Текст книги "Москва никогда"

Глава 6
Мертвецы

Позывной «Ветер-один» (продолжение)

19.51 по восточноевропейскому времени

Определенно во всем этом было что-то было не так. Неожиданная смена цели, приказ идти через лес, прекрасно укрепленный форт, затерявшийся черт знает где. И наконец – неоправданно затянувшееся ожидание перед воротами.

– Якудза, давай на пулемет!

В отличие от более-менее предсказуемых кадавров, от людей никогда не знаешь, чего ожидать. Вчерашний друг сегодня может легко стать врагом, чтобы завтра, как ни в чем не бывало, протянуть руку для формального рукопожатия. После чего вонзить нож под лопатку.

– И не расслабляйся там. Мало ли что…

– В каком смысле: «мало ли что?» – встрепенувшаяся Герцогиня даже не пыталась скрыть удивления. – С каких пор мы стали воевать со всеми подряд?

– Ни с каких. Обычная мера предосторожности, – уточнил я. И, чтобы не осталось недосказанности, добавил: – Все, как обычно. Мальчики играют в войну, красуясь друг перед другом у кого больше «ствол».

– В прямом или переносном смысле? – усмехнулся Валет, вытаскивая пистолет из наплечной кобуры, чтобы положить его сбоку от сиденья.

– Во всех, – ответил я, решив не вдаваться в подробности.

– У нас точно больше, – любой водитель знает, что за разговорами время летит незаметно. – Жаль, кое-кто…

– Таинственному «кое-кому» точно не жаль, – жестко отрезала Герцогиня. – Не расслабляйся, следи за дорогой – ворота уже открываются.

И правда, массивные створки разошлись в стороны, пропуская машину внутрь.

– Валет, ты заснул? Поехали!

– Значит, они нас «вымораживали», а мы не…

– …будем этого делать, – оборвал его я. – Жми на газ, это приказ.

– Как всегда…

Обиженно взревев двигателем, бронированный джип рванулся вперед.

– Детский сад, честное слово! – покачала головой Герцогиня.

На этот раз я был с ней согласен. Некоторые «мальчики» откровенно «передергивали», заигравшись в недетские игры. Точнее – воспринимали их чересчур близко к сердцу.

Экстренное торможение четырехтонного монстра эффектно смотрится со стороны. Когда находишься в салоне машины, испытываешь другие чувства.

– Не делай так больше, иначе встанешь на пулемет, – пообещал я, прежде чем выйти навстречу встречающим.

– Постараюсь, – пообещал азартный игрок и, как ни странно, сдержал слово.

В песочных часах его жизни почти не осталось песка.

* * *

Их было двое – молодцеватый капитан и его сосредоточенный низкорослый спутник. Судя по униформе, предположения насчет Пятого управления оказались верны.

– Салют «Пятерке»! – выброшенная вперед правая рука Якудзы смахивала на нацистское приветствие.

Вкупе со стволом крупнокалиберного пулемета, направленным на хозяев, это было откровенным вызовом. Никто не знает, что на уме у пулеметчика с фальшивой улыбкой. Особенно если он непредсказуемый азиат. Одно легкое движение руки, и даже испугаться как следует не успеешь. Короткая очередь расставит все точки над «i», а то, что секунду назад казалось неудачной шуткой, превратится в прощальный поцелуй на ночь. Которым смерть наградит очередного избранника, прежде чем накрыть труп мягким саваном пустоты…

Проигнорировав демарш Якудзы, молодцеватый капитан сразу перешел к делу.

– У нас раненый. Мне нужен доктор и старший группы.

– Что-то серьезное?

– Да.

Заметив выпрыгнувшего из машины Моржа, он не допускающим возражения тоном приказал:

– Бул остается здесь. Доктор займется раненым, а нам нужно поговорить без… – он на секунду замешкался, не зная, как лучше сформулировать мысль, – отвлекающих факторов…

– Хорошо.

Когда твоя нервная система завязана с другой с помощью некоей разновидности странного симбиоза, можно не прибегать к ненужным словам. Но объяснять это посторонним слишком долго и утомительно. Проще отдать голосовую команду.

– Морж, остаешься здесь, – коротко приказал я на ходу.

Дернувшийся было за хозяином питомец застыл на месте. В отличие от собаки, чье эмоциональное состояние легко определить по хвосту и ряду других признаков, про була такого не скажешь. Глядя на него, невозможно догадаться, спокоен он или собирается напасть.

Я точно знал, что сейчас Морж был слегка на взводе. Не исключено, что ему передалась моя нервозность, или…

Громкий голос сопровождавшего прервал размышления:

– В ангаре, – капитан показал на видневшееся неподалеку строение, – есть все необходимые инструменты, чтобы очистить пространство в машине.

В конце большого пустынного двора возвышалась внушительная железная коробка, выполняющая функции гаража и подсобного помещения хозчасти.

– Позвоночник не задет? – Герцогиню не интересовали технические подробности, ее волновала предстоящая транспортировка. По таким дорогам в постоянной тряске даже у здорового человека возможны проблемы со спиной. А у больного просто-напросто рассыплются межпозвонковые диски.

Клац. Клац. Клац…

В матовой поверхности скальпеля отражение эффекта домино выглядит так необычно и грустно, что нет никакого смысла уродовать джип ради того, чтобы доставить на базу свежеспекшийся труп.

– Не знаю, – честно признался капитан. – Мы, вообще-то, не специалисты. Остановили кровь, вкололи морфий, попросили помощи базы. Все остальное – в ваших руках, док.

Ситуация была, мягко говоря, не самой подходящей, чтобы заигрывать с женщиной, но мне показалось, что в последней фразе прозвучал некий скрытый подтекст, никоим образом не относящийся к раненому.

– Ясно, – в отличие от меня, Герцогиня не заметила ничего необычного. – Носилки есть?

– Да.

– Хорошо.

Старший повел нас внутрь здания. Его напарник остался во дворе, чтобы помочь Якудзе и водителю освободить заднюю часть машины для транспортировки раненого.

– Нам приказали забрать троих, – мне определенно что-то не нравилось в бравом капитане, только никак не удавалось понять, что именно. Хотя не исключено, что это была обычная неприязнь, вызванная его принадлежностью к одиозной «Пятерке».

– Да, мы эвакуируемся, – рассеянно согласился он, размышляя о чем-то другом. – Я, мой заместитель во дворе и пациент в лазарете.

С одной стороны, обколотому морфием бедняге уже ничем не помочь, с другой, оставить его одного, чтобы вдвоем встретить команду эвакуаторов, – не лучший вариант. Отдельные кусочки мозаики явно не вписывались в общую картину. Это вызывало смутное беспокойство.

– Валет, – начал было я и осекся, не услышав характерного, едва слышного потрескивания наушника.

– Здание экранировано, – на ходу объяснил проводник и, предвидя мой невысказанный вопрос, пояснил. – Раньше здесь размещалось информационно-аналитическое подразделение четвертого управления. Ни тогда, ни сейчас никому не нужна утечка информации.

– Мы, кажется, хотели поговорить? – меня не оставляло ощущение, что в этом странном месте слишком много загадок.

– Конечно, – вновь показалось, что в его ответе прозвучала некая двусмысленность. – Доктор займется раненым, а мы в это время поговорим. Кстати, вот и пришли.

Сопровождающий предупредительно открыл дверь, пропуская вперед женщину. Так как он остался придерживать дверь, я понял, что хозяин предлагает гостью пройти вперед.

«Ладно, вынесем раненого и разберем…» – успел подумать я, прежде чем раздался тихий хлопок и в шею воткнулся парализующий дротик.

«…ся…»

Дверь закрылась. Ослабевшие ноги не удержали веса тела, плавно осевшего на пол.

Лежащий под окровавленной простыней «раненый» как ни в чем не бывало соскочил с кушетки. Одновременно третий мужчина (он же затаившийся сбоку стрелок) шагнул к ошеломленной Герцогине, заломил ей руку за спину, рывком пригнул к земле и поставил на колени.

– А девка-то очень даже ничего! – рот мнимого «раненого» растянулся в довольной улыбке. – Сможем приятно развлечься!

– Да, – капитан бросил взгляд на часы. – Только что Палыч, согласно расписанию, устроил праздничный фейерверк. Недобитый японский фашист и водитель уже спеклись. Давайте начинать, он подойдет.

– А как же жребий? – обиженно начал мнимый раненый. – Так…

– Оприходуем по старшинству, – рассудительно ответил капитан. – Наша двойка первая, вы с Палычем – вторые. Потом уже по одному, кто, как и куда хочет.

– Всегда по старшинству, – разочарованию насильника не было предела.

– Субординация – великая вещь!

– Это правда, – подал голос до сих пор молчащий стрелок. – Вообще, хватит пререкаться, давайте начинать.

И они начали…

А я наконец понял, почему все время ощущал внутренний дискомфорт. С самого начала это была западня. Пулеметчика и водителя под благовидным предлогом оставили во дворе. Там и «пустили в расход». Женщину заманили внутрь, чтобы изнасиловать на глазах беспомощного командира. Теперь я должен буду досмотреть жестокий спектакль до конца. После чего мне свернут шею или зарежут. Смотря какое настроение будет у чертовых извращенцев.

Долбаная «Пятерка»! Мы живем в такое время, когда нельзя доверять никому. Даже своим. Жаль, что осознание этой простой истины пришло ко мне слишком поздно. Когда уже было нельзя ничего изменить.

Глава 7
Герцогиня

В некотором царстве, в распрекрасном государстве, жила-была милая девочка. Как и положено в таких случаях, у нее была очень красивая мама и очень умный папа. Он не был королем в прямом смысле слова, но если бы титулы покупались за деньги, то внушительный пакет акций крупной компании мог сделать его герцогом или, на худой конец, бароном.

До конца мира и практически полного истребления человечества было еще далеко, поэтому детство маленькой девочки, которую все называли не иначе как Принцесса, проходило словно в сказке. Не выдуманной, где добрая фея при помощи волшебной палочки творит удивительные чудеса, а реальной. Той самой, что можно обустроить за деньги. Точнее – за очень большие деньги.

Белоснежная усадьба с огромным ухоженным парком. Пруд с ручными лебедями. Уроки верховой езды, гольф, иностранные языки и лучшие преподаватели, персонально занимающиеся с умным ребенком. Путешествия в удивительные страны, отдых на лучших курортах, а также много всего такого, о чем обычные люди не смеют и мечтать. По той простой причине, что подсознательно не верят в осуществление этих фантазий. И, что характерно, они правы. Такая волшебная жизнь случается одна на миллион. Да и то – не всегда.

Прекрасная сказка продолжалась долго. Целых четырнадцать лет. Хотя в волшебной стране время летит незаметно. Не успеешь оглянуться – все кончится. Настолько быстро, что не сможешь даже как следует испугаться. Не говоря уже о том, чтобы в полной мере осознать масштаб обрушившейся катастрофы.

Ее интеллигентный папа до самого конца не мог поверить, что в правовом государстве возможно вот так просто взять и отобрать целую компанию на глазах у общественности. Наплевав на законодательство, показательно вытереть об него ноги, после чего, как ни в чем не бывало, продолжить жить и работать, нимало не заботясь о возможности наказания.

Новоявленные «Робин Гуды» предпочитали называть себя рейдерами, а не беспредельщиками. Вообще, изначально, понятие «рейдерство» пришло к нам с Запада. Но, в отличие от цивилизованных форм, подразумевающих законное поглощение компании путем перекупки и слияния, в нашей стране прижилось и пустило глубокие корни «черное» – незаконный силовой захват собственности.

Папа девочки совершил один небольшой просчет, повлекший за собой крупные неприятности. Компания пошатнулась, но выстояла. Пытаясь спасти быстро ухудшающееся положение, бизнесмен обратился за помощью к старому деловому партнеру, не подозревая о его причастности к происходящему. Спровоцировав кризис, «черные рейдеры» объявили, что компания меняет владельца. А те, кто не согласен, не просто лишатся всего, а очень пожалеют о том, что вообще появились на свет.

В добрых сказках герои проходят через все испытания ради того, чтобы в конечном итоге победить зло. Невзгоды закаляют их волю и укрепляют дух, помогая открыть в себе новые, доселе неизведанные возможности. Увы, в реальной жизни все по-другому. Испытания не являются непременным атрибутом победы, а всего лишь побочным эффектом тех или иных ситуаций.

В один прекрасный летний вечер, когда вся семья была в сборе, волшебную идиллию разрушил вооруженный отряд людей в масках. Им не составило особого труда обезоружить немногочисленную охрану и загнать в подсобное помещение испуганную прислугу. После чего (в назидание несговорчивым акционерам) на глазах у мужа бесчувственные подонки надругались над любимой женой и дочерью. Разница состояла лишь в том, что взрослую женщину насиловали все, кто хотел, а четырнадцатилетнюю Принцессу сделал женщиной человек с очень романтичным и совершенно не подходящем такому скоту прозвищем Герцог. После чего ее никто больше не трогал. Так решил главный. Не оттого, что был добрым, нет. Это всего лишь тешило его самолюбие. Чернь развлекается, как может, особы «голубых» кровей – как захотят.

Конец у сказки оказался печальным. Усадьба сгорела. Прекрасные лебеди погибли. Не выдержав надругательства, мать сошла с ума, закончив дни в психиатрической клинике. Отец наложил на себя руки.

Неудивительно, что после случившегося юная Герцогиня замкнулась в себе, на протяжении двух лет не проронив ни единого слова.

– Последствия шока, – успокаивали врачи. – Необходимо время…

Они были правы. В конечном итоге время, и правда, взяло свое.

Когда она вышла из больницы, несчастную шестнадцатилетнюю сироту приютила двоюродная тетка по материнской линии. По-своему добрая, но странная женщина. С тех пор зажила бывшая Принцесса обычной, ничем ни примечательной жизнью. Как большинство простых граждан нашей далеко не волшебной страны.

Но если жизнь была самая что ни на есть обычная, то страсти в душе Герцогини бушевали нешуточные. Чтобы подавить маниакально навязчивую идею – резать мужчин, она с головой ушла в учебу. Экстерном сдала экзамены в школе, без труда поступила в медицинский.

Училась хорошо, но друзей не имела. Сокурсники считали ее «странной» и были отчасти правы. Девушка, и правда, отличалась от обычных людей. Хотя бы тем, что своими глазами увидела, каким бывает настоящее зло.

Первый сексуальный опыт (осознанно добровольный) произошел в двадцать три. Разумеется, с женщиной. Ни тогда, ни в дальнейшем Герцогиня не скрывала своей ориентации. Более того – гордилась ею. Затем была работа в больнице и начало конца мира. Первые столкновения с кадами. Падение городов и сотни, тысячи раненых мужчин и женщин, которых приходилось резать, пилить, собирать по частям или безвозвратно терять. Именно тогда она наконец в полной мере удовлетворила свою маниакальную страсть резать мужчин. А демоны, не дававшие ей покоя на протяжении долгих лет, до поры до времени ушли, решив вернуться при первом удобном случае.

В конечном итоге жизненный путь Герцогини пересекся со странным человеком по фамилии Карпин. У него была мобильная группа, в которую требовался опытный врач. За полтора года в полевых лазаретах девушка заработала определенную репутацию, так что ни о каких испытательных сроках, и уж тем более профпригодности, речи не шло. Поговорили десять минут, вроде бы ни о чем, – и все. Разошлись каждый по своим делам. Начальник, как и положено, – в кабинет, его новый подчиненный – в команду Флинта, где нормально работала…

Вплоть до того момента, когда начавший забываться кошмар обрел реальные формы, а пробудившиеся от сна демоны вырвались на свободу, чтобы остаться с ней уже навсегда.

Глава 8
Мертвецы

Позывной «Ветер-один» (окончание)

19.57 по восточноевропейскому времени

Никогда не знаешь, за каким углом тебя поджидает смерть. Не исключено, что это к лучшему. Не дергаешься понапрасну, чувствуя себя относительно спокойно до последней секунды…

– Какой-то странный у вас гараж, – бывший карточный шулер на своем веку повидал многое, однако эта огромная пустая железная банка больше всего походила на заброшенный ангар, который в последний раз использовали по назначению лет двадцать назад.

– Какой есть, – хмурый сопровождающий помимо воли покосился на зловещего була. – У вас странная тварь, у нас – помещение.

– Да я не о нем, – криво усмехнулся Валет. – Нет стеллажей и полок для инструментов. Вы что, бедные, за ними каждый раз бегаете?

Интонация, вкупе с насмешливым видом водителя, нагляднее всяческих слов говорила о том, что он думает о недалеких сотрудниках одиозной «Пятерки».

«Сейчас будут тебе инструменты, экскременты, дивиденды и все остальное», – подумал про себя человек со шрамом на пол-лица, а вслух нехотя процедил:

– Мы здесь почти ничего и не делаем. Осталось от прежних хозяев, изредка пользуемся. Пойду принесу инструмент, вы пока машину к смотровой яме подгоните. Заодно посмотрите, что убрать сзади, чтобы носилки вошли.

И он неспешно направился к выходу.

– Забитые они здесь какие-то, – глядя вслед удаляющейся сутулой фигуре, отметил водитель.

– А чего ты хотел? – подошедший Якудза презрительно сплюнул на бетонный пол. – Избалованные штабные крысы, смелые только в Москве. Вытащи их из-за крепостной стены да закинь в жесткие полевые условия – сразу весь лоск потеряют.

– Ну, может и так, – не стал спорить жизнерадостный напарник. – Хотя, говорят, подготовка у них не хуже нашей.

– Болтать могут много чего, – рассудительно заметил Якудза. – Ты верь не всему.

– Поучи меня жизни или, еще лучше, – игре в карты! – улыбнулся Валет, садясь за руль. – А я тебе о кодексе самураев расскажу что-нибудь новое.

И, не дожидаясь ответа, повернулся к булу:

– Морж, прыгай в машину! Прокачу с ветерком до смотровой ямы. Мо-орж! Слышишь меня?

Судя по напряженному виду животного, в данный момент его занимало что-то другое.

– Морж, ты что, оглох? Давай в машину. Черт… – от досады водитель ударил кулаком по приборной панели.

– Флинт, меня опять не слушается твой… Флинт?!! Да что за хрень здесь творится?! Связи, и той нет!

В отличие от расслабленного напарника, Якудза ориентировался в нештатных ситуациях быстрее.

Отсутствие связи, напряженный бул и, плюс ко всему, под благовидным предлогом покинувший ангар Палыч. По отдельности, может быть, это ничего не значило. Все вместе взятое – походило на западню.

– Выезжай во двор! Я на пулемет! – крикнул стрелок, запрыгивая в машину.

– Зачем?

– Делай, как говорю!

Когда у человека такое лицо, с ним лучше не спорить.

В подтверждение худших предположений Морж устремился к выходу из ангара. Это могло означать лишь одно: его хозяин попал в беду.

– За ним! Быстрее! – Якудза развернул пулеметную турель в сторону выхода.

– Морж! – крикнул Валет вдогонку сорвавшемуся с места булу. – Подож…

Это было последнее, что он успел сказать в этой жизни.

Шагнувшая из-за угла старуха с косой тихо прошептала: «ПОРА!», и сутулый Палыч с остервенением дернул ручку рубильника вниз.

– Ну что, уроды, недобитые! – захохотало дьявольское отродье, спустившее с поводка четырех огнедышащих драконов, спикировавших на головы беззащитных людей. – ПОЛУЧИТЕ…

Четыре искусно замаскированных огнемета выбросили в пространство длинные языки пылающего напалма, мгновенно превратившие джип в полыхающий факел.

Успевший встать за пулемет Якудза вспыхнул, как свеча, и умер практически сразу. Путь воина подошел к логическому концу.

Достойная жизнь – ужасная смерть…

Водителю повезло меньше. Сквозь опущенное боковое стекло на его голову и плечи попала горючая смесь. Дико закричав, Валет упал на пассажирское сиденье, попытавшись сбить пламя. Это лишь ухудшило его положение: льющийся с крыши напалм попал на ноги и тело, после чего объятый пламенем человек забился в предсмертных конвульсиях.

– АААААААААААААААААААААААААААА!!! – сгоревшие губы раскрылись, чтобы исторгнуть из легких отчаянный крик, но он захлебнулся в едком дыму. Неизвестно, как долго могли продолжаться мучения, если бы болевой шок и угарный дым, заполнивший легкие, не сделали свое дело.

– …И РАСПИШИТЕСЬ!

Бесчеловечный Палыч явно не слышал о Протоколе, запретившем применение зажигательного оружия[7]7
  Принято ООН в 1980 году.


[Закрыть]. А если даже и слышал, это ничего не меняло. После того как мир окончательно спятил, былые запреты, протоколы и конвенции превратились в поблекшие конфетные фантики, выкинутые на помойку истории за полной ненадобностью.

К несчастью для Палыча, никто не отменял древнее правило «Око за око, зуб за зуб». И прямо сейчас пылающий ненавистью и огнем (горючая смесь попала на хвост и частично – спину) животный клубок ярости воспользовался им.

– Ты следующий! – хрипло рассмеялась старуха с косой за спиной хладнокровного убийцы.

– Нет! – он был слишком хорош, чтобы так рано уйти в мир иной. – Ты заблуждаешься. Я профессионал…

Слишком поздно заметивший появившегося из-за угла монстра…

К чести «Пятерки» стоит отметить, что у ее сотрудников, и правда, была отличная подготовка. Даже в такой непростой ситуации Палыч не запаниковал, успев выхватить пистолет и нажать на курок.

Реакция не спасла. Срикошетившая от костяного панциря була пуля противно взвизгнула, ударившись о железную обшивку ангара.

– Карточный долг – долг чести. Сходитесь господа!

– Три… Два… Один… Начали!

Бах!

Первый дуэлянт сделал выстрел. Настала пора второго.

Мощно оттолкнувшись задними лапами, Морж подпрыгнул. Страшные челюсти сомкнулись на висках жертвы, мощные передние лапы с выпущенными когтями обрушились на грудь. Раздался короткий, неприятный хруст. Череп лопнул, как перезревший арбуз, разметав в стороны содержимое. Практически одновременно безжалостные когти пошли вниз, прочертив кровавую борозду в податливой плоти.

– Господа! Нет нужды бежать за врачом. Негодяй умер на месте! Свершилась праведная месть!

Мертвое тело с изуродованной головой и вскрытой грудной клеткой даже не успело упасть на землю, а оттолкнувшийся от поверженной жертвы бул уже несся к зданию. Ему нужно было успеть до того, как с хозяином случится непоправимое. Успеть, несмотря на адскую боль, в буквальном смысле сжигающую его изнутри и снаружи…

* * *

– Морж!!!

Экранированное здание глушило сигнал имплантата, подсоединенного к зрительному нерву була, поэтому я не видел того, что видит он. К счастью, эмоциональная связь, сделавшая из человека и генетически выведенного создания некое подобие близнецов, не может пропасть. Благодаря ей преданный спутник найдет меня, где угодно.

– Морж, быстрее!!!

Он и так старался изо всех сил, но проклятый напалм, выжигающий плоть, словно быстродействующий яд, лишал его сил…

– Давай перейдем в другой угол, – мнимый раненый, «заботливо» взяв мое обмякшее тело под мышки, перетащил его на новое место. – Здесь обзор лучше! Все видно в деталях, – присев на корточки, он покровительственно потрепал пленника по щеке. – Вот какой славный у нас карапузик! Сидит, слюнки пускает, глядя, как его ненаглядную мамочку-шлюху имеют по полной программе.

Стоящей на коленях Герцогине надели наручники.

– Вздернем, чтобы не трепыхалась? – буднично поинтересовался «Стрелок».

Переведя взгляд на потолок, я увидел крюк. Если скованные за спиной руки пленницы подцепить к веревке, перекинутой через импровизированный блок, то, удерживая в руках конец этой веревки, можно манипулировать жертвой. Слегка дернул – руки взметнулись вверх, дикая боль пронзила суставы. Чуть ослабил хватку – отпустило.

– Мальчики, а давайте трахнемся по-нормальному? – неожиданно предложила жертва хриплым грудным голосом, в котором не слышалось даже тени намека на страх.

Они не знали, что имеют дело с воинствующей лесбиянкой, но и без этого не размякли, клюнув на крайне странное предложение.

– Думаешь, мы поверим в историю, что каждая женщина подсознательно мечтает быть изнасилованной? И сейчас для тебя настал тот самый лучезарный момент? – молодцеватый капитан взял пленницу за подбородок. – Ты кого хочешь провести на мякине, тупая бабища? Поверь на слово, мы и не таких здесь обламывали!

– Дурак! – хрипло рассмеялась она.

С одной стороны блестящие глаза и влажные губы говорили о возбуждении, с другой это не могло быть нечем иным, кроме дешевой уловки.

– Посмотри на мою грудь!

– С удовольствием!

Ей не пришлось повторять просьбу дважды. От первого рывка ткань треснула по шву. Второй завершил начатое, после чего взорам присутствующих предстала красивая молочно-белая грудь с затвердевшими сосками.

– Ни хрена себе! – присвистнул «Раненый», инстинктивно подавшись вперед. – Она и правда… Того… Сама не прочь… Дать… Всем…

– Ну что, убедились? Давайте скорей начинать! – на щеках женщины проступил лихорадочный румянец.

– Ты ведь не хочешь нас обмануть? – в отличие от подельников, старший группы не потерял голову от сладкоголосых призывов сирены.

«ЕЩЕ КАК!!!» – прошептали демоны, но столь тихо, что их никто не услышал.

– Не бойся, проверь… – Герцогиню била крупная дрожь. – Проверь скорее, сладкий, и узнаешь!

Ей так не терпелось сделать ЭТО, что она с трудом сдерживалась. Пришлось даже закусить до крови губу, чтобы не упасть в обморок от перевозбуждения.

Несколько секунд палач, не мигая, смотрел в глаза жертвы. Затем приказал:

– Клим, оставь веревку. Так обойдемся. Только вставь ей в рот резиновую заглушку на всякий случай, чтобы не откусила. Для начала ты спереди, я – сзади. Потом поменяемся.

«Стрелка зовут Клим, – автоматически отметил я. – Капитан самый опасный…»

– Надеюсь, ты не разочаруешь меня! – прерывающимся от едва сдерживаемого волнения голосом успела произнести женщина, прежде чем бесцеремонные грязные руки затолкали ей в рот некое подобие жесткой боксерской капы.

– Разумеется, нет! – весело пообещал ублюдок, расстегивая брюки. – Сейчас…

Аккуратный женский ноготь большого пальца несколько раз прошелся по ногтю на мизинце, соскребая невидимую глазу пленку, после чего слегка прикоснулся к вспотевшей от возбуждения руке насильника, пристраивающегося сзади.

– Охххррррр!!!

Уровень болевых ощущений от разряда электрошокера – ничто по сравнению с парализатором мгновенного действия со странным названием «Четырнадцатая степень рая». Попавшему под воздействие препарата кажется, что вывернутый наизнанку кожный покров аккуратно и методично поливают кислотой, а тело прокручивают через огромную мясорубку.

– Хррррррр…

Зрачки неудавшегося «Ромео» закатились под веки, на губах выступили клочья кровавой пены.

– Морж, быстрее!

Если он не успеет, для Герцогини все закончится плохо.

– Быстрее!!!

Я чувствовал, что сгорающий заживо друг теряет последние силы. И чтобы хоть как-то помочь, сделал то, что категорически не советовал док, связавший невидимой нитью человека и була: открыл энергетический канал, взяв часть его боли на себя.

– Морж…

На мою спину и ноги словно выплестнули ковш расплавленного свинца. Боль оказалась настолько сильной, что лицо перекосилось от судороги.

– Сука! – Человеку по имени Клим не понадобилось много времени, чтобы связать неожиданное изменение в самочувствии напарника с умиротворенным видом жертвы. – Получай, тварь!

Короткий прямой с правой в лицо мог выбить зубы. Герцогиню спасло резиновое приспособление для извращенцев-насильников. Голова женщины дернулась в сторону, и потерявшее равновесие тело завалилось на пол.

– Мо…

Он все же успел. Пылающий шар выбил дверь, с ходу бросившись на стоящего со спущенными штанами мужчину, только что нокаутировавшего Герцогиню. Раньше мне приходилось видеть, как бул расправляется с кадами. С людьми это случилось впервые. Может быть, в другой ситуации взорвавшийся череп мог произвести впечатление. Сейчас – нет. Словно изуродованная тряпичная кукла, безжизненное тело отлетело к стене…

– Молодец, мой мальчик. Ты у меня такой молодец!!! – мог похвалить я, если бы не сводящая с ума боль и…

Широкое лезвие армейского ножа, прошившего горло.

У «Пятерки», и правда, были отлично подготовленные кадры. Что есть, то есть. Этого у скотов не отнять. Секунду назад похотливо ухмыляющийся «раненый» с интересом наблюдал за тем, как подельники собираются изнасиловать женщину, а в следующую превратился в хладнокровного бойца, для которого сигналом к началу активных боевых действий послужила выбитая дверь.

Доведенные до автоматизма рефлексы – великая вещь. Его левая рука выхватила нож, правая – пистолет. Отмашка в сторону неподвижного пленника, не глядя, в надежде попасть в голову, с одновременной серией выстрелов по пылающему шару. И в том, и в другом случае – стопроцентные попадания. Правда, нож угодил не в голову, а в шею, но в свете того, что рана оказалась смертельной, особой разницы не было. С пистолетом «раненому» повезло чуть меньше. Из пяти выпущенных пуль три срикошетили от панциря, и только две прошили корпус Моржа. Но не остановили его.

Будь у стрелка чуть больше места, он смог бы избежать чудовищного удара, превратившего грудь в ливерный набор, густо приправленный осколками ребер. Однако с левой стороны мешало тело, пришпиленное ножом к стене, а с правой – сама стена, находившаяся так близко, что ни о каком маневре речи не шло.

Последнее, на что хватило сил у Моржа, – сделать отчаянный рывок в направлении человека, нанесшего смертельную рану хозяину.

Мощный удар в буквальном смысле слова впечатал убийцу в стену…

* * *

– Отлично повеселились, мальчики! – дико захохотала свора ликующих демонов в голове Герцогини. – Да что там, отлично?! ВЕ-ЛИ-КО-ЛЕП-НО!!!

Отчасти они были правы. Итогом скоротечного боя, длившегося неполных восемь секунд, стали: два трупа, догорающий бул и агонизирующий человек, из горла которого, словно из прорвавшей трубы, хлестала темная кровь.

– Динь-динь-дон… Алагон… – донеслась откуда-то издалека легкая трель серебряного колокольчика. – Тинь-тинь-тон…

В потухающем костре сознания вспыхнула прощальная искра. С трудом удерживаясь на краю страшной пропасти, я мысленно позвал: «Морж… Иди… Ко мне…»

Пылающий шар слабо дернулся, положил объятую огнем морду на бесчувственные колени умирающего хозяина и затих навсегда.

«Веселье», и правда, вышло на славу. Что правда, то правда. Хотя оно еще не закончилось. До тех пор пока в комнате остаются живые, кто-то должен ответить Герцогине за все происшедшее. И этим «кем-то» оказался не кто иной, как сходящий с ума от боли капитан.

Пару минут полуобнаженная женщина с растрепанными волосами стояла, раскачиваясь на пятках, напротив пленника, что-то невнятно бормоча себе под нос, не обращая внимания на резкий запах гари и паленого мяса. Затем встрепенулась. Вытащила из кармана изуродованного мертвеца ключ от наручников. Освободила свои запястья. Подошла к «одеревеневшему» капитану, завела его руки за спину, сковав браслетами. И, перекинув веревку через крюк на потолке, сделала то, что совсем недавно намеревались сотворить с ней: привязала один конец к наручникам, а второй надежно зафиксировала на прикрученной к полу кушетке. Говоря проще – превратила человека в управляемую болью марионетку.