Текст книги "Курский излом"

После 16.00 бомбардировка позиций 52-й гв. сд на участке Каменный лог – выс. 215.4 – выс. 233.3 усилилась. Люфтваффе продолжили прокладывать путь боевым группам двух дивизий СС на север, одновременно стремясь помешать отходившим подразделениям 151-го гв. и 155-го гв. сп закрепиться у Быковки – первого крупного села на их пути. Особенно сильным ударам с воздуха подвергся КП 52-й гв. сд в Быковке, а затем и в Козьмо-Демьяновке, куда он отошел после 17.00.

И.М. Некрасов поддерживал постоянную связь со штабом армии и лично с командармом. Поэтому И.М. Чистяков знал об опасном положении в полосе дивизии, в течение дня он сам несколько раз звонил комдиву, интересовался обстановкой. В ходе очередного разговора после полудня полковник настойчиво просил его оказать помощь артиллерией, но командующий тянул время. В этот момент начало обостряться положение и у Черкасского, вероятно, поэтому командарм старался до последнего использовать средства дивизии и бросить на чашу весов свой резерв в самый тяжелый период боя у Обоянского шоссе. Но обстановка сложилась таким образом, что понятное стремление опытного военачальника сберечь средства, чтобы не остаться с пустыми руками в критический момент, привело к тому, что крайне нуждавшаяся в усилении 52-я гв. сд в конце концов не получила ничего, кроме одной противотанковой батареи.

Согласно плану маневра противотанковым резервом армии, танкоопасные направления в полосе 52-й гв. сд должна была прикрывать 28-я оиптабр майора В.П. Косачева. В середине дня 5 июля ее полки находились на прежних рубежах: в районе Покровки, выс. 254.2 (около 10 км севернее Быковки). По штату бригаде полагалось иметь три иптап: два – укомплектованных 76-мм орудиями, один – 45-мм пушками и на каждое ПТО одну автомашину плюс транспорт для доставки боеприпасов и продуктов. К началу боев в ней было сформировано лишь два полка, имевшие на вооружении 76-мм и 45-мм орудия и 50 % автотранспорта от нормы[350]350
  Укомплектованность и обеспеченность на 5 июля 1943 г.: 1838-й иптап: укомплектован личным составом и матчастью (76-мм орудия ЗИС-3) полностью, средства тяги – 12 «Студебекеров»; 1840-й иптап: личным составом полностью, матчастью: 4 76-мм орудия ЗИС-3 и 4 «Студебекера»; 1842-й иптап: личный состав и матчасть по штату, средства тяги – 50 %.


[Закрыть]. Именно этот момент не был учтен И.М. Чистяковым при выборе момента выдвижения бригады для локализации прорыва 2-го тк СС к Быковке. Приказ о переброске полков к этому селу комбриг В.П. Косачев получил слишком поздно, полковые колонны тронулись в путь в тот момент, когда бой за село уже начался. Поэтому своевременную помощь гвардейцам оказать она не смогла. Боевые группы корпуса Хауссера превосходили в мобильности и маневренности советские части, и 5 июля они в полной мере использовали свое преимущество. Уже к 17.30 передовые батальоны мд СС «Лейбштандарт» овладел южной частью Быковки, а чуть раньше, в 17.00, мд СС «Дас Райх» полностью смял оборону подразделений 52-й гв. сд на выс. 233.3.

Из доклада штаба 28-й оиптабр: «…5.7.43 г. бригада получила приказ командующего артиллерии армии выбросить одну лучшую батарею 76-мм орудий в район клх. „Смело к труду“ для уничтожения прорвавшихся 13 танков противника. В 14.45 4-я батарея 1838-го иптап выступила для выполнения этой задачи. В 15.00 остальному составу бригады, имеющему средства тяги, была поставлена задача: 3-мя батареями 1838-го иптап и 3-мя батареями 1842-го иптап с одной батареей 1840-го иптап (подвижный резерв комбрига) выступить в район Быковки, с задачей: перекрыть основные танкоопасные направления: дороги из Пушкарного, из Томаровки и клх. „Смело к труду“. В 16.00 весь состав бригады, имеющий автотранспорт, во главе с комбригом выступил для выполнения поставленной задачи: 1838-й иптап по маршруту Покровка – Яковлево – выс. 218.3 – Быковка; 1842-й иптап со штабом бригады и подвижным противотанковым резервом двигался по маршруту: выс. 254.5 – Дуброво – Ольховка – Ворскла – Быковка.

В 17.00 части бригады, под сильным воздействием авиации противника понеся незначительные потери, достигли рубежа: Ольховка, выс. 234.8, где высланной вперед разведкой и личной командирской разведкой было установлено, что с. Быковка и южные окраины Козьмо-Демьяновки заняты противником. В районе с. Быковка, выс. 224.2, замечено скопление до 150 танков противника. Установив, что основная масса танков и мотопехоты противника двигается в обход, в направлении на Яковлево, комбриг принял решение отвести части на прежние рубежи обороны для отражения атаки танков противника. В 22.00 5.7.43 г. части бригады заняли прежние боевые порядки, привели все в боевую готовность для отражения атаки противника»[351]351
  ЦАМО РФ. Ф. 9700. Оп. 1. Д. 3. Л. 4, 5.


[Закрыть].

Район Быковки имел важное тактическое значение. Село находилось на краю первой оборонительной полосы 6-й гв. А, но еще в ее системе, поэтому являлось последним хорошо укрепленным узлом сопротивления перед второй полосой. На восток от него шли три глубоких заболоченных оврага, на запад – пойма Ворсклы; единственный путь, по которому из этого района танки могли двигаться на север, к с. Яковлево, была дорога Томаровка – Яковлево, проходившая через центр села. Далее она шла в Козьмо-Демьяновку, расположенную рядом с Быковкой (через мост). Кроме того, в селе находились еще два моста через Ворсклу, по которым можно было пройти и на западный берег реки. Однако удерживать Быковку, на которую наступали две боевые группы мд СС «Лейбштандарт», усиленные танками, И.М. Некрасову было уже практически нечем, и эсэсовцы попытались сразу же взять ее в клещи. Одну из первых атак на село благодаря хорошей маскировке и выдержке личного состава успешно отразил 1-й взвод 95-й роты фугасных огнеметов лейтенанта З.Ф. Фасхиева. «В 14.30 танки противника и пехота вышли на огневые позиции взвода ФОГов, – писал в наградном листе командир роты ст. лейтенант Н.Е. Пахомов. – Взвод подпустил танки на расстояние 25–30 метров и подорвал ФОГи. Огнем взвода уничтожено 7 танков, 40 солдат и офицеров. Продвижение противника было задержано на 1 час 30 минут. Взвод тов. Фасхиева, оставшись без огневых средств борьбы с танками, организованно отходил, ведя бой с наседавшей пехотой. Взвод вышел из боя, дополучил матчасть и 10 июля 1943 г. опять занял огневые позиции»[352]352
  ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 202. Л. 145.


[Закрыть]. За этот бой лейтенант З.Ф. Фасхиев приказом командования 6-й гв. А от 25 августа 1943 г. был удостоен ордена Отечественной войны 2-й степени.

Но уже между 16.40 и 17.15 передовой батальон 1-го тгп СС «Лейбштандарт» ворвался на восточные окраины Быковки, а 2-й тгп СС, преследуя отходившие подразделения 52-й гв. сд, вошел в село с юга и вел уличные бои в его центральной части. После 18.00 советские войска окончательно оставили Быковку, а через два часа части дивизии Виша, овладев и Козьмо-Демьяновкой, двинулись к позициям боевого охранения 51-й гв. сд, занимавшей оборону на второй полосе. Ее артиллерия уже около 17.00 открыла заградительный огонь по участкам, где, по данным разведки, наблюдался подход войск 2-го тк СС.

В этой сложной обстановке храбро и решительно действовал взвод саперов 52-й гв. сд под командованием лейтенанта Н.А. Киселева. Предполагая такое развитие обстановки, командование дивизии распорядилось: все мосты в Быковке заранее подготовить к взрыву. И в момент, когда эсэсовцы ворвались в село, перед саперами встала очень трудная задача: во-первых, не упустить момента, когда полностью завершится отход подразделений дивизии, чтобы обязательно подорвать мосты, во-вторых, не допустить прорыва противника через Ворсклу на плечах отходивших войск. «…Задача осложнялась тем, что подступы к мостам враг держал под артиллерийско-минометным и пулеметным огнем, – писал начштаба дивизии подполковник Г.Г. Пантюхов. – Саперы по горло в воде подобрались к мостам и подсоединили взрывные устройства. Как только наши подразделения прошли через Быковку, лейтенант Н.А. Киселев взорвал мост, не дав противнику форсировать реку»[353]353
  Пантюхов Г.Г. Люди одной дивизии. М., Воениздат, 1 9 7 7. С. 113.


[Закрыть].

Уничтожение мостов в Быковке сыграло важную роль в сдерживании 2-го тгп СС, его передовым батальонам не удалось с ходу перебросить за реку бронетехнику и тяжелое вооружение. Поэтому темп наступления на север и расширения коридора прорыва на запад упал, хотя движение дивизии Виша не остановилось. Эсэсовцы, используя неразбериху, переправились через русло вброд и вступили в бой с подразделениями 153-го гв. сп на западном берегу Ворсклы. Согласно документам штаба 52-й гв. сд, в 16.00 противник, развивая успех, двумя ротами автоматчиков ворвался в с. Ворскла и закрепился в нем. Подполковник Шамов докладывал: «…Части дивизии отдельными разрозненными подразделениями, ведя упорные бои в окружении и полуокружении, погибая целыми подразделениями, к исходу дня 5.7. вышли на рубеж: 153-й гв. сп – лог Лапин, Вознесеновский; 151-й гв. сп – (иск.) Вознесеновский, Ворскла, (иск.) Солонец; 155-й гв. сп – (иск.) Гонки, роща западнее Непхаево, ведя огневой бой с противником. Значительная часть подразделений продолжала вести упорный бой в окружении»[354]354
  ЦАМО РФ. Ф. 335. Оп. 5113. Д. 235. Л. 20.


[Закрыть].

Ситуация для командования и 52-й гв. сд, и 22-го гв. ск осложнилась тем, что основные пункты управления войсками подверглись сильному воздействию артиллерии и авиации. Отход подразделений организовывали в основном командиры батальонов и частично рот, на некоторых участках – даже офицеры управления полков, т. к. командиры взводов и основная часть рот почти все вышли из строя. Штаб 52-й гв. сд, наспех развернутый в районе Козьмо-Демьяновки после отхода из Быковки, потерял связь с отходившими двумя полками, попал под сильную бомбежку и был вынужден вновь спешно покинуть место расположения. «Когда противник овладел Быковкой, – вспоминал полковник Г.Г. Пантюхов, – КП дивизии оказался под угрозой захвата. В это время И.М. Некрасов переходил на запасной командный пункт. Здесь, в Быковке, оставались начштаба дивизии и группа штабных командиров. Надо было и отдать подразделениям приказ на отход, и самим отходить поскорее, но от командира дивизии не было радиосигнала о том, что он на месте и взял управление частями на себя. Так как передатчик радиостанции штаба вышел из строя, а проводной связи не было, начальник штаба распорядился отправить в части с приказом об отходе мотоциклиста из роты связи гв. мл. сержанта В.А. Скрынника. Храбрый воин, не пугаясь разрывов бомб и снарядов, умчался выполнять боевое задание. Подразделения отошли на новые оборонительные позиции, успев оторваться от противника. Несколько позже, когда танки и автоматчики врага пробились в район КП, начальник радиостанции гв. старшина А.Ф. Минин и связист Н.А. Лисицын, невзирая на огонь, вынесли на себе ценную аппаратуру»[355]355
  Пантюхов Г.Г. Люди одной дивизии. М., Воениздат, 1 9 7 7. С. 11 4.


[Закрыть].

В 18.00 связь командования 6-й гв. А с дивизией Некрасова оборвалась окончательно и до исхода дня отсутствовала. Поэтому оно не знало истинное положение ее частей и ситуацию в самом соединении, а главное – командарм был лишен основного источника информации об оперативной обстановке на столь важном участке.

Из журнала боевых действий 2-го тк СС: «На стороне неприятеля, который сначала чрезвычайно упорно сражается, фиксируются по мере развития нашего наступления помимо ослабления сопротивления также отступательные движения. Чтобы помешать противнику закрепиться на второй линии обороны, дивизиям СС „Лейбштандарт“ и „Дас Райх“ отдается приказ: несмотря на позднее время, около 18.00, как можно скорее подтянуть танковые полки и еще засветло прорвать вторую линию обороны. Дивизия СС „Мертвая голова“ получает задачу: направить в Журавлиный лес сильную разведку для установления связи с правым крылом мд СС „Дас Райх“ и очистки леса.

В 17.50 мд СС „Лейбштандарт“ взяла Быковку, около 19.40 атакует вторую линию обороны и в 19.50 стоит в 500 метрах южнее второй линии перед дефиле на южной окраине Яковлева. Поскольку у дивизии СС „Дас Райх“ плохие дороги и пробки на пути движения, которые существенно замедляют подтягивание сил, наступление было остановлено приказом по корпусу. Вторая линия должна быть столь же планомерно атакована утром, после сосредоточения сил. В течение ночи как можно больше предполья должно быть занято, пехота должна продвинуться до выс. 241.5»[356]356
  Stadler S. Die Offensive gegen Kursk 1943. 2 SS Panzerkorps als Stoßkeil im Grоßkampf. NATION EUROPA Verlag GmdH. COBURG, 1998. S. 39.


[Закрыть].

В ходе дальнейших боев на левом фланге корпуса Хауссера мд СС «Лейбштандарт» к полуночи основными силами приданного 315-го грп удалось форсировать Ворсклу на участке: Задельное, Каменный лог, Веселый, Ворскла и, потеснив 153-й гв. сп, создать плацдарм шириной 3–3,5 км. По данным штаба 6-й гв. А, передовые части СС уже в 16.30 вступили в бой с подразделениями 51-й гв. сд в районе выс. 218.3, затем полностью овладели селом Ворскла на западном берегу одноименной реки и подошли к хутору Солонец, расположенному в 3 км севернее этого села. А согласно дневной сводке (на 17.00 6 июля) штаба мд СС «Лейб штандарт», к исходу 5 июля ее подразделения вышли на линию: выс. 234.8 (1 км севернее Козьмо-Демьяновки) – северная окраина Козьмо-Демьяновки – 0,5–1 км от второй линии обороны 6-й гв. А.

Перед сумерками 52-я гв. сд частью сил отошла за реку Ворскла и закрепилась на следующих рубежах: 153-й гв. сп и 151-й гв. сп – выс. 233.6, выс. 238.4, овраг 1,5 км западнее Солонец, а 155-й гв. сп сосредоточился в полосе обороны 375-й сд в районе Непхаево.

Таким образом, примерно через 17 часов после начала наступления корпус Хауссера прорвал главную полосу армии Чистякова в районе дороги Белгород – Обоянь на всю глубину и вышел ко второй (переднему краю 154-го гв. и 156-го гв. сп 51-й гв. сд) на фронте 6–6,5 км. Эта дивизия находилась во втором эшелоне (ее передний край располагался на расстоянии 12–15 км от переднего края 52-й гв. сд), но на направлении главного удара 4-й ТА, поэтому уже на рассвете 5 июля ее позиции подверглись сильному удару с воздуха. Усиленными бомбежками переднего края по площадям немцы старались как можно больше взорвать минных полей, повредить линии связи, перепахать окопы и противотанковые рвы на участках, куда планировали выйти их танковые соединения. Особенно настойчиво уничтожали экипажи самолетов позиции артиллерии. Летчики знали, сколько вреда может нанести даже одна хорошо замаскированная батарея с опытными расчетами. На одной из встреч фронтовиков мне довелось слышать рассказ командира артполка, который вспоминал, как однажды допрашивал летчика со сбитого «Юнкерса»: «По сей день помню слова этого молодчика с крестом на шее: „Нам говорили, что противотанковая пушка – это мина на колесах многоразового использования, поэтому мы ваши позиции обрабатывали по несколько раз, чтобы уничтожить их с гарантией“».

О том, что происходило 5 июля на позициях одного из артподразделений 51-й гв. сд, уже после войны вспоминал командир огневого взвода 5-й батареи 122-го гв. ап В.Г. Рубцов: «Наш полк (три дивизиона, в каждом по две батареи 76-мм пушек и одна батарея 122-мм гаубиц) глубоко зарылся в землю в районе Яковлево. Между орудиями имелись траншеи с „лисьими норами“ (боковыми нишами, где могли укрыться 1–2 человека), землянками в пять-шесть накатов и добротными углублениями с перекрытиями для боеприпасов. Все было тщательно замаскировано.

…Весь день 5 июля передовые позиции обрабатывались авиацией. По 80–120 самолетов, несмотря на противодействие наших летчиков и средств ПВО, наносили мощные удары. В один из налетов на позицию батареи спикировали несколько бомбардировщиков. Одна бомба весом примерно с полтонны взорвалась между 3-м и 4-м орудиями, недалеко от траншеи, соединяющей их. Траншея сплющилась, солдат моего взвода Волков оказался погребенным заживо. Бросились разгребать землю лопатами и руками. Волков оказался в „лисьей норе“, и это спасло его. Он снова занял место у орудия, хотя из-за перенесенного шока его надо было бы отправить в санчасть.

К вечеру танки подошли к Яковлеву. Завязался бой. Наша и соседняя батареи перешли на прямую наводку. Стали вести прицельный огонь по танкам и пехоте противника. Огонь уже велся самостоятельно по команде командиров взводов и командиров орудий. Подбитые танки не считали, кругом везде горело, все окуталось дымом, гарью и пылью. Люди сражались не на жизнь, а на смерть. В этом дневном и вечернем бою были убиты и ранены несколько человек, но боевую готовность расчеты не потеряли, каждый солдат мог заменить любого – сказывалась высокая выучка личного состава. Помню, погиб командир орудия из 1-го взвода Стариков, которого любили за смелость, отвагу, юмор и веселый нрав. Мы его считали батарейным „Василием Теркиным“. Бой 5-го числа показал низкую точность стрельбы танков противника, видимо, сказалась их нервозность от тех потерь, которые они несли. Прямых попаданий в орудия не оказалось, но вокруг все было вспахано снарядами»[357]357
  Бессмертие. Белгород. Везелица, 1992. С. 72, 75, 76.


[Закрыть].

Штаб артиллерии 51-й гв. сд о событиях прошедшего дня так доносил: «К 20.00 5.7.43 г. противник потеснил наше боевое охранение, дошел до главной оборонительной линии и с наступлением темноты приостановил наступательные действия, перегруппировывая и подтягивая силы.…До подхода к главной линии 51-й гв. сд противник понес потери от огня нашей артиллерии подбитыми и подожженными: танков – 13, автомашин с боеприпасами и грузами – 10, уничтожена одна самоходная пушка, два шестиствольных миномета, два станковых пулемета… Огнем с закрытых позиций подавлено 4 артиллерийских и минометных батареи, 5 огневых точек, подбито 8 автомашин с пехотой и 2 бронемашины»[358]358
  ЦАМО РФ. Ф. 335. Оп. 5122. Д. 109а. Л. 306, 307.


[Закрыть].

Значительно сложнее и не так успешно развивалось наступление на правом фланге 2-го тк СС, в полосе мд СС «Мертвая голова». Весь день она вела очень тяжелые бои по прорыву рубежа 375-й сд полковника П.Д. Говоруненко. Бригаденфюрер М. Зимон действовал по испытанной схеме. Около 11.00 грп «Туле», усиленный танками, нанес удар в стык 52-й гв. и 375-й сд, от выс. 218.0 в направлении на х. Гонки. Полковой группе удалось прорвать передний край 2/155 гв. сп, оборонявшего район х. Гремучий, на стыке с 3/154 гв. сд, который занимал позиции по восточному краю балки в районе Ерик, и в 12.30 она достигла противотанкового рва восточнее х. Березова. Однако попытка зайти в тыл подразделениям, оборонявшим хутор, успехом не увенчалась. Гвардейцы держались стойко.

Чтобы сломить сопротивление, М. Зимон решил нанести по 3/154 гв. сп двойной удар: батальоном тгп «Туле» – севернее Ерика, а 3-м батальоном тгп «Теодор Ейке» – с юга, из района выс. 224.3. Основные же силы боевой группы дивизии (главных сил тгп «Туле» с тяжелой ротой «тигров» и тп «Данмарк») прорывались к лесу Журавлиный, через выс. 216.5 (2,5 км севернее Гремучего). Однако и здесь, из-за упорного сопротивления частей 52-й гв. и 375-й сд, сначала они тоже топтались на месте. Положение начало меняться, только когда мд СС «Дас Райх» овладела х. Березов. После этого подразделения обеих дивизий в районе х. Гремучий взяли в кольцо 2/155 гв. сп, и, выставив против него заслон, войска Крюгера двинулись на выс. 216.5. В 15.15 гренадеры грп «Туле», во взаимодействии с тгп «Фюрер», который прорвался западнее, к выс. 233.3, наконец овладели выс. 216.5. Бойцы и командиры 3/154 гв. сп в этих боях проявили мужество и отвагу. Однако численное превосходство было на стороне эсэсовцев. Поэтому они смяли его рубеж, основная часть батальона погибла или попала в плен. 18 июля дивизия доносила, что из этого батальона вернулось в строй лишь 80 человек.

«После каждого разговора с командиром соседей дивизии полковником И.М. Некрасовым наш комдив все больше мрачнел, – вспоминал начальник политотдела 375-й сд полковник С.Х. Айнутдинов. – Около 9 часов, после очередного разговора с Некрасовым, комдив встревоженно сказал:

– Немцы прорвали оборону 52-й гв. сд, более 50 танков и пехота ворвались на передний край в районе Березова. Дивизия ведет бой с прорвавшимися танками…

Полковник связался с командиром правофлангового полка подполковником Фроловым, вызвал к себе командующего артиллерией дивизии, командира 96-й отбр и командира саперного батальона. Вскоре нам стало известно, что на участке нашего правого соседа, где была прорвана оборона, танки и пехота противника стали распространяться во все стороны, нарушая оборону 52-й гв. сд. Ее поредевшие подразделения, сдерживая врага, отходили на север. Наш правый фланг стал оголяться.

Положение осложнялось. „Перестрой свой боевой порядок по второму варианту, – приказал комдив командиру 1243-го сп подполковнику Фролову. – Держись крепко!“ Второй вариант означал: продолжая бой с атакующим врагом с фронта, быть готовым отражать его удары с правого фланга»[359]359
  Айнутдинов С.Х. У Обоянского шоссе. Свердловск, 1973. С. 52.


[Закрыть].

1243-й сп, усиленный 2/1245 сп и 3/154 гв. сп, удерживал правый фланг дивизии по линии: 1 км западнее колхоза «Смело к труду», 200 м южнее высот 225.9 и 214.5, северо-западная окраина леса западнее х. Ерик, с. Шопино (западное), овраг в 1 км севернее выс. 211.6. В этот день именно его батальоны приняли основной удар мд СС «Мертвая голова». По плану П. Хауссера, ее боевая группа, усиленная бронетехникой, после прорыва переднего края и выхода к лесу Журавлиный должна была развернуться на восток, смять правый фланг 375-й сд (1243-й ап) и, повернув затем на юго-запад, нанести удар вдоль шоссе Белгород – Обоянь к выс. 225.9, т. е. «смотать» оборону дивизии Говоруненко с севера на юг.

В 15.45 2-й батальон тгп «Туле» при поддержке бронегруппы (40 танков, в том числе «тигров»), достиг Обоянского шоссе[360]360
  Участок дороги государственного значения Москва – Симферополь, который соединял два районных центра Курской области – Белгород и Обоянь. Шоссе представляло собой широкую двухполосную дорогу, покрытую гравием. На участке Яковлево – Обоянь ряд примыкавших к нему дорог были выложены булыжником.


[Закрыть] в районе клх. «Смело к труду» и после примерно часового боя начал обходить правый фланг 1243-го сп, стремясь выйти в тыл и отрезать его батальоны от основных сил. У колхозных построек эсэсовцев встретил плотный огонь одной батареи истребительно-противотанкового дивизиона, роты ПТР и роты автоматчиков 375-й сд. В результате скоротечного боя эсэсовцы, потеряв 3 танка, уничтожили этот узел сопротивления (батарею) и продолжили наступление в направлении Гонки и выс. 225.9 (у Обоянского шоссе). К этому времени путь 2-го батальона тгп «Туле» через рубеж 375-й сд (от исходных позиций у Березова – окраины хутора – выс. 216.5 – клх. «Смело к труду») напоминал дугу, которая охватывала правый фланг 375-й сд. Через некоторое время боевая группа СС вышла к окопам второго эшелона полка Фролова. «Отход 52-й гв. сд создал благоприятные условия для удара врага… – писал С.Х. Айнутдинов. – Дивизия фактически осталась позади прорвавшихся вражеских войск, но вела упорный бой, прочно удерживая Обоянское шоссе в районе Шопино и Ерик. Враг с каждым часом бросал против дивизии новые силы, пытался очистить от нее шоссе. Группа автоматчиков, поддержанная танками, ворвалась в траншею стрелковой роты, которой командовал старший лейтенант Г. Алферов. Бойцы вступили в рукопашный бой. Командир 3-го сб ст. лейтенант П. Голубь ударил по вражеским автоматчикам силами своего резерва. Особенно дерзко дрались в рукопашной схватке воины взвода 8-й роты лейтенанта А. Душина, пришедшие на помощь своему соседу. Храбро действовало отделение ст. сержанта Е. Дубровина, которое приняло на штыки вражеских автоматчиков, бросившихся на его траншею.

Враг не прошел. На участке третьего батальона 1243-го сп совместными усилиями удалось восстановить прежнее положение. Но более тридцати танков и пехота нанесли удар по обороне этого же полка с тыла, а до пятидесяти танков – из района клх. „Смело к труду“. Неся большие потери, противник шаг за шагом углублялся в оборону полка. Многими воинами овладело странное, непривычное чувство. Даже бывалые из них с трепетом, с тревогой оглядывались назад. Фронт оказался за спиной.

Штаб полка переместился вглубь обороны, поближе к переднему краю. Подполковник Фролов вынужден был оставить свой наблюдательный пункт, перейти на НП командира батальона ст. лейтенанта Голубя и оттуда управлять боем. Связисты быстро восстановили нарушенную связь с подразделениями с нового наблюдательного пункта. Враг нажимал на полк с фронта и с тыла. Полковнику Говоруненко по телефону, по радио беспрерывно докладывали о ходе боя командиры частей и подразделений. Донесения были одно тревожнее другого. Но комдив проявлял необыкновенную выдержку. Слушая сообщения командиров, он давал им необходимые указания, приказывал, требовал, принимал решения, отвечающие конкретной обстановке, не отходя ни на шаг от своего наблюдательного пункта.

– Держаться на месте, – приказывал он, – уничтожать танки, отсекать пехоту, не отступать!..

Время от времени о ходе боя в полосе обороны дивизии Говоруненко лично докладывал командарму генералу Чистякову.

У командира сейчас было единственное требование к уральцам[361]361
  Дивизия была сформирована осенью 1941 г. на Урале.


[Закрыть]:

– Держаться! Держаться хотя бы до вечера!»[362]362
  Айнутдинов С.Х. У Обоянского шоссе. Свердловск, 1973. С. 52, 53.


[Закрыть].

Овладев к 19.00 клх. «Смело к труду» и х. Гонки, боевая группа мд СС «Мертвая голова» вышла к выс. 225.9 (восточнее х. Гремучий). Холм располагался на Обоянском шоссе и являлся самой высокой точкой в округе, с него хорошо просматривалась вся оборона правого крыла 375-й сд. Поэтому М. Зимон стремился овладеть ею, рассчитывая развернуть здесь тяжелые орудия и шестиствольные минометы для уничтожения позиций артиллерийских расчетов дивизии Говоруненко. На гребне высоты был оборудован НП одного из дивизионов 932-го ап 375-й сд. При подходе танков к ней помощник начальника штаба дивизиона ст. лейтенант М.Ф. Тульчинский, используя радиосвязь, начал корректировать огонь гаубичных батарей полка. «По мере подхода танков к высоте Тульчинский приближал огонь артиллерии к своему наблюдательному пункту, – вспоминал С.Х. Айнутдинов. – Ведя заградительный огонь, он выводил из строя танк за танком. Фашисты, не считаясь с потерями, лезли вперед. Десять танков поднялись на высоту, а Тульчинский все продолжал и продолжал корректировать огонь артиллерии. Вот танки у блиндажа Тульчинского. Со всех сторон черной смертью глядят их орудия. Вражеские автоматчики кричат:

– Рус, сдавайся! Живым останешься!

В ответ им летят гранаты. Тогда трое фашистов попытались ворваться в блиндаж, чтобы живьем взять русского офицера. И все трое тут полегли от автоматной очереди Тульчинского. У входа в блиндаж одна за другой рвутся несколько гранат. Падает замертво связист. Недалеко от него лежит тяжело раненный разведчик. Один из танков, лязгая гусеницами, приближается к блиндажу, чтобы своей тяжестью раздавить его. Тульчинский выскакивает из блиндажа и сильным взмахом руки бросает две противотанковые гранаты. Танк резко поворачивается на подорванной гусенице. Автоматная очередь попадает в Тульчинского. Собрав последние силы, он подползает к рации, окровавленной рукой берет микрофон и шепчет в эфир: „У моего блиндажа много фашистов. Бейте их! Огонь на меня!“ Это была его последняя команда и последние, мужественные слова.

Как ни тяжело было друзьям-артиллеристам выполнять команду Тульчинского „Огонь на меня!“, обстановка диктовала именно это. По команде командира полка П.Т. Губарева по вражеским танкам открыли беглый огонь артдивизионы Н.М. Новгородцева и Г.Я. Мальшакова. На высоте 225.9, преграждая путь врагу, бушевало море огня….Когда наши контратакующие подразделения отбили выс. 225.9, у НП Марка Тульчинского обнаружили десятки трупов вражеских солдат и три догорающих танка. Всего на высоте было подбито 10 танков. Так до конца выполнили военную присягу и свой долг офицера М.Ф. Тульчинский и его боевые друзья. За этот подвиг Марк Федорович посмертно награжден орденом Отечественной войны[363]363
  М.Ф. Тульчинский награжден 31.08.1943 г. Военным советом 69-й А орденом Отечественной войны 1-й ст. (ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Един. хр. 2717. № записи 19799127.)


[Закрыть]»[364]364
  Айнутдинов С.Х. У Обоянского шоссе. Свердловск, 1973. С. 62–65.


[Закрыть].

По данным, которыми располагал штаб 375-й сд, у клх. «Смело к труду» ударная группа противника разделилась: часть ее сил двинулась на юг, вдоль Обоянского шоссе, а часть бронегруппы – в направлении с. Вислое и Терновка, где находились переправы через Липовый Донец[365]365
  Река Липовый Донец – правый приток Северного (Северского) Донца, впадает в него у села Беломестное. Берет свое начало у с. Лучки. На его берегах стоят села Нечаевка и Петровский.


[Закрыть]. Командование 6-й гв. А понимало – эсэсовцы рвутся в тыл войскам, занимавшим главную полосу юго-западнее Обоянского шоссе, возникла угроза развала обороны на всем левом фланге армии.

В 18.00 заместитель командующего 6-й гв. А генерал-майор П.Ф. Лагутин отдал приказ командиру 96-й отбр генерал-майору В.Г. Лебедеву: выдвинуться на правый фланг 375-й сд, чтобы усилить прикрытие этого участка и удержать переправы в Вислом и Терновке, а также «плацдарм на западном берегу р. Липовый Донец – как исходное положение для удара во фланг наступающей на Обоянь группировки противника»[366]366
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 851. Д. 24. Л. 421.


[Закрыть]. К этому времени штаб армии уже получил информацию о решении Н.Ф. Ватутина на рассвете 6 июля нанести контрудар по боевому клину 4-й ТА силами 6-й гв. А и 1-й ТА. «…Выполняя эту задачу, – писал в докладе командир 96-й отбр, – в 19.30 5.7.43 г. ГПЗ[367]367
  Головная передовая застава.


[Закрыть] достигла северо-западной опушки ур. Ямская Дача и обнаружила, что 5 танков противника с десантом автоматчиков подходили к западной окраине Вислое. Следовавшая в ГПЗ истребительно-противотанковая батарея развернулась вдоль железной дороги и открыла огонь по танкам противника. Первым же выстрелом старшина Бодоква подбил два танка противника, третий танк подбило орудие сержанта Конавка. Для обеспечения 375-й сд от флангового удара и прикрытия плацдарма для удара во фланг наступающей немецкой группировке я выслал вперед 331-й тб с иптб и мспб, которые с боем вышли на рубеж: роща, что в 2 км северо-западнее Вислое, высоты 209.5, 192.6, и заняли оборону, контролируя своим правым флангом дорогу Обоянь – Белгород, перекрывая по ней движение в дневное время. 228-й тб расположился по западной опушке ур. Ямская Дача с задачей держать под обстрелом переправы в Вислом, Терновке и огнем с места поддерживать действия 331-го тб. При выполнении задачи части и подразделения бригады отразили три танковые атаки, уничтожив 17 немецких танков, 6 автомашин, 9 орудий, до двух батальонов пехоты»[368]368
  ЦАМО РФ. Ф. 203. Оп. 851. Д. 24. Л. 422.


[Закрыть].

К исходу дня бригада Лебедева заняла оборону у переправ в Непхаево, Вислое, Терновка. На ее усиление П.Д. Говоруненко выдвинул 1/1241 сп. Ситуация здесь складывалась неустойчивая. Эсэсовцы пока действовали не в полную силу, главное внимание они уделяли развитию успеха в северном направлении. Собранные у переправ подразделения при сильном танковом ударе позиции удержать долго не могли. Поэтому командование Воронежским фронтом решило сосредоточить в этом районе более мощное танковое соединение, 2-й гв. Тацинский танковый корпус. Предполагалось, что к рассвету 6 июля он выйдет сюда и совместно с 5-м гв. Сталинградским танковым корпусом нанесет контрудар по правому крылу группировки, прорывавшейся вдоль Обоянского шоссе (2-й тк СС).

375-я сд удерживала прежний рубеж обороны частями перового и второго эшелонов примерно до 19.30. Стрелковые батальоны успешно отражали атаки эсэсовцев. Высокую эффективность показали две роты фугасных огнеметов, действовавшие в полосе дивизии. Сохранились донесения штаба мд СС «Мертвая голова», в котором он сетует на упорство русских в районе Ерика и отмечает использование ими в обороне большого количества фугасных огнеметов. После прорыва немецких танков в район Вислое, выс. 209.5, выс. 192.6, для стабилизации обстановки комдив-375 решил использовать свой резерв, который находился в боевой готовности. Вот как об этом тяжелом моменте вспоминал начальник политотдела дивизии: «Говоруненко ясно представлял размеры опасности, нависшей над дивизией, и искал пути ее ликвидации. Заместитель командира дивизии подполковник Казачук неоднократно предлагал комдиву начать контратаку резервами дивизии. Говоруненко был неумолим: