Текст книги "Хамелеоны"
Автор книги: Влада Ольховская
Жанр: Триллеры, Боевики
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
– Сегодня телефон просил ему дать, – неизменно спокойно, будто пересказывая сюжет фильма, говорила она. – Тайно, конечно, про правила он уже знает. Я сказала, что телефоны у нас забирают на входе, а если попытаюсь принести, меня и пристрелить могут.
– А он что?
– Тут же поплыл и сказал, чтобы я ради него не рисковала.
– Тряпка, – заключил Виктор.
– Зря вы так. Просто хороший человек.
– Про эту спрашивает?
– Постоянно. Просил, чтобы я разузнала, чтобы передала ей что-то. Я передавать отказалась, потому что вы за мной наверняка следите.
– Умно. А разузнала что-нибудь?
– Да. Разузнала специально для Андрея, что она вроде как сейчас с неким Русланом, уж не знаю, кто это, но он ее здорово поддержал в трудный момент. Андрей ничего не сказал – вообще ничего. Помрачнел, задумался и за весь вечер не произнес ни слова.
– Правильно действуешь, продолжай в том же духе. Можем немного упростить тебе жизнь, назначив ему нужные препараты – если ты понимаешь, о чем я.
– Я понимаю, – кивнула Света. – Но не нужно считать его идиотом. Андрей – неплохой врач, он здраво оценивает собственное состояние. Никакое сексуальное возбуждение для него сейчас естественным не будет, и если оно вдруг резко начнется, он без труда определит причину. Доверьтесь мне, пожалуйста. Позвольте самой решить, когда и что ему назначать.
– Как хочешь, ты и сама знаешь, что на кону.
Виктор предупреждал ее просто на всякий случай, он и так уже убедился, что эта девочка гораздо талантливей, чем он предполагал. Иногда ее ум даже настораживал: он, во всем и всегда привыкший становиться единственным лидером, опасался, что она со временем может сделаться конкуренткой. Но потом он одергивал себя, он вспоминал, что его шансы дожить до момента, когда Света станет ему конкуренткой, невелики. Пусть забирает себе Андрея, это куда лучше, чем отдать все Эйлеровскому отродью.
Он предоставил Свете все данные, которые смог собрать на эту Александру. Данных таких, увы, было немного, однако даже ими Света пользовалась очень грамотно, убеждая Андрея, что его давно заменили и забыли, никто его не ждет.
Постепенно он поддавался – ему никогда не позволяли отказаться от лекарств и вернуть полную остроту мышления. Очень скоро он общался со Светой, как со старой подругой, смеялся с ней, стремился проводить как можно больше времени в ее компании. И вот уже все чаще стали попадаться дни, когда имя Александры ни разу не звучало в их разговорах.
Стратегия медленного воздействия себя оправдала, еще чуть-чуть – и все наконец станет правильно.
При этом Виктор не жил в реабилитационном центре постоянно, он просто не мог себе такого позволить. Он больше не проводил операции, но он все еще руководил бизнесом, это требовало его регулярных визитов в Москву. Он бывал то в одной клинике, то в другой, жил в собственном пентхаусе, обедал в дорогих ресторанах. Он сторонился любой компании, кроме своих клиентов. Ему было известно, что Эйлеровская девица с братцем уехали из страны, но расслабиться он себе не позволял, он помнил, с какой яростью она смотрела на него при их последней встрече. От такой можно ожидать чего угодно!
Вот он и старался подготовиться к чему угодно. Виктор даже верил, что преуспел, пока за его столик в ресторане без спроса и предупреждения не уселся Валентин Назаров. Причем уселся с таким радостно дружелюбным видом, будто они были старыми друзьями, которые месяц предвкушали эту встречу.
– Виктор, дорогой, здравствуйте! – улыбнулся ему Назаров. – А я захожу, смотрю: вы, не вы? Дай, думаю, поздороваюсь!
Виктор бросил возмущенный взгляд на администратора ресторана. Он здесь был постоянным гостем и не раз давал понять, что предпочитает приватность. Однако администратор лишь развел руками, и его можно было понять. Виктор не знал всю правду о Назарове, но знал достаточно, чтобы избавиться от всякого желания портить отношения с этим человеком.
Ну и конечно, он ни на секунду не допускал, что Назаров действительно оказался здесь случайно. Такие люди ничего случайно не делают… вот только что ему могло понадобиться? Виктор, как ни старался, не мог вспомнить ни одной точки пересечения между ними. Может, Назарова нанял кто-то из его недовольных клиентов? Это плохо. Хотя Виктор не мог припомнить ни одного недовольного клиента, который был бы достаточно богат и влиятелен для услуг такого человека.
– Добрый день, – сдержанно ответил Виктор. – Не ожидал.
– Да уж, мы в этом проклятом карантине совсем одичали и отвыкли от спонтанных встреч! Но ты молодец, что здесь, очень правильно держишься. Нельзя замыкаться в горе, надо выходить в свет, вытягивать себя за уши из этого болота.
Тут уже Виктор окончательно растерялся:
– Каком еще горе?
– Ну как же… Я про сына твоего слышал. Или мне неправду сказали? Про покушение и кому?
Голос все такой же участливый, на лице – искреннее, но не чрезмерное дружелюбие, ровно тот уровень беспокойства, который допустим для хорошего знакомого. Иного и ожидать не приходится, Назаров – мастер переговоров. И только его глаза, умные и цепкие, выдают его истинное отношение. Но это не ошибка с его стороны, Назаров определенно хотел, чтобы собеседник распознал его заинтересованность.
Как это возможно, почему? Назаров, кажется, даже не знаком с Андреем… Хотя нет, стоп, знаком. Виктора предупреждали, что изначально его сына в клинике охраняли люди Назарова. Но они не препятствовали, когда он забрал оттуда Андрея, потому что не могли, они отступили. С чего бы Назарову вдруг высовываться именно сейчас, столько месяцев спустя?
– Ты прекрасно знаешь, в каком он состоянии, – заметил Виктор. Он решил, что раз Назаров перешел на «ты», то и ему не стоит тратить силы на показную вежливость. – Ты видел его после покушения.
– Видел. Но то, что я видел, подсказывало, что он давно уже должен был прийти в себя и стремительно восстанавливаться. А ты всем говоришь, что он еще в коме лежит… Как же так, почему? Может, помощь какая нужна? Так я помогу, дети – это святое.
– Зачем тебе это?
– Странный вопрос от отца, которому предлагают помощь в спасении сына.
– Что делать, я не в том возрасте, когда верят в бескорыстность людей, – усмехнулся Виктор. – Так зачем?
– Скажем так, мне известны очень многие люди, которым дорога жизнь Андрея. И они умоляли меня сделать все, чтобы он остался жив.
– А если нет?
Это тоже был странный вопрос для скорбящего отца, но Шереметьев не сдержался, он всегда остро реагировал на угрозы. Назаров сделал вид, что не заметил его оплошность.
– Если нет – смерть может быть заразна, – деловито пояснил он. – Так что ты уж побереги его.
– Это кто тебя просил передать?
– Это я тебе передаю. Я пока настаивать не буду, ты все-таки доктор, разбираешься в таком. Но мой тебе совет: не затягивай ты с лечением в четырех стенах, не к добру это. Ничто так не возвращает силы, как свобода и свежий воздух. Всем лучше будет! Ну, не хворай, пойду я, еще много дел.
Назаров поднялся, дружески похлопал Виктора по плечу и направился к выходу, вполне талантливо насвистывая какую-то сложную мелодию. А Виктор еще полчаса оставался в ресторане, пытаясь разобраться, что только что произошло.
Неужели Назаров и Андрей – друзья? Да быть того не может! А если бы это вдруг оказалось правдой, Назаров не позволил бы забрать Андрея из клиники и объявился бы раньше. Почему вдруг сейчас, его кто-то нанял? Но кто – и как? Виктор прекрасно знал, что возможности этого человека пугающе велики, однако действует он преимущественно в сфере охраны. Это вроде как уже сложившийся порядок вещей, позволяющий Назарову гармонично существовать рядом с другими крупными рыбами. Он не похищает людей и не занимается местью. Даже если бы его попытались нанять для возвращения Андрея, он бы отказался… или нет?
И не связано ли это с тем, что Эйлеры вдруг укатили из города? Виктор не особо интересовался, куда. Теперь вот подумал, что это его оплошность.
Этот якобы случайный разговор напоминал ему предупредительный выстрел. Назаров дал понять, что что-то уже происходит, и оставил возможность просто отпустить Андрея на свободу. Только напрасно он так… Виктор чувствовал, что его время истекает, и это позволяло ему действовать куда решительней, чем прежде.
Он вернулся в реабилитационный центр уже на следующий день и сразу же вызвал к себе Свету.
– Насколько он к тебе привязан?
– Можно сказать, что мы друзья, которые задумываются о чем-то большем, – ответила Света. – Но пока это еще зыбко, я по-прежнему не советую торопить события.
– А придется поторопить, нужно устроить ему проверку.
– Что? Какую еще проверку?
– Вместе сбежите из центра сегодня или завтра, – сказал Виктор. Он думал об этом всю дорогу сюда и теперь мог излагать план вполне решительно. – Ничего страшного от этого не будет, тут вокруг горы и леса, за вами постоянно будут наблюдать, и я дам тебе маячок. Но мне нужно испытать его в экстремальных обстоятельствах, убедиться, что ты для него действительно близкий человек. Ты сможешь организовать такую проверку?
– Смогу, но я считаю это плохой идеей.
– Это не вопрос выбора, Света. Делай.
Он и сам не был уверен, что поступает правильно. В прошлом, в той жизни, которую он уже считал законченной, Виктор был неплохим рыбаком, и теперь он чувствовал: он подсекает слишком рано. Но и выжидать он не мог, ему важно было убедиться, что у него все получилось, и тогда никакого Назарова можно не бояться.
Света не подвела, Андрей был готов бежать этим же вечером. Да, он был еще слаб, хотя добросовестно проходил все программы. Однако он с радостью шагнул бы за предел возможного, лишь бы досадить отцу.
Виктор не собирался в этом участвовать. Он обосновался в комнате охраны, той, где находились экраны камер наблюдения. За всем, что происходило дальше, он следил как за фильмом в режиме реального времени.
Вот Андрей и Света дожидаются, когда охрана отойдет подальше, пересекают коридор. Она открывает дверь на лестницу своим пропуском. Умный ход: так она показывает Андрею, что готова подставиться ради его. Она выглядит трогательно беззащитной. Он, несмотря на слабость, идет первым, прикрывает ее собой, заботится о том, чтобы она не пострадала. Похоже, дело сделано: он беспокоится о ней больше, чем просто о лечащем враче.
Дальше они добираются вниз, слышат голоса охраны, ускоряются. Света говорит ему спешить. Охранники их заметили, но и они уже у выхода. Еще чуть-чуть – и свобода, зеленые леса, которые спасут и укроют, долгие дни наедине, опасности, которые сближают…
По крайней мере, такой был план. А потом Андрей умудрился испоганить даже это.
Они уже были у выхода, Света открыла дверь, готовилась выйти первой, но Андрей мягко толкнул ее обратно на лестницу, забирая у нее пропуск. Сам же он задерживаться не стал, выскользнул за дверь с поразительной в его состоянии ловкостью, поспешно огляделся по сторонам. Прежде, чем Света успела сообразить, что происходит, он заблокировал дверь снаружи. Света кричала что-то, стучала кулачками по стеклу, но Андрей обращал на нее не больше внимания, чем на охрану за ее спиной. Он, не говоря ни слова, бросился прочь, к свободе – один.
Это был провал. Провал, после стольких недель подготовки! Верить не хотелось, а не верить было нельзя.
Естественно, никто не позволил Андрею сбежать. В лесу его уже ждала охрана – люди, которым полагалось наблюдать за ним и Светой, были достаточно умны, чтобы понять: все сорвалось. Они стали у него на пути, он сдался сразу. У него и выбора-то не было: он уже тяжело дышал, ему рано было совершать такие броски, слишком рано. Это по ровным коридорам реабилитационного центра он ходил уверенно, весь этот квест с побегом рисковал плохо кончиться.
Так что его без лишних разговоров проводили в кабинет Виктора, Свету – тоже. Андрей на ее появление отреагировал спокойно, не кидался с криками и обвинениями в предательстве. Напротив, он выглядел как человек, который находит ситуацию до зевоты банальной.
И вот тут Виктор все понял.
– Ты догадался, не так ли? – невесело усмехнулся он.
– Почти сразу, – подтвердил Андрей. – Но все никак не мог определить: вы считаете, что я тупой, слепой или все вместе?
– Что нас выдало?
– Даже не знаю… Может, нелепость самого плана? Что за молодежную комедию вы устроили? Он просыпается, узнает, что любимая его предала, и влюбляется в тихую красавицу, которая его выходила? Серьезно? Отец, ты помнишь сколько лет тебе? А сколько мне? Ты действительно считал, что это прокатит?
– В последнее время ты столько наворотил, что не тебе говорить о глупости! – огрызнулся Виктор. Он и правда чувствовал себя полным идиотом: получается, Андрей давно уже разыгрывал его ради этого шанса сбежать, а он даже не замечал.
– Как вариант. В любом случае, матримониальная стратегия сорвалась. Может, прекратишь дурить и покончим с этим?
– Как же?
– Да выход только один: отпустить меня. Тогда я, так и быть, не напишу на тебя заявление, хотя меня не очень-то радует то, что у меня отняли столько недель моей жизни.
– Тебе обеспечили лучший уход!
– Лучше бы меня спросили, что мне нужно, – отрезал Андрей. – Причем лучше для всех. Я прекрасно понимаю, чего ты хочешь. Но уже очевидно, что не обломится: ты можешь удержать меня здесь только закрытым замком. Никакие разговоры по душам, подкладывание сомнительных девиц, заговоры и песни северных шаманов тебе не помогут. Как только ты меня выпустишь, я вернусь к Александре.
– Ты и правда считаешь, что это единственный исход?
– А какой еще? Все остальное – откровенная уголовщина, даже ты на такое не пойдешь.
– Думаю, этот разговор пора сворачивать, – заволновалась Света. – Андрею нужно вернуться в палату.
Она не пыталась погасить конфликт, она говорила правду. Неудавшийся побег продолжал брать свое: Андрею становилось все хуже. Он побледнел до сероватого оттенка, на лбу и висках проступили капли пота, глаза нездорово блестели, выдавая лихорадку. Андрей то и дело болезненно морщился, прижимая руку к месту, в которое попала пуля. Он не жаловался, но и скрыть то, что с ним происходит, уже не мог. Виктор был достаточно опытным врачом, чтобы понять: еще чуть-чуть, и его сын просто упадет в обморок.
– В палату, – приказал он. – Осмотреть, дать лекарства, потом запереть. И глаз с него не спускать!
– Отец, этот детский сад не может продолжаться вечно, – бросил Андрей на прощание. – Научись признавать свое поражение. Чем раньше ты меня выпустишь, тем проще будет всем.
– Вон отсюда!
– Да я бы и рад, но кто б меня отпустил…
Он и правда верил, что другого варианта просто нет, и не без оснований. Многие из охранников, собранных здесь, знали Андрея лично, они раньше работали с ним. Они были достаточно верны Виктору, чтобы не выпускать пленника, однако уже чувствовалось, что они растеряны. Они – не мафия, не тупые безвольные подручные злодея из американского фильма. Они – обычные люди, которые не убьют ни в чем не повинного человека и не закопают его в лесу просто потому, что им работодатель приказал. Даже Света, при всем ее разуме, при всем рвении проявить себя, эту черту не переступит.
А вот один человек сможет.
Он сам, Виктор Шереметьев.
Эта мысль была новой – но не слишком. Его сознания она коснулась впервые, однако Виктор чувствовал, что она давно уже бродила по его душе, ожидая своего часа. Дикая на первый взгляд мысль, но не настолько, чтобы гнать ее прочь. Сложная мысль. Заслуживающая долгого изучения.
Люди живут ради нового опыта – на пороге смерти Виктор чувствовал это особенно остро. Только опыт по-настоящему важен, он не сравнится ни с одним богатством мира. Виктору казалось, что он попробовал слишком много, его уже ничем невозможно заинтриговать. А теперь вдруг перспектива появилась…
Сможет ли он убить своего сына?
Да, теоретически, это возможно. Он – глава этого реабилитационного центра, у него есть доступ ко всем лекарствам. Андрей все еще нуждается в лечении, он не откажется от уколов. Всего одной правильно рассчитанной дозы будет достаточно… Не обязательно даже яда, некоторые препараты действуют не хуже.
Конечно, когда это случится, многие охранники догадаются, Света и другие врачи – тоже. Возможно, даже выдадут его. Ну так что же? Он все равно умирает, зато теперь он сможет умереть без позора, без знания о том, какого слизняка он вырастил и оставил миру.
Чем больше он размышлял об этом, тем меньше боялся. Виктор был далек от окончательного решения, на такое требовалось время даже ему. Он был вовсе не уверен, что это правильно, что он не допускает ошибку, что не сойдет с ума от горя, когда ничего уже нельзя будет исправить. И все же форма вопроса, который он снова и снова задавал себе, постепенно менялась, приобретая новую уверенность в будущем. Уже к вечеру этого дня его занимало лишь одно…
Что он почувствует, когда убьет собственного сына?
Глава 8
Они не связывались с начала задания, их договор этого не предполагал. Но теперь многое изменилось, и, когда близнецы послали ему вызов в видеочат, Назаров их не упрекнул. Может, понимал, что слишком многое пошло не по плану. А может, ему было не до того: Человек, который решает проблемы, теперь был скорее похож на человека, которому такое решение не помешало бы.
Ян уже общался с ним достаточно, чтобы не сомневаться: Назаров – человек умный, спокойный и расчетливый. Обладатель достаточно крепкой психики, чтобы вывести его из себя было не так просто. Однако теперь кому-то это удалось, потому что опытный психолог выглядел растерянным, он нервничал, казалось, что ему стоило немалых усилий сфокусировать внимание на настоящем моменте, потому что мысли его неслись куда-то далеко за пределы комнаты.
– Мне кажется или у него дрожат руки? – шепнула Александра на ухо брату.
Камера ноутбука давала не слишком четкую картинку, да и Назаров не трясся в истерике. Однако когда он попытался взять со стола чашку чая, мелкая дрожь, замеченная Александрой, стала очевидной, тонкий фарфор выдал ее за секунду.
Назаров и сам заметил, что поддается ненужным страстям. Он опустил чашку, закрыл глаза, сделал глубокий вдох. Пару секунд удерживал воздух в легких, словно очищая себя им изнутри. Потом он медленно выдохнул, и когда он открыл глаза, он снова владел собой идеально. Такая трансформация, совершенная и быстрая, выдавала человека с изумительным самоконтролем. Однако она же заставляла задуматься: что должно было произойти, чтобы довести его до такого состояния?
– Прошу меня извинить, это был не совсем удачный момент для звонка, – сдержанно сообщил им Назаров.
– Мы можем связаться с вами в другое время.
– Уже не нужно. Чем могу быть вам полезен?
Перед компьютером сидел Ян, Александра стояла у него за спиной и наклонялась вперед, опираясь на плечо брата. В бледном свете монитора они, должно быть, казались почти одинаковыми, и Назаров разглядывал их с легким любопытством.
– Нам нужно несколько пересмотреть наш договор, – указала Александра. – Вы ведь знаете, что случилось с Аркадием Валетским?
– Да, мои люди мне уже звонили. Они же рассказали мне, что тень подозрений пала на вас. Сочувствую, Александра. Надеюсь, это не доставляет вам больших проблем?
– Это как раз ерунда, – отмахнулась Александра. – На меня не первый раз в жизни настороженно пялятся, это работе не мешает. Тут гораздо важнее вектор всей этой истории… Изначально мы говорили о том, что тут подозревается кража, что речь пойдет об охране лотов. А что в итоге? У нас два покойника.
– Не утрируйте, они не у вас, а у корабля, – уточнил Назаров. – К тому же, мы с вами изначально говорили о том, что Петра Муратова, возможно, наняли как убийцу. Я понимаю, что ситуация на корабле сложилась… экстраординарная. Но чего вы хотите от меня? Ваша миссия остается неизменной: присматривать за Муратовым. С ней вы пока, увы, справляетесь не очень хорошо.
– В смысле?
– Вы ведь не можете мне сказать, что это не Муратов убил тех людей, не так ли?
– Не можем, – признал Ян.
– Следовательно, вы не раз упускали его из виду и все еще не представляете, зачем он здесь.
– Но ситуация не позволяет нам и дальше носиться только за Муратовым. На корабле, возможно, находится серийный убийца, никакой полиции здесь нет и не будет, мы должны что-то сделать.
Александра сейчас не пыталась сгустить краски, чтобы впечатлить Назарова, все так и было. Сразу же после второго убийства близнецы направились к руководству корабля, пытаясь узнать, когда же здесь будет полиция. Должна быть! Плохо уже то, что смерть Льва Куплака не расследовали, как нужно. Но теперь наметилась серия, да еще и псих, судя по надписи на стене. Такое преступление нельзя замалчивать, это создает угрозу для других людей. Яну казалось, что все очевидно, иных вариантов и быть не может.
Вот только хозяева корабля видели ситуацию иначе. Они сразу же напомнили близнецам о том, что лайнер находится далеко от берега, да и на берегу карантин. Если «Рейна» сейчас попытается войти в порт, страны начнут подбрасывать ее друг другу, как бомбу замедленного действия, никто не захочет связываться с ней.
А даже если они определятся, даже если кто-то пошлет на борт представителей своей полиции, будет ли это полезно? Будет ли это законно? Оба погибших – русские, а следователи не будут знать языка, да и вряд ли попытаются разобраться в этой истории всерьез. У них останется одно желание: убраться с корабля как можно скорее, а в таких условиях велика вероятность, что преступника просто назначат, первого попавшегося.
Все это были аргументы напоказ, где-то даже правильные, которыми руководство старательно прикрывалось. Однако Ян подозревал, что истинные причины, по которым «Рейну» не хотят заводить в порт, куда глубже. Во-первых, тут действительно собраны очень богатые люди из разных стран мира. Им не нужен скандал, который может стать для репутации компании сокрушительный ударом. Во-вторых, на борту сейчас находятся безумно дорогие, да еще и краденые предметы искусства. Каковы шансы, что полиция не сунет нос в сейф? Да никакие, кто угодно бы туда посмотрел. А когда они сообразят, что оказалось в их распоряжении, про убийцу мигом забудут. По документам никто не может предъявить законное право на эти лоты, и любая страна постарается оставить их у себя.
Так что никто вызывать полицию не собирался. Считалось, что вести расследование будет служба безопасности корабля, однако Ян не сомневался, что дальше нахмуренных бровей и косых взглядов на Александру их бурная деятельность не пойдет.
– Чего же вы хотите от меня? – спросил Назаров.
– Смены задания. Дайте нам полноценно заняться расследованием, а за Муратовым пускай шатается кто-то из ваших орлов. Это не так уж сложно: куда он денется с корабля в открытом море?
– Зачем вам это? Вам на суше расследований мало?
– Потому что, если это действительно маньяк, никакая корабельная охрана до него не доберется, – пояснила Александра. – До конца круиза осталось меньше недели, это и так очень маленький срок. Если все так пойдет и дальше, он вполне может спокойненько сойти на берег и раствориться в толпе – убив двух человек. Может, и не двух, если успеет еще поразвлечься на корабле.
– Похвальное рвение, но я не могу оценить его в полной мере. Задание остается неизменным. Если бы я мог послать на это дело моих сотрудников, вас бы на корабле вообще не было, не забывайте. При всем моем сочувствии господам Куплаку и Валетскому, их смерть – не ваша забота.
Примерно такого ответа Ян и ожидал. Назаров все-таки не борец за справедливость, а бизнесмен, для которого репутация превыше всего. Но если он готов был принять это спокойно, Александра привычно вспылила.
– А если мы сами откажемся от задания? Не хотите посылать за Муратовым своих оперов – не надо, но и мы за ним таскаться не будем! Тогда что?
– Тогда вы не получите гонорар, который и привел вас сюда, – невозмутимо ответил Назаров. – Но я бы рекомендовал вам не давать задний ход. Не сейчас так точно.
– Почему это?
– На днях я встречался с Виктором Шереметьевым.
Ян почувствовал, как сестра вздрогнула за его спиной. Похоже, погрузившись в закрытый мир круизного лайнера, Александра совершенно забыла, что осталось за его пределами. Напрасно, потому что настоящая жизнь – она там, и от нее не спрячешься.
– Зачем? – тихо спросила Александра. – Надеюсь, вы ему… ничего не сказали?
– Напрямую – нет, но мне нужно было прощупать почву.
– Вам пощупать больше нечего?!
– Саш, угомонись, – попросил Ян. – Он знает, что делает.
Он говорил тихо, обращался только к сестре, однако Назаров умудрился его услышать.
– Ваш брат прав, Александра Михайловна. Все мои действия, какими бы сумбурными они вам ни казались, вызваны необходимостью, а не зловредностью характера. Я с самого начала говорил вам, что противостояние с Шереметьевым – опасная авантюра. Прежде, чем ввязываться в нее, мне нужно было убедиться, что его сын все еще жив и любые мои действия имеют смысл.
– Так он вам и сказал!
– Ему не нужно было ничего говорить мне. Слова порой не так важны, человек выдает правду, даже если не хочет этого. Нужно просто уметь говорить на многих языках, даже тех, которые лишены звука.
– Ну и как? – Александра еще больше подалась вперед, почти оттеснив брата от монитора. – Он жив? Андрей жив?
– У меня сложилось стойкое впечатление, что он действительно жив и даже не в коме, как предполагает официальная версия событий. Но это вовсе не означает, что он в безопасности. Честно говоря, мне не понравилось то, в каком состоянии я застал Виктора. Раньше мне казалось, что этот человек полностью вменяем, а его опасное поведение обусловлено упрямством. Теперь я в этом не уверен.
Чего-то подобного Ян ожидал. Виктор Шереметьев болен, у него проблемы с мозгом, и если изначально это сказывалось только на работе тела, то теперь может привести к любым последствиям – болезнь-то прогрессирует! Яну не хотелось еще больше усугублять ситуацию и пугать сестру, но он должен был спросить:
– Какова вероятность, что он навредит Андрею из-за того, что вы его шуганули?
– Никто его, как вы выразились, не шугал, – досадливо поморщился Назаров. – Думаю, в тот момент, когда я его перехватил, Виктор уже испытывал определенные сомнения насчет того, что сделать дальше. Это было предсказуемо: все мы знали, что добром это не кончится, он никак не сможет изменить своего сына.
– Да плевать мне, что мы там все знали! – не выдержала Александра. – Вы, может, ускорили процесс! И теперь вы пытаетесь нас этим шантажировать? Типа, пока не разберемся, в какое слово тараканы сложили свой помет в башке Муратова, помощи Андрею не будет? Так уже может быть слишком поздно!
– Думаю, справедливо будет действовать сейчас, – добавил Ян. – Саша права, в этом случае нельзя играть со временем. Вытаскивайте Андрея из папашиного гнездовища, а мы это отработаем в любом случае – или на этом задании, или на любом другом.
Ему не хотелось давать такое обещание. Ян ни на секунду не забывал, что говорит с преступником, просто достаточно умным для того, чтобы не быть пойманным. От такого попадешь в зависимость – и все, проще сразу из полиции уволиться, чтобы не позориться.
Однако Назаров не спешил изображать хитрый злодейский прищур и забирать их бессмертные души в рабство. В этот момент он казался не гениальным организатором, а просто очень усталым немолодым человеком, которому все осточертело до дрожи. Его самоконтроля хватило лишь на то, чтобы и дальше говорить с ними спокойно.
– Сожалею, но так не получится. У меня просто нет для этого ресурсов. Начать хотя бы с того, что два моих лучших оперативника сейчас с вами… Да и другие причины есть. Поступим так: продолжайте работу и ни о чем больше не думайте. К моменту вашего возвращения я уже буду знать, где держат Андрея, мы сразу же заберем его оттуда. Да, Виктор нестабилен, но неделя, думаю, у нас есть. Удачи.
И он завершил вызов, словно опасался, что близнецы начнут с ним спорить. Что они получили от этого разговора? Да ничего, кроме нервотрепки!
Ян надеялся, что Назаров поможет им организовать полноценное сотрудничество со своими оперативниками – это было бы главным. Потому что пока его разговоры с Лер были скорее дружескими, чем рабочими, и происходили чаще по ее инициативе. Он чувствовал: ей известно куда больше, чем она говорит. Если бы все они работали вместе, загнать этого психа в угол было бы куда проще.
Но в итоге оперативники остались на своем задании, близнецы – на своем, а теперь еще и Александра, и без того нервная, совсем спать перестанет. Просто замечательно.
Она уже наматывала круги по комнате, словно надеялась найти выход из лабиринта – который попросту замуровали сразу после строительства. Чтобы хоть как-то отвлечь ее, Ян спросил:
– Ты заметила, что он сказал «двое»?
– Чего?..
– Двое оперативников, – напомнил Ян. – Правда, он еще говорил про лучших… Короче, это может означать, что их тут всего двое или что их много, но только двое – лучшие.
– Ага. Ну и что?
– А то, что мы знаем только про Лер. Ты хотя бы догадываешься, кто второй?
– А… да, – рассеянно отозвалась Александра, все еще погруженная в свои мысли. Потом до нее дошло, что она ляпнула лишнего, и она настороженно покосилась на брата, явно надеясь, что он не заметил ее оплошность.
Но Ян все заметил.
– Та-а-ак… Правильно ли я понял: ты уже вычислила второго назаровского оперативника, но мне не сказала ни слова?
– Давай только без скандалов, реально не до того сейчас. Да, я кое-кого вычислила, да, тебе не сказала. А зачем? Это получилось случайно, я за ним не гонялась, он нам вообще не нужен. Назаров ясно дал понять, что нам лучше не пересекаться с ними.
– Все равно я хочу знать, кто это.
– Да зачем тебе?
– Ради общей осведомленности. Александра, кто?
– «Имя, сестра, имя»! – передразнила она. – Не надо, значит, не надо.
– Я не понял… Ты с чего вдруг решила в отважную партизанку играть? Почему бы просто не сказать мне, кто это, и закроем вопрос?
– Потому что, если ты вдруг не заметил, у меня появилась причина куда строже следить за исполнением правил Назарова! Он нам нужен, мы сами не успеем даже отыскать Андрея в срок, не то что спасти его. А теперь идем искать Муратова, пока я действительно кого-нибудь не убила!
Вроде как все сошлось и все логично, вот только Яна не покидало ощущение, что Александра просто сбежала от честного ответа. От полноценного допроса ее спасало лишь то, что он никак не мог подобрать мотив для ее молчания. Зачем ей защищать какого-то оперативника, которого она едва знает? Да еще и от родного брата… Бессмыслица полнейшая! Должно быть, предупреждение Назарова действительно подействовало на нее сильнее, чем он ожидал, и она в ближайшее время от каждой тени шарахаться будет.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.