Текст книги "Курский излом"

Первый этап атаки намечалось пройти молниеносно: ничто не должно задерживать продвижение танков. К нам присоединился отряд пехоты. Их фельдфебель разговаривал с нашим, танк пошел прямо на нас. Все разбежались. К танку побежал солдат. Он махал танкистам, чтобы они остановились, но танк, будто ослепшее чудище, продолжал ползти по земле, пройдя в паре метров от нашего холма. В спешке я зацепился за станину пулемета и растянулся на противоположной стороне холма. Чудовищная машина прошла по линии нашей обороны; ко мне с угрожающей быстротою приближались ее гусеницы»[209]209
  Сайер Г. Последний солдат Третьего рейха. М., 2002. С. 212–220.


[Закрыть].

Но из-за малочисленности бронетехники, переброшенной на северную сторону балки, и мощного артиллерийского огня эта атака успеха не имела. А.И. Баксов находился в штабе дивизии, в логу Новое, в 1 км северо-восточнее Ново-Черкасского, когда ему доложили, что на правом фланге 196-го гв. сп пехота просочилась в Черкасское, идут уличные бои, а на левом – рукопашные схватки в траншеях у его окраин, немцы навели переправу и настойчиво пытаются перебросить танки. Отметив, что у дороги Бутово – Дуброво и южнее Коровино неприятель действует более активно, чем южнее Черкасского, он пришел к выводу: немцы готовят «клещи» для 196-го гв. сп. Комдив прекрасно знал, что для прорыва устойчивой противотанковой обороны германское командование обычно использует давно проверенный способ – удары по стыкам сильными танковыми группами и после прорыва заворот в тыл. Вот и теперь ясно вырисовывались два основных клина на флангах полка Бажанова. Это было очевидно и комдиву, поэтому, чтобы упредить неприятеля, он разделил свой резерв на две части и сконцентрировал его на флангах 196-го гв. сп – западная окраина Черкасского и в районе выс. 246.0. Из боевого распоряжения № 0063/оп командира 67-й гв. сд на 10.30:

«2. Моему резерву, под командой моего заместителя гв. подполковника Власова, в составе 2/196-го гв. сп с 245-м отп и 1440-го сап совместно с 196-м гв. сп контратаковать в направлении „Сар.“ и мельница западнее Черкасского – уничтожить вклинившегося противника, занять и прочно оборонять западную окраину Черкасского.

3. Командиру 201-го гв. сп 3-й батальон передать на правый фланг 199-го гв. сп для обеспечения правого фланга дивизии.

4. Командиру 199-го гв. сп контратаковать 3/201 гв. сп и своим резервом выбить вклинившегося пр-ка и восстановить положение.

5. 3/201 гв. сп занять оборону на выс. 244.5 фронтом на юго-запад, своим правым флангом седлая выс. 246.0»[210]210
  ЦАМО РФ. Ф. 1199. Оп. 1. Д. 30. Л. 99.


[Закрыть].

К 12.00 1-я и 2-я танковые роты сосредоточились в районе выс. 237.8, и их командиры приступили к увязке с командованием 196-го гв. сп и находившимися здесь артчастями плана нанесения удара по фузилерам. Одновременно командир 4-й роты 245-го отп и командир 1440-го сап получили задачу: готовиться к контратаке от выс. 246.0 на юг, против боевых групп 11-й тд и 167-й пд. Сюда же выдвигались 3-я и 4-я резервные батареи 611-го иптап.

Войска Хернляйна и Микла топтались на месте южнее Черкасского примерно пять часов, поэтому план по его захвату к 10.00, а значит, и план дня всего корпуса рухнул. И то обстоятельство, что бой шел уже в самом селе, ситуацию кардинально не меняло – решительного рывка вглубь обороны 6-й гв. А на этом направлении пока осуществить было невозможно. Огромная масса техники, сосредоточенная перед заболоченной балкой и рвом, не могла сдвинуться с места из-за того, что саперы мд «Великой Германии», находясь под плотным огнем артиллерии и ударами с воздуха, навести переправы оказались не в состоянии. «10.45 (м.в.). „Великой Германии“ удается переправить через сильно заболоченную балку очень незначительное количество танков, – отмечается в документах штаба 48-го тк. – Один „тигр“ провалился, и поэтому задерживается все движение. Саперы лихорадочно работают по восстановлению переправ, однако весь материал, только что вложенный в них, тонет в глубокой грязи. Танковый полк „пантер“ все еще находится южнее выс. 229.8. Форсирование балки потребует значительно больше времени, чем предполагалось ранее. По автомашинам и танкам дивизии, собравшимся у балки, постоянно производятся налеты авиации противника, которые приводят к большим потерям, особенно среди офицеров. Штаб гренадерского полка получил прямое попадание бомбы. Погибли адъютант и два офицера. Гренадерский полк удерживает под сильным огнем противника высоту западнее выс. 237.8.

3-я тд залегла под сильным артиллерийским огнем. Корпусная артиллерия не останавливаясь обстреливает Коровино и высоты южнее от него. Командование артиллерией запросило срочно самолет-корректировщик огня с прикрытием истребителей.

11-я тд в данный момент продвигается очень медленно, поскольку переправа через танковый ров южнее Черкасская очень осложнена. Все пути забиты, части дивизии (2-й батальон 110-го полка) пытаются пройти восточнее участка леса южнее выс. 244.5»[211]211
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000557.


[Закрыть].

О. фон Кнобельсдорф понимал, что переброска десятка танков – это лишь «капля в море», которая не может серьезно повлиять на ситуацию, поэтому необходимо готовить запасной вариант. К этому времени наиболее успешно шли дела у И. Микла. Хотя его войска продвигались и не очень быстро, но приданный ему 911-й дивизион штурмовых орудий противотанковый ров уже преодолел. Поэтому он направился в 11-ю тд и оттуда, связавшись с Ф. фон Меллентином, попытался найти выход из создавшейся ситуации. Кроме того, командир корпуса предложил высказать свое мнение В. Хернляйна и И. Микла. В журнале боевых действий корпуса этот разговор изложен следующим образом: «11.30 (м.в.). Командир корпуса (находится в 11-й тд) обсудил с начальником штаба ситуацию в мд „Великая Германия“. Если немедленно не удастся танки переправить через балку у Березового, т. е. намерения подумать, не стоит ли оба танковых полка (Штрахфица и Лаухерта. – В.З.) отправить в обход, восточнее, и попробовать прорваться у Черкасского. Начальник штаба опасается, что там очень серьезная система оборонительных укреплений и что это потребует совершенно новый план наступления дивизии. Дивизия „Великая Германия“ и штаб армии также сомневаются в правильности этого плана. Дивизия намеревается пробить дыру и ожидает, пока не будут налажены переправы. Тогда можно рассчитывать на быстрое продвижение»[212]212
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000557.


[Закрыть].

В. Хернляйн оказался прав, его расчеты в скором времени подтвердятся, но пока шло обсуждение, ситуация на переправе менялась в худшую сторону и идея перенацелить танковый полк мд «Великая Германия» и бригаду «пантер» вновь встал на повестку дня. Дело в том, что в полдень поступила информация из 3-й тд: ее части наконец взяли х. Березов, который расположен у заболоченной балки, поэтому появилась надежда на создание еще одного плацдарма и строительство новой переправы. Но перебросить с ходу частям Весховена не удалось, мешал сильный огонь артиллерии русских с севера и запада. Почти одновременно с этим штаб мд «Великая Германия» доложил о сильных контратаках русских против обоих своих полков, находящихся за рвом. Их передовые батальоны понесли ощутимые потери, особенно в офицерском составе. Как уже отмечалось, был обезглавлен штаб гренадерского полка, тяжелое ранение получил командир фузилеров полковник Э. Кассниц[213]213
  29.07.1943 г. он умрет от полученных ран в госпитале г. Бреслау (ныне Вроцлав).


[Закрыть], а в ходе предпринятой попытки провести атаку от переправы на север группой переброшенных танков выстрелом в живот был ранен командир 2-го батальона тп мд «Великая Германия» подполковник граф фон Заурма[214]214
  В тот же день он был направлен в госпиталь, но ранение оказалось не очень тяжелым. В конце июля 1943 г. полковник К. фон Заурма (KarlAnton Johannes Arthur Maria Saurma von der Jeltsch-Lorzendor) сменит Г. фон Штрахвица и вступит в командование танковым полком мд «Великая Германия», но 10.08.1943 г. скончается от нового тяжелого ранения в харьковском госпитале.


[Закрыть] и начальник оперативного отдела полка[215]215
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000559.


[Закрыть]. А чуть позже в полку Штрахвица погибли ротный командир и командир взвода, а еще два офицера получили ранения[216]216
  BA-MA, RH 39/631, S. без номера.


[Закрыть]. Сразу после 11.00 через ров было построено два моста, но по ним удалось перебросить лишь 10 машин[217]217
  NARA USA. Т. 314. R. 1170. F. 000559.


[Закрыть]. В сложившейся ситуации без сосредоточения значительного числа бронетехники на северном берегу балки рассчитывать не только на захват Черкасского, но даже на удержание занятых траншей у села не приходилось.

Определенную надежду давала 11-я тд, она медленно, но уверенно перебрасывала танк за танком через ров и одновременно настойчиво двигала их к отм. 237.8. Но и она подвергалась сильному давлению. Русская артиллерия из района х. Ярки вела мощный огонь, и дивизия была вынуждена запросить помощи корпуса для уничтожения этих артбатарей, а также скопления войск, о котором доложила разведка. В этот момент О. фон Кнобельсдорф полагал, что, если бы И. Миклу удалось в ближайшее время овладеть отм. 237.8, тогда можно было развернуть боевую группу 11-й тд на запад, чтобы помочь гренадерам «Великой Германии», а переброшенные через балку «пантеры» могли бы усилить этот удар. Хотя штаб 11-й тд донес, что, по словам перебежчика, дорога севернее Бутова свободна от мин, т. к. использовалась русскими для снабжения своего батальона в Бутово и после разведки «пантеры» могут по ней пройти. Однако О. фон Кнобельсдорф от этого плана был вынужден отказаться, в том числе и по просьбе полковника М. фон Лаухерта. Его 39-й полк был слишком большой и неповоротливый, перенацеливание, марш и сосредоточение на новой местности, усеянной минами, заняло бы больше времени, чем переправа через заболоченную балку. Тем не менее была предпринята предварительная разведка этой дороги, но неудачно. По разведотряду ударили два дивизиона 138-го гв. ап 67-й гв. сд, в результате массированного огня она отошла на исходные позиции в Бутово.

О. фон Кнобельсдорф был информирован о степени укрепленности рубежей 6-й гв. А на участке будущего прорыва. Поэтому проблемы с переброской техники через балку и ров восточнее Березова должны были быть спрогнозированы его штабом и заранее разработаны запасные варианты. Поэтому то, что форсирование ее затянулось и большое число боевой техники простаивало под ударами советской авиации, – это серьезная недоработка всего командования 48-го тк. Похоже, поведение русских для О. фон Кнобельсдорфа было обескураживающим. Он явно не ожидал, что они не только будут стойко удерживать свои позиции, но и уже в первые часы наступления предпримут сильные контратаки стрелковыми подразделениями при поддержке бронетехники по всему фронту корпуса, и даже против его левого крыла, где боевые действия развивались довольно вяло. Причем первая контратака утром была предпринята именно против частей 332-й пд. Это соединение имело главную задачу прикрывать левый фланг корпуса. Для этого она должна была активными действиями сковать силы 71-й гв. сд на участке северо-западная окраина Королевского леса – железнодорожная станция Герцовка, овладеть выс. 234.3 и с. Дмитриевка, а в случае успеха 3-й тд продвигаться за ней, закрепляя территорию и перенимая растягивающийся фронт на ее левом фланге.

Однако 5 июля 1943 г. ее части встретили не только упорное сопротивление, но и были вынуждены отступать под давлением контратакующей пехоты и танков. Это примечательный эпизод Курской битвы, но, к сожалению, он пока должным образом не был освещен в отечественной исторической литературе. Боевым группам 332-й пд удалось выйти на исходные позиции для наступления не вечером 4 июля, как планировалось, а лишь в 8.00 5 июля. Причина этого – стойкость 71-й гв. сд. Батальоны 678-го и 677-го пп увязли на первой линии обороны ее 213 гв. сп, у железнодорожных бараков, южнее выс. 234.3. В утреннем донесении штаба 6-й гв. А говорится: «К 23.00 противнику удалось вклиниться одним пехотным батальоном на передний край в районе выс. 234.3 и занять участок первой траншеи. К 4.00 5.7.43 г. предпринятой контратакой резерва 71-й гв. сд положение было восстановлено»[218]218
  ЦАМО РФ. Ф. 335. Оп. 1. Д. 238. Л. 163.


[Закрыть]. Вместе с тем в ее тылу не были до конца подавлены очаги сопротивления БО – еще шли бои в Королевском лесу. По некоторым данным, здесь вместе с частями дивизии Сивакова действовала рота 9-го отдельного штрафного батальона Воронежского фронта. Для борьбы с окруженными подразделениями в этом массиве был выделен пехотный батальон 678-го пп. Кроме того, на неудачу по прорыву первой линии обороны 71-й гв. сд повлияла и погода: как сообщал штаб 332-й пд, из-за плохих дорог (ночью прошел дождь) не была подтянута полностью дивизионная артиллерия.

На рассвете 5 июля в направлении выс. 234.3 готовились наступать батальонные группы двух полков (3/678-го пп и 2/677-го пп), усиленные частью сил 676-го пп при поддержке нескольких танков. В 6.35 советская артиллерия обстреляла позиции 332-й пд, а через сорок минут весь участок 52-го ак подвергся сильному налету Ил-2.

По немецким данным, пехота 332-й пд смогла оттеснить подразделения 213-го гв. сп майора А.И. Турпанова и полностью овладеть железнодорожными бараками только в 8.15, но затем продвижение остановилось. Срыв графика наступления войск Шафера уже на стадии сосредоточения беспокоил командование 48-го тк. Ведь успех частных контратак в ее полосе мог подтолкнуть русских и на контрудар по левому флангу 3-й тд, которая и без того несла ощутимые потери от артогня и топталась на месте. О. фон Кнобельсдорф лично связался с генералом Шафером и потребовал ускорить готовность дивизии к общей атаке. При этом он особо подчеркнул: дивизия не должна ни в коем случае допустить оголения левого фланга 3-й тд. В 10.00 332-я пд перешла в наступление на село Восход. После получасового обстрела артиллерией и шестиствольными минометами позиций гвардейцев два батальона 678-го и 677-го пп атаковали район севернее и северо-западнее Королевского леса у выс. 234.3. Через час 676-й пп нанес удар по позициям 71-й гв. сд в направлении железнодорожной станции Герцовка. Однако существенных успехов ни на одном из участков достичь не удалось. На левом фланге ударного клина дивизии атака 1/678-го пп захлебнулась под сильным огнем тяжелой артиллерии с выс. 234.3. 2/677 пп несколько продвинулся вперед, он подошел к противотанковому рву северо-восточнее Королевского леса и был вынужден залечь. 676-й пп продолжил атаку, но тоже без «существенных успехов».

В ходе боев севернее Королевского леса произошел примечательный эпизод. Для восстановления утраченного положения 213-го гв. сп И.П. Сиваков уже утром решил использовать дивизионный подвижной резерв. Еще на рассвете, наблюдая за наступлением немцев на железнодорожные бараки, он отдал предварительное распоряжение о выдвижении резервов к переднему краю, а после отхода подразделений 213-го гв. сп приказал выдвинуть в их исходный район не только резервный стрелковый батальон, но и приданную 3-ю танковую роту 245-го отп. В 5.00 командир роты ст. лейтенант В.С. Оленев получил приказ выйти в район с. Дмитриевка для совместных действий с полком Турпанова. В 10.00 десять боевых машин М-3с и М-3л при поддержке пехоты атаковали в направлении выс. 234.3. Под удар попали не только батальоны 677-го и 678-го пп, занявшие позиции гвардейцев у высоты, но и левый фланг 676-го пп. Архивные документы свидетельствуют, что это был первый бой танкистов 6-й гв. А 5 июля с противником на южном выступе Курской дуги и первое боестолкновение немецких и советских танковых подразделений. Не исключено, что эта танковая контратака оказалась и первой в ходе всей битвы на Огненной дуге, если не считать попытку взвода 245-го отп прорваться ночью 5 июля в Бутово. Рота Оленина бой провела успешно, немцы были отброшены в исходное положение, а выс. 234.3 вновь перешла в руки гвардейцев. Вот как этот эпизод изложен в журнале боевых действий 245-го отп: «В 9.00 рота заняла позиции: кладбище, восточнее окраин д. Дмитриевка, где были увязаны вопросы взаимодействия с пехотой 213-го гв. сп и артиллерией. В 9.30 командир роты получил приказ от командира 213-го гв. сп подавить огневые точки противника и совместно с пехотой выбить пехоту противника из занятых траншей за железной дорогой, после чего танкам отойти на исходные рубежи.

В 10.00 рота развернулась строем и пошла в атаку в направлении высота 234.3 – ур. Королевский лес. Танки ворвались в оборону противника, подавили его огневые точки, пехота противника в это время бросила траншеи, а танки преследовали противника.

В результате боя противник потерял 2 батальона станковых пулеметов и до батальона пехоты. Рота потеряла: 4 танка, подорвались на минах, один сгорел, один пропал без вести, 3 человека ранены, 8 человек пропали без вести.

В бою отличились: экипажи ст. лейтенанта В.С. Оленева и мл. лейтенанта С.А. Гладкова, которые первыми ворвались в оборону противника, огнем и гусеницами подавили до роты пехоты, 2-х батальонов ст. пулеметов. Руководил боем танков заместитель командира полка майор Бублей. Связь с командиром роты и внутри роты была налажена по радио»[219]219
  ЦАМО РФ. Ф. 245 отп. Оп. 180438с. Д. 2. Л. 1, 2.


[Закрыть]. Кроме перечисленных потерь, согласно донесению штаба 676-го пп, при отражении этой контратаки вышли из строя (потеряны) 3 танка, которыми он был усилен[220]220
  Anderson R.C., Harrison R, Karameles L.J., Lawrence C.A., Volz. A. The Kursk. Database. The Dupuy Institute, 1996/332 id.loc./D 2.


[Закрыть].

Рота Оленева на участке 213-го гв. сп упорные бои вела почти трое суток, танкисты продемонстрировали хорошую слаженность и умение налаживать взаимодействие, несмотря на то что для подразделений 245-го отп это был первый бой с момента своего формирования в марте 1943 г. Майор А.И. Турпанов высоко оценил помощь танкистов. 7 июля он подписал отзыв о боевой работе роты в полосе его полка. Вот строки из этого документа: «Действуя в обороне совместно с 213-м гв. сп, 3-я танковая рота 245-го отп в течение 5–7.07.43 г. блестяще выполнила боевую задачу, несмотря на большие потери в материальной части машин. Танковая рота дважды спасла занимаемое положение полка, нанося контратаки противнику. Личный состав подбитых танков стойко охранял танки и наносил поражения противнику. При напоре превосходящих сил противника личный состав четырех экипажей стойко оборонял занимаемый рубеж и отошел (с поля боя. – В.З.) последним»[221]221
  ЦАМО РФ. Ф. 245 отп. Оп. 180438. Д. 2. Л. 42.


[Закрыть].

Таким образом, 332-я пд до полудня 5 июля заметных результатов добиться не смогла. Ее войска продолжили топтаться перед позициями 71-й гв. сд. А в районе выс. 234.3, где ее подразделениям удалось вклиниться в оборону 213-го гв. сп, к полудню положение 213-го гв. сп было полностью восстановлено. И все это время от командования 48-го тк шли постоянные требования: усилить нажим на оборону русских и надежно прикрыть фланги 3-й тд. Однако дивизии не удавалось взять инициативу в свои руки. Ко всему прочему в 11.20 ее оперотдел в штаб корпуса доложил, что осколком мины ранен и эвакуирован в госпиталь генерал-лейтенант Х. Шафер. Получив это сообщение, О. фон Кнобельсдорф отдал приказ: командование соединением принять командиру 332-го ап подполковнику Симону[222]222
  NARA USA. T. 314. R. 1173. F. 000528.


[Закрыть].

Наблюдая за боем у Черкасского, И.М. Чистяков не только верно, но и достаточно быстро оценил, что здесь действуют силы противника не менее корпуса и главной их целью является захват именно этого села как ключа к дальнейшему прорыву вглубь обороны его армии. Он понимал, что в ближайшие часы численное превосходство немцев может дать свой эффект, они преодолеют все препятствия главной полосы дивизии Баксова. И тогда сдерживать удар сразу нескольких сот танков будет еще сложнее. Поэтому в этот момент было очень важно как можно дольше удерживать, а значит, и сильнее ослаблять немецкие танковые дивизии на главной полосе – выбивая бронетехнику. Первые часы показали, что на широком фронте немцы наступать уже не в силах, значит, надо точно определить участок, где они концентрируют основные силы, прежде всего танковые.

Эти мысли он высказал в телефонном разговоре с Н.Ф. Ватутиным, который состоялся утром после того, как боевая группа 3-й тд залегла под огнем артиллерии, а мд «Великая Германия» уперлась в противотанковый ров. В своей книге командарм писал: «Первый танковый таран противнику не удался, прорвать нашу оборону они не смогли. Ватутин спросил:

– Сколько подбито танков?

Я только смог ответить ему:

– Кругом черно, гарь, пыль, еще не подсчитывали.

Командующий сказал:

– Вы с Апанасенко сделали правильный вывод – общего наступления быть уже не может, теперь готовьтесь к сильным ударам на разных направлениях. Все разрушенные траншеи и доты восстановите.

Из своего опыта я уже знал: если не удалось в первые же часы прорвать оборону на всем фронте, то повторить такой же удар в ближайшее время уже нельзя. Это и понятно. Для первого удара собираются все средства, он планируется на основе длительного изучения обстановки. И когда этот удар не приносит успеха, то обычно начинаешь бить в разных направлениях. Соберешь силенки в кулак, стукнешь. В конце концов что-то удастся. На военном языке это значит: прогрызать оборону противника на отдельных направлениях»[223]223
  Чистяков И.М. Служим Отечеству. М., Воениздат, 1975. С. 147.


[Закрыть].

Утром при оценке ситуации командование 6-й гв. А приняло одно важное, но ошибочное решение, негативно повлиявшее на дальнейший ход оборонительных боев. Начальник оперативного отдела 6-й гв. А полковник Э.С. Рыбко, докладывая обстановку в штаб фронта, отметил: «Основные усилия противник сосредотачивает на фронте Коровино – Триречное… На фронте Коровино – Черкасское противник прорвал оборону и к 11.00 пехотой и танками вышел на рубеж: южные скаты выс. 239.3 (южнее Коровино. – В.З.) – до пехотного полка и около 100 танков, выс. 237.8, западные окраины Черкасское, скотомогильник – до полка пехоты и 70 танков. Группа до 30 танков распространяется в направлении Красный Починок. В овраге севернее х. Березов – скопление пехоты и танков. Всего на этом участке фронта насчитывается до 300 танков. Роща в 1 км юго-восточнее Черкасское занята ротой пехоты противника. В оврагах 3–4 км северо-восточнее Бутова – скопление пехоты и около 30 танков перед нашим передним краем.

По непроверенным данным, около 12.00 одной из наших радиостанций перехвачен разговор немецкого командования следующего содержания, вверх докладывалось: о прорыве танков на рубеже Коровино – Черкасское, а в ответ было заявлено, что это не главное и что нужно основные усилия сосредоточить восточнее Черкасское, так как на этом участке наиболее прочная оборона….Общий вывод о группировке противника: в направлении главного удара на фронте Коровино – Триречное противником введено в бой не менее двух пехотных дивизий и двух танковых. На фронте выс. 228.8 – Березов наметился вспомогательный удар (2-й тк СС. – В.З.) противника с вводом в бой пехотной и одной танковой дивизии»[224]224
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 461. Л. 24, 24 обр.


[Закрыть].

Вывод о том, что главный удар немцы наносят лишь по дивизиям Сивакова и Баксова (а не на двух направлениях сразу, т. е. плюс по 52-й гв. и 375-й сд, как было в реальности), оказался неверным. В документе также была существенно заниженной численность введенных в бой войск 2-го тк СС. Эта ошибочная оценка негативно повлияла на общий ход боев 5 июля. Руководствуясь ею, И.М. Чистяков быстро выдвинет основные силы своего противотанкового резерва в полосу 22-го гв. ск генерал-майора Н.Б. Ибянского и при этом ослабит внимание к ходу боевых действий в полосе 23-го гв. ск генерал-майора П.П. Вахрамеева, у Обоянского шоссе, чем воспользуется командование корпуса СС. Лишь после того как оперативная обстановка на левом фланге начнет стремительно ухудшаться, будут приняты срочные меры о направлении в 52-ю гв. сд оставшейся части противотанкового резерва, но будет уже поздно.

Что главным образом повлияло на эту оценку ситуации командармом? Во-первых, к полудню именно в районе Коровино – Черкасское обозначился некоторый успех войск Гота. Дивизии 48-го тк пехотой и незначительным числом танков, преодолев главную линию минных полей и рвов, вели бой уже на окраинах Коровино и Черкасского. В то время как на левом фланге 52-я гв. сд полковника И.М. Некрасова держалась на прежних рубежах, эсэсовцы все еще пытались овладеть х. Березов и выс. 220.5. На других участках обстановка была достаточно спокойная.

Во-вторых, штаб 6-й гв. А даже к полудню не смог установить численность обеих группировок 4-й ТА, действовавших против корпусов Ибянского и Вахрамеева. В 13.30 полковник Э.С. Рыбко докладывал заместителю начальника штаба фронта генерал-майору С.И. Тетешкину: «Общий вывод о группировке: в направлении главного удара – на фронте Коровино, Триречное – противником введено в бой не менее двух пехотных и двух танковых дивизий. На фронте высота 228.6, Березов наметился вспомогательный удар противника с вводом в бой одной пехотной и одной танковой дивизий»[225]225
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 461. Л.31.


[Закрыть]. Хотя с момента начала наступления в полосе 48-го тк действовали одновременно пять дивизий, в том числе у Коровино и Черкасского две танковые, одна моторизованная и одна пехотная, а на фронте 52-й гв. и 375-й сд – сразу три моторизованных соединения СС.

В ходе этого разговора по БОДО С.И. Тетешкину сообщили данные авиаразведки «…о выдвижении к южным окраинам Трефиловки на север до 150 танков, из Зыбино на север до 300 танков, скопление в лесу северо-восточнее Казацкое танков и автомашин, скопление в лесу восточнее Высокое около 400 танков и автомашин и сосредоточение в лесу северо-восточнее Зыбинин до 300 танков и автомашин…»[226]226
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 461. Л. 31.


[Закрыть]. Перечисленные населенные пункты располагались перед правым флангом 6-й гв. А (черкасское направление), поэтому полученная информация о концентрации нескольких сотен боевых машин в этом районе согласовывалась с выводом штаба армии.

И, наконец, в-третьих: данные авиаразведки о нескольких сотнях танков перед фронтом 22-го гв. ск казались не выдумкой, ведь И.М. Чистяков лично наблюдал бой в районе Черкасского, видел сотни единиц бронетехники, скопившейся южнее села, поэтому на принятие ошибочного решения в определенной мере влияли и личные впечатления командарма.

Внимательно отслеживая обстановку в полосе дивизий Сивакова и Баксова и стремясь упредить неприятеля, И.М. Чистяков решил массировать артиллерийские средства[227]227
  Концентрация на каком-либо участке значительных сил (артиллерии, танков и т. д.).


[Закрыть] на черкасском направлении. Еще на рассвете, оценив действия немцев 4 июля как боевую разведку направления главного удара, он из своего противотанкового резерва выдвинул в район 1,5 км юго-восточнее Коровина 493-й иптап с задачей: прикрыть участок между двумя селами. Затем, после отражения первых двух атак, и 496-й иптап РГК получает приказ занять оборону у скотомогильника, западнее Черкасского, а между 9.00 и 10.00 командарм отдает приказ перебросить в выжидательный район Завидовка – Алексеевка 27-ю оиптабр полковника Н.Д. Чевола[228]228
  Чевола Никифор Дмитриевич – гв. полковник, родился 23.08.1909 г. в станице Петропавловская (ныне Республика Ингушетия), в семье крестьянина. В РККА с 1931 г. В 1936 г. окончил Киевское артучилище. На фронте с 1941 г. С 04.1943 г. – зам. командира 124-го гв. ап 52-й гв. сд, затем командир этого же полка. А за два дня до начала Курской битвы, 3.07.1943 г., становится командиром 27-й оиптабр. За успешное командование бригадой в ходе Курской битвы в июле 1943 г. был награжден орденом Ленина, а за бои в 01.1944 г. на территории Черкасской области 1.07.1944 г. становится Героем Советского Союза. С 1956 г. – в запасе.


[Закрыть]. Это распоряжение из штаба артиллерии армии комбриг получил в 10.40. В документе было указано, что ему предоставляется право самостоятельно вводить в бой полки при прорыве танков, для чего он был обязан немедленно организовать разведку в направлении Черкасского. Но воспользоваться этим правом Н.Д. Чевола не смог, ситуация начала развиваться стремительно и далеко не так, как предполагалось. После полудня два ее полка – 1837-й иптап майора Н.Е. Плысюка (в составе трех батарей 76-мм пушек) и 1841-й иптап майора В.Г. Гашкова (четыре батареи 45-мм ПТО) вышли в район Раково – Шепелевка в готовности отразить танковые атаки. 1839-й иптап капитана В.И. Семнова находился в резерве комбрига и имел лишь 4 76-мм орудия ЗИС-3[229]229
  ЦАМО РФ. Ф. 355. Оп. 5122. Д. 109 (2). Л. 268.


[Закрыть].

Штаб Воронежского фронта с полуночи работал в очень напряженном режиме: собирал информацию, анализировал обстановку, внимательно отслеживал действия противника, передавал в войска приказы и распоряжения. С рассветом для его руководства ключевым стало – определение направления главного и вспомогательного ударов. К середине дня эта задача в основном была решена. На основе поступивших данных, в том числе и от авиаразведки, которая докладывала о выдвижении на правом фланге 6-й гв. А значительных сил танков, а также оценки поведения немцев в утренние часы, был сделан вывод, который совпадал с мнением И.М. Чистякова о подготовке противником мощного рывка вглубь обороны фронта из района Черкасского (мд «Великая Германия») и Березова (3-я тд). В 12.35 начальник штаба фронта генерал-лейтенант С.П. Иванов докладывал в Генштаб: «К 11.00 противник подтягивал главные силы… Основное наступление противника ожидается во второй половине дня… Распоряжением командующего 6-й гв. А черкасское направление усиливается»[230]230
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 2843. Д. 431. Л. 15.


[Закрыть]. Как покажут дальнейшие события, эта оценка оказалась верной, но только для правого фланга армии, а не для всего ее участка. Действительно, в полосе дивизий Сивакова и Баксова наиболее масштабные и ожесточенные бои развернутся после 14.00, их эпицентром станет участок: Коровино, Черкасское, выс. 244.5, отм. 237.8.

Обстановка в полосе обороны 71-й гв. и 67-й гв. сд для советской стороны начала заметно меняться в худшую сторону между 13.00 и 14.00. Согласно донесению мд «Великой Германии», к 13.10 через балку был переправлен в полном составе 1-й батальон танкового полка Штрахвица. Затем, около 14.00, еще 5 Т-4, но ни одной «пантеры». Если вспомнить, что в мд «Великая Германия» по списку числилось более 300 танков, эти цифры выглядят скромно, но движение на переправе было очевидно, хотя дивизия не верила в то, что все танки удастся переправить по основному мосту, и искала другие пути переброски бронетехники, проводя разведку восточнее Березова.

К этому времени наметился успех и у 3-й тд. По данным оперативного отдела 6-й гв. А, ее боевые группы (3-й, без 1-го батальона, и 394-й полки с приданными саперами) потеснили 3/210-го гв. сп 71-й гв. сд и около 11.00 находилась у южных скатов выс. 239.3 (южнее Коровина), а к 12.15 этот холм был взят, и движение немцев на север продолжилось.

Вместе с тем в 10.30 2-й батальон 110-й грп 11-й тд и штурмовые орудия полностью переправились через противотанковый ров юго-восточнее Черкасского, а уже через 1,5 часа танки разведбатальона этой дивизии вышли к югу от отм. 237.8. Но в этот момент гаубичные батареи 67-й гв. сд открыли сильный и эффективный заградительный огонь из района выс. 232.4. В 12.30 штаб 11-й тд сообщил, что батальон 110-го грп понес значительные потери при атаке на отм. 237.8, и просил подавить их корпусными средствами. А пока шло согласование этого вопроса, боевые группы приводили себя в порядок. Однако переправа бронетехники дивизии Микла, как и у соседей, шла очень медленно. К этому моменту (сразу после полудня) ее танковый полк все еще не перешагнул всеми силами через ров, а те танки, что переправились, сплошные минные поля и мощный огонь артиллерии не позволили эффективно использовать. Поэтому 15-й тп был вынужден пока сосредотачиваться за 111-м тгп, а отм. 237.8 продолжали штурмовать лишь мотопехота при поддержке самоходных орудий и артиллерии. К 14.35 дивизия доложила о некотором успехе восточнее Черкасского: ее боевые группы заняли первые две линии траншей в районе выс. 244.5 и наконец полностью овладели отм. 237.8.

Однако сообщение о захвате отм. 237.8 оказалось ошибочным. Комдив-67 оперативно перебросил к этому холму 7-ю батарею 138-го гв. ап ст. лейтенанта Н.В. Васильева. Она прибыла в тот момент, когда бой шел уже на ее южных скатах. Поставив орудия на прямую наводку, четыре расчета подожгли шесть танков 2/15-го тп, а затем два штурмовых орудия 911-го дивизиона, и немцы отошли. Однако через некоторое время атаки 11-й тд на отм. 237.8 возобновились, но были значительно слабее, т. к. основные силы боевых групп И. Микла разошлись в двух направлениях: строго на запад, на правый фланг мд «Великая Германия», чтобы нанести удар вдоль ПТ-рва, и на Черкасское с юго-востока, навстречу ее гренадерскому полку. Одновременно часть 15-го тп 11-й тд при поддержке 339-го грп 167-й пд начала движение по дороге Бутово – Дуброво к выс. 246.0 и восточнее, пытаясь смять правый фланг 199-го гв. сп 67-й гв. сд. Но прорвать позиции гвардейцев на южных и юго-западных окраинах Черкасского не удалось, т. к. в этот момент началась контратака подвижного резерва 67-й гв. сд.