Текст книги "Там, за горизонтом"

Руслан Лохов за стойкой бара, с чашкой кофе в одной руке и сигаретой – в другой, в плотном кольце журналистской братии.

ЖУРНАЛИСТ. Скажите, вам часто приходилось устраивать такие перформансы?

РУСЛАН. Нет. В первый раз.

ЖУРНАЛИСТ. А как так получилось?

РУСЛАН. Сам не знаю. Совершенно случайно.

ЖУРНАЛИСТ. Как так – случайно?

РУСЛАН. Именно так. По неосторожности. Знаете, как в том анекдоте: «Одно неосторожное движение – и ребёнок родился».

ЖУРНАЛИСТ. Вы что-то не очень разговорчивы. Неужели нечего сказать?

РУСЛАН. Ну а что тут говорить, что тут спрашивать? «Вот стою я перед вами словно голенький. Я с племянницей гулял тёти Пашиной. И в „Пекин“ её водил, и в Сокольники…»

ЖУРНАЛИСТ. Вы говорите какими-то загадками. При чём здесь «Пекин» и Сокольники?

РУСЛАН. Это к слову пришлось. Ну что тут говорить, что тут спрашивать? (Смех в зале.)

ЖУРНАЛИСТ. Вы что тут, собираетесь рассказывать нам сказку про белого бычка?

РУСЛАН. О-о-ох. Господи! Ну банальная история. Я бы так всё это и назвал: «Банальная история»… Один случайно затесавшийся в нашем коллективе древний недобитый интеллигент… в галстуке…

КТО-ТО ИЗ ЖУРНАЛИСТОВ. И в шляпе…

РУСЛАН. И в шляпе, если хотите, дедушка трёх русских революций, как он сам себя называет, как-то рассказал мне одну историю. В молодости он работал, как теперь говорят, на региональном телевидении. И вот к ним прислали директором телестудии бывшего директора банно-прачечного комбината, человека из номенклатуры, которому всё равно, где руками водить, что полоскать, бельё или эфир. И вот на первой же летучке он устраивает разнос: «Это что за безобразие, – говорит он, – утром прохожу мимо звукоцеха – сидят слушают музыку, днём – слушают музыку, вечером – слушают музыку. Когда же вы работаете, дорогие товарищи?». Ну вот, это из той же цепи. Ей бы на рынке шмотками торговать, а она руководит производством документальных телефильмов. Поэтому и фильмы – средней дебильности, second hand. Её любимая поговорка: «Ты мне Лазаря не пой. Я учёная». Причём произносит её на полном серьёзе. Даже не знает, откуда эта летучая фраза. Этакий тупой мелкий тиран. Всё, что выходит за пределы её весьма ограниченного разумения, вызывает ярость, действует на неё как красная тряпка на быка, как, скажем, на человека, лишённого слуха, действует Бетховен или Моцарт, я уж не говорю о Шнитке или Губайдулиной. Как жутко раздражающий шум бульдозера или бормашины. Этакий серый осколок, который «не объехать и не обойти. Единственный выход – взорвать». Прошу эту фразу взять в кавычки. Это я к тем обращаюсь, кто слабо знаком с классикой. А то ещё пришьют мне терроризм. Ну вот и всё. Банальная история. Убеждён, что каждому из вас приходится ежедневно, ежечасно сталкиваться с такими людьми. Ничего не поделаешь. Посредственность правит бал в нашей стране. Всё необычное, неординарное тонет в море посредственности. «Грустно, господа, на белом свете». Это тоже не мои слова. Это сказал один русский юморист и сатирик почти полтора столетия тому назад. Увы, как в том анекдоте. С маниакальной настойчивостью мы пытаемся сконструировать швейную машинку, а каждый раз получается пулемёт.

ЮНЫЙ ЖУРНАЛИСТ. А при чём здесь пулемёт?

РУСЛАН (вдруг начинает хохотать и не может остановиться. Слёзы текут по лицу. Смех сквозь слезы. Он заражает толпу. Уже хохочет весь зал. Какой-то истерический громовой хохот).

ЮНЫЙ ЖУРНАЛИСТ (сквозь смех и слёзы). А что я такого сказал? Господа, а что я такого сказал?..

РУСЛАН (вытирая слёзы). Ну вот и поговорили. Спасибо за внимание, господа. Концерт окончен. Занавес!

Серое массивное здание. Вывеска: «Телекомпания „МТВ“». Обычная рабочая суета. В лифт входит Руденко. Поднимается на пятый этаж. Подходит к двери с табличкой «Вице-президент компании А. А. Андреев». Входит в просторный кабинет. Вице-президент что-то пишет. Затем так же долго молча смотрит на Руденко.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ. Что ж это вы, уважаемая… Рагнеда Романовна, своими необдуманными действиями выставили на посмешище весь наш телеканал?

РУДЕНКО. Но я здесь при чём, Андрей Андреич? Это всё этот взбесившийся аутист.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ. Но это ваш аутист. Значит, вели плохую кадровую политику. Плохо работаете с кадрами. Если человек со странностями, отклонениями от нормы, надо было его уволить и не доводить дело до скандала.

РУДЕНКО. Виновата, недоглядела, прозевала.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ. Что-то вы стали в последнее время слишком много зевать. Одним словом, самое большое, что мы можем для вас сделать в этой ситуации, – это принять от вас заявление об уходе по собственному желанию и предоставить вам возможность вести с этим субъектом судебные тяжбы как частному лицу, не вмешивая в ваши дрязги уважаемую телекомпанию. Постарайтесь побыстрее сдать дела новому менеджеру Клавдии Корнеевне Кривенко. (Нажимает на кнопку.)

ГОЛОС СЕКРЕТАРЯ. Слушаю, Андрей Андреевич.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ. Пригласите, пожалуйста, в кабинет Клавдию Кривенко.

Открывается дверь. Входит Кривенко – копия Руденко, такая же серая, невыразительная, со стёртым лицом.

ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ. Клавдия Корнеевна, постарайтесь быстро, без проволочек принять дела у вашей предшественницы. Все свободны.

Раздаётся праздничный перезвон колоколов. За окном серого здания ясный, солнечный летний день. Под звон колоколов проплывают сверкающие купола храмов, сверкающие стёкла небоскребов. По Москве-реке идёт прогулочный теплоходик. На палубе – столики. Этакий небольшой уютный плавучий ресторанчик. За столиком – Ариадна и Руслан.

АРИАДНА. Выпьем за успех нашего безнадёжного дела.

РУСЛАН. Выпьем.

АРИАДНА. Ты почему такой грустный? Скукожился под бременем успеха и славы? «Откуда у парня испанская грусть?»

РУСЛАН. «Для веселия планета наша мало оборудована». Ну вот, наш милый разговор невольно скатывается на диалог двух известных поэтов. Переизбыток информации прёт из каждой клетки существа.

АРИАДНА. Надо её разбавить глотком хорошего вина.

РУСЛАН. Неплохая мысль. (Смакуют вино.)

АРИАДНА. Почему все юмористы такие грустные в обыденной жизни? Просто мизантропы. Они что, весь юмористический багаж своей души выбрасывают на продажу, а сами остаются наедине с грустью?

РУСЛАН. Может быть, так, а может быть, и не так.

АРИАДНА. А если не так, то как?

РУСЛАН. Может быть, у них зрение не так устроено, как у других людей. Смешное – на поверхности. А они ещё и зрят в корень.

АРИАДНА. Что значит «в корень»? Козьма Прутков так и не разъяснил.

РУСЛАН. Видишь ли, Ари, толща Земли насчитывает сотни и тысячи километров. А толщина гумуса, питательного слоя, измеряется в сантиметрах. Его очень легко разрушить, и тогда цветущий мир превращается в однообразную серую пустыню. А с человеком – ещё трагичней. Его звериная природа насчитывает сотни тысяч и миллионы лет. А слой цивилизации – всего лишь несколько тысячелетий. Это даже не слой гумуса. Это слой лакировки. Неосторожно сковырни её – и увидишь зверя. Двадцатый век это наглядно показал двумя страшными апокалипсическими мировыми войнами. Более абсурдного даже и представить невозможно. Из-за какого-то эрцгерцога Фердинанда и фанатика Гаврилы Принципа миллионы людей самых цивилизованных стран вцепились в глотку друг другу, пролили реки крови. Это же извержение вулкана накопившейся звериной ненависти и злобы, похлеще Везувия и Этны. А фашизм! Весь этот микроскопический слой лакировки многострадального российского общества был почти уничтожен двумя мировыми войнами. А всё, что уцелело от этих общественных катаклизмов, сгорело в молохе сталинских репрессий. И на их место пришли Руденки. И чтобы снова возник этот тонюсенький интеллектуальный слой общества, понадобятся столетия. Боюсь, что нарушения произошли даже на генетическом уровне.

АРИАДНА. Не слишком ли мрачная картина мира? Ты же не Руденко, и я не Руденко.

РУСЛАН. Да, мы не Руденки. Но мы малокровны. Нет адреналина. И мы на самом дне общества. А за нами миллионы Акакиев Акакиевичей, совсем бескровных.

АРИАДНА. Так что же делать?

РУСЛАН. Вот он, вечный неизбежный русский вопрос. Много лет тому назад после очередного удара Судьбы этот вопрос задал великой русской поэтессе Анне Андреевне Ахматовой балагур и весельчак, юморист и сатирик Михаил Зощенко. На что Анна Андреевна ответила: «Терпеть, голубчик, терпеть».

АРИАДНА. А нам что делать?

РУСЛАН. Наслаждаться жизнью, какая она есть, и хулиганить. Посмотри вокруг. Жизнь прекрасна! (Встаёт с бокалом золотистого вина и вопит что есть мочи.) Жизнь прекрасна!

От этого крика с проплывающих мимо золотых куполов в небо срывается стая переполошённых чёрных птиц. Встревоженные пассажиры с удивлением оглядываются на их столик.

АРИАДНА (звонко хохочет). Сумасшедший. Ты действительно сумасшедший… Устроил переполох в небе и на земле.

Мимо проплывают чистые золотые купола.

Театральная площадь. У памятника Карлу Марксу шумит что-то вроде ярмарочного балагана. Над шумной толпой развеваются малиново-голубые флаги с надписью «РСДП – Российская социалдемократическая партия», полотнища с изображением вождя, лозунги «Учение Малиновского бессмертно, потому что верно!». Из репродукторов разносится на всю площадь рэп вождя росдепов Малиновского. На всю эту вакханалию с укоризной смотрит Карл Маркс: «Надо же, бессовестным образом слямзили самый главный постулат марксизма». Мимо проезжает на своём древнем драндулете Руслан. Рядом с ним – Ариадна.

РУСЛАН. Это что за балаган?

АРИАДНА. Как?! Ты не знаешь? Дремучий человек. Это же росдепы. Началась предвыборная горячка. Вот они и митингуют. А вот это полощется их лидер – Малиновский. А вот этот, который подходит к микрофону, – его зам Митрофанушкин.

Руслан вытаскивает фотоаппарат и бросается к трибуне, проталкиваясь сквозь толпу.

МИТРОФАНУШКИН. Я передаю микрофон вождю нашей партии Владимиру Карловичу Малиновскому!

ТОЛПА (взрывается рёвом). Виват! Виктория! Мы победим! Да здравствует, Малина!

Малиновский протягивает руку характерным муссолиниевским жестом, и толпа стихает.

МАЛИНОВСКИЙ. Я приветствую славных ветеранов и молодых орлят нашей партии!

Толпа взрывается громовым «Виват!». Малиновский снова характерным жестом успокаивает толпу.

МАЛИНОВСКИЙ. В то время, когда остальные партии стареют, дряхлеют, из них песок сыплется и кое-что ещё… (громовой смех), крепкий, здоровый организм нашей партии наливается молодыми соками, наращивает мускулы, и, когда мы придём к власти, все те, кто продаёт Россию оптом и в розницу, коррупционеры всех мастей будут сидеть на нарах! Мы крепко будем держать в своих молодых мускулистых руках знамя социальной справедливости!

ТОЛПА. Ур-р-ра!

Малиновский удовлетворённо чмокает губами, как Муссолини. Фотоаппарат в руках у Руслана щёлкает как пулемёт.

Новый выпуск газеты «МИРовые НОВОСТИ». На первой полосе – фоторепортаж о предвыборном митинге росдепов. Заголовок – типичный для этой газеты: «Малина у Карла Маркса». Далее – Малиновский на фоне Карла Маркса и подпись: «Карл Маркс и Владимир Карлович». Далее – фотокадры выступления основного оратора, и рядом с каждой фотографией вождя фотографии Муссолини в такой же позе и с такой же гримасой, ну просто близнецы-братья; и реплики из выступлений – одна в одну.

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР (с газетой в руках). Мне только что позвонил Владимир Карлович, поблагодарил за бесплатный пиар. Сказал, что в случае победы его партии на выборах всем нам он гарантирует бесплатные места на параше. Должен вас порадовать. Тираж газеты увеличился вдвое. Пошла дополнительная реклама. Так что вперёд, рыцари удачи! И предупреждаю: никакой политики. Наше дело – постебаться над всем этим балаганом.

Митинг коммунистов на Октябрьской площади, у памятника Ленину. Такое впечатление, что это митинг пенсионеров. Беззубые рты развёрсты в крике «ура!» своему престарелому лидеру – Марлену Гурманову. Грустное и печальное зрелище. Вспоминается офорт Гойи «До гробовой доски». Единственные молодые люди среди этих престарелых борцов – Руслан и Ариадна. И вот уже эта престарелая панихида славного прошлого по «светлому будущему всего человечества» – на первой странице «МИРовых НОВОСТЕЙ». Открывает фоторепортаж коллаж: под красными флагами серая масса с раскрытыми беззубыми ртами. Перед ними – их лидер, тоже с раскрытым в какой-то здравице ртом, над ним – Ленин. На голову Ленина уселась ворона с раскрытым клювом. Надпись под коллажем: «Сыр выпал…».

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР. Должен вам сообщить, уважаемые дамы и господа, что мы вышли в лидеры по рейтингу. Мы обогнали даже «МК». Так держать! В награду вот вам два пригласительных на партконференцию нашего что ни на есть центра в пансионате «Сказка». В самом событии вам вряд ли удастся что-нибудь выловить, а вот фуршеты там действительно сказочные. Смотрите только не переберите с непривычки.

Пансионат «Сказка». Конференц-зал, украшенный национальной символикой. Государственные флаги. Стол президиума. Трибуна. Над сценой лозунг: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ. Слово для доклада предоставляется лидеру нашей партии Леониду Ильичу Круглову. (Бурные аплодисменты.)

Руслан начинает снимать. Стоп-кадры удивительно похожие, серые, невыразительные.

Антракт. Руслан и Ариадна в буфете за столиком пьют пиво.

АРИАДНА. Что это ты сегодня такой скучный? Как будто из тебя весь воздух выпустили.

РУСЛАН. Полный провал. Ни одного кадра. Все сделаны как будто под копирку. Человек в футляре, весь круглый какой-то, овальный. А «я с детства не любил овал. Я с детства угол рисовал». Удивительно скучный спектакль. Весь доклад словно целиком взят из старого пыльного учебника по обществоведению. Единственное утешение – фуршет. Ну и напьюсь же я сегодня. Придётся везти тебе моё бесчувственное тело в редакцию. Сегодня я тебе, кажется, не помощник. Господи, какая скука! Аж скулы сводит.

АРИАДНА. Но ты всё-таки нащёлкай зал и выступающих.

РУСЛАН. Зачем? Они же все похожи друг на друга. Серая, безликая масса. Ты знаешь, в студенчестве в «Иллюзионе» я смотрел один старый фильм – «Дневные звёзды» Таланкина. И вот там меня поразил один эпизод. Фильм начинается с восстания в Угличе после странной смерти царевича Дмитрия. Борис Годунов жестоко подавил это восстание. Одних смутьянов казнили. А сам вечевой колокол, который призывал народ к восстанию, сбросили с колокольни и вырвали язык. И вот каторжане, как репинские «Бурлаки», потащили его в Сибирь через всю Россию. В начале 50-х годов прошлого столетия они появились на улицах Ленинграда и потащили этот безъязыкий колокол по Невскому проспекту. День был серенький, пасмурный. Моросил мелкий дождь. И мимо шли люди под зонтиками. Море серых и чёрных зонтиков под стать погоде. И странное дело: никто из людей совершенно не обращал никакого внимания на эту печальную процессию. Героиня фильма была просто потрясена таким равнодушием. В конце концов она не выдержала. Подошла к одному человеку, заглянула под зонтик, а там – ничего, пусто. Она подняла второй зонтик, третий, четвёртый, а там – ничего, лиц нет. Безликие прохожие. Они мне потом долго снились в кошмарных снах, как Льву Толстому – бегущие по снегу валенки. Вот и сейчас у меня такое же ощущение. Подумать только, за эту плесень голосует три четверти страны. Чудеса, да и только.

АРИАДНА. Ну почему же? По-моему, психологическое состояние э-лек-то-рата в своё время одним воплем выразил Андрей Вознесенский: «Тишины хочу, тишины! Нервы, что ли, обожжены!». Наш народ напоминает мне воздушный шар, из которого в двадцатом веке выпустили весь воздух. Для того чтобы он снова взмыл ввысь, долго нужно накачивать воздух.

РУСЛАН. Нет, определённо пора напиться.

Фуршет.

РУСЛАН (не переставая щёлкать фотоаппаратом). Ты посмотри, это же просто великолепно! Как они жрут! Как они жрут! А Круглов-то, Круглов, просто Гаргантюа и Пантагрюэль вместе взятые. Надо же сколько добра вмещается в это благообразное тощее тело! А как облизывается! Как облизывается! Словно кот Васька после того, как вылакал банку сметаны. Вот это кадры, вот это кадры! Народные избраннички, ну и жрут!..

Раннее утро. Киоски пестрят первыми страницами «МИРовых НОВОСТЕЙ». Под заголовком «„Центр“ в „Сказке“» фоторепортаж официальной части конференции «центра» по выбору делегатов в депутаты и фуршета. Под колоритными плотоядными фотографиями фуршета короткие фразы из выступлений героев хроники событий. Под фотографией Круглова с ртом, набитым красной икрой, подпись: «Наша главная задача – борьба с бедностью». Под фотографией делегата, опрокидывающего в рот рюмаху с прозрачной жидкостью, подпись: «Мы поведём беспощадную борьбу с теми, кто спаивает народ!». Под фотографией ещё одного активиста, с рюмкой в одной руке и вилкой с большим ломтём красной рыбы – в другой, подпись: «…за благосостояние народа!» и т. д.

Под ветровым стеклом машины – страница газеты. Руслан и Ариадна с двух сторон распахивают двери, садятся, и автомобиль с визгом срывается с места. Ариадна опускает боковое стекло, и порыв ветра срывает страницу и уносит.

РУСЛАН. Плохая примета.

АРИАДНА. «Кудесник, ты лживый, безумный старик. Презреть бы твоё предсказанье!»

Машина подлетает к редакции. Руслан и Ариадна взбегают по лестнице и скрываются за дверью. Влетают в офис. Все в сборе. Руслан и Ариадна занимают два свободных места. Происходит какое-то странное движение, а вокруг них – пустота. Рядом сидящих как ветром сдуло.

РУСЛАН. Что происходит, уважаемые дамы и господа? Умер кто-то, что ли?

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР. А ты не замечаешь?

РУСЛАН. Нет.

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР. А где ваш компьютер?

АРИАДНА. Ночью был на месте.

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР. Ночью да, был. А днём его конфисковала налоговая полиция вместе с другими. Заигрались вы, братцыакробатцы. Сколько я вас предупреждал: не лезьте вы в эту грязную политику. (Выходит из-за стола, подходит к ним, протягивает два конверта.) Вот вам выходное пособие. Хватит на два-три месяца безбедного существования, и будьте здоровы. Мы в эти игры не играем…

У выхода из здания редакции уличные музыканты поют гимн статистике.

МУЗЫКАНТЫ.

 
Сколько в мире дилижансов?
Сколько сыграно романсов?
И исписано бумаг
По делам и просто так
В учрежденьях и судах
Не за совесть, а за страх?
Все сочтёт до листика
Точная статистика.
 
 
Сколько в мире дилетантов
И непризнанных талантов,
Честолюбцев многоликих,
И ничтожных, и великих,
Фарисеев, моралистов,
Чистокровных и нечистых?
Всё сочтёт, лишь свистни-ка,
Точная статистика.
 
 
Сколько роздано авансов
По расчёту или в трансе?
Все сочтётся: страх, протесты,
Сопли, вопли, манифесты.
Истеричное юродство,
Благородство и банкротство.
Это вам не мистика,
А точная статистика.
 

(Текст автора повести)

Картина шестая

На скалистом берегу моря сидит пацанёнок в белой полотняной рубахе, вихрастый, белобрысенький, даже брови выгорели на солнце. В руках у него большая, но тонкая книга с картинками. Он медленно по складам читает.

ПАЦАНЁНОК. Жили-были старик со старухой на берегу синего моря. Старик ловил неводом рыбу, старуха пряла пряжу…

Рядом с ним присаживается Ариадна.

ПАЦАНЁНОК. А что такое пряжа?

АРИАДНА. Ты видел, как стригут коз и овец?

ПАЦАНЁНОК. Да.

АРИАДНА. Так вот, эта шерсть, которую состригают, и называется пряжа. Из неё делают тонкие шерстяные нити. Из этих нитей вяжут варежки, носки, свитера…

ПАЦАНЁНОК. А синее море – прямо как у нас.

АРИАДНА. У вас море серое.

ПАЦАНЁНОК. Море бывает разное: то серое, то синее.

На горизонте появляется шаланда и стремительно приближается к берегу. Ариадна поднимается и бежит к пристани. Подходит шаланда. Рыбаки выгружают улов.

РУСЛАН (выскакивая из лодки). А у меня для тебе гостинец.

АРИАДНА. Кусочек свежей рыбы?

РУСЛАН. Нет, не угадала. Вот. (Протягивает ей большую раковину.) Если её приложить к уху, то слышен шум моря.

АРИАДНА (прикладывает раковину к уху). Да. «Море Чёрное шумит не умолкая». Какая красивая раковина.

РУСЛАН. Садись в шаланду. Нас Тёма подбросит к городскому причалу.

Лодка срывается с места и мчится к городскому причалу. Не пляжный, серый, пасмурный денёк выгнал всех отдыхающих на набережную. В разноцветной праздной и праздничной толпе – Руслан и Ариадна.

АРИАДНА. Какая неказистая погодка! Серое море, серое небо, серые люди.

РУСЛАН. А хочешь, я сейчас хлопну в ладоши – и всё изменится?

АРИАДНА. Ты что, волшебник?

РУСЛАН. Да, я волшебник.

АРИАДНА. Ну хлопни.

РУСЛАН. Хлопнуть?

АРИАДНА. Хлопни!

РУСЛАН. Раз, два, три!

Хлопает в ладоши, и происходит чудо. Сквозь облака, зацепившиеся за вершины гор, вдруг пробиваются в разные стороны три мощных солнечных луча и освещают узкую полоску горизонта, где море сходится с небом. В этих лучах света идёт белый пароход.

РУСЛАН. А это – хорошая примета!

АРИАДНА. Ты, оказывается, суеверный человек.

РУСЛАН. Да! Я – фаталист. Это вещий знак! (Вскакивает на парапет набережной. Куда-то исчезают люди. Лишь Руслан, море, солнечная полоска горизонта и Ариадна. Уличные музыканты на берегу моря.)

МУЗЫКАНТЫ.

 
По самой кромке горизонта
Идёт корабль-акробат!
И волны рукоплещут звонко
И одобрительно шумят.
 
 
И солнце, скрытое горами,
Уткнувшись где-то на хорах,
Лучами-трубами органа
Шлёт вслед торжественный хорал.
 
 
И чаек белыми платками
Взметнулся голубой партер…
Я чувствую, как в робком пламени
Трепещет снова омертвевший нерв…
 
 
Как хочется, махнув рукой
На топкий быт, сложившийся веками,
Свой протянуть упругою дугой
Стремительный канат между материками.
 
 
И вслед за кораблём-канатоходцем,
Спокойно балансируя небесным зонтом,
Отверженным уйти первопроходцем
В далёкий путь по кромке горизонта!
 

(Текст автора повести)

МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК (глядя снизу вверх на Руслана). Дядя, ты артист?

РУСЛАН. А ты вон у той тёти спроси.

МАЛЬЧИК. Тётя, он артист?

АРИАДНА. Нет, он волшебник.

МАЛЬЧИК. Ну да! Волшебников не бывает.

РУСЛАН. А вот и бывают. Хочешь, я тучи разгоню руками?

МАЛЬЧИК. Разгони. Разгони! Ну что, слабо́?

РУСЛАН. Не слабо́. (Кричит.) Да будет свет! (Тучи расходятся, и всё вокруг заливает солнечный свет. Смех. Аплодисменты. Руслан соскакивает с парапета, подхватывает Ариадну и кружится с ней.) Жизнь прекрасна-а-а!

АРИАДНА (лицо её снова светится счастьем). Остановись, безумный ты человек.

РУСЛАН. Нет! «В движенье счастие моё, в движенье». (Вокруг них кружатся небо, море, солнце, деревья, люди. Весь мир кружится вокруг них.)