Текст книги "Гаспар де Бернар де Мариньи. Герои Вандеи. За Бога и Короля. Выпуск 7"

После взятия Сомюра состоялся большой военный совет, на котором присутствует Боншамп. На нем, единогласно, 12 июня,, генералиссимусом Королевской и Католической Армии был избран Жак Кателино! Вот документ, дошедший до нас с этого собрания.

Лескюр вручает шпагу генералиссимуса Кателино

Сегодня 12 июня, первый год царствования Людовика XVII, мы собравшиеся здесь командиры Королевской и Католической Армии, хотим избрать для нашей Армии главнокомандующего, и что бы все подчинялись его приказам. Все голоса были поданы за Кателино, что начал войну и который повел нас за собой в бой. И мы хотим зарегистрировать наше желание. Отныне Жак Кателино становится генералиссимусом Королевской и Католической Армии, и мы все подчиняемся его приказам.

Писано в Сомюре, на собрании

Лескюр, де Бовольер, Мариньи, Стофле, де Ложреньер, де Горгуе, Лявиль де Боже, Лярошжаклен, д’Эльбе, Дюго-Дотерив, де Буасси, Десесарт, Тоннеле, де Боншамп.

стяг вандейцев

Результат выборов не мог не оказать, огромный пропагандистский эффект, по этому поводу республиканец Шодьё запишет, что королевской армией командует крестьянин, в то время как республиканской армией командует сын герцога де Бирона.

На следующий день, 13 июня, Лескюром составлена прокламация, направленная против грабежей и мародерства. Вот её текст.

Мы, командиры Королевской и Католической Армии, узнав об наиужаснейшем поступке нескольких солдат Королевской и Католической Армии, которые занимались грабежом и мародерством в домах мирных жителей этого города, и о еще более ужасном поступке нескольких жителей этого города, которые так же занимались грабежом соседних домов, повелеваем. Отныне всякий солдат Королевской и Католической Армии, что будет занят грабежом мирных жителей и мародерством, на первый раз, будет бит палками, в случае же рецидива, он подлежит расстрелу! То же касается мирных жителей, что вздумают заняться грабежом и мародерством родного города!

Писано в Сомюре, 13 июня. Первый год царствования Людовика XVIII.

Подписи: де Бернар де Мариньи, шевалье Дезесарт, де Лярошжаклен, де Лескюр, Дюго-Дотерив, Дониссан, Кателино, Дегарк, д’Эльбе, Стофле, де Бовольер, де Ложреньер, де Боншамп.

После взятия Сомюра, встала проблема, куда идти дальше? Лярошжаклен и Стофле предлагают идти на Париж, освободить маленького Короля и короновать его в Шоле. Аббат Бернье предложил освободить Вандею и Бретань и идти на Нант, а уж потом на Париж, так как крестьяне не хотели уходить далеко от своих домов, надолго оставлять свои семьи. Предложение аббата было поддержано большинством.

Наполеон напишет по этому поводу, – Если бы на волне успеха, Шаретт и Кателино объединили все свои силы для марша на столицу, после победы под Машекулем, это был бы конец Республики. Ничего бы не могло остановить триумфальный марш Католической и Королевской Армии, и Белое Знамя было бы поднято на башнях Нотр-Дама!

Королевская и Католическая армия покидает Сомюр и без труда берет Анже, защитники Анже отступают в Тур, оставляя победителям 15 пушек и прочие боеприпасы. 19 июня, город в руках повстанцев, как всегда обошлось без погромов и грабежей, победители славят Господа в городских храмах.

20 июня, на военном совете в Анже, было решено, что Католическая и Королевская Армия идет штурмовать Нант. Командованием Королевской и Католической Армии был послан ультиматум в город, с предложением сдаться, но мэр города Бако ответил гордым отказом.

– Идите и скажите тому, кто вас послал, что мы будем сражаться и что Свобода победит!

город Нант

Ни Луи-Мари де Лескюр, ни Анри де Лярошжаклен, ни Гаспар де Бернар де Мариньи не принимали участия в походе на Нант. Они были оставлены охранять окрестности Сомюра от республиканцев, а Мариньи опять занялся обучением будущих артиллеристов.

Республика, напуганная успехами вандейцев, направила против них новую армию во главе с генералом Бироном. В его подчинении были генералы Мено, Сантер, Жоли, Шабот с 40 000 человек (первая дивизия). 15 600 пехоты и 324 всадника под командованием генерала Шальбо и Вестермана (вторая дивизия). И 5000 человек под командованием генерала Буларда (третья дивизия). Среди генералов Вестерман, принимавший участие 10 августа в штурме королевского дворца в Тюльри, хотел играть преобладающую роль и занять место своего начальника.

25 июня с разрешения Бирона, Вестерман подошел к Сен-Максенту близ Портене с 1200 пехоты, 400 кавалерии и 8 пушками.

Гарнизон Портене составляли всего 800 вандейцев. В ночь с 25 на 26 июня, в 3 часа утра, бесшумно подошедший Вестерман ворвался в город устроив там настоящую резню. 28 июня, вместе с Рурандом и Сапино Лескюр отступает к Люсону. Вестерман, этот «вандейский мясник», вырезает и предает огню все города, деревни и замки, что встречает на своем пути.

1 июля Вестерман, во главе 3000 человек занял Амайу, потом замок Клиссон, продолжая свой поход на Брессюир и Шатильон, сея повсюду страх и разрушение. 2 июля взят Шатильон, все раненные вандейцы находящиеся на лечении в госпитале, по приказу Вестермана убиты.

Что бы закрепить успех, Вестерман посылает одну батарею на Брессюир, четыре батальона на Монт-Желард. 4 июля пылает Дюрбель, родовой замок Лярошжакленов.

Ответ вандейцев не заставил себя ждать. Лескюр и Лярошжаклен собирают крестьян Анжу. Д'Эльбе, Боншамп, Стофле ускоренным маршем с 25 000 человек возвращаются 4 июля в Шоле.

5 июля они атакуют Мулин де Шамп Монт-Желарда, где Вестерман засел с 3000 и множеством пушек. В этом бою Лескюр командует авангардом.

Штурм начался в 10 утра выстрелом Марии-Жанны. По её сигналу, люди Стофле и Мариньи пошли в атаку на предместье Сен-Жои. В это время Боншамп и д’Эльбе окружают город. Лескюр и Лярошжаклен, взбираясь по склонам Монт-Желарда, врываются в лагерь республиканцев. 3000 республиканцев были окружены, но Вестерман с 300 гусарами вырывается на свободу.

Пушки, ружья, амуниция, лошади и повозки, все припасы армии Вестермана оказались в руках вандейцев.

И здесь, Мариньи видя все ужасы и последствия «резни Вестермана», начинает мстить, он преследует республиканцев, отдав приказ «пленных не брать», его люди убивают всех кого встречают на своем пути. Лескюр осуждает такое поведение своего двоюродного брата. На военном совете Мариньи делается выговор, но в ответ Гаспар заявляет, что он не мог оставить безнаказанным убийство мирных жителей, стариков, женщин и детей, раненых вандейцев, в госпиталях Вестерманом.

Несколько дней спустя, Бирон был отстранен от должности по доносу секретного агента Конвента, вызван в Париж, где и был приговорен к смерти в декабре 1793 года как виновный в заговоре против безопасности Республики. Что касается Вестермана, то, не смотря на его бегство, он был пощажен «за свою стойкость и из принципов гуманизма», как было объявлено в манифесте.

Королевская и Католическая Армия вновь вернула Брессюир и Шатильон. Но теперь против неё выступили с севера генералы Ля Барольер и Бертье, они форсировали Понт-де —Се и заняли Бриссак (Brissac).

Отряды республиканцев атакуют Мартинье-Бриан в Може. Мариньи, что находился неподалеку, в Мортани, встречает их и наносит синим полное поражение.

15 июля на рассвете 20 000 вандейцев встретились с силами генерала Ла Барольера на берегах Лайона (layon левый приток Луары).

Авангард под командованием Боншампа, Лескюра и Лярошжаклена бросился в атаку на центр республиканцев, что засел в замке Флине.

Но на этот раз вандейцев преследовали несчастья. Их артиллерия застряла под Вийе. Кавалерия решившая окружить замок Флине, была принята наступающими крестьянами за вражескую, с трудом Мариньи удалось уладить недоразумение. Боншамп, окружают гусары, он ранен в локоть. Артиллерия Мариньи раздавлена двумя полками генерала Дютри. Лярошжаклен и Стофле после упорной борьбы были вынуждены отступить. Битва длилась 9 часов и окончилась поражением вандейцев.

Желая развить успех, и наконец, полностью разделаться с повстанцами, генерал Мену с тремя дивизиями под командованием

Сантера, Жоли и Ля Барольера 18 июля подошел к Вийе.

15 000 республиканцев против 8 000 вандейцев. Но не смотря на численное превосходство противника, вандейцы победили! По словам одного из бойцов, армия республиканцев растаяла как снег под лучами солнца. 2000 человек убито, 3000 взято в плен, потеряно 30 пушек.

На другой день, 19 июля, генералиссимусом Королевской и Католической Армии избирается Морис д’Эльбе. Он оставляет Гаспара де Бернар де Мариньи начальником всей вандейской артиллерии (général en chef de l’artillerie) и дает ему двух помощников командиров (commandants) шевалье де Перро и Жан-Рене де Сангле.

Морис д'Эльбе

Морисом д’Эльбе 23 июля выпускается пламенная декларация против бесчинств республики. Вот она в небольшом сокращении.

– Нескончаемые опустошения наносятся врагами Бога и Короля в захваченных ими областях. Национальный Конвент не чтит ни Божеские законы, ни человеческие: он отказывается от обмена пленными, отдавая их в руки кровавого трибунала, что приговаривает их к смерти. Что касается нас, то пленные, попадающие в наши руки, отправляются домой, к своим родным очагам, если они дают клятву не воевать против нас, и не нарушают они её. Все офицеры и солдаты Королевской и Католической Армии, что были взяты в плен республиканской армией, убиты там же, на поле сражения, или отданы под трибунал, что так же передает их головы в руки палачей. Мало того, наши враги убивают стариков, женщин и детей, что живут в захваченных ими городах и селах, и сжигают их дома и посевы, чем гордится кровавый Вестерман. Так поступают все республиканские генералы, что воюют против нас по приказу Конвента, они истинные виновники бесчинств республиканских солдат действующих по их приказам! Многие республиканские солдаты возмущены действиями командования, но не могут ничего поделать и вынуждены подчинятся кровавым приказам республики. Следует вывести их из заблуждения, что они сражаются «за светлые республиканские идеалы» обернувшиеся на самом деле кровавыми республиканскими принципами, и позволить им стать в наши ряды, как то произошло после трех наших памятных побед под Шатильоном, Тюаром и Вийе, где мы взяли более чем 40 пушек и множество пленных. Заявляем всем французам, и особенно генералам и офицерам республиканской армии действующих по указам Конвента и должностным лицам, что в случае, если они попадут к нам в плен, то мы будем относиться к ним так же, как они относились, к офицерам и солдатам Королевской и Католической Армии, к каждому из французов, что был предан своей вере и Королю!

Писано д’Эльбе в Аргентон-Шато, 23 июля 1793 года, в первый год царствования Людовика XVII.

Три дня спустя, им была выпущена еще одна декларация, обращенная специально к республиканским солдатам. Не могу не привести её здесь.

– Солдаты республиканской армии, обманутые французы, под руководством кровавых и вероломных командиров, которые являют истинный ужас для вас! Как вы можете следовать варварским и смертоносным приказам ваших господ! Как такое возможно?! В то время, как наше милосердие спасает ваших братьев: более 16 000 из них обязаны генералам Королевской и Католической Армии своим существованием, более 40 000 пленных взятых в бою были отпущены к своим родным очагам! Вы же убиваете мирных жителей наших городов и сел, что даже не подымали оружия против вас! Более того, вы их ведете на кровавый трибунал, что установили ваши тираны, и на «законном основании» придаете их смерти, это зверское преступление ложится несмываемым пятном на вас! Вы не жалеете ни жен, ни детей, какое варварство!

Вы бесчеловечно купаетесь в крови наших солдат, что после боёв попадают в ваши руки! Вы входите в наши больницы, где лежат наши раненые, и предаете их смерти! Вы бессердечно убиваете тех, кто не может сам себя защитить! Вы входите в наши земли, в наши дома с факелами в руках и предаете их огню, вы сжигаете наши посевы и всё потому, что вы не можете нас победить!

О, французы, где ваше хвалёное человеколюбие?! Это и есть, плоды вашей химерической свободы, тщеславный фантом которой обманывает и соблазняет вас?! Ради которой в Париже были жестоко и хладнокровно убиты верные лучшему и самому несчастному нашему Королю?! Этими бесчинствами мы поражены, но не удивлены. Жажда крови для вас стала такой же нормой, как для тигров людоедов!

Но вы французы, вы бывшие раньше солдатами Короля, вас справедливо называли когда то благородными; вы наши братья, вы которые может быть даже и не знали о нашем существовании и нашей борьбе за свою свободу, вы служите инструментом в руках варваров! Какая гнусность! Какое бесчестие для Французской Армии!

Солдаты, пока есть еще время, вспомните о человечности и о милосердии, о том, кем вы были раньше! Покиньте, эти кровавые знамена, запятнанные бесчисленными преступлениями! На что надеетесь вы, служа интересам интриганов и цареубийц, что приносят вас в жертву ради сохранения своей власти?! Оставьте их, дабы не избежали они наказания, что заслужили за свои преступления! Придите к нам, что бы вместе с нами разделить честь и плоды наших побед! Мы клянемся, что забудем ваши проступки и будем относиться к вам как к братьям! И да будет закован в цепи республиканский деспотизм, что угнетал вас и заставлял вас совершать преступления против собственного народа!

Тем временем, 23 июля, Морис дЭльбе, Лескюр и Лярошжаклен занимают Туар. 25 июля, Лескюр получает письмо из Шантоне, где его просят помочь Руранду. Сапино был убит в битве под Пон-Шаррон, Лескюр прибыл на поле боя в тот же вечер, 25 июля, и направился в Сен-Венсан-Стерланж, что бы занять место в армии центра, деморализованной смертью Сапино. 27 июля, он присутствует на воинском совете в Шатильоне. 29 июля, д’Эльбе выходит с 10 000 против генерала Тунка, к нему присоединяется Руранд с 5000.

30 июля, под Люссоном, Руранд в центре, д’Эльбе руководит правым крылом, Лескюр, левым. После пятичасовой битвы республиканцы разбиты и обращены в бегство.

Мариньи занят по прежнему обучением новобранцев.

На военном совете Лескюр высказал мысль, что надо завоевать выход к морю, что бы можно было получить помощь от Англии, тем более с взятием Люсона уже полдела сделано. Это предложение было поддержано всеми, и Королевская и Католическая Армия двинулась к морю.

11 августа занят Шантоне, 13 августа —Сент-Эрмин. Путь Армии преградили войска генерала Тунка. 14 августа 30 000 вандейцев приняли бой.

На военном совете, Лескюр изучивший «все книги по тактике и стратегии» излагает свой план действий. На вопрос к Шаретту.

– Какое место шевалье Вы бы предпочли в будущей баталии?

Звучит ответ.

– Как можно ближе к противнику! С моими 6000, я могу взять этот город один!

Лескюр изложил свой план. В бой идут три отряда. На левом крыле Шаретт и Лескюр, в центре д’Эльбе с Рурандом и Лярошжакленом, справа Стофле. Мариньи со своей артиллерией идет в первой линии правого крыла, при поддержке кавалерии де Тальмона.

Утром 14 августа началась атака. Бой начался с преждевременной атаки Шаретта и Лескюра, которая не была поддержана остальными вандейцами, артиллерия молчала, так как не могла стрелять по своим, Тальмонт с кавалерией был зажат пехотой и не мог вырваться вперед. Вышло так, что Шаретт и Лескюр были полностью изолированы от остальных вандейцев. Этим умело воспользовался генерал Тунк.

Вандейцы были разбиты и вынуждены отступить. Анри де Лярошжаклен с двумя пушками, прикрывал до последнего, отступление армии на мосту Ля Минкле. Генерал Тунк за эту победу получил звание генерал-майора.

18 августа из Англии (остров Джерси) прибывает шевалье де Тинтеньяк, он выступает на военном совете перед Лескюром. Лярошжакленом, Тальмоном, Дониссаном, Мариньи, эпископом Агры, Дезесартом, Бежарри, и передает депеши от английского правительства. Англичане обещают помощь, как оружием, так и амуницией, и организовать высадку эмигрантов во главе с принцем крови, что не могло не обнадежить вандейцев.

Республиканские войска обложили Вандею со всех сторон. Генерал Тур стоял в Пембефе, Ля Барольер, Дюго и Конкло на левом берегу Луары, Виланд в Нурмуатье с 3000 солдат и множеством пушек, Булард и Бодри в Ле Сабль —д’Олон с 5000, Тунк в Люсоне с 6000 человек, Шальбо в Ньоре и Сен-Максенте с 10 000, Тюро в Туаре.

22 августа 1793 года в Тур прибывает генерал Клебер, будущий палач Вандеи, с 12 000 солдат. В начале сентября к ним присоединятся 41 000 человек в Ля Рошеле, 35 000 в Бресте и 15 000 в Шербурге. Силы республиканцев, по крайней мере раза в четыре превышают силы повстанцев.

5 сентября, в 5 часов утра, вандейцы под командой Руранда атакуют лагерь Де Роше. Флеро ведет своих людей на мост Шарро, Морис д’Эльбе, Лескюр и Отишамп нападают на пригород Шантоне, Пьюбеляр. Пьюбеляр был взят, а за ним через два часа и Шантоне. Вандейцы вернули себе всю свою артиллерию и боеприпасы, что потеряли в битве при Люссоне.

18 сентября, Королевская и Католическая Армия числом 30 000 человек покидает Шоле и движется на Тифож. После полудня она соединяется с отрядом Шаретта под Торфу, что находился к северу от Тифож. И в тот же день, 18 сентября, авангард Клебера в количестве 2000 человек подходит к Торфу.

19 сентября, прибывает Боншамп, он еще не отправился после ранения, но готов взять командование своей дивизией.

Это утро 19 сентября, начинается с атаки Клебера, к нему подходят подкрепления и он занимает город. В панике вандейцы бегут к Тифож, но их останавливают жены и они снова идут в бой.

Лескюр говорит своим солдатам.

– Есть ли 400 храбрых мужчин, что готовы, идти умереть рядом со мной?!

– Да, месье Маркиз!!!

В свою очередь Шаретт кричит своим людям.

– Мои друзья, я иду победить или умереть! Кто любит меня, тот следует за мной!

За Шареттом идут вперед его лейтенанты, Жоли, Куэтюс, Ля Кателиньер. Вандейцы опять идут в наступление, Лескюр, д’Эльбе, Шаретт, раненый Боншамп на носилках ведет в бой своих людей.

Опрокидывается левый фланг Клебера, два его батальона бегут. Клебер посылает людей с правого фланга, но и они поддаются панике. Клебер ранен в плечо и дает приказ отступать. При этом Шевардин должен прикрывать отступление республиканцев на мосту Буссе.

– Задержите врага хотя бы в течение часа, и Вы спасете своих товарищей!

Шевардин держал мост в течение часа со своей сотней и двумя пушками, при этом погибли почти все его люди.

Мост взят, и Шаретт отправляется в погоню за республиканцами. Клебер разверстывает свои войска на высотах Гаренье, к нему присоединяются 4000 Байе и Вимё из Клиссона, но вандейцы все равно идут в атаку, даже прибытие кавалерии Конкло не может их остановить! Баталия окончилась полной победой вандейцев!

Майнцы потеряли треть своей силы, всю амуницию и добычу и отступили на 45 километров. Так что про них стали говорить.

– Армия из фаянса, что не держит огня!

Вандейцы развивают успех, за 4 дня они захватили 51 пушку, более 1000 лошадей, множество повозок с припасами и амуницией и даже деньгами (бумажными ассигнациями). Были одержаны три блистательные победы: Торфу, Монтегю, Сен-Фульжен!

В приходских церквах поется Te Deum, в честь побед повстанцев.

Комитет Общественного Спасения в бешенстве и посылает в Вандею новые силы. Во главе их стоит Жан Лешель назначенный главнокомандующим Армией Запада (в которую объединены все разрозненные армии республики, что сражались до этого в Вандее). О нем впоследствии напишет в своих мемуарах Жан-Батист Клебер, бывший у него в подчинении.

– Это был самый трусливый солдат, худший из офицеров и самый невежественный из военачальников которых я когда-либо видел.

Он не знал карты, не мог написать свое имя и ни разу не подошел в область обстрела повстанческой пушки. Одним словом, ничто не может сравниться с его трусостью и некомпетентностью, с его высокомерием жестокостью и упрямством.

Мало того, Барер в Конвенте требует.

– Война в Вандее должна быть закончена до прихода зимы!

И ассамблея выносит решение, что война должна быть окончена до 20 октября! Посылается пламенная прокламация, к солдатам республики призывающая покончить с «бандитами». Принят план покорения Вандеи. Одна армия прибывает в Нант, другая в Фонтене-Ле-Комте,1 октября армия майнцев покидает Нант и идет на Монтегю. Шатильон, этот «вандейский Иерусалим» и «сердце восставших», должен быть взят!

Следуя инструкциям Конвента, Лешель проводит тактику выжженной земли. 6 октября между Монтегю и Тифожем, близ городка Сен-Симфорьен он обращает в бегство повстанцев. Дивизии Сантере, Шальбо, и Рея собираются в Брессюире 7 октября.

6 октября, объединенные силы д’Эльбе и Боншампа занимают город Трез-Сетье.

9 октября, Лескюр и Лярошжаклен с их 6000 человек, были атакованы 11 000 Шальбо и 1500 кавалеристов Вастермана. Атака началась возле Мулино-Шевре, между Шатильоном и Брессюиром. После восьми часов ожесточенных боев роялисты отступают. В тот же вечер авангард Вестермана входит в Шатильон.

Среди вандейцев раздаются голоса.

– Надо вернуть Шатильон!

Два дня спустя пал Брессюр.

– Вернем Брессюр!

Д«Эльбе и Боншамп приходят на помощь пуатвинцам, и 11 октября, 11 000 вандейцев под командой д’Эльбе, Боншампа, Лескюра и Лярошжаклена атакуют Шальбо и Вестермана, республиканцы выбиты из Шатильона и роялисты вновь занимают город! По воспоминаниям маркизы Лярожкален, 12 000 республиканцев остались лежать на земле, 25 пушек и множество боеприпасов досталось победителям. Но дисциплина в армии Анжу оставляет желать лучшего, одержав победу, напившиеся водки вандейцы стали легкой добычей гусар Вестермана, и в 9 вечера, 900 синих легко справляются с пьяными вандейцами и устраивают настоящую резню, гусары поджигают дома, убивают всех кого встречают на пути, в том числе детей и женщин. Утром 12 октября, Шатильон вновь в руках республиканцев.

13 октября синими взят Клиссон и Тифож, 14 октября Торфу. 13 октября Руранд с 3000 человек сражается с генералом Бардом и терпит поражение. Бард сжигает Лез Эрбье и Ла Вери, Руранд отступает в Мортань. На военном совете решено оставить город и вандейцы отходят в Шоле.14 октября три республиканские армии идут на Шоле. С юга Бард и Марсо, с востока Шальбо с Вестерманом, с запада Лешель с Клебером.15 октября Клебер вступает в Мортань, Бард и Марсо занимают Трембле. Клебер и Бард соединяют свои силы возле Мортань-Сюр-Севре.

Противники встречаются 15 октября возле замка Ла Трембле возле Сен-Кристооф-Дю-Буа, что лежит к юго-западу от Шоле. Республиканцы первые пошли в атаку, но были остановлены и обращены в бегство. Контратаку возглавил Лескюр. Боншамп командовал левым крылом. Генерал Бард ранен и его заменяет Марсо. Казалось победа уже в руках вандейцев, и в этот момент, Лескюр падает сраженный пулей в голову! Несколько вандейцев уже кричат. – Маркиз де Лескюр убит! И повторилась та же история, что и в Нанте, поверив в смерть командира, роялисты отступают. Ранение Лескюра деморализовало вандейцев и они отступили к Шоле. Генерал Клебер потом запишет в своих мемуарах, что если бы вандейцы, тогда не отступили и продолжили атаку, они бы одержали полную победу!

ранение Лескюра

На военном совете решено оставить Шоле. Утром 16 октября вандейцы оставляют город и идут в Бопрео. На следующем военном совете, состоявшем 16 октября в Бопрео, Боншамп предлагал идти в Бретань, д’Эльбе Лярошжаклен и Стофле не желали покидать Вандею, и решено было принять бой.

17 октября 40 000 вандейцев пошли в атаку на линии республиканцев. В центре был д’Эльбе и Боншамп, справа Стофле и артиллерия Мариньи они сражаются возле Буа-Гролло, слева Лярошжаклен и Руранд. Лярожжаклен опрокинул линии генерала Бопюи. Генерал Бопюи потерял две лошади убитых под ним и бежал от крестьян окружавших его.

– Не убивайте его, это генерал! Брать живым!, – кричал Анри своим солдатам.

Солдаты Мариньи уже вступили в Шоле и праздновали победу! Вслед за бегущим Аксо и Бопюи в город входит Лярошжаклен и Руранд.

Клебер обходит вандейцев и посылает 4000 генерала Мюллера, что держал в резерве, в атаку. Морис д’Эльбе уверен в победе, он уверенно отражает атаку. Но, смертельно ранен Боншамп, а сам Морис получает 14 ран (!), и как в средние века, ранение или смерть военачальника приводит к бегству солдат. Всё потеряно, Королевская и Католическая Армия отступает в Бопро.

Жан Батист Клибер, напишет потом в мемуарах, – Повстанцы сражались как тигры, а наши солдаты как львы!

18 октября республиканская армия покидает Шоле. По приказу командования все жители, мужчины женщины и дети, должны покинуть Шоле. Город должен был быть превращен в пустыню.

Бопро и Вестерман подобно Нерону, при свете луны любовались пожаром объявшим город. Преданы огню были все замки и фермы в окрестностях города. Мужчины женщины и дети были превращены в арестантов или убиты на месте. 700 или 800 раненых вандейцев были зарублены саблями, чтобы не переводить патроны и порох. В Ля Шапель-дю-Жене, мадам Мондень (чей муж сражался в рядах Королевской и Католической Армии) была убита вместе с шестью детьми, младшему из которых не исполнилось и девяти лет. Солдаты подбрасывали детей в воздух и накалывали на штыки, последней была убита мать. Опять-таки, революционная армия берегла порох и патроны.

Из Бопро, Королевская и Католическая Армия следует в Сен-Флоран, где 10 марта началось восстание Вандеи. Решено форсировать реку и перебраться на другой берег Луары. Что бы обезопасить переправу, Отишамп без труда занимает городок Варад, что расположен прямо напротив Сен-Флорана, на другом берегу реки, где стоял республиканский гарнизон. Переправа свободна.

В течение двух дней и ночей, тысячи мужчин, а также женщин стариков и детей переправляются на лодках на другой берег. Среди них раненый Лескюр и Боншамп.

переправа через Луару

Стоит отметить, что Мариньи лично руководил переправой артиллерии, переведя на другой берег все пушки и всех лошадей, без каких либо потерь!

5000 пленных республиканцев были заперты в аббатстве Сен-Флорана (они были привезены из Шатильона, Бопро, Шоле и др. городов) Боншамп, чувствуя приближение смерти, отдал приказ отпустить их на свободу.

– Друзья, я чувствую приближение смерти. В этот последний день моей жизни, я, как ваш командир, приказываю вам отпустить пленных.

Если приказ умирающего командира не имеет над вами власти, я прошу вас во имя человечности, во имя Бога за Которого вы сражаетесь! Друзья, если вы пренебрежете моей просьбой, то я буду среди пленных и ваши первые выстрелы будут сделаны в меня! Я служил Богу, моему Королю, моей Родине! Простите меня за всё.

Пленные республиканцы были освобождены!

смерть Боншампа

Боншамп умер в тот же день, в 11 часов вечера, в возрасте 33-х лет. Его тело было предано земле на городском кладбище Варада. Глубоко ночью, что бы место его захоронения не осталось известным республиканцам.

И что характерно, когда Мариньи последним, пересекал Лауру, несколько республиканских солдат, что были освобождены по приказу Боншампа (!) открыли огонь по переправляющимся через реку вандейцам! Взбешенный, он вернулся обратно у убил этих стрелков. Гаспар де Бернар де Мариньи был последним вандейским генералом, пересекшим Лауру и он, по сути, завершил эту переправу!

19 октября республиканцы вступают в Сен-Флоран, но город был уже пуст. В городке Вийе остались не могущие передвигаться, раненые в битве при Шоле, вандейцы, все они, после занятия города синими, были преданы смерти.

Итак, 80 000 беглецов, среди которых раненые, старики женщины и дети, расположились вокруг Варада. Они отнюдь не понаслышке знали, что республиканцы не щадят никого; ни стариков ни раненых, ни женщин ни детей. Но кто возродит их дух, кто вновь поведет в бой Королевскую и Католическую Армию?

В доме, где лежал раненый Лескюр, состоялся военный совет, на котором по предложению Лескюра, единодушно был избран главою Армии Анри Лярошжаклен.

Лескюр сказал окружавшим его офицерам.

– Я думаю, что я смертельно ранен, однако я всё же надеюсь на выздоровление и, что я вернусь в строй. Положение армии требует военачальника на поле боя, человека которого любили бы и знали все, каждый боец, каждый крестьянин нашей армии, которому бы все доверяли. Это единственное, что может нас спасти. Лярошжаклен, хоть и ниже меня по званию, знает дело не хуже меня, он единственный из всех собравшихся здесь, кто известен всей армии. Мой тесть не так известен и не так популярен в армии. Нужно возродить боевой дух солдат! Я отдаю свой голос, за господина Лярошжаклена, и вас прошу, так же проголосовать за него. Что касается меня, то будьте уверены, если я вдруг все-таки выздоровею и оправлюсь от раны, то я никогда не буду претендовать на место Анри. Он мой друг, и я уверяю вас, я согласен буду быть в его подчинении.

Анри со слезами на глазах отказывается от предложения.

– Почему я? Я еще слишком молод, что бы командовать старыми генералами! Я хотел бы быть простым бойцом и сражаться с врагами.

Напомню, Чарльзу Руранду было 62 года, Иосифу Дониссану 52, а Анри, 30 августа 1793 года, исполнился только 21 год, он был самым младшим из вождей Вандеи.

Но полевые командиры были непреклонны, Анри Лярошжаклен стал главой Королевской и Католической Армии!

Совет проходил 19 октября в Вараде под звуки канонады, батареи вандейцев отражали в течение дня авангард республиканцев, сосредоточившийся на правом берегу и желавший пересечь Луару.

По началу, Анри хотел идти маршем на Нант, потом Анжер, для того что бы вернуться в Пуату. Гарнизоны этих городов находились внутри Вандеи, и взятие их не составило бы труда. Но прибытие из Англии шевалье Ляхей Сен-Илера и его выступление на совете, изменило планы. Шевалье обещал помощь англичан, при условии, если вандейцам удастся захватить морской порт Сен-Мало. И было решено идти к морю, на Ренн и Лаваль (первый этап пути на дороге к Сен-Мало).

20 октября, Королевская и Католическая Армия двинулась в путь. Впереди Лярошжаклен и Стофле с авангардом из 12 000 лучших бойцов и дюжиной пушек. Посередине колонна из 400 повозок запряженных быками растянувшаяся на 4 лье, в них ехали старики женщины и дети, а так же раненные. Кавалерия Фореста, Донисана и Дюго защищала колонну с флангов и шла в арьергарде. В одной из этих крытых повозок и ехал Лескюр вместе с женой.

Вечером, 20 октября, они прибывают в Канде, там 21 октября, к армии присоединяются отряды шуанов, среди них знаменитый Жан Луи Третон, по прозвищу «Серебряная нога», и армия опять в дороге.

Вечером того же дня вандейцы подходят к Шато-Гонтье и ружейным огнем рассеивают 2000 или 3000 солдат; но узнав, что часть армии Клебера уже пересекла Луару и буквально идет за ними по пятам, и даже вошла в Канде, в 10 часов вечера, в проливной дождь, отправляются дальше в путь.