Текст книги "Председатель"

Глава 6

– Товарищ председатель, что-то случилось? Вы сам не свой, – как только мы сели в козлика завёл разговор Андрей.

А ведь верно, я даже слова не проронил, лишь жестом руки подозвал парня, и так мы и прошли в тишине до самой машины.

– Мне тут доложили, что на посевной беспредел происходит. Хочу своими глазами убедиться, – объяснил я.

Парень кивнул головой и завёл машину, но стоило нам выехать на пыльную дорогу, как я остановил его.

Нет. Так не пойдёт. Они ведь сразу машину заметят, да поймут кто приехал с проверкой. Если на полях действительно творится беспредел, то вся вина на бригадире. Как же он, зараза, мог такое допустить! Хотя кто знает, вдруг наши соседушки приврать решили? Относятся они ко мне с явным пренебрежением.

Андрей продолжал молча сидеть, в ожидании следующего поручения.

Как же поступить? Может не доезжать до самих полей, а пройтись пешком? Вот только по времени сильно затянется и не факт, что пойдёт все по плану.

Позади нас раздался шум приближающегося автомобиля, я посмотрел в зеркало козлика и увидел синий ГАЗ-52.

– Как время быстро пролетело, вот уже и обед, – заметил мой интерес Андрей, – кормить работников в поле едут.

В поле едут значит…

– Ну-ка тормозни их! – потребовал я, в голове появилась идея.

Мой помощник выбежал из козлика и, встав прямо в центре дороги, замахал руками, привлекая внимание водителя.

Я вышел следом из машины.

Если доеду с ними, то подозрений не вызову. Вряд ли кто-то будет присматриваться, кто же там ещё в кабине с водителем сидит. Сначала всем еду раздадут, потом те поедят, а там гляди и успею на людей посмотреть за работой.

Как только ГАЗ остановился, Андрей сразу же подбежал к водителю и представил меня на случай, если тот во время выборов в лицо не запомнил. Тогда всё-таки смеркалось уже.

Дверь кабины моментально открылась, мужчина выпрыгнул из салона, не желая разговаривать со мной из окна высокой машины.

– Добрый день, товарищ председатель! – поприветствовал меня мужчина в клетчатой рубашке.

– Добрый, добрый, – отозвался я, – На поля обед везёте?

– Конечно! Каждый день приезжаем в одно и тоже время, как положено, – взволнованно ответил он, стараясь показать, что выполняет свою работу как надо.

Из кабины автомобиля то и дело на меня посматривала молодая повариха, одетая в белый халат. Волосы женщины были аккуратно убраны назад и спрятаны за косынкой, как и полагается.

– Молодцы, – дружески похлопал я по плечу водителя, от чего тот радостно закивал головой, – У меня дело одно в полях, не могли бы подвезти?

– С удовольствием! В кабине есть место, товарищ председатель! Второго можем в кузов посадить, – посмотрел на Андрея он.

– Ты езжай назад, а я лучше отправлюсь с ними, – обратился к своему водителю я, – так хоть получится остаться незамеченным.

Так и порешали. Я открыл дверь автомобиля и залез внутрь. Молодая повариха теперь сидела посередине, между двумя мужчинами. Судя по её румянцу, моё появление сильно выбило девушку из колеи.

– Что на обед сегодня? – попытался разговорить девушку я.

– На первое борщ, а на второе картофельное пюре с подливкой, – ответила она, – Ещё компот из сухофруктов!

Я тут же пожалел, что задал этот вопрос, ведь живот возмущённо отозвался на столь аппетитные высказывания, от чего девушка улыбнулась и сказала:

– Вас тоже можем угостить!

– Нет, вы чего! Я не пропаду. Главное работников на поле накормите, чтобы всем хватило.

– Не волнуйтесь, товарищ председатель! У нас всегда остаётся еда, – попыталась вновь уговорить меня девушка.

Ох, чертовка! Разве тут откажешься, когда румяная милашка так хочет тебя угостить едой, да ещё и собственного приготовления?

– Уговорили! Но только если останется!

Вскоре мы подъехали к полям. Вся работа замерла. Трактора стояли без дела, а толпа работников уже скопилась у дороги, ожидая машину с обедом.

Перерыв на обед, всё как надо.

Водитель выпрыгнул из машины и направился к кузову. Повариха же смущенно посмотрела на меня и сказала:

– Я пойду, товарищ председатель. Как закончу с работой, обязательно принесу порцию и вам!

После этого женщина пододвинулась к рулю и вышла через водительскую дверь, оставив меня одного.

Выходить из машины я и не планировал, ведь выше шанс, что кто-то узнает меня. А так, толпе и дела нет до мужика в кабине, обед же раздают!

Водитель вытащил из кузова несколько бидонов с едой, затем занялся выгрузкой термосов.

Ничего необычного на полях я не заметил. Нужно немного подождать, вот как доедят, так и посмотрим кто и чем пойдёт заниматься.

Молодая повариха раздала людям еду, затем с грустным лицом подошла к машине и открыв дверь протянула мне тарелку:

– Товарищ…

– Тише, тише, – перебил девушку я, не хватало чтобы люди вокруг услышали.

Говоря это я ненароком уткнулся взглядом в вырез её халата. Пока мы сидели рядом, всё выглядело очень закрыто и прилично, но сейчас, когда я смотрел на неё сверху вниз, нельзя было не заметить чуть больше, чем она бы хотела показать.

– Товарищ председатель, – едва уловимым шёпотом исправилась девушка, – прощу прощения, но борщ закончился. Я принесла вам пюре, сейчас и за компотом отправлюсь! Приятного аппетита.

Я поблагодарил девушку и голодными глазами уставился в тарелку. Еда всё ещё была тёплой, а божественный запах просто сводил с ума. Уже много лет я видел лишь бледный картофель, на который жалко смотреть! Он и рядом не стоял с насыщенным жёлтым, что лежал прямо сейчас на тарелке. Отличался не только внешний вид блюда, но и вкус. Стоило мне попробовать пюре, как от яркости сливочного вкуса закрылись глаза.

Невероятно. Просто невероятно! Каждый день бы его ел!

Люди вовсю трапезничали. Одни лежали на земле, другие садились в круг, разговаривая друг с другом.

– Прошу прощения, – открыв дверь обратилась ко мне вновь повариха, – Ваш компот! Как второе? Вам нравится?

– Потрясающе! – отозвался я, – В чём секрет этой воздушности и сливочного вкуса?

– Мы пропускаем готовый картофель через протирочную машинку, поливая кипяченным молоком с расплавленным в нём сливочным маслом! – улыбаясь ответила она, – Главное не дать блюду остыть.

– Вот оно как! – взяв из её рук компот я продолжил трапезу.

Ещё через двадцать минут повариха начала собирать тарелки и металлические кружки, после чего люди вновь вернулись к работе.

Пока девушка с водителем складывали всю посуду в кузов, я продолжил наблюдать. Несколько тракторов уже вовсю занимались вспахиванием земли. Следом за проезжающей техникой, на поля сразу же садились птицы и устраивали себе пиршество.

Запах земли, техники… запах природы!

Мужики чумазые, уставшие, но переполненные жизнью. Как я заметил, даже женщины на них смотрели по-другому, будто осознавая всю важность каждого.

– Работа не волк – в лес не убежит! – со смехом послышался знакомый голос.

Я пересел поближе к рулю и увидел Семёна с его компанией, что устроили пьянку вчера. Мужики еле ногами передвигали, но среди них, к моему удивлению, также были и нормальные. Видать не все безответственные, уже радует.

К ним присоединился ещё один мужчина в светлой кепке. Он сначала подошёл к трактору, а затем махнул рукой и уселся на землю. Другие последовали его примеру.

Сам не понимаю откуда, но у мужиков появилась бутылка с водкой и одна единственная рюмка, которая передавалась по кругу.

Мало того, что их и так было около десяти, так они ещё умудрялись к другим людям цепляться, предлагая тем выпить вместе.

Вот сволочи. Вчера вздумали дерзить мне, а сегодня продолжают пьянку вместо работы? Нет, я это так просто не оставлю. Будет им уроком!

Мужик в кепке встал на ноги, схватил бутылку и прямо из горла залил в себя алкоголь, затем хлопнул в ладоши и принялся танцевать, прямо на рабочем месте. Вся эта сцена дополнялась громкими возгласами и смехом. Несмотря на то, что большинство людей всё же занимались работой, эта шайка напоминала мне заразу, что беспрепятственно перекидывалась на других людей. Сегодня их десять, завтра двадцать, а там гляди и весь колхоз на свою сторону переманят! Нет, здесь не место лодырям!

Водительская дверь открылась и в салон села девушка, затем и сам водитель.

– Товарищ председатель, вы с нами возвращаетесь? – поинтересовался мужчина.

– Да, с вами. Я увидел достаточно.

Уже в здании правления, я взял у Аллочки телефон местного участкового и, позвонив, объяснил ему ситуацию. А сам чуть погодя выехал ему навстречу, чтобы и самому всё проконтролировать.

Вот же незадача, столько времени на это тратить приходится!

Аркадий Васильевич Огурцов оказался тридцатилетним поджарым мужичком с короткой чёрной бородкой. Он тоже жил в колхозе Красная Заря, которым заправлял Лев Алексеев. Оттуда он и приехал примерно через два часа на грузовике Газ 69.

Мы встретились на поле, где мне пришлось наблюдать ещё одну позорную сцену, как мои бухие работнички пытались пройти по полю не шатаясь и рассказывать скороговорки заплетающимися языками.

По итогу, участковый загрузил в кузов пятерых и уехал.

Мы с Андреем тоже вернулись в деревню.

Разогнав шабаш землепашцев, я чувствовал одну лишь досаду. Хорошо хоть гости из соседнего колхоза ещё пару часов назад убрались восвояси, оставив напоследок ещё несколько ядовитых комментариев. Этот Лев явно упивался своим превосходством. Ну да хрен с ним. Посмотрим ещё, что будет через пару лет.

Я снова вернулся к финансовым вопросам, и отчётам по выполнению планов. Вот странно, вроде бы по документам всё чётко. Но складывается ощущение, что этот колхоз просто преследует какой-то злой рок. Как так получается, что он убыточный буквально во всём? Нет, глядя на таких товарищей как водятел Ильич и горе-механик Кондрат я, конечно, могу предположить как. Но неужели здесь нет ни одного толкового специалиста? Ну ладно. Я вспомнил пюрешку. Повара тут годные. Но пока только они.

Я надеялся постепенно познакомиться с каждым из главных колхозных спецов по отдельности. Но, видимо, тянуть уже некуда. Надо созывать всех. Алла обещала пригласить всех нужных людей на собрание ближе к вечеру. Но один из них появился раньше по собственной инициативе.

– Да что же вы делаете, товарищ председатель! – с такими словами в мой кабинет ворвался низенький светловолосый мужчина лет тридцати пяти.

Он был одет в видавший виды помятый серый костюм, но зато гладко выбрит и причёсан.

– Представьтесь, пожалуйста, – обратился я к нему, – и можете присесть.

Он недолго думая, бухнулся на ближайший к нему стул.

– Маслов Иван Иваныч я. Агроном нашего колхоза, – ага, ты то мне и нужен, голубчик, – прошу меня извинить что не присутствовал на общем собрании. Дел невпроворот, да и пришлось ездить в Калугу. Собственно, я к вам по этим вопросам и пришёл. Вы зачем работников так подставляете? Когда они теперь обратно вернутся? Мы и так в сроки не укладываемся, техники не хватает, людей тоже. Так вы ещё и от последних избавляетесь!

Я ушам своим не поверил.

– Иван Иваныч, – почти ласково начал я, – вы что же, всерьёз считаете, что от этих пьяных кхм… кадров сегодня был бы толк?

– Ну знаете, – развёл он руками, – хоть что-то они да сделали бы, а так вообще ничего. Теперь ещё и завтра их возможно не будет!

– А объясните мне пожалуйста, как так получается, что мужики ваши мало того, что работают без выходных, так ещё и ничего не успевают? Почему вы не подготовились к посевной с учётом обстановки в колхозе и не озаботились вместе со слесарями вопросом починки тракторов заранее? Вы чем всю зиму занимались? Почему меры не приняли?

– Так я же говорю! Людей не хватает! А насчёт тракторов, так я пытался. И не раз. Только это бесполезно, – он в сердцах даже слегка стукнул по столу кулаком, – Кондрат, то есть товарищ Смирнов, каждый раз только отмахивается, мол сделать ничего нельзя. А секретари партийной и комсомольской организации не только не помогают, так еще и зачастую вредят.

Я тяжело вздохнул. Сюда срочно нужен нормальный, а главное не ленивый механик. Да и с партийным контролем надо что-то делать, а то по факту сейчас в колхозе не работает ничего, а спросить не с кого, да и некому.

– И тем не менее. Во-первых, правила техники безопасности для кого существуют? Попадёт вот такой вот «работничек» под трактор, и мы тут все, бригадир, вы, я, сначала партийного билета лишимся, а потом и поедем поправлять здоровье в солнечный Магадан. А то, что с нас спросят – это наверняка.

Я сделал небольшую паузу и продолжил:

– Разве это позволительно поощрять пьянство на рабочем месте? Представьте, что бы сказали в партии. Я уже молчу про то, что подобные ситуации негативно влияют на остальных. Вы разве не понимаете, что они и сами фактически не работают, так ещё и мешают другим?

– Ну а какой у меня выбор? – не сдавался агроном.

– Это вы мне скажите, Иван Иваныч. Может быть надо не гонять людей без продыху, а подойти к делу с умом? Вчера я отправил на поля два починенных трактора. Вы пересмотрели планы с учётом этого?

– Не успел, – буркнул он.

– Я рассчитываю, что вы сегодня соберётесь с бригадирами и переработаете расписание для рабочих держа в уме то, что каждый из тех, кто выполняет свою работу хорошо, должен получить свой законный выходной. А я в свою очередь пообещаю подумать, как ещё вам помочь.

– Будет трудно, – задумчиво протянул агроном.

– Трудно или нет, а надо, – с нажимом ответил я, – и чтоб я больше не слышал про пьяных работников на поле. Так дела не делаются.

– Да тут вообще дела не делаются! Я уже и не помню, когда мы в последний раз все планы выполняли.

– И кто в этом виноват? Может быть руководящие посты не те люди занимают?

Он понял намёк.

– Хорошо! Хорошо. Я предоставляю вам завтра предварительное новое расписание.

– Отлично. Также жду вас сегодня вечером на собрании.

Он кивнул и попрощался. А я задумался. Кажется, завтра придётся снова посетить шайку Кондрата и его подельников, по-другому их и не назвать. Есть у меня одна идейка…

Ладно. Завтра это завтра. А сегодня и другие дела есть. Я снова углубился в дебри финансовой жизни колхоза, надеясь, что успею закончить с этим до собрания.

Вот только ко мне снова пожаловал посетитель. И снова не из нашего колхоза. Что-то этот день богат на гостей.

Лысоватый дядька с ну очень серьёзным лицом представился как Громов Илья Михайлович, Начальник отдела животноводства районного управления сельского хозяйства. Мы познакомились, затем от лица начальника управления он дежурно заверил меня в поддержке и в том, что управление готово оказать колхозу любую помощь, и наконец перешёл к истинной цели своего визита. Достал из портфеля запечатанный конверт, который передал мне под роспись, а потом быстро уехал сославшись на занятость.

В конверте оказался документ, смысл которого, если продраться через советские канцеляризмы, заключался в том, что нашему колхозу увеличили план по шерсти на десять процентов.

Мы с Ларисой Ивановной сразу бросились поднимать данные о том, сколько же шерсти удалось сдать нашему колхозу в прошлый раз. И цифры оказались не утешительные от слова совсем. План тогда выполнили всего на семьдесят процентов. Это что же, с новыми требованиями мы и половины нужной шерсти не наскребём? Учитывая нынешнее состояние овец.

Как же всё не вовремя! Теперь ещё и поголовье овец надо резко увеличивать. Можно конечно пойти и другим путём, объехать окрестные районы и просто скупить шерсть у населения, но это махинация. ОБХСС за такое по голове не погладит, тем более что я сейчас не в том положении чтобы что-то кроить, стул подо мной пока что хлипкий.

Ладно, немного свободных денег в сейфе правления есть. Нужно обсудить эти вопросы с Елиным Борисом, который, конечно, был очень не рад моему назначению. Но он, как-никак, заведующий животноводческой фермой. Посмотрим, получится ли с ним нормально взаимодействовать. Хотя вот уверен почти на сто процентов, что без проблем тут не обойдётся.

Собственно, они начались ещё вчера, когда я так и не пересёкся с ним, пока осматривал животных. Работники сказали, что у него выходной. Удобно быть здесь начальником, ничего не скажешь. Пока другие пашут каждый день, избранные позволяют себе отдыхать.

Да и с главным ветеринаром тоже нужно многое обсудить.

Жаль, я не могу просто уволить всех местных мелких начальничков, которые запустили колхоз до такой степени и набрать новых компетентных людей, откуда они возьмутся здесь компетентные эти? Придётся пока как-то справляться с теми, кто есть.

Тем временем, наступил вечер, и к правлению начали стягиваться люди.

Глава 7

Еще раз здравствуйте товарищи, – поприветствовал я всех собравшихся, – так как появились срочные вопросы, то я решил провести совещание уже сегодня, а не дожидаться завтрашней планерки. Алла, откройте пожалуйста окно, – попросил я нашего секретаря, видя, что Кондрат и другие руководители закурили.

Это в двадцать первом веке такое было немыслимо, курить в помещении, да еще и, считай, в кабинете председателя или директора. Здесь же это в порядке вещей. Нравы всё ещё очень простые, даже в гостях люди спокойно курили смотря телевизор, спокойно щёлкали себе семечки, сплевывая кожуру прямо на пол.

Я планировал потом эту практику прекратить, но для этого мне надо было как следует встать на ноги, чтобы запрет курить в помещениях был не прихотью самодура-неудачника, а распоряжение председателя, за которого люди порвут кого угодно.

Правда, до этого еще работать и работать.

Всего в правлении сейчас собралось чуть меньше десяти человек.

Товарищ Елин, в данный момент он, к сожалению, был для меня самым важным человеком, как-никак он не только заведующий молочной фермой, но еще и временный парторг моего колхоза. Старый парторг вот уже две недели лежал в больнице после операции, и сейчас мы ждали когда ему пришлют на замену нового. То что Елин совмещает эти две должности с одной стороны делало мою работу проще, а с другой труднее.

Еще с прошлой жизни я партийных работников всех сортов очень не любил. А как ещё к ним относиться, если КПСС была фактически единственной настоящей властью в стране, и в том что случилось во второй половине восьмидесятых – начале девяностых вина полностью на партии.

Так что раз он совмещает, то по идее у него меньше времени совать свой длинный нос в мои дела. В планирование и управление всем колхозом. Сидит на своей ферме, и пусть сидит.

А сложнее потому что хороший парторг это сейчас, всё-таки, большая сила. А Елин, очевидно, не такой, да и старый парторг тоже. Было бы по-другому, не довели бы колхоз до такого ублюдочного состояния.

Помимо Елина, и Аллы, нашего секретаря и по совместительству комсорга, здесь также присутствовали: Кондрат Смирнов, наш главный механик. Агроном, товарищ Маслов, местный конюх товарищ Лопатин, видать заслуженный ветеран в галифе и старом кителе, на котором красовались ордена отечественной войны и боевого красного знамени, Товарищ Горбаков, заведующий овцекомплексом, под этим громким названием скрывались две ну очень уставшие кошары и главный ветеринар Тупин Владлен Викторинович, дал же Бог фамилию да и отчество тоже. И именно последние два из собравшихся здесь колхозных спецов меня и интересовали сейчас больше всего.

– Товарищи, – обратился я к ним, когда все, наконец расселись, – из района поступило распоряжение об увеличении плана на заготовку шерсти в этом году.

Услышав это товарищ Горбаков тихо, но отчётливо выругался.

– Сергей Михайлович, попрошу вас не выражаться, – тут же откликнулся я, – вы всё-таки в кабинете председателя а не у себя в кошарах. Да, ситуация сложная, но решения партии надо не материть, а выполнять.

– Прошу меня извинить, товарищ председатель.

– Хорошо. Скажите, какое у нас поголовье на текущий момент? Сколько баранов, сколько маток, валухов (кастрированных баранов на откорм прим. автора), ярок и ягнят?

– Полторы тысячи голов, взрослых овец, товарищ председатель. Двадцать один баран, триста маток и остальное пополам валухи и ярки. Ягнят почти триста голов.

– Хорошо, у нас же романовские овцы?

– Верно, товарищ председатель, у нас же не юг, каких-же еще тут держать, как не романовских?

– Так, стригут их дважды в год, и получается, что нам нужно еще порядка двухсот голов ярок, правильно?

– Да, товарищ председатель. Верно. Еще бы пяток баранов. Чтобы избежать близкородственного скрещивания.

– Спасибо за уточнение, товарищ Горбаков. Где у нас ближайшее племенное хозяйство?

– В колхозе Красная Заря, товарищ председатель. Там у них большая племенная ферма. И мы, и другие колхозы соседних районов берём у них.

Теперь уже настала пора мне выругаться, правда не в голос, как Горбаков, а про себя, марку надо держать, всё-таки.

Иметь дел с этим надменным козлом Алексеевым, председателем Красной Зари мне совсем не хотелось. Но что поделать, других вариантов то всё равно нет.

– Хорошо, значит подготовьте документы и с утра отправляйте одного из ваших зоотехников в Красную Зарю. И готовьте кошары к приему нового поголовья. Кроме того, обязательно проведите собрание с чабанами, им надо твердо усвоить, что овцы для них сейчас, как собственные дети должны быть важны, – я сделал небольшую паузу и продолжил, – Да, и еще, понятно что сейчас рано об этом говорить, но памятуя о том как трактора к сезону подготовили, никак то есть, проведите ревизию всех машинок для стрижки, отремонтируйте всё что нужно и доложите мне. И весы все проверьте. Нам ни приписки, ни потери из-за такой малости не нужны. из-за такой малости не нужны.

– Сделаем, товарищ председатель.

– Товарищ Тупин, – обратился я к ветеринару.

– Да, товарищ председатель?

– Вы тоже поедете в Красную Зарю. Примете каждую овцу лично, под вашу ответственность. И, чтобы это были такие овцы, всем овцам – овцы!

– Это что мне каждой паршивой овце под хвост заглядывать? – съязвил Тупин.

– Да, товарищ Тупин, для дела и под хвост заглянете, – почувствовав настроение ветеринара я еще и решил добавить немного угроз, – головой отвечаете, Владлен Викторинович. Если что, партбилет на стол. А то, над нами и так соседи смеются, не колхоз а инвалидная команда. Это надо ломать!

– Вот у меня вопрос, товарищ председатель, – подал голос Елин.

Я думал что он как парторг сейчас что-то скажет насчёт моей угрозы, но нет. Он заговорил совсем о другом.

– Слушаю вас, товарищ Елин.

– А как мы вообще будем этот план выполнять? Даже с закупкой новых овец всё равно не получится. План прошлого года выполнен на семьдесят процентов.

– Планы не просто так составляются. Вам как заведующему молочной фермой это должно быть хорошо известно. Есть нормы, они рассчитываются из поголовья. И это следующий вопрос.

После длительной речи у меня немного запершило в горле, поэтому пришлось выпить воды, после чего я продолжил:

– Раз колхоз не выполнил планы прошлого года, значит на это есть причины. И я практически уверен что дело в кормах, состояние наших лошадей я видел, не думаю, что в кошарах ситуация сильно лучше. Товарищ Горбаков, завтра у меня на столе должна быть ревизия. Что у нас с комбикормом, что с другими кормами. Отары должны быть сытыми, а в кошарах наведён идеальный порядок. Рацион требуется увеличить. Фонды на закупку дополнительных кормов у нас есть, если что, будем писать в райком и в управление сельского хозяйства.

Я обвёл всех глазами и решил добавить:

– Тоже самое товарищи, я про ревизию и рационы, относится и ко всему остальному нашему животноводству. Планы по сдаче молока и мяса мы тоже не выполняем. И это недопустимо!

– Ясно, товарищ председатель, – понуро ответил Горбаков. Понятное дело, загрузил я его работой по самую маковку, – сделаем.

– Товарищ председатель, – Елин сегодня точно собрался выступать моим основным оппонентом, – у меня предложение.

– Слушаю вас, товарищ Елин.

– А может не будем пытаться жилы рвать? Понятно же, что не сможем выполнить план по шерсти, хоть наизнанку вывернемся и каждую овцу с ложечки будем кормить. Есть же установленный порядок. Докладная записка в райком, копия в районное управление сельского хозяйства. «Так мол и так, в связи с тем-то и тем-то считаем то-то и то-то и просим, ну и так далее». Если хотите, я сам как парторг могу бумагу составить, а вы только подпись подмахнете. Опыт есть.

Ну да, кто бы сомневался, Всего-то делов, что расписаться в собственном бессилии. Вот товарищ Кулагин обрадуется когда увидит, что Александр Филатов только стал председателем, а уже не справился и шлёт цидульки в район, «спасите-помогите, не справимся мы. Дайте послабление сирым и убогим». Ну уж нет. Не будет этого.

– Нет товарищ Елин. Что мы за коммунисты такие если сразу при виде трудностей руки поднимаем и сдаёмся? Никаких бумаг в райком или куда-то еще мы сейчас писать не будем. Считайте это проверкой на вшивость. Еще вопросы есть?

– Нет, товарищ председатель.

– Хорошо, теперь следующий вопрос. Товарищ Лопатин, к окончанию посевной ваши лошади должны быть приведены в порядок. Как-никак им еще огороды колхозников пахать, трактора для этого не привлечешь, поэтому только так.

– Прошу меня извинить, товарищ председатель, но пока лошади так сильно заняты на полях ничего не получится. Им отдых нужен, а они от заката до рассвета под плугом ходят. Как я приведу их в порядок? – спросил Лопатин, – это зависит не от меня, а от наших слесарей и механиков, – он выразительно посмотрел на Кондрата, тот сделал вид что не заметил этого взгляда.

– А вот это уже следующий вопрос, товарищ Лопатин. Вы правы. С тракторами вопрос надо решать и решать быстро. Не дело, что у нас трактор для овощеводства с плугом катается, это несерьезный паллиатив. Кондрат Андреевич, у нас же сейчас пять тракторов стоят в вашем цеху в нерабочем состоянии?

– Да, товарищ председатель, верно. Я уже много раз говорил, что запчастей нет, – ответил Кондрат.

– Завтра я займусь этим, попробуем хотя бы еще парочку поставить в строй.

– Без запчастей? – ехидно спросил Кондрат.

– Да, будем заниматься каннибализмом, если придётся. Машины у нас однотипные, ДТ 54, так что проблем с взаимозаменяемостью быть не должно. Так что да, будем снимать запчасти с одних машин, чтобы поставить в строй другие. Сразу предупреждаю, товарищ главный механик. Работать будем до ночи, да и ночью тоже будем. Никаких перекуров, карт, анекдотов, досужих разговоров или не дай бог выпивки я в цеху не допущу. Пока трактора не выйдут в поле, вы из цеха не выйдете. Вы что-то хотите сказать? – обратился я к Елину видя, что он что-то прошептал Кондрату.

– Нет-нет, товарищ председатель.

– Хорошо. ну следующее. То что произошло сегодня – недопустимо. Прямо во время рабочего дня колхозники устроили самый настоящий шабаш! Мне даже пришлось привлекать органы. Стыдно, товарищи! На первый раз я никаких выводов делать не буду, тем более что и парторг у нас сейчас есть чисто номинально, – получите, товарищ Елин, – сложно совмещать партийную работу и должность заведующего фермой, но чтобы это было первый и последний раз. И вы, товарищи, и бригадиры отвечаете за колхозников. И за тех кто в поле, и за тех кто в цехах или на фермах. Как только у нас снова появится освобожденный парторг, мы с ним как следует займемся дисциплиной. Если что, мало никому не покажется, это я вам товарищи обещаю.

Наверное мои слова произвели серьезное впечатление, угрозы были достаточно неприкрытые, тем более что я прямо сказал, что товарищ Тупин, если с овцами будет что-то не то, лишится партбилета. Поэтому я решил немного подсластить пилюлю.

– Однако, товарищи, я всё-таки надеюсь на то, что наши колхозники в массе своей сознательные советские люди. Поэтому я не хочу использовать только кнут. Пряник должен тоже должен быть. На следующем общем собрании колхоза я поставлю на голосование вопрос о выходных для колхозников. Если посевная будет завершена в срок, и если все объекты колхоза будут работать так как они должны, то колхозники будут получать пять выходных в месяц. По одному каждую неделю и еще один плавающий.

– Товарищ председатель, – тут же подал голос Елин, – это не рационально. У нас планы не выполняются. За какие такие заслуги вы хотите давать людям выходные, да еще и всем? Нигде такого нет, даже в той же Красной Заре, которая в отличии от нас все планы выполняет и даже перевыполняет. Да в райкоме нам голову оторвут за то что мы людей расхолаживаем! Тут не Москва, не учреждение какое-то. Тут колхоз, тут работать надо, а не отдыхать.

Какой интересный человек у меня заведующий молочной фермой! Сам-то вчера отдыхал, а люди у него должны работать не разгибая спину. Но здесь я председатель, так что решать будет не Елин, пусть он даже и парторг, правда временный, а я и общее собрание.

– Вы, видимо, плохо меня слушали, товарищ Елин. Только и если наши работники будут выполнять свои обязанности, они получат такие послабления. Всё, спор окончен, я поставлю этот вопрос на голосование на общем собрание. Вопросы есть, товарищи?

Ответом мне стало задумчивое молчание, и я решил что пора закругляться. Правда потом, глядя на Аллу, вспомнил еще кое о чем.

– И последний вопрос на сегодня товарищи. Приближается юбилей Владимира Ильича, Товарищ Елин, вы как парторг должны были заниматься организацией праздничных мероприятий. Доложите о текущей ситуации. Что сделано и что планируется?

– У нас в колхозе, товарищ председатель, этими вопросами занимается комсорг. Алла Юрьевна, это вопрос к вам.

Аллочка тут же зарделась от смущения, но всё же быстро нашлась и ответила.

– Товарищ председатель, от нашего колхоза поедет колонна на демонстрации в рай. центр, Кондрат Андреевич обещал помочь с машинами. Транспаранты и другие украшения у нас уже готовы. А вечером концерт художественной самодеятельности. Вот только клуб у нас сами понимаете какой. Поэтому выступление будет на открытом воздухе. Надеюсь погода не подведет.

– Ясно, благодарю. На этом всё, товарищи. Всем спасибо. Завтрашней планерки в правлении не будет, сегодня мы всё обсудили. Кондрат Андреевич, в шесть тридцать я буду у вас в цеху, поговорим со слесарями и за работу. Все свободны.

Следующие четыре дня я почти безвылазно провёл в ангаре с тракторами и, что хуже, со слесарями. Потому что ни один нормальный человек не захотел бы работать с такими кадрами, как Кондрат и Ильич.

Вот и я сразу их предупредил, что сами они без моих указаний вообще ничего трогать не должны. Такая постановка вопроса, конечно, могла бы даже порадовать этих ленивцев, если бы я сразу не показал, что мои слова значат лишь то, что инициатива наказуема, но просто ничего не делать – не получится. Так что загружать этих лодырей я старался по максимуму. А попутно присматривался к двум другим слесарям.