Текст книги "Щупальца спрута"

14

Несмотря на поздний час, никто не расходился. Ждали возвращения Наташи. Кирилл стоял у окна с сигаретой в руке и вглядывался в темный двор. А Коваль с Толяном боксером резались в карты. И если Толян вел себя вполне спокойно, то Коваль сидел как на иголках.

– Слышь, Кирюха, чего это наша Багира задерживается? Может ей помощь нужна? А мы сидим тут. В картишки между делом режемся.

– И будем сидеть, – несколько с недовольством ответил Кирилл. – Она не маленькая. А задерживается, значит так надо. Пусть хоть ночевать останется у него. Лишь бы с пользой. Пока нам туда соваться не стоит.

– Как скажешь, – глухо отозвался из комнаты Коваль. Ему надоело проигрывать тупоголовому боксеру. В другой бы раз Коваль обязательно выиграл, а сейчас не мог. Несколько дней подряд пил и теперь в башке словно бильярдный шар катался. Куда уж тут до игры. Просто время надо было как-то убить.

Но вот во двор въехала белая «волга» такси.

Кирилл сразу оживился, увидев, как из машины выпорхнула Наташа.

– Ребята, она подъехала, – сказал он и пошел открывать дверь.

Наташа знала, что ее ждут, потому пока вымеряла шагами лестницу, успела подготовиться. Во-первых, лицо. Лицо у нее выражало полное равнодушие ко всему. А еще усталость. Пусть они знают, каково это провести целый день и вечер с пожилым человеком. По-другому Наташа и не скажет. Кирилл сам виноват, приучил ее к вранью. И теперь Наташа могла врать сколько угодно, причем, не моргнув глазом. Поэтому, когда она вошла и Кирилл, взглянув подозрительно, не упустил спросить:

– Ты все это время была у Зотова?

Наташа глядя ему в глаза, соврала:

– У него. – И сказала это так, словно генеральный директор за целый день и вечер окончательно заездил бедную девушку.

По крайней мере, такой она показалась Кириллу.

Толян боксер молча стасовал колоду карт, но Коваль играть отказался. Его очкастая морда вдруг сделалась ехидной до невозможного, и он как бы, между прочим, выговорил:

– Столько времени…

– Да пошел ты к черту! – обрубила Наташа его нападки. – Тоже мне выискался. Можешь пойти, и подставить ему свою жопень.

Коваль едва не кинулся в драку, пригрозив, когда-нибудь самолично разделаться с грубиянкой. И плевать ему на все.

– Ну и как господин Зотов? – задал Кирилл интересующий его вопрос. Ради чего Наташа потратила столько времени.

Наташа покачала головой.

– Никак. И обстановка у него так себе. Могла быть и получше. Ну, золотишко есть. А вообще, у меня сомнение насчет него. Может, наплел информатор про несметные богатства мебельного короля?

Кирилл на минуту призадумался.

– У нас источник верный. Врать не станет. Теневой капитал Зотова тянет за несколько миллионов.

– Но где он держит свой капитал, информатор не сказал? – вспылила Наташа. Она уселась в кресло с видом человека до конца, выполнившего свое дело. Хотя и знала, Кирилл будет ею недоволен. И это отпечаталось на его лице.

– Это как раз ты должна была узнать. Понимаешь? Ты! А не трахаться с ним зазря.

Наташа отмолчалась. Решила не обострять разговор. Кирилл и так взвинчен до крайности.

Он взглянул на нее холодно и сказал:

– Ладно. В общем, так, милая, что хочешь, делай, но узнай, где у него спрятана мошна. Хоть на коленях стой перед ним. На пузе ползай. На изнанку через жопу вывернись, а узнай.

Наташа не сомневалась, для достижения своей цели Кирилл не станет жалеть ее, как впрочем, Коваля и Толяна боксера. Но в отличие от нее, двум последним не придется чувствовать себя униженными в постели с капризным старичком, требующим выполнять все его интимные прихоти. Но на возражения она не имеет права. Так решил Кирилл.

15

С появлением в кабинете молодого лейтенанта, Стас не раз замечал, что некоторые бумаги на его столе стали менять место положения. Это наводило на неприятные размышления. Для чего Лугин шуршит этими бумагами? Неужели заделался стукачом?

Сначала возникло вполне разумное желание, хорошенько проучить салагу, чтоб знал свое место. Для этого существует множество способов. Стас выбрал самый простой – для начала просто поговорить и предупредить Лугина, а уж если не поймет, перейти к эффективным мерам при помощи кулака. Но, немного поостыв, пришел к другому заключению: пока оставить все, как есть. Пусть салага думает, будто Стас ни о чем не догадывается. Зато теперь Кручинин определенно знает, кто в его группе «крот» и кого следует остерегаться. Во всем этом есть и другая сторона, попытаться использовать Лугина в своих целях. Да и на текущий момент у Кручинина есть дела поважней, чем разборки со стукачом.

Из головы все не выходил телефонный номер Зотова, записанный Голиковым на пачке сигарет. Ведь этим покойный капитан явно что-то хотел передать ему, Кручинину. И для начала нелишне бы выяснить, каким образом этот номерок попал к Голикову. Версию типа: вместе сидели в кабаке за кружкой пива, Стас отбросил сразу. Не такой Голиков человек, чтобы записывать номер случайного знакомого, даже на пачку сигарет. Нет. Тут особый случай. Скорее всего, Голиков догадывался, что в записной книжке его могут обнаружить. А ему, как видно, этого очень не хотелось.

Стас позвонил в абонентский отдел телефонной станции, назвал номер и уже через десять минут знал, что зовут Зотова Сергеем Николаевичем и должность он занимает не маленькую – генеральный директор мебельной фабрики.

– Как-нибудь мне придется познакомиться с этим Зотовым, – сказал себе Стас, а пока решил повременить с этим и никому не говорить, чтобы не дай Бог не дошло до Алексеева. Начальник может только все испортить. Сейчас группа Кручинина, состоящая из трех человек, работала по факту смерти главы холдинга «Авиа модуль» Помиранцева. Майору Алексееву то и дело поступали звонки сверху, и тот торопил Кручинина, хотя спешка вряд ли могла помочь в раскрытии преступления. Скорее, наоборот. Но по требованию Алексеева приходилось вносить коррективы в заранее разработанные планы. И сегодня с утра, Кручинин был вынужден отправить в офис холдинга лейтенанта Лугина. Хотя, наверное, можно было этого и не делать, потому что там уже побывал более опытный, капитан Зорькин. Но Кручинин не стал спорить с начальником.

Лугин вернулся уже во второй половине дня и по его выражению лица Стас понял, что там дело безнадежное. Но все-таки спросил:

– Ну, как съездил?

– Я переговорил со всеми его замами, начальниками отделов, главным экономистом и еще много с кем, – показал Лугин здоровенную кипу объяснений и печально добавил: – И никто не сказал ничего такого, за что можно было бы уцепиться. – Он передал все бумаги Стасу. – Бери, приобщи к делу. Там все только удивляются по поводу убийства Помиранцева. Отзываются о нем хорошо. Говорят, был добрейшим человеком. За все время, пока руководил холдингом, никогда никого понапрасну не обидел.

– Понятно, – Стасу оставалось только разочарованно вздохнуть, в ожидании нелицеприятных высказываний начальника отдела.

– А это вот, – сказал Лугин, показав три отпечатанных листа, – я забрал у секретарши Помиранцева.

– Что это?

– Это статья о нем самом и о руководимым им холдинге. Недели две с половиной назад к ним приходила девушка. Представилась корреспонденткой журнала «Крылья родины». Это написала она.

– Ну, и за каким лешим ты притащил эту статью к нам?

– Сейчас скажу, – обнадежил молодой лейтенант. – Секретарше показалось странным. Прошло столько времени, а она почему-то не приходит за материалом и не звонит. Хотя Помиранцев его одобрил и сказал, что можно печатать. Правда, сделал кой-какие исправления. Но в целом, материал написан грамотно. Так о нем отозвался глава холдинга.

– Понятно, – не шибко заинтересовавшись статьей, произнес Стас, потом подумал и сказал: – Слушай, а может, эта корреспондентка в отпуск ушла? Вот и не пришла за статьей.

– Вряд ли, – возразил молодой лейтенант. – Прямо из офиса я позвонил в управление печати и информации, представился и попросил дать адрес журнала «Крылья родины».

– Ну, правильно, – одобрил Кручинин, признавая действия своего подшефного очень даже правильными. Хоть этот Лугин и стукач, а в общем то парень старательный.

Но лейтенант только развел руками.

– Минут через десять я позвонил еще раз, и они меня крупно разочаровали. Потому что в управлении печати ничего о таком журнале не слышали. Получается, что он вообще не существует.

– Интересно, – призадумался Кручинин. – Тогда сам собой напрашивается вопрос – откуда взялась эта корреспондентка?

– Молодая, красивая. Как ее описала секретарша, – дополнил Лугин.

– Это не важно, – отмахнулся Стас. Его сейчас больше заботило другое, если нет журнала с таким названием, то для кого готовился материал.

– Слушай, – спросил он у Лугина, – а не могла эта секретарша напутать с названием?

– Я тоже задавал ей подобный вопрос, – отозвался Лугин.

– Ну, и?..

– Точно не ручается. Говорит, вроде – «Крылья родины». Я, почему забрал этот материал. Если та особа в офисе появится, пусть обратиться к нам. Тогда уж мы точно выясним, из какого она журнала.

– Поступил ты правильно. Меня другое озадачивает, почему эта секретарша не отдала статью Зорькину, – несколько задумчиво произнес Стас. Какое-то смутное сомнение появилось у него в душе.

Но Лугин тут же попытался его развеять.

– А Зорькин когда разговаривал с ней? – спросил он и сам же ответил: – Если мне не изменяет память, на другой день после обнаружения Помиранцева мертвым. А статью она нашла на столе у Помиранцева только вчера. Вот и вспомнила про ту корреспондентку.

16

– Запомни, – инструктировал Кирилл Наташу. – На все у тебя минут тридцать. Потом ты должна открыть нам дверь. И пусть он будет голый. Голый человек – беспомощный. Мы войдем. Я как будто твой ревнивый муж…

Наташа не отказала себе в улыбке, которая очень даже не понравилась Кириллу. Он понял, слово «ревнивый», она истолковала по-своему. И повторил нарочно подчеркнуто:

– Твой ревнивый муж и застукал тебя в квартире у любовника. Нам надо его сломать, раз ты такая дура, не можешь узнать, где этот козел прячет деньги. А может тебе нравится ходить к нему и трахаться со старичком? А, Натаха?

– Не говори чепухи, придурок!

Кирилл сверкнул на нее бешеными глазами.

– Никогда не называй меня так! Слышишь? Ни – ког – да, – произнес он по слогам. В голосе слышалась угроза.

Но Наташа не испугалась его.

– А ты не болтай чепуху, – огрызнулась она, не собираясь ему уступать.

До этого молчавший Коваль, вынужден был вмешаться в словесную перепалку. И сделал это с особым удовольствием, выступив защитником Наташи.

– Да ладно вам. Лучше о деле больше базарьте, чтоб ничего не забыть, – сказал он, обращаясь к Кириллу и Наташе. Порой злился на обоих. Ведут себя, как дети малый, докучая друг другу оскорблениями.

– Не заводи ее, Кирюха, – добавил он.

Коваль не упустил подметить, с какой ненавистью смотрит бандитка на Кирилла. И Кирилл заметил этот взгляд, но стерпел, ничего больше не сказал. С недавних пор Наташа стала к нему особенно холодна. Кирилл считал, что это все из-за того противного котенка, которого она с дуру купила на рынке и которого он, потом чуть не выкинул в окно. Не думал, что у нее такая привязанность к пушистому негодяю. В ее годы надо детей нянчить, а не с котятами забавляться. Тоже нашла живую игрушку. Ущерб один от него. И жаль, что сама Наташа, другого мнения, потому и озлобилась на Кирилла. Но ему наплевать. Хоть Натаха и красивая деваха, а придется и от нее избавляться.

* * *

Втроем они сидели в машине и нетерпеливо поглядывали на часы, когда большая стрелка отмеряет, те тридцать минут, отведенные Наташе на подготовку. За это время она должна раздеться и заставить Зотова проделать то же самое. Потом, под предлогом, что ей нужно в ванну, Наташа выскочит в прихожую и отопрет им дверь. А дальше, они знают, что и как нужно делать.

И вот когда большая стрелка на часах остановилась на цифре шесть, Кирилл сказал:

– Пора.

Он был как всегда спокоен, не испытывая ни малейшего волнения. На руках тонкие резиновые перчатки. В боковом кармане ветровки приготовленный к стрельбе пистолет. Внутренне, он подготовился убийству, отбросив все ненужные эмоции. И никакой жалости. Ведь он идет на этот шаг не просто так, а ради больших денег, которые во что бы то ни стало должен получить. Разве тот человек сам согласиться отдать их? Ни за что. И в этом Кирилл не раз убеждался. Более того, человек захочет мести. Но Кирилл сильнее и потому ему решать судьбу того человека. А как решит, он уже знает, потому что все продумал.

Почему-то в этот раз вид обнаженной молодой красотки не возбуждал Сергея Николаевича, и он уже пожалел, что поддался ее уговорам лечь в постель.

«Обыкновенная шлюшка», – подумал он, не отвечая лаской на все ее старания и почувствовал скуку. С этой красоткой все как со всеми другими. И ничего новенького, чтобы заводило его.

– Что с вами сегодня? Вы чем-то обеспокоены? – спросила Наташа, называя Зотова на «вы».

Даже в постели, Зотов предпочитал, чтобы девушка обращалась к нему только так.

– Ты знаешь, детка, я сегодня что-то не в форме. Наверное, нам лучше одеться, – сказал он и потянулся к креслу, на котором висели его, аккуратно сложенные, брюки. Но рука его на полпути замерла, так и не успев дотянуться до кресла. Рот открылся, а глаза полезли на лоб. Он не мог поверить в то, что сейчас увидел и даже помотал головой.

В спальню вошли три мордоворота. Хотя для Зотова было достаточно одного – Толяна боксера. Он умел в критические моменты делать такое свирепое лицо, что любого нормального человека запросто хватит сердечный приступ. Достаточно заглянуть в это лицо.

Кажется, Зотов потерял всякую способность нормально изъясняться. Застуканный голым, он водил глазами то на парней, пока еще молчаливо стоящих возле двери, то на рядом лежащую девушку, что-то пытался произнести и не мог. Потом зачем-то, наверное от растерянности стал поочередно тыкать пальцем в сторону Кирилла, Коваля и Толяна боксера.

Наташа догадалась, что теперь господин директор интенсивно переваривает, каким образом эта троица оказалась в его квартире. И пока, кажется, у него с этим ничего не выходит. И решила помочь.

– Они в окно влетели, – пошутила она.

А из открытого рта директора вырвался протяжный стон. Зотов качнулся и покрывшись капельками пота, рухнул на постель.

– Кто это? – просипел он, едва выговаривая слова.

Наташа как будто удивилась его тупости.

– Это? Это мой муж. С друзьями. Выследил меня, – сказала, быстро облачаясь в одежду.

Услышав про мужа, Зотов позеленел лицом и тоненьким голоском, никак не подходящим к его пышной внешности, пролепетал:

– Муж? – при этом глаза у Сергея Николаевича метнулись по комнате, в поисках чего-нибудь подходящего, чтобы прикрыть свой торчащий стручок.

Наташа холодно взглянула на Кирилла и сказала:

– Муж. И очень ревнивый.

– Понимаете, я не знал… – плаксиво начал объясняться Зотов. – Но уверяю вас… Мы тут ничего такого, – он кивнул на постель и замотал головой. – Мы просто лежали…

Все трое вошедших заржали, глядя на обескураженного Зотова, который пытался ладони использовать как фиговый листок.

– А он мне нравится, – отсмеявшись, сказал Коваль.

Толян стоял с каменным лицом, молча впыриваясь в замученные глазенки Зотова.

А Кирилл кивнул Наташе на дверь.

– Выйди отсюда. Нам с господином Зотовым надо потолковать.

– Откуда вы знаете мою фамилию? – взвизгнул Сергей Николаевич, подозревая, что все заранее было подстроено.

Когда Наташа застегнув юбку, встала с кровати, он схватил ее за руку, умоляюще заглядывая в глаза.

– Прошу вас, не уходите. Скажите им, что я не сделал вам ничего плохого. Умоляю.

– Мы теряем время, – сказал Кирилл. Он бы мог начать прямо при ней, но Наташа предпочла не видеть истязаний. Вырвав свою ладонь из дрожащих рук Зотова, она поспешно вышла в кухню. Закурила. Смотреть на то, что будет происходить в спальне, ей не хотелось. Достаточно было того, что она слышала глухие удары, по которым определила старания Толяна боксера и истошные вопли Зотова, не прекращавшиеся довольно долго. Потом вдруг в кухню влетел Коваль.

– Что случилось? – спросила Наташа, понимая, произошло что-то, не запланированное.

– Толян, сука, перестарался, – матерясь на чем свет стоит, ответил Коваль, доставая из холодильника пузырек корвалола. – Зотов коньки отбрасывает. Вот попросил капель…

– А деньги? Вы узнали про деньги?

– Ничего не узнали. Вот Толян, скотина. Что наделал, – Коваль торопился, услыхав, что Кирилл зовет его, сорвал пробку и в первый попавшийся стакан вылил все содержимое пузырька.

– Ну вы и уроды! – негромко ругнула Наташа всех троих, понимая, что все ее усилия оказались напрасными. Получалось, зря она ложилась в постель с этим Зотовым.

Прошло несколько минут, и в кухню уже вошел сам Кирилл. Вид у него был жалкий. Видно он расстроился от такого прокола.

– Ну и что теперь? – спросила Наташа.

Он сел рядом и негромко сказал:

– Оказывается, у него было больное сердце, которое Толян остановил одним точным ударом, – помолчал, потом добавил: – Надо сваливать отсюда. Хреново получилось.

Вошел боксер.

– Кирюх, ну чего ты? Ну, так получилось. Я же не знал… – виновато оправдывался он. Хотя сейчас уже его оправдания были никому не нужны. Ведь все равно ничего не изменишь.

Коваль принес новенький бинокль, который нашел в тумбочке в спальне Зотова.

– Зачем ему бинокль? – в раздумье проговорил Кирилл, не понимая истинное предназначение его для директора мебельной фабрики.

Коваль пожал плечами.

– Может, за бабами подглядывал в соседние окна. И сам себе справлял удовольствие.

– Все, может быть, – сказал Кирилл и хотел бросить бинокль в мусорное ведро, но Толян выхватил его из руки.

– Я, пожалуй, заберу его. Классная вещица.

Кирилл не выдержал, заорал на него:

– Хватит всякую хренотень собирать. То – видеокамеру. Теперь – бинокль. За каким он тебе сдался? Или тоже будешь за бабами подглядывать. Придурок.

Толян скроил обиженную физиономию.

– Чего он разошелся? – спросил у Коваля.

– А то будто не знаешь, – огрызнулся Коваль и вышел за Кириллом.

– Натаха, – обратился Толян к Наташе, надеясь на ее поддержку, – чего зря пропадать добру. Я возьму его. А?

Наташа устало махнула рукой.

– Бери, только спрячь под пиджак, чтобы Кирилл не видел.

Толян послушался ее. Сунул бинокль под ветровку.

17

Кирилла всегда тянуло на подвиги. Предпочтение отдавалось грабежам и кражам. Совершив несколько дерзких налетов в родной Твери, из города Ковалю пришлось срочно уехать. Потому что местные сыщики уже дышали в затылок. А строгий участковый проходу не давал.

– А как же я? Ты меня бросаешь? – забеспокоилась Наташа, когда Кирилл сказал ей, что собирается перебраться в Москву. Он был ее первым парнем, которого она полюбила. И вот теперь он хочет уехать. А Москва город большой. Девчонок полно.

– Ты поедешь со мной, – предложил Кирилл и добавил. – И не вздумай, отказываться. И вообще, я не люблю слышать от девушек слово нет. Так что собирайся и поскорее.

Наташа даже не успела как следует попрощаться с родителями. К тому времени она только окончила школу, и остро встал вопрос о дальнейшей учебе. Родители не хотели, чтобы дочка уезжала, но уговорить их не составило труда. Ведь в столице больше возможностей для нормальной учебы. Да и выбор институтов там, ни в какие рамки не идет с Тверью.

В Москве поселились на улице Кирова в небольшой однокомнатной квартире. Но вдали от родителей, жизнь уже не казалась такой заманчивой. Москва – город дорогой, и очень скоро все те деньги, которые дали Наташе родители и которые были у Кирилла, кончились.

Пара неудачных попыток краж – обернулись полным фиаско. Это злило Кирилла, давая выплеск эгоизму. Наташа терпела оскорбления и унижения, теряя уверенность в завтрашнем дне.

И вот тогда Кирилл и решил использовать свою подругу, как проститутку. В конце концов, она ему не жена и вряд ли таковой будет.

И не подыхать же с голоду. А сейчас им надо твердо встать на ноги. Заиметь денег и парочку надежных парней. И тогда Кирилл утрет нос московским бандюкам. Нет, дорогу им переходить он не станет. Но и под ними ходить не будет. А в криминальных кругах еще узнают, кто такой Кот.

* * *

Для начала, предстояло обломать Наташу, чтоб не брезговала чужаком. Для этого как нельзя лучше подошел Гарик, хозяин квартиры. Вместо платы за квартиру, Кот предложил свою подружку. Уверен был, Наташа не согласится, и решил подпоить ее, а в водку добавить пару таблеток димедрола. Более подходящего, ничего под рукой не нашлось. Но и этого оказалось достаточно, чтобы лишить девушку всякой способности сопротивляться. Зато облом Наташи прошел как надо. Это, как известно, только первый раз противно, а потом…

Потом в квартире каждый вечер стали появляться клиенты.

Кирилл не поленился запечатлеть свою подружку на фотографии, причем в таких грациозных позах, что при виде обнаженной красотки, у мужиков текли слюнки, и они были готовы хоть сейчас легко расстаться с двумя, тремя сотнями баксов. Лишь бы побыстрее лечь с ней в постель.

Финансовое положение быстро наладилось. Теперь Кирилл мог посещать кабаки и рестораны, чего ему так не хватало в родной Твери. Деньгами не сорил, но и бедняком себя не ощущал.

С Ковалем они познакомились в ресторане. Длинный очкастый парень немного не подрасчитал, приняв Кота за перепившего лоха, у которого в карманах оказались лишние «бабки». Но как раз они-то были не лишними, и отдавать их просто так первому встречному Кот не собирался. И когда Коваль попытался отключить его в туалете ударом в солнечное сплетение, Кирилл легко блокировал его кулак и чуть присев, своей правой рукой ткнул нападавшего в пах. И как оказалось, довольно точно. Потому что потом Ковалю пришлось минут пятнадцать отходить, сидя на унитазе. Так они и познакомились. Как скоро выяснилось, у них было кое-что общее – желание иметь как можно больше денег. Ни того, ни другого нельзя было упрекнуть в отсутствии комплексов. А стремление скорейшего обогащения, подталкивало на самые решительные поступки.

Но как часто водится, удача и неудача идут друг за другом, порой, не соблюдая очередности.

В тот вечер Коваль привез на такси мужика, на вид замухрышку лет пятидесяти пяти, у которого на голове вместо волос – лысина.

Кириллу тот типчик не понравился. Не тянул он на солидного клиента. И глазенки вороватые. Так и шныряет вокруг ими, выбирает, чего бы спереть. Кот хотел выпроводить его, но Коваль шепнул, что у того с собой семь тысяч «зелени» и что он приезжий. Приехал в Москву на три дня, купить приличную тачку.

На всякий случай Кирилл решил удостовериться в его платежеспособности.

– Надеюсь, вас предупредили, такса – двести долларов, – сказал Кирилл, прежде чем пропустить лысого в комнату, где на тахте уже расположилась в грациозной позе полуобнаженная Наташа.

Дверь в комнату нарочно прикрывать не стал. Оставил щель, пусть лысый слюнтяй поглазеет, какой товар ему предлагают. И, кажется, сработало. Лысый уставился на Наташу, как если бы увидел перед собой греческую богиню. Достал из кармана здоровенную пачку долларов, перетянутых черной резинкой.

Он стоял вполоборота, уверенный, что парень не видит пачки. Но Кирилл был намного выше ростом, и чуть подавшись всем телом вперед, вытянул шею, как это делают жирафы, увидел. А лысый отсчитал двести долларов и отдал Кириллу.

– Все в порядке, – сказал Кирилл, убирая деньги в карман и пропуская лысого замухрышку в комнату к Наташе.

– Я могу быть уверенным, что у нее все в порядке с венерическими заболеваниями? – на всякий случай поинтересовался лысый. Кирилл успокоил:

– Полная гарантия.

Пока лысый замухрышка пыхтел в комнате, Кирилл сидел в кухне. Достал из холодильника запотевшую бутылку водки и налил себе целый стакан. Выпил. Закусывать не хотелось. Сунул в рот сигарету. Все мысли теперь его были о лысом замухрышке, который оказался не таким уж слабаком, как ожидал Кирилл. За такое время при интенсивном сексе, он должен был выползти из комнаты. А он, кажется, и не думал слазить с Наташи. Слушая ее возбужденные стоны, Кирилл так и не понял, или лысый действительно довел ее до безумства, или она, как хорошая шлюха, научилась искусно притворяться. Но как бы то ни было, стоны ее эффектно вписывались в равномерное поскрипывание тахты.

«Во, разошелся, мать его! Как отбойный молоток. Но дядька при деньгах. Видишь ли машину приехал покупать. Ну и покупал бы. И нечего по бабам шляться. Так, нет. Он хочет и машину купить и удовольствие получить. А ведь если его грохнуть, московские менты и искать не будут. Не прописан он здесь. В неопознанные попадет. А пока то да се…» Кирилл налил еще стакан и в два глотка опустошил его и услышал торопливую возню в прихожей.

Лысый собрался уходить но не мог открыть замок. Глянув в его усталое лицо, Кирилл задал дежурный вопрос, который задавал всем без исключения клиентам:

– Все в порядке?

– Да. Спасибо. Мне бы выйти. Дела ждут, – опустошенным голосом произнес лысый, притворно улыбаясь.

– Пожалуйста, – Кирилл отпер замок, который человеку, попавшему сюда впервые, открыть было практически невозможно. Замок был изготовлен в частной мастерской под заказ.

Лысый выскочил на лестничную площадку. Наверное, опасался за свои доллары, а может, предчувствие скорой смерти вселяло в него эту бессмысленную суету. И он спешил перехитрить судьбу.

Наташа вышла из комнаты, но, заметив стоящего перед дверью Кирилла, не пошла в ванну. Ей показалось, он куда-то собирается.

– Кирилл, ты куда?

– Я сейчас. Ты иди, куда хотела, – сказал Кирилл, торопливо зашнуровывая кроссовки.

Смутная догадка пришла к ней. Удержать бы его, не пускать, да разве он послушает. И все-таки она попыталась.

– Кирилл, не ходи! Прошу тебя! – Кажется, последние слова она прокричала.

Но Кирилл уже скакал вниз по ступенькам, на ходу допивая из бутылки остатки водки. «Только бы этот козел не успел слинять», – думал он. Ничего другое просто не лезло в башку.

* * *

На улице было темно. Кирилл на часы смотреть не стал. И так понятно, что время уже за полночь, раз ни в одном из окон не горит свет, и улица выглядит тихой и безмолвной, отдыхавшей от людского гвалта.

Кирилл даже подумал, ускоряя шаг: «Хорошо. Не будет свидетелей». Выпитая водка, придавала спокойствие, которое сейчас ему было так необходимо. Нужно все сделать чисто, а главное, качественно.

До этого людей убивать не приходилось. Но он знал, что когда-нибудь придется сделать это, поэтому внутренне подготавливал себя. Вот настал такой момент. А оставлять в живых того замухрышку он не имел права. Очухается и обязательно «стукнет» ментам. И тогда уголовка потащит Наташу и Коваля.

Лысого он догнал в подворотне, куда свет уличного фонаря почти не проникал. Сейчас темнота стала помощницей Кириллу. Под ее прикрытием, мягко ступая кроссовками на чуть влажный от ночной сырости асфальт, он подошел на расстояние верного удара и сжал в руке горлышко бутылки.

И в самый последний момент лысый обернулся, наверное, услышав его шаги. Причем, сделал это настолько резко, что Кирилл едва не натолкнулся на него. Лицо в миг побледнело и стало похожим на страшную маску, которую лысый успел одеть перед своей кончиной.

– Вам чего?.. – договорить он не успел.

Рука, сжимавшая бутылку, дрожала. Кирилл замахнулся, и остатки водки вылились ему на плечо. Но удар получился сильным и очень точным. И лысый даже не успел вскрикнуть, как подкошенный рухнул на асфальт, раскинув руки в стороны.

Кирилл так и не понял, узнал ли его лысый, или просто принял за ночного грабителя промышлявшего в темной подворотне. Сейчас об этом как-то не хотелось думать. Главное – побыстрее забрать доллары и убраться отсюда. Он присел рядом и быстро обшарил карманы. Доллары нашел во внутреннем кармане пиджака. Оставалось отыскать паспорт.

«Где же он? – несколько растерянно думал Кирилл, торопливо выворачивая карманы – Неужели он оставил его в гостинице? Тогда все будет выглядеть намного сложнее. Администрация гостиницы обратиться к ментам по поводу исчезновения его владельца. Вот незадача вышла, мать его», – Кирилл заглянул в мертвое лицо лысого. Рот у того был полуоткрыт, словно он собирался что-то сказать, объяснить, но так и не успел.

– Гад. Сволочь, – шепотом ругал он лысого. Осмотрел все до единого кармана, но паспорта так и не нашел.

Больше оставаться тут, он не мог. Это было бы непростительной глупостью. В последней надежде он достал из кармана зажигалку, осмотреть, может, случайно уронил паспорт на асфальт, когда вытряхивал содержимое карманов.

Вдруг услышал шаги. Даже не понял, откуда они, ведь никого же не было поблизости. Прежде, чем войти в подворотню, Кирилл как всякий нормальный человек, огляделся.

Он сразу затушил зажигалку и резко встал, цепким взглядом пронзая темноту. Он увидел толстую женщину с ведром в руке. Она шла со стороны мусорных контейнеров и, по-видимому, услышав в подворотне шум, любопытства ради, заглянула. Несомненно, она успела разглядеть его лицо, когда Кирилл воспользовался зажигалкой. Но еще она увидела труп лысого. И громко вскрикнув от испуга, побежала к рядом стоящему пятиэтажному дому.

«Если она одна, то…» – появилась в его голове мысль, и Кирилл метнулся за ней, проклиная толстушку за резвость. А еще говорят, будто люди с избыточным весом не могут быстро бегать. Эта бабца оказалась просто рекордсменкой и когда Кирилл влетел в подъезд, ее уже нигде не было.

Отдышавшись пару минут на площадке первого этажа, он напряженно вслушивался. Может, эта стерва затаилась где-то в темноте и по-кошачьи высматривает его.

Он достал из кармана складной нож, раскрыл лезвие и тихо, почти не слышно, пошел по лестнице, проверяя этаж за этажом. Так он поднялся до пятого этажа.

– Где эта сука? Куда делась? – едва слышно прошипел он себе под нос, приходя к мысли, что эта толстушка живет где-то тут, и успела заскочить в свою нору. С пятого этажа он спускался медленно, прислоняясь ухом к каждой двери, в надежде услышать ее затаившуюся. А теперь, тишина просто бесила его.

* * *

Наташа еще не спала, ждала его возвращения бегая от окна к двери. Как назло у подъезда опять не было света и потому она не видела как Кирилл вошел. Звонить он не стал. Поздно уже, не хватало, чтобы соседей разбудить. Постучал, и Наташа быстро открыла.

Заметив, что на нем лица нет, спросила испуганно:

– Ты где был? Случилось что-то?

Он не ответил, и она зашипела ядовито:

– Чего ты молчишь?

Он постарался непринужденно улыбнуться и соврал:

– Да ничего не случилось. С чего ты взяла? А ты чего не спишь? – в свою очередь задал он вопрос не впопад. Не хотелось посвящать ее во все тонкости. Но с другой стороны, придется. Потому что не позднее завтрашнего дня она обязательно узнает об убийстве лысого. «Надо будет ее предупредить, чтоб держала язык за зубами», – подумал Кирилл и покосился на настенные часы.