Текст книги "Председатель"

Глава 9

Москва, Министерство сельского хозяйства, девять часов вечера.

Товарищ Антоненко только собрался как следует выпить столичной и закусить красной икоркой (свояк, рыбный инспектор в Карелии с оказией передал родственнику чуть ли не килограмм изъятого у браконьеров продукта), как раздался телефонный звонок.

– Алло, – буркнул в трубку недовольный Антоненко, – кто говорит?

– Василий Дмитрич, извини что поздно звоню. Дело есть.

– Конечно, товарищ Кулагин, – тут же подобрался Антоненко. Я весь внимание.

– Василий Дмитрич, а подскачи-ка ты ко мне. Срочный вопрос надо провентилировать. Я тебе говорил, если помнишь.

– Это насчёт Калуги? – тут же сообразил Антоненко.

– Верно, – хохотнул Кулагин, – далеко пойдёшь Дмитрич. Нюх у тебя в правильном направлении работает. Машину я за тобой выслал… Так что жду.

– Вася, что там? Кто звонил? – спросила Антоненко жена, дородная женщина в цветастом китайском халате и с рано поплывшим овалом лица. Василий Дмитрич тут же поморщился и вспомнил недавних комсомолок. Против них его спутница жизни ну совсем не смотрелась.

– Это по работе, Клава, – ответил он, – надо отъехать в министерство.

– Понятно, – только и вздохнула жена, – ты только там не задерживайся. Пожалуйста, – с тоской добавила она.

Клавдия Антоненко была умной женщиной. Она хорошо понимала, чем её муж занимается на таких вот внеурочных собраниях. Но, как и любая умная женщина, помалкивала. Дом полная чаша, дети обуты-одеты, а что до этих девок? Так хороший левак укрепляет брак.

– Подай мне пиджак и брюки, – попросил Антоненко, надевая белую рубашку и поправляя семейные трусы, – и галстук тоже. К Кулагину еду, – со значением добавил он.

Услышанное приободрило Клавдию. Если муж говорит про Кулагина, значит он и правда едет по работе, а не по бабам.

Через десять минут товарищ Антоненко полностью готовый вышел из своей квартиры, спустился с пятого этажа недавно сданного многоквартирного дома, вышел во двор и тут же сел в ведомственную Волгу.

А еще через полчаса он уже вошёл в до боли знакомые двери министерства сельского хозяйства. Поднялся на третий этаж, с одобрением посмотрел на стоящие горкой дефицитные японские кондиционеры, их начнут устанавливать к лету.

«Наконец-то этот дурдом имени лысого Никитки закончится, и здесь будет не так жарко и душно», – подумал он, – «Какой идиот додумался объявить кондиционеры буржуазным излишеством? Товарищ в калошах, не иначе».

– Можно, товарищ Кулагин? – вежливо спросил он, постучав, а затем и приоткрыв дверь очень важного начальника.

– Заходи Дмитрич, – услышал он глухой и по позднему времени поддатый голос, – что-то ты долго ехал.

– Прошу меня извинить, товарищ Кулагин, – тут же извинился Антоненко.

Это у него было свободное время. А хозяин кабинета – большой человек, такие всю жизнь на службе, понимать надо!

– Будет тебе Дмитрич, – услышал он в ответ, – ты небось выпить хотел по случаю выходного, а я тебя отвлёк. Ну так давай, не стесняйся.

Хозяин кабинета сделал поистине отеческий жест, и Антоненко заметил, что слева от Кулагина, на столе, уже всё готово. Запотевшая бутылка водки с двумя серебряными стопками и целая тарелка икры. Да не красной, как у Антоненко дома, а чёрной.

– Будем Дмитрич, – сказал начальник щедро разливая водку по стопкам.

– Ваше здоровье, товарищ Кулагин, – отозвался Антоненко, поднимая стопку и на выдохе опрокидывая её в себя.

Мужчины закусили дефицитной икоркой, и товарищ Кулагин, показывая, чтобы его поздний гость налил еще по одной, сказал:

– Тут по партийной линии пришел сигнал из Калуги по поводу этого Филатова. Ты давай Дмитрич, не стесняйся. Края видишь или как? – хлоп, и следующая стопка опустела, – Да, из Калуги пришёл сигнал. И мы должны всё как следует проверить. Проверить и по всей строгости, не взирая на личности и обстоятельства. Понял меня? – требовательно спросил Кулагин и показал жестом, чтобы Антоненко снова налил.

– Конечно, товарищ Кулагин, я всё понял, разберёмся, – подобострастно ответил Василий Дмитрич.

– Вот и хорошо, – удовлетворенно кивнул Кулагин и снова выпил.

Затем он достал из ящика своего стола бумаги и практически швырнул их собеседнику.

– Вот, прочитай, пока будешь ехать в эту Тьмутаракань.

– Да, конечно, товарищ Кулагин. Я всё сделаю.

– Вот хороший ты мужик Дмитрич. Понятливый. А давай-ка мы сейчас поедем с тобой в одно место. Тут товарищи дали наводку на один новенький катран. Там, говорят, такая игра идёт. И такие девочки! – Кулагин сально улыбнулся, и с его жирных губ на стол упало несколько икринок, – Настроишься на поездку, так сказать.

– Конечно, товарищ Кулагин, спасибо…

На утро всё ещё пьяный и разморенный Антоненко тихонько спал в служебной Волге которая везла его в Калугу…

* * *

Ночью мне спалось плохо. Снились кошмары. Последнее, что я запомнил, это как дядя Митя на большой хромой овце катается наперегонки с Ильичом на живом зубастом тракторе, а потом они вместе поют частушки про Ленина.

В общем, настроение на утро у меня было так себе. К тому же, я знал, что проведу весь день в кошарах с овцами. Доверять Тупину после того, что он натворил – натуральная глупость. Так что необходимо всё проконтролировать. Тем более, что речь идёт не только о выполнении планов, но и в целом об обстановке в животноводческих хозяйствах, как колхозных, так и частных. Хоть это и не самая страшная зараза, но допустить её распространение за пределы карантинной зоны ну никак нельзя. С меня колхозники натурально шкуру спустят, если вдруг на их овец эта гадость перекинется. Невзирая на чины, так сказать.

Так что я стоически терпел как резкий запах формалина, так и блеяние несчастных овец, которым удаляли поражённые ткани и вычищали копыта от мерзкой слизи.

Заодно пришлось познакомиться с ещё одним расчудесным кадром – зоотехником Гавриловым Антоном Ивановичем. Я даже не удивился, когда понял, что в день покупки овец, он вместе с Тупиным заранее отмечал «успешную» покупку. И вот интересно… они же в Красной заре не вдвоём бухали, наверняка. Согласно советской традиции в этом деле всегда нужен как минимум третий.

Так что пили в гордости района какой-то неизвестный, Тупин и Гаврилов.

Но к чести Гаврилова, он действительно старался свою ошибку как-то загладить. Они с заведующим овцекомплексом Сергеем Михайловичем Горбаковым подняли на уши не только всех работников кошары, но ещё и людей с молочной фермы и с конюшни привлекли. Которые теперь не только с овцами помогали, но и пытались продезинфицировать каждый угол.

А вот товарищ Тупин меня, к сожалению, не радовал. Работать он, конечно, работал, но ровно столько, чтобы не нарываться на недовольство от меня или Горбакова.

Хорошо хоть Кудрявцева действительно хорошо знала, что нужно делать и с готовностью подсказывала остальным.

Примерно в середине дня на овцекомплекс заявились ещё гости. Конюх Георгий Фёдорович Лопатин в своих неизменных галифе с кителем, а с ним какая-то незнакомая мне, низенькая, но очень громкая женщина в синем в мелкий рисунок платье и косынкой под цвет.

– Так где наш председатель? – на всю кошару вопрошала она, – Федорыч, ты сказал, что где-то здесь.

– Да что ж ты так орёшь! Не глухой я, не глухой! – возмущённо отбивался конюх.

– Ой, да все знают, что контузило тебя под Сталинградом, – отмахнулась она, не снижая тона, – для тебя ж стараюсь, между прочим! Товарищ председатель, – повернулась она ко мне и закричала ещё громче, – можно вас?

Работники кошары недовольно переглянулись. И я их понимал. И так от блеяния овец уже башка у всех болит, так ещё и горластую бабу сюда принесло. Я подошёл ближе.

– Здравствуйте, товарищи, давайте лучше на улице поговорим, – предложил я им, и чуть ли не под руки вывел их из кошары, – ну, что случилось? – спросил я, когда за нами закрылась ворота.

– Да вот… – начал Лопатин, но его тут же перебили.

– Товарищ председатель, меня Дарья Ивановна зовут. Рыбакова. Я вот чо хотела. Когда нам лошадок-то дадут?

Я невольно поморщился. Даже за пределами помещения, её зычный голос, казалось, расходился по всему колхозу. Ей бы в театре играть, а не в колхозе работать.

– Дарья Ивановна, не могли бы вы говорить чуть потише? – улыбнулся я ей, – а что насчёт лошадей, я правильно понял, что вы про вспашку подсобных хозяйств?

Она кивнула, но громкость, если и убавила, то ненамного.

– Да, да. Именно. Весна то тёплая! Агроном наш и говорит, что так и будет, надо бы успеть то. А вот Георгий Фёдорыч всё от нас отмахивается, заняты мол лошадки и всё тут.

– Ну так и заняты! – подтвердил Лопатин.

– Да где ж заняты, когда в конюшне полно ещё животины! Да и трактора ж починили, я знаю!

– Тьфу ты! – выругался конюх, – да сколько раз говорить! Отдыхают они, да больные некоторые. Ты ж сама видела! Уже каждый день ко мне вламываешься! Делать тебе нехер, Дашка. Вот как муж от тебя умотал, так совсем дурная стала!

– Молчи лучше, пень старый! Пока я все твои грехи не вспомнила!

Так. Хватит с меня этой свары.

– Стоп, товарищи! Давайте к делу.

Они замолчали, и я продолжил:

– Дарья Ивановна, товарищ Лопатин всё правильно вам говорит. Сейчас лошади очень заняты на посевной. В две смены работают, хвосты вспахивают, где трактора не проедут. Вот как закончим, так сразу в помощь подсобным хозяйствам их и направим. Наберитесь терпения.

– Да я то могу. Чего б не потерпеть. Вот только успеем ли вовремя?

– Успеете. Обещаю.

– Ну ладно тогда. Но вы уж не забудьте про нас. А то от Гошки и не дождёшься! Он бы рад вообще лошадок не выпускать никуда!

– Для тебя Георгий Фёдорович, – обиделся конюх.

Он и правда был гораздо старше Дарьи. Лет на двадцать, не меньше. Если ему за пятьдесят, то ей не больше тридцати. Так что даже мне показалось странным, что она к нему так панибратски обращается. Он ведь ещё и ветеран. Но её его реплика не смутила.

– Уже не помнишь, как к моей старшей сестре клинья бил, а потом другую замуж позвал? Нет уж, Гоша. Я тебе этого не забуду.

На этой угрожающей ноте она гордо развернулась и пошла прочь. Потом правда остановилась и добавила уже мне:

– До свиданья, товарищ председатель!

Я попрощался и вернулся в кошару, где мы провозились до позднего вечера, а потом ещё и в правление заехать пришлось, где я я с головой погрузился в отчёты, планы, графики, сметы… и в результате из-за всей этой бумажной волокиты закончил я лишь к ночи. На улице тем временем не на шутку разыгрался ливень, сопровождаемый сильным ветром…

– Погода сегодня нелётная, – Андрей щурясь всматривался в лобовое стекло, пытаясь хоть что-то разглядеть на своём пути.

– Ты чего чудишь, – рассмеялся я, – Дворниками хоть воспользуйся! Тут же совсем дорогу не видно!

– Товарищ председатель, я тут это… – после небольшой паузы, подобрав в голове нужные слова, он продолжил: – Я обнаружил, что дворники неисправны.

– Как это неисправны? – удивился я.

Андрей нажал на кнопку, что располагалась прямо над зеркалом заднего вида, затем раздался громкий скрежет, и с заметным усилием дворники сдвинулись с места. Правда максимум на что они оказались способны – это оставить разводы на стекле, не говоря уже о неохваченных участках.

Да как же так! Дороги совершенно не видно! Хорошо, что ехать недалеко, а если бы это случилось при других обстоятельствах?

Через забрызганное стекло я также заметил, что фара со стороны водителя и вовсе не работала! Темнота, дождь, а у нас машина в таком состоянии!

– А с фарой что? – с подозрением взглянул на молодого помощника.

– Да вот сам не знаю, включил их сегодня, а одна как не работала, так и не работает! – пытаясь по памяти объезжать ямы ответил он.

– Андрей! Что это ещё за безответственность? Ты должен был всё проверить, как только тебе в руки ключи дали! Вот представь нам бы в другую деревню пришлось ехать в такую погоду, и как бы мы поступили? Так дела не делаются! Да и о себе подумай. Кто знает, что Ильич с машиной учудил? А спрашивать будут-то с тебя теперь! Тебе что, проблем мало?

– Товарищ председатель, прошу прощения. Вы абсолютно правы. Я не думал, что такое может произойти! Честно признаюсь, вы так неожиданно назначили меня водителем, что на радостях всё из головы вылетело. Такое больше не повторится, обещаю!

Очень на это надеюсь. Парень ещё молодой, не знает, какую подлянку ему могут подсунуть! Надеюсь, станет ему наукой.

– Чтоб завтра же с механиками все обсудил, понял? – по-отечески грозным голосом обратился к парню я.

– Будет сделано, товарищ председатель!

Андрей хороший парень, вот только немного инфантильный ещё.

Ехали мы довольно медленно. Как только я попросил водителя ускориться, так парень резко дал влево и сказал:

– Товарищ председатель, но дороги почти не видно. Сложно будет скорость прибавить. Если торопитесь, то могу срезать дорогу на повороте, проедем по поляне, – предложил молодой водитель.

– Конечно срезай! И так уже поздно, надеюсь хоть несколько часов успею поспать, – дал добро я.

Так мы и поступили. Через некоторое время Андрей открыл дверь и выглянул на улицу, убедившись, что мы едем верно, он нажал на газ и рванул по поляне напрямую.

– Так вот, насчёт завтрашнего дня…

Но договорить я не успел. Машина словно налетела на какой-то объект в темноте, после чего водитель сразу же затормозил.

– Это что было? – спросил я у него.

– Товарищ председатель, я сам не знаю, – залетал испуганный Андрей, – словно сбили животное какое-то… судя по размерам, олень или… – предположил мой водитель.

Тьфу ты! Этого ещё не хватало!

– Нужно выйти и посмотреть, что произошло. Есть чем подсветить, кроме как одноглазой фарой?

– Фонарь есть, держите, – протянул что-то в темноте Андрей.

– Хм… кнопку найти не могу, – как мне казалось, само устройство имело странную конструкцию.

– Кнопку? – улыбнулся парень, – Товарищ председатель, это же «Жучок»! Здесь нужно на ручку жать. Причём постоянно.

Стоило мне несколько раз нажать на ручку, как и говорил помощник, так фонарь чудесным образом заработал.

– Вот так штуковина! – удивился я, осматривая устройство в руке.

– От отца достался, ему уже лет десять, а работает как новенький! Места занимает мало, батарейки не нужны. Без него как без рук! Ещё ни разу меня не подводил, – с гордостью поведал Андрей.

Мы вышли из машины и попытались найти объект, с которым и произошло столкновение.

К моему удивлению, мы увидели множество перьев, раскиданных возле машины.

– Фазан должно быть.

Неужели птица? Да нет, быть не может. Судя по столкновению, это точно что-то большое.

– Нет, перья не фазана. На куриные похожи… – всмотрелся в находку я.

Помощник шагнул в сторону и через пару минут выкрикнул:

– Тут что-то есть, товарищ председатель, посветите здесь!

Мы надеялись увидеть что угодно, но только не это.

Перед нами лежало тело человека.

– Он живой? Хм, вроде дышит, – всматривался я, – Переверни его.

Андрей аккуратно перевернул тело, и я увидел знакомое мне лицо – это был Николай, тот самый мужик, в чей дом меня заселили.

Рядом с телом валялся мешок с вещами. Осмотрев его, мы поняли откуда взялись перья – это всё набитая ими подушка. После столкновения разорвалась видать.

Николай нецензурно выругался, и, словно не замечая нас, попытался встать, но ноги не слушались.

– Куда встаешь! – выкрикнул я и заставил его вновь лечь на землю, – Не двигайся, поди сломал чего! Завтра же нужно отправить его в ФАП (прим. авторов: фельдшерско-акушерский пункт) в Красной заре, лично этим займёшься, Андрей.

– А сейчас как поступим, товарищ председатель? – схватившись за голову спросил водитель.

– Ну, травм серьёзных не вижу, но это лишь снаружи, – подытожил я, – Давай в машину его, на заднее сидение!

Как только мы собрались поднимать тело Николая, как тот закричал:

– Куда вы меня! НЕТ! Отойдите! – мужчина находился всё ещё в шоковом состоянии, – Мои вещи! Куда я без своей рухляди? Нет, я останусь здесь, с ними!

– Тьфу на тебя! Андрей, собери его вещи, – кивнул в сторону мешка я, – Хрен с подушкой, собери что осталось и тоже в машину закинь.

Помощник взял фонарь и принялся поднимать раскиданные предметы, что вывалились на мокрую землю. Я же остался с пострадавшим.

– Так куда ты шёл так поздно? Твой дом в другой стороне, – перешёл я к самому интересному.

Возможно если мне удастся его разговорить, то Николай более-менее в себя придёт. Благо насмерть не сбили! И то хлеб.

– Я… я это, в другую деревню на несколько дней собирался, – неуверенно ответил Николай.

– Что за срочность? В такую погоду и в другую деревню, – странно, любой адекватный человек переждал бы, но не он.

Пострадавший не ответил на мой вопрос, а лишь поморщился от боли.

– Готово, вещи собрал. Сейчас отнесу в машину, – мой водитель передал мне фонарь, а сам направился к свету фары с мешком на плече.

Я вновь посветил на Николая, желая убедится, что тот действительно в порядке. Что-то возле его ноги откликалось на свет фонаря, я присмотрелся и увидел золотое обручальное кольцо.

– Тут кольцо золотое, твоё что ли?

Зуб даю, раньше я не видел на его руке кольца… да и история которую он рассказывал при нашей первой встрече никак не походила на историю семейного человека.

– Да, моё! – резко выкрикнул он, – всё нормально, сам дойду, только отлежусь немного, а вы езжайте.

– Николай, вы кажись головой сильно ударились, – рассмеялся я, – Вдруг и правда ногу вам сломали или ещё чего серьёзнее. К тому же, в такую погоду и заболеть легко можно. Нет, здесь мы вас не оставим.

Я поднял кольцо и попробовал надеть его на палец пострадавшего, вот только размер не подходил…

Странно. Кольцо явно принадлежит не ему или он очень уж изменился в размерах.

Мужик словно прочитал мои мысли и сказал:

– Это приятеля моего кольцо, я к нему и направлялся.

В ливень, ночью… с чужим кольцом?

Николай снова скорчился от боли и схватился за печень, от чего дёрнулся немного вбок, а я заметил странный мешочек, на котором лежал мужик.

Видимо на поясе его носил, вот только после столкновения отцепился.

Как только я взял находку в руки, так сразу ощутил тяжесть содержимого.

– Мешочек твой взял, вещи тоже перенесли. Теперь твоя очередь, – обратился я к пострадавшему.

– Мешочек прошу отдать! – взмолился тот и сразу же поменялся в лице, словно опасаясь чего-то.

– Что внутри? – жёстко спросил я, наблюдая как тот увиливает от ответа.

Не хочет отвечать? Сам взгляну.

Открыв мешочек, за который так трясся Николай, я замер.

Золото. Вот только добытое способом, о котором лучше и не думать.

Внутри оказались кольца разных размеров, золотые зубные коронки, часы и даже что-то похожее на крупный перстень.

– Ты что, скотина, мародёрством заниматься удумал?! – я схватил за шиворот лжеца, несмотря на его состояние.

– Товарищ председатель! – окликнул меня Андрей, – Что произошло?

Я протянул парню находку. Заглянув внутрь, тот открыл от удивления рот.

– Вы что… с погибших их поснимали? Да как же вы посмели! – даже мой молодой водитель оскалился на Николая.

– Грузим его в машину и срочно едем в правление.

В здание правления я направился один, а мародёра-неудачника оставил под присмотром Андрея, который увёз его к себе домой. С утра они должны будут отправиться в ФАП.

А что касается меня…

Я подошёл к телефону и решил позвонить Огурцову, нашему участковому, прямо домой, вот только мужчина не ответил. Хоть я и понимал, что звонить в участок в столь позднее время бесполезно, но всё равно попытку предпринял.

Чёрт. Никто не отвечает! Видимо, придётся дождаться утра.

Я взглянул на часы и понял, что ждать не так уж и долго осталось. Уже через три часа светлеть начнёт. Придётся остаться здесь. Я убрал золото в сейф, от греха подальше и окинул комнату взглядом.

Что ж, займусь рабочими делами…

Стоило сесть за стол, как я тут же упал головой в документы и заснул.

* * *

С раннего утра Андрей отвёз Николая в ФАП Красной Зари, выполнив тем самым указ председателя. Тело пострадавшего аккуратно положили на зелёные носилки с обветшалыми краями и унесли внутрь. Водитель же отправился назад в деревню.

Уже в палате пожилой фельдшер принялся осматривать пациента, задавая ему различные вопросы:

– Так, так… как мне передали, вас сбила машина на небольшой скорости, верно?

– Да. Причём сам председатель сбил! – возмутился Николай.

В палате стояли две койки. На второй располагался мужик средних лет, который сразу же оживился, стоило услышать слово «председатель».

– Председатель? Как же такое возможно, – удивлённо поднял он голову, – пьяный был?

Пока фельдшер занимался пациентом, Николай во всю рассказывал о случившемся, правда немного приукрасил историю, дабы вызвать сочувствие слушающих его людей.

– Вот как приехал к нам этот москвич, так начались проблемы! Меня он сразу невзлюбил и решил отнять всё, что имею! Сначала дом. Прихожу я домой с работы, а там он сидит! Представляете? – возмущённо поведал Николай, – Говорит мол мой дом теперь – иди отсюда.

– Прямо у вас в доме сидел? Скотина! – возмутился мужик, – Я бы ему в харю дал!

– Дык я и дал ему по харе хорошенько! Выгнал эту выскочку из дома и всё тут! Правда же на моей стороне. Но он после этого зуб на меня точить стал, да повод искать как бы отомстить. В итоге сбил меня на своей машине, нарочно. Убить решил и дом отнять, тут даже дураку понятно.

Фельдшер всё это время молча слушал рассказ Николая.

– А ещё, он украл у меня золото! Моё золото, фамильное! Я его в мешочке хранил, прям у сердца самого, – он ударил кулаком в грудь, а затем застонал от боли.

– Больно? Позвольте осмотреть, возможно ушиб лёгкого.

Николай лёг и для полноты картины грустно вздохнул. Мужик на соседней кровати спросил:

– Как же вы добрались сюда?

– Это всё его помощник, сжалился надо мной, да отвёз по своей воле. Хороший парень. Знал, что сам не дойду – сдохну раньше, – жалобным голосом продолжил подливать масла в огонь Николай.

Пожилой фельдшер вспомнил, что привёз пострадавшего действительно обычный парень и задал вопрос:

– Позвольте узнать название колхоза, в котором всё произошло?

– Новый путь. Там эта гнида и заняла своё место! В моём доме уже обосновался небось!

– Если всё, что вы нам поведали правда, то думаю, я смогу вам помочь, – сочувствующе кивнул старик.

– Истинная правда! – моментально выкрикнул Николай.

* * *

Когда я проснулся, то уже вовсю светило солнце. Проспал я, конечно же, намного больше, чем планировал. Первое что сделал – это снова позвонил участковому, который всё также не отвечал.

Ладно, дел невпроворот! Позже ещё раз попробую.

Я подошёл к умывальнику, чтобы привести себя в нормальный вид и в отражении увидел чернила, что буквально отдельными словами отпечатались на доброй половине моего лица.

Прямо на щеке и до самых ушей красовались слова о том, что колхоз сдал план шерсти лишь на семьдесят процентов.

Этого ещё не хватало! Хорошо, что сразу заметил, а то проходил бы с ними весь день.

Я как следует умылся и оттёр все чернила.

Стоило мне подойти к двери, как нагло и без стука, ко мне ворвалась целая толпа чиновников. И, судя по их осуждающим взглядам, ничего хорошего этот визит мне не предвещал.