Текст книги "Быт и нравы членистоногих"

Яд каракурта представлен токсином белковой природы. Одна часть этого токсина действует на беспозвоночных – естественную пищу пауков, а вторая – избирательно на позвоночных. Зачем же маленькому пауку иметь специализированное оружие против позвоночных животных, ведь все равно съесть (вернее сказать, переварить) такую крупную добычу ему не под силу? Согласно самой правдоподобной версии, яд каракурта, обитателя пустынь, помогает ему в борьбе за норы с их законными владельцами – грызунами. Ведь в жаркой пустыне каждая щель и нора – спасительное убежище от смертоносного зноя.

Токсин каракурта воздействует прежде всего на нервно-мышечный синапс, который представляет связь мышцы и нерва. В заблокированном ядом синапсе невозможна передача нервного импульса, и мышца теряет способность к сокращению. Причиной смерти является дыхательная недостаточность, наступающая от паралича дыхательных мышц.

Каракурт ядовит еще с юности – с самых первых линек его укус опасен для человека, но летального исхода за собой не повлечет: если маленький паук и прокусит кожу, то доза, содержащаяся в его ядовитых железах, слишком мала, чтобы отравить человека. По той же причине несмертельны укусы самца каракурта. А вот укус взрослой самки очень опасен и может даже привести к роковому исходу. Конечно же, во время оседлой жизни, когда паук охотится на своих тенетах где-то в степи, риск укуса сводится к минимуму. Но во время второй миграции, когда уже повзрослевшие самки уходят на многие километры от своих тенет, они могут забраться и в жилище человека, и даже в его одежду. И тогда беды не миновать.

Еще в юности мне «посчастливилось» испытать укус каракурта на себе. Это был маленький паук всего лишь на третьей линьке, которого я отловил в Подмосковье (пока это единственный каракурт, найденный мной в средней полосе). Паук смог прокусить тонкую кожу около ногтя. После этого я сразу же почувствовал сильное жжение в месте укуса, появились гиперемия и отек. Спустя несколько минут болезненность распространилась на весь палец. Через пару часов подмышечные лимфатические узлы увеличились в размерах и при касании их вызывали острую боль. Наутро эти симптомы исчезли, но болезненность и воспаление в месте укуса сохранялись в течение нескольких дней.

Мне повезло, что каракурт был еще очень молод, но даже с юным пауком не стоит повторять мой случайный эксперимент: действие яда может осложниться развитием аллергической реакции – от отека Квинке до анафилактического шока. Ведь яд – это белок, а любой чужеродный белок является мощнейшим аллергеном. При укусе взрослого каракурта кроме вышеперечисленных симптомов возникают схваткообразные боли в животе, имитирующие клиническую картину «острого живота», повышение температуры, тахикардия, головная боль, головокружение, нервное возбуждение, а в тяжелых случаях и судороги. Признаки отравления исчезают через две недели, но еще в течение месяца человека могут беспокоить одышка, головокружение, тошнота.

Самым эффективным средством лечения укуса каракурта является противокаракуртовая сыворотка. Ее получают, прививая лошадей маленькими дозами яда. Выработанные организмом лошади антитела, содержащиеся в сыворотке, после введения человеку очень быстро распознают в крови и связывают молекулы яда, полностью инактивируя его. Учитывая, что сыворотка имеет большое количество чужеродного организму человека белка, который может быть причиной развития аллергической реакции, то вводить ее надо под «прикрытием» преднизолона, обладающего мощным противовоспалительным эффектом.

Другими препаратами, эффективными для лечения отравления ядом каракурта, являются дезинтоксикационные средства: 25-процентный раствор сульфата магния и 10-процентный раствор глюконата кальция. Их вводят обязательно внутривенно. Они связывают яд в кровяном русле, инактивируя его (конечно же, не столь направленно, как специфические антитела сыворотки).

Вернемся еще к одному средству лечения – прижиганию места укуса горящей спичкой. Эта мера вполне эффективна, если учесть, что хелицеры каракурта короче хелицер тарантула, а значит и проникающая способность ядовитого укуса каракурта меньше. В качестве местного лечения в более поздние сроки на рану рекомендуется накладывать холодный компресс.

Несмотря на опасность, укус каракурта – все-таки редкость, ведь осторожные пауки стараются всячески избегать контакта с человеком.

Как и в случае с тарантулами, разведение лучше всего начинать с поиска беременной самки. После проведения адаптации (при беременности все фазы я сокращаю в два раза) размещаю самку в жилом инсектарии (ее тенета слишком обширны для стандартного садка, да и поддерживать там подходящий для коконов микроклимат сложнее) с уголком и намоченной ваткой. Паучиха активно охотится, поедая сверчков и тараканов даже крупнее себя, и вскоре обзаводится первым серовато-белым шариком. Самка подвешивает его где-то в укромном углу, который облюбовала в качестве места отдыха. По мере развития коконы темнеют (как я уже говорил, просвечивают тела маленьких паучков), и приходит время определиться с тактикой инкубации.

Возможны два варианта инкубации: оставить эти коконы в садке или же перенести в холодильник. В первом случае вы становитесь обладателем выводка маленьких каракуртов уже в начале зимы, а во втором – только в начале марте. Я предпочитаю первый вариант, ведь в течение долгой зимы можно наблюдать молодых каракуртов, а следующей осенью получить еще один приплод.

После потемнения кокона я снимаю его с материнских тенет и аккуратно вскрываю самыми кончиками маникюрных ножниц не менее чем на половину ширины. Если паучата еще коричневые, значит, им предстоит первая линька, которая окрасит их в природный черный цвет. Таких пауков я больше не беспокою, а сам кокон помещаю в маленький садок с намоченным ватным тампоном. Не стоит оставлять коконы на последних стадиях развития (и особенно вскрытые) в большом материнском садке: вышедшие малыши могут найти удобное место, чтобы спрятаться, а потом случайно выскользнут в комнату. После первой линьки паучата покидают кокон и повисают на сплетенных ими первых беспорядочных тенетах. В этот период я подкармливаю их придавленными сверчками (с раздавленной пинцетом головой и грудным нервным ганглием). Молодые пауки устраивают свою первую в жизни трапезу, окружая сверчка живым кольцом и высасывая его соки.

Примерно через неделю пауки начинают проявлять беспокойство, стараются выбраться из инсектария – значит, пришло время первой миграции. Вместо миграции я рассаживаю свои паучьи ясли по пробиркам, затыкая горлышко кусочком ваты. Малыши чувствительны к повышению влажности, поэтому я увлажняю ватную «затычку» не чаще раза в неделю или только если паучата становятся вялыми. Через два дня после переселения уже можно кормить их новорожденными сверчками (слегка придушенными, чтобы не вырвались из тоненьких тенет) – пауки старательно пеленают свою первую добычу в кокон.

Когда минует третья линька, я перевожу пауков в стандартный садок с уголком и ваткой. Там самцы живут до момента спаривания, а самки до восьмой линьки (мы помним, что у самок всего девять линек). Самцов уже после пятой линьки легко отличить – при всем внешнем сходстве с самками видны круглые расширения педипальп. Если самцы растут быстрее самок, то стоит кормить их немного реже, как и в случае с тарантулами. Но, как правило, развитие пауков обоих полов идет с соразмерной скоростью.

Учитывая, что у самцов тенета тоньше, да и сами они мельче самок, не стоит кормить их крупной пищей – слабый самец просто не справится с подвижной добычей. А взрослых пауков, дожидающихся развития самки, я вообще кормлю небольшими (менее 1/2 роста паука) и вдобавок придавленными насекомыми (предпочтительно сверчками).

Когда самка в своем просторном жилом садке построит тенета и перелиняет последний раз, я усердно кормлю ее еще в течение двух недель, пока округлившееся брюшко не достигнет размера лесного ореха. Тогда (обязательно в вечернее время) уже можно подсаживать самца на краешек ее тенет. (Непосредственно перед этим я даю самке сверчка.) Увлеченная трапезой, она не обращает внимания на гостя. Кавалер, как только касается нитей паутины, сразу же узнает запах самки и ведет себя соответственно. О прошедшем спаривании вы узнаете по поведению самца: если с вечера он был активен и нервозен, а утром сидит, сжавшись в углу, значит, миссия всей его жизни выполнена – он произвел потомство.

Я оставляю самца на тенетах самки, где он в течение недели или двух ведет паразитический образ жизни, питаясь остатками трапез супруги, и гибнет. Не пытайтесь пересаживать его к другим самкам: в подавляющем большинстве случаев этот паук неспособен второй раз осчастливить потомством самку. Поэтому и не стоит беречь самцов – все они обречены на гибель в течение ближайшего времени после созревания. Время, отпущенное им природой, истекло. Самка же через пару недель обзаводится первым коконом и регулярно строит новые, в среднем за сезон она делает 6 – 7 коконов.

Круг замкнулся, и мы снова перед выбором: каким способом воспользоваться для инкубации кокона? Мы не будем рассматривать разведение других представителей группы тенетников вообще и семейства гребненогих пауков (Remipedia) в частности – данная методика достаточно универсальна. Есть отличия лишь в размере емкостей: так, миниатюрного теридиона не стоит поселять в просторный садок – и паук станет пуглив, и полезная площадь будет использована впустую.

Семейство пауков-тенетников на редкость широко распространено по всему миру и очень неоднородно. Кроме каракурта к нему относятся еще несколько ядовитых пауков, обликом и повадками удивительно его напоминающих, как, например, черная вдова (Latrodectus mactans) из Америки и паук-катипо (Latrodectus katipo) из Австралии.

Как я уже говорил, иногда каракурта называют черной вдовой, но это не совсем правильно. Получается такая же путаница, как с тарантулами: вроде их много в нашей стране, а если разобраться – только один. Поэтому имя черной вдовы сохраним за роковой американкой – ведь и названа она была так за то, что поедает самца после спаривания (что, впрочем, подмечено и за каракуртом). Яд этого паука в два раза менее опасен, чем у каракурта, но зато он намного чаще поселяется в постройках людей – не чужды черной вдове радости цивилизации. По данным американских исследователей, смертность от ее укуса среди людей колеблется где-то в пределах 6 – 6,5 %. Достойная «сестрица» нашему ядовитому пауку!

А вот яд катипо опаснее яда каракурта, и смертность от него выше, чем от укуса черной вдовы, так как он тоже часто поселяется в жилище человека. Поэтому-то в Австралии самое большое количество укусов ядовитых тенетников. Отравление его ядом протекает тяжелее и дольше, чем отравления ядом каракурта, – в некоторых случаях смерть наступала даже через месяц изнурительной болезни после перенесенного укуса.

Профилактика укусов ядовитых пауков в этих странах обязательно включает регулярную санитарную обработку жилых зданий, гостиниц, туалетов и других мест общественного пользования. Но пауки не особенно чувствительны к ядам, поэтому и эти мероприятия не могут на сто процентов защитить вас от контакта с аборигенной ядовитой фауной. Итак, что можно сказать, заканчивая тему ядовитых тенетников? Только одно: «Не ходите, люди, в Австралию гулять!».

В нашей стране обитает еще один паук-тенетник, который часто поселяется в жилище человека, – стеатода большая (Steatoda grossa). Окрашен он в однотонный коричневый цвет, отдельные особи могут быть черными с более светлой головогрудью. Свои незамысловатые тенета прячет он в укромных уголках комнат, откуда их постоянно изгоняют аккуратные домохозяйки. В течение всего года эти пауки живут в домах: и коконы кладут, и молодняк растят – стали они настоящей природную цикличность, щеголяют яркой окраской – их головогрудь и первые членики ножек приобретают насыщенно-красный цвет. Да и по размерам они редко уступают самкам – это не самцы-карлики каракурта, одетые в «детские» пятнистые костюмчики. Не имея дарований к танцам и выступлениям, старается кавалер поразить свою подругу красивым нарядом. А после свадьбы нередко самец остается на тенетах самки, как и приживальщик-каракурт, – зачем куда-то уходить, если тут и стол и дом?

Синантропный паук (Teutana grossa) окрашен гораздо интереснее: на его светло-коричневом брюшке, испещренном точками, четко просматривается крестообразный рисунок. Относится он к тому же распространенному роду стеатод (Steatoda), представители которого смогли расселиться на всех материках и стать вполне космополитными видами. Этот паук приходит в жилище человека с наступлением осени, как и «дачник»-тегенария, причем городским квартирам он предпочитает деревенские избы – и не так жарко, и к природе поближе.

Легче всего обнаружить сети пауков-тенетников, обитающих в природе, ранним сентябрьским утром, когда они, развешенные вдоль тропинки, поблескивают множеством искорок, отраженных от миллионов капелек росы. А как роса высохнет, так и «исчезают» тенета – тонкие нити просто сливаются с пестрым разнотравьем, скрывая и своего маленького хозяина. В отли чие от построек каракурта эти тенета с мощным хитросплетением нитей у основания паутины имеют вид округлой шапки с вплетенными в нее травами и ветками. Не схожи эти тенета и с ковром, прикрытым хаотичным переплетением нитей паутинного балдахина линифид, – кроме верхних крепежных нитей нет ни площадки, ни основания, вместо которого до самой земли свисают паутинные нити.

На песчаных косогорах и вдоль тропинок разбрасывает свои небольшие (шириной до 15 см) тенета паук рода теридион (Theridion). Его тенета как раз и есть то отступление от классики тенетоплетения семейства тенетников: нет ни паутинных площадок, ни крепежных нитей у земли – помеха они этому пауку. И сама сеть очень редкая: тут никакая муха не зацепится – пролетит через ячею и не заметит. Да и телосложение паука хрупкое, под стать миниатюрным тенетам: природа создала его только для охоты на мелких насекомых – муравьев. Окрашены пауки в коричневый цвет с размытым белым и темно-коричневым рисунком. Интересны теридионы тем, что, несмотря на свою видимую хрупкость, оказались они неплохими архитекторами. В конце лета самки строят коконы для кладки яиц – и именно строят, а не ткут!

Вначале паучиха плетет несколько нитей, прикрепляя их к одной короткой, заземленной на каком-нибудь субстрате, – это каркас будущей конструкции. Затем прилаживает к ним кладку яиц и начинает заниматься собственно постройкой гнезда. С большим трудом, перехватив несколькими паутинными нитями, тащит она за собой кусочки земли и мелкие камешки и вплетает их в свое сооружение. Иногда эти пауки применяют другую тактику: они спускаются на землю и привязывают паутинную нить к выбранному камешку. Затем поднимаются и подтягивают нить с камешком к себе. Справиться с такой тяжелой ношей пауку помогают специальные шипики, которые располагаются на его ножках, за что все это семейство, кстати говоря, и получило еще одно название – гребненогие пауки. Иногда, устав, маленькие труженики фиксируют нить с висящим на ней камешком к недостроенному кокону и отвлекаются на другую работу или охотятся. Такие «недострои» выглядят словно экзотическое украшение с обрамленной камешками бахромой. Каждый камешек не только вплетается в стенку кокона, но и соединяется с соседними для придания большей прочности всему сооружению, ведь тонкие нити паутины могут и не выдержать веса стройматериалов. Вся постройка кокона занимает не менее недели, зато он и хрупких паучат защитит, и кладку замаскирует. А молодые теридионы, появившись из яиц, еще некоторое время находятся на тенетах самки. Первые дни мать кормит их изо рта, отрыгивая полупереваренный сок съеденных насекомых, а потом приучает и к самостоятельному питанию – нанесет несколько укусов добыче и ждет, когда приползут по тенетам ее малыши, чтобы полакомиться бульоном. Еще интереснее теридион охотится. С его простеньких тенет свисают длинные паутинные нити, достающие до самой земли, на кончиках которых расположены, словно бусинки, несколько липких капелек. Муравьи и другие вечно спешащие многоногие, не замечая нитей, попадают в липкий капкан. Паук сразу же оживляется и подтягивает паутинку вверх, хватая насекомое. Теридион не тегенария – с ним муравью никак не сладить! Он закручивает повисшего на липкой ниточке муравья в тонкий кокон, лишая его возможности использовать сильные челюсти, и поедает.

Это гнездо теридион построил из одних песчинок

В неволе пауки этого рода адаптируются с трудом и нуждаются в кормлении мелкими сверчками и муравьями. Разведение молоди нецелесообразно, а вот содержание взрослых особей вполне любопытно: чего стоит только постройка ими кокона. Для паука подходит и стандартный садок, а вот если вы хотите понаблюдать строительство кокона, тогда отловленных в природе взрослых самок следует помещать в жилой инсектарий, декорированный не только уголком из бумаги, но и скрещивающимися ветками. На дно насыпаю слой торфа, затем накрошенные сухие листья или мелкий песок: из этого материала и будет строиться кокон. Большинство пауков, как и остальные тенетники, со временем привыкают брать насекомых, подброшенных в тенета.

Мастера-кругопряды

Хотя тегенарии и синантропные пауки всегда жили рядом с человеком, они никогда не были избалованы его вниманием. Мало кто узнает этих пауков, да и узнав, их стараются изгнать из квартиры, прикрываясь лозунгом: «Во имя эстетики и чистоты!». А вот крестовика определит каждый, даже далекий от зоологии человек. На круговой сети, в самом ее центре, замер этот крупный (почти 1,5 см) паук, расставив в стороны свои длинные волосатые ножки. На верхней стороне большого кремово-розового с желтыми полосками брюшка расположено главное украшение паука – белый крест, окаймленный коричневыми или рыжими волнистыми линиями. Отсюда и его название – крестовик диадемный (Araneus diadematus).

К семейству кругопрядов относится обширный род крестовиков, только в нашей стране насчитывается около 50 видов его представителей. Большинство пауков-крестовиков обитает на природе: в лесу, на полянах да опушках. И только крестовик диадемный предпочитает поселяться поближе к человеку – в тенистых садах и парках, где раскидывает свою широкую сеть. А сеть крупного крестовика нередко достигает 50 см в диаметре – мал сам паук, а каким навыком овладел! Круговая сеть – это верх эволюции тенет в мире пауков: при минимуме затрат паутины она способна перекрыть большое пространство, а значит, и принести ее владельцу максимальный улов.

Построение круговой сети – настоящее искусство! Вначале крестовик делает раму тенет, соединяя прочными эластичными нитями различные природные опоры сети: ветки деревьев, стены построек. Она должна и вес сети выдержать (а намокшая в дождь весит немало), и перед порывами ветра устоять. Следующий этап – создание радиусов. Бежит паук сверху по нити рамы, фиксирует нить, повисает на ней и спускается на низ рамы, и снова фиксирует ее – так появляется первый радиус. Затем паук начинает постройку второго радиуса, как правило, поперечного, который он обязательно соединяет в центре с первым, вертикальным радиусом. Так постепенно появляется каркас тенет. Когда рама с радиусами готова, паук приступает к строительству крепежных спиралей. От самого центра по кругу он обходит свою сеть, останавливаясь и фиксируя нить на каждом радиусе, а затем снова продолжает путь. Следующая крепежная спираль будет расположена не ближе 7 – 10 см – остальное место займут ловчие спирали. Причем, в отличие от всего каркаса тенет, они делаются уже из совершенно другой, более тонкой, покрытой липкими капельками, паутины. (А как паук умеет разные виды паутины получать, мы уже узнали из главы «Секреты паутины».) Еще раз обойдя готовую сеть, словно убеждаясь в надежности конструкции, наш строитель отправляется по правому радиусу, который ведет в убежище – щель в коре или под засохший листик, на заслуженный отдых. Этот радиус играет и еще одну важную роль – сигнальной нити: паук ставит на нее переднюю ножку и бывает всегда в курсе происходящего на тенетах.

Паук-крестовик

У крестовиков иной и способ лова насекомых. Если в сетях тенетников добыча запутывалась, с каждым движением накручивая на себя еще больше нитей, то к сетям крестовиков насекомые просто-напросто приклеиваются – недаром пауки столько липких спиралей делают. Чтобы в этом убедиться, прикоснитесь к паутине – если она свежая и не запыленная, то сразу же намертво прилипнет к ладони! Однако в отличие от прочных сетей тегенарий, которые переживают не одно поколение пауков, сложные конструкции кругопрядов строятся всего-то на несколько дней. Под воздействием жаркого солнца и ветра клейкие капельки очень быстро подсыхают и покрываются слоем пыли, теряя свои ловчие качества. Вот и приходится пауку старую сеть съедать, чтобы не пропадал драгоценный белок паутины, и сооружать новую. Иногда кругопряд старую сеть снимет, а новую не спешит натягивать – он задумал линять и зря тратить свою паутину не хочет.

Но вот и сеть раскинута, и охотник в своем убежище притаился. Взрослые пауки только с наступлением сумерек выходят на середину тенет, чтобы было сподручнее хватать добычу, а вот малыши и днем на сети висят – вдруг какую дневную муху пропустят! Стоит только насекомому попасть в клейкую ловушку, как паук мгновенно покидает убежище, быстро соскальзывает по радиусу и, перекусив несколько нитей для удобства подхода, начинает пеленать жертву в плотный кокон. Затем следуют несколько укусов, и крестовик, как и его сородич – тенетник, уносит кокон с добычей в свое убежище. А там, выпив соки, сбрасывает пустую кутикулу насекомого на землю.

Построив сеть, самка ничего не боится – она и с крупным соперником справится. А если кто потревожит паука в его укрытии, то, заземлив нить, он спрыгнет в траву, где, поджав лапки, будет притворяться мертвым. И как только минует опасность, он живо по своей паутинке вернется домой. Стоит подойти к пауку, засевшему в центре паутины, то он убегать не спешит, а начинает быстро-быстро раскачиваться, отчего размываются его контуры. Вроде был паук, а теперь вместо него расплывчатое пятно – и хищник теряет его из виду. Ну а если и это не помогает, то снова пауку приходится покидать тенета и камнем падать вниз.

На круговую паутину в конце лета приходят долговязые самцы. Тихонько поднявшись на сеть, они замирают на одном из радиусов, всегда готовые заземлить нить и соскользнуть в густую траву. Самка кругопряда-крестовика вовсе не так агрессивна, как у пауков-волков или каракуртов, – она благосклонно ожидает действий самца. Ухажер ни на минуту не теряется. Подняв две длинные передние пары ножек, он охлопывает ими головогрудь самки. Та поджимает лапки и повисает, держась за паутинную нить всего одной парой задних конечностей. Добившись нужного эффекта, самец неожиданно отступает, чтобы через несколько минут повторить все с самого начала. Ухаживания длятся с вечера до поздней ночи, и только под покровом темноты происходит спаривание. Самец так же тихонько уходит с тенет, а самка продолжает свою оседлую жизнь.

С каждым днем ее брюшко увеличивается в размерах, и очень скоро она отложит кладку яиц, которую оплетет слоем рыхлой волокнистой паутины и прикроет сухим листиком для маскировки. В коконе будут сперва развиваться яйца, а потом появятся маленькие пауки. Если это кокон первой кладки (а их у самки может быть и две), то малыши покидают его и начинают взрослую жизнь, а если второй, сделанной в августе (инкубация яиц у диадемного крестовика составляет чуть меньше месяца), то паучата остаются внутри. Только перезимовав в коконе, они выбираются наружу, чтобы в теплые майские дни начать развешивать свои тенета на зазеленевших полях. Пауки летнего приплода достигнут половой зрелости на второй год, а вот зимующему выводку приходится расти дольше – только через год они станут половозрелыми.

На круговой сети проходит вся жизнь крестовика – с первых дней рождения до самой гибели, когда старый, ослабевший паук падает с тенет вниз, становясь легкой добычей вездесущих черных жужелиц-платизм. Если же лишить паука его тенет, то он пугается даже маленького безобидного сверчка, спасаясь от него бегством. Сколь бы ни был голоден паук, а пока сеть свою не сплетет, к пище не притронется – скорее погибнет от голода в окружении самых привлекательных и аппетитных для него падальных мух. Только на тенетах способен жить кругопряд – это его единственный способ бытия, а колесовидная сеть – единственная реальность.