Текст книги "Я ещё живой. Рассказы и повести"

Надо же такому случиться!

Когда мне перевалило за тридцать, холостяцкая жизнь стала терять свою привлекательность. Все друзья и подружки переженились, обзавелись детьми, зажили собственной жизнью. Шумные вечеринки постепенно сошли на нет, и я загрустил в гордом одиночестве. Вот тогда-то я и принял осознанное решение: жениться. Но легко сказать, а как это сделать, если постоянство в отношениях тяготит меня еще с детского сада, когда впервые появился богатый выбор? О школьных годах даже говорить нечего. А уж в университете…

Простите, отвлёкся. Стоит сказать, что родители внешностью меня не обидели – угодили не только мне, но и моим многочисленным поклонницам. А вот с характером следовало бы поработать более основательно. Мне ничего не стоило выставить за дверь девушку посреди ночи, если она мне вдруг разонравилась. Вот такая я свинья. Сам знаю, но ничего с собой поделать не могу и даже не пытаюсь. Остатки совести заставляют меня вызвать несчастной такси и оплатить дорогу. После чего, вытерев с лица сочный плевок или потирая распухшую щёку от звонкой пощёчины, возвращаюсь в холостяцкое ложе и засыпаю сном праведника.

И вот однажды, под Новый год, когда по всем законам природы совершаются чудеса, со мной произошла невероятная история. Я лежал на диване, потягивал маленькими глотками «Хеннесси» и смотрел телевизор. Гостей не ждал и сам никуда не собирался идти. Вдруг в дверь позвонили. Не выпуская из рук бокал, я неохотно пошёл открывать. Увидеть за дверью я ожидал кого угодно, только не Снегурочку. В том, что под Новый год много молодых людей подрабатывают Снегурочками и Дедами Морозами, нет ничего удивительного, но чтобы такие красавицы… Нет, это невероятно! Огромные синие глаза; ослепительно белые пушистые волосы, волнами спадающие на плечи; коралловые губы, в лёгкой улыбке открывающие ряд идеально ровных жемчужных зубов; щёки, горящие сочным румянцем. Фигуру словами и описывать бесполезно. Раньше такие девушки смотрели на меня только со страниц глянцевых журналов.

Смущённо хлопнув крыльями-ресницами, Снегурочка пролепетала певучим голосом:

– Простите, пожалуйста, к вам не заходил мой Дед Мороз? Пока я приводила себя в порядок, он куда-то пропал.

Это вывело меня из оцепенения. Во мне проснулся охотник: упускать такую добычу было бы верхом глупости с моей стороны.

– Заходите, пожалуйста, – расплылся я в самой обаятельной из своих улыбок, посторонившись.

– Значит, я правильно попала? – обрадовалась девушка. Проходя мимо, она обдала меня морозной свежестью, смешанной с лёгким запахом алкоголя.

«Снегурка-то подшофе, – подумал я не без удовольствия, – это упрощает задачу». А вслух произнёс:

– Ещё как правильно! Прошу вас, не стесняйтесь. Что предпочитаете: коньяк, шампанское?

– А Дед Мороз мой где? – смутилась девушка, войдя в комнату.

– А разве я хуже? Ну посмотрите на меня, – попытался я включить всё своё обаяние, – я такой же весёлый и добрый. Только мне сегодня очень одиноко, и я был бы счастлив, если бы такая прекрасная Снегурочка скрасила моё одиночество хотя бы на часок. Я умею быть очень благодарным, возмещу с лихвой все издержки. Обещаю вести себя кротко, как зайчик.

– Но у нас заказы, – неуверенно произнесла девушка. По всему было видно, что она новичок в этом деле.

– Согласен оплатить все заказы за один час, проведённый тобой в моём обществе. Договорились?

– Заманчиво, – блеснула жемчугом зубок Снегурочка, расплывшись в лукавой улыбке.

Я воспринял это как знак согласия и с шумом открыл шампанское. Напряжения как не бывало! Мы пили «Вдову Клико», закусывая нежным ананасом, потом перешли на «Хеннесси» с лимоном, присыпанным чёрным шоколадом. Потом целовались. Аромат её губ не могу забыть до сих пор. А потом была волшебная ночь, какой в моей жизни не случалось никогда. И это при том, что женщин на моём веку хватило бы на десятерых.

…Проснулся поздно. Рядом никого. Снегурочка ушла тихо, не попрощавшись. Я бросился на поиски сразу же. Но тщетно. «Скорее всего, она замужем и потому не решилась продолжить знакомство, – с тоской подумал я. – Не может такая красавица быть свободной. Где теперь её искать?».

После той ночи холостяцкая жизнь начала меня напрягать ещё больше. Хотелось иметь подле себя такую Снегурку постоянно. Такую – и ничуть не хуже! Постепенно это стало моей навязчивой идеей.

На этом можно было бы и закончить рассказ, если бы не ещё более невероятное событие.

Ровно год я находился в поиске. Перебрал немало претенденток на мою свободу. Но к стандарту Снегурочки никто не мог приблизиться настолько, чтобы это меня устроило. Мудрая мама, зная о моих изысканиях, попыталась предостеречь: «Ох, смотри, сынок, за перебор Бог даёт недобор!». Но разве мы способны внимать голосу разума, когда гормоны объявили рассудку войну?

Немного от неравной битвы отвлекала меня моя литературная деятельность. И надо же такому случиться, что под Новый год мне пришла в голову очередная блажь: сочинить для литературного общества, в котором я принимал самое активное участие, сказку. Я считал, что могу написать всё – от рассказа до пьесы, но сказка никогда не была моим жанром даже в мыслях.

И вот сижу я, склоняясь над «клавой», а в голове полная пустота. Мысль «и зачем я только хвастался, что любая литературная форма мне по плечу» раздражала со страшной силой и мешала сосредоточиться. Главное – не было никакой идеи, чтобы зацепиться и развить сюжет. Переделать популярную сказку не позволяли ни условия спора, ни профессиональная гордость. Чем дольше я смотрел на пустой монитор, тем больше во мне закипала злость на самого себя, на свою бездарность, на приятелей, взявших меня «на слабо». И чем больше я злился, тем больше мне хотелось напиться. Хотя я знал, что после пары рюмок о работе можно было забыть, мозг настоятельно требовал расслабиться. «Только одну рюмку, не больше!» – решительно подумал я и потянулся за бутылкой водки. Вылив в себя граммов пятьдесят обжигающей жидкости, я понял: не поможет, нужно добавить. После второй рюмки посетила мудрая мысль: «В тот счастливый вечер я пил „Хеннесси“. Нужно, чтобы всё было, как в ТОТ вечер. А вдруг повторится?».

В запасе у меня имелась целая пара непочатых бутылок этого божественного напитка. Я решительно откупорил одну. Мыслей не прибавилось, но настроение явно стало лучше. Через час дошла очередь до второй ёмкости. И вот тут пришла очевидная и простая идея: переделать прошлогоднюю историю со Снегурочкой в настоящую сказку. «Точно! – воскликнул я. – Какой же я болван! Это же так просто!». И решительно застучал не слишком послушными пальцами по клавиатуре.

Работа была в самом разгаре, как вдруг в дверь кто-то позвонил. Сначала, недовольно поморщившись, я чертыхнулся, но потом, будто молния, обожгла мысль: «А вдруг это Она? Сегодня ровно год с того самого волшебного вечера. Мы вместе допишем нашу прекрасную сказку». В два прыжка я преодолел гостиную и радостно распахнул дверь. Разочарование было жестоким: передо мной стояла отвратительная старуха в костюме Бабы Яги. Она обладала настолько непривлекательной наружностью, что для успешного исполнения роли мерзкой старухи грим ей явно не был нужен. Видя моё замешательство, Яга похабно оскалилась в подобии улыбки, пошло подмигнула чёрным глазом и ехидно поинтересовалась:

– Не ждал, касатик? Или ждал, но не меня?

– Да я это, признаться… м-м-м… Для меня несколько неожиданно, – замычал я растерянно. – Извините, я занят.

– Да брось ты! Занят он! – голос старухи был таким же неприятным, как и внешность. – Видела я в окошко тебя за твоим занятием, как ты водку глушил. Браконьер и то рыбу так не глушит.

– Не понял, как вы могли это видеть? – удивился я, поворачивая голову в сторону окна. – Седьмой этаж!

Старушка бесцеремонно прошмыгнула мимо меня в квартиру и, ставя в угол метлу с длинной деревянной ручкой, произнесла:

– Прогуливалась я тут мимо. Гляжу: молодой, красивый, скучает, пьёт один. Дай, думаю, скрашу ему его одиночество. Люблю делать людЯм сюрпризы.

Я понимал, что я пьян, но не настолько же, чтобы считать этот бред правдой.

– Да ты, касатик, не тряси головой, не тряси! А то последние мозги вытрусишь, а я всё одно останусь, – прогнусавила сердито Яга. – Не советую портить старушке праздничное настроение. Ты ведь не хочешь, чтобы я тоже порчу навела?

Я испуганно замотал головой, почему-то поверив в её колдовские возможности.

– Не хочешь. Вот и молодец! Налей-ка лучше нам по бокалу коньячка. Выпьем за встречу.

Я послушно потянулся к бутылке, а старуха, вальяжно развалившись в моём кресле, бесцеремонно стала пялиться в монитор, пробегая глазами по наброску моей сказки. Мне это очень не понравилось, но я решил промолчать, чтобы поскорее избавиться от назойливой гостьи. Понадеялся, что подпою и выставлю за дверь наглую бабу. Выгнать в открытую не решался – вдруг она из тех мстительных ведьм, о которых не раз доводилось слышать. Да и любопытство начало одолевать: никогда мне не доводилось общаться ни с колдунами, ни с экстрасенсами. Что если она – действительно одна из них? Может пригодиться в моей писательской деятельности.

Между тем старуха, взяв протянутый бокал, сделала маленький пробный глоток, одобрительно прищёлкнула языком, выпила залпом содержимое и протянула руку за новой порцией. Я наполнил её бокал до половины, но она проскрипела: «Не жадничай! Наливай полный!». И, попивая мой «Хеннесси» небольшими глотками, углубилась в чтение. Через пару минут крякнула: «Хе!» и добавила:

– Бездарная чушь!

– Простите, вы и в литературе разбираетесь так же хорошо, как в выпивке? – ехидно осведомился я.

– Не льсти себе, болезный, называя это литературой, – парировала ведьма. – В какой другой литературе я, может, и не шибко сильна, но уж в сказках равных мне – поискать! Э-э, да ты никак оскорбить меня хочешь! Дескать, обижусь и уйду? А вот и не угадал, касатик! Не затем я пожаловала в такую даль, чтобы так просто взять и уйти. Нет, любезный мой друг, эта ночь моя. И я не откажу себе в удовольствии провести её так, как я хочу.

Её слова не на шутку насторожили меня. Кажется, эта сумасшедшая решила задержаться тут до утра, что никак не входило в мои планы, несмотря на то, что никаких планов до этого не существовало. А теперь был только один: как можно скорее избавиться от напрягающего общества этой нечистой силы. То, что это была ведьма, у меня сомнений не осталось после того, как внезапно от одного её взгляда погас электрический свет и зажглись стоящие на столе свечи.

– Хочется романтической обстановки с лёгким налётом интима, – пояснила она невинным тоном. – Так об чём это я? Ах, да, об удовольствиях. Как ты там любишь приговаривать? Если насилие неизбежно, расслабься и получи удовольствие. Хе-хе-хе!

– Может, вы поищете себе другой объект для удовольствий, – робко спросил я, – более подходящий для вас по возрасту?

– Зачем же другой! – возразила старуха. – Ты меня вполне устраиваешь. Ишшо со стариками я любовь не крутила! Хе-хе-хе! Да и где равного взять по возрасту? Мужики столько не живут. Оно, конечно, ты предпочёл бы мне Снегурочку. Но где ж на вас, на бабников, Деду Морозу Снегурочек напастись? А кто о старушках побеспокоится? Ты, милок, лучше не брыкайся, а плесни-ка ещё коньячку мне и, главное, себе побольше. Глядишь, красоту во мне сможешь разглядеть.

Меня эти грязные намёки старой ведьмы начали не на шутку раздражать. А не послать ли её ко всем чертям и не вышвырнуть ли за дверь?!

– Даже не думай! – упреждая мои намерения, воскликнула незваная гостья. – Были уже такие храбрецы. И знаешь, где они теперь? Как-нибудь потом расскажу.

От страха меня бросило в жар. Она мысли читает! Как тут для храбрости не осушить бокал? Осушил, но смелее не стал. Глядя на моё жалкое состояние, ведьма раздражённо спросила:

– А что, собственно, тебя смущает? Что не так?

– Видите ли, – я пытался быть как можно более деликатным, – меня смущают различия в возрасте и в эстетических предпочтениях…

– Да ладно! Можно подумать, у тебя не было баб гораздо старше тебя!

– Были, не отрицаю, но не настолько же. Ну, и уж совсем не хочу вас обидеть, только вот внешность ваша… Как бы это помягче сказать? Ну, не в моём вкусе. А мужская сила от этого очень зависит.

– Ах вот оно что! И что нужно, чтобы мужчина воспылал страстью к даме? Без страсти, думаю, ты прав: обоюдного удовольствия не получится.

В моём непьянеющем мозгу забрезжил луч надежды. Нужно попробовать перехитрить старую ведьму.

– Как известно, мужчина любит глазами. Сам же он может быть страшнее обезьяны, а вот женщина должна быть хотя бы в два раза симпатичнее своего избранника. Тогда всё получится.

– Ты имеешь в виду вот это? – старуха сделала круговое движение рукой возле своего лица. – Это поправимо. Где у тебя ванная комната? Пойду приведу свой фейс в порядок.

– Прямо и направо, – в моём голосе звучало отчаяние.

– Да ты не напрягайся так. Обещаю, когда я вернусь, то буду раз в десять красивее тебя.

Я уже не понимал, то ли старуха издевается надо мной, то ли и в самом деле она самая настоящая ведьма и ей подвластны любые перевоплощения. А если так, то это можно как-то пережить, лишь бы она стала симпатичной. Ждать пришлось недолго. В комнату вошла та же бабка, в том же костюме Яги, с распущенными седыми космами, но с нарумяненными щеками, подведенными ресницами и ярко накрашенными губами. Зрелище было не для слабонервных. Я так и обмяк на диване.

– Ну и рожа! – моя истинная сущность, забыв страх, уже не могла держать нервы под контролем.

– На свою посмотри, прежде чем критику наводить! – выкрикнула ведьма, протягивая мне большое зеркало, непонятным образом возникшее у неё в руке.

Я заглянул в него и обомлел: на меня смотрело жабоподобное существо с омерзительно пупырчатой серой кожей, обильно усеянной бородавками, с круглыми глазками-бусинками зелёного цвета, плоским носом в пол-лица и перекошенным ртом с узкими лилового цвета губами. Уши имели заострённые концы и отвислые волосатые мочки. Переведя взгляд на свои руки, я увидел лапы неизвестного науке животного: короткие пальцы были покрыты рыжей шерстью, ногти напоминали прошлогодние сушёные жёлуди, а ладони – истёртую подошву старых ботинок.

Видимо, я на некоторое время отключился, так как очнулся от заливаемого в глотку коньяка.

– А что такое? – вопрошал откуда-то сверху успевший стать ненавистным голос. – Увидал своё истинное лицо, и сразу – хлоп в обморок. Какой, однако, нежный.

– Что ты со мной сделала, ведьма проклятая? – прохрипел я.

– Фи, какой грубый мальчик! Всего лишь исполнила твоё желание. Ну, кто из нас теперь симпатичнее? А будешь хамить, парниша, превращу в червяка и схожу с тобой на рыбалку.

Спрыгнув с дивана, я запутался в длинных штанинах и растянулся на полу во весь свой метровый рост. Господи, я ещё и карлик! Вот влип! Вот это влип!

Состояние паники быстро и уверенно приближало меня к помешательству. На помощь поспешила всё та же ведьма.

– Страшно? – спросила она спокойным голосом. – Ты не бойся. Всё в твоих руках. Ублажишь старушку – и кати на все четыре стороны. Будешь хорошим мальчиком – порча сама собой пройдёт.

– Да ты… ты… ты… – я захлебнулся в бессильной ярости. Отчаяние охватило меня от макушки до пяток. Я понял, что весь в её власти.

– Вот мы уже и на «ты» перешли. Одобряю, – ехидно заметила старуха, а потом с притворным сочувствием добавила: – Я тебя понимаю, понимаю. Но и ты меня пойми. Сделать из уродины красавицу – сложная и нескорая задача, а красавца превратить в урода – раз плюнуть. Я и подумала: а стоит ли из-за одной ночи напрягаться? И выбрала более простой путь. Признайся, ты ведь тоже предпочитаешь идти лёгкой дорогой. Вспомни, к примеру, прошлогоднюю историю: напоил Снегурку, получил удовольствие и завалился спать, как кролик-симулянт.

– Да ты и вправду ведьма! – заорал я. – Откуда про Снегурочку знаешь?

– Здрасьте! Я разве это скрывала? А о Снегурке сам писал свою идиотскую сказку.

У меня возникло непреодолимое желание задушить эту несносную бабу. Вскочив на ноги, я попытался дотянуться до её горла, но в прыжке смог достать только до её дряблой груди.

– О-о, а ты шалун, малыш! – томно прогнусавила она. – Ты заводишь меня, мой лягушонок.

– Скажи: за что? – простонал я, ощущая полную безнадёгу.

– А то ты не понимаешь. Когда вспомнишь всех женщин, которых ты обидел, то не станешь задавать глупых вопросов. Но сейчас мне нет до этого никакого дела. Я пришла получить удовольствие и без этого не уйду. А какой из двух видов удовольствия – зависит от тебя.

– О чём ты? Не хочешь ли ты сказать, что у меня есть выбор?

– Да, выбор у тебя есть. Или ты проводишь со мной полную страсти ночь любви, или я с удовольствием сделаю тебя евнухом и отправлю в гарем в Эмираты. Милый, ты хочешь в Эмираты?

С этими словами она наклонилась и нежно погладила меня по бородавчатой щеке.

В Эмираты поехать я бы не отказался, но только не в качестве евнуха. Немного поразмыслив, я решил смириться с судьбой и выполнить желание этой сумасшедшей.

– Вот и прекрасно! – прочитала мои мысли колдунья. – Не будем терять ни минуты. Ночь быстро тает. Заметь, моя ночь! Задуем свечи, милый, чтобы твоя отвратительная рожа меня не смущала, и предадимся любви.

Уже в постели в полной темноте она впилась в мои губы страстным поцелуем. Я был приятно удивлён: поцелуй источал аромат коньяка и чёрного шоколада. «А, была – не была! – подумал я. – В конце концов, что я теряю? Проявлю все свои лучшие качества ловеласа и завтра буду свободен. Она обещала!».

Как уснул, не помню. Но проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Открыть глаза и увидеть перед собой безобразную размалёванную старуху мне не очень хотелось. Было бы обидно вот так просто испортить радужное настроение после бурно проведённой ночи. Не пойму, как так получилось, но оказалось, что в темноте старушка ничем не отличалась от молодой женщины. Стоило ли из-за предубеждённости подвергать себя неоправданному риску? Жалко только, что она не убралась по-английски.

– Открывай, открывай глаза, милый, – ворковал над ухом нежный голос. – Я ведь знаю, что ты уже не спишь. Ты же не хочешь, чтобы я ушла не попрощавшись? В конце концов, это было бы невежливо с моей стороны. Я не желаю быть неблагодарной.

Что делать? Открываю глаза – и подпрыгиваю от неожиданности. Передо мной ослепительной красоты брюнетка. Пожалуй, эта покруче Снегурочки будет. Настолько покруче, что описывать не берусь – всё равно получиться необъективно.

– Кто ты? – ошалело спрашиваю я.

– Опять испугался? – девушка мило улыбается. Голос её приятен. Глаза светятся весёлым блеском. – Слушай, тебе трудно угодить.

– А как же?.. – я делаю круговой жест вокруг своего лица, но интересует меня сейчас лицо незнакомки, которая вчера вошла в мой дом в образе уродливой старухи.

– Такой большой, а не знаешь, что если с ведьмой по-доброму, то она становится красавицей, а плохое отношение делает любую женщину страшной ведьмой. Запомни это. И прощай! Мне пора.

Ну уж нет! Упустить такую красавицу? Да ни за что в жизни!

Теперь эта женщина – моя жена. Вот уже пять лет. Живём прекрасно. Практически не ссоримся. Было однажды недоразумение. По старой привычке забрёл я как-то к бывшей подружке, решил, как говорится, вспомнить молодость. Домой вернулся угрюмым бородавчатым карликом, а на пороге меня встретила злая, страшная, старая ведьма. Пришлось приложить немало усилий для восстановления реноме. Со временем мудрая жена простила, но на сторону меня больше не тянет.

Вот такая сказка получилась в ту волшебную новогоднюю ночь.

Искушение

На днях я выносил мусор. Подошёл к стоящим в ряд мусорным бачкам, выбирая, в который бы опорожнить ведро. Мусоровозка давно не приезжала, о чем свидетельствовали переполненные баки. Опрокинул в первый попавшийся. В двух шагах от меня в таком же переполненном контейнере копошился бомж, запихивая что-то в карманы пальто явно с чужого плеча. Я бы не обратил на него внимания – бомжи в наше время явление вполне обычное, – если бы он на меня не отреагировал очень своеобразно. С криком «Не дам! Моё!» он упал на бак, обхватив его руками, будто это был сундук с деньгами. Мне стало смешно, я поспешил его успокоить:

– Не бойся, придурок, я тебе не конкурент.

Но тут же осёкся, увидев торчащие из карманов его потрепанного пальто зеленоватые купюры, которые, из-за их обилия, грозили вывалиться на грешную землю. Затем взгляд скользнул на сам контейнер. Я обмер: бомж лежал на куче стодолларовых купюр.

«А нет, конкурент», – мгновенно сверкнула в голове мысль. Ведро само выпало из рук, а в голову полезли различные нехорошие соображения: «Это что же получается, бомж на моих глазах превращается в миллионера, а я, как последний лох, стою и наблюдаю за этим торжеством несправедливости!».

Бомж подозрительно косился на меня и, не меняя позы, одной рукой, как квочка, прикрывал бак, а другой, как экскаватором, загребал деньги за пазуху. У меня возникло чувство, что меня нагло грабят среди белого дня и я с каждым мгновением становлюсь всё беднее и беднее. Вот ушла моя машина, вот и домик на Чёрном море уходит, сейчас следом пойдут Канары, Мальдивы, женщины в бикини… Нет, этого я вынести не могу! Что же делать? Но на убийство у меня духу не хватит… Оглушить? Придушить слегка? Потом присыпать мусором… А деньги… деньги куда складывать? Ведра явно мало… А, вон мешок какой-то… вытряхну… объёмистый – много влезет… Всё равно мало… Ага, вон ещё один… Если останутся, сделаю ещё одну ходку, а может, и две…

Бомж, почуяв недоброе, перешёл на угрожающий тон:

– Не подходи, не дам, моё! Всё моё! Не дам!

При этом, сволочь, не переставал лихорадочно загребать мои деньги. Как же, не даст он. А кто у тебя спрашивать будет? Вон трубы кусок лежит, сейчас стукну разок по балде – и посмотрим, как ты не дашь.

Рука уже потянулась было к железяке, но голос за спиной отрезвил меня:

– Да не психуй ты так, придурок.

Я от неожиданности подпрыгнул. Это сосед с четвёртого, многодетный папаша. Только у него такой противный голос. Откуда он взялся? Его тоже мочить? Могу не справиться – здоровый бугай. Но «придурок» ему с рук не сойдёт.

– Здорово, Васёк! – поравнявшись со мной, поздоровался сосед. – Видишь, сколько мои балбесы краски и бумаги извели! – Он показал два полных санитарных пакета. – Купил принтер на свою голову, так они давай скорее баксы печатать. Прихожу домой, а они сидят на полу и нарезают купюры, весь пол усеяли. Помочь родителям, видите ли, хотели. Помощнички… Думал сжечь, а этот идиот накинулся как коршун. На, вот ещё тебе, – это он уже говорил бомжу, кладя возле бака пакеты. – Слава богу, успел, пока Валюха с работы не пришла, а то бы всем досталось. Весь её бухгалтерский запас извели, черти. Ладно, пойду, всыплю старшему – наверняка его идея.

Не помню, как дошёл домой, но такой истерики со мной не было никогда. Прощайте, машина, домик у моря, Мальдивы, Канары, женщины в бикини… Прощайте навсегда.