Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 – июль 1912"

Окончание статьи Аксельрода, о которой мы говорили в № 18 «Невской Звезды», появилось теперь в «Нашей Заре». В общем, это окончание вполне подтвердило нашу оценку, и мы можем лишь повторить: статья Аксельрода – полезная вещь для разрушения самообманов, для выяснения истинной природы ликвидаторства, для оценки всей пустоты пресловутой «нефракционности», с которой ныне в кое-каких кружках так много и так тщетно носятся.

Особенно выразительно и убедительно побивает Аксельрод Троцкого, находящегося ныне в союзе (прочном ли?) с ликвидаторами. «Идейное и организационное объединение прогрессивных элементов…», – пишет Аксельрод, который забавляется тем, что ликвидаторов зовет партийными прогрессистами, а нас – реакционерами партийности, – «… в самостоятельную фракцию является, при наличном положении вещей, их прямою обязанностью, неотложной задачей». «Толковать при таком положении дел в партии о «нефракционности», как о единоспасающем средстве, значит уподобляться страусу, зарывающему голову в песок при приближении опасности, значит обманывать себя и других насчет действительного положения вещей в социал-демократии…» («Наша Заря» № 6, стр. 15).

Бедный Троцкий! Со стороны П. Б. Аксельрода прямо безжалостно и невеликодушно так громить верного друга ликвидаторов и сотрудника «Нашей Зари». Что же нам ждать теперь? Выступит ли Троцкий с громовой статьей против фракционера Аксельрода или Мартов примирит примиренца Троцкого с фракционером Аксельродом, склеивая, по обыкновению, расклеивающееся посредством дюжины пластырей-оговорочек?

Ну можно ли без шуток говорить теперь о пресловутом блоке[43]43
  Статья Аксельрода помечена 17-ым мая 1912 года – пять месяцев после торжественного заключения блока троцкистов и ликвидаторов для войны с антиликвидаторами под знаменем «нефракционности»!


[Закрыть] Троцкого, латышских и еврейских почти-марксистов и т. д. с Аксельродом?

В статье Аксельрода есть один пункт, который заслуживает серьезного разбора, именно: о «европеизации» нашего социал-демократического движения. Но, прежде чем переходить к этому пункту, необходимо сказать несколько слов об одном из приемов ликвидаторов.

Одна из страниц в статье Аксельрода (16-ая) представляет из себя коллекцию самых сильных, злобных, нарочито подобранных ругательств против антиликвидаторов вообще и пишущего эти строки в особенности. На ругательства не стоило бы вовсе отвечать (в положении Аксельрода ничего иного не остается, кроме как браниться и проклинать), если бы не было документальных данных, свидетельствующих о том, что одни специально используют подобную брань, другие смущаются ею.

Г-н Чернов в «Заветах»{143}143
  «Заветы» – ежемесячный легальный литературно-политический журнал эсеровского направления; выходил в Петербурге с апреля 1912 по июль 1914 года. В журнале сотрудничали Р. В. Иванов-Разумник, Б. В. Савинков, Н. Суханов, В. М. Чернов и др.


[Закрыть], например, в ответ на доказательства Каменева, что он, вождь «левых» народников, катится от демократии к либерализму, подбирает букет наиболее бранных выражений у ликвидаторов и антиликвидаторов, хихикая по поводу этого букета. Прием т. Чернова до того презренный прием, что на пего достаточно указать пальцем и пройти мимо.

Ни одна принципиальная борьба групп внутри социал-демократического движения не обходилась нигде на свете без ряда личных и организационных конфликтов. Вылавливать специально «конфликтные» выражения – дело пакостников. Смущаться этими конфликтами, отмахиваться от них безнадежно или пренебрежительно – дескать, все там склока! – могут лишь слабонервные дилетанты из «сочувствующих». Серьезно интересующиеся рабочим движением люди всегда научатся, – этому можно и должно научиться, – изучая хотя бы историческую роль великих деятелей рабочего движения, отличать «конфликтную» сторону борьбы идей, борьбы течений от стороны принципиальной. Люди суть люди, и без «конфликтного» материала, без «склоки» не обходились исторические столкновения течений марксистского и анархистского (Маркс и Бакунин), гедистского и жоресистского{144}144
  Гедистское течение – революционное марксистское течение во французском социалистическом движении конца XIX – начала XX века, возглавлявшееся Ж. Гедом и П. Лафаргом. В 1882 году, после раскола Рабочей партии Франции на Сент-Этьеннском конгрессе, гедисты образовали самостоятельную партию, сохранив старое название. Гедисты остались верны принятой в 1880 году Гаврской программе партии, теоретическая часть которой была написана К. Марксом, отстаивали самостоятельную революционную политику пролетариата. Они пользовались большим влиянием в промышленных центрах Франции, объединяли передовые элементы рабочего класса.
  В 1901 году сторонники революционной классовой борьбы во главе с Ж. Гедом объединились в Социалистическую партию Франции (членов которой также стали называть по имени ее вождя – гедистами). В 1905 году гедисты объединились с реформистской Французской социалистической партией. Во время империалистической войны 1914–1918 годов руководители Объединенной французской социалистической партии (Гед, Самба и др.), изменив делу рабочего класса, перешли на позицию социал-шовинизма.
  Жоресистское течение – правое, реформистское течение во французском социалистическом движении, возглавлявшееся Ж. Жоресом. Под видом требования «свободы критики» жоресисты выступали с ревизией основных положений марксизма, проповедовали классовое сотрудничество пролетариата с буржуазией. В 1902 году они образовали Французскую социалистическую партию, стоявшую на реформистских позициях.


[Закрыть], лассальянского и эйзенахского и т. д.

Есть и посейчас литераторы-пакостники, специально подбирающие «из тех времен» букеты обвинения в тысячах и одной нечестности и т. п. Но есть серьезные социал-демократы, вскрывающие идейные корни разногласий, принимавших неизбежно при расколах отдельных групп, при эмигрантской обстановке жизни и пр. форму отчаянно-склочных конфликтов.

И пусть не думают читатели, что мы хотим кого-либо «отпугнуть» от изучения тех данных, на которые намекает – только намекает – Аксельрод в сугубо-бранчливых местах своей статьи. Совсем напротив. Кто хочет все знать о социал-демократическом движении, того мы приглашаем изучить эти данные. Они имеются в полном виде за рубежом, имеются не только страстные обвинения, но и документы и свидетельские показания нейтральных лиц. Изучение этих документов и этих показаний даст ответ на вопрос о том, почему не удалась попытка полного мира между ликвидаторами и антиликвидаторами, относящаяся к январю 1910 года.

* * *

Одно из самых интересных и наиболее принципиальных мест в статье Аксельрода есть следующее:

«…Фракционное оформление и сплочение является прямой обязанностью и неотложным делом сторонников партийной реформы, или, вернее… (слушайте!)… революции, ибо только таким путем они в состоянии будут выполнить задачу: европеизировать, т. е. коренным образом изменить характер русской социал-демократии, как он сложился в дореволюционную и дальше развился в революционную эпоху, и организовать ее на тех же началах, на каких зиждется партийный строй европейской социал-демократии».

Итак, ликвидаторы – сторонники партийной революции. Это на редкость правдивое заявление Аксельрода стоит отметить: горькая истина полезнее «нас возвышающего» обмана, ценнее дипломатических уверток и оговорочек. Производите же партийную революцию, любезный П. Б. Аксельрод! Мы посмотрим, добьетесь ли вы и ваши друзья большего успеха, чем те «революционеры», которые пытались совсем недавно совершить «революцию» (против республики) в Португалии{145}145
  Имеется в виду попытка португальских монархистов летом 1912 года организовать мятеж с целью восстановления монархии. Мятеж был подавлен.


[Закрыть].

Но главное в приведенном рассуждении – пресловутая «европеизация», о которой на все лады говорят и Дан, и Мартов, и Троцкий, и Левицкий, и все ликвидаторы. Здесь – один из главных гвоздей их оппортунизма.

«Европеизировать, т. е. коренным образом изменить характер русской социал-демократии…». Вдумайтесь в эти слова. Чем определяется «характер» всякой социал-демократии и его коренные изменения? – Несомненно, общими экономическими и политическими условиями данной страны. Несомненно, только при коренных изменениях этих условий возможно коренное изменение характера социал-демократии того или иного народа.

Это все истины самые азбучные, самые бесспорные. Но именно эти азбучные истины и изобличают оппортунистическую ошибку Аксельрода! В том-то и состоит его беда, что он хочет обойти упорную и суровую борьбу за несовершившееся еще коренное изменение русских политических условий посредством мечтаний о коренном изменении «характера русской социал-демократии».

Как кадеты, охотно толкуя об европеизации (ликвидаторы переняли и кадетское словечко, и кадетские мысли), – заслоняют этим расплывчатым словом точное понятие прочных устоев политической свободы и «играют» в «конституционную оппозицию», так и ликвидаторы играют в «европейскую социал-демократию», хотя в той стране, в которой они забавляются своей игрой, еще нет конституции, еще нет основ «европеизма», еще предстоит упорная борьба за них.

Голый дикарь, который оденет себе на голову цилиндр и вообразит себя поэтому европейцем, будет довольно смешон. Именно такого дикаря напоминает сторонник буржуазии Милюков, когда он в III Думе уверяет: «у нас есть, слава богу, конституция», – и сторонник рабочих Аксельрод, когда он одевает себе на голову цилиндр с надписью: «я – европейский социал-демократ». Оба они, и Милюков и Аксельрод, смешны своей наивностью. Оба они – оппортунисты, ибо мечтательными фразами об «европеизме» они обходят трудный и насущный вопрос о том, как следует вести себя в неевропейской обстановке тому или иному классу для упорной борьбы за обеспечение основ европеизма.

Что получается именно обход живого и насущного дела посредством мечтательных фраз, это доказал именно Аксельрод своей статьей. Троцкий приготовил совсем европейский – ну, совсем, совсем европейский – проект устроить «комиссию прессы», как «выборный коллективный орган контроля» рабочих за рабочими газетами (стр. 18 в статье Аксельрода). Троцкий даже посоветовался, вероятно, при этом с «европейскими социал-демократами» и получил от них, как подарок, благословение, с которым он особенно носится.

И вот «европейский социал-демократ» Аксельрод, подождавши эдак месяца два, в течение которых Троцкий надоедал всем петербургским социал-демократам своими возбуждавшими общий смех письмами о «выборных коллективных органах контроля», сжалился, наконец, над Троцким и объяснил ему, что «комиссия прессы» ни к чему, что она невозможна, что вместо нее нужно «соглашение» рабочих с ликвидаторским «Живым Делом» (стр. 18 и 19 в статье Аксельрода)!!

Это – маленький пример, которым мы, к сожалению, вынуждены ограничиться. Но этот пример очень характерен. Тот смешной результат, который получился из «европейского» плана Троцкого насчет «комиссии прессы», получается и от «европейских» планов всех ликвидаторов насчет «открытой рабочей партии», или «легальных политических рабочих обществ», и насчет «кампании» «борьбы за свободу коалиций» и т. д.

Из «европейских» планов Троцкого насчет «комиссии прессы», «выборного коллективного органа контроля» за рабочей газетой «всех оформленных рабочих организаций» и т. д. получилось только то, что легалистская игра в «рабочее издательство» принесла особый урок рабочим, а на деле ни «комиссии прессы», ни рабочей прессы у ликвидаторов не получилось! Таковы факты.

«Комиссия прессы» была мечтанием оппортунистического интеллигента, который в обход трудных неевропейских условий рабочего движения в России сочинил отменно-хороший европейский план и по случаю сочинения такого плана хвастался на весь мир своим «европеизмом».

Не случайна, а неизбежна эта горькая участь ликвидаторов. Как только их «европейские» планы приближаются к осуществлению, так сразу обнаруживается, что это – мыльные пузыри, выдумки оппортунистических интеллигентов. Так было и с рабочим съездом, и с «комиссией прессы», и с легальным политическим обществом рабочих (запутанные оговорочки, которыми «спасает» этот «план» Мартов в № 5 «Нашей Зари», нисколько не улучшают дела), и с кампанией борьбы за свободу коалиций.

«Европеизмом» называют ликвидаторы условия деятельности социал-демократов в главных государствах Европы после 1871 года, т. е. как раз в такой период, когда вся историческая эпоха буржуазных революций была закончена, когда основы политической свободы сложились прочно и надолго. «Изменение характера» социал-демократии в этих государствах явилось, во-первых, после коренного изменения политических условий, после того, как сравнительно весьма прочно установился определенный конституционный уклад; а, во-вторых, это изменение было только временным изменением для определенного периода (который как раз в последнее время, по общему признанию самых осторожных социал-демократов Европы, близится к своему концу).

В таких условиях вполне упрочившегося буржуазного конституционализма кампания, например, за свободу коалиций или за всеобщее избирательное право, вообще за конституционные реформы – могла явиться, при известных обстоятельствах, кампанией рабочего класса, действительной политической кампанией, действительной борьбой за конституционные реформы.

У нас же оппортунистические интеллигенты переносят лозунги подобных «европейских» кампаний на почву, лишенную элементарнейших основ европейского конституционализма, пытаясь обойти ту своеобразную историческую эволюцию, которая обыкновенно предшествует созданию этих основ.

Реформизм нашего Аксельрода и его друзей, которые корчат из себя «европейских социал-демократов», отличается от реформизма Биссолати, этого настоящего европейца, – тем, что Биссолати жертвует принципами классовой борьбы и последовательной марксистской теории и практики ради реформ, действительно совершаемых (с теми или иными урезками) действительно господствующей либеральной буржуазией. Аксельрод же приносит ту самую жертву, что и Биссолати, ради реформ, о которых только попусту болтают бессильные, несерьезные, мечтательные либералы.

Действительной силой станет у нас в России либеральная буржуазия только тогда, когда развитие страны перешагнет через робость либералов, через их примиренческие, половинчатые лозунги. Так бывало везде. Либералы становились властью только тогда, когда демократия побеждала вопреки либералам.

«Невская Звезда» №№ 18 и 19, 22 и 29 июля 1912 г. Подпись: В. И.

Печатается по тексту газеты «Невская Звезда», сверенному с текстом сборника «Марксизм и ликвидаторство», ч. II, СПБ., 1914

Первая страница газеты «Правда» № 80, 1 августа 1912 г., в которой напечатано продолжение статьи В. И. Ленина «Итоги полугодовой работы» (Уменьшено)

Итоги полугодовой работы{146}146
  Статья «Итоги полугодовой работы» написана в первой половине июля 1912 года. Сохранилась переписка Ленина с редакцией «Правды» по поводу опубликования этой статьи. В письме в редакцию от 15 или 16 (28 или 29) июля 1912 года Ленин писал: «Посылаю Вам статью «Некоторые итоги полугодовой работы». Вы увидите из содержания, почему я послал в «Правду» эту громадную статью. Ее можно бы поместить в четыре дня фельетонами, набранными мелким шрифтом. Можно бы отдельно озаглавить каждую из 4-х статей (например: I. Рабочие сборы на газету по месяцам 1912 г. – П. Рабочие сборы на газету по районам. – III. Рабочие сборы на ликвидаторские и неликвидаторские газеты. – IV. Рабочая копейка на рабочую газету).
  Мне было бы крайне желательно, чтобы эти статьи, всецело предназначенные для «Правды» и обращенные к читателям «Правды», были помещены в ней. Думаю, цензурных препон быть не может. На цензурные исправления я, конечно, согласен, но на выпуск главы III не согласен.
  Если Вы, паче чаяния, отвергнете эту статью для «Правды» и если Ваши коллеги отвергнут ее для «Невской Звезды» (куда она гораздо менее подходит), – то я помещу ее в одном из журналов, как это ни будет мне горько. Во всяком случае, прошу как можно скорее ответить или послать обратно мне сюда эту статью» (Сочинения, 5 изд., том 48, стр. 73–74). Статья была напечатана в «Правде», как предлагал Ленин.


[Закрыть]

Поставив ежедневную рабочую газету, петербургские рабочие совершили крупное, – без преувеличения можно сказать, историческое дело. Рабочая демократия сплотилась и укрепила себя при невероятно трудных условиях. Разумеется, о прочности рабочей демократической печати у нас говорить не приходится. Всем прекрасно известно, каким преследованиям подвергаются рабочие газеты.

Но при всем том, создание «Правды» остается выдающимся доказательством сознательности, энергии и сплоченности русских рабочих.

Полезно оглянуться назад и посмотреть на некоторые итоги полугодовой работы русских рабочих над созданием своей печати. Как раз с января текущего года окончательно определился интерес в рабочих кругах Петербурга к своей печати, появился ряд статей о ежедневной рабочей газете в органах всех оттенков, соприкасающихся с рабочим миром.

Данные о том, кто и как создал ежедневную рабочую печать в России, имеются, к счастью, в сравнительно полном виде. Это – данные о сборах на ежедневную рабочую газету.

Начнем с тех сборов, на которые создана «Правда». С 1 января по 30 июня, ровно за полгода, мы имеем отчеты «Звезды», «Невской Звезды» и «Правды». Гласность обеспечивала абсолютную правильность этих отчетов: случайные ошибки поправлялись немедленно по указаниям заинтересованных лиц.

Самое важное и интересное для нас – не общая сумма сборов, а состав жертвователей. Если, например, «Невская Звезда» в № 3 дала общий итог сборов на ежедневную рабочую газету в 4288 руб. 84 коп. (с января по 5 мая, не считая сборов, поступавших с 22-го апреля, день появления «Правды», прямо в эту газету), – то перед нами встает сразу следующий вопрос. Какую роль играли сами рабочие и группы рабочих в составлении этой суммы? Образована ли она крупными взносами сочувствующих? Или рабочие проявили здесь сами личный, живой интерес к рабочей печати и составили крупную сумму взносами от большого числа рабочих групп?

С точки зрения почина, энергии самих рабочих, гораздо важнее 100 руб., собранные, скажем, 30-ю группами рабочих, чем 1000 руб., собранные десятками «сочувствующих». Газета, основанная на пятаки, собранные маленькими заводскими и фабричными кружками рабочих, во много раз солиднее, прочнее, серьезнее поставлена (и с точки зрения финансовой, и – что всего важнее – с точки зрения развития рабочей демократии), чем газета, основанная на десятки и сотни рублей, внесенные сочувствующей интеллигенцией.

Чтобы иметь точные данные по этому основному и самому существенному вопросу, мы произвели следующий подсчет напечатанных в трех указанных газетах данных о сборах. Мы выделили только те сборы, относительно которых показано, что их сделали группы рабочих или служащих.

Нас интересуют сейчас только сборы, сделанные самими рабочими, и притом не одиночками, которые, может быть, случайно наткнулись на того или иного сборщика, не будучи связаны с ним идейно, т. е. по своим взглядам, убеждениям, а именно группами рабочих, несомненно, обсуждавших заранее, следует ли давать деньги, кому давать, на какую цель давать.

Каждое сообщение «Звезды», «Невской Звезды» и «Правды», в котором указано, что именно группа рабочих или служащих внесла деньги на ежедневную рабочую газету, принималось за один групповой сбор самих рабочих.

Сколько же оказалось таких групповых рабочих сборов за первую половину 1912 года?

Пятьсот четыре групповых сбора!

Более чем полтысячи раз делали рабочие группами взносы на основание и поддержку своей газеты, то отчисляя однодневный заработок, то делая одновременные взносы, то повторяя эти взносы от времени до времени. 504 рабочие группы, помимо отдельных рабочих и сочувствующих лиц, приняли самое активное участие в основании своей газеты, – это число указывает, несомненно, на то, что в рабочих массах проснулся глубокий и сознательный интерес к рабочей газете и не вообще какой бы то ни было рабочей газете, а именно рабочей демократической газете. Раз есть налицо такая сознательность и активность в массах, – не страшны никакие трудности, никакие препятствия. Нет и быть не может таких трудностей и таких препятствий, которые не преодолела бы, так или иначе, сознательность, активность и заинтересованность рабочих масс.

По месяцам эти 504 групповые сбора распределяются так:

Из этой маленькой таблички ясно выступает, между прочим, все значение апрельско-майских дней, как дней поворота. Из тьмы к свету, от пассивности к активности, от действий одиночек к действиям масс.

В январе и феврале групповые сборы рабочих совершенно еще ничтожны. Видно, дело только-только зарождается. В марте уже заметный, значительный подъем. 76 групповых рабочих сборов за один месяц – это во всяком случае показывает на серьезное движение среди рабочих, на упорное стремление масс добиться своего во что бы то ни стало, не боясь пожертвований. Это указывает на глубокое доверие рабочих масс к своим собственным силам и к постановке всего дела, к направлению предпринимаемой газеты и так далее. В марте еще ежедневной рабочей газеты не было: рабочие группы собирали, значит, деньги и вносили их «Звезде», так сказать, в кредит.

Апрель сразу дает гигантский подъем, который решает дело. 227 групповых рабочих сборов за один месяц, больше чем по семи сборов в среднем за день! Плотина сломана, рабочая ежедневная газета обеспечена. Каждый групповой сбор означает не только сумму пятаков и гривенников, но еще нечто гораздо более важное: сумму совместной, массовой энергии, решимость групп рабочую газету поддерживать, распространять, направлять, создавать своим собственным участием.

Может возникнуть вопрос: не преобладали ли в апреле сборы после 22-го апреля, т. е. после появления «Правды»? Нет. В «Звезде» до 22-го апреля помещены отчеты о 188 групповых сборах. В «Правде» с 22-го апреля до конца месяца помещены отчеты о 39 групповых сборах. Значит, за 21 день апреля, до появления «Правды», приходится по 9 сборов в среднем за день, а за последние девять дней апреля только по 4 сбора за день группами.

Отсюда вытекает два важных вывода:

Во-первых, рабочие проявили всего больше энергии именно до появления «Правды». Давая «в кредит», оказывая доверие «Звезде», рабочие выражали решимость настоять на своем.

Во-вторых, отсюда видно, что именно апрельский подъем рабочих создал рабочую газету «Правду». Не может быть сомнения в том, что между общим подъемом рабочего движения (и не в узкоцеховой, не в узкопрофессиональной форме, а с общенародным его размахом) и созданием ежедневного органа петербургской рабочей демократии существует самая тесная связь. Нам недостаточно профессиональных изданий, нам нужна своя политическая газета – вот какое сознание крепло в массах в апрельские дни; нам нужна не любая политическая рабочая газета, а именно газета передовой рабочей демократии; нам нужна газета не только для того, чтобы помогать нашей рабочей борьбе, но для того, чтобы дать образец и светоч всему народу.

В мае месяце подъем сказывается еще в очень сильной степени. Количество групповых сборов в среднем за день выше четырех. С одной стороны, здесь виден апрельско-майский общий подъем. С другой стороны, рабочие массы сознают, что хотя ежедневная газета уже начала выходить, но вначале ее положение особенно трудно, групповая поддержка особенно необходима.

В июне количество групповых сборов падает ниже, чем оно стояло в марте. Разумеется, надо принять во внимание, что после появления ежедневной рабочей газеты возникла и получила решающее значение другая форма помощи газете, именно: подписка на нее и распространение газеты среди товарищей, знакомых, земляков и т. д. Все сознательные друзья «Правды» не ограничиваются тем, что подписываются сами на нее, а раздают и рассылают газету для образца, для ознакомления по другим фабрикам, по соседним квартирам и домам, в деревню и так далее. К сожалению, мы не можем иметь полной статистики такого рода групповой помощи.