Текст книги "Воспоминания о будущем"

– Пойдем туда, – сказал Сайрам.

– Угу.

Дорога стала «чистой», потому что мы ступили на бетонную тропу у речки. Под ногами не путались листья, вязкая земля, перемешанная с водой, больше не засасывала ноги. Берег был обнесен широкой дорогой, ну а ближе к самой воде лежал мелкий песок. Рядом с Каем стояла какая-то девушка. Ну, а может, это вообще был не Кай, ведь мы могли перепутать его с кем-то другим издалека. Но на берегу было так мало людей, что мы решили пойти наугад и направились именно туда.

– Ой, да это ж Виньетта, – воскликнул Сайра, разглядев девушку. – Лучше я пойду отсюда.

Он начал отступать назад, разворачивать свой корпус. Глаза его были то ли смущены, то ли вообще напуганы.

– Эй, куда?! – я схватила его за шкирку.

– Н-не буду же я вот так прямо встречаться с той, кому когда-то отказал.

– Да ты с ней в школе каждый день видишься. Пошли, – тянула я его наклонившееся тело в нужную сторону. Подумаешь… Чего он вредничает?

– В школе ее легче избегать, там много народа. Но вот так прямо я не готов.

– Трус несчастный, – крикнула я, отпустив его руку. Парень пошатнулся и опять вернулся в вертикальное положение. – Ну и ладно, я одна пойду.

Я зашагала прочь. Он мог видеть только мою удаляющуюся спину. Шагов кроме своих я не слышала, видимо, он стоял на месте. Через какое-то время мужской голос проговорил:

– Да брось, Леоне. Ты что, обиделась? Ну пойду я, пойду. Только успокойся.

– Я совершенно спокойна. Дурак!

– Я еще и дурак… Тогда почему ты кричишь?

– Потому что ты далеко! Ты вдвойне дурак, что ли?

– Эй, подожди. Чего это ты обзываешься?

– Хочу и обзываюсь.

– Это грубо.

– Ну и пусть. Ты так и будешь идти на расстоянии или подойдешь и скажешь все, что хотел?

– Да иду я.

Такими темпами мы дошли до Кая. Это правда был он, мы не ошиблись. И с ним почему-то была Виньетта, которую до этого разглядел Сайрам.

– О, а вы что здесь делаете? – спросил Кай.

– Мы сопровождаем Рэкки. Только вот, кажется, она потерялась.

– А что Виньетта здесь делает? – поинтересовалась я. Это было немного грубо, да и руки у меня были сложены на груди…

– Меня позвал Кай. Когда он случайно нашел эти кости, то захотел разобраться, кому они принадлежат. Я помогла ему. Думаю, это кости мамонта.

«Глупая всезнайка», – подумала я.

– Это точно кости мамонта? Можно я посмотрю? – спросил Сайрам, нагибаясь.

– Конечно.

– А вот и я! – крикнула Рэкки.

Она появилась неожиданно, как снег на голову. С первого ее появления я поняла, что она тоже не рада видеть Виньетту. Все последующее время Рэкки словно игнорировала ее.

– Ого, какие большие кости.

Кости и вправду были внушительного размера. Некоторые были разломаны на мелкие кусочки в паре мест, с трещинами и зазубринами. Цвет их песочно-желтый, словно кора какого-то необычного, неизвестного науке дерева. Многие были окружены водой, еще наполовину зарыты в земле, поэтому по размеру они намного больше, чем кажутся сейчас.

– Знаете, тут скоро будут журналисты, стопудово, – проговорил Кай.

– А им-то что тут нужно?

– Ну, как это… сенсация. Возможно, они даже прославятся, – пояснила я.

– Я тоже хочу прославиться, – обрадовалась Рэкки.

– Вы кому-нибудь еще говорили про эти кости? Почему СМИ про них узнали? – спросила я у Кая и Виньетты.

– Никому мы ничего не говорили. Здесь тоже народ ходит: семьи, дяденьки, ребятню я прогонял. Они могут доложить своим родителям или уже доложили. А там и до СМИ недалеко.

– Давайте подождем их и расскажем все-все про эти останки, – садясь рядом на большую каменную плиту, сказала Рэкки. – Сайрам, что там с костями?

Сайрам прекратил рыться в песке, перемешанном с водой. Он ополоснул руки в реке и вытер их о штаны. Аккуратными широкими шагами он вернулся обратно к нам.

– Эти кости определенно принадлежат мамонту, – сказала Виньетта.

– Тут бы и слепой понял, – съязвил Сайрам. – Это кости взрослого животного, лет тридцати, может. Думаю, их возраст лет… пятьдесят тысяч, но нужен точный анализ. Здесь видны несколько видов костей. Вот челюсть, это фрагменты лопатки, – он указывал на каждую пальцем, перечисляя. – Бедра, ребро и позвонки. Почти все сломаны.

– А если они сломаны, значит, про них никто не будет говорить? И в музее их не покажут? – спросила Рэкки.

– Это не так, – возразил Сайрам. – Они все еще представляют большую ценность.

– Как хорошо. О них напишет пресса, – блаженно сказала она, откидываясь на локтях назад.

Сайрам подошел к ней и сел рядом. Она облокотилась на него.

– Пусть находка эта не мирового значения и даже не всероссийского, она региональная, и о ней в наших краях будут говорить еще пару дней.

– А расскажи мне еще что-нибудь про мамонтов, пока мы ждем журналистов, – дергая его за рукав, произнесла Рэкки.

– Мамонты обитали на огромной территории – от Европы до Чукотки и даже в Японии и Северной Америке в период примерно от двух миллионов до девяти тысяч лет назад. Крупные особи могли достигать высоты три с половиной метра, а их бивни имели длину до четырех метров. Средняя продолжительность их жизни составляла пятьдесят лет…

«Сладкая парочка», – подумала я. Сидят на камушке в обнимку, даже никого не стесняются. Я тоже села рядом на плиту, Кай и Виньетта сели поодаль.

Спустя почти час никто так и не появился. Рэкки за это время чуть не заснула на плече Сайрама. Виньетта ушла домой, потому что ее консервативная мать не разрешает ей подолгу шататься где попало и потому что нужно было делать уроки на завтра. Рэкки тоже позвонил отец.

– Почему ты не сообщаешь своему водителю, где ты? Моя дочь давно обязана быть дома!

Рэкки, отходя от дремоты, проговорила:

– У-у. Тут такое важное дело, а ты… Мы нашли кости мамонта и ждем репортеров. Но их все нет и нет.

– Кости мамонта… Какая диковина. Хотел бы я себе такое в коллекцию.

– А что, неплохая идея. Пап, давай заберем их себе, прошу!!

– На это вообще-то нужна целая куча разрешений и техники. Эх, но что ж поделаешь. Такую «реликвию» мы больше нигде не найдем.

– Возьмем их, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Я что-нибудь придумаю. Скажи мне, где вы.

Рэкки назвала ему место. С первого раза ее отец даже не понял, потому что здесь, у самого берега реки в парке, нет ни адреса, ни домов.

– И пусть будут СМИ, прошу!

– Хорошо, все будет.

Она положила трубку. Мы все удивились, как Рэкки ноет в трубку, словно маленькая. Только что она просила забрать домой останки настоящего мамонта, будто это бездомный щеночек. Ну что за детская наивность.

Через десять минут вовсю начали копать. Прибыла и пресса. Рэкки, отталкивая всех, ринулась к журналистам давать интервью. Она пересказала им почти все, что недавно изрек ей Сайрам. Я, Сайрам и Кай стояли поодаль и смотрели на ее сияющий на камеру лик. Скорей всего, она просто хотела ухватить свой кусок славы. Чтобы о ней все узнали и говорили, какая она умная, особенно в школе.

– Идите сюда, сделаем общий портрет, – махнула она нам, после того как мужчина в костюме что-то сказал ей.

– Ого, она про нас вспомнила, – пробубнил Сайрам, вытаскивая руки из карманов штанов.

Мы встали на фоне реки. Я, Рэкки, Сайрам и Кай стоим вчетвером возле большой раскопанной ямы. Самой счастливой на фото была Рэкки. Она улыбалась во весь рот, смотря то на камеру, то на останки. Фото вместе с интервью появилось в интернете, и еще долгое время Рэкки его всем подряд показывала без особой причины. Даже распечатала и поставила фото в рамочку. Вот такая она, Рэкки. В тот самый день ей захотелось побыть в центре внимания. Тяжело ее за это осудить, да я и не буду. В скором времени я и сама изменилась до неузнаваемости.

Тяжелая поступь

Раздражает… как же меня все это раздражает!

Огромная капля диаметром двадцать пять метров безмятежно парила в середине спортивного зала. Никто понятия не имел, как это работает и почему она там держится. Все ли дело только в невесомости? Возможно, ее питают какие-нибудь генераторы сверху, сбоку. Но ничего такого никто из наших ребят никогда не замечал. Да и было ли время оглядываться по сторонам? Нужно тренироваться. Тренер, лысый полный мужчина, мог, конечно, что-то знать. Но при любых вопросах постоянно отшучивался или переключался на совсем иную тему.

– Да что я смыслю в ваших технологиях? – вопрошал всегда он. – Ну висит и висит вода, что ж с этим поделаешь… И вообще, когда я был маленьким, такой ерунды не было. Вот пристали опять. А ну за работу, лоботрясы!

Он нередко покрикивал на своих парней, которых обучал плаванью, и они мирно недовольно шли на трап, а потом с резвостью прыгали в прохладную парящую воду. Им нравилось плавать, и не только. Резвиться в воде сродни детскому ностальгическому чувству было бесподобно. Будто дети малые, сказал бы кто-нибудь из взрослых. Да даже тренер. И вправду, всем мальчикам было по 15—19 лет. Поэтому забавы были негласно разрешены, только когда тренер не видел. А тот, кто попадется ему, считался нарушителем правил и спокойствия и в наказание должен был сразиться с самим тренером.

– Отдай, дурак! – послышались крики.

«Кажется, начинается что-то интересное», – подумал каждый из парней и машинально обернулся в ту сторону, а потом сразу же на болтающего по телефону тренера, который, похоже, ничего не заметил. Отличный шанс порезвиться. Но кто устроил такой переполох? Неужели «ОН»?

– Верни очки, сволочь! – крикнул парень в красной шапочке.

Он набрал побольше воздуха в легкие и нырнул на глубину за парнем в синей шапке, что отобрал у него заветные очки для плаванья. Без них, конечно, было плохо видно, но разве годы тренировок прошли зря? В воде он ориентировался почти как рыба и без идеального зрения. Он постарался догнать вора, однако тот был быстрее. Не получилось ухватить его даже за ногу. Черт, воздуха стало не хватать. Он выплыл наружу, но уже сбоку поверхности, хотя нырял сверху. Немного отдышавшись, он огляделся. Все парни смотрели на него, и кто-то даже посмеивался. Давно не было такого веселья.

Вон он.

– Верни по-хорошему. Пока тренер не заметил.

Что за догонялки?! Пришлось плыть за ним, но теперь по поверхности. А эти парни… Хоть бы помогли! Только и умеют смеяться и с весельем в глазах наблюдать за потехой. Я догоню его и надеру зад, подумал мальчик без очков.

А парень в синей шапке уже что-то задумал. Он кивнул двум старшим, своего рода «ветеранам» этого кружка, а после ответного кивка поплыл в их сторону. Парни быстро составили руками незамысловатую конструкцию и принялись ждать, пока «ОН» до них доплывет. Потерявший очки уже поверил, что догнал вора, но…

Две пары крепких рук ловко подняли вора наверх и отбросили еще дальше. Почти на три метра. Он элегантно прокрутился в воздухе и ловко приземлился в воду. Послышались восторженные возгласы. Никто не пропустил такое зрелище мимо глаз. Взрослые парни, подбросившие его, дали друг другу пять. Все вышло идеально, прям как и планировали в мыслях. Накатило чувство эйфории и радости, особенно на тех парней, что помогли ему сбежать.

Послышался свисток. Громкий, оглушительный, он парализовал всех парней, восторгавшихся две секунды назад.

– Что здесь, черт возьми, происходит? Опять ты? – возмущался тренер.

– А кто же еще? – игриво отвечал парень в синей шапке.

– Аргх, нервов с тобой не напасешься. Спускайся сюда.

Он одобрительно кивнул парням и поплыл книзу. К самому низу капли. Вынырнул с другой стороны, он посмотрел на тренера вверх ногами.

– Спускайся по-нормальному.

Но тот его не послушал, а нырнул еще глубже. Оттуда он быстро разогнался и, вынырнув с больший скоростью, всем телом оказался снаружи, словно дельфин, исполняющий шоу. Гравитация сыграла свое, потянув парня вниз, а он лишь сделал кувырок и приземлился на пол. Высота от пола до воды составляла метра три.

– Черт, Сайрам! Для кого придумали лестницу?

Тренер указал рукой на лестницу, на которую парень даже не обратил внимания.

– Сначала погоня, теперь это. Два нарушения подряд. Техника безопасности совсем для тебя ничего не значит?

Он молчал.

– Хорошо, ты знаешь, что это значит. Я преподам тебе урок.

Конечно, он знал, что это значит. Все знали, что это значит. Оба «ветерана» живо вылезли из воды, но уже по-нормальному. Притащили из подсобки стол, стулья, усадили Сайрама. Ему даже ничего не пришлось делать. Он лишь стоял в сторонке и наблюдал. Тренер уселся на стул с другой стороны. Остальные парни, чувствуя, что сейчас начнется шоу, тоже повылазили из воды.

– А вы куда полезли? У вас еще тренировка не закончилась.

– Ну тренер. Второй раз за месяц. Это действительно интересно, – ответил кто-то.

Тренер посмотрел на Сайрама. Его лицо все еще украшала самодовольная улыбка. Тренер выставил правую руку, закатал рукав и поставил ее локтем на стол. Они сидели друг напротив друга. Лишь стол разъединял их. Кто-то подал Сайраму полотенце. Он обтерся. И тоже поставил руку на локоть.

– Чувствую, армрестлинг будет жестким, – шепнул кто-то.

Они сцепились руками, но еще не начали. Старший парень подошел к ним и положил свою руку сверху на их кулаки.

– Три, два, один… Начали, – крикнул он и быстро убрал руку.

Каждый напряг свои мускулы. У Сайрама они были лучше видны, чем у полноватого тренера. Никто не хотел сдаваться, особенно Сайрам после бесчисленных проигрышей. Тренироваться каждый раз так скучно. Лучше скрасить монотонную тренировку веселыми забавами. Но тренер такое не прощал. У него уже давно повелось правило наказывать парней таким незамысловатым способом. Не многим удавалось победить этого лысеющего и ненакачанного мужчину. Но те, кому все-таки удавалось, были редкими почетными ребятами, а победить во второй раз не получалось ни у кого. Он был как трудный босс в игре, после своего поражения он только набирал силу.

Крики вокруг, слова поддержки. Рука Сайрама уже начала уставать, а массивная рука тренера почти не сдвинулась с места за все это время. Тот с легкостью прервал его потуги и прекратил все в мгновение ока. Рука Сайрама оказалась на столе.

– Простите, ребята. В другой раз.

Он потряс рукой, разминая ее. А все так на него надеялись. Двенадцать пар неодобрительных глаз устремились на тренера.

– Чего уставились? Если хотите стать сильнее и победить меня, то должны тренироваться. А ну марш круги наматывать.

Это была своего рода мотивация. Стать сильнее, чтобы победить тренера. Победить тренера и стать элитой в глазах других. Маленький секрет, о котором, как они думали, тренер не подозревал.

«Таким образом я заставляю их трудиться усерднее. А они все думают что это часть их грандиозного плана», – размышлял тренер.

– Эй, верни уже очки, – крикнул парень в красной шапке уходящему Сайраму.

Сайрам посмотрел на свое левое запястье. Вокруг него он обмотал плавательные очки того парня.

– Держи, – кинув их, сказал он. – Будешь так кричать в следующий раз – стащу трусы, малыш.

– Блин. За что ты так со мной? Я всего на год младше тебя.

– На целый год, – сказал он и нырнул в воду.

* * *

Тренировка закончилась. На улице уже стемнело. Сайрам накинул серый капюшон на голову и дыхнул паром. Кто-то хлопнул его по плечу. Это был девятнадцатилетний Павел.

– Не всем выпадает такая удача – победить тренера. Но когда-нибудь у тебя точно выйдет. Прям как у нас с Грегом.

Они вместе посмотрели на Грега, другого девятнадцатилетнего парня, а после Паша направился к нему, махнув Сайраму на прощанье. Только ли для того, чтобы победить тренера, он продолжает заниматься плаваньем? Он же ленивый, да и сдались ему эти тренировки… Теперь Сайрам остался один. И ему предстоял не самый легкий путь домой. Райончик-то у них не из безопасных, одни алкаши да бандюги, как иногда выражалась его мама. Он достал телефон. Время 19:40. Все, теперь можно идти. Он шел по знакомым ему переулкам, увеличив шаг. Эти дома, эти деревья. Сколько лет он уже так ходит… Но это не повод, расслабляться нельзя. Нужно быть начеку все время. Дураков на улицах полно.

Он обернулся. Сзади никого нет. По сторонам тоже. Хотя-я-я спереди маячит непонятный темный силуэт. Сайрам напрягся. Может, это ложная тревога? Но жизнь научила его быть подозрительным. Сайрам продолжил идти вперед, приближаясь к человеку. Это был парень лет двадцати. Не совсем высокий, но широкоплечий. Сайрам почувствовал, что он смотрит на него. Кроме того, движется в его сторону, да так, будто ему что-то нужно, словно давно знал его и хотел о чем-то спросить.

– Извините, не подскажете, сколько времени? – спросил он.

Сайрам остановился, и это было его большой ошибкой. Но он был слишком самоуверен. Было холодно. Я успел пройти где-то три дома, подумал он. Если тогда было сорок минут, то сейчас, наверное…

– 19:45, – ответил Сайрам вслух, не сдвинувшись с места.

– А если точно? Не хочешь проверить? – спросил парень.

– Я совсем недавно смотрел на часы. Мне некогда, – он попытался обойти этого прилипалу.

– Стой, стой. Мне кажется, что-то не так с той желтой машиной.

– Желтой?

– Ну да-да. Прямо у тебя за спиной.

– Да нет. Я только что мимо проходил. С ней все нормально.

– Чел, ты…

Сайрам усмехнулся. Но внутренне весь напрягся. Что же… сейчас произойдет?

– Короче, ты меня достал, – начал мужчина. – Никакого элемента внезапности. ***! Вот у меня нож, давай мне деньги, живо.

Он достал из кармана нож длиной тринадцать сантиметров и направил этот блестящий в лучах фонарей предмет на Сайрама. В такие моменты чувствуешь себя ходячим мешком мяса.

Забавно. А ведь ему уже не в первый раз угрожают ножом. Совсем не впервой. А теперь он почти не боится в упор направленного на него острого лезвия. Многих одолевает животный страх, но его – нет. Почему все опять так обернулось? Снова это безразличие, вот его настоящие эмоции. Как у тех людей, кому слишком многое в жизни пришлось пережить.

Была ли его семья когда-то счастливой? Возможно, она была нормальной, но он этого не помнит. Как же познакомились его родители? И этого Сайрам не знает. Просто некому было рассказать. Но, допустим, они познакомились… в баре. Да, в баре в самый раз. Он выдумал эту версию, когда был маленьким, и старался ее придерживаться. И так, после недолгих встреч и общения, у них все заладилось. Им обоим было по двадцать четыре. Через сколько… ну, допустим, через три года на свет появился их сын – Сайрам. Мальчик рос темноволосым, как мама, а отец его был русым. У них была обычная счастливая семья, в которой все друг друга любили. До некоторой череды обстоятельств.

Сайраму было три. Его отец, хоть и был человеком, работающим в хорошей компании, пристрастился к алкоголю. Мать нередко называла его пьяницей. Шум и ругань стали обычным делом в некогда тихом доме. Каждый день, каждый. И по несколько раз на дню. Просто невыносимо. Маленький ребенок все это видел и часто плакал, сжавшись. Разве можно спокойно смотреть на то, как твои любимые родители враждуют между собой? Даже по ночам у малыша случались истерики. Его мучили кошмары, странные сновидения.

Но однажды… нет, это никак не могло ему присниться. Однако те воспоминания до сих пор путаются в голове. Ночь. Маленький мальчик случайно проснулся из-за постороннего шума. Это только его комната, он здесь один. Подождите, или нет?.. Темная фигура с длинными волосами стоит над его кроваткой. Было плохо видно, но, кажется, она смотрела прямо на него немигающим, полным ужаса взглядом. Сайрам быстро отвернулся и зарылся в подушку. Сон. Сон, это всего лишь сон. Сейчас она исчезнет. Вот прямо сейчас. Он повернулся обратно, но тень не исчезла. Тем более она теперь держала в руках большой кухонный нож. Он явно поблескивал в свете далекого уличного фонаря, проникавшего в комнату, ведь занавесок в комнате ребенка не было, потому что он боялся темноты. Ч-что это? Кто это?

М-мама?

На секунду он увидел в этой непонятной женщине свою маму. Сайрам невольно пискнул. Нет, такого не может быть. Чтобы мамочка, да на него с ножом… Это совсем другая тетя. Опасная. Страшно, ему очень страшно.

Женщина начала бормотать бессвязную ерунду. Слегка странным грубоватым голосом. Она все лепетала и лепетала.

– Я… жви… тобб… убив…

– Мама, мамочка! – слезы градом покатились из его глаз. – Мама, спаси меня! Мама!

Его крик пронесся по всему дому, но фигура не отступила. Никто не придет его спасти? Это уже точно не сон. Пусть он и был еще маленький, но понимал, что опасность близко.

В комнату ворвался мужчина. Нет, он прямо влетел сюда в голубой пижаме и босиком. Он с силой толкнул нечто и выбил нож из рук. Металлический предмет упал на пол, позвякивая, а женщина опустилась на колени. Сайрам, завидев своего отца, перестал реветь и наблюдал за двумя взрослыми с интересом. Отец прижал ее к полу, схватив за плечи, и потряс:

– Дура, ты что делаешь? Это же твой сын!

Она смотрела на все пустым, равнодушным взглядом. Казалось, эта женщина не понимает, где находится. Словно пелена безумия окутала ее.

– Да очнись же ты! – кричал папа.

Темно, страшно. Взрослые кричат. За этим невозможно наблюдать. Сайрам снова заплакал. Он будто вспомнил, что такое плакать, после того как был ошарашен героическим подвигом отца.

– Этот чертенок, – шептала она.

– Что?

– Надоели его вечные крики. Все надоело.

– Эй! Да ты что? Приди в себя!

Она начала яростно вырываться:

– Оно опять кричит. Эта сволочь все никак не успокоится.

– Да о чем ты? Ты же его мать!

– Я не выбирала эту роль.

Женщина пихалась и извивалась в его руках. Она не отрываясь глядела на рыдающего ребенка, будто и вправду хотела его убить. И тут… хлопок. Он звоном отозвался по всей комнате. Через некоторое время ее щека стала красной. Ему пришлось отвесить пощечину человеку, которого он любил и на которого никогда не поднимал руку.

Она затихла и, схватившись за щеку и округлив глаза, неестественно выгнулась назад. Папа принялся успокаивать ребенка. Его рыдания и крики разносились по всей квартире. Он позже разберется с этой женщиной. Сев к Сайраму на кровать, он попытался успокоить его словами, потом поглаживаниями. Выглядывая из-за его спины, мать словно очнулась от транса.

– С-Сайрам? Милый, почему ты плачешь?

Отец странно посмотрел на нее.

– Не волнуйся. Мамочка здесь. Иди ко мне, я тебя успокою.

– Что за чертовщина? – полушепотом спросил мужчина, сидя на кроватке.

Сайрам еще плакал. Он с непониманием смотрел на взрослых. Мама, вставая, полезла к нему, чтобы успокоить. Отец помешал ей.

– Дура, не подходи к нему!

Он вывел ее из комнаты под оглушительные вопросы:

– Что? Что происходит? Сайрам плачет, дай мне успокоить ребенка.

– Я сам успокою. Потом поговорим.

Дверь в комнату мальчика захлопнулась перед ее носом. Она попробовала открыть ее, но что-то мешало. Что-то тяжелое.

– Открой, пожалуйста.

Никто не отозвался. Она предприняла еще одну попытку достучаться до него. Бесполезно. Тогда она вернулась в спальню, остановилась на проходе. Ребенок уже почти не плакал, кругом тишина и темнота. И что это нашло на ее мужа? Нужно будет потом серьезно обговорить это с ним. Сон сморил ее быстро. Быстрее, чем в комнату вернулся муж.

Тем временем за стенкой отец почти успокоил маленького мальчика. Он все продолжал поглядывать на дверь, заставленную столом. Вдруг она найдет какой-нибудь способ сломать ее, выбить эту чертову дверь? Но пока все было спокойно.

– Тише, тише. Все хорошо, я здесь, с тобой.

Мальчик уже перестал плакать. Но в уголках его глаз еще виднелись слезы.

– Пап, – неожиданно сказал он, лежа под одеялом. – Что это было?

«Мне бы тоже хотелось это знать».

– Ты о чем это?

– Та тетенька с клинком (он перепутал слова «клинок» и «нож»). Кто это?

И что ему нужно было ответить? Этот мальчик так невинно глядел на него и спрашивал о произошедшем. Разве он не понял, что это была его мать? Скорей всего, было темно, да и странный грубый голос мог смутить его. Но постойте, после всего этого, когда она звала его к себе, хотела успокоить, разве она не была той самой мамой, которую он помнит? Бред какой-то. Он списал все это на его возраст. Ребенку четыре, что он может понять? Постепенно он заснул. Лучше будет представить все это как детскую фантазию. Вот бы только это не повторилось снова.

Нож отец нашел под шкафом. А она не поскупилась и взяла самый большой. Что, правда хотела его прикончить? Он тихонько отодвинул стол, с опаской выглянул наружу. Боже, ему тридцать лет, но в собственном доме ощущает себя словно в хоррор-игре. Все тихо. Он вышел и быстро захлопнул дверь. Нужно ее чем-то закрыть. В коридоре он увидел высокий шкаф. То, что нужно. Такую махину она вряд ли сдвинет с места. Готово. Потерпи, Сайрам, если захочешь в туалет. А утром я тебя обязательно вызволю.

Все ножи он спрятал на самый верх кухни. Потом вернулся в спальню. Спит? Или только притворяется? Вот бы его самого она не кокнула. Осторожно опустившись на постель, он подумал: и как он раньше не замечал странного поведения жены? Может, когда его не было дома, мальчик плакал, а мать вела себя с ним неуравновешенно. Кричала на него, обзывала сволочью, била головой об стену и многое-многое другое. Его фантазия начала достраивать в голове всевозможные образы. Она могла вытворять, что ей вздумается, но только когда отец не видел. Такое вполне возможно, заключил он.

Наутро жена уверяла его, что ничего необычного не делала. Что совсем не помнит прошедшей ночи. И очень удивилась, когда увидела на месте двери в комнату мальчика их большой шкаф. Сын, кажется, тоже больше не переживал по этому поводу. Видимо, принял все за очередной детский ночной кошмар.

Но ругань не прекращалась. С того дня отец стал еще чаще пить. Совсем ушел в себя. Еще через год она выгнала мужа из дома за алкоголизм, но он сильно не был против. Жить с такой ненормальной под одной крышей!

– Я не хочу иметь ничего общего с мамашей, у которой не все дома!

Не сон, это был не сон. Он помнил, как ночью встал попить, но не смог никак выйти из-за чего-то большого и тяжелого за дверью. Оставалось только смотреть на коридор сквозь небольшую щелочку. А отец утром обмолвился про шкаф. Да и настолько реалистичным сон не бывает.

– Давай деньги, я сказал!

Ох, и этот туда же. Думает, раз у него есть нож, то он сможет его напугать. Нужно что-то придумать, вывести его на разговор и выждать момент. Если он заговорит со своей жертвой, то будет настоящим глупцом. Но попытка не пытка.

– Разве у меня есть деньги? Погляди на меня, я бедный школьник.

– Что ж, придется это проверить.

Говорить дальше он не захотел и кинулся на Сайрама. Грабитель сделал выпад вперед с ножом в руке. Сайрам остановил удар, схватив парня за правое запястье, он выбил нож из его руки. Преступник никак не ожидал такого, а через секунду оказался прижат к земле с заведенной за спину рукой. Сайрам сидел сверху.

– А ты крутой. Думаешь, это тебе поможет? – спросил он и начал брыкаться.

Сайрам завел его руку еще дальше и сильнее прижал.

– Ладно, ладно. Я все понял, – заверещал валявшийся на земле парень.

В таком положении он мог ощущать, насколько асфальт был холодным и как тело Сайрама давило на него сверху. У него совсем не спортивное телосложение, лишь коренастое тело и широкие плечи благодаря генетике. Но ведь он был старше и выше этого мальца. Как же все так обернулось?

– Ты не убийца, – сказал Сайрам.

– Да? Откуда тебе знать?

– По тебе видно.

– Отпусти меня, гад!

– Ага, размечтался.

Сайрам огляделся по сторонам, невольно ерзая. Натянул капюшон пониже.

– А ножичек я себе заберу. Как сувенир, идет?

Сайрам потянулся за ним правой ногой и придвинул отлетевший нож ближе. Положил его в карман кофты. Он посмотрел на парня сверху вниз, чувствуя свое превосходство над этим жалким типом.

– Сейчас я встану, а ты останешься лежать на земле, как дохлая крыса. Пройдет минута, и только тогда ты сможешь подняться и уйти. Ты все равно тут уже долго лежишь, поэтому тебе нечего терять. Смотри, ножик-то теперь у меня. Мы поменялись ролями.

Парень на земле молчал.

– Я встаю, – сказал Сайрам. – И не вздумай чего выкинуть.

Грабитель почувствовал легкость. Не в силах пошевелиться от страха, он пролежал там дольше положенного. Чтобы уж точно удостовериться, что этот отбитый пацан ушел. За это время мимо так никто больше не прошел. Эх, вот тебе и жажда легкой наживы. Самого нагнули и опустили ниже плинтуса. Да еще такой нож красивый украл. Собака! Еще раз увижу – точно убью. Без шуток.

* * *

20:02. Дом. Милый дом. Как же тяжело возвращаться сюда каждый день. Он посмотрел в окно. Свет не горит. Может, ее нет дома? Может, у него еще есть шанс… спокойно уснуть. В доме ужасно жить, но бродяжничать он не мог и жить без нее тоже не мог…

Она лежала на диване. Нет, скорей сидела на нем в полуобморочном состоянии. Ее впалые глаза с большими синяками под ними смотрели куда-то вглубь, сквозь реальность. На заднем фоне мирно шумел телевизор. Вроде бы новости. Сайрам бросил кофту в коридоре и включил свет. Она никак не отреагировала. Теперь он увидел: куча банок из-под пива, окурки сигарет повсюду. Сплошной бардак, опять его заставят убираться. Но не это было страшно.

Он подбежал к ней, взял за плечи:

– Мам, мам! Ты что творишь? Тебе нельзя!

Эта женщина посмотрела на него пустым взглядом снизу вверх, подождала секунду, словно что-то обдумывая, а затем наотмашь ударила его рукой по лицу.

– Отпусти меня!

«Вот это пощечина, – подумал Сайрам. – И как в ней только остаются силы?»

Он отдернул левую руку, прикоснулся к лицу. Губа разбита. Его столько раз били… что теперь даже как-то плевать… Сайрам опустил и вторую руку, а женщина, будто опомнившись и выместив злость, произнесла:

– Купишь мне еще пять банок завтра.

– Мам. Мне не продадут. Ты опять забыла?

– Как ты со мной разговариваешь? Грязный выродок! Совсем обо мне не заботишься.

Сайрам поначалу хотел ей грубо ответить, также ужасно и едко, как она к нему обращается. Но после того, как у нее обнаружили рак, он стал мягче, сквозь пальцы смотрел на все эти выходки. Сам не знал почему. Он постарался успокоить ее, но не вышло. Вместо этого женщина стала брыкаться, пинать ногами в колени, которыми он опирался на диван, метить в живот, в грудь. А после, немного поостыв, закрыла, будто в стыде, лицо руками и начала рыдать. Такие скачки и перепады настроения не были редкостью.

– П-почему… почему ты вообще родился? Да еще и мальчиком. Так похож на него…

Опять она про это, вздохнул он.

– Почему? Ты словно испортил мою жизнь. Из-за чего… Как вижу тебя, так мне становится ужасно плохо. Ненавижу тебя. Уходи. Убирайся отсюда!

Он больше не принимал никаких попыток успокоить ее. Ему словно надоело. Сайрам встал, подобрал с пола кофту и направился в свою комнату. Она неисправима. Только и делает, что действует на нервы. Неудивительно, что отец ушел от нее. А теперь «он» редко объявляется. Разве что на день рождения или еще реже на Новый год. Старается откупиться от него дорогими подарками вроде часов или телефона. От этого ни фига не легче. Лучше бы вытащил его отсюда…