Текст книги "Проектор"

Глава 4. Поездка в юность

Сестра не стала, специально не стала, выходить замуж, пока Влад не окончит физико – математическую школу при Новосибирском Государственном Университете и не приедет из Новосибирска. И ещё, потом, прошёл целый год. Свадьбу играли в августе. Свадьбу играли, как и положено, шумно и весело. А вот того, что приедет Таня, Влад действительно не ожидал. Но она приехала, как и обещала. Таня была девушка очень серьёзная, а вот Влад был ещё вообще не готов как – то устраивать свою личную жизнь в направлении семьи. Даже говорить о семье!

– Влад, послушай! Для меня это очень серьёзно. Это очень ответственный шаг – семья!

Таня приехала на свадьбу к его сестре по приглашению мамы Влада. Мама, вместе с отцом, были на выпускном вечере в Академгородке и мама легко, глазами опытного учителя, определила отношения между Владом и Таней. И то, кем может стать Таня для неё, с точки зрения свекрови. Пригласила и забыла, а может, и нет. В общем, сделала вид, что для неё, мамы, приезд Тани большая и очень приятная неожиданность.

– Влад, мне нужно обязательно родить ребёнка! В этом году. Нет, ну понятно, что в следующем! У меня врачи нашли какую-то болезнь, по-женски, тебе этого не понять, да и долго объяснять. В общем может случиться так, что я вообще не смогу рожать детей, если я в этом году не смогу зачать! Мне нужно сейчас!

Влад с большим волнением слушал и молчал. Ему просто нечего было сказать. Он просто медленно мотал головой из стороны в сторону и взволнованно сопел. Он не был готов к этому шагу! И Таня всё поняла. Поняла сразу и не осудила. Перед ней стоял ещё очень легкомысленный и очень молодой человек, который не понимал ещё жизнь так, как она. Он не созрел, а она была больна и… Созрела! Таня поняла, что ничего не получится. Она поздравила на свадьбе сестру Влада и сразу же уехала домой. Она приезжала не на свадьбу, а к Владу, чтобы всё ему рассказать и быть с ним. Рассказать, что она хочет быть женой именно ему, а не кому-нибудь другому. Хотела. Нужно было ещё ждать, а ждать вот как раз-таки было и нельзя! Для Влада это направление жизни – семейное, было, на данный момент, не интересно, не понятно и не привлекательно. Иногда в жизни бывает, что люди немного рано встречаются. Немного рано. И больше Влад с Таней никогда уже не встречались! Таня переписывалась с мамой Влада, с его сестрой. Она закончила Тюменский медицинский институт и родила двоих детей. Она сделала то, что запланировала и желала.

Юность проходит быстро, а память о ней и люди из неё остаются в памяти навсегда. И когда встал вопрос о необходимости поездки в Новосибирск, Влад, в первую очередь, вспомнил о своей юности и о людях из своей юности. Он вспомнил те памятные дни, проведённые им в Академгородке! Он помнил почти всех, но никогда и не с кем не переписывался. Слишком далеко он жил от Сибири. Намного дальше всех, кто учился вместе с ним в ФМШ при НГУ, созданной специально СО АН СССР в Сибири, для детей Сибири, Крайнего Севера и Дальнего Востока, там, куда не добирались дети из Ростова—на—Дону.

Проснувшись утром на базе в Нижнекамске, рядом с обнажённой Светой и разглядывая чуть позже под потолком висящие на люстре её трусики, пронизанные лучами утреннего солнца, Влад понял, что для обработки информации, полученной правдами и неправдами, увиденной во сне, просто необходимо создавать и использовать уже созданные измерительные, вычислительные и тому подобные приборы, устройства, для проведения экспериментов по просмотру файлов закрытой пока для людей информации о прошлом и настоящем постепенно, понемногу, по частям, не посвящая никого в то, зачем и для чего это ему. Самой первой и самой трудновыполнимой частью его, Влада, научного плана являлось построение сейчас комплекта из шести, по числу вершин шестиугольной геометрической фигуры —шестиконечной звезды, лазерных излучателей света солидной мощности и высокого качества, так называемых, лазерных указок. Эти указки, при одновременном включении, выстреливали своими мощными лучами в бесконечность. Соединяясь вместе, эти шесть лучей образовывали один мощнейший, концентрированный луч, который, будучи точно направлен, должен был попасть практически в молекулу, создавая оптическую линзу, что в дальнейшем даст эффект ПРОЕКТОРА при пропускании через неё солнечного или иного света, от любого другого светового источника.

Влад в обычном киоске купил самую обычную школьную лазерную указку с красной точкой на конце луча. Да, это был прототип нужного ему лазерного устройства. Но где можно достать, рассчитать, произвести и создать, необходимое для опытов, оборудование? Влад терялся в догадках. К кому обратиться, где найти помощь, людей, кто помог бы, сделал бы это оборудование профессионально, с высоким качеством, одновременно работая и в науке, и на производстве? Для любого другого, обыкновенного человека, эти, задаваемые самому себе вопросы, вызвали бы панику, неуверенность и абсолютную бесперспективность задуманного. Мысль наткнулась бы на непреодолимые препятствия. И человек, скорее всего, оставил бы эту «безумную» мысль. Но это обыкновенный человек и, по оценки общества – нормальный, но Влад, к сожалению, как раз и был человек из того небольшого отряда «сумасшедших», «заумных», «шизиков» и прочее, и прочее, исследователей. И именно результатами исследований и опытов этих самых «шизиков» почему – то пользуется после, обычно после смерти этих, так называемых «шизиков», всё здравое и умное человечество!

Во времена расцвета СССР ряд ведущих институтов, как научных, так и производственных, были просто закрыты, обанкрочены, лишены финансирования. Лучшие научные кадры великой державы, разработавшие и создавшие колоссальные ресурсы и мощности для неё, были в мгновение ока выброшены на улицу, пошли скитаться и работать где угодно – лишь бы прокормить себя и свои семьи. Многие светлейшие головы Советской науки, доведённые руководством новоиспечённой коммерческой страны до нищеты, потянулись «за рубеж» в поисках выполнения той работы, которую они могли делать. Это был стратегический, самый мощный научный потенциал. Этот потенциал рождал мощную и обильную поросль молодых, перспективных учёных, с огромными научными проектами, которые прилагались во всех сферах жизни Советского общества. И вот эти самые научные кадры в одно мгновение были выброшены на улицу, в так называемую самоокупаемость и самофинансирование. На смену плановой экономике огромного государства пришёл рынок. Жестокий, беспощадный! Во главу угла он, этот самый рынок, поставил только деньги. Теперь они правили бал. Патриотизм, порядочность, гордость за страну, забота о гражданах и все самые светлые черты человечества были попраны и изгнаны вон! На престол залез толстый эгоистический рынок! Ещё совсем недавно огромная и богатая страна была ограблена, её народ был обманут и обобран при полном попустительстве тогдашней власти. Кто это сотворил, для чего и с какой целью, теперь предстоит выяснять историкам, если они, конечно, остались после этого смутного времени. Советская наука вместе со своими достижениями, изобретениями, целыми отраслями научными выезжала, плача, за рубеж. Чтобы выжить, сохранить, оставить будущим поколениям людей всё, что она, русская наука, накопила за всё время своего существования! Руководство новой России не понимало или не хотело понимать, что учёный не может делать ничего, кроме как изобретать, создавать своим умом и превращать мысль в материю. Русские, советские учёные потянулись на Запад – выжить! Прокормиться, закончить то, на что они потратили свои жизни, воплотить свои идеи и оставить людям и… Их сразу же приняли! Их как будто уже давно ждали! Им дали институты, кафедры, лаборатории, научные центры! Их наделили почестями и деньгами. Они получили различные премии и гранды за свои неоценимые вклады в науку различных стран! Они получили прекрасное жильё и обеспечение! И советская наука начала трудиться на благо и процветание всех государств мира! Но не вновь образованной России! А время шло. И на место уехавших пришли молодые учёные и… О, чудо! Наука снова начала развиваться! Что-то внутреннее, не зависящее от социальных катаклизмов заложено в науку, что-то мощнее и сильнее, чем разрушение и уничтожение. С Советской наукой произошло то, что обычно происходит при всех социальных конфликтах и причём во всех сферах человеческого общества. Остались старики и дети. Старики были слабы, дети были глупы. Полноценная, гармоничная часть науки была разгромлена, уничтожена, изгнана. Детям требовалось время для возмужания и осмысления происходящего. Старики с нетерпением ждали и терпели, не вымирали, чтобы успеть передать опыт, показать корни, рассказать историю будущим поколениям России. И дожидались, каждый в своей сфере. Каждый мощно и плодотворно выплёскивал накопленный, исторический, сохранённый для потомков, осмысленный и переработанный опыт. Старики загоняли этот опыт в умы молодой, поднявшейся поросли. Прошло столько времени, они так истосковались по научной, настоящей научной работе, а не коммерческой. Они любили свою поросль, берегли её и защищали. И защитили! И выпустили в свет обновлённую, молодую, ещё неопытную, но знающую и помнящую свои корни науку. И старики знали, что процесс очищения науки – это уже дело времени. Главное – сохранена наука! Процесс начался…

Влад решился, наконец, зарегистрироваться на общественном сайте «Одноклассники» и не удивился, читая посыпавшиеся в его адрес письма от бывших его одноклассников. Как он и предполагал, большинство его друзей, с кем он несколько лет назад, жил целых два года на одном этаже школьного общежития, точно такого же, как и все студенческие «общаги», которые располагались неподалёку, метрах в пятидесяти, с кем ходил на занятия в школу по подземному переходу, отделявшему эту школу от их общежития, с кем ходил в спортивные секции, на Обское водохранилище, в Торговый Центр и Дом Науки смотреть новые фильмы. Все они, в своём большинстве, жили и работали там же, в Академгородке. Правда, некоторые статус свой изменили. Будучи когда-то младшими научными сотрудниками, они открыли при институтах, в которых трудились и занимались научной деятельностью, свои коммерческие фирмы. Через эти созданные фирмы они пытались заработать какие-то деньги и для себя, и для института, для поддержания научных исследований, также пытались выжить, как когда-то, в «лихие девяностые», их коллеги, всё же не выдержавшие этой непонятной для них борьбы и выехавшие за рубеж. Молодые учёные с более гибким аналитическим и прагматическим умом применяли современные научные разработки в самых неожиданных местах, создавая новые строительные материалы, новые технологии различных производств, переводя всю систему производства от микроэкономики, то есть замкнутого цикла производства, к макроэкономическим производствам, объединяющих под своим крылом не отдельные части цикла, а весь цикл системы производства той или иной отрасли. Эти молодые учёные, проанализировав опыт бывших до них учёных, впитав и усвоив знания, переданные им стариками – учёными, которые никуда не поехали просто потому, что были уже старыми, а в старости что-то менять в своей жизни уже тяжело, в старости нужно передавать мудрость тем кто идёт за ними, чтобы молодёжь не повторяла их, ныне уже стариков, ошибок, выбрасывали порой на этот самый рынок совершенно фантастические, лежащие за гранью понимания обыкновенного человека, технологии и изделия, что казалось, применения этому и нет! Но всё это находило применение в производстве новейших держателей ночных светильников, использовании плазменных генераторов для резки танков «на металл», различные направления использования светодиодной техники и ещё многое и многое другое. Молодые русские учёные могли создать всё! Для них, подросших, окрепших и возмужавших, в науке не существовало никаких запретов и преград. Они брались за всё и зачастую производили свой продукт с результатами, даже лучшими, чем их просили и с какими заказывали. Поэтому для Влада не составило вообще никаких проблем организовать, заказав, предоставив свои расчёты и чертежи, заказав и оплатив, производство любого оборудования, в том числе и того, которое ему было необходимо для экспериментов с озоновым слоем Земли, в котором и предполагалось найти то самое неуловимое информационное поле Земли. Найти, вскрыть, считать и исследовать информацию. И зарегистрировать, зафиксировать её.

Влад знал, куда и к кому ехать. Его уже ждали друзья в Академгородке – повзрослевшие, переженившиеся, нарожавшие детей, но так же, как и Влад, помнящие свою юность и весёлые беззаботные годы в ФМШ, романтику учёбы и жизни в их школьном общежитии, дискотеки в школьном фойе и чай с коржиками на большой перемене в школьном буфете, где стояли подносы с этим самым чаем, с надписью на каждом подносе – 9.1; 9.2; 10.5;… – с номерами классов, в которых они учились. Влад уже созвонился с некоторыми из своих бывших одноклассников, те сообщили другим, живущим там же, в Новосибирске или рядом, в Барнауле, Томске. Отбоя от желающих встретиться не было. Все были рады видеть и слышать его после стольких лет неведения! Дело оставалось за малым – собраться и двинуться в эту новую экспедицию, уже в старую, но всё – таки юность, чтобы попросить помощи у друзей в создании этой уникальной аппаратуры, которую сам Влад придумал, вернее, подсмотрел в эротическом сне, где на подиуме фигурировала Света из Набережных Челнов.

– Сергей! – Влад уже несколько раз разговаривал с одним из своих товарищей, с которым жил вместе все эти два года учёбы в ФМШ, в одной комнате, —Скажи, никто из ребят никуда ведь не едет? Далеко? Я буду ориентировочно в ноябре, хочу просто всех застать, далековато до вас!

– Ты на чём собираешься добираться?

– На машине, конечно! – ответил Влад Сергею.

– Сумасшедший! Сядь на самолёт и прилетай!

– Нет, не могу. У меня ещё дел по пути куча! Не получается приехать просто так, для веселья. В общем я понял – наши будут все на месте по—любому, отпусков не предвидится. Правильно я тебя понял?

– Правильно! Ни отпусков, ни дел! До Нового Года с ноября – ничего. Давай, приезжай! Мы уже столько лет не видели тебя, даже не знали, где ты и как?

Влад понял, что его, действительно, будут ждать. Все, жившие и учившиеся когда-то в ФМШ в Академгородке, всегда жили одной дружной и крепкой семьёй. Все два года и жили, и учились, и отдыхали вместе. Вместе в столовой ели, проводили время после учёбы. Тогда, в школе, у них было два дня выходных – среда и воскресенье. В субботу занятия тоже были редкостью, её тоже можно было считать выходным днём. А вот в среду день назывался факультативным. В среду упор делался только на сознательность школьников, их никто и никогда не проверял. На удивление, никто из всего класса 9.2, а после и 10.2, не сачковал. Учащимся предлагали самостоятельно, на выбор, ходить в любой институт АН СССР, находящихся в Академгородке и начать заниматься с любым профессором, научным сотрудником, начальником отдела, с целью и с перспективой дальнейшей работы в этом самом избранном институте, учась сейчас в школе, и потом, учась в НГУ, и после окончания НГУ. Практически уже со школы можно было готовить документы и материалы для будущей диссертации, для будущих научных работ. Грызть науку по-взрослому, ещё будучи школьником! Серьёзные учёные, работавшие в этих институтах, никогда и не в чём не отказывали школьникам из ФМШ. Они прекрасно знали, с какими детьми общаются – за всю историю существования ФМШ, только один из потенциальных выпускников мог бы получить золотую медаль, но он, к сожалению всех преподавателей, сошёл с ума ещё в середине десятого класса. Не выдержал нервного напряжения и перегрузок неокрепший организм! Преподавали в ФМШ профессоры, доценты, были действующими преподавателями в Новосибирском Государственном Университете. За девятые и десятые классы в школе проходили углублённую высшую математику. Поступали в школу только после победы на областных и краевых олимпиадах по математике и физике, после повторного отбора, учась один месяц в летней школе, куда всех победителей олимпиад приглашали перед возможным поступлением в школу. Поэтому и давали маститые учёные ребятам возможность входа в святилище науки – академические институты уже с девятого класса. Выбрать можно было сразу несколько институтов – среды хватало. Да и ходить в эти институты можно было хоть каждый день, просто в среду школьных занятий не было. Зато, компенсируя это, в школе практиковали пары – четыре пары в день, иногда и по пять пар, спаренных сорокапятиминуток. Так же проходили лекции и семинары, всё, как в институтах. Влад тогда выбрал прикладную математику и программирование. И ходил, ходил, занимаясь и там, и там, затрудняясь отдать предпочтение чему-либо одному.

– Влад, ты ещё будешь работать с Нижнекамском?

Валентина Васильевна, начальница одного из складов ОАО «Ростовтехоптторг» была сама любезность. Тосол, полученный на базу этого ОАО и проведённый через её отдел, даже при выявленном недоливе в две тонны, дал при продаже солидный прибыток, а весь хлам, хранящийся на складах ОАО «Ростовтехоптторг» уже как минимум лет пять – семь и перспектив его сбыта было невидно, Влад вывез в прошлый раз.

– Буду, Валентина Васильевна! Сейчас как раз этим и занимаюсь!

Влад действительно совсем недавно организовал одну из своих любимых схем взаиморасчетов на бартерной основе.

– Володя, ты автомобили, новые КАМАЗы, пристроишь? Узнай цены на них, за живые деньги, в Новосибирске. Я ещё не знаю, какие. Один сам пригоню. Ну, где-то, штук пять – шесть можно будет взять.

– А когда ты у нас, в Новосибирске, будешь?

Володя был старым знакомым, ещё с давних – давних времён и сейчас жил в этом самом Новосибирске, куда Влад и собирался ехать для встречи с однокашниками.

– И посуду ещё. Какую, никакую… Фаянс, город Краснодар, фабрика «Чайка»: тарелки, сервизы, чашки разные, блюда. Двадцать тонн посуды – всё бартер! Не знаю что, сам смотри! Привезу всё сам, там и решим. Хорошо? Жди ориентировочно в ноябре.

Сделка срасталась медленно, буксовала. Прицепы к легковым автомобилям производства города Россошь и специальное технологическое оборудование для водоочистных сооружений, полученные в ОАО «Ростовтехоптторг» отправили в Краснодар, в «Центр по долгам и расчётам Краснодарского края». Центр, зачтя налоги в местный бюджет, рассчитался продукцией фабрики «Чайка» – фарфоровой и керамической посудой. Получив двадцать пять тонн этой самой посуды, ОАО «Ростовтехоптторг» отпустило Владу целый длинномер, доверху загруженный электродвигателями, электровыключателями, генераторами, предохранителями и другими специфическими электротехническими товарами, используемые в энергетической сфере, а значит, и в «Татэнерго», куда входило ремонтное предприятие «Камэнергоремонт», на котором трудились обо Петровича, теперь уже партнёры и друзья Влада. В качестве окончательного расчёта с ОАО «Ростовтехоптторг», Влад получил задвижки и переходники, чугунные и из нержавеющей стали, которые он, Влад, умудрился сдать в ОАО «Водоканал», пожертвовав для этого целый прицеп для легкового автомобиля, который был нужен начальнику отдела снабжения для поездок на дачу. Взамен «Водоканал» рассчитался зачётом – закрыл долг по воде ОАО «ГПЗ-10», составляющий приличную сумму. За этот жест помощи «ГПЗ-10» выделило Владу дефицитные подшипники по заявке, взятой у ОАО «Ростовэнерго», те поделились деньгами – задолженностью перед «Новочеркасской ГРЭС», а те, в свою очередь, закрыли задолженность за электроэнергию ОАО «БКЗ» – «Багаевского консервного завода». Директор завода, получивший это известие от Влада, приехавшего на загрузку на двух больших длинномерах, нанятых им для поездки в Татарстан, в Набережные Челны, на завод «КАМАЗ», где консервы уже ждали партнёры, привезшие когда-то для знакомства с южным гостем на базу в Нижнекамске красивые подарки, за которые и хотел рассчитаться Влад, сначала даже не поверил в такую возможность. Задержав машины на сутки на заводе, в станице Багаевской, он лично съездил в ОАО «Ростовэнерго», где получил подтверждение, что долг по электроэнергии с БКЗ снят. Директор вернулся и тут же дал команду на отгрузку. Теперь уже практически все расчёты с Ростовом-на-Дону, Краснодаром, Новочеркасском и станицей Багаевской были произведены, акты взаиморасчетов подписаны, цены согласованны и утверждены, можно было ехать. После подведения итогов месяца работы, метаний между городами, долгих и нудных переговоров, отгрузок и погрузок, поиска и найма автомобилей для перевозки грузов, вечерних посиделок с нужными людьми и компьютерами по очереди, в распоряжении Влада оказались два КАМАЗа – длинномера, загруженных овощными консервами – соки, компоты, кабачковая икра, зелёный горошек, солёные огурцы, отправленные в Набережные Челны и ещё один КАМАЗ с прицепом, гружённый электротехникой, направленный Владом тоже в Татарстан, только в Нижнекамск, в ОАО «Камэнергоремонт» и, наконец, суперМАЗ с полуприцепом, отправленный в Новосибирск, загруженный всякими фарфоро – фаянсовыми изделиями. Это был его, Влада, заработок, полученный им на разницах цен между полученными и передаваемыми товарами, по взаиморасчётам. Цены были договорными и этим грех было не пользоваться, что Влад и делал в каждом удобном случае, с каждым участником операции, ориентируясь, прежде всего, на его, участника, пожелания и подводя в переговорах их к тому, что это выгодно прежде всего им самим.

В ноябре, закончив дела в Ростове—на—Дону, создав запас приличного количества товарной массы для проведения в жизнь своих основных планов, Влад направил всю эту товарную массу своим партнёрам, позвонив им с одной просьбой:

– Встречайте! Документы в наличии! Я еду следом!

И, не торопясь, выехал сам, в который уже раз опробуя трассу Ростов-на-Дону – Нижнекамск, через Волгоград, Саратов, Тольятти, по Уфимской трассе, налево через Бугульму… Далее, из Татарстана путь его лежал в Новосибирск, к цели своего путешествия, для достижения которого и были предприняты все эти шаги. Путь вёл, возвращая его в юность, которая должна была теперь помочь Владу в достижении главной цели, что Влад запланировал на этот год – создание устройства для фиксации пикселей информационного слоя, какими бы крошечными они не оказались. Влад ехал один, он любил дорогу, знал свой автомобиль и не боялся ничего. Да и ехал, практически нигде не останавливаясь, проезжая за сутки, свободно, две тысячи километров. Так получилось и в этот раз. Дорога через Волгоград, потом по правому берегу Волги вверх, до Саратова, где по мосту Влад перебрался на левый берег, далее на Тольятти, остающегося далеко слева, до поворота на Уфимскую трассу и вот он – Татарстан! Город Бугульма и прямая дорога на Нижнекамск. Через двадцать три часа с момента выезда из Ростова—на—Дону Влад уже подъезжал к знакомой базе на берегу реки Кама. В Татарстане уже лежал снег, было прохладно, даже очень. Поэтому спалось на свежем воздухе бесподобно. Влад так же, как и в прошлый раз, остановился в двухэтажном доме, в той же спальне, о которой до сих пор были ярки воспоминания про Солнце и чёрный треугольничек, о Свете, Лене и Ольге…

– Николаевич! Как жил без меня, а? – обрадовался Влад доброму старику.

– Да ничего, выжили! Артём всё со Светкой дерутся, а так всё тихо. Чин чинарём!

Света тоже была на базе и снова одна – Артём работал.

– Влад, я аборт сделала месяц назад! Артём злится уже месяц, говорил – рожай! А вдруг он на него не был бы похож? – Света расстроено смотрела на Влада.

– А на кого он мог быть ещё похож? – сострил Влад.

– Да ну тебя! – не приняла шутки Света, – А ты надолго? Неделя, две?

– Посмотрим. Сам пока не знаю.

– А Ленку привезёшь?

– Вечером поеду. Там посмотрим.

– Возьми меня с собой, хоть Челны увижу! А то Артём бубнит целыми днями – ребёнок, ребёнок… Я ему что потом бы сказала? Год жили и не было, а тут – на тебе?

Влад сочувственно похлопал Свету по животу. Помочь в этом деле он не мог. Отоспавшись, путешественник поехал в «Камэнергоремонт». Машину уже выгрузили. Товар посчитали и приняли без него. Заполнение документов заняло несколько минут.

– Петрович! Ты вечерком заедешь? – обратился Влад к Петровичу, который Александр.

– Заеду конечно! Пиво брать?

– Какой вопрос?! Нефильтрованное – то, на твоём заводе ещё разливают?

– Ещё какое! Там директор, ну ты его видел, новую технологию внедрил – бомба!

– Давай, жду! Я сауну заранее включу, чтобы пар был!

Договорившись с Петровичем, ставшим уже товарищем после последних сделок и пива, Влад вернулся к машине, на проходную, где уже успела замёрзнуть Света.

– Влад, включай скорее печку! – проговорила дрожащим от холода голосом Света, прыгающая в машину, – Я вся замёрзла!

– Дай попробую? – Влад протянул руку между её ног, которые Света с готовностью раздвинула.

– Ну вот, здесь тёплая. А говорила, не хочешь? – подколол Влад девушку.

– Тьфу ты, дурак! Я просто не поняла, что ты хочешь? – растерялась Света, – Чисто автоматически получилось!

Она плотно сжала губы и нахмурила брови. Влад не смог сдержать смех.

– Ладно, поехали! Ты хоть город знаешь, адрес есть – покажешь, где это?

– Конечно, покажу! Я же здесь сама лет пятнадцать жила, до техникума. Поступила только потом, когда в Нижнекамск переехала!.

– Кстати, жива ещё Ольга? Как, девственность бережёт?

– Да проткнули её уже, наконец! Через неделю после тебя, в общежитии техникума, у них же. Она всех уже измучила!

– Ладно, поехали!

Лена уже ждала. Влад заранее позвонил, успел с завода. Девушка уже всё собрала, что было ей необходимо и сразу вышла на улицу.

– Привет лучеликая! – Влад поцеловал девушку в щёку

– Родителям сказала, что на недельку!

– А мы куда? Надолго ли? – шутил Влад, – Увезу тебя я в тундру…

– Влад увези меня в тундру! – Света почти шутила, только глаза были грустные.

– Тебя не могу, ты сзади только с Артёмом общаешься!

– Я с тобой тоже буду общаться, если увезёшь! – пообещала Света.

– Я не потяну двоих долго, только по очереди!

– Давай, по очереди, – настаивала Света, – Мы сами график составим, правда, Лена?

Так и ехали, шутя и смеясь, все тридцать километров между городами. Нижнекамск снова предстал перед Владом картинкой из фантастического фильма ужасов о конце света. Над городом висело зелёно – фиолетовое облако каких-то выбросов, пахло химией. Солнце уже давно не могло пробить плотное облако из сплошной токсичности и углеводородов. Не доезжая до города, Влад свернул к спасительной реке, к чистой базе, где был кислород. А теперь была уже и Лена! Приехав, Света поспешила к Артёму, явно пытаясь примириться после аборта. Влад и Лена поднялись в спаленку, где всё после последнего их посещения оставалось нетронутым. Влад помог разложить сумки.

– Вызывали из дома часто?

– Нет, всего четыре раза. Один раз с ночёвкой, а так – часа на два. Какое-то начальство из Казани, потом, когда с ночёвкой – из Москвы. Ира тоже съездила, говорила, деньги нужны, а потом сразу в Москву улетела. Вчера у неё регистрация в ЗАГСе была!

Лена говорила обыденно, как само собой разумеющееся, кто, куда и на сколько их с сестрой вызывал и что после этого сестра спокойно полетела выходить замуж. Вот уж, действительно, у жизни столько водоворотов – попробуй, разберись! Но осуждать никого Влад не любил и не стремился. У каждого свой путь по этой извилистой дороге, под названием путь! Ещё неизвестно, как поведёшь себя ты, оказавшись на дороге того, кого ты пытаешься осуждать. Лена вела себя обыденно и это успокаивало. «Ладно, будем жить по их правилам», решил про себя Влад.

– Лена, сегодня мой друг придёт, нужно будет хорошо встретить.

Лена понимающе и озорно посмотрела на Влада.

– Хорошо встретить? Встретим!

Влад всё больше и больше балдел от такой непосредственности. Может, так и надо жить – не комплексовать, не заморачиваться с этими понятиями о морали и тому подобное? И не задумываться о нормах и правилах…

Вечером, с пивом, пришёл Петрович. Товар весь был принят, цены устраивали всё начальство, в том числе и «Татэнерго», поэтому Петрович был весел. После второго бокала пива дверь в кухню открылась и на пороге нарисовалась Лена, во всей красе своего аппетитного обнажённого тела. Стоя во весь рост, лицом к мужчинам, она спокойно ждала.

– Иди, Петрович! Теперь это тебе подарок! – рассмеялся Влад.

Петрович вздохнул и послушно поднялся, не сказав ни слова.

Девушка повернулась, показывая красивые ягодицы и спину, и уплыла в спальню, одним своим видом волоча за собой гостя. Влад ещё долго пил пиво – холодное и резкое, а потом вышел на берег.

– Света, ну как, помирилась?

Вопрос был задан неизвестно откуда появившейся Свете.

– Да ну его, постоянно дуется! Я уже и так, и эдак! Лучше бы родила! Издёргалась тогда вся, а теперь и сама жалею. Что, Александр Петрович приехал? А Ленка где?

– Где-где – в Караганде! Петровичу массаж делает. Водку пить будешь?

– Нет, Артёмчик скоро должен прийти. Массаж… Ну, конечно… Может, завтра водку?

Кажется Света была не против ещё раз забеременеть, раз уж надо что-то доказать Артёму, то только таким способом.

– Ну, ладно! Завтра, так завтра! Увидимся! – и Влад пошёл обратно в дом.

Петрович скоро уехал, долго перед этим сжимая Владу руку. Подарок, судя по его глазам, очень ему понравился. Проводив гостя, Влад вернулся в дом, на второй этаж. Всё было по-прежнему: водка, Лена и спальня. Влад лёг на спину и закрыл глаза. Он снова видел шесть лазерных лучей, направленных в небо и экран над горизонтом, показывающий картинки.

С утра закипела работа. Нужно было многое сделать в Челнах – окончательно определить и зафиксировать цены на привезённый товар, решить вопрос о взаиморасчёте, получить заказ на возможную дополнительную поставку по уже имеющимся образцам товаров, подписать договор с «Камазобщепитом», снабжавшего продуктами питания как сам завод, так и большую половину продовольственных магазинов Набережных Челнов. Предстояло также согласовать все вопросы по бартеру и в «Камэнергоремонте». Сумма, на которую в этот раз Влад привёз и сдал товар, была довольно приличная, брать всё подряд он не хотел, к тому же опирался и на личную заинтересованность обоих Петровичей. Самым востребованным и самым быстрореализуемым товаром в Нижнекамске были автомобильные шины. Но перекупщики готовы были брать их у Влада с огромной для него потерей, до пятидесяти процентов. Но даже и при таком раскладе «навар» оставался огромным. В Ростове он практически за всё рассчитался, но и терять здесь, практически на ровном месте, такие большие деньги Влад не желал и не собирался. Пришлось и здесь придумывать варианты обмена, чтобы до минимума сократить потери при реализации конечного товара. Влад подключил к бартерной сделке «Нижнекамскнефтехим» и ещё несколько химических предприятий поменьше. В итоге, он практически перекрыл потери при бартерном обмене, сдав на местные заправки топливо, правда, низкого качества, но это действо позволило получить солидный объём наличных денег. Времени ушло много – порядка двух недель, после чего на базе, перед домом, где жил Влад, стоял новый тягач – КАМАЗ 5410, были готовы к отправке в Ростов-на-Дону два гусеничных тягача на основе плавающих БТР военного образца со снятым вооружением, были в наличии несколько пачек денег и Лена в полной боевой готовности к путешествию и к её «посильному» труду.