Текст книги "Доктор Мозг. Записки бредпринимателя. Избранные рецепты осмысленной жизни."

На волосок от Нобелевской

– Снова всматриваюсь в портрет Олдса… Взгляд будто бы говорит: «Не падай духом! Поможем друг другу понять себя изнутри, и все будет хорошо». Как сложилась его жизнь дальше?

– В Монреале проработал без малого три года – решающий период, определивший его бессмертный вклад во Всемирное Жизневедение.

Потом уехал с семьей в Калифорнию, в Лос-Анджелес, пару лет проработал там в Институте мозга; затем – в Мичиганский университет, на должность профессора психологии, трудился там десять лет.

Последнее семилетие жизни снова провел в Калифорнии, в Технологическом институте, где его величали профессором биологии поведения.

Все это время продвигался дальше и дальше в дебри мозговых тайн. Совершенствовал микроэлектродную технику. Составлял все более подробную объемную карту работающего мозга. Изучал, как ведут себя нервные клетки и их рабочие группы при разных деятельностях и состояниях. Убедился сам и научный мир убедил, что желания – это работа одних клеток мозга, «желателей», а удовольствия от исполнения желаний – работа других, «удовлетворителей».

– Этих вот райских?.. Когда работают клетки-желатели, а удовлетворители бездельничают или работают еле-еле – это, наверное, и есть ад?

– Танталовы муки. А в жизни и клинике – зависимостные состояния запойного типа. Нарастающий перевес активности «желателей» над возможностями «удовлетворителей», похоже, и есть механизм наркотической подсадки.

Открытия Олдса проложили путь к изучению нейрохимии зависимостей. В большой серии опытов Джим и его жена Марианна вместо электродов вживляли в мозг крысам тонюсенькие, как волоски, сосудики – микроканюли, самые крошечные размером с капилляр, питающий кровью одну или несколько нервных клеток. В канюли можно вводить разные вещества, и с помощью все того же рычага самораздражения, теперь уже самовведения – проверять, что нравится, а что нет.

Как и можно было ожидать, животным нравится вводить в мозг то, что в жизни нравится людям, наркоманам особенно. Опиаты, например. Рай любит антидепрессанты и успокоительные, ад этими средствами подавляется, но ненадолго.

Нейрохимия ада и рая сейчас усиленно изучается. Колоссально важная, ядерная область мозговедения: химия души – так будет называться одна из глав следующей книги этих записок.

– Чем больше узнаю про мозг, тем больше кажется, что нейроны напоминают людей: их ужасно много, каждый занят своим делом и общается с другими, принимает и передает информацию, что-то ему нравится, что-то не нравится, может возбудиться и перевозбудиться, может затормозиться, уснуть, оказаться не у дел, захиреть без работы, отравиться какой-нибудь гадостью…

– …может хамить и хулиганить – производить судороги…

Да, каждый из 86 миллиардов нейронов (это, по свежим подсчетам, приблизительно-среднее их число в мозгу взрослого человека) – персонаж со своим норовом и своей биографией. Разделение труда между ними в мозгу подобно разделению труда между людьми, но неизмеримо сложнее и тоньше – куда там какой-нибудь крупной компании или даже целому государству. Олдс стал одним из пионеров изучения этих филигранных специализаций. Нашел, например, одну из разновидностей нейронов-запоминателей – в особо знаменитом отделе мозга, так называемом гиппокампе, что в переводе означает «морской конек». Я этого морского конька – их два симметричных, по одному в полушарии – много раз видел при вскрытиях мозга, и изумлялся, насколько он действительно похож на милое создание океанских вод. Еще со студенчества волшебный конек этот завораживает меня.

Одно из древнейших мозговых устройств, есть у всех позвоночных. На сегодня выяснилось, что гиппокамп решающе значим для перекодировки кратковременной памяти в долговременную и обратно – для запоминания и вспоминания – и для связи памяти и эмоций.

– Вы сказали: «последнее семилетие…»

– Последняя научная статья Джима вышла в свет уже после его ухода. В 1976 году, в возрасте 54 лет, в расцвете сил, в преддверии Нобелевской премии, которую ему прочили – внезапная смерть: утонул, купаясь в Тихом океане. Сердце остановилось.

– …

– К людям-факелам, моцартианцам, одаренным и умственно, и душевно, интенсивно-творческим и лучисто-сердечным, небесная налоговая инспекция или какая-то еще инстанция, отмеряющая годы жизни, слишком часто относится с непостижимой скупостью. Им бы и жить дольше всех.

– Зато дольше иных живут произведениями, делами. Живут светом в живых душах… А дети у четы Олдсов родились?

– Двое. Наши современники. Пошли по стезе родителей. Дочь, Николь-Жаклин, работает психиатром в Гарвардской медицинской школе; сын, Джеймс Олдс младший, нейропсихолог, руководит институтом междисциплинарных исследований. Интересно: папа, как видели мы, из многоохватной психологической шири отправился в глубину – в мозг, в нейрон, а сын обратно – из глубины в ширь, на перекрестки наук.

ОК – Будь я Нобелевским комитетом, присудила бы Олдсу старшему премию не посмертно, не люблю этого слова, а послежизненно.

Обракадабра
из папки «Музей Будущего»

В действительности

всё не так, как на самом деле.

Станислав Ежи Лец

Послезавтра наступит такая древность!

Владислав Левилец

Пишу в скверике, недалеко от дома. Если быть точным, не пишу, а сижу, поправляет жена, сделавшая этот снимок. В голове, меж тем, а если быть точным, в мозгу и послушных ему нервах, мышцах, связках, диафрагме и прочая – пишется, а если быть точным, зачинается образ того, что вы в данный миг читаете. Обычно для пишущей братии: стоит мозгу себя отпустить, расслабиться слегка – и поехало: образ, захвативший уже подсознание (доминанта по Ухтомскому), – достраивает себя из сигналов реальности, внешней и внутренней.

2011 год, конец августа, тепло еще, даже жарко, солнышко яркое, голову печет. Снял, как видите, рубашку, остался в жилетке. Сандалеты на босу ногу, всегда так до заморозков.

Вокруг вижу людей, одетых в тяжелые куртки, плотные плащи. В колясках возят жутко укутанных детей. Какой-то чувак проковылял в зимней шапке.

Мысленно спрашиваю: люди, зачем не даете коже дышать, мышцам – двигаться, иммунитету – укрепляться, мозгу – работать? Зачем изо всех сил нарушаете теплообмен детей и заставляете их болеть и слабеть? Не дают люди ответа. Некоторые, проходя мимо, поглядывают на мое одежное легкомыслие с хмуроватым не то чтобы неодобрением или недоумением, но с недоприятием, кислотухло как-то.

Ага, понял. Не положено. Не сезон уже так оголяться. Не теплый июнь, не жаркий июль, не цветущая середина мая и не начало августа, а конец – осень уже вот-вот. Осенью надлежит потеплей одеваться и поприличней, сезон прохладный и деловой. И неважно, что вот жара – не должна она быть, не положено, мало ли что там чудит термометр. Купаться уже нельзя, хоть вода в водоемах теплая, – всё, откупались. Хочешь лето продлить – дуй на юг, а здесь нечего…

Ладно, допустим, попозже, в конце октября или в начале ноября рванем на Средиземноморье. Что там увидим? Обычную картинку: жарко, пляж полон купающихся и загорающих практически голышами. Все это понаехавшие, им можно.

А люди местные ходят в зимних сапогах, кутаются в теплое и на понаехавших глядят снисходительно-терпеливым взглядом, каким персонал дурдома смотрит на пациентов. Если местный человек в солнечном ноябре разденется до пляжной кондиции, его не поймут. И замерзнет, и заболеть может. Не потому, что холодно, а потому как не положено.

Потому как ноябрь тут считается ноябрем, хотя на самом деле это еще вполне себе июль. Но – по-нашему, по-понаехавшему июль, а по местному очень даже ноябрь.

ОБРская область

…И образ мира, в слове явленный,

И творчество, и чудотворство…

Борис Пастернак

Наблюдение повсеместное и повсевременное, капитальный психологический факт. Люди, то есть, мы с вами, как и наши собаки, кошки, тараканы и вся прочая мировая живность, – мыслим, чувствуем и живем не в соответствии с реальностью. Нет и нет!

А с чем в соответствии? Со своим (или, чаще – чужим, чьим-то) мнением о реальности. Со своей (или чьей-то) версией реальности. Со своей (чьей-то) верой, представлением, убеждением или умозаключением, что реальность вот такова. Со своей (или чьей-то) картиной мира – образом реальности – это последнее словосочетание и возьмем далее в обиход и сократим до ужасного ОБР.

Впрочем, почему ужасного? Было и такое слово когда-то в языке русском. Нарыл его у поэта Семена Кирсанова, который нарыл его в одной из древнерусских летописей и написал по сему поводу размыслительный верлибр:

 
При чтении летописи
врезалось
беспощадное:
«Погибоша аки обры».
Обры!..
Почему и когда погибоша
эти обры?
Может быть, обры были прекрасные люди –
пастухи, хлебопашцы, охотники?..
Именно обры, может, чурались
набегов, поджогов, сдирания скальпов
и воинственных плясок на мертвецах?
Может, они именно потому погибоша?
Или, может быть, где-нибудь
ходит единственный сохранившийся обр?
Какая чудесная мысль:
найти и оживить погибшее племя!
Дать ему письменность и язык,
вышивки и резьбы и сразу современные нравы
и взгляды!
О! Я приехал в Обрскую область!
Здравствуйте, обры!
Как прекрасно, что вы существуете,
из пепла возникшее племя!
Теперь уже никто не «погибоша аки обры»,
ибо сами обры не погибоша!
 

Итак, ура – мечта поэта сбывается: обры не погибоша, а возрождоша отныне и вовек в виде новоОБРазованного психологического термина, означающего образ реальности. ОБР – это то, какова реальность – любой своей частью в любой момент – для нас или для кого-то. С нашей или чьей-то точки восприятия. Точки мышления. Точки ведения. Точки неведения. Точки слепоты. Точки веры.

Образ реальности. Образ мира. Образ себя. Образ других. ОБР! – вот что правит всеми и вся. ОБР – наш внутренний диктатор, внутренний гипнотизер.

«Это твой ОБР, – скажут, – все эти умозаключения насчет ОБРа – не факт, не реальность, а твой ОБР. Твой собственный самогипноз».

Правильно, так и есть. Предлагаю проверить, насколько мой ОБР соответствует ре… Поправляюсь: сверьтесь, пожалуйста, насколько мой ОБР соответствует вашему, совместимы ли наши внутренние гипнотизеры, не подерутся ли. Ведь все равно ваше подсознание сверку произведет, и ежели что не так…

ОБР – агрессивный эгоист: любит себя, держится за себя, защищает себя, навязывает себя. Личный и чужой опыт принимает во внимание лишь приблизительно, не полностью и не всегда. Отклонения реальности от себя любимого не замечает или отбрасывает как не существенные или не существующие: «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Если реальность не соответствует ОБРу, тем хуже для реальности.

Во времена Холокоста миллионы евреев, уже видя, к чему идет, уже загнанные и уничтожаемые, все еще не могли признать ЭТУ реальность реальностью, все еще защищались от нее своим ОБРом, а не конкретными действиями сопротивления или бегства. Массовый самогипноз.

Не исчислить, скольких заблуждений и тупиков, неудач и болезней, разочарований, несчастий, трагедий можно было бы избежать, не будь ОБРы человеческого большинства такими инертными, самоупертыми. Всевозможные комплексы, фобии, неврозы, психозы, бреды – все эти неадекватные образы мира, себя, других – лишь мелкие брызги из океана всечеловеческой ОБРакадабры.

«По вере вашей да будет вам»

Физика микромира утверждает неизбежность влияния наблюдателя на наблюдаемое – одним лишь фактом наблюдения как таковым. Действует ли подобная закономерность в нашей обычной жизни?

Сколько ни глазей на заоконный термометр, как ни тужься, веруя и внушая себе и ему, что сейчас жарче или холоднее, столбик не шелохнется, а пойдет вверх или вниз только в зависимости от реальных, объективных изменений температуры там, за окном. Как уверяли нас, Ури Геллер, этот великий сгибатель ключей, ножей, ложек и вилок, приостановил стрелки часов лондонского Биг Бена. Но даже если бы и подвинул он этот столбик, температура на улице от этого не изменилась бы. И люди будут все так же одеваться и одевать детей не столько в зависимости от реальной температуры, сколько от того, что они думают, чему верят об этой температуре.

Сколько веков подряд многие миллионы людей верили и до сих пор верят, что Иисус Навин остановил солнце. С Божьей помощью, но остановил же. Набрался духу – и стоп машина. Наивный ветхозаветный миф, законсервированный кусочек древнего ОБРа. Из-за противоречия с ним был запрещен гениальный труд Коперника, сгорел на костре великомученик истины Джордано Бруно, унизился Галилей…

Сила или слабость нашей веры зависят скорее от мужества, нежели от разума. Тот, кто смеется над приметами, не всегда умнее того, кто верит им.

Вовенарг

Человек-матрешка

Наши личные ОБРы не могут быть вполне личными. С первых мгновений жизни их ОБРазуют не только наши собственные впечатления, переживания и представления. И не только ОБРы ближайшей человеческой среды – семьи, сверстников, учителей. Через телевидение, радио и кино, через игры и книги, через каждую вещь, через интернет непрерывным потоком текут в мозг ОБРы из разных пространств человеческой вселенной. Есть ОБРы клановые, профессионально-корпоративные, классовые, национальные, государственные. Каждый из нас, как матрешка, живет внутри матрешек, которые больше, живущих в матрешках, которые больше, живущих в матрешках, которые больше…

И на каждого влияют совокупные ОБры малых, средних, больших и самых больших сообществ, в которых приходится жить. Америка живет в соответствии со своим ОБРом, Россия – со своим, Китай – со своим. Языки, религии, культуры – многоэтажные постройки из ОБРов, в которых мы живем, а они живут в нас, живут нами.

Развивающийся всечеловеческий ОБР – наука. Из научных ОБРов универсальнейший – математика, обнаруживающая грустный парадокс: чем всечеловечнее ОБР и чем ближе к истине – тем меньшему числу людей он доступен.

Таков порок, присущий нашей природе: вещи невидимые, скрытые и непознанные порождают в нас и большую веру, и сильнейший страх.

Приписывается Юлию Цезарю

Даешь верометр

Врачебная реальность вынуждает быть реалистом. Как врач говорю: плохо верить в плохое. Да, плохо – но иногда приходится, чтобы к плохому готовым быть и, если можно, предупредить худшее.

Хорошо верить в хорошее. Но рискованно: вера может оказаться и заблуждением, прекраснодушной иллюзией. Веришь мошеннику – получай свою лоховскую награду, веришь собственной дури – ну вот тебе. Когда выйдет по вере, когда не по вере – не угадаешь.

Если погибающий больной или его родственники говорят мне, что верят не в лекарства, а в силу молитвы, я отвечаю: хорошо, правильно, верьте в молитву, это может помочь. Но и лекарство по показаниям принимать надо. И лекарство может помочь, тоже без гарантии. Молитва создает образ Возможного. Соединяемый с образом Всемогущей Высшей Силы, образ этот с какой-то вероятностью может сработать на благо. Лекарство тоже – его прием, сам факт приема, действуя на сознание и подсознание, создает образ здоровья, растящий шансы даже при побочных действиях.

Если лекарство принимал и выздоровел – лекарство помогло или вера в лекарство? Не знаем. (Кроме случая, когда лекарство поддельное, плацебо – тогда уж точно помогла только вера.)

Если лекарство не принимал и выздоровел – чудо ли свершилось, свыше ниспосланное, или просто справился с болезнью сам организм, естественным образом? А в помощь природе сработала сила самовнушения – Доктор Мозг, построивший ОБР для перевода организма в иное состояние? В гипнозе такое возможно, не раз убеждался, да и без гипноза – бывает, только вот не всегда, и не угадаешь – когда.

Верометр, измеряющий силу веры, пока еще не изобретен. Может быть, он работает где-то Выше?..

Образ жизни творит жизнь

Каждая клетка и каждый ген построены в соответствии с образом какой-то стороны мира, с некоей вероятностью существования. Каждый ОБР так или иначе отражает реальность и в чем-то ей соответствует, хоть чуть-чуть. Посверкивают искорки истины в младенческом лепете; внезапные озарения прорываются вдруг в бред больного; куски правды, как мясо в супе, вывариваются в бреднях лжеца. Если тщательно покопаться, атомы золота можно обнаружить и в куче дерьма, вопрос только – стоит ли.

Бытие определяет Сознание – читается в обе стороны. Жизнь творит образ жизни. Образ жизни творит жизнь. Родился в стенной щелке крохотный паучок – и мир уже не такой, как прежде. Вот вырос паучок в паука; вот паутину плетет в соответствии со своим ОБРом, в который вписаны мухи. И муха летит…

Психологи и псипрактики. Экспонаты музея Будущего

Из поколения в поколение в роде людском в небольшом числе рождаются те, для кого Истина – реальность как она есть – важнее, чем ОБР, свой ли, чужой ли. Люди Истины, не поддающиеся массовому гипнозу и старающиеся не поддаваться неосознанному самогипнозу. Строящие свои ОБРы в диалоге с реальностью.

Человеком Истины пытался быть в первую половину своей карьеры Джон Уотсон: изучая психофизиологические кирпичики «стимул-реакция», он надеялся понять, как из них строятся ОБРы (не называя их так); а после того, как загремел с высей академической науки в низовья бизнес-обслуги, сосредоточился на изобретении ОБРов для охмурения потребителя. На примере Уотсона хорошо видна разница между психологом и псипрактиком.

Психолог – человек, изучающий ОБРы других людей. В число этих других можно (и нужно) включить и себя – но именно как другого человека, наивозможно самоотстраненно, – с честной попыткой объективности. Дипломы здесь ни при чем: в миг, когда ты задумываешься над тем, каков образ реальности вот у этого существа и почему этот ОБР именно таков – ты уже психолог, ты изучаешь психику, приближаешься к постижению души.

Иное дело псипрактик – человек, работающий с ОБРами других. Режиссер, оператор и актер жизни, манипулирующий ОБРами (не обязательно в плохом смысле), изменяющий их и/или производящий новые. Воспитатель, учитель, артист, художник, журналист, писатель – псипрактики. Адвокат – псипрактик. Продавец – псипрактик. Политик – псипрактик. Пиарщик, рекламщик – псипрактик.

Репутации, имиджи, бренды и прочее подобное – ОБРы и ОБРы ОБРов, ничто более. Врач, не только психотерапевт, но любой врач – псипрактик. Все эти люди и множество иных так или иначе работают с ОБРами, стараются сделать их такими или иными.

Каждый из нас с пеленок, с первого крика – псипрактик в пространстве своего общения – режиссер, оператор и актер жизни, заметный или нет, хороший или не очень, удачливый или…

Да, псипрактики худо-бедно мы все. А вот психологов, ищущих истину о других и себе, на душу населения угрожающе мало. Люди в массе не ведают, как возникают их ОБРы, как работают и что с ними делать. Не понимают и ОБРы других людей, даже самых близких и любимых, довольствуясь лишь своими ОБРами их ОБРов – картинками, настолько же отличающимия от действительности, насколько каракули малыша отличаются от художественного портрета.

Осознанное отношение к ОБРам, своим и чужим, и умелое обращение с ними есть то, что я именую психологической цивилизованностью. То же самое, минус излишек эгоизма, плюс сострадательность, составляет психологическую культуру – душевную интеллигентность. Встречается иногда и такая ходячая редкость – экспонаты музея будущего напоминающие нам о единственном пути спасения человечества.

Осел, знающий дорогу, стоит большего, чем прорицатель, гадающий наугад.

Виктор Гюго

Теория – это когда все известно, но ничего не работает. Практика – это когда все работает, но никто не знает почему. Мы же объединяем теорию и практику: ничего не работает… и никто не знает почему!

Приписывается Альберту Эйнштейну

Д-р Мозг. Вместо Recipe.

Средство от скуки и предложение для саморазвития, очень практическое и, быть может, спасительное:

ПРИСОЕДИНИТЕЛЬНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ.

Неустанно строй ОБРы других – существуй в иных сущностях, вживайся в них и живи разными жизнями. Строй ОБРы ОБРов других. Включая (следующий уровень!) и их ОБРы ОБРов твоих ОБРов. Это позволит тебе по-настоящему понять и других, и себя, строить отношения с миром на здравой основе и добиваться всего возможного из желаемого.

Вначале это кажется нереальным, немыслимым. Ну как это – существовать в других сущностях?.. Как жить какой-то другой, чьей-то жизнью, когда и своей толком не живешь?

Простое наблюдение даст ответ. Но не совсем простое, а ПРИСОЕДИНИТЕЛЬНОЕ.

Каждое существо каждый миг выказывает свои ОБРы своим внешним видом и поведением. Понаблюдай за любым человеком или хотя бы за собакой на улице, за воробьем, голубем или бабочкой, позабыв на это время о себе и не торопясь с умозаключениями… Постарайся продолжить внутри себя поведение и состояние Наблюдаемого: повторяй внутренне его движения, мимику, направление взгляда, дыхание, перемещения в пространстве – ПРИСОЕДИНЯЙСЯ ко всему этому…

Очень скоро ты ощутишь себя в потоке другого существования – в тебе зародятся ощущения, еще не испытанные, ты начнешь воспринимать мир по-другому, чувствовать по-другому, мыслить иначе…

И вот уже произошло ПРИСОЕДИНЕНИЕ твоего мира к миру Наблюдаемого, твоего ОБРа к его ОБРу, и ты уже в некоторой мере, и быть может, в немалой, СТАНОВИШЬСЯ тем, кого наблюдаешь.

То же самое ПРИСОЕДИНЕНИЕ, оно же внутреннее подражание, можно производить с помощью видео– и аудиозаписей, через почерк, через музыку и рисунки, даже через следы на песке. Захватывающее и необычайно плодотворное занятие, творческий эликсир – путешествия в иные существования, открывающие миры и миры, расширяющие сознание, питающие душу нектаром Вечности!