Текст книги "Фантазёр"

3. Пробуждение

Воскресное утро. Просыпаюсь первым, бреду в туалет, потом возвращаюсь и начинаю приставать к Яне.

– Не надо, – спросонья томно тянет она и строит гримаску.

Меня такой отказ только распаляет. Нежно поглаживаю плечи, живот под грудью и вокруг пупка, рука скользит ниже и ниже.

Яна коротко вздыхает. Это даже не вздох, а короткий всхлип, толчок воздуха. И вытягивается струной.

Двигаю ладонью вверх-вниз по бёдрам. Сначала правое, потом левое.

Теперь на лице Яны блуждает смиренная улыбка, она держит меня за плечо и слегка двигается навстречу руке. Вот! Так гораздо веселее.

Наваливаюсь сверху и пытаюсь продолжать всерьёз.

– Подожди, в туалет хочу.

– Давай быстро!

Теперь можно не деликатничать, все проснулись. Яна делает заинтересованно-сосредоточенное лицо:

– Ты сверху.

– Нет! Хочу, чтобы ты сверху!

– Вова!

– Ну ладно.

Укладываемся классически, и я начинаю вытаскивать из Яны цепочку лёгких оргазмов, один за другим. Какая-то плавная медитация. Неторопливые, чуть тягучие движения. Немного быстрее, ещё, потом Яна замирает, голова запрокидывается, глаза закатываются вверх и затуманиваются. Отрывистое и лёгкое «о!», ещё и ещё раз – синхронно с моими толчками. Рукой делает жест, просит остановиться и замирает, будто прислушивается. Я заинтересованно наблюдаю и пытаюсь дотянуться до лица, поцеловать в губы. Не получается.

Потом снова и снова. Потом мне надоедает, я пытаюсь перевернуться на спину.

– Нет!

– Ну давай, один разик!

Яна соглашается, и теперь моя очередь ловить блаженство. Изогнувшись, неторопливая наездница закрывает глаза, лицо то приближается, то удаляется. А я смотрю, смотрю… Темп нарастает, судорожно переставляю руки с ягодиц на грудь и обратно. Яна уже не скачет, а бьёт меня бёдрами навылет!

Бурный оргазм сотрясает её, потом меня. Клацаю зубами, вцепился в край подушки. Пытаюсь покусать любимую. Яна подставляет руку, я осторожно впиваюсь в край ладони.

Голова падает обратно на подушку, и мы, как обезьянки пальму, обхватываем друг дружку руками и ногами.

– С добрым утром!

– С добрым утром.

4. Мышки

Жизнь во Франции понемногу налаживается.

Дети ходят в начальную школу и быстро усваивают новый язык. Забавно, что младшему французский поначалу не давался. Точнее, он ему был без надобности, ведь в группе оказались другие русские дети. Образовавшийся национальный анклав существовал автономно от иностранного окружения. Французские дети не приставучие, воспитанные. А воспитательницы покладистые и жестами всё могут объяснить.

Так длилось месяца три, пока не появились они. Карты покемонов!

Вот тут-то и возникла острая необходимость коммуникации с иноплеменными сверстниками.

– Эскё жо пё эшанже тэ кярт?[6]6
  Es-ce-que je peux échanger tes cartes (фр.) – Могу ли я обменяться с тобой картами?


[Закрыть]

И пошло-поехало. Языковой барьер был опрокинут, словарный запас стремительно наращивался. Лично я убедился, что за полгода погружения в языковую среду любой ребёнок гарантированно новый язык освоит. И будет общаться на нём, как на родном.

Слава покемонам!

Франция, и особенно Французская Ривьера, с точки зрения туриста или рантье – страна очень комфортная. Вкусно кормят, хорошие вина, спортивная активность, развитая культурная программа, большая русская диаспора, климат отличный. Живи да радуйся!

Утром просыпаешься, неторопливо идёшь в булан-жери. Там вежливо здороваешься с продавщицами, а они тебе улыбаются. Покупаешь свежие круассаны, багет и обратно топаешь, завтракать. Багет с хрустящей корочкой, абрикосовый конфитюр, кофе. Потом на балконе с сигареткой посмотришь на джеты, прибывающие в аэропорт. Птички поют, вдали море блестит. Красота!

Да, некоторые хлопоты приносит французская бюрократия. Она временами заставляет добрым словом вспоминать отечественные госуслуги. А чековые книжки! Я думал, что они только в кинофильмах сохранились, а во Франции это норма жизни. Вообще подобных анахронизмов много встречалось, но они воспринимались эдакими милыми национальными особенностями. Французы до сих пор бумажные письма пишут и почтовые ящики проверяют!

На Кот д’Азюр живут размеренной жизнью и не любят, когда правила меняются. Но людей везде одолевают разные заботы, и, если присмотреться, живут они вовсе не беспечно.

В велосипедном магазине, куда я регулярно заглядывал то прикупить что-нибудь, то на техосмотр, мне раскрывались новые грани Франции. С хозяином, Виктором, мы общались на англо-итальянской смеси. Он рассказывал о хлопотах бизнеса, о том, что налоги давят, его помощник требует повышения зарплаты, клиенты прижимисты и чересчур экономны, новые велосипеды покупают нечасто. А вот был как-то один русский клиент, так он купил сразу четыре велосипеда! Не из таких ли русских я сам буду? Я со смехом отвечал, что нет, моя фамилия – не Абрамович.

Наш домоуправ, глава «синдик», старенький, но бодрый месье Роже, часто озадачивал местными реалиями. Скажем, сдохла в подвале крыса. Я её обнаружил по запаху в углу парковочного места, за трубой канализации. Ну крыса и крыса, бывает. Засунул трупик в пакет и собрался выбросить в мусорку. Так ведь нет! Месье Роже в этот момент обновлял ловушки с отравой для грызунов и подошёл ко мне поздороваться. А я легкомысленно взял, да и поздравил его с успехами в борьбе с вредителями и продемонстрировал пакет – вот, отрава работает!

Напрасно я это сделал. Месье в лице изменился и стал мне объяснять, что крысу никак нельзя в помойку просто так отправить! Её нужно сдать санитарным властям. Почему? Он что-то говорил, но я его не понял. Мой французский слишком примитивен.

Таких бытовых моментов, отличных от российских, во Франции множество. Вроде бы мелочи, а дискомфортно. Например, в субботу утром просыпаюсь от бодрой работы электроперфоратора. По звуку нахожу соседа-идиота, стучу в дверь и довольно грубо с ним разговариваю. Точнее, кричу и жестикулирую, от волнения позабыв половину английских слов. А на французском ругаться я вообще не умею. Сосед орёт в ответ, чем меня очень удивляет. Где его раскаяние и чувство вины? В девять утра в субботу взять в руки дрель! Как потом выяснилось, действительно, можно утром в выходные сверлить и шуметь. Странно это.

Но окончательный удар по глянцевой розовой картинке Дюсе Франсе наносят мышки. Ле петит сури[7]7
  Les petites souris (фр.) – маленькие мышки.


[Закрыть]. Да, такие крохотные, серые, безобидные, на первый взгляд, зверьки.

Когда мы заселялись в апартаменты, я обратил внимание на странный и смутно знакомый «дачный» запах. Наверное, это застоявшийся воздух помещения, в котором долго никто не жил и не проветривал. Да и растительность тут цветёт экзотическая, мало ли – подумал я и успокоился. Напрасно.

Очень скоро Ксюша мне сообщила:

– Вова, знаешь, а у нас, кажется, мышь завелась.

– Мышь? Какая мышь? Почему? Мы же в передовой европейской стране, в квартире на четвёртом этаже, а не в российской деревне. Откуда здесь мыши?! Тебе померещилось.

– Ну а кто тогда скребётся ночью?

– Не знаю, ничего не слышал.

– Ты спал, даже храпел. А я проснулась.

– От храпа?

– Нет, там кто-то шуршал. Наверное, мышь.

– На балконе? Давай ты меня разбудишь, когда в следующий раз кто-то будет шуршать. Тут есть крысы, в подвале. Так это обычное дело, здесь рядом с домом заросший дикий овраг, может, оттуда прибегают. Но как они могут так высоко залезть?! И вообще, спроси у месье Роже, он тут главный крысолов. И мышелов, значит, тоже.

Ночью я убедился – да, мыши есть. Шуршание и бодрый цокот доносились из гипсокартонного короба, в котором были смонтированы точечные светильники.

– Чёрт! Как они туда залезли?! Наверное, с балкона есть какая-то дырка. Да, точно, тут же коммуникации от кондиционера. Завтра куплю монтажную пену и всё заделаю.

– А они не заразные?

– Конечно заразные! Чума, туляремия, геморрагическая лихорадка! Целый букет опасных болезней.

Ни монтажная пена, ни купленная отрава с мышеловками никакого эффекта не произвели. Месье Роже тоже разводил руками. Владельцы квартиры, точнее, риелторы, сдавшие апартамент, пришли целой комиссией. Принесли тысячу извинений и выразили миллион соболезнований. После чего слились. Тщательное изучение арендного договора показало, что за мышей и прочих тараканов отвечают сами жильцы.

Ксюшу мыши приводили в жуткий трепет.

– А вдруг они в квартиру залезут!

– Да не залезут, ты хоть одну мышь тут видела?

– Нет, но мы же не знаем, может, они тайком.

– Да тут всё на виду! Ладно, не переживай, я их выведу.

Но мыши никак не выводились. Хотя в какой-то момент шуршать перестали, и мы успокоились. Честно говоря, мышки на редкость трусливы. Если ночью слышалось шуршание, я стучал по коробу рукой, и грызуны надолго затихали. По крайней мере, удавалось спокойно заснуть. Возможно, это были просто случайные мыши. Но дальнейшие события показали, что я глубоко заблуждался.

Мы открыли дверь в квартиру в конце августа, через полтора месяца отсутствия. Супруга с детьми была в Москве, на летних каникулах. В нос ударил ядрёный мышиный запах.

– Ого! Вот что значит – не проветривать долгое время, – пробормотал я и первым зашёл в зал, объединённый с кухней. И остолбенел.

Пол был усеян мышиным помётом и какими-то бумажными обрывками. Я моментально всё понял и кинулся к кухонным ящикам. Картинка моим глазам предстала адова – макарошки вперемешку с мышиными отходами, чёрт пойми ещё чем и обрывками картонной упаковки от макарон же. Ксюша побелела.

– Стой! Нужно всё осмотреть!

Лучше бы она не смотрела! Ксюшу аж трясло от увиденного, и я даже испугался, что супруга рухнет в обморок. Мыши славно порезвились в детской комнате, оставив кучу следов жизнедеятельности на кроватях. Почему-то не заинтересовались взрослой спальней и от всей души оттянулись на кухне. В зале стоял большой диван-кровать. Аккуратно его разложив, я увидел внутри мышиное гнездо. И затаившуюся внутри одну, всего одну мышку!

Зловредная тварь выскочила и забегала по комнате. Ксюша завизжала. Мышь рванула за книжный шкаф. Вооружившись половой щёткой и открыв балконную дверь, я начал двигать мебель. Мышь резво метнулась на балкон, где была настигнута и поражена хозяйственным оружием. Затем я убрал тельце в коробку, обмотал скотчем и отправил на помойку.

После чего, ругаясь матом, принялся ликвидировать последствия мышиного дебоша. С тотальной дезинфекцией интерьера и утвари.

Вечером мы подсчитали потери. Новенький диван подлежал утилизации, мышь выгрызла в нём большую уютную нору. Постельное бельё и кухонные припасы тоже в мусорку. Остальное было сущей мелочью, не считая расстроенных нервов.

– Иди к Роже, пусть ликвидирует этих мышей к е**ням!

– Я уже говорила с ним, он первым делом спросил про нашу страховку.

– Страховку! Его больше ничего не заинтересовало?!

– Нет. А страховка у нас есть, она же обязательна при аренде.

– Ну вот пусть и компенсируют нам погрызенный диван!

Однако страховая компания указала на пункт договора, в котором было чёрным по белому сказано, что насекомые, мыши и прочая фауна в сферу её ответственности не входят.

– Отлично! Значит, мыши, муравьи и тараканы здесь дело обыкновенное! Двадцать первый век, Франция, я правильно понимаю?! Космические корабли бороздят просторы яхты Абрамовича, и всё такое прочее! И мыши, чёрт побери, грёбаные мыши! В квартире современного многоэтажного дома!

– Вова, ну не переживай так!

– Не переживай? Мыши тебе скоро на голову начнут валиться! И невесть какую заразу принесут!

– Давай кошку заведём.

– Да хоть крокодила!

Напророчил. В один из дней Ксюша с истерикой позвонила в Россию и потребовала от меня срочно приехать. Мыши стали проникать в квартиру. Двух тварей она даже прихлопнула, и её чуть не стошнило. Я накупил мышиного яда и срочно вылетел в Ниццу.

– Ты скажи этому Роже: или он мышей нам выведет, или я сам стены вскрою кувалдой. Но тогда пусть не причитает, что трупы нельзя выносить на помойку! – бушевал я.

– Да он уже бегает от меня!

– Позвони в префектуру и письмо им напиши, пусть чиновники этим занимаются. Это же трындец! Здесь есть санэпидемстанция какая-нибудь, или французам по фигу, если эпидемия чумы начнётся?! Хорошая реклама Лазурному побережью! – нагнетал я.

Ксюша сделала телефонный звонок, и неожиданно скоро к нам пришёл профессиональный крысолов. Скромный сотрудник бюро по борьбе с паразитами оказался на редкость толковым.

– Во-первых, власти занимаются дератизацией только общественных зданий – школ, спорткомплексов и прочих музеев-библиотек. Во-вторых, мыши здесь – дело обыкновенное, заурядное, – просветил нас эксперт.

– Офигеть! А что нам делать-то? Они отраву не жрут, мышеловок избегают. И как они вообще тут очутились, ведь квартира пустой стояла до нашего заселения. Чем они питались?

– Пенопластом.

– Чем-чем?!!!

– Пенопластом. Он используется как утеплитель в стенах. Мыши едят его с удовольствием.

– Точно! – сказала Ксюша. – Тут шарики пенопластовые кругом валялись, когда я первый раз в квартиру зашла.

– Всё понятно. И какой теперь алгоритм действий?

– Нужно на путях миграции мышей разложить отраву. Только не ту, что здесь продаётся, а как раз то, что вы из России привезли, – помяв пачку русского зоокумарина, ответил месье, – и маленькие кусочки твёрдого сыра – он мышей привлечёт. Через два месяца процедуру повторите.

Вооружившись фрезой, я вырезал отверстия в гипсокартоне и насыпал туда зоокумариновых мюслей. Добавил сыра на десерт. Заклеил дыры, и мы стали ждать. Через пару ночей мышки захрустели зерном. А ещё через пять дней квартиру окутал смрад.

– Ага! Вот грызунам и трындец пришёл! – радостно потирал я руки.

– Ну и вонь! – морщилась супруга.

– Ничего, неделя-другая уйдёт на мумификацию, а запах выветрится.

Я заклеил малярным скотчем все оконные стыки, и мы кое-как пережили эту газовую атаку. А мышей после и след простыл.

Вот тебе и Франция, говорил я потом нравоучительным тоном. Вот тебе и французы. Потоки вежливых слов, извинений – и никаких действий. Утопающие, спасайтесь сами, силь ву пле![8]8
  S’il vous plait (фр.) – Пожалуйста.


[Закрыть]

Ксюша со мною не соглашалась. Ну и ладно, это же её мечта и сказка. Пусть в ней живёт.

5. Отношения

Наши отношения состояли из встреч и переписок в мессенджере. А ещё – из видеозвонков, немалая часть которых происходила в формате дистанционных сексуальных контактов. Да, если не получается очно, то можно заниматься сексом и по телефону. Довольно интересное занятие, хоть и вынужденное.

А ещё мы дарили друг другу подарки и путешествовали.

Из чатов мы предпочли Вайбер. В нём набор базовых смайликов оказался подходящим, самым выразительным.

Чаще всего использовались хохочущий смайлик и «рот до ушей». Яна любила смайлик скромницы, «овечку» и «стиснутые от восторга зубы». Из овечки появился «Янёнок», ну а я стал в рифму «Вовёнком».

Мне нравилось составлять из картинок сексуальные последовательности. Например, горящий факел и два округлых костра, ракета и две летающие тарелки, банан и две клубнички, ну и так далее.

С чата начинается утро. Только открыл глаза, рука сразу тянется к айфону:

– Доброе утро, Янёнок!

– С добрым утром, Вовёнок!

Смайлик «поцелуй сердечка».

«Рот до ушей».

– Люблю тебя!

– И я!

– Чмок!

– Чмок!

– Мур-р-р!

Мы любим мурчать друг дружке. Есть просто «Мур» и более выразительный «Мурк». Или протяжный – «Мур-р-р».

Мне больше всего «Мурк» нравится. Помурчать можно просто так, в любое время дня и ночи.

Когда мурчание иссякает, его заменяет рычание:

– Р!

– Р-р-р!

И так пока не надоест.

Днём работа и заботы, вечером – снова перекличка и созвон. Когда один в Москве, то общаемся по видео. Когда во Франции, то ограничиваемся перепиской.

– Как дела?

– Нормально.

Далее идёт краткое изложение содержания дня. И финальные титры.

– Спокойной ночи, Янёнок!

– Спокойной ночи, Вовёнок!

– Мурк!

– Мур!

Смайлик.

– Р-р-р!

– Так бы тебя и покусал!

Факел и два костра.

– Скорей бы приехать в Питер!

– Да уж, скорей бы…

– Целую тебя нежно!

– И я тебя.

– До завтра!

Встречались мы в Москве и в Питере.

В Питере можно заодно зайти в гости к другу, врачу-психиатру Славке. Поболтать с ним о нашей теории мозга и о жизни вообще. Яну немного тяготили эти визиты, ей было скучновато. Но она хотела быть со мной рядом, поэтому роптала, но уступала. Хотя под настроение и разговоры поддерживала, да и вообще Янёнок – вполне компанейская девушка. И умеет сдерживать неудовольствие, а это ценное качество.

По Питеру можно и просто так гулять. Зимой – по музеям и кафешкам, летом – по пригородным паркам или просто по городу.

Пару лет мы занимались прохождением квеста «собери чеки на дисконтную карту Бизе». Хорошая маленькая сеть кафешек с вкусными пирожными, особенно западали мы на фирменные булочки с ромовой пропиткой и белой шоколадной глазурью. Посещение «Бизе» всегда входило в программу питерских визитов. Правда, порог накопленных чеков для получения карты периодически повышался. Казалось, пополнение коллекции будет длиться не один год, и когда наконец-то требуемая сумма была собрана и карточка получена, наступило странное опустошение. Весь ассортимент «Бизе» был перепробован, и ходить туда стало неинтересно. Да и вообще, наш кафешечный ажиотаж к тому времени утих.

Яна любила просекко, потом какую-то прибалтийскую шипучку, и мы выискивали бутылки в алкомаркетах, которые в Санкт-Петербурге на каждом углу. Вообще поиски чего-нибудь стали основным нашим развлечением. Мы были как следопыты-охотники!

Например, марш-бросок по магазинам фарфора Императорского завода. В разных местах – разные скидки, а уж на самом заводе, в магазинчике распродаж, можно было найти настоящие сокровища! Из любимых чашек мы пили чай и кофе.

Постепенно складывалась сеть наших тонких интимных связей. Она состояла из множества деталей, привычек и привязанностей. Ткалось полотно совместной жизни, пусть и разорванной на два города и на время эпизодических встреч, но общей и проникновенной.

Наверное, дефицит совместного личного общения и создавал такую прозрачную, настоящую северную атмосферу наших отношений, нашей любви, нашей привязанности. У меня не было никаких сомнений, что эта искренность и нежность навсегда вошли в мою жизнь. В распахнутых глазах отражалась невероятно милая девушка. «Эль э тре миньон!»[9]9
  Elle est tres mignone (фр.) – Она очень милая.


[Закрыть], как говорят французы.

Да, мы не могли быть всё время вместе. Но несомненно когда-нибудь наступит радостное и великое будущее, и мы сможем соединиться в семью.

Когда точно это произойдёт, никто не знал, но что произойдёт – мы чувствовали всенепременно. Ну, я уж точно чувствовал.

Да, я женат и с детьми. Но Яна готова подождать, когда дети немного подрастут и я улажу все формальности с Ксюшей. Мне так казалось. Точнее, я был твёрдо убеждён в этом.

Любовь Яны была безграничной, безоглядной, вечной.

Ещё бы, я ведь такой замечательный, меня нельзя любить иначе!

Да, при расставании на вокзале Яна лила слёзы, протягивала пальчик к окну поезда и иногда устраивала небольшие, прямо-таки «кукольные» истерики. Но всё это мне представлялось просто особенностями девичьего характера. Поплакать от души, на волне эмоций – такое чисто женское мероприятие. Так что и не стоило заморачиваться.

 
Отправляется поезд, ты снова прильнула к окну,
И протянутый пальчик прямо в душу погружен.
Слёзы больше не льются, их просто не пустят к стеклу,
Но остался вопрос: а зачем это нужно?
 
 
Неизвестен ответ, мысли грустные прочь отгоню.
И одно только верно: накроет всё зимняя стужа.
Промелькнула улыбка, да, поезд поехал в Москву,
Облегчённо вдохну и закрою мелодией уши.
 
 
Этим пальчиком накрепко сплавились мы на лету.
Вспоминая о нём, затянусь сигаретой поглубже.
Лишь потом я узнал, как же плакала ты в темноту
И бессильно молчала, а я был суетою загружен.
 
 
Вроде не идиоты, но боль переходит в тоску,
Может, стоит завыть, отпустив эту песню наружу?!
Остаётся лишь спеть пожелания счастья тому,
Кто однажды, как мы, будет сердцем навеки контужен!
 

Мы разлучались, но ведь с нами оставались частички друг друга, подарки. Яна одаряла меня вкусной выпечкой и милым рукоделием.

Вязаная карманная овечка, например, долго путешествовала со мной и стала героиней фотосессий на Ривьере.

Мои подарки предсказуемо мужские – айфон, «яблочный» ноут, ювелирные украшения. Ну, ещё французские вкусняшки из буланжери, сыр, крем-брюле и прочие шоколадки.

6. Гарри Поттер

«Слово – это не способ передачи информации, а всего лишь код для запуска виртуальных реальностей в чужих головах».

Алексей Андреев

Пора уже Роскомнадзору запретить Гарри Поттера и комиксы Марвела в придачу. Все эти волшебные супергерои запускают в головах людей волшебнейший винегрет!

После знакомства с Яной я прошерстил её инстаграм и наткнулся на свежую фотку с самодельной футболкой супермена. Она рассказала потом, что готовилась к какой-то тусовке с подругами. Карнавал, и ладно, но чуть позже я обратил внимание вот на что.

Часто во время наших споров или когда Яне хотелось что-нибудь мне доказать, а аргументов не хватало, она доставала невидимую волшебную палочку. Жестом Гарри Поттера палочка направлялась мне в грудь и стреляла заклинанием «Авада кедавра!»

Ну, из курса латыни я знал, что «кадавр» – это труп. А вот от гаррипоттерианы был настолько далёк, что и не предполагал серьёзности этого жеста. Поначалу все эти заклинания меня веселили, игра же такая! Но потом я занялся привычным рефлексированием. Что всё это значит? Немного поразмыслив, пришёл к выводу, что это такая симпатичная и негрубая форма посылания меня «в бан». Ну и ладно. Вежливо ведь по форме, а последнее слово в споре по существу остаётся за мной.

Выросла Яна на других книжках, не читала «Республику ШКИД» или там Льва Кассиля, да и ладно.

Голливуд с Марвелом выстроили новый культ «картонных суперлюдей». Мозги читателей прочно оккупированы комиксами. И люди стали жить надеждой на чудо. Ведь супергерои всегда побеждают, для них все беды – как с гуся вода! А в реальной жизни всё скучно и монотонно – «ора эт лябора»[10]10
  Ora et labora (лат.) – молись и трудись. Девиз бенедиктинцев.


[Закрыть], молись и трудись.

Волшебные заклинания не покидали наших отношений. Некоторые из них мне очень даже нравились!

Например, хорошей приметой Яна считала поцелуи в необычных или достопримечательных местах. Ну хоть под огромной цветущей липой! В подходящей локации нужно было срочно загадать желание и поцеловаться. Я обычно не успевал ничего придумать, а что там было в голове у любимой – никакой загадки не составляло. Быстро дать ей желаемое у меня не получалось, я тянул резину и не демонстрировал рвения. Поэтому Яне приходилось мечтать и подкреплять свои мечты волшебством.

Если бы я знал, насколько это всё серьёзно! В магических пасах прорывались те сокровенные стремления, для выражения которых девушке не хватало слов. Мне же требовались чёткие и конкретные указания. Ведь если их нет, то любые намёки можно толковать как угодно.

Хотя наблюдения за Яной помогли мне придумать концепт приложения Dream. Если людями нравится мечтать и загадывать приметы, пусть делают это в смартфоне.

Всё будут меньше тревожиться.