Текст книги "По развилкам русской истории"

Во время своего расцвета Великое княжество Литовское включало следующие земли: части современных Литвы, Эстонии, Латвии, Белоруссии, Смоленское княжество до Вязьмы включительно, Полесье (Брест, Пинск), Волынь, Подолию, и западную Украину с Киевом, Черниговом, Винницей. Великое княжество Литовское простиралось от Балтийского до Чёрного моря с его портовым городом Очаков. Граница между Великим княжеством Литовским и Московским княжеством проходила по Новгородской и Псковской землям, Тверскому княжеству, через города Руза, Можайск, Верея, Калуга, Козельск, Елец (самый южный город, южнее его уже начинались татарские земли). На западе Великое княжество Литовское граничило с Польшей и Молдавией.

Великое княжество Литовское, по сути, являлось русским государством, поскольку более девяноста процентов населения, проживавшего на его землях, были русские православные люди, и только небольшая часть приходилась на самих литовцев. Во времена Гедымина и его сыновей великокняжеский двор жил русской культурой, русский язык был государственным языком, на нём издавались законы, велась внутренняя и международная переписка. В деле объединения русских земель великое княжество Литовское было опасным соперником Москвы. Притязания Москвы, в основном, распространялись на восток и север, зоной влияния литовского государства являлся юг и юго-запад. Между двумя центрами шла борьба за влияние на Новгородскую и Псковскую республики, Тверское и Смоленское княжества, но до открытой полномасштабной войны между двумя центрами притяжения русских земель дело не доходило.

Здесь надо отметить различные способы достижения влияния над русскими землями, используемые в те времена Москвой и Литвой.

Литва, как уже ранее говорилось, шла по пути родственных связей и силового давления, вступая в открытую конфронтацию со своими противниками – Польшей и татарами. Москва же в этой борьбе активно использовала Золотую Орду, посулами и подарками татарским ханам добиваясь от них ярлыков на княжение в русских уделах. При неповиновении того или иного князя, она не чуралась призывать в помощь татар для приведения непослушных под свое правление. Такая политика Московского государства давала основание западным европейским странам называть его Татарской Русью (в отличие от Литовской Руси – Великого княжества Литовского), и это название они употребляли в официальной переписке между собой. Литовское государство входило в союз с татарами только для ведения борьбы с Польшей. В договорах, заключаемых с татарами, прямо указывалось о невозможности использования литовских войск в сражениях с Московским и другими русскими княжествами. Более независимая от Золотой Орды политика Литовского княжества объяснялась не столько её военной силой, сколько невозможностью самой Золотой Орды двигаться дальше на запад, оставив без достаточного внимания неспокойные восточные русские княжества. Завязнув в них, Орда остановила свою дальнейшую экспансию на Запад.

По итогам борьбы между двумя центрами к середине XIV века Смоленское княжество отошло к Литве, Тверское – к Москве, Новгород также остался в зоне влияния Москвы, а Псков, стремясь к независимости от Новгорода, периодически был в союзниках то с Москвой, то с Литвой.

Таким образом, во второй половине XIV века в Восточной Европе установилось шаткое равновесие между двумя центрами, претендующими на лидерство в русских землях: великим княжеством Литовским и великим княжеством Московским. В борьбе между ними Литовское княжество поддерживала Польша, а Московское – Золотая Орда. Начиная с 60-годов XIV века, Москва, стараясь вырваться из железных объятий Золотой Орды, стала показывать свою силу, совершая набеги на окраины Золотой Орды. В 1380 году произошла Куликовская битва, которая стала первым, заранее подготовленным сражением между русскими и татарами, в этой битве русские под командованием внука Ивана Калиты Дмитрия Донского одержали победу. Правда, через два года татары сожгли Москву и восстановили своё правящее положение, но сила русских была показана не только татарам, но и литовцам. В 1384 году был заключён Московско-Литовский договор, по которому Тверское княжество перешло под влияние Москвы.

Госпожа История положительно оценила решительные действия Москвы, и Фортуна вновь повернулась к ней лицом. Свидетельством этому стало появление у Золотой Орды могущественного противника, с которым она вцепилась в схватку за лидерство на азиатском континенте. Это была империя Тамерлана, простиравшаяся от Черного моря до Маньчжурии со столицей в Самарканде. В двух войнах с ней Золотая Орда потерпела полный разгром, что привело к разорению обеих её столиц – Сарая I и Сарая II, а также нарушению хозяйственной, административной и политической жизни. Последующая борьба нескольких ханов за власть в самой Орде ещё более ухудшила её положение и вызвала необходимость сосредоточиться на своих внутренних проблемах, что ослабило контроль над Русью. Это помогло Московскому княжеству получить значительную передышку и укрепить свои силы.

В свою очередь, великое княжество Литовское расценило поражение Золотой Орды от империи Тамерлана как реальный шанс стать первым среди двух центров. Воспользовавшись распрями между татарскими ханами, литовский князь Витовт решил ударить по Золотой Орде, подчинить её и одновременно ослабить поддерживаемое ей Московское княжество. Витовт собрал войско из числа литовцев, русских, поляков, тевтонских рыцарей и татар, – всего около двадцати пяти тысяч человек. Свои дружины привели удельные князья из Полоцка, Брянска, Киева, Смоленска. Как утверждает Никоновская летопись, золотоордынцам противостояли «пятьдесят славянских князей со дружины». В армии

Витовта был со своими отрядами и татарский хан Тохтамыш, незадолго до этого лишённый ханского трона в Орде, а также рыцари Тевтонского ордена. На притоке Днепра – реке Ворскле 12 августа 1399 года произошла битва между объединённым войском великого княжества Литовского и войсками Золотой Орды. Это одно из крупнейших сражений XIV века в Восточной Европе завершилось победой татарской армии и полным разгромом литовского войска. Поражение на Ворскле ухудшило внешнеполитические позиции великого княжества Литовского и стало крахом претензий Витовта на роль объединителя восточнославянских земель.

Вот так появление могущественной империи Тамерлана сыграло «на руку» Москве: конфликт между Тамерланом и Золотой Ордой, а позже между Литвой и Ордой, ослабили обоих конкурентов Москвы в борьбе за власть над русскими землями.

После этого Литовское государство переключилось на более жёсткую борьбу со своими традиционными западными противниками – немецкими Ливонским и Тевтонским военно-религиозными орденами, которые стремились подчинить языческие народы Литвы. Их противостояние закончилось в решающей битве при Грюнвальде во время так называемой «Великой войны» 1409 – 1411 годов. В ней великое княжество Литовское совместно с Польшей одержало победу над немецкими рыцарями. Эта победа облегчила и положение псковских и новгородских земель, ранее подвергавшихся грабительским набегам со стороны немецких орденов. Последствиями битвы стало усиление польского влияния в великом княжестве Литовском. Уже во времена внуков Гедымина, начиная с литовского князя Ягайло, Литву в постоянной борьбе с Московским государством поддерживала Польша, а через неё – католический Рим.

Таким образом, к началу XV века госпожа История сделала свой выбор из претендентов на лидерство на территории Восточной Европы. Результаты войн между Золотой Ордой и империей Тамерлана, между великим княжеством Литовским и германскими орденами, между Золотой Ордой и великим княжеством Литовским дали счастливую возможность великому княжеству Московскому приступить к созданию великорусского православного государства. В Москве начал формироваться новый русский экспресс под названием «Московская Русь». Что нам скажут по этому поводу наши помощники: Политик и Историк?

– Что тут скажешь – Москве действительно очень повезло, Господь Бог наконец-то оценил страдания русского народа, и госпожа История дала ещё один шанс создать независимое русское государство, – удовлетворённо высказался Политик.

– Повезло, можно сказать, четырежды, – начал считать Историк. – Первый раз – это было ослабление Золотой Орды, второй – ослабление Литвы, третий – ослабление германских военно-религиозных орденов, и, наконец, четвёртый и самый главный, который уж точно не обошелся без Божественного Провидения – это отказ Тамерлана идти дальше на запад. Ведь после разгрома Орды перед ним открылся путь к западным ценностям, и он пролегал через русские земли. Москва не смогла бы противостоять могущественной империи, и Русь попала бы под власть очередного азиатского сатрапа. А дальше и прогнозировать страшно.

– Поэтому лучше поговорим о хороших перспективах для Москвы. Литва выбыла из соревнования за главный русский приз. К тому же она попала в коварные объятия Польши, из которых уже никогда и не выбралась. С «помощью» Польши из Великого княжества она опустится до уровня третьеразрядного государства, – Политик стал конкретизировать московские «везения». – Тевтонский и Ливонские ордена закончили своё существование, и пропала опасность для русских северных земель. Золотая Орда развалилась на отдельные части, и окончательное её поражение стало только делом времени.

Вот такие благоприятные обстоятельства от Господа Бога получила Москва. Как тут не вспомнить слова из стихотворения Максимилиана Волошина «Благословение»:

 
Из избранных тебя избрал я, Русь!
И не помилую, не отступлюсь.
Бичами пламени, клещами мук
Не оскудеет щедрость этих рук.
 
 
Леса, увалы, степи и вдали
Пустыни тундр – шестую часть земли
От Индии до Ледовитых вод
Я дал тебе и твой умножил род.
 
 
Чтоб на распутьях сказочных дорог
Ты сторожила запад и восток.
И вот, вся низменность земного дна
Тобой, как чаша, до края полна.
 

Однако сбрасывать со счетов Золотую Орду было ещё рано. Даже после поражения в войне с империей Тамерлана, Орда была сильна, и великий князь Московский Иван III только в 1462 году отказался от ярлыка на великое княжение, заявив, что он «самодержец», то есть правит страной без оглядки на Золотую Орду. Сама Орда раздробилась на несколько ханств: Сибирское, Казанское, Астраханское, Крымское и формально закончила своё существование в 1481 году. Особенность состояния этих государственных образований заключалась в неустойчивости их внутренней власти, которая переходила из рук в руки в случаях смерти или ослабления верховного правителя. Кроме того, государственные противоречия между ханствами, приводили к междоусобным войнам внутри Золотой Орды. Однако появление любого внешнего противника, например, в лице Московского княжества, всегда содействовало сплочению ханств и выставлению общего войска против внешнего врага. Эти особенности были поняты и использованы Иваном III: не вступая в конфликт ни с одним из ханств, отслеживая их противоречия, он сталкивал между собой претендентов на трон, провоцировал раздоры между ханствами, использовал силу против каждого из ханств лишь в крайнем случае и только в союзе с другими. Такая политика помогла ему максимально ослабить ханства, а самое главное – сделать их союзниками в борьбе с Литвой и Польшей. Эти принципы внешней политики были переданы и преемникам Ивана III, что позволило в дальнейшем его внуку, Ивану IV, окончательно ликвидировать Казанское, Астраханское и Сибирское ханства. Крымское ханство было завоёвано только в XVIII веке в период властвования российской императрицы Екатерины II.

Продолжалась борьба Москвы и на Западе. Здесь её основным противником стало вновь созданное государство – Речь Посполитая, образованная политическим союзом Польши и Литвы. Речь Посполитая удерживала под своим влиянием часть русских княжеств и стояла барьером между зарождающимся русским государством и Западной Европой. Из-за этого русскому экспрессу не было пути-дороги на Запад, где он мог «загрузиться» техническими и культурными знаниями, получить хоть какую-то экономическую помощь.

О барьере между Московской Русью и Западной Европой помнят и потомки Речи Посполитой. В наше время польские политики выступают с идей создания, по примеру XV века, нового барьера из стран, расположенных на западных границах России: Литвы, Латвии, Эстонии, Польши, Белоруссии и Украины. Военно-политический союз этих стран позволил бы оборвать торгово-экономические связи России с Европейским Содружеством. К сожалению, наши современники в Польше и союзных с ней странах не прослеживают, чем заканчиваются в истории подобные инициативы. А госпожа История помнит войны между Россией и Польшей в XVI и XVII веках, три раздела Польши между соседними странами в XVIII веке (в 1772, 1793 и 1795 годах), присоединение Польши к Российской империи в XIX веке и трагедию Польши в первой половине XX века. О том, что хорошего сделала для Польши Россия во второй половине XX века, можно и не напоминать – на Западе говорить хорошее о России считается плохим тоном.

Окончательно экспресс «Московская Русь» был сформирован при великом московском князе Иване III, сыне великого московского князя Василия по прозвищу Тёмный. Этому сопутствовали следующие обстоятельства. Во-первых, простое население русских княжеств стало воспринимать Москву как центр, обеспечивающий безопасность от набегов татар. Во-вторых, политическое положение Москвы уже не зависело от личности великого князя, как субъективного фактора. В Москве государственная власть сложилась из трёх взаимосвязанных компонентов: великого князя, боярства и духовенства. Поддерживая друг друга, они выступали как единая централизованная сила, использующая все возможные рычаги государственного правления. В-третьих, в великом Московском княжестве окончательно сложилась передача власти от отца к старшему сыну, что устраняло неопределённость наследования великокняжеского престола и, соответственно, уменьшало вероятность возникновения междоусобиц по этому поводу. И, наконец, Русская Православная Церковь стала фактически полностью независима от византийского патриарха, что подняло её авторитет среди народа. Это случилось после подписания Константинополем и Римом в 1439 году Флорентийской унии, которая была с негодованием отвергнута русской церковью. Позже, в 1453 году произошло падение Константинополя под натиском иноверцев турок-османов, что русский народ воспринял как наказание Божие за отступление от православных догматов.

Пользуясь сопутствующими обстоятельствами, Москва по светским и церковным каналам энергично формировала централизованное государство из ранее самостоятельных княжеств. В 1453 году к Московскому княжеству был присоединён Ярославль, в 1474 году – Ростов, в 1485 году – Тверь. Внутри Московского княжества уничтожались уделы. Большой победой Ивана III стало силовое принуждение в 1489 году Великого Новгорода отказаться от вечевого правления и перейти под власть Москвы. Это стало действительно необходимым после попытки Новгорода заключить договор с великим князем литовским Казимиром.

В формировании русского экспресса участвовала как Святая Русь, так и Русь Окаянная. Каждая из них использовала свои методы, их следы прослеживаются до современности и в дальнейшем ходе истории отзываются в неудачах или успехах русского государства. Так междоусобицы погубили славу и величие Киевского государства, а гордых русских князей бросили под ноги татарским ханам. Потом долгих триста лет их потомки ездили в Золотую Орду и униженно просили разрешение татарского хана занять места, предназначенные им по праву рождения. За эти триста лет князья научились унижаться перед властью, льстить ей и просить у неё, изменять ей, когда она ослабевает, доносить друг на друга, чтобы выслужиться, а в своих уделах вести себя подобно восточным владыкам, надменно относясь к своим подданным, как к рабам, при этом оставаясь рабами перед Золотой Ордой. Всё это относится к Руси Окаянной, оно впиталось русской элитой и передавалось от поколения к поколению, что проявляется и в наши времена.

Однако Святая Русь не давала окончательно потерять свои лучшие национальные черты. Она боролась за независимость на протяжении своей истории в лице лучших своих представителей. Именно она выставила войско в 150 тысяч человек на Куликовом поле против войск татарского хана Мамая. В нём собрались воины с Московской, Владимирской, Суздальской, Ростовской, Нижегородской, Белозерской, Муромской, Брянской и Псковской земель. Не пришли дружины только с Тверской земли, находившейся в противостоянии с Москвой, и Рязанской, бывшей в это время под татарской оккупацией. Перед походом московский князь Дмитрий имел долгую беседу с преподобным Сергием Радонежским. Сергий вдохновил и благословил колеблющего князя на битву, через него он передал свою уверенность в победе и всему войску. Под руководством великого Московского князя Дмитрия Ивановича, получившего после этой битвы прозвище «Донской» была одержана знаменательная победа. Дмитрий Донской причислен к лику святых в 1988 году при праздновании тысячелетия Русской Православной Церкви. К лику святых причислен в 1547 году и новгородский князь Александр Ярославович, названный Невским за победу на реке Неве в 1240 году. Он был успешен и в дипломатической работе с татарами, и в воинских сражениях с Ливонскими рыцарями, войско которых он разбил в знаменитом «Ледовом побоище» в 1242 году.

Русский экспресс «Московская Русь» в середине XV века осторожно тронулся с узловой станции и, постепенно набирая ход, двинулся в неизвестное далёко. Цель его движения была ещё не понятна ни машинисту, ни пассажирам. У них было два стремления: оторваться от хищных татарских Орд, которые как степные волки бежали за экспрессом, и объехать стену, созданную Речью Посполитой перед Западной Европой, праздновавшей своё Великое Возрождение.

Глава 4
Выход на великорусскую дорогу

Дороги, к которым нас влечёт.

Итак, после огня междоусобиц и мглы татаро-монгольского владычества русский экспресс под названием «Московская Русь» вышел с узловой станции «Междоусобица» и двинулся в неизвестном направлении, отбиваясь от татарских хищников. Приходилось охранять свой состав и от притязаний Речи Посполитой, а при случае увеличивать число вагонов за счёт присоединения новых территорий. В дороге шло изменение типов вагонов, они постепенно теряли «форму» княжеских уделов, приобретая вид московских земель. При Василии III, сыне Ивана III и отце Ивана IV, свои удельные права потеряли два последних княжества: Рязанское и Северское. В результате в XVI век экспресс вошёл однородным составом, ведомым мощным московским локомотивом. С собой новый русский экспресс нёс наследие рухнувших восточных империй – Золотой Орды и Византии, а также часть наследия Киевской Руси.

Главное, что восприняло новое Московское государство от Золотой Орды – это восточный, деспотичный стиль правления. Много жестокости было и в Киевской Руси: князья в борьбе за великокняжеский престол воевали друг с другом, порою шли на злодейские убийства, сажали конкурентов в темницы, ссылали на поселение. Простой люд наказывали согласно статьям «Русской Правды», в этом правовом кодексе применялись денежные штрафы, их начисляли даже за убийства. За долги временно переводили в сословия холопства или рабства, за проступки против общественной морали высылали из городов и селений. Физические наказания и лишения жизни были редки, здесь действовало правило Святой Руси «жизнь и душа христианина священна…» Оно явно не вписывалось в реалии восточного деспотизма, взятого на вооружение в Московском государстве. Человека не просто подвергали наказанию, оно сопровождалось издевательствами и муками. За малейший проступок могли нанести физический ущерб: отрезать нос, уши, руки, выколоть глаза. В ходе борьбы за Московский престол был ослеплён даже отец Ивана III, Василий II, позже правивший Московской Русью под именем Василий Тёмный. Смерть по приговору становилась мучительной: человека могли распять, посадить на кол, четвертовать, разорвать дикими животными – в зависимости от изощрённости властителя. Жестокие методы использовала не только светская власть, ими не чуралась и церковная элита. В монастырях создавались темницы в виде ям, в которых заживо гнили в чем-то провинившиеся бывшие священнослужители. Человека обрекали на физические страдания и духовное унижение. Всё это свидетельствует о том, что в Московском государстве балом правила Русь Окаянная, она жестокими мерами выводила страну из жестокостей татарского ига, при этом калеча души людей. Ей противостояла Святая Русь, которая старалась смягчить нравы русского средневековья.

Святая Русь опиралась на наследие Киевской Руси, на свободу души русского человека. Вспомним, уважаемый читатель, что просил у князя в качестве своей награды былинный богатырь Святогор Романович: «Мне не надобно князь, да золотой казны, мне не надобно, князь, славы-почести, мне не надобно, князь, сёла с присёлками; только дозволь мне-ка, князь, ехать во чисто поле, да в то же роздольицо широкое мне себя показать и людей посмотреть». Необъятная широта русской земли отразилась в свободе души русского человека, она помогала ему выживать во мраке, создаваемом сначала татарским игом, а затем Русью Окаянной в Московском государстве. У власть имущих русский человек был рабом, но оставался свободным в душе. Возможна ли свобода в состоянии рабства? Возможна, но только в том случае, когда человек способен чувствовать необходимость подчиняться условиям своей жизни и терпеть их. Как только пропадает эта необходимость, или кончается терпение, душевная свобода требует разрушить существующие условия жизни, что выражается в индивидуальных побегах из действительности или в массовых восстаниях и революциях. Душевная свобода не подвластна властителям, они её страшатся во все времена и надеются на терпеливость русского человека. Но границы терпения определяет Святая Русь, они заканчиваются тогда, когда пропадает всё или почти всё добродетельное в действиях власти. В период формирования московского экспресса в первую очередь добродетельным было то, что было направлено на создание сильного русского православного государства. Русь к этому времени осознала свою национальную исключительность, у её населения впервые появилось чувство государственного патриотизма, чего не было у народа Киевской Руси. Патриотизм принял святую окраску и помогал терпеть и ждать лучших времён.

В наследство от Византии Московская Русь получила далеко идущие государственные цели. После гибели Византийской империи от иноверных турок-османов, Московская Русь начала чувствовать себя продолжательницей её государственных устремлений и главной хранительницей православной веры. Окружение великого князя Московского переносило на него царские обличил, которые раньше были связаны с царём константинопольским. Этому способствовала и женитьба Ивана III на племяннице свергнутого византийского императора Палеолога, семья которого бежала в Рим. В браке оказался заинтересован Папа Римский, который надеялся через семью великого князя провести на Русь католицизм. Но Зоя Палеолог (после замужества принявшая имя Софьи Фоминичны) оказалась убеждённой православной и, к тому же, амбициозной великой княгиней. Она начала изменять порядки двора московского князя, приводя их к константинопольским правилам. Московская Русь взяла себе двуглавый герб византийской империи, великокняжеская власть стала принимать пышные формы и отдаляться от боярского круга. Постепенно, на основе деспотической формы правления, полученной в наследство от Золотой Орды и византийского представления о высшей власти, на Руси стала формироваться присущая только ей форма правления – самодержавие. Оно стало объектом борьбы между

Святой Русью и Русью Окаянной, в результате чего в глазах простого народа самодержец и его власть приобрели ореол святости. Постепенно стал складываться самодержавный стиль правления страной. Главным в нём является святость власти лидера, и эту святость он получал либо по наследству, либо на волне народного обожания, достигаемого путём формирования так называемого «культа личности». Нет святости власти у лидера – значит, нет и самодержавия, как бы себя лидер не называл: царём, императором или президентом. Святость власти даёт ему возможность опереться на народ в борьбе с элитой, которую он заставляет безоговорочно выполнять его распоряжения, вешая на нее все свои недостатки и промахи. Именно святость власти при самодержавии отличает её от обычного авторитарного правления. В дальнейшем на этой основе было сформулировано официальное триединство царской России: православие – самодержавие – народность. В нем предполагалось, что православие должно было обеспечить святость власти самодержца для его поддержки народом. Святость власти раздвигала границы терпения русского человека, в самодержце он видел своего покровителя и защитника от жизненных несправедливостей. Этого и добивалась от властителя Святая Русь. В результате терпеливость стала одной из национальных черт характера русского человека, которую использовала уже Русь Окаянная, делая самодержавную власть бесконтрольной и воспитывая в русском человеке психологию раба. Святой Руси ещё долго придётся «выдавливать раба по каплям» из русского человека, пока он не почувствует, «… что в его жилах течёт уже не рабская кровь, а настоящая человеческая» (из письма А.П. Чехова к А.С. Суворину, 7 января 1889 года).

Высокие византийские амбиции появились не только в высшей государственной власти, но и в простом народе. В то время в России получило распространение учение старца псковского монастыря Филофея, смысл которого в нескольких словах заключается в следующем: всё, что имеет Россия, дано ей за сохранение чистоты православия. В этом её задача и конечное предназначение. И далее делается такой вывод: поскольку два Рима, ветхий Рим и Рим Константинопольский, пали, то во всей поднебесной остался один христианский царь – русский, одно православное государство – русское. Поэтому Москва есть третий Рим и последний, ибо четвёртому Риму не быть, а Москве назначено быть хранительницей православия до тех пор, пока не наступит царство Божие, которому не будет конца. Русский народ, за годы татаро-монгольского ига укрепившийся в своём православном самосознании, воспринял этот призыв буквально, и в народе началось формирование такой национальной черты как великодержавность. Она стала одной из основ русской государственности, позволившей добиваться единства общества в защите своих границ для сохранения индивидуальности страны, складывающейся на протяжении веков. Поэтому в критической ситуации русский народ мог собраться и выстоять, подтверждая тем самым вывод, сделанный в XIX веке Н.Я. Данилевским о наличии в своих недрах резерва, откуда можно черпать силы в случае потери в верхних слоях общества сопротивляемости внешней разрушительной силе.

А внешняя обстановка для молодого русского государства была неблагоприятной. Его окружали далеко не дружественные страны: на юге – мусульманские татарские орды, по вековой привычке стремящиеся к лидерству; на западе – Речь Посполитая, вековой враг Руси; на севере – Швеция, претендующая на земли, занимаемые угро-финскими народами; на востоке – языческие племена, тревожащие границы Руси. Все стремились отгрызть, откусить куски территории вновь образованного государства или воспользоваться им в своих корыстных целях. Нужно было сделать выбор: как проложить пути-дороги, по которым направить русский экспресс. По ходу экспресса появилась дорожная развилка, предлагающая два пути. Первый предполагал государственную замкнутость в границах Московского государства, охраняя свои границы от соседей, второй – вырваться из этих рамок и стать великим государством. Определиться с выбором надо было на станции «Московская Русь».

На выбор влияло положение Московской Руси в ряду западноевропейских государств. В своё время киевский экспресс хотел вписаться в расписание европейских государственных поездов, он был близок к этому, но потерпел крушение на станции под названием «Междоусобица». С того времени западноевропейские поезда ушли так далеко, что претензии Руси на место среди них уже не имели смысла. Но высокие амбиции, перешедшие к Москве от Константинополя, должны были быть реализованы, и это возможно было сделать только на «Великодержавном» пути. Насколько этот путь был возможен и приемлем для Московского государства? Спросим об этом наших помощников: Политика и Философа.

– Исходя из политического положения Московского государства того времени, я бы не рискнул дать совет продвигаться по великодержавному пути, – Политик проявил несвойственную ему осторожность. – Неустойчивое внутренне состояние страны, плотно окруженной противниками, и отсутствие союзников не предполагает рваться в сонм «великих». Следовало бы сначала укрепить границы, найти союзников, договориться с противниками, то есть идти по так называемому «государственно-замкнутому» пути.

– Всё это тактические задачи, которые, безусловно, надо было решать. Но мы сейчас говорим о выборе стратегического направления. Молодая страна с имперским наследием и великодержавно мыслящим населением, почувствовавшим свою силу и, самое главное, укрепившимся в своей вере, может претендовать на многое, – Философ затронул чувства народных масс. – Амбиции «Третьего Рима» вышли из низов государства, а не прививались его верхушкой. Симбиоз рабского состояния народа с его внутренней свободой дал неожиданный результат в виде признания своей исключительности. Такое обычно происходит во время революционных событий и заканчивается вместе с ними. Здесь толчок, видимо, дало свержение татаро-монгольского ига.

– Да, победа воодушевляет население, но ненадолго, после наступает отрезвление и вместе с ним теряется вера в свою исключительность, – Политик продолжал стоять на своей позиции.

– В данном случае амбиции носили, в первую очередь, религиозный характер и поддерживались православной церковью. Она имела возможность ежедневного общения с народом и внушала ему мысли о его исключительной роли в поддержке православной веры, что, в общем, было недалеко от истины.

– Каждый народ считает себя исключительным в своей вере. Евреи, к примеру, называют себя богоизбранным народом, но у них не возникает при этом великодержавных притязаний, – резонно возразил Политик.