Текст книги "Воспоминания о будущем"

– Да, – дружно сказали все.

– Тогда начинаем.

Хоть меня и взяли играть в команду, но поставили рядом с воротами защищать их. Блин, а так хотелось быть нападающим игроком. Играть на передней линии, забивать голы. Но не в этот раз, похоже. Мне всегда нравился спорт. Мой папа с детства приучал меня к тому, что важно заниматься спортом. Футбол полон азарта. Возможно, другие думают, что футбол – это просто бессмысленное пинание мяча по полю, но для меня это намного большее. Играя, можно развить самые разные черты: скорость, ловкость, выносливость. Матч – это словно захватывающий фильм, в котором ты – один из главных героев. Все иногда происходит так быстро и стремительно, что не успеваешь поспеть и уследить. Особенно мальчики. Они играют порой как сумасшедшие.

Но пока я тут размышляю, они уже начали. Да и как молниеносно! Пинали мяч туда-сюда. Я поддалась влево. Потом вправо. Мяч пролетел мимо. Но Сион, стоявший за моей спиной, пнул его на другую сторону площадки, вернув его обратно в круг ада. Я немного успокоилась. Отсюда было видно, как наша команда пытается пробить защиту. Сайрам несся напролом, не замечая никого. Ни своих, ни чужих.

– Уф, жутко, – проговорила я, смотря на то, как он теснит других игроков.

– Да, он такой, – вставил Сион. Он стоял совсем близко ко мне и, по-видимому, все слышал.

Я ему улыбнулась. Не хотелось показывать, что мне не очень удобно. Но когда мяч будет на этой стороне, то я покажу, но что способна! Но все-таки надеюсь, Сион мне поможет. Мы же команда.

Вспоминая все это, хочу сказать, как же это было глуповато. Нашу игру даже настоящим футболом нельзя было назвать. В команде по пять человек вместо одиннадцати. Но ладно, это еще можно было бы назвать мини-футболом. Да только мы бегали по маленькому стадиону, на котором даже разметки не было. Он просто не был предназначен для футбола (все благодаря школе). Судьи у нас как такового тоже не было. Если кто-то «накосячит», то все определялось общим голосованием. Голосовали за того, чью точку зрения считали правильной. По-детски наивно. Но тогда нам было весело. И все это нас не особо волновало. Сейчас я вспоминаю о тех временах с радостью.

Кажется, там что-то происходит. Какая-то возня. На той стороне поля остановили игру. Что-то начали обсуждать.

– Эй, Сион, может, нам подойти тоже? – спросила я.

– Ну давай.

Мы поспешили туда, потому что какой смысл был стоять на своих местах, когда там идет такой разгоряченный спор. Может, мы сможем помочь им разрешить их разногласия. Хотя я почти ничего и не заметила, никаких ошибок. Видно, опять о чем-то своем задумалась. И как так можно, уже не замечаю. Мы собрались в кружочке.

– Он пнул мяч в аут, – утверждал мальчик из другой команды, размахивая руками.

– Да не долетел он до границы, – оправдывался Сайрам.

– Я не видел, чтобы такое произошло, – сказал Кано.

– Да, мяч не был в ауте, – подтвердил Сион.

Я пока молчала. Не знала что сказать. Я думаю, что все было честно, без нарушений. Кано и Сион видели, значит, это правда. Лучше тогда тоже скажу. А то мало ли, что предъявят другие мальчики из параллельного класса.

– Мяч даже не долетел до границы, – сказала я.

Парни посмотрели на меня, а потом опять начали совещаться между собой. Все-таки большинство придерживалось того же мнения. Фуф, это хорошо.

– Все, ладно, не доглядели, – произнес капитан другой команды.

– Продолжаем, – крикнул Кано.

– Подлизываешься ко мне? – спросил Сайрам, идя на свое место.

– Нет, – ответила я.

И это была правда. Он что, подумал, будто я его специально оправдываю, чтобы втереться в доверие? Да он словно издевается надо мной!

Я вернулась на свое место. Было обидно. Словно меня не воспринимают всерьез. До конца первого тайма оставалось минут семь. Нашим нужно побыстрее забивать голы.

Кай пнул мяч Сайраму, но его перехватил парнишка из другой команды. Он несся так уверено и стремительно. Потом он передал мяч другому светловолосому мальчику. Я поняла, что с каждой секундой они приближаются сюда все быстрее. Нужно защищать ворота! Я ринулась на перехват, Сион тоже приготовился. Я встала в довольно удобную позу. Уже готова была ударить по мячу. Но что-то словно сбило меня с ног. Оно оттолкнуло меня в сторону и промчалось мимо черной тенью, забрав тот мяч, принадлежащий мне. Я устояла.

– Эй, ты что творишь? – крикнула я.

Сайрам лишь показал мне язык. Точно издевается. Как глупо. Такой эгоистичный! Это же был мой мяч. Да и разве Сайрам не был пару секунд назад на другом конце поля?.. Во дает. Но лучше бы использовал свою скорость в других ситуациях.

Немного остыв, я начала следить за его игрой. Она была точной, без каких-либо ошибок. Его беда лишь в том, что он совсем не знает, как играть в команде. Да, безусловно, следить за мячом – это не так просто. Нужно многому учиться, правильно пинать мяч, чтобы он улетел прямо туда, куда ты хочешь. Но самая сильная мотивация в футболе – это твоя команда. Никогда не хочется подводить друзей, ведь от каждого зависят итоги игры.

Сайрам дал мяч Кано, чтобы тот мог забить гол. Кано хорошенько прицелился и бум! Мяч уже в воротах. Все было так быстро! Но не так просто. Я даже вначале и не разглядела самой сути, а она состояла в следующем. Сайрам дал пас Кано и начал бежать в его сторону. Кано же разогнался до предела и бежал по прямой сразу к воротам. Он сделал вид, будто собирается бить по мячу, отчего вратарь той команды ринулся вправо. Но перед самым ударом Кано резко отпрыгнул в сторону, и как из ниоткуда появился Сайрам, который и забил гол.

Радости мальчишек не было предела. Они ликовали от души. Ведь их трюк удался. Здорово, когда вот так все дружно радуются. Чей-то таймер прозвенел. Закончился первый тайм. У нас перерыв в десять минут.

Я не сильно-то и запыхалась, а парни кинулись хлебать воду из фонтанчика у школы. А когда вернулись, то Кано сказал:

– Отлично сработано.

– Да, это все моя тактика, – хвастался Сайрам.

– Все хорошо поработали.

– А то.

– Сайрам, постарайся играть спокойнее, – сказал Кай.

– В каком смысле?

– В самом прямом. Из-за тебя мяч чуть в аут не закатился. Это было опасно. Также ты практически сбил с ног Леоне. Она могла пострадать.

– Я всего лишь выполнял свою работу, – ответил он.

– Футбол – это командная игра. Так что постарайся замечать других игроков своей команды. А то знаешь, место вратаря «всегда свободно», – сказал Кано без тени насмешки или угрозы.

– Я понял, – пренебрежительно ответил Сайрам.

Начался второй тайм. Засекли время. Противники хотели отыграться, поэтому сразу начали с атак. Кай не давал им пробоя. Я тоже не хотела уступать. Мимо меня не пролетал ни один мяч. Но все-таки в этот раз я его упустила. Он катился прямо в сторону ворот. Благо Сион его вовремя поймал. Мой спаситель. В какой-то момент мне показалось, что Сайрам на меня косо посмотрел. Ну да ладно, может, привиделось. Нужно играть еще внимательнее. Чтобы они точно поняли, что я ценный игрок команды.

Я посмотрела на Рэкки. Она сидела на так называемых «трибунах» в компании пары одноклассниц и смотрела этот мини-матч. Хм, ей и вправду было интересно то, как мы тут играем? Ладно, в любом случае не надо отвлекаться.

Теперь я перевела свой взгляд на поле. Сайрам, как всегда, играл словно бешеный. Не замечая ничего вокруг себя. Он подрезал Кано. Ну надо же быть осторожнее!

– Эй, полегче, – произнес Кано.

Но Сайрам был очень увлечен. Пнул по мячу, да не попал по воротам. Мяч прилетел в боковую колонну и отскочил. Я расстроилась. Значит, он зря подрезал капитана? Как-то обидно выходит.

Наш капитан Кано взял небольшой перерыв, который одобрили соперники. Я подошла к ним в центр, чтобы «пошушукаться».

– Так, у нас такая проблема: Сайраму нужно играть поспокойнее.

– Чего?

– Да, мне тоже так кажется, – сказал Сион.

– Да что не так-то, я не пойму? – почти крича, спросил Сайрам.

– Кано с Сионом тебе только что сказали, – вмешалась я.

– Что именно вам не нравится в моей игре?

– Тебе нужно быть… сдержанней, что ли.

– Да, и играй в команде. А то кроме себя ты будто никого не замечаешь.

– Все я замечаю, вы преувеличиваете, – пытаясь оправдаться, с усмешкой сказал он.

– Тогда считай этот разговор предупреждением. Если мы еще что-то подобное заметим, то будешь на воротах стоять, – сказал Кано.

– Понял, – пробубнил Сайрам.

Мальчик из другой команды крикнул, чтобы мы пошевеливались. Перерыв же не вечный. Хах, у нас даже судьи не было. Как же все-таки наивен и по-детски глуп был тот матч.

Но для кого-то он был очень даже серьезен. Например, для него. Парнишки с темными, как воронье крыло, волосами и глазами, как два уголька. Для него все это было очень серьезным, как никогда. Настолько, что он не терпел критики в свой адрес и не замечал таких слов, как «вместе», «команда». Все это было здесь и сейчас, поэтому о последствиях можно не думать. Нет времени принимать решения, нужно выиграть любой ценой. Игроки – словно пешки расставлены по полю. Но они все так мешают. У каждого есть своя воля и свое желание пнуть мяч, но оно так отличается от его!

Я даже не знаю, заметил он или нет. Но он снова оплошал. Все произошло так быстро для меня. Помню, как Сион предложил отойти подальше от ворот, говоря, что справится. Я же наивно его послушала. Помню, что соперники начали нас атаковать и бежали все ближе ко мне. Помню, что так хотела отбить мяч у этих мальчишек, заблокировать соперников. Уже радостно предвкушая это, я улыбнулась и ринулась ближе к центру. Но центр – это место сильных. Там меня не ждали. Поэтому безжалостно оттолкнули. В этот раз так, что я упала на землю. Да я думаю, вы догадываетесь, кто это был. От такой неожиданности я так и просидела на попе около двадцати секунд. Но гол в течение этого времени никто не забил.

– Все, с меня хватит! – крикнул Кай, помогая мне подняться.

– Думаю, я должен сделать то, что должен. У нас замена! – сказал Кано.

Он подошел к запыхавшемуся Сайраму ближе и сказал:

– Становись на ворота.

– Да брось. Я нужен вам. Ты же не станешь…

– Становись, я сказал. Я твой капитан.

– Ну и… пусть.

Сделав самое обиженное лицо, Сайрам все-таки встал на ворота, облокотившись на железную колонну. Сион занял его место. Пусть меня и повалили на землю, пусть мне было обидно, но я встала и готова продолжать. Правда, на руке и на штанах отпечатался след травы, зеленый, приятно пахнущий. Но это хотя бы не кровавая рана. Сайрам теперь стоял на воротах. Не знаю, плохо это или хорошо, но я чувствовала, будто мою спину буравит его томный темноглазый взгляд. Черт, как же было неловко! До конца оставалось минут пять, но как же долго они будут тянуться, если за моей спиной стоит ОН. Я сделала вид, что смотрю в сторону, на Рэкки, а сама краем глаза посмотрела на Сайрама. Гордый. Весь такой суровый. Но мама учила меня не судить о людях так вот сразу. Вполне возможно, что в душе он хороший. Да ну, бред какой! Я отвернулась к игре. Но в любом случае мне захотелось переговорить с ним с глазу на глаз. Пока не знаю, что ему скажу. Не подведи меня, моя находчивость.

Слава богу, эти пять минут наконец прошли. Кано меня даже подбодрил, когда я не смогла отнять мяч у противника. Он сказал: «Ничего». Мне нужно было заблокировать того мальчика! Он забил нам гол. Из-за меня он забил нашей команде мяч в ворота или, может, из-за Сайрама? Ведь он тоже должен был защищать ворота, раз на них стоит.

Но мы все равно победили. Пусть наши соперники и забили нам гол, мы смогли сделать это три раза! Перевес в два очка. Легкая победа.

– Классно получилось, – произнесла я после конца матча.

– А то. Давайте как-нибудь еще вместе сыграем.

– Хорошо. Ты неплохо играешь, – сказал Сион.

– Да. Буду рад сыграть с тобой еще, – подтвердил Кай.

Мне было лестно, что они так обо мне отзываются. Очень приятно. И никто не сказал мне, что я подвожу их команду. Разве что один субъект вначале. Я обернулась. Сайрама уже не было на месте. Вот, блин. Смылся под шумок, пока мы радовались победе. Нужно догнать его.

– Эй, а вы не знаете, в какой стороне Сайрам живет? – спросила я.

– Да вон там. Прям за стадионом почти. Возле школы.

– Ага. Спасибо, – и быстро убежала, чтобы они не задавали лишних вопросов.

Рэкки встретила меня у ворот. Любезно отдала рубашку, портфель.

– Спасибо.

– Хочешь поесть? У меня есть банан. Тебе нужны углеводы после такой игры.

Она вытащила из своего рюкзака, в котором, казалось, было все на свете, банан и дала мне.

Мне показалось, что она хочет сегодня пойти домой с другими девочками, что они ее ждут. Заболталась с ними на «трибуне» и хочет продолжить разговор. Но не знает, как мне сообщить. Ну что ж, я не могу быть ее единственной подругой, поэтому мне не жалко. Пусть идет.

– Рэкки, мне нужно срочно идти. Если хочешь, то можешь пойти с ними (а я вижу, что ты хочешь).

– П-правда? Спасибо. Увидимся завтра. Беги по своим делам.

Я ей улыбнулась. Тогда она обняла меня и сказала:

– Ты все равно моя лучшая подруга!

Хе-хе. Как приятно.

Чтобы догнать Сайрама, мне нужно было обогнуть стадион. Поэтому я побежала к другим воротам.

Решимости во мне поубавилось. Вот я встречу его, и что? Он же ведет себя так, будто всех кругом ненавидит. Вот бегу и думаю: «Увижу его – хорошо. Не увижу – тоже хорошо». Что лучше, я не знаю.

Я бежала и бежала. Бежала и, наконец, увидела его издалека. Точно он. Маленькая темная фигура.

– Э-э-й, подожди!

– А? – обернулся он. – Чего тебе?

– Ты не хочешь со мной поговорить?

– Честно – нет. Иди по своим делам.

(Как грубо!)

– Но почему бы нам с тобой не поболтать? – спросила я.

– Не о чем, – продолжая идти, сказал он.

– Давай!

– Ну попробуй.

– Мне понравилось, как ты играл.

– Кажется, только тебе.

– Ну и пусть. Забей на мнение других.

– На твое тоже можно?

– Если ты с ним согласен, то нет.

– Зачем ты делаешь это?

– Что? – спросила я.

– Говоришь со мной.

– А мне нельзя?

– Многие люди опасаются говорить со мной.

– А вот зря, – сказала я.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Говорю с тобой, потому что хочется.

Он нахмурился.

– Тебе не должно хотеться. Никто не хочет со мной говорить.

– Почему?

– Потому что я тоже ни с кем не хочу.

Сайрам словно намекал: хватит болтать со мной, уходи! Но пока он не скажет это вслух, я не отстану.

– Мы же в одном классе учимся.

– И?

– Почему бы нам не узнать друг друга получше?

– Не хочется.

– Ты всегда такой злой?

– Большую часть, я думаю.

– Обидно. Мне бы хотелось увидеть твою добрую сторону.

– Я так не умею.

– А ты попробуй. И, возможно, люди к тебе потянутся.

– Ну вот, ты такая же.

– Что?

– Такая же, как моя мать. Чего-то от меня ждешь.

– Я же в шутку сказала: «попробуй».

Он лишь вздохнул.

– Я пошел, – сказал он, подходя к ближайшему дому.

Так вот где он живет. Горчичный дом выглядел старым и облупленным. Будто его построили лет семьдесят назад и так с тех пор ни разу не красили.

– Увидимся завтра.

Сайрам ничего не ответил и скрылся в подъезде.

Такой маленький мальчик, а сколько злобы… Даже странно, что он заговорил со мной. Ну, если он это сделал, то у меня еще есть возможность подружиться с ним. Он как будто дал мне шанс этим простым разговором. А я-то думала, он меня проигнорирует. Что-то есть в нем интересное, хочу узнать его поближе.

* * *

После того дня я начала каждое утро здороваться с Сайрамом. Просто когда видела его, всякий раз говорила: «Привет!». Сама не понимаю зачем. Думаю, я была в таком возрасте, когда можно было подружиться с кем угодно благодаря этой прекрасной детской наивности. Он был мне интересен, всегда у себя на уме и мало говорит, поэтому хотелось узнать этого маленького злого паренька поближе.

Сейчас у меня уже мало с кем получится подружиться просто из-за того, что я хочу дружить и общаться с этим человеком. Да что уж и говорить, но мне с прохожими трудно заговорить. С особенным человеком мы должны быть очень близки и видеться каждый день, или почти каждый…

Сайрам поначалу холодно реагировал на мои приветствия. Да кто бы и сомневался. Он просто ничего не отвечал или даже отворачивался в другую сторону, словно игнорируя. Меня это злило, но я не сдавалась. Я не из тех людей, что так быстро сдаются.

Позже, когда я, приходя в школу, здоровалась с ним, он просто говорил в ответ: «Ага». Это было так странно. Ну, сами посмотрите:

– Привет.

– Ага.

Что он хотел этим сказать? Он отвечал на мое приветствие, а значит, хотя бы меня не игнорировал или делал вид, что слышит, когда я ему говорю. Прогресс, я считаю. Но Сайрам так говорил, только чтобы отвязаться от меня поскорей. Я это чувствовала. Поэтому немножко расстроилась.

Рэкки не понимала, зачем я уделяю свое время этому эгоисту. Все равно это ничего не даст…

Однажды я опоздала в школу. Проспала немного. Я так спешила переобуться в гардеробе. Спешила подняться по лестнице в класс. И когда добралась до кабинета, то первым делом вывалила все школьные принадлежности на парту, достала электронную тетрадку, перо. До начала урока еще минут пять. Я так запыхалась, что хотелось пить. Фонтанчик находился близко к кабинету, поэтому я успевала быстренько попить и вернуться обратно.

Я выбежала из класса и ринулась пить. Вода такая приятная и вкусная, когда так сильно хочешь ее и получаешь первые глотки. Когда я почти допила, заметила его. Сайрам стоял у фонтанчика надо мной, смотря, как я похлебываю воду. Я подумала, что он ждет, пока я перестану, и когда закончила, то спросила:

– Тоже хочешь?

Он сначала ничего не ответил. Стоял и молча смотрел на меня, а потом выпалил:

– Ты это… чего не здороваешься?

И тут я опешила. Он так искренне спросил меня об этом, я чуть не заплакала от удовольствия, поджала под себя руки и сказала:

– Привет. Дурак.

– А че дурак сразу-то?

Но как ему было понять. Возможно, неосознанно, но он только что признал, что привык к моим ежедневным приветствиям. Признал, что не может без них. Признал, что они ему даже немного льстят. Пусть он напрямую ничего и не сказал, но я это поняла. Я поняла, что мне стоит и дальше с ним здороваться, а может, даже и прощаться. Может, он сам однажды меня поприветствует?

Так через несколько месяцев, спустя лето, в редкие моменты, когда мы здоровались, то слово за слово у нас выходил небольшой разговор. О чем угодно. О погоде, о глупых уроках, о фильмах. Я сама не успела заметить, как Сайрам стал мне другом. Наверное, так и бывает. Люди с общими интересами невольно тянутся друг к другу. Все мы существа социальные и не можем быть одни. Пусть он еще эгоистичный и не умеет слушать других, проявлять заботу, часто меня перебивает и дразнится, думаю, со временем у него получится стать ближе к людям.

В следующем учебном году Рэкки тоже нередко присоединялась к нашим диалогам. Уж она-то разговорит любого. У нее и Сайрама нашлась пара общих тем для беседы. Но, скорей всего, Рэкки поначалу просто хотелось понять, почему я уделяю время такому человеку, как Сайрам. Он же такой неправильный! Поэтому она и заводила с ним разговор, который потом перерастал в оживленный диалог.

Постепенно мы сформировали «компашку» из троих друзей. Мы болтали, гуляли вместе, переписывались. Потому что мы сами того хотели. Нам было интересно друг с другом.

Сайрам изменился. Как я того и ожидала, изменился в лучшую сторону. Но проблески того ужасного характера и воспитания виднеются в нем до сих пор. Не часто, правда, но бывают.

Ехать еще долго, а этот дурак сидит со мной в одной машине и портит настроение. Хоть бы извинился. Я отвернулась от него, скрестила ноги и смотрела в окно. Стемнело. Когда приеду домой, то завалюсь первым делом спать.

– Не люблю вспоминать то время, – неожиданно сказал Сайрам, словно понял, о каком времени я говорю.

– А-а?

– Ненавижу себя таким, какой я был.

С чего это он вдруг первым начал разговор после нашей перебранки… На него не похоже. Это он так извиниться хочет или что? Я недовольно хмыкнула.

– Чего ты хмыкаешь? Я что, каждый день тебе душу изливаю?

– Нет, но…

Эх, а может, он и вправду передо мной извиниться хочет? Я выпрямилась, выдвинула ноги прямо и немного повернулась в его сторону, показывая, что я его слушаю.

– И правда. Продолжай.

Он не очень-то хотел говорить. Такой горделивый, скрытный. Почти ничего о себе не рассказывал. Пусть это будет его первым шагом. Не буду торопить.

– Ты не расскажешь Рэкки о нашем разговоре?

– Нет. Даю слово.

Он посмотрел на меня, выдохнул и начал:

– Пусть я и был эгоцентричным, но я давно изменился.

– Да, понимаю.

– Дай закончить. Я иногда вспоминаю детство. То, что было… это так глупо.

Я слушала и вникала.

– А мне кажется, что это довольно важный этап в твоей жизни, – сказала я. – Теперь ты знаешь, как точно не нужно себя вести.

– Дело совсем не в этом.

Не буду напирать и спрашивать: «А в чем?», как это делают в каких-нибудь глупых фильмах. Пускай сам скажет.

– Я боюсь… снова стать таким.

– Это… это не объясняет сегодняшнего твоего поведения, – не зная зачем, сказала я. Будто пытаясь задеть его и показать, что я все еще обижена.

– Да подожди, Леоне. Давай все по порядку.

– Хорошо. Я слушаю.

– Это все мать. Это из-за нее я такой.

– Не говори так. Пусть она и плохая женщина, но не говори о ней так.

– Хорошо. При тебе не буду.

– Глупый.

– Давай начну сначала. Мне просто было неприятно скрывать от семьи Рэкки, что я ее парень. Да еще и этот хмырь к тебе приставал. Меня все это просто взбесило сегодня. Да, денек неважный. Прости, что так вел себя. Прости еще раз, что обидел, тебе было не очень приятно терпеть мое поведение.

– Да. Хорошо, что ты понял, я рада, если это так.

Я глубоко и несколько театрально вздохнула.

– Я хочу тебе еще кое-что сказать. Послушай меня, пожалуйста, внимательно.

– Угу.

– Хм, в детстве народ меня сторонился и со мной старались не заговаривать. Слухи про неблагополучие моей семьи затмили полшколы. Обычно, когда я оказывался рядом с кем-то, то чувствовал, что этому человеку обязательно дико некомфортно от моего присутствия или же он старается обойти меня стороной. Да мне и самому не хотелось ни с кем разговаривать, я считал это пустой тратой времени, мне были не интересны жизни других. Но ты так быстро и легко начала со мной общаться, ни разу не думала о мнении окружающих. Заговаривала со мной с такой детской наивностью. Как нелепо.

– Эй!

– Вот только такое поведение меня поражало. Наверное, поэтому ты заинтересовала меня еще больше. Я не до конца верил, что найдется человек, так искренне общающийся со мной, выслушивающий меня. Если так подумать, то кажется, это было впервые, когда я мог с кем-то так по-дружески общаться. Когда я сам в первый раз пригласил тебя поиграть в футбол, тогда у тебя было такое застывшее выражение лица. И эта искренняя реакция в ответ мне невероятно нравилась.

– Ты хочешь этим сказать…

– Я хочу сказать, что таким образом Леоне Милович стала моим первым настоящим другом. Могу даже с уверенностью сказать, что ты меня изменила. В лучшую сторону.

– Знаешь, я об этом даже не думала. Но мне приятно это слышать.

– Ты отличаешься от других людей, с которыми я общался и с кем «дружба» носила поверхностный характер. Поэтому мне хотелось сделать что-нибудь, чтобы наша дружба стала еще крепче, еще лучше, – сказал он.

– И какими же это способами?

– Я же уже сказал. Звал играть в футбол, например.

– Но это только один способ. А где еще?

– Ну… я… с Рэкки тоже начал общаться из-за того, что вы с ней уже тогда были близкими подружками.

– Хм, я думала, это Рэкки начала с тобой общаться, чтобы получше узнать, почему я тобой интересуюсь.

– Но если бы я не отвечал, то никакого общения бы и не вышло.

– Ха-ха. Ладно, верю.

Я сделала короткую паузу, а потом сказала:

– А ты… ты в Рэкки влюбился… ну в какой момент своей жизни?

– А? Не скажу.

– Эй. Но мне же интересно.

– Ну и пусть.

– Вот Рэкки мне сказала, когда в тебя влюбилась.

– О, а вот это уже интересно. Выкладывай.

– Нет, ты первый.

– Сама давай.

– Нет уж, я первая спросила – ты первый ответь.

Он сморщился и сказал:

– В седьмом классе. Когда она угостила меня мороженым у школы. Дул приятный ветер, я смотрел прямо на нее не отрываясь. Тогда у нее еще была такая прекрасная короткая прическа, – он показал рукой длину волос на себе.

«Придумал, – подумала я. – Точно придумал».

– А теперь ты говори, – сказал Сайрам.

– Она сказала… что любит тебя с первой секунды.

Сайрам невольно зарделся. Когда он понял, что я увидела его румянец, то закрыл лицо рукой и постарался быстро отвернуться. Такой взрослый, но такой милый. Просто душка. Иногда я представляю, что было бы, если бы я с ним встречалась. Любовь и все такое… Оставлю это вашей фантазии.

Я пододвинулась к нему ближе и сказала:

– Эй, а я так и не поблагодарила тебя.

– За что это? – спросил он. Румянец уже спал с его щек.

– За те слова. Спасибо. Ты тоже был моим настоящим другом. Только не совсем первым.

Я пододвинулась к нему еще ближе и всю оставшуюся дорогу мы проехали в такой молчаливой форме.

Теперь, окунувшись в свои раздумья, в моей голове возникают все новые и новые эпизоды из моего детства, связанные с Сайрамом. Один из таких я не очень хотела вам расписывать, но уж лучше расскажу, чтобы вы лучше понимали характер Сайрама. Будь что будет.

Мое первое впечатление о Сайраме было… что он резкий и холодный.

Уже во втором классе он стал более учтивым. Даже пригласил меня один раз в футбол поиграть. Сказал:

– Не хочешь потом сходить вместе в футбол погонять?

Я тогда немного растерялась, но потом быстро опомнилась и кивнула со словами:

– Да, давай.

Помню один день как вчера. Многие ребята уже пришли в школу и сидели в кабинете. Дверь распахнулась, и вошел Сайрам. Он шел медленно, опустив голову вниз, руки в карманах брюк. На лице пластырь, под глазом кровоподтек, будто его кто-то побил. Физиономия угрюмая. Как только он вошел в класс, мальчики начали шептаться.

– !… – я хотела что-то сказать ему, увидев его побои, но не смогла. Сайрам стремительно прошел вглубь кабинета, бросил сумку и сел за свое место, ничего никому не сказав. А на то время он уже был куда общительнее, чем в первом классе. Но в этот раз ни на кого не посмотрел и ни с кем не поздоровался. Эти дураки все продолжали перешептываться. Совсем уже с ума посходили? В классе царило напряжение и неловкость.

Сайрам напряженно стиснул зубы. Я поняла, что нужно что-то делать. Не могла я просто так все оставить. К тому же Сайрам теперь мой друг. Пробираясь сквозь парты, я ринулась к нему. Все ближе и ближе. Я стояла уже прямо над ним. Что сказать? Что сказать? ЧТО-О-О? Думай, думай. Черт, ты же так хвасталась своей сообразительностью, что теперь не так? Я присела за свободную парту перед ним.

– Ты чего в футбол в последнее время не играешь? – спросила я.

– А? – подняв голову, удивился он.

– Дурень, мне же скучно без тебя! Хочешь, сходим потом пообедаем и в футбол поиграем?

Он усмехнулся, а потом сказал:

– Слушай ты… Когда человек приходит с таким лицом, тебя это совсем не колышет? Вообще никакого беспокойства не возникает? – он указал на свое лицо. Правая щека заклеена пластырем, немного вздулась. Губа разбита, и под глазом синяк.

Я немного замялась и отстранилась.

– Дело вовсе не в этом. Просто… мне показалось… что тебе не понравится, если я об этом заговорю. Меня беспокоит то, что с тобой случилось, но… я волновалась, что могу испортить тебе настроение.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, немного помолчал, а потом сказал:

– Ха? А ты попробуй, спроси.

– М?

– Если ты покажешь свое беспокойство обо мне, то… я думаю, мне будет… приятно.

Сайрам немного потеребил прядь волос, а потом отвел взгляд в сторону. Он и не старался смотреть на меня все это время, но иногда поглядывал, слушая меня.

– Тогда позже. В столовой. Как тебе?

– Угу.

– Здесь слишком много любопытных людей.

Я вернулась на свое место. Время тянулось так долго. Кажется, будто никто больше не заметил его разбитое (в прямом смысле, блин!) лицо. Или просто не хотел замечать. И вот после урока мы встретились в столовой. Сайрам заказал себе целую миску еды. Рис с соусом, омлет, чай. Я взяла просто сок. Мы сели за удаленный свободный столик. Никто нам не мешал.

– Ну, так, короче. Как ты получил все эти раны? Может, какая-нибудь собака во дворе… Или драка с мальчишками за мяч?..

– М-м, нет, меня мать побила, – словно что-то обычное, сказал он, засовывая ложку риса в рот.

– А… и почему она это сделала?

– Это не впервой. Потому что я не соответствую ее ожиданиям. Она хочет, чтобы я был истинным джентльменом, выполнял всю работу по дому и словно прислуживал ей. Но я не хочу. Хочу бегать, резвиться и играть в футбол. Мои разодранные коленки ее бесят, а то, что я не помыл посуду утром, вывело ее из себя. К тому же если я начинаю сопротивляться или перечить ей, она заводится еще сильнее.

Потыкав рис ложкой, он добавил:

– А еще я выгляжу не так, как ей нужно. Ну что за глупая женщина. А я ведь весь в нее. У меня жидкие темные волосы, да и костюмы я не люблю, я ценю удобство. Да и вообще из-за нее в последнее время не очень хочется домой приходить. Криков уйма. Еще и каждый раз заставляет что-то делать противоречащие. То приберись в доме, а потом в ту же секунду: «Не трожь это!».

«Мда, судя по тому, что говорит о нем народ, про его неблагополучную малоимущую семью – все правда», – подумала я. Но я редко слушала всякие сплетни.

Я глянула на него. Сайрам тщательно жевал еду. Хорошо хоть, питание в школах бесплатное. Может вдоволь наесться здесь. Он не смотрел на меня и думал о чем-то своем. Ну да, чего уж там, у него проблемы посерьезнее моих.

– В таком случае хочешь пойти ко мне домой? – неожиданно для себя сказала я.

– Че?

– Да ты не глухой, все слышал. К тому же сам сказал, что не хочешь к себе домой возвращаться. Просто говорю, пойдем поиграем вместе у меня. Я все равно часто дома одна, родители на работе до семи часов.

– Не нужна мне твоя жалость.

– Совсем дурак. Больно надо.

– Хмм… так… реально? Мне правда можно прийти к тебе? – недоверчиво, спросил он.

– А, ну да, – я кивнула.

– В таком случае можно я приду сегодня? – его лицо теперь излучало спокойствие и веселость.

Он и вправду пришел ко мне тогда домой. Нам пришлось пойти вдвоем, а Рэкки отправилась к себе сразу после школы. Когда он оказался у меня, то первым делом улегся на наш большой диван, бегал по комнатам, изучая все, и вел себя неприлично. Кажется, я была первой, кто захотел с тобой сблизиться, и мне даже не важно было как. Я была довольна таким раскладом.

* * *

P.S. А еще в тот день он стащил у меня целую охапку конфет. Просто взял и бесцеремонно загреб их рукой себе в рюкзак. Да еще и улыбался при этом. Пришлось сказать маме, что я угостила в школе парочку друзей конфетами, чтобы она не сильно верещала, куда делось столько леденцов.