Текст книги "Воспоминания о будущем"

– Но они же здесь не просто так поставлены, – оправдывался Сайрам.

– Да, но уж точно не для тебя.

Что-то ненадолго привлекло внимание Сайрама, и он положил обратно печенье, что не успел съесть.

– Это что, те кроссовки? – спросил он, указывая на стенд с изобретениями.

– Не прям уж те, что у Кая. Но да. Кроссовки, увеличивающие скорость бега. Правда, уже устарелая модель. Но все еще актуальны.

– А это?

– Да, да. Голограммный телевизор. 3D-картинка выглядит лучше, чем изображение на плоских телевизорах, определенно.

– А как он работает? – поинтересовалась я.

– Просто выбираешь канал, и механизм транслирует голограмму.

– Вот это выглядит довольно обычно, – сказал Сайрам.

– Устройство для слепых, – пояснила Рэкки. – Выглядит как перчатки с датчиками на пальцах, но с помощью тактильных вибраций помогает слепым лучше представлять объект и исследовать окружающий мир.

– Вот это да.

– А зачем вам все эти изобретения дома? – спросила я.

– Некоторыми мы пользуемся. Например, телевизором и роботами. А некоторые просто хранятся дома как экспонаты ради эстетического удовольствия, как кроссовки или устройство для слепых.

Все равно не очень понятно…

– Что это за пристройка? – поинтересовался Сайрам, глядя через стеклянную стену наружу.

– А, просто гараж. Там в основном громоздкие изобретения: электромобиль, автомобиль на солнечной энергии и мой велосипед.

– Я думал, что автомобили с солнечными батареями довольно медлительные. Зачем он вам? – спросил Сайрам.

– Ты в прошлом десятилетии живешь? – ехидно спросила Рэкки. – На нем тоже можно нормально кататься.

Следующая комната был кабинетом отца Рэкки, обставленным лично по его вкусу. Если мы ожидали увидеть новое зрелище богатства и роскоши, то были разочарованы, ибо очутились в просторной, но почти пустой комнате, где находилась лишь широкая двуспальная кровать, несколько расставленных деревянных стульев, шкаф, старый ковер и большой стол, заваленный книгами и папками документов, бумагами и всяким хламом, какой обычно скапливается на столе делового и не очень аккуратного человека.

– Тут так скромно, – заметила я.

– Да. Это единственная комната во всем громадном доме, где папа чувствует себя комфортно. Здесь ему уютно. Здесь он может почитать в тишине и покое, перебрать документы. Всякая роскошь порой бывает противна.

– Вот как. Я никак не предположила бы…

Она села в кресло за высокий стол, пародируя отца.

– А свою комнату ты нам покажешь? – обратился к Рэкки Сайрам.

– Вот еще! Моя комната – мой личный уголок. Не хочу показывать ее кому попало! Да и к тому же там папин подарок. Вдруг ты его сломаешь.

– В смысле «кому попало»? – вопросил он. – Не ты ли представляла нас своему отцу как своих друзей?

– В любом случае уже поздно. Пора спускаться в столовую, – сказала Рэкки, вставая из-за стола, немножко покрутившись в кресле.

Она явно сказала это, чтобы закончить разговор. Но разве уже прошел целый час? Не верится. Она отвела нас в угол коридора, окрашенный в бордовый цвет, хотя остальной коридор был темнее.

– Это лифт, – пояснила Рэкки, нажимая кнопку. – Он вмонтирован в стену, и, если бы не иная окраска, вы бы не заметили, где он находится. Сейчас быстро спустимся. Заходите.

– Но если у вас есть лифт, то зачем нужны лестницы? – поинтересовалась я.

– Для красоты.

Думаю, она и сама не знала, для чего так сделано. Она заставила нас подниматься по лестнице, вот же ж!.. Я почувствовала легкий толчок и вот, не сходя с места, уже оказалась на первом этаже. Мы очутились в большой белой комнате с высоким потолком. Там, возле прямоугольного длинного стола, стояла пожилая пара.

– Бабушка Эрнестина, дедушка Антонио! – воскликнула Рэкки, кинувшись в их объятья. – Так давно не виделись. Как там в солнечной Калифорнии?

Та, которую Рэкки назвала бабушкой Эрнестиной, смотрела на меня и Сайрама поверх плеча Рэкки своими голубыми глазами. Некогда темно-черные волосы были собраны в узел, одна прядь растрепалась и торчала в сторону. На ней были надеты длинная темно-синяя юбка и белая блузка. В глазах сверкнул холод.

Дедушка ее же был довольно обычным. Разве что слегка полноватым и низким.

– Познакомьтесь, это мои лучшие друзья. Леоне и Сайрам, – сказала Рэкки, отступая в сторону и указывая рукой.

– Здрасьте, – выдавил из себя Сайрам.

– Очень приятно, – пробубнил ее дедушка. Он протянул Сайраму чуть вздрагивающую руку. Тот осторожно пожал ее, сухую и горячую.

– Ну, а где же ЭТИ? Опаздывают, видимо. Вся их большая семейка… У нас-то с Антонио кроме Викентия и тебя, дорогуша, никого нет.

– Не беспокойся, бабушка Эрнестина. Мамина семья скоро тоже подъедет. Просто вы пришли чуть раньше, – объяснила Рэкки.

– Твои друзья, какой у них достаток? – шепотом спросила Эрнестина.

– Весьма небольшой, – спокойно ответила Рэкки.

Она фыркнула, услышав такой ответ. Хм, не удивительно. Сама, наверное, тоже живет в большом доме в своей Америке. Если честно, то мне Эрнестина не нравится. Резкие черты смуглого лица веяли страстью и силой, выдавая ее властный нрав. Может, родственники Рэкки со стороны ее мамы будут поприветливее?

– Мы принесли тебе подарок, – произнесла бабушка.

Она показала Рэкки коробочку, перевязанную золотистой лентой. Рэкки развязала ленточку, сорвала хрустящую обертку и открыла маленькую красную коробочку. Она достала с ватной подстилки серебренный браслет с выгравированным именем владельца, возрастом, датой рождения.

– Он просто чудесен!

– Давай-ка я его тебе надену, – предложил Сайрам.

Он долго ковырялся со сложной застежкой, но все-таки сумел застегнуть браслет на руке.

– Это, случаем, не твой молодой человек? – поинтересовалась Эрнестина.

– Нет… мы еще… не встречаемся.

Почему она сказала слово «еще»? Все-таки она была права. Она не сказала отцу, что встречается с Сайрамом. На этот день он просто ее друг. Возможно, в будущем она скажет ему, ну а пока пусть будет лучше так.

Дверь столовой распахнулась, и на пороге появилась невысокая плотная женщина.

– Баба Лита! – вскричала Рэкки и бросилась в ее распростертые объятия. Они тепло обнимались. Женщина покрыла поцелуями лицо Рэкки. Затем она отстранилась, говоря:

– Дай же мне на тебя взглянуть. Какая большая выросла. О, ты просто великолепна в этом платье. Настоящая принцесса.

На вид ей было лет шестьдесят. Ее фигура слегка расплылась в талии, но по-прежнему ее нельзя было назвать грузной женщиной. Округлые загорелые руки были обнажены до плеч. На ней была простая сорочка с бело-голубым узором. Несколько минут она оживленно болтала с Рэкки, не обращая внимания на нас и на Эрнестину с Антонио. Наконец Рэкки спросила:

– А где все остальные?

– Сейчас выйдут из машины. Просто я такая нетерпеливая. Хотела увидеть мою крошку Рэкки.

В столовую вошли еще люди. Человека четыре.

– А вот и мы! – крикнула молодая женщина.

– Тетушка Фейрис! Как я рада. Дядя Карим, добро пожаловать.

– А это кто такие? – спросила маленькая беловолосая девочка с каре лет десяти, глядя на нас.

– Это мои друзья. Папа наконец-то разрешил мне их пригласить. Они будут обедать с нами, так что смирись, Эля, – наклонившись, сказала Рэкки.

Девчушка поджала губы и промолчала. Она окинула меня с ног до головы оценивающим взглядом, заставив немного съежиться. Даже от взгляда Эрнестины мне не было так неловко.

Они принялись одаривать ее подарками, которые Рэкки с интересом разглядывала. А вот наши подарки она велела в начале «экскурсии» отдать Алексе.

– Дорогая, – обратилась Эрнестина к Рэкки, – сколько можно так стоять? Лучше расскажи-ка, что у нас сегодня в меню? Мы умираем с голоду!

– Садитесь, конечно же. Скатерть уже на столе, сейчас позову маму, и начнем празднество.

Пока все усаживались, Рэкки куда-то убежала. Я села рядом с Сайрамом, не хотелось разделяться, иначе сидеть между двумя малознакомыми людьми было бы крайне неловко. Место возле меня слева было свободно. Надеюсь, здесь сядет Рэкки. Хотя, скорей всего, она будет сидеть рядом с родителями во главе стола.

– Эй, семья, – отозвался Викентий.

Он вошел в столовую. Именно вошел. Так вот он какой, его хваленый экзоскелет. С ним ему никакое инвалидное кресло не нужно. Он крепился к его талии, опоясывая ноги снизу, и с легкостью позволял ему ходить на своих двоих. Железная установка поддерживала его ноги, таз. Плечи и талию охватывали ремни.

– Мам, пап, рад вас видеть. Александр, давно не виделись, – Викентий пожал руку отцу своей жены. – Лита, Фейрис, вы, как всегда прекрасны. Эля, уже такая же большая, как и моя дочь. Карим, для тебя у меня есть лучшее вино. Ну а где же сейчас Витторий?

– Проходит военную подготовку, – ответила Фейрис. – Можно пока начать без него.

– Витторий все такой же ужасно милый, – подала голос бабушка Лита. – Он настоящий джентльмен.

– Хей, вот и еда.

Это была мама Рэкки. Ее ни с кем не перепутаешь. Она была очень похожа на свою дочь, точнее Рэкки на нее. Эти темные волосы, глаза. Прекрасная женщина, такая молодая и элегантная. Даже в простой домашней одежде она выглядела блестяще. Помню, как видела ее очень давно, когда мы с Рэкки только познакомились, сидя в очереди к школьному психологу. Ее звали Ютта, как я позже узнала. С огромной тарелкой в руках, она присоединилась к нам за праздничным столом.

Роботы-официанты подавали на стол изысканные кушанья. Разного рода морепродукты, большие узорчатые пироги. Все уже уселись за стол. Рэкки сидела между своими родителями. Не осталось того, кто бы стоял. Эта теплая семейная атмосфера была прекрасной. Все говорили друг с другом о чем-то своем. Рэкки беседовала с отцом, Эрнестина как самая старшая из женщин упрекала маленькую Элю. Иногда мы переглядывались с Сайрамом и улыбались друг другу. Но еда интересовала нас больше. Такое разнообразие вкусов!

Едя праздничный торт и запивая кофе, мы почти не заметили, как в столовую вошел молодой парень лет двадцати с коротко стриженными темными волосами. При виде такого пиршества он удивленно остановился, затем сказал, обращаясь к имениннице:

– Здравствуй, Рэкки. Признаться, не ожидал, что твои родители устроят тако́й пир на весь мир.

– А вот и ты, – воскликнула Фейрис.

Он пересек комнату и обнял Рэкки.

– Сядь туда. Там место свободно, – указывая на стул возле меня, сказала Рэкки. Потом она посмотрела на меня и сказала:

– Это Витторий. Мой двоюродный брат и родной брат Эли. Братец, хочу познакомить тебя с моими друзьями. Их зовут Сайрам и Леоне.

Взглянув на меня густо-синими глазами, он вежливо улыбнулся и проговорил спокойным тоном:

– Рад знакомству.

Его темные волосы и высокий рост напомнили мне Сайрама. Только немного старше. На лице проступала легкая бородка. Он показался мне таким любезным, но вспомнив, что пялиться на людей невежливо, я отвернулась. Витторий это заметил и усмехнулся, отпивая свой кофе. Боже, как мне стыдно сидеть рядом с ним! Сама не пойму почему.

– Ах, Витторий, не ездил ли ты сегодня в Европу? – обратилась к нему Рэкки.

– Да, Рэкки, – мягким голосом ответил он. – И кое-что оттуда для тебя привез.

– Рэкки, дорогая, некрасиво вот так кричать через весь стол, – возмутилась Эрнестина.

Но Витторий жестом руки велел ей помолчать.

– Не могла бы ты передать по очереди этот подарок? – обратился он ко мне.

Дрожащей рукой я взяла у него коробку и передала Сайраму. Сайрам передал тете Фейрис. Она передала маме Рэкки, а та и самой имениннице.

– Ух ты, набор красок. Так мило с твоей стороны, – обратилась она к Витторию.

– Рэкки, не думаешь ли ты, что тринадцать человек за столом – это несчастливое число? – непонятно с чего вдруг спросила Эрнестина. Рэкки не ответила. Видно, залюбовалась подарком.

Роботы продолжали приносить еду. Мы все еще сидели за столом. Витторий иногда болтал со мной. Сайрам недовольно поглядывал на нас, словно завидуя, что я разговариваю с кем-то, а он нет (что, я его характер не знаю? Точно завидует). Маленькие роботы-холодильники подавали нам напитки, открывая свои дверцы и предлагая прохладительный напиток, а также бокалы с неизвестным содержимым.

Витторий взял два бокала и любезно протянул один мне.

– Мм, вино? – спросила я, уже отпив.

– Ой, это мой, – спокойно, но с усмешкой сказал он. – Ты ведь еще не окончила школу?

– Последний год остался, – честно ответила я.

Он обменял наши стаканы и выпил из уже отпитого мной.

– Непрямой поцелуй, – сказал Витторий.

Я вся зарделась. Он что, типа подкатывает ко мне? Я раньше никогда такого от парней не слышала, они обращались ко мне как к равной, считали меня одной из своих, из мальчишек.

– Эй ты. Хочешь синяк под глазом? – выпалил Сайрам, выглядывая из-за моей спины и обращаясь к Витторию.

– Ну и кто же мне его поставит? – спокойно, как всегда, спросил он.

– Она, – указывая на меня, произнес Сайрам. – Между прочим, Леоне карате занимается. А всяким приставучим парням она дает не только от ворот поворот, но еще и по лицу.

Витторий улыбнулся и ответил:

– Мне нравятся опасные девушки.

Торт давным-давно был съеден, а мы все сидели и сидели за столом. Мне казалось, что эта трапеза не кончится никогда. После столь насыщенного событиями дня я хотела уже прийти домой и завалиться спать. Но разговор все продолжался и продолжался.

– Работать сейчас так трудно. Все эти чертежи, батареи, аккумуляторы в последнее время стоят так дорого… Просто ужасно! – жаловался Викентий.

– Папочка, а знаешь, раз уж ты заговорил о своей работе, Леоне ведь разбирается в физике. Она лучшая в классе по этому предмету, – заметила Рэкки.

– Вот оно что! – Викентий поднял брови. – Никак не предполагал. Склонность к точным наукам – это большой дар.

Рэкки, зачем ты обратила на меня его внимание. Да и не только он, теперь все люди за столом направили на меня свои взгляды и смотрят с интересом.

– Да, я, конечно, не очень большой знаток, но в свое время планирую связать работу с физикой и изобретениями, – смущенно подтвердила я.

– Очень, очень рад это слышать, – ответил ее отец. – Это может иметь для нас чрезвычайно важное значение. Нашей компании нужны хорошие сотрудники, и трудолюбивые тоже.

– Как, вы говорили, называется ваша компания? – спросила я.

– Да я и не говорил еще. Называется «Satelight».

– Не может быть. У меня там дедушка работает! – воскликнула я.

– Мда, мир тесен. Ну, так почему бы тебе не пойти по его стопам? – Викентий откинулся на спинку стула, словно что-то обдумывая, а потом обратился к Рэкки:

– Почему бы тебе не пойти с друзьями в свою комнату? Покажешь им мой подарок?

– Хорошо. Идемте.

– Я пошлю позже к вам робота с напитками, – крикнула мама своей дочери.

Рэкки встала из-за стола. Сайрам тоже, встала и я. Но для начала я предложила Витторию салфетку.

– Что это? – спросил он.

– Здесь написан мой аккаунт в интернете. Напиши мне как-нибудь. Было приятно поболтать, – прошептала я и повернулась, чтобы уйти. Он схватил меня за руку, я обернулась. Витторий произнес шепотом:

– Мне нравятся опасные девушки, и умные тоже.

Эрнестина смотрела на нас. И отец Рэкки тоже. Все смотрели на нас. И я почувствовала, как мое лицо заливает краска. Я выхватила руку и побежала за Рэкки, попутно оглянувшись. Но никто уже больше не смотрел мне вслед.

Мы поднялись по лестнице на третий этаж. Лучше бы на лифте. После всего съеденного подниматься по лестнице стало ну очень тяжело.

С тех пор как мы стали из-за стола, лицо Сайрама было таким… злым. Злым и расстроенным. И почему я это заметила? Наверное, потому что он шел рядом со мной и пыхтел от злости. Хотя, возможно, это все лестница. Я старалась разгадать причину такого выражения лица. Может, вредная Эрнестина его чем-то обидела, или ему не понравилось скрывать свою любовь к Рэкки от всей ее семьи, или он просто что-то съел и теперь живот болит?

Ну вот, опять я задумалась о чем-то не том. Прям как когда Сайрам и Рэкки ссорятся. Мне просто лень выслушивать их ругань, поэтому я погружаюсь в свои мысли.

Подняться на третий этаж еще полдела. Комната Рэкки находилась в самом конце коридора, где было не так много освещения. Мы уже приближались к комнате, но…

– Подождите, – я и Рэкки, остановившись, обернулись назад.

– Ну, чего еще? Мы почти пришли, – возмутилась Рэкки, спрашивая Сайрама.

– Леоне, тебе и вправду нравится этот самолюбивый петух? – выпалил он, будто давно держа в голове эту мысль.

– О ком это ты?

– О Виттории, конечно же, я говорю о нем. Ты хочешь с ним встречаться? – спросил он, размахивая руками.

– Вообще-то ты говоришь о брате Рэкки, так что выбирай выражения. Про «встречаться» я ничего не говорила. И вообще, я ни с кем встречаться не хочу.

– Да? Я видел, как ты ему глазки строишь.

– Что?! – воскликнула я. – Да мы просто мило болтали.

– Перестаньте! – крикнула Рэкки, вставая между нами.

– Ты меня типа ревнуешь? – спросила я.

– Может быть, и так.

– Для этого у тебя есть Рэкки.

– Ты не понимаешь, Леоне, он тебя недостоин.

– Может, я сама буду решать, кто меня достоин, а кто нет! Ты меня раньше не ревновал.

– А ты раньше так не общалась с парнями!

«Как же ты меня раздражаешь!» – хотелось бы мне крикнуть, но я не могу. Эти слова крутятся только в голове и вряд ли вырвутся наружу. Сайрам будто меня совсем не слушает. Только и гнет свою линию.

– Что на вас нашло? Прекратите ссориться, или я вам вмажу! – воскликнула Рэкки.

Сайрама это только раззадорило:

– Нет, я ей все выскажу.

– Да что на тебя нашло? – спросила я.

– А то ты не понимаешь. Я вижу этого парня насквозь.

– И что же ты видишь?

– Хватит кричать на весь коридор! – взмолилась Рэкки.

– Вижу, что он самодовольный, самовлюбленный увалень, любящий приударить за девушкой младше себя. Почему тебе не противно? Мне противно!

– Я совсем другого мнения о нем. И мне было приятно с ним общаться.

– Хватит, пойдемте ко мне в комнату. Вон, уже и робот с напитками подъехал, – Рэкки все еще пыталась нас разнять, указывая на маленького робота-холодильника квадратной формы с закругленными краями, похожего на мини-бар.

– Да подожди ты со своими напитками! Дай с этим дураком разобраться. Разве тебе не все равно, что он оскорбляет твоего брата? – спросила я.

– Это я-то дурак? Ну все! Запрещаю тебе с ним общаться. Больше даже не подходи к нему!

– Ты мне что, отец, чтобы запрещать?

– Запрещаю! Запрещаю! – кричал он не останавливаясь и, видя, что его провокации не очень на меня действуют, со злости наотмашь пнул что-то ногой.

В этом дальнем конце коридора было так мало света, поэтому мы сразу и не разглядели, что же такое он ударил. Сайрам постепенно остывал. Похоже, выместил всю злость на этом маленьком металлическом предмете. Как я поняла, что он из метала? По характерному звуку, конечно же. Мне стало так интересно, что это за вещь, что я сразу остыла, забыла обо всем и даже приказала:

– Рэкки, подай мне ту лампу.

Она повиновалась. Я медленно поднесла лампу к этой штуковине и увидела… того самого робота. Мы все втроем, пригнувшись, сверху вниз пялились на бедного робота, валяющегося на полу. Он издал какой-то неестественный механический писк и замолк. Кажется, Сайрам начал осознавать, что же он натворил, и тихо прошептал:

– Я убил этого робота…

Почему-то мне стало не по себе от этих слов. В голове судорожно созревал хоть какой-нибудь план действий. Рэкки взвизгнула и прижалась к моему плечу.

– Что теперь будет? – прошептал Сайрам.

– Думаю, меня не накажут… меня теперь просто убьют, – произнесла Рэкки.

Я закусила ноготь. Нервничать сейчас так не вовремя. Я понимала ужас Сайрама, ведь это именно он разбил робота. Также я понимала страх Рэкки, ведь именно ей и никому другому придется довольно долго выслушивать ругань и нравоучения. А она ведь просто хотела пригласить нас в гости. В первый раз. Но все вот так плохо обернулось.

В этот момент я подумала, что единственная из нас троих, кто сейчас нормально соображает – была Я. Поэтому решила взять командование на себя. Но мне так не хотелось… Хочется просто уйти или куда-то спрятаться, ведь это не мои проблемы. Да только как я брошу друзей.

– Слушайте внимательно! Во-первых, встаньте с пола. Дальше, Рэкки, нужны инструменты. Любые, главное побольше. Нам нужно во что бы то ни стало починить этого робота, хотя… я не имею ни малейшего понятия как. Наверняка он тяжелый. Сайрам, оттащи его куда-нибудь, чтобы никто не видел.

– Но куда?

– Да хоть в комнату Рэкки.

К моему удивлению, они быстро сориентировались. Рэкки открыла дверь своей комнаты и руками показывала, куда Сайраму нужно положить робота. Только бы никто не видел. Только бы никто не видел! И уже через пару минут мы с Рэкки шли по коридору третьего этажа на поиски инструментов. Подсознательно она не хотела оставлять меня наедине с Сайрамом. Боялась, что мы опять взорвемся. Во всей этой суматохе я даже толком не успела разглядеть ее комнату. Но вроде бы это просторная девчачья комната (в полном понимании слова девчачья, вся такая розовая, красивая). Ничего, сейчас быстренько найдем инструменты, вернемся, и я смогу разглядеть ее комнату.

– Я думаю, кое-какие инструменты должны быть в кабинете, – сказала Рэкки, когда мы уже ушли далеко от ее комнаты.

– Окей, давай посмотрим. Может, я смогу что-нибудь сделать с этой штуковиной.

– Леоне, а хорошо, что все взрослые сейчас внизу.

– Ага, просто отлично.

– А еще хорошо, что твой дедушка показывал тебе разные схемы и приспособления. Давай быстрее его починим!

– Угу.

И мы ринулись быстрым шагом к двери.

– И почему мы не взяли с собой Сайрама? – поинтересовалась Рэкки, заглядывая под стол.

– Чтобы он еще чего-нибудь не сломал, – с ехидством произнесла я.

– Он никогда раньше себя так не вел при мне, – продолжала Рэкки, обшаривая шкаф в комнате отца.

«Зато при мне – вел», – подумала я.

– Сама удивляюсь, – сказала я. – Вот теперь пусть сидит там один и думает над своим поведением! А сломанный им робот составит ему компанию.

Мы сгребли все свои находки в одну кучу. Их оказалось более чем предостаточно. Здесь были самые разные приборы и инструменты, о значении которых я даже не догадывалась. Конечно, некоторые я видела в учебнике по физике, но большинство для меня – загадка.

– В первый раз вижу такие странные штуковины, – перебирая их, сказала я.

– Ничего. На месте разберемся. Потащили!

Кое-как взвалив все на руки, мы потащили их по коридору.

– Да, здесь бы помощь Сайрама не помешала, – сказала Рэкки. – Тяже-ело!

Дотащив все это до комнаты, мы рухнули на кровать без сил. Сайрам сидел в кресле Рэкки, обняв колени руками. Ее кровать была большой, с розовым пушистым одеялом, и стояла с правой стороны комнаты. Напротив находился стол с горкой тетрадок. Такое же огромное стеклянное окно, как в гостиной с персиковыми шторами. Шкаф до самого потолка. Стены бледно-бледно-желтые. Как будто кто-то немножко капнул желтого в белую краску. Вот теперь я получше рассмотрела ее комнату. И она была довольно обычной, но величественной, по сравнению с тем же кабинетом ее отца.

– Вы уже тут, – подняв голову, произнес он.

– Да. Мне нужно где-то зафиксировать этого робота.

– У меня на столе, – предложила Рэкки.

Пока Сайрам ковырялся с роботом, пытаясь его поместить на стол, я разглядывала инструменты, с которыми мне предстояло работать.

– Как много непонятных вещей, – сказала я.

– Тебе знакомо что-нибудь? – спросила Рэкки.

– Ну, во-первых, паяльник… охладитель, бионическая рука… и блокиратор. А, и магнитный проводник, – указывая рукой, сказала я.

– Хорошо, хоть что-то.

Робот уже был на столе. Спасибо Сайраму. Я вытащила все напитки изнутри. Теперь, к сожалению, они остынут. Для начала нужно оценить масштаб работы. Вдруг все обойдется, и нужно будет поработать лишь одним инструментом. Но все оказалось серьезнее, чем я думала. На корпусе зияла огромная вмятина. Сайрам довольно сильно по нему вдарил. Не жалел силы, молодец. Но это только наружные повреждения. Если бы у робота были мозги, он бы их вышиб. Внутри треснула маленькая лампа, а также нужно было подлатать микросхему. Вроде бы все понятно, но довольно сложно в исполнении…

– Рэкки, мне нужна такая же лампа, а также покажи, где штуковина, выправляющая вмятины.

Я отдала ей лампочку, показывая, Рэкки взяла ее у меня из рук. Она села на корточки и начала рассматривать приспособления.

– Вот это, наверное, – сказала Рэкки, указывая на круглую, как колесо, вещь.

– Сейчас сбегаю за лампочкой, – продолжала она.

– Теперь я пойду с тобой, – заявил Сайрам.

Избегает меня, что ли. Но мы с Рэкки были не против.

Пока они ходили туда-сюда, я пыталась припаять микросхему. Ну, я делаю это не в первый раз, и у меня это хорошо получалось, спасибо дедушке. Кое-как я разобралась с этим странным колесом. Я поместила его ровно по площади вмятины. Немного покрутила в разные стороны. Сейчас я похожа на какого-то ученого, который чинит сломанный аппарат. Так захватывающе, чувствую себя юным инженером. Заметила странные кнопки по бокам. И зачем они нужны? Нажму первую. Оу, выпрямляется, отлично! А вторая зачем? Так, это не то… третья кнопка. Она начала увеличивать скорость! Отлично, со всем почти справилась. Нужна только лампочка. Надеюсь, они сейчас вернутся. С их ухода прошло уже минут десять.

– А вот и мы, – Рэкки вошла в комнату вместе с Сайрамом. Я заметила, что они держатся за руки. Не знаю, что между ними произошло, но надеюсь, у них все хорошо.

– Вот лампа, держи, – Рэкки протянула мне ее в руки.

– Спасибо. Я почти закончила, – призналась я. – Но мне нужна ваша помощь.

– Вау, ты устранила эту ужасную вмятину. Великолепно! – воскликнул Сайрам. Ему ли не радоваться. Сам же ее сделал.

Я вкрутила лампочку, но она не загорелась. Рэкки это заметила и сказала мне. Я ответила, что так и нужно, ведь я преднамеренно еще не доделала работу. Сейчас исправим. Этот отсек находился в таком неудобном положении, поэтому я попросила Сайрама помочь мне. Он держал этого тяжеленного робота на весу. Пусть помучается за свою работу, не будет в следующий раз вещи портить и пусть научится держать свой гнев в себе. Я попросила Рэкки следить за лампой, пока я ковыряюсь внутри.

– Давайте быстрее, он тяжеленный, – взмолился Сайрам.

Я приступила к работе. Пока ничего не получалось.

– Рэкки, скажи мне, как заработает, – дергая провода, сказала я.

– Хорошо.

– Горит?

– Нет.

– А так?

– Нет.

– Черт. А так?!

– Есть! – крикнула Рэкки.

– Слава богу. Опускай, Сайрам.

Он бережно поставил робота на пол.

– Надо его как-нибудь включить.

Я обошла робота со всех сторон. Кнопок, как и во время ремонта, я не заметила. Тогда я заглянула вниз. Ура, там была пара кнопочек. Понажимав их вразнобой и подождав несколько минут, мы добились результата. Робот все-таки заработал, протяжно пискнув.

– Наконец-то, – вздохнула я, усевшись на кровать. Все усилия были не напрасны. После такой утомительной работы хочется пить. А, да, все напитки же остыли. Поэтому мы поместили их обратно внутрь его холодильничка.

– Почему вы держались за руки, войдя сюда? – спросила я, сидя на кровати. – Раньше я не видела, чтобы вы брались за руки.

– А я считаю, что это новый шаг в наших отношениях, – ответил Сайрам.

– На самом деле мы говорили, какой он придурок. И чуть не разругались опять, – пояснила Рэкки.

– Хочешь опять поссориться?

– Не хочу. В общем, у нас все хорошо. Сайрам осознал, что он идиот.

– Конечно же, я идиот. Но если что, ты меня остановишь! – сказал он. – Леоне, прости меня, пожалуйста. Твои отношения с парнями – это твое дело. Я осознал ошибку.

– Ну, или это я помогла осознать, – сказала Рэкки.

Мне было так приятно, что Сайрам извиняется за свои поступки. Хотя я и люблю его прямолинейность, искренним он редко бывает.

– Я понимаю, – начала я, – может, мне просто завидно, что двое моих друзей встречаются, а я еще нет. Ну, разве что чуть-чуть завидно, – я показала большим и указательным пальцами жест. – Вы стали ближе друг к другу, когда начали встречаться. Почему мне тоже не могут быть интересны мальчики? Хотя Витторий не настолько уж сильно мне понравился. Он просто приятный человек.

– Это ничего, – садясь на кровать, произнес Сайрам. – Мне порой тоже бывает завидно. Ты и Рэкки…

– Что это с нами не так? – спросила Рэкки, надув губы.

– Ничего. Просто… вы вместе друг с другом намного дольше, с самого детства. Я присоединился к вам уже позже. Да и к тому же вы девчонки, и найти общий язык вам проще. Так что, возможно, мне тоже чуточку завидно.

– Ой, какой ты искренний сегодня! – ехидно улыбаясь, сказала я.

– Я тоже не прочь пооткровенничать, – сказала Рэкки, присоединяясь к нам на кровати.

– Да? А у тебя-то что?

– С самого рождения я жила в богатой семье и с детства привыкла к роскоши. Но я не была избалованным ребенком, хоть я и единственная в семье. Мне хотелось нормальных друзей, которые дружат со мной не ради моего богатства. И я таких нашла. Это вы. Спасибо вам. Но вы из нормальных семей. И поэтому мне завидно. Завидно, что вы не учились все детство хорошим манерам, завидно, что у вас нет бабушки, с детства обучающей вас куче иностранных языков и желающей сделать из своей внучки настоящую леди (Эрнестина, блин). Мне нравится мой дом и все такое, но лучше бы детство я прожила как нормальный ребенок. Это все.

– Оу, идите все сюда.

Я протянула свои руки для объятий. Мы все дружно и долго обнимались на этой чудной мягкой кровати. Воспоминания всплывали в моей голове. Самые разные. Про нас троих, наши приключения. Я уже и не помню какие.

Оказывается, мы все трое ревновали друг друга в какой-то степени. Я думала, что Сайрам и Рэкки близки из-за своих отношений, Сайрам думал, что мы с Рэкки более близки как подруги. Ну а Рэкки всегда хотела быть к нам ближе. Никогда еще не думала, что у нас могут возникнуть проблемы. Мне казалось, что мы всегда были в хороших отношения друг с другом. Что между нами нет недопонимания и недомолвок. Но я рада, что мы все это вот так обсудили. Надеюсь, теперь мы будем еще ближе.

– Леоне, спасибо тебе огромное за робота, – сказала Рэкки через какое-то время.

– Ой, да не за что. Считай, что для меня это был большой опыт.

– Тогда я хочу, чтобы ты первая опробовала мой подарок.

Она повернулась ко мне спиной и залезла в свой большой шкаф. Шевеля бедрами туда-сюда, я увидела, как она вытаскивает оттуда коробку внушительных размеров.

– Кто угадает, что это такое? – спросила Рэкки.

Мы с Сайрамом с удивлением глядели на непонятный прибор, который Рэкки достала изнутри коробки. Похоже было, что он надевался на голову, а напоминал небольшой шлем. Передняя стенка была прозрачной. Возможно, Сайрам и догадался, что это, но я понятия не имею. По-моему, это очередная разработка ее отца. Что-то новомодное и современное.

– Боже, это то, о чем я думаю? – спросил он.