки. Они подминали под себя молодые деревца и кусты и шли прямо на отряды пехоты. Пехотинцы разбегались, освобождая им путь. Если где-то на земле лежали раненые, значит, им крупно не повезло.