Текст книги "Тебя уволят, детка!"

Он едва заметно усмехнулся.

– А ты как думаешь?

Я могла придумать только один вариант.

– Из-за «Медиа-Трейдинга», да? Чтобы наша сделка осталась в силе?

Ден посмотрел на меня долгим взглядом, а потом нажал на газ и рванул с места, окутав облаком пыли. Я закашлялась и все-таки высказала ему вслед все, что думаю.

Раз не мог услышать, дурацкие правила пошли в топку.

Я проявила чудеса эквилибристики, добравшись по вечерним пробкам до дома менее чем за десять минут. Еще десять ушло на то, чтобы переодеться в удобные джинсы и закинуть в рот на ходу что-нибудь пожевать.

– Бабуленция! – радостно протянула я, поглядывая на свою призрачную спутницу с гораздо большей благосклонностью, чем прежде. – Скоро я тебя упокою с миром!

Та лишь скромно потупила глазки и сложила руки на животе.

Когда я вышла из подъезда, Ден уже ждал меня верхом на байке. И тут передо мной встала непредвиденная ранее проблема: для того чтобы не свалиться в поездке, мне придется сесть и плотно прижаться к нему.

Мне. Плотно прижаться. К мужчине, который бесит меня до зеленых чертей.

– Я поеду следом за тобой на машине, – проворчала я, засовывая руки в карманы и переступая с ноги на ногу.

– Не-а, – Ден покачал головой, – я не буду каждый раз тормозить и ждать, пока ты доберешься, а по пробкам у тебя все равно не получится быстрее.

Вот гадство! Он, конечно, был прав, да мне и самой не хотелось потратить весь чертов вечер на то, чтобы разбираться с бабулей. Я мечтала о теплой ванне с пенкой, которую буду принимать наконец-то без лишних свидетелей.

Я скорчила гримасу и устроилась на сиденье за его спиной. Ден обернулся через плечо, ухмыляясь с таким видом, что захотелось его стукнуть.

– Держись.

Всем видом демонстрируя нежелание, я протянула руки и обняла его за талию. Ощутила, как напряглись мышцы его спины от моего прикосновения. И тут в голову пришла коварная мысль. Ден хочет заставить меня играть по его правилам, но ему пора бы усвоить, что облом – его вечное амплуа. Медленно подавшись вперед, я прижалась к его спине обоими полушариями грудей. Мой живот почти прилип к его телу, и какое бы отвращение Ден у меня не вызывал, я не смогла сдержать тихого смеха, ощутив его усилившееся напряжение.

– Жаль, что ты не можешь быть за рулем и одновременно пялиться на мои сиськи, – шепнула я.

– Ты не забыла о третьем правиле? – прорычал он.

– Но ты сам приказал мне садиться и держаться за тебя, – ответила я невинным голоском, – у меня руки не по два метра, чтобы выдерживать между нами пионерское расстояние, особенно когда ты отожрал себе такое пузо.

Живот у Дена был достаточно плоским, но я не испытала ни малейшего стыда за эту ложь. Пусть не корчит из себя мачо!

Он нажал на газ, и я порадовалась, что все-таки держусь за него – слишком уж резко мы стартовали. Ветер ударил в лицо. С опозданием я подумала, что следовало бы заплести волосы. К концу поездки на голове будет черт-те что.

Я попыталась спрятаться за широкой спиной Дена, но сделала себе только хуже. Прижавшись щекой, я оказалась в плотном тандеме с ним и чувствовала, как работают его мышцы, когда он переносит вес тела с одной стороны на другую, чтобы войти в поворот или обогнать какую-нибудь медленную колымагу. Эти ощущения воскрешали в памяти другие, когда он нес меня из ванны в спальню, крепко прижав к себе. Я не знала, почему никак не могла выкинуть из головы тот вечер.

Ден видел меня голой.

Он мог меня поиметь.

Но развернулся и ушел.

А потом он наблюдал, как я целую другого.

И это сделало его диким.

Черт меня раздери, если я хоть что-то в нем понимала.

Заметив, что слишком уж много времени посвящаю мыслям о Дене, я встряхнулась и попыталась отогнать от себя наваждение.

Зато было забавно наблюдать за бабулей. Когда я ездила в своей машине, она тихонько маячила на заднем сиденье. Я даже приспособилась меньше смотреть в зеркало заднего вида, чтобы не отвлекаться на нее, а ведь это случалось довольно часто. Но теперь привидение просто летело рядом, как если бы превратилось в воздушный шарик, привязанный ко мне за веревочку. В отличие от моей истрепанной прически, у бабули ни один волосок не шевелился в полете. Даже подол платья не колыхался. Впрочем, я уже перестала чему-либо удивляться.

Наконец мы свернули на одну из улиц, которая огибала небольшую рощу – может быть, последний уголок природы в шумном городе. Этот район был немного мне знаком. С одной стороны здесь громоздились «высотки», с другой – плотной стеной стояли деревья, и слышался лай собак. По вечерам их выгуливали в роще хозяева, живущие в тех самых «высотках».

Ден остановил мотоцикл на той стороне дороги, которая прилегала к роще, заглушил мотор и знаком показал мне слезать.

– Что, твоя подружка на полянке живет? – осведомилась я, разминая ноги после поездки и приводя в порядок взлохмаченные волосы.

– Нет, не на полянке, – он задумчиво оглядел здания, – в каком-то из этих домов.

– В каком-то? То есть ты не знаешь, в каком именно?

Он развел руками.

– Я же говорил, что будет нелегко. Нужно пройтись, постараюсь вспомнить, как выглядел подъезд.

Я простонала и мысленно произнесла все то, что хотела сказать вслух.

– А позвонить ей и спросить номер дома – не судьба?

Ден повернулся и посмотрел на меня уничтожающим взглядом.

– Ты думаешь, я бы не сделал этого, если бы мог?

– То есть… – я осеклась, понимая масштаб проблемы, – ты трахал девчонку, у которой не взял номер телефона, и не запомнил, где она живет?!

Он скорчил недовольную гримасу, только подтвердившую, что я права.

– Не могу поверить, – я воздела руки к небу и уронила их в полном бессилии. – Ты забыл девушку, но зато запомнил ее старого кота Гошу!

Лицо Дена стало еще более недовольным.

– Я запомнил его только потому, что он нассал мне в ботинок, пока мы…

Он многозначительно посмотрел на меня.

– Ты полный п… – я вовремя прикусила язык. Все-таки шанс найти хозяйку Гоши еще оставался, а то, что Ден – придурок, он, хотелось бы верить, сам понял по моему выражению лица.

Зато к коту сразу уважение появилось. Молодец, защитил честь хозяйки, а то, видите ли, ходят всякие.

Вздохнув о превратностях судьбы, я последовала за Деном. Мы втроем с бабулей перешли дорогу и углубились во дворы.

– Может, по имени ее позовем? По старинке. Вдруг выглянет? Надеюсь, у нее не очень распространенное имя? Хотелось бы что-то наподобие Брунгильды или Даздрапермы, чтобы исключить ошибочные варианты.

Ден покосился на меня, но промолчал.

– О, черт, – пробормотала я, – только не говори, что ты не знаешь даже ее имени!

– Я не знаю даже ее имени, – отчеканил он.

– Вот ты красава, по пьяни девушку охмурил!

Ден поморщился.

– Нет. Я не пью.

Я не поверила своим ушам.

– Что, вообще?

– Вообще.

В его голосе прозвучали нервные нотки, и я решила немного притормозить с сарказмом. Не хотелось, чтобы отказался помогать. Сегодня я увижу этого Гошу во что бы то ни стало!

Внезапно мое внимание привлекла бабуля. Она устремилась вперед, да с такой скоростью, что я в глубине души немножко помечтала, что улетает от меня навсегда.

– Вперед! – я рванула за привидением, а когда обернулась и увидела, что Ден тормозит, вернулась и схватила его за руку. – Да двигай ты своими костылями!

Он не стал спорить. Я потащила Дена за собой, пытаясь не упустить из виду полупрозрачную фигуру старушки. Мы миновали детскую площадку, распугав мамаш с колясками и их малышей, нарвались на двух мелких собак, взорвавшихся звонким лаем.

Бабуля тем временем успела ускользнуть в соседний двор.

– Осторожно! – Ден прыжком догнал меня и прижал к себе, кое-как вытащив из-под колес велосипедиста, которого я в пылу погони не заметила.

Меня окатило краткой вспышкой дрожи и его горячим дыханием. С трудом отпихнув Дена, я бросилась в другой двор и остановилась, чтобы сориентироваться. Моя старушка маячила у дальнего подъезда девятиэтажки.

– Вон она! – тяжело дыша, я показала пальцем. – Вон там живет твоя подружка.

– Возможно… – протянул Ден, приглядываясь, – эта голубая дверь кажется мне знакомой.

Я только закатила глаза.

Возле домофона нас ждал следующий ребус.

– Номер квартиры? – осведомилась я, притопывая ногой.

Могла бы и не спрашивать. Ден лишь задумчиво почесал подбородок.

– Отлично! – прошипела я. – Если этот хренов Гоша окажется не тем Гошей, я просто не знаю, что с тобой сделаю! Что нам теперь, во все квартиры по очереди звонить?

– А привидение тебе не показывает, какие цифры нажимать? – огрызнулся он.

Я мельком глянула на бабулю. Та повернулась к нам спиной и рассматривала листовки на доске объявлений, укрепленной на стене.

– Не показывает. Может, вслух что-то говорила?

– На бегу? Поверь, я не слышал, – раздраженно процедил Ден.

– Чудесно, – я сложила руки на груди. – И что будем делать?

В это время раздался сигнал, и дверь начала открываться. Из подъезда вышел мальчик с мячом и удивленно на нас уставился. Моя старушка воспользовалась ситуацией и шмыгнула внутрь. Учитывая, что стены и двери не были раньше для нее препятствием, я расценила это как намек для нас.

– С дороги, пацан! – Я легонько отпихнула мальчика и рванула в подъезд.

За спиной раздались шаги Дена.

Нас ждала бодрящая пробежка вверх по лестнице за бабулей.

На шестом этаже я сдалась. Прислонилась спиной к стене, задыхаясь и наблюдая лишь красные круги перед глазами, и простонала:

– Я ненавижу тебя, Ден Овчаренко!

– Меньше бухать надо. – Он привалился рядом со мной и откинул голову. Его дыхание было гораздо более спокойным, и это бесило потаенные уголки моей души.

– Заткнись, святоша! – не осталась в долгу я. – Давно у венеролога чаек не пил?

– Я предохраняюсь, – мрачно бросил он. – И всегда это делал.

– Все равно, не зря тебе Гоша в тапки нассал… – покачала я головой.

Ден повернул ко мне голову.

– Вот смотрю я на тебя и понимаю, что добрые дела наказуемы. Пойду-ка, пожалуй…

– Эй! Нет-нет-нет, – я быстро отлепилась от стены и уперлась в его грудь руками, удерживая на месте. – Никуда ты не пойдешь.

Некоторое время мы сверлили друг друга взглядами. Затем темные глазищи Дена прищурились.

– Ты уверена? – многозначительно произнес он.

Я скрипнула зубами.

– Да. Я передумала. Гоша – козел, раз попортил тебе обувь. Прибить его мало.

– О’кей, – он стряхнул с себя мои руки и начал подниматься дальше по лестнице.

– Но я все равно пожму ему лапу, – тихонько пробормотала я себе под нос.

Бабуля ждала нас на седьмом этаже у крайней двери. Заметив меня, она нырнула сквозь преграду и исчезла в квартире.

– Звони, – сказала я Дену и кивнула в сторону черной кнопки в стене.

Он глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду, поджал губы и надавил на звонок.

Послышалась пронзительная трель. Я в волнении сжала кулаки. Хоть бы это был тот Гоша! Хоть бы вся эта беготня не оказалась напрасной!

Щелкнул замок, и на пороге показалась девушка. Мой взгляд приметил белое махровое полотенце, обмотанное вокруг ее головы, полное отсутствие косметики на лице, майку на тонких бретелях и пижамные штаны. Похоже, кое-кто только что вышел из душа. Я уставилась на случайную подружку Дена, уже третью с которой довелось столкнуться.

Девушка с подозрением оглядела меня, но когда повернулась к Дену, ее лицо перекосила злобная гримаса.

Сестра! Духовная, конечно, но… черт возьми, как приятно встретить единомышленницу! Те, предыдущие подружки, просто выводили меня из себя, когда так и стремились облизать гадского Дена с ног до головы. Наконец-то хоть одна здравомыслящая женщина попалась.

– Ты… – прошипела она и даже слегка затряслась от злости.

Я очень ее понимала.

– Я, – как-то обреченно произнес Ден и отвел взгляд.

– Явился…

Казалось, из бедняжки сейчас пар повалит.

– Как видишь.

– Я ждала, что ты позвонишь…

– Он не записал твой номер, – спокойно пояснила я.

Девушка повернулась ко мне и удивленно захлопала ресницами.

– Послушай, э-э-э… – Ден замялся.

– И не запомнил твое имя, – добавила я.

Она открыла и закрыла рот несколько раз.

– А ты кто такая?

Я немного поразмыслила, как бы себя охарактеризовать.

– Мне запрещает об этом распространяться правило номер два.

– Это Вика, – поспешил вмешаться Ден, – и нам очень нужно поговорить с тобой.

– О чем?! – она смерила нас обоих презрительным взглядом.

– Начнем с того, что я очень сочувствую тебе, – заверила я.

– Это касается твоего кота, – отрезал Ден.

– Гоши? – Девушка нахмурилась. – Зачем тебе мой кот? Почему она мне из-за него сочувствует?

– Я не из-за него сочувствую, а из-за… – я покосилась на Дена и добавила тихонько: – Потом скажу. Правила такие.

Девушка фыркнула и попыталась захлопнуть дверь. Ден быстро ухватился за створку, не давая этого сделать.

– Пожалуйста, – вкрадчиво произнес он, чуть подавшись вперед и уставившись на свою подружку в упор.

И тут с ней случилось невероятное. Девица слегка покраснела, несмело ему улыбнулась, потом погасила улыбку и попыталась стать серьезнее, но ее глаза продолжали блестеть.

– Ну, проходите.

– Спасибо, – Ден шагнул в квартиру, я поспешила следом. Задержалась на пороге и шепнула ей: – Отстойный секс… это было ужасно, да?

Девушка посмотрела на меня круглыми глазами, похоже, абсолютно не понимая о чем речь.

Ай, ну и черт с ней, с этой тупицей!

В прихожей оказалось очень жарко и тесно. Шкаф-купе с зеркальной дверцей был приоткрыт, и оттуда высовывались рукава верхней одежды. В углу, возле трубки домофона, отошли от стены обои. Ден остановился, по-прежнему избегая взгляда хозяйки.

– Можно увидеть Гошу? – приступила я к делу.

– Д-да… – неуверенно ответила девица и крикнула куда-то в недра квартиры: – Гоша! Кис-кис-кис!

Из-за угла к нам вышел толстый рыжий кот с седыми бровями и усами. Никогда раньше не замечала, есть ли у котов брови, но у этого «экземпляра» они были прямо-таки брежневскими. Гоша с неприязнью повел носом в сторону Дена и басом сказал: «Мау». Я едва сдержала улыбку. Зверюга нравился мне все больше! После разочарования в туповатой хозяйке этот факт пролился бальзамом на душу.

Моя бабуля показалась следом за котом. Она взволнованно порхала вокруг него и всплескивала руками. Гоша прядал ушами, будто ощущал ее присутствие и нервничал. Губы старушки шевелились, и, заметив это, я тут же глянула в сторону Дена.

– Оленька, – сказал он.

Мы поняли друг друга без слов, а вот хозяйка кота посмотрела на него, будто увидела Будду.

– Только Оленька? – деловито поинтересовалась я, игнорируя ее изумление.

Все равно ведь не поверит, только время на объяснения тратить.

Ден опустил голову и задумался.

– Да, только Оленька. Оленька, Оленька…

– Вы не Оленька? – обратилась я к девушке.

– Нет… – растерянно пробормотала она, – я…

– Нет! – Ден щелкнул пальцами и вскинул голову. – Коленька!

– Точно Коленька? – прищурилась я.

– Точно.

– Если это не Коленька, – пригрозила я, – то я тебе не позавидую.

– Это Коленька, – торжественным голосом произнес Ден. – Сто процентов!

– Я тебе ватные палочки для ушей подарю, – пообещала я. – И если это все-таки не Коленька, то запихну их тебе…

– Это чертов гребаный Коленька! – процедил он, теряя терпение.

Я повернулась к бледной как мел девушке и мило ей улыбнулась.

– У тебя есть знакомые Коленьки?

Похоже, дар речи не торопился к ней возвращаться, и бедняжка лишь помотала головой.

– Подумай хорошо, – скомандовала я, не особо заботясь о тоне: когда на карту поставлено мое разделение с бабулей, тут не до расшаркиваний, – может, случайный знакомый по имени Коля? Может, троюродный брат внука твоего двоюродного деда? Ну хоть кто-нибудь!

Она снова качнула головой.

– А Гошу давно знаешь?

Девушка задумалась. Краем глаза я увидела, что кот подошел к Дену и принялся нюхать его джинсы. Тот ненавязчиво отпихнул зверя ногой, но Гоша с упертостью барана вернулся к прежнему занятию.

– Г-гошу я приютила, – очнулась хозяйка кота, – мои родители новую квартиру купили. А через какое-то время к ним Гоша начал захаживать. Сидел в подъезде, скребся в дверь, кричал. Соседи сказали, что там раньше старушка жила.

Мы с Деном переглянулись.

– У меня мама – аллергик, не переносит шерсть животных, – продолжила его подружка, – а кота жалко. Пробовали пристроить – никто не взял. Ну вот я и приютила.

– А куда делась та старушка? У которой квартиру купили? Она умерла?

– Не знаю… родители через риелтора покупали.

– Может, риелтора звали Коля? – перестраховалась я.

Девушка лишь пожала плечами.

– А что хоть за контора?

– «Супер-Град».

– Ладно, – вздохнула я, – спасибо и на этом. Адрес той квартиры не подскажешь? Может, соседи знают того, кто нам нужен.

Она неуверенным голосом назвала адрес.

Попрощавшись с очередной надеждой упокоить бабулю, я повернула ручку двери и вышла на лестницу.

– Как, и ты уходишь? – возмутилась девица, заступив дорогу Дену. – Ты же хотел поговорить!

Он в легком недоумении встретился со мной взглядом поверх ее головы. Я сложила руки на груди и нетерпеливо притопнула ногой.

– Знаешь, э-э-э… – он попытался боком пройти мимо подружки, но не тут-то было. – Давай я запишу твой телефон, и…

– И мы снова это повторим? – Она уцепилась за его куртку и хихикнула.

Я скорчила Дену гримасу, просто кричащую: «Что за чушь она несет?» Он едва заметно пожал плечами.

– Между прочим, ты мне должен за разбитую вазу, – она продолжала виснуть на Дене.

Я не собиралась провести тут еще три часа, слушая, как они воркуют друг с другом, поэтому вошла обратно, решительно отодвинула девицу, схватила Дена за рукав и поволокла за собой.

– Не давай ему телефон! – бросила напоследок. – Тебе же лучше будет! Он у венеролога давно не проверялся.

Она издала разъяренный вопль. Дена начал разбирать абсолютно беспричинный смех. Он с трудом передвигал ноги, и мне пришлось толкать его перед собой. Я заметила, что привидение тоже покинуло квартиру и следует за мной.

Когда мы начали спускаться по лестнице, в приоткрытой двери показался кот.

– Мау! – крикнул он на прощанье.

– Гоша! Ты лучший! – заверила я его.

Спуститься получилось гораздо быстрее, чем подниматься. Мы с Деном буквально выкатились на улицу. Он так ржал, что мне хотелось его пристукнуть, но вместо этого саму невольно начал разбирать смех. Я согнулась в три погибели, не в силах идти.

– Ты видел ее лицо, когда сказал «Оленька»? – простонала я.

Он лишь кивнул.

– Она точно готовилась вызывать нам «дурку»!

– А ты бы видела свое лицо, когда выцарапывала меня из ее когтей!

– Очень ты мне нужен, еще тебя выцарапывать! Не был бы ты за рулем…

Ден вдохнул и выдохнул, чтобы успокоиться.

– И ты опять не спросил ее имя! – попеняла я.

– Надеюсь, мне не придется сюда возвращаться.

– И что за история с вазой?

– Она упала со стола.

Он усиленно пытался заставить себя не улыбаться, но теперь хохотала я, и это, видимо, было заразительно.

– А почему она упала со стола? – допытывалась я.

– Потому что на столе в это время были мы.

– Фу! – я сделала вид, что меня тошнит. – Побереги мои седины от подробностей своих отвратительных похождений.

– Хорошо. Я не буду рассказывать тебе про три оргазма, которые она испытала.

Меня перекосило от нового приступа смеха.

– Что?!

– Ладно. Все. Шутка. Я ничего тебе не скажу. Успокаивайся. Веди себя как взрослый человек.

Ден подошел, взял меня под локоть и заставил выпрямиться. Я оказалась с ним лицом к лицу и внезапно перехотела смеяться. Потому что поняла кое-что. В первый раз за все время ненависть куда-то испарилась. Я смеялась с Деном так, как делала бы это с Ромкой. Да, мы подкалывали друг друга, но это не довело нас до ссоры. Никто не возжелал прибить оппонента.

И это было странно.

Ден тоже стал серьезным. Он смотрел мне в глаза, словно чего-то ждал. Некоторое время мы простояли так в молчании. Я не знала, что ему сказать. Меня до чертиков пугал тот факт, что между нами что-то изменилось. Ничего не должно было меняться! Он оставался таким же придурком, как и всегда. Пять минут смеха не могли перечеркнуть наше прошлое и загладить ошибки.

– Что мы будем делать дальше? – спросила я и внутренне содрогнулась от того, как неуверенно звучит собственный голос.

– Найдем эту риелторскую контору и Коленьку, – ответил Ден, не разрывая контакта глаз.

– Думаешь, найдем?

– Обязательно, – он сглотнул и отпустил мой локоть, – пойдем, я отвезу тебя домой.

– Давай по пути заедем кое-куда? – Я покосилась на бабулю, которая выглядела очень грустной после расставания с котом.

– Куда? – без особого интереса спросил Ден, когда мы пошли обратно к его мотоциклу.

Я ответила не сразу. Идея казалась бредовой, и никто не мог предсказать, как он отреагирует на мою просьбу, но мне просто жизненно необходимо было что-то для себя понять.

– К нашей старой школе, – произнесла я, избегая его взгляда. – В тот гаражный кооператив, где все вечно ошивались после уроков, помнишь?

Если Ден и удивился, то виду не подал, лишь сказал:

– Это другой район города.

– Я знаю, – коротко ответила я, и на этом разговор был закончен.

Тем временем окончательно стемнело. Это порадовало – в сумерках бабуля не так мозолила глаза своим присутствием. Прокатившись с ветерком по городу, мы свернули на ту улицу, где находилась школа. При виде здания, заново отремонтированного и выкрашенного, с новыми стеклопакетами, я думала, что испытаю хотя бы вялый признак ностальгии, но не почувствовала ничего. Не видела школу много лет – и еще столько же бы не видела.

Ден проехал дальше и уверенно свернул в гостеприимно распахнутые ворота кооператива. Сколько я себя помнила, они всегда стояли открытыми, а сторож и носа не казал из сторожки, но мы предпочитали пробираться на территорию через неплотно прилегающую створку пожарных ворот, расположенных ближе к школе. Точно такой же лаз находился на противоположной стороне кооператива, он вел дальше к жилым домам. Я не знала, заделали ли теперь эти ходы, но продолжала о них помнить.

Территория считалась большой. Кооператив напоминал лабиринт, в котором можно было долго бродить в поисках выхода, если не знать, где повернуть. Некоторые повороты заканчивались тупиковыми ответвлениями, причем располагались они в хаотичном порядке. Но мы, школьники, знали эту местность, как свои пять пальцев.

– Куда теперь? – бросил Ден, притормозив на развилке.

Я растерялась. Не знала, как описать то, что ищу.

– К самым дальним гаражам. Помнишь? Где последний тупик.

Он кивнул и прибавил газу. Свет фар выхватывал из темноты бесконечную череду гаражных ворот. Некоторые из них были темно-зелеными, другие – красными, третьи – выкрашены в серебристый цвет, но на каждом гараже обязательно имелся порядковый номер. Дорогу здесь не отремонтировали до сих пор, и Дену приходилось постоянно объезжать рытвины и лужи в плотно утрамбованной колесами земле.

Наконец из-за плеча Дена я увидела впереди высокий забор из камня. Последний тупик. Гаражи здесь выглядели заброшенными. Сухие лозы дикого винограда ползли по стенам, застилая ворота и исчезая на крыше. Ден остановил мотоцикл и заглушил мотор, но фары выключать не стал, иначе все вокруг погрузилось бы в кромешную тьму. Света молодой луны не хватало, а фонари здесь побили еще в пору моей школьной юности.

Я слезла с сиденья и постояла, оглядываясь. Где-то вдалеке выла собака, с дороги долетал шум машин. Ден оставался неподвижной статуей, только чуть наклонился вперед, уперевшись в руль. Я подошла к крайнему гаражу и принялась расчищать стену от лозы. Это получалось с переменным успехом: сухая кора крошилась под пальцами, а стебли были жесткими и ломкими.

– Ты мне не поможешь? – не выдержала и рявкнула я на Дена, который продолжал сидеть неподвижно.

– Нет, – прозвучал его невозмутимый голос, – я же не знаю, что ты ищешь.

Я тихонько зарычала сквозь стиснутые зубы. Если Ден на самом деле сделал здесь когда-то надпись, то теперь просто глумился надо мной и притворялся ничего не знающим.

А если Ромкины слова не подтвердятся… мне не хотелось выглядеть дурой, которая поехала через весь город, чтобы взглянуть на надпись, которую он не оставлял.

С удвоенной силой я дернула за лозу. Та наконец с треском поддалась, поползла вниз, обламываясь в местах переплетения. На серой каменной стене не обнаружилось ничего. Для верности я даже провела пальцами по поверхности. Нет, этот камень не знал следов краски.

В растерянности я обернулась в сторону Дена.

Отлично. Теперь он может поржать над тобой от души, детка.

Он вздохнул, потом развернул мотоцикл так, чтобы свет фар падал на гараж по другую сторону ряда. Лоза буйствовала и там. Оставив в покое байк, Ден подошел к освещенным воротам и парой сильных движений расчистил их.

– Вот, – приглушенным голосом сказал он.

Я сделала несколько шагов, во все глаза уставившись на полуистертую надпись «Вика», пересекающую гараж поперек ворот. Буквы были стилизованными, выпуклыми, внутри закрашенными красным, а по краям обведенными черным. Он, должно быть, старался, когда выводил их. Я представила эту картину так четко, будто увидела своими глазами: Ден стоит с баллончиком в руках, худой и взъерошенный, в своих обычных потрепанных джинсах, которые он категорически отказывался менять на школьные брюки, за что постоянно получал выговор от классного руководителя. Впрочем, ему было плевать, вряд ли кто-то читал его дневник так внимательно, как это делал, например, мой отец.

– Ты все-таки сделал ее… – я замолчала, не зная что добавить.

– Я сделал ее не для тебя.

Приехали. От неожиданности я не сразу нашлась, что бы такого едкого ответить.

– Ты посвятил ее какой-то другой Вике? – переспросила я и нервно усмехнулась.

– Нет, – на лице Дена не появилось и тени улыбки, – просто той Вики больше нет.

Я подошла еще ближе к нему, попав в полосу света.

– О чем это ты?

Он отвернулся, разглядывая буквы.

– Я написал это для светловолосой девочки, которую считал ангелом. Да, пусть это звучит высокопарно, но тогда мне так казалось. Я наблюдал, как она звонко смеется, когда болтает со своим другом, и мечтал оказаться на его месте. Я боялся к ней прикоснуться, – Ден горько усмехнулся, – думал, что умру, если это сделаю. Но когда она вдруг обратила на меня внимание, понял, что умру, если не прикоснусь.

Я слушала его, затаив дыхание. Все-таки Ромыч оказался прав. То письмо, спрятанное в шоколадке, мне не стоило видеть. Я и теперь с трудом понимала, как мне реагировать на такие признания со стороны Дена.

– Ты так говоришь, будто она – это не я.

Черт, я уже ненавидела себя за эти дурацкие нервные смешки после каждой фразы.

Ден снова повернулся ко мне.

– Но это не ты, Вика, – твердо сказал он. – Если когда-то в тебе и было что-то хорошее, чистое, удивительное, то все это умерло. Ты – мерзкая злобная тварь, к тому же абсолютно невоспитанная. Может быть, кто-то еще верит, что это не так. Но не я.

Я ощутила, как обжигающе горячая волна ярости подкатывает к горлу и застилает глаза. Да как он вообще смеет говорить мне такие вещи прямо в лицо?!

– Кто-то типа Антона, да? – протянула я с сарказмом в голосе. – Ты поэтому старался всячески отпугнуть его от меня? Потому что он не видит во мне тварь, а видит ту светловолосую девочку, которую ты один раз трахнул и, похоже, до сих пор не можешь забыть?

Ден снова рассмеялся невеселым смехом.

– Когда-нибудь ты останешься в полном одиночестве. Тебя все бросят, потому что устанут терпеть. Ты сопьешься и закончишь жизнь очень плохо.

– А тебе-то что за дело? – улыбнулась я как можно увереннее.

Меня бесил этот его всезнающий тон, с которым Ден пророчил мне безрадостное будущее. Захотелось врезать ему так сильно, что даже руки зачесались. Но когда Ден вдруг направился ко мне, я с трудом поборола желание сделать шаг назад. Эй, он не должен меня трогать после того, как наговорил гадостей!

Ден сжал мое лицо в ладонях и приблизил свое так, что я почувствовала его дыхание. Ноги мгновенно стали ватными, и я потеряла ощущение реальности.

– Я любил тебя, – с горячностью прошептал он мне прямо в губы.

Я не могла даже рукой пошевелить. До боли прикусила внутреннюю поверхность щеки, потому что даже после того, как он назвал меня тварью, мне нестерпимо хотелось еще раз ощутить его поцелуй. Губы Дена находились всего в нескольких миллиметрах от моих, и это лишало всякого здравомыслия.

– А я всегда тебя ненавидела… – пробормотала я, чувствуя, что почти готова капитулировать.

– Но не теперь.

Ден наконец-то впечатался в мои губы. Одновременно с этим поймал мои руки и по очереди закинул себе на шею. Я обхватила его, прижимаясь все плотнее. Пальцы Дена приподняли край моей куртки и скользнули за пояс джинсов. От прикосновения к позвоночнику по моей спине прошла дрожь.

– Ты хочешь меня, – сказал он в промежутках между сладкими и тягучими поцелуями, грозившими окончательно убить во мне жажду сопротивления. – Можешь не притворяться.

Такого самоуверенного тона я не могла ему простить.

Тут же впилась ногтями в его шею, вырвав из груди возмущенное рычание. Ден приподнял голову, заглядывая мне в глаза.

– Еще чего. Я ненавижу тебя, ты назвал меня тварью! – бросила я ему, стараясь окатить ледяным презрением.

– Только для того, чтобы заставить одуматься, – он поднял руку и погладил меня по щеке. – Остановись, пока не поздно.

Этот контраст грубых слов и ласковых прикосновений оставлял меня в полном недоумении. Я закрыла глаза, ощущая пальцы Дена на своей шее, его дыхание – на своем лице, его ногу – между своих ног. Другая его рука скользнула на мою задницу и крепко сжала ее, заставив подать бедра вперед. Сквозь тонкую ткань трусиков я ощутила грубое трение джинсов о свою кожу и готова была умолять о пощаде.

– Я не могу… здесь же бабуля…

– Мне плевать, – прорычал Ден, покрывая поцелуями мое лицо, – я ее не вижу.

По правде говоря, я тоже уже ничего не видела кругом, но это не отменяло тот факт, что привидение бродит поблизости.

– Думаешь, что трахнешь меня, и я стану пай-девочкой? Добрый чпокатель-волшебник! Меня тошнит от твоей наивности, – я куснула его за скулу, впрочем, не очень сильно.

Его тихий, низкий, до противного сексуальный смех ударил по моим нервам хуже бейсбольной биты.

– Думаю, что ты станешь пай-девочкой ради того, чтобы я тебя трахнул.

Что?

У кого-то самомнение раздулось вместе с кое-чем другим?

Я оттолкнула его и размахнулась, чтобы влепить пощечину, но Ден снова успел среагировать.

– Я же сказал… – процедил он, сжимая мое запястье так сильно, что я вскрикнула от боли, – никогда больше не смей… пытаться меня ударить.

– Или что? – с вызовом бросила я ему в лицо. – Ты накажешь меня? Трахнешь прямо здесь? Давай! Вперед! Один отвратительный полуминутный секс я пережила, потерплю второй раз секунд сорок, не умру.

Ден схватил меня в охапку, подтащил к гаражу и придавил своим телом к стене так, что вышиб воздух из легких.