Текст книги "Йога. Искусство коммуникации"

Издержки столь же некорректного, (без учёта необходимости работы с телом) подхода к самореализации всю жизнь испытывал Джидду Кришнамурти.

Ауробиндо хотя и не практиковал йогу тела но, как свидетельствует Сатпрем, «по несколько часов в день ходил „для йоги“. Скорее всего, как я это понимаю, столь долгие прогулки были „випассаной“ на движении.

На «чистой» духовности сломался и Вивекананда. Он совершенно не следил за качеством тела, и постоянные экстазы, а также излишняя эмоциональность, как их следствие, довольно быстро разрушили его физическую оболочку. Ранее подобное случилось и с Рамакришной, умершим от рака горла.

Для духовного прогресса, который есть не что иное, как развитие коммуникации сознания с остальной частью психики, необходима полная энергия здорового тела и нормальные параметры мозговой деятельности, какими-то приближениями не обойтись.

Количество энергии, вырабатываемое организмом взрослого человека, есть величина для каждого индивидуума постоянная. Определённая доля её уходит на покрытие внутренних потребностей тела – работа всех его систем требует энергетического обеспечения. Другая часть расходуется на психику в целом и на бодрствующее сознание, поддержание необходимого уровня его тонуса, интеллектуальную деятельность.

Когда тело здорово, оно вырабатывает возможный максимум энергии, и минимальное её количество направляется на покрытие собственных энергетических затрат. Всё остальное может быть употреблено на любые избыточные задачи, в том числе и на изменение сознания, медитативные и иные практики, которые являются крайне расходными с точки зрения энергетики. Если же тело не в порядке, оно производит энергии меньше, и в процентном отношении её затраты на поддержание необходимой физической кондиции увеличиваются. Оставшееся же количество для интроспекции и контакта с бессознательным всегда будет опасно минимальным и чаще всего – недостаточным.

Мало того, что плохое самочувствие мешает восприятию, делает его искажённым, оно ещё создаёт своеобразный «потолок» духовной трансформации. Чтобы направить восприятие внутрь, организуя условия для возможной обратной коммуникации, необходима полная энергия сбалансированной психосоматики. Есть выдающиеся люди, для которых путь внутренних озарений открыт от рождения, но даже их способности ограничены недостаточно стабильным состоянием материала носителя сознания. Такие же феномены как Ванга – редчайшее исключение, причём сиддхи внутреннего видения появились у неё в результате катастрофы, которая сделала её слепой и поставила на грань уничтожения.

Что касается Е. Рерих, то, судя по «принятым» ею текстам, именно состояние психического здоровья не позволило ей продвинуться в самопознании без фатальных смысловых потерь. В дополнение к уже имевшемуся органическому дефекту ЦНС, её организм также не располагал потребным для внутреннего пути качеством. Она так и не сумела понять, откуда возникали её озарения, и почему они были настолько инфернальными.

Безмерное морализаторство и ненависть к потенциальным «врагам» доктрины «Живой этики» проистекала как из свойств, присущих эпилептоидному складу личности, так и от банальной психологической истины: всё позитивное знание о себе содержалось в её сознании, весь бессознательный «негатив» вытесненного проецировался на внешний мир. Это обстоятельство и способствовало «оформлению» ненавистного и претенциозного характера доктрины.

Можно сказать и так: в образах мерещившихся врагов она столкнулась (кроме объективных психологических последствий сотрудничества семьи с советским правительством и НКВД в частности) с тёмной стороной луны, со злом собственной души и её дефектами, которые становились тем больше, чем выше поднималась планка её собственной непогрешимости, исключительности и величия. Со временем эта разность потенциалов достигла степени весьма болезненной.

Поскольку, несмотря на безбедную жизнь (по сравнению с тем, что испытывала тогда горячо ими любимая издали Родина) здоровья, внутреннего покоя и гармонии не наблюдалось, весь незаурядный потенциал перегруженной болезненными аффектами личности Е. Рерих направлялся в лихорадочную миссионерскую деятельность. Её подвижничество – бесплодные в своих результатах усилия по истолкованию патологических представлений, которые всплывали в её сознании во время приступов эпилепсии, бредовая версия окончательной истины, с которой на самом деле так и не удалось встретиться. Царство Божие не найдено ею, но сотворено из мрачных обломков собственных проблем, отражённых в кривом зеркале гипертрофированного «Я».

Приведу теперь слова Миры Алфассы, сподвижницы Ауробиндо, которая упоминала о расстройствах: «... Являющихся результатом разницы в развитии высших уровней нашего сознания, и нашего физического сознания. Это ведёт к нарушениям, которые могут вызвать болезни не из-за вторжения какого-то внешнего посредника – вируса или микроба – а в силу разрыва нормального соотношения внутренних частей нашего существа; болезнями такого рода могут быть аллергии, а также ментальные нарушения и нарушения нервной системы. Таким образом, речь идёт о проблеме восприимчивости материей высших сфер сознания» (Сатпрем, «Шри Ауробиндо или путешествие сознания», с.113).

Опираясь на эту фундаментальную мысль, мы в очередной раз можем констатировать следующее: состояния сознания, которые издавна именуют духовными, недоступны с балластом в виде необработанной материи собственного тела, никаких мелодий беспредельность не сыграет на расстроенном инструменте. А если это и случится, то воспринятая изнутри либо снаружи информация будет необратимо искажена патологическим состоянием «физики».

Более того, когда темпы перестройки психики превысят возможности тела, заболевания и расстройства неминуемы, поэтому должен иметь место постоянный и опережающий духовное развитие внешний прогресс в изменении качества телесной структуры. С одним крылом лететь невозможно. Либо будет только развитие тела, и не состоятся духовные преобразования, либо – если работа с телом недоброкачественна или вообще не производится – мы рано или поздно упираемся в потолок развития, выше которого не «всплыть».

Вывод: в любом варианте духовного прогресса качество организма решающим образом определяет соответствующий уровень духовной самореализации.

Конечно, здоровье тела – условие для самосовершенствования необходимое, но недостаточное. Сегодня мы наблюдаем вокруг изобилие достаточно здоровых физически, как правило просто молодых, но весьма тупоголовых личностей, которые скорее всего за всю свою жизнь и не задумаются о каком-то там духовном развитии. Этот участок социального спектра мы в наши рассуждения не включаем, каждый волен жить как ему угодно.

Известно, что собственная психотехника существовала и в раннем христианстве, называлась она «умной молитвой», которой постоянно предавались Отцы христианской церкви, они же – подвижники.

Василий Великий: «Немалым препятствием к деланию умной молитвы является у некоторых их телесная немощь. Если хорошо было быть расслабленными телом и лежать как бы мёртвыми, то Бог таковыми бы нас и сотворил. Если же он не сотворил нас такими, то согрешают те, кто прекрасное божье создание не сохраняет таким, каким оно создано».

Святой Исаак: «Если понудить слабое тело выше силы его, двойное смущение наносишь душе».

«Тело призвано вместе с душой участвовать в неизреченных благах будущего века... и у тела есть опытное постижение вещей божественных», – утверждал Григорий Палама, – вообще же в исихазме считалось, что христианское вероучение не содержит никакого отрицательного отношения к плоти и телу, что в трудах Паламы обосновано с большой убедительностью, к сожалению, об этом мало кому известно. Издревле также было известно, что во время «Умного делания» подвижники «приостанавливают движения душевных сил, всякие восприятия чувственные и всякие движения тела» (С. Хоружий, «Феноменология аскезы», с.121).

С другой стороны, в раннем христианстве считалось, что «не болезненно шествующий не получит плода». Здесь мы видим коренное отличие индийского метода от христианской аскетики. Обеспечивая посредством Хатха-йоги необходимое качество организма, эта система устраняла телесные искажения восприятия, которые Отцы Церкви считали допустимыми (см. главу «Йога и христианский мистицизм»).

Но вместе с тем святой Серафим Саровский отмечал: «Всякому желающему проходить жизнь духовную, должно начинать от деятельной жизни, ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно» (как тут не вспомнить: «Хатха-йога не может быть реализована без Раджа-йоги, и наоборот!»)

Святой Исихий: «Умное делание требует и телесной крепости».

В Древнем Китае считалось, что каждый человек сам обязан следить за своим телом, особенно это было выражено у даосов, возможно поэтому их своеобразную технику называют «даосской йогой».

Юнг отмечал, что иногда условием спонтанного контакта с архетипическим бессознательным является выраженное ослабление умственных способностей (на Руси всегда считалось, что устами юродивых говорит Бог). Но в этом случае, даже при наличии коммуникации с бессознательным не может идти речь о самопознании или духовном развитии. Ясно, что состояние телесного здоровья не имеет здесь никакого отношения к духовному прогрессу, которого просто нет за отсутствием полноценной личности, но в то же время история показывает, что нищие духом нередко имели громадную физическую силу и несокрушимое здоровье.

Шаманы и колдуны всех времён и народов никогда не проявляли особой заботы о теле, напротив, если они не имели выраженных физических недостатков, отличающими их от прочей массы, то именно экстремальные, часто повреждающие воздействия на тело были для них способами достижения особых состояний сознания. Нужно помнить также, что целью колдунов и шаманов было не духовное совершенствование, но вполне элементарные и прагматические задачи их непосредственной среды обитания. Шаманизм по определению есть не что иное как прикладной экстаз.

Все варианты практики йоги, в которых присутствуют элементы двигательной эйфории, не могут считаться правильными и способствующими духовному росту. Кроме того, эти затратные виды физической нагрузки «отравлены» эмоциональным «загрязнением» и не оставляют возможности для обратной коммуникации. При этом субъект максимально втягивается в эмоционально окрашенные действия, порождающие помехи внутри тела и сознания, тогда как их уровень в процессе традиционно неподвижной медитации необходимо свести к нулю. С другой стороны, в подавляющем большинстве случаев эмоции имеют внешнее происхождение и удерживают сознание на поверхности самого себя, в привычном состоянии.

Приведу некоторые классические высказывания по телу, начиная с поэзии, поскольку виртуозы именно этой разновидности коммуникации склонны к изумительно точным формулировкам:

«У человека тело одно, как одиночка, душе осточертела сплошная оболочка с ушами и глазами величиной в пятак и кожей – шрам на шраме – надетой на костяк. Летит сквозь роговицу в небесную криницу, на ледяную спицу, на птичью колесницу и слышит сквозь решётку живой тюрьмы своей лесов и нив трещотку – трубу семи морей.

Душе грешно без тела, как телу без сорочки, ни помысла, ни дела, ни замысла, ни строчки, загадка без разгадки: кто возвратится вспять, сплясав на той площадке где некому плясать?» (Арсений Тарковский).

Андрей Белый: «На нас тела как клочья песни спетой...»

Светлана Кекова: «Жало плоти впивается в душу...» или: «Но тело, что огнём опалено, хранит молчанье, как сосуд вино, хранит, стеклом мерцая запылённым...»

Николай Гумилев: «Только змеи сбрасывают кожи, чтоб душа старела и росла. Мы, увы, со змеями не схожи, мы меняем души, не тела. Память, ты рукою великанши жизнь ведёшь, как под уздцы коня, ты расскажешь мне о тех, кто раньше в этом теле жили до меня».

Уолт Уитмен называл тело кораблем души, хотя на самом деле это «всего лишь» структура, состоящая примерно из сотни триллионов согласованно работающих клеток, представленных двумястами специализированными типами.

«Последние стадии йоги требуют большой физической выносливости, и нет недостатка в случаях, когда напряжённая духовная жизнь настолько переутомляет тело, что приводит к его разрушению, и поэтому тело – первое, что должно быть подчинено контролю» (С. Радхакришнан, «И.Ф.», т.2, с.313).

«Асана или положение (тела) представляет собой физическую поддержку со стороны тела состоянию сосредоточенности» (там же, с.312).

«...Тело – это отправная точка нашей эволюции» (Сатпрем, то же, с.119). «Мы должны работать в нашем индивидуальном теле... потому что это тело является как раз тем местом, где сознание стыкуется с материей» (там же, с.116).

«Патанджали настаивал на определённой практике, целью которой являлось освобождение тела от того, что его беспокоит и от грязных примесей» (Радхакришнан, т.2, с.298).

«Нельзя управлять внешним, не умея управлять внутренним, ибо это одно и тоже» (Сатпрем, с.138-139). Хотелось бы отметить, что это особенно справедливо с точностью до наоборот.

«Тело – это оболочка духа, и потому оно – первое, что должно быть познано» (Шри Ауробиндо).

«Цель Раджа-йоги Патанджали – полное устранение движения сначала из сферы физического, затем – ментального» (Б.Л.Смирнов)

Блез Паскаль: «У тела есть свои резоны, неведомые разуму».

Чонгьям Трунгпа: «Тело – это не что иное, как часть нашего ума. Тело – это то, чем дух освобождается от разума».

Профессор Гюнтер утверждает: «Тело есть воплощённая возможность. Оно не имеет собственной природы, и открыто всем возможностям. Тело – это то, что всегда может стать другим. Оно не есть воплощение, но то, что постоянно воплощается».

Буддизм заявлял: «Мира, независимого от моего тела – нет!»

«Тело – подставка светлого зеркала. Светлое зеркало изначально чисто...» (изречение одного из патриархов чань).

В разные исторические эпохи отношение европейцев к телу менялось. Гностики проповедовали вседозволенность, или либертанизм. Тело для них не имело ценности, и поэтому с ним можно было делать всё, что угодно, значение придавалось только душе.

У аскетов разных эпох, культур и самых разнообразных толков отношение было чисто потребительским: они жертвовали телом, чтобы получить нечто, например, какую-то милость от Бога за своё усердие в пренебрежении телесным. В обрядовом христианстве нашего века тело есть не что иное, как бренная оболочка.

Путь буддизма – срединный. Парадокс буддистского подхода заключается в том, что тело не обладает ценностью в силу его каких-то индивидуальных свойств, оно само есть ценность непосредственная и абсолютная.

В Древней Индии в обиходе применялись три слова, обозначающие различные аспекты носителя сознания, это «деха» – плоть, живая ткань, «кайя» – смысл примерно соответствует европейскому понятию тела, и «шарира» – остов, база, то, на чём (или в чём) держится всё остальное («И пока свой путь бесчеловечный над землей вершит парад планет, сквозь меня просвечивает вечный, но меня не помнящий скелет»).

Древние римляне и греки утверждали, что тело божественно. В доказательство можно процитировать знаменитые слова из десятой сатиры Ювенала: «В здоровом теле здоровый дух». Правда, в латинском оригинале дословно это звучит так: «Нужно молиться, чтобы в здоровом теле присутствовал здоровый дух».

Ауробиндо утверждал: «Существует физический разум, самый тупой из всех возможных».

Шри Рамана называл тело: «Это бревно...», а Тантра считала, что: «...Совершенство может быть реализовано только в „божественном теле“. Тело больше не источник страдания, но наиболее надёжный и эффективный инструмент, находящийся в распоряжении человека, и служащий ему для покорения смерти. И поскольку освобождение может быть достигнуто уже в этой жизни, тело необходимо сохранять как можно дольше, причём в отличном состоянии, чтобы оно было пригодным для медитации» (М. Элиаде, «Йога...», с.282).

«Парадоксальным образом непроницаемая стена между телесным и душевным существует лишь для нашего разума, но не для нашего чувства... Вопреки всем интеллектуальным рассуждениям, мы попросту не в состоянии усомниться в принципиальном единстве тела и души!» (К. Лоренц, «Оборотная сторона зеркала»).

«Знай, что дух – это океан, а тело – его пена. Тело движется, благодаря духу, но ты не видишь его. Так познай дух по движению тела!» (Джалал ад Дин Руми, «Бог и его творения»).

Гуруджи Айенгар выразился по этому поводу весьма своеобразно, его точка зрения полностью современна: «Ваше тело – это ваш капитал. Бог дал нам тело в качестве банка или первоначального капитала для всего остального. Заботьтесь об этом божественном капитале» («Психологическое обозрение» №1, с.11З).

Точек зрения по поводу физического аспекта человеческого существа очень много, все они различны, но это и понятно. С одной стороны, тело должно обладать стабильностью, чтобы сохранялась жизнь, а стабильность немыслима без инертности и неизменности. И всё же тело поддаётся изменению в достаточно широких пределах, хотя у его субстанции существует собственный темп качественных преобразований, который лишь можно выяснить и следовать ему. Навязать телу умозрительные соображения по поводу скорости его желаемых изменений человек попросту не в состоянии, а такие попытки дорого стоят.

Можно также отметить, что если все мы движемся во времени, имея примерно одинаковый темп внутреннего нарастания энтропии (скорость старения), то при правильной и регулярной практике Хатха-йоги эта скорость уменьшается.

Мадам Алфасса когда-то произнесла гениальную фразу: «Мне кажется, что в йоге ничего нельзя понять до конца, пока не поймёшь телом». Любой, кто имеет хотя бы минимальное представление и личный опыт в йоге, согласится с этим утверждением безоговорочно, ибо так и есть, это аксиома. Можно сравнить приведённое высказывание со словами Григория Паламы: «То, что в этих действиях (в «Умной молитве») кажется неосмысленным, превышает смысл и ускользает от понимания человека, вникающего в них рассуждением, а не делом и практическим опытом». В данном случае опять же идёт речь о понимании через практику, которое и в йоге, и в молитве Иисусовой является путём единственно возможным.

Как правило, человек попросту не знает своего тела, его устройства, истинных потребностей и текущего состояния. Йога – это в первую очередь практика, всегда практика, исключительно практика, а уже потом – выводы и обобщения. На эту тему не может быть теоретического, абстрактного понимания. Подлинное знание и личный прогресс вырастают исключительно на базе личного опыта. Всё прочее – книги, разговоры, видеофильмы, откровения учителей – только слова. Это косвенное представление о предмете, абстрактные сведения о нём. Что бы человек не узнал из слов или книг, что бы он не понял – в лучшем случае это будет лишь половина настоящего знания. Экзюпери говорил: «Чтобы знать, надо участвовать, а это тяжёлая школа».

По мере увеличения количества проделанной и осознанной работы качественно иным становится восприятие. Меняется само сознание, многократно «профильтрованное» через режимы телесной интроспекции. Навыки работы в асанах уже в начальных стадиях обнаруживают неразрывную связь с трансформацией сознания. Эти два аспекта многообразия человеческих действий прорастают друг в друга и образуют единое поле опыта.

Лишь в редчайших случаях дух способен к мощному развитию; невзирая на плохое состояние телесной оболочки, но это является признаком того, что скоро они разъединятся.

Итак, во время занятий йогой тело не перемещается в пространстве по шести основным направлениям, (и, что является основным – в горизонтальной плоскости, перпендикулярной вектору силы тяжести), зато постоянно меняются следующие факторы:

– положение конечностей относительно туловища;

– форма самого туловища;

– точки контакта поверхности тела с опорной плоскостью;

– положение тела по отношению к вектору силы тяжести.

Наука считает, что за последние несколько тысяч лет организм человека и его мозг практически не претерпели существенных изменений, хотя: «Конкретность и направленность осознающего разума являются качествами, которые человеческий вид обрёл сравнительно недавно» (Юнг, «Синхронистичность», с.15). Однако поведение человека в его личном жизненном пространстве осталось почти неизменным, пусть сегодня мы живём в квартирах, а не в пещерах. Человек всё так же встаёт, садится, ложится, ходит, бегает, посредством разного рода усилий взаимодействует с окружающим.

Если мы исключим удовлетворение естественных потребностей, гигиенические процедуры, болезненные состояния и профессиональное научно-медицинское любопытство станет очевидным, что подавляющая часть человеческих интересов лежит за пределами собственного организма.

Форма тела, его «устройство» и двигательные способности эволюционно сложились в поле силы тяжести. Телесная активность, как и её обеспечение, всегда имела целью контакт с объектами окружающего мира для изменения их по своему желанию и приспособления к своим потребностям. Коммуникация всех уровней и разновидностей есть форма существования живой материи и человека в частности. Человек не является свободной статистической единицей, он всегда является взаимодействующим компонентом системы.

За тысячи лет развития цивилизации была создана искусственная среда обитания – «вторая природа». Человек изучает всё с целью использования, а между тем «Из всех орудий оно (тело) является наименее понятным, и с ним хуже всего обращаются» (Сатпрем, с. ПО).

В спектре типовой двигательной активности всегда наличествуют следующие моменты:

– передвижение или перемещение тела в пространстве, в основном – на горизонтальной плоскости;

– мышечные усилия, обеспечивающие это перемещение, и их нервная поддержка – нервно-психическое «обеспечение» движения;

– контакт организма с окружающим миром в процессе этой деятельности;

– преимущественное «заполнение» сознания ощущениями, эмоциями и впечатлениями, возникшими в теле и сознании при таком контакте в процессе движения, – то есть информацией, полученной извне.

Сама структура сознания эволюционно сформирована и поддерживается непрерывным процессом восприятия раздражителей, который является своеобразным «топливом», на материале которого работает мозг. Индийская традиция сравнивает ум с жерновами, которые, если их оставить без впечатлений извне, перетирают самих себя. Иными словами, подавляющая часть опыта среднестатистического человека основана на различных видах коммуникации с окружающим миром, его объектами, событиями и живыми существами. Жизненный опыт – это субъективное знание каждого о разновидностях, методах и способах такого контакта, а также об их последствиях, желательных или вредных. У человека есть представление о самых различных классах событий, объектов и явлений, с которыми ему приходилось иметь дело, и на основании этого опыта он способен осваивать новые виды деятельности. Любая мыслимая задача на каких-то этапах решается с помощью действий.

Следовательно, существует типовой телесный опыт, связанный со множественными проявлениями активности, обеспечиваемой наборами двигательных стереотипов, которые позволяют освободить сознание от излишнего контроля за движениями в стандартных ситуациях. Такой контроль возникает лишь при исключительных условиях, нагрузках или незнакомых видах деятельности. Человек неосознанно организует своё пространство и его компоненты таким образом, чтобы они наиболее полно отвечали его размерам, форме и характерным диапазонам движения.

В любой момент времени, как только возникает необходимость, сознание может «срастись» с движением тела и проконтролировать его, на время устранив двигательный автоматизм. Как только трудность, новизна или сложность движения превысит какой-то уровень либо выйдет за пределы наличного опыта, сознание вынужденно втягивается в работу тела, обычно основанную на имеющихся уже двигательных стереотипах, – как раз это неминуемо случается с теми, кто начинает осваивать Хатха-йогу. В какой-то мере это и есть начальная цель практики: отвлечь внимание-сознание от внешнего и ограничить его телесной формой и объёмом.

Если имеются бесчисленные промежуточные формы, которые способно принять тело в процессе разнообразной деятельности, – причём движения осуществляются в стандартных диапазонах, – то в йоге всё не так. В ней актуальны лишь строго определённые, фиксированные во времени положения тела, предписываемые традицией, и нет прямого полезного результата в окружающей нас действительности, который достигался бы их выполнением. Отсюда первое отличие – действия тела в йоге ни на что конкретное во внешнем мире не нацелены. Задача практики асан – систематическое воспроизведение телом фиксированных форм, называемых асанами (ударение – всегда на первом слоге!), каждая из которых имеет определённое название и легенду возникновения. Считается, что их всего восемьдесят четыре. Нужно совсем немного времени, чтобы запомнить их общий вид, но неизмеримо больше для подлинного освоения.

Субъектом и объектом действия в Хатха-йоге является само тело – это отличие второе.

Юнг, как известно, разработал теорию архетипов сознания, которые есть не что иное, как нейрофизиологические матрицы, определяющие возможные тенденции проявлений психики в экстремальных обстоятельствах.

Тело человека также есть воплощённая история эволюции развития собственной «конструкции». Быть может и асаны являются своеобразными архетипами филогенетического развития и соответствуют древнейшим формам материи, из которых впоследствии произошёл человек? Тогда физическое «прокручивание» таких телесных архетипов может способствовать временному устранению самоосознанности, которой во время эволюционного «оформления» того, что впоследствии стало человеком, ещё не было.

Поскольку практика асан не ориентирована на окружающий мир, внимание и сознание неизбежно должны быть ограничены пределами тела – это третье отличие. У него есть два эффекта: реверсируется восприятие и, следовательно, имеет место первичное уменьшение объёма восприятия. Напряжённость сознания при этом автоматически снижается (с телом в йоге по определению не может произойти столько разных событий, как в обычной жизни) – это отличие четвёртое. Вместо множества одновременно контролируемых бодрствующим сознанием объектов и событий остаётся одно только собственное тело. Вместо привычных форм пребывания и движений в стандартных амплитудах – достаточно ограниченный набор фиксированных его положений, последовательность которых нужно воспроизвести.

Какие бы действия не совершал человеческий организм в повседневности, быстро сменяющиеся формы, которые он при этом принимает, ни имеют ничего общего с тем, что предписано выполнить в каноне Хатха-йоги. Асаны – формы, неизвестные телу и сознанию человека, не имеющего подобного опыта и, значит, не отражённые в багаже его жизненных навыков – пятое отличие.

Позы йоги характерны тем, что при их выполнении мы полностью исчерпываем привычные для организма диапазоны движения, тем самым выходя на предельные границы формы – шестая особенность.

Личность западного склада не располагает профильтрованной через личный опыт информацией, на основании которой он мог бы справиться с тем количеством и качеством действительной новизны, которую содержит классическая йога как феномен иной культуры. Всё, что происходит в практике асан с телом, от его формы до состояния сознания, не имеет аналогов с обычным состоянием человека индустриального, это абсолютно неизвестная ему деятельность. Когда он начинает самостоятельно осваивать её, все его действия будут неизбежно обладать структурой и атрибутикой прежнего опыта повседневности. «И это – как говорил Талейран, хотя и по иному поводу, нежели обсуждаемый – больше, чем преступление, это ошибка», свойственная практически каждому, кто пробует освоить Хатха-йогу в одиночку.

Человек приступает к новому и неизвестному со всей возможной добросовестностью, с полным старанием и усердием – но всё это напрасно! Несмотря на любой возраст ваши жизненные знания неприменимы к йоге, они с ней никак не соприкасаются! С самого начала следует действовать по-иному, обучаясь заново, подобно ребёнку, который усваивает процесс ходьбы многократным повторением попыток. Чтобы они были максимально эффективными, необходим живой опыт находящегося рядом мастера, владеющего знаниями, изложение сути которых является целью данной работы.

По упорству в достижении целей представителей рода человеческого можно условно разделить на сильный и слабый типы. Сильная личность способна к длительным систематическим усилиям, высокому уровню самоограничений. Человек подобного склада будет скрупулёзно делать асаны «как в книжке», если уж он принял её за основу. В подавляющем большинстве случаев, находясь в рамках неизбежных поведенческих стереотипов и не владея необходимой для эффективной работы в йоге информацией, личность подобного склада жёстко загоняет себя в тупик, до изнеможения применяя известные из прежнего опыта подходы. Затем, несмотря на всю его ошибочность, уже не отпускает сам пройденный путь, с рельс которого невозможно свернуть. Помнится, как в беседе со мной возмутился однажды бравый отставник, дикий (в смысле совершенно бестолковой личной практики) поклонник йоги: «Что же, выходит, я все эти годы занимался ерундой и был круглым дураком?!» «Но где результат вашей работы? – ответил я вопросом на вопрос. – И каков он? Поглядите на свои суставы, как вообще можно было сотворить такое с коленями, ведь вы же превратили себя в инвалида!»

Личность слабого типа не станет излишествовать. Когда выяснится, что быстрого результата ждать неоткуда, подобный субъект скорее всего будет действовать по инерции, до полной потери интереса, машинально, думая о своём. Это правильный, ненасильственный метод обращения с телом, но человек этот пребывает в состоянии сознания, не адекватном требованию ситуации.

В первом случае верна ориентация, но ошибочен метод работы. Во втором – метод похож хотя бы отчасти, но сознание находится вне тела. И оба этих пути никуда не ведут.

Седьмая особенность такова: даже совершенное владение технологией исполнения асан не влияет на реальную скорость изменений тела и психики. Это диктует не ум с его резонами и опытом, но тело и бессознательное сами – в результате длительного выполнения предписанных действий – в определённом естественном темпе формируют параметры практики и новое качество своего состояния.