Текст книги "В поисках Веселого леса"

2

Вожак ясно чувствовал, что Маньша относится к нему все холоднее и все больше времени проводит с Северным Волком. Он сгорал от ревности: если б не этот чужак, Маньша бы несомненно покорилась ему и стала его женой. «Нет уж, нужно, чтобы она поняла: этот молокосос с севера – всего лишь мой подданный. Как я скажу, так он и сделает. В моем царстве он стоит ниже всех. Неужели Маньша не хочет стать благородной супругой правителя?»

Вожак усмехнулся. Он подумал, что Маньша не так глупа, ведь десятки волчиц мечтают стать его женами!

В тот вечер заходящее солнце было яркого алого цвета. Когда стая возвращалась домой, Маньша шла рядом с Северным Волком. Вожак от ярости скрежетал зубами: прежде она всегда ходила рядом с ним. Он несколько раз хотел кинуться на соперника, но, вспоминая, как Северный Волк ворвался в стадо буйволов, понимал, что не справится с ним, даже если нападет не один, а вместе с несколькими южными волками. Однако вожак не желал сдаваться так легко: «Раз мне не одолеть его силой, нужно сразить его умом».

Проходя мимо озерца, волки спугнули купавшихся там олениху с олененком. Те в панике бежали, подняв в воздух фонтан белоснежных брызг.

– Какой нежный олененок! – Все волки были очень сыты, но вожаку не хотелось упускать олененка. Несколько волков вызвались поймать добычу, однако вождь их остановил. Он сурово приказал Северному Волку: – Ты иди!

Северный Волк бросился за оленихой и олененком кратчайшим путем, Маньша не отставала.

– Маньша, а ты вернись! – задыхаясь от злости, вскричал вожак.

Маньша оглянулась, но не остановилась.

Северный Волк настиг олениху и олененка. С середины холма он бросился им наперерез и устремился к малышу.

Когда он уже почти схватил того, горную долину огласил пронзительный, отчаянный крик:

– Не-е-ет!

Северный Волк поднял голову. К нему вся в слезах приближалась олениха, а позади нее висело кроваво-красное закатное солнце.

– Отпусти его, лучше убей меня! – Без малейшего страха она шла на верную гибель. – Умоляю!

Голос оленихи дрогнул, она говорила почти шепотом, в окаймленных ресницами черных глазах блестели слезы. Это были глаза, полные искренности.

Северный Волк растерянно наблюдал, как шаг за шагом она приближается к нему, и его лапы невольно разжались.

Олененок перевернулся и встал на ноги. Он выглядел беззаботным и веселым. Малыш родился недавно и еще не знал об опасностях, которые таит мир, не ведал, что выживает сильнейший, и не переживал потерь. Ему казалось, что это жуткое, но захватывающее происшествие – просто игра.

Олененок вприпрыжку подбежал к матери, посмотрел на Северного Волка, затем на мать. Олениха помедлила мгновение, после чего вместе с олененком помчалась прочь. Они обернулись, только когда добежали до вершины горы. На фоне круглого кроваво-красного закатного солнца, висевшего позади них, мать с детенышем были словно дивная силуэтная картина, вырезанная из бумаги.

3

Маньша видела, как Северный Волк отпустил олененка. Позже она ему призналась, что именно в тот момент по-настоящему его полюбила.

Северный Волк и Маньша стали парой. Он не раз говорил ей, что она похожа на его бабушку. В его воспоминаниях бабушка была красавицей, и он любил, когда она рассказывала сказки юга своим нежным, прелестным южным говором. Она давно умерла, но оставила ему много преданий-снов…

Однако в последние дни в волчьей стае начали ходить слухи, что вожак намерен взять Маньшу в жены. Маньша, плача, сказала Северному Волку:

– Я не хочу быть женой вожака, хочу быть твоей женой.

Северный Волк велел ей ждать его в пещере, где они часто тайно встречались, а сам пошел к вожаку.

– Правитель, ты не можешь жениться на Маньше, потому что она желает быть моей женой.

Вожак усмехнулся:

– Беря ее в жены, я оказываю ей большую честь.

Я здесь главный!

– Я вызываю тебя на поединок!

– Что? Ты смеешь бросать мне вызов? – Вожак зарычал и, оскалившись, бросился к Северному Волку.

Тот не сдвинулся с места:

– На севере, если два волка полюбили одну волчицу, все решает поединок.

– Вот и отправляйся к себе на север, а здесь юг! Юг! – Вожак махнул передними лапами перед мордой Северного Волка. – Не забывай, что я твой повелитель!

– На севере вожак часто выходит на поединки против своих подданных. Тебе не кажется, что это справедливо?

– Молчи! – вне себя от злости рявкнул вожак. – Чтоб я больше не слышал от тебя слова «север»!

– Если ты отказываешься сражаться, сегодня вечером я уведу Маньшу отсюда!

Вожак повернулся и повелительно свистнул. Тут же южные волки окружили Северного Волка плотным кольцом.

– Вперед!

Как только вожак отдал приказ, несколько южных волков бросились в драку с Северным Волком, но через несколько заходов все оказались на земле.

– Еще есть желающие? – отряхнувшись, презрительно спросил Северный Волк. Стая отступила.

– Жалкие трусы! – выругался вожак.

Да, вот кто такие южные волки!

Северный Волк совершенно не чувствовал себя победителем: он поистине сожалел, что пришел на юг и присоединился к этим трусливым волкам. На севере волки не знают, что значит отступать. Северный Волк уже решил, что непременно уйдет отсюда с Маньшей и вернется на родину.

– Ха-ха-ха!

Северный Волк не заметил, в какой момент сменилось выражение на морде вожака.

– Славно, славно! Ты воистину северный волк! – Маленькие глазки вожака лукаво заморгали: – Раз тебе нравится Маньша, отдам ее тебе в жены!

– Спасибо, правитель! – Прямодушный Северный Волк поверил вожаку и, подпрыгнув на метр от радости, стремглав кинулся к Маньше.

Вожак подал знак, и несколько волков побежали за ним.

– Маньша, – не заходя в пещеру, громко сказал Северный Волк, – вожак позволил тебе стать моей женой.

– Это неправда, – покачала головой Маньша, не разделяя радости своего возлюбленного.

– Это правда. Вожак сказал это перед всеми.

– Ты не знаешь, что мы, южные волки, зачастую говорим одно, а думаем совсем другое. Бежим, бежим сегодня же вечером!

– Но ведь это неправильно. Если мы уходим, то сперва должны попрощаться. К тому же, я уже померился с ними силами и победил, поэтому они ничего не посмеют со мной сделать.

Маньше не удалось его уговорить на побег. Они провели в пещере счастливую ночь.

На утро, проснувшись, они обнаружили, что выход из пещеры преградило множество больших ярких цветов.

Маньша оцепенело уставилась на цветы и задрожала.

– Вот чудеса! – восхитился Северный Волк. – Я отродясь не видал таких прекрасных цветов, сорву-ка один для моей невесты.

– Стой! – взвизгнула Маньша. – Это «цветы смерти», в их сердцевине яд – понюхаешь, и тебе ко нец.

Они выбрались из пещеры через другой выход. Один молодой волчонок немедленно доложил об этом вожаку.

– Правитель, они вышли!

Вожак опешил:

– Как? «Цветы смерти» их не отравили?

– Да, они живы, – сказал волчонок. – Они выбрались из пещеры через другой выход.

– Довольно! – вожак нетерпеливо оборвал его и, нахмурившись, принялся выдумывать новый план.

4

Северный Волк настаивал, что нужно попрощаться с вожаком. Он считал, что после его победы во вчерашнем поединке их вражда окончена.

– Правитель, мы пришли с тобой попрощаться. Я заберу Маньшу на север.

– Хорошо! – вожак расплылся в улыбке. – Давайте я вас провожу.

– Не стоит, не стоит! – насмерть перепугалась Маньша. – Не провожай!

– Да будет вам! – с притворным дружелюбием сказал вожак. – Здешняя местность для северного волка все равно что лабиринт, я покажу вам кратчайший путь.

Он пошел впереди, а Маньша и Северный Волк – прямо за ним; так они добрались до леса. Густые кроны деревьев заслоняли небо и солнце, на земле лежал толстый ковер из опавшей листвы. На шерсти волков играли солнечные блики.

Замедлив шаг, Маньша тихо сказала Северному Волку:

– Насколько я помню, здесь часто бывают охотники.

– Вожак выведет нас… – не успев договорить, Северный Волк с треском провалился в западню.

– Ха-ха-ха! – запрокинув голову, захохотал вожак. – Северный щенок, хоть ты красив и отважен, ума тебе недостает.

– Ты знал, что здесь ловушка? – голос Маньши дрожал.

– Конечно знал. – Вожак с торжествующим видом потрогал большой камень у края западни. – Вчера я собственными глазами видел, как охотник ее сооружал и как притащил сюда этот большой камень, чтобы ее приметить. Ты разве не заметила, как я обходил его?

– Значит, ты заранее решил сгубить его…

– Верно, еще вчера вечером. – Вожак с явным удовольствием смотрел, как она несчастна и беспомощна. – Я подумал, что раз не удалось отравить вас «цветами смерти», сегодня я поведу вас сюда.

Маньша люто его ненавидела, но, чтобы вызволить Северного Волка из западни, плача, взмолилась:

– Умоляю, спаси его.

Ее искреннее чувство к Северному Волку разъярило вожака. Он безжалостно укусил ее за заднюю лапу, из раны потекла кровь.

Однако Маньша словно ничего не почувствовала. Целуя передние лапы вожака, она бормотала:

– Кусай меня, загрызи меня насмерть, только спаси его.

Вожак взбесился, пинком отшвырнул Маньшу и злобно оскалился в сторону сидевшего в западне Северного Волка:

– Погоди же, северный щенок! Посмотрим, как охотник с тобой разберется!

Вожак, бранясь, утащил Маньшу за собой.

В тот же вечер поднялся сильный ветер. Маньша в сумерках пробралась к лесу. В западне было пусто – охотник уже увез Северного Волка.

У-у-у…

Сердце Маньши было разбито. Забравшись на ветреную горную кручу, она подняла голову к небесам и завыла, и ураганный ветер унес ее скорбный плач.

У-у-у…

Вихрь принес с собой вой еще пронзительнее.

– Это его голос! – Маньша навострила уши, пытаясь понять, откуда он прилетел. – Он еще жив!

Она побежала со всех лап, ее еще не затянувшаяся рана опять кровоточила, оставляя на горной дороге кроваво-красные цветы.

Под горой стояла крытая камышом хижина, из которой струился тусклый свет. Маньша увидела, что Северный Волк заперт в клетке, а на шее у него цепь. Они обнялись и поцеловались через холодные железные прутья.

– Завтра они отвезут меня в зоопарк.

– В зоопарк? – Маньша отступила на несколько шагов. Она знала, что это значило: Северный Волк навсегда потеряет свободу.

– Если нет свободы, зачем жить? – Северный Волк в бешенстве стал биться головой о прутья. – Убей меня! Убей!

Маньша больше не могла на это смотреть. Она убежала и исчезла в густой ночной тьме. Ветер прекратился, вышла луна.

Та же самая луна! Здесь, на юге, она выглядела так же, как на севере!

Та же самая луна погрузила его в сильную тоску по родине. Северный Волк вспоминал о своей северной родине, о пустынях, по которым носится песок, о заснеженной земле, о свистящем холодном ветре. Вспоминал о дерзких, искренних товарищах и смертельных схватках с хищниками…

Но теперь он на юге, в железной клетке охотника. Северный Волк отчаянно бился головой о прутья.

– Хватит!

Под обжигающе холодным лунным светом стояла Маньша. У нее в пасти было прекрасное растение – «цветок смерти»!

Северный Волк все понял.

– Спасибо, Маньша. Ты так добра!

Через прутья Маньша в последний раз взглянула на него и ушла, не оборачиваясь.

Она больше не горевала. До нее донеслось печальное пение. Маньша знала, что это последняя песнь Северного Волка…

 
Я – волк с севера…
 

Самый прекрасный звук

До того, как правитель Барабании стал ее правителем, она называлась не Барабания, а Трубковия. Дело в том, что предыдущий правитель любил курить трубку, поэтому весь народ тоже курил трубки, и страна была объята дымом. Когда принцу Трубковии исполнился годик, в соответствии с давней традицией страны провели торжественную церемонию «определения склонностей ребенка».

В этот день на площадь пришли все жители страны. В центре площади министры установили круглый помост, на который положили множество разнообразных курительных трубок. Конечно, была там и уйма всего другого, например, восковые мелки, копилки, игрушечные солдатики, электропоезда… Словом, просто глаза разбегались.

Когда церемония началась, правитель вынес сына и опустил посреди горы трубок. Однако принц не проявил к ним ни малейшего интереса. Он отодвинул их в сторону и пополз по помосту.

Принц прополз мимо копилки и добрался до игрушечного солдатика. Он дотронулся до головы солдатика, тот упал, и мальчик пополз дальше.

Принц ползал по помосту добрых полчаса, но не взял в ручки ни одной из разложенных вещей. Правитель уже хотел было приказать снять сына с помоста, но тут мальчик подполз к игрушечному барабану и постучал по нему крепко сжатым кулачком.

Бом! Бом! Бом!

Малыш закричал: уа-уа! Он еще не умел разговаривать, но всем стало ясно, что барабан ему понравился. Сев, принц заметил рядом с барабаном пару маленьких палочек. Он взял по одной в каждую руку и начал стучать – а ведь никто не показал ему, как это делается. Бом-бом-бом! Бом-бом-бом!

Бом! Бом! Бом!

С тех пор мальчик всегда носил на спине барабан. Барабанная дробь стала его постоянной спутницей. Поскольку нынешний правитель любил курить трубку, весь народ в стране тоже пристрастился к курению. И вот теперь, когда выяснилось, что сыну правителя нравится стучать в барабан, сыновьям жителей Трубковии также предстояло полюбить это занятие. За одну ночь в стране появилось множество барабанных заводов, где производились большие и маленькие барабаны самых разнообразных форм и видов. За одну ночь барабаны наводнили все магазины Трубковии.

Принц повзрослел. Он, можно сказать, вырос под барабанный бой и не слышал вокруг никаких других звуков, поэтому считал его самым прекрасным звуком в мире.

В день, когда принц взошел на трон, по всей Трубковии гремели барабаны, и ее официально переименовали в Барабанию. Новый правитель, конечно же, должен был назначить новых министров. Он издал приказ: провести турнир по барабанному бою и жаловать тридцати самым громким барабанщикам министерские посты.

Затем правитель женился, и супруга родила ему дочку. Принцесса выросла под барабанную дробь, она не знала, что в этом мире есть еще и музыка, есть пение птиц, шум дождя и ветра, есть шепот раскрывающихся цветов, звуки вечерней и утренней зари…

И вот пришло ей время выходить замуж. Но кому выпадет честь взять в жены милую, очаровательную принцессу?

Жители Барабании думали: раз принцесса выросла под барабанный бой, для нее нет музыки слаще. Поэтому принцессы достоин тот, кто громче и звонче всех бьет в барабан.

Правитель установил на площади помост, и юноши Барабании один за другим стали стягиваться к нему, чтобы побороться за руку и сердце принцессы.

Состязание продолжалось семь недель, в нем участвовали все молодые люди страны. Правителю приглянулся один юноша, его барабанный бой, казалось, вот-вот расколет небо надвое.

– Ах, ну что за дивный бой! – сказал правитель принцессе. – Выходи за него, дочь моя!

Держа принцессу за руку, он поднялся на помост. Девушка сегодня была особенно прекрасна, наряжена в дивное свадебное платье, ведь ей скоро предстояло выйти замуж.

Правитель высоко поднял барабанные палочки и мощно застучал по барабану:

– Я объявляю…

– Постойте! – Белый скакун взвился ввысь и опустился прямо на помост. С коня спрыгнул красивый, благородный юноша и подошел к принцессе.

– Ты хочешь взять в жены мою дочь? – спросил правитель.

– Да. – Юноша с глубоким чувством смотрел на принцессу. – И хочу, чтобы она услышала нечто самое прекрасное в мире.

– Стражник, – приказал правитель, – дай ему палочки!

Стражник подал юноше барабанные палочки, но тот их не взял.

– Мне не нужны палочки, этот звук тоже способен потрясти весь мир. – Он обратился ко всем собравшимся: – Боюсь, он лишит вас слуха.

Жители Барабании сильнее всего на свете страшились остаться без слуха, ведь если бы они оглохли, то никогда больше не смогли бы слышать бой барабанов. Поэтому правитель и все остальные люди, кроме принцессы, зажали уши. Никто ничего не слышал, но все увидели, как юноша сказал что-то принцессе на ушко, и она тут же упала в его объятья.

Правитель подскочил к ней:

– Любимая дочь, что ты услышала?

В глазах принцессы искрились слезы счастья:

– Я услышала нечто самое прекрасное. Я выйду за него!

Так юноша на белом коне взял в жены дочь правителя. Все жители Барабании обсуждали, что же такое услышала принцесса. Один мальчик в тот день не закрыл уши и все слышал:

– Я знаю, что это было.

Мама спросила его:

– Что же? Скорее расскажи мне!

– Подойди ближе, я скажу тебе на ушко, – ответил мальчик.

Мама нагнулась, и он тихо сказал ей на ушко:

– Я тебя люблю!

Мама обняла его и поцеловала. Стоявшему рядом папе мальчика тоже не терпелось узнать:

– Что же это было?

– Подойди ближе, я скажу тебе на ушко, – повернулась к нему мама.

Папа подошел к маме, и она тихо сказала ему на ушко:

– Я тебя люблю!

Папа с мамой крепко обнялись и поцеловались. Затем они вместе с сыном выбежали на улицу. Вскоре все люди на улице тоже начали обниматься. А потом извечный барабанный бой прекратился, людям больше не приходилось кричать, и они услышали самое прекрасное, что только может прозвучать на Земле – слова «я тебя люблю».

История о Подсолнограде

В то время Подсолноград еще не назывался Подсолноградом, а был никому не известным городком. Предание о нем и это название появились благодаря дочери местного кузнеца.

Кузнец был немолодым мужчиной с чумазым грубым лицом, но дочь у него родилась прелестная и жизнерадостная, назвали ее Солой. Когда девушке исполнилось шестнадцать лет, ее краса расцвела, и от сва тов не стало отбоя. Однако Соле никто не был мил, она любила только Солнце.

Солнце с утра до ночи без у́стали шло по небу: утром выходило на востоке, а вечером заходило на западе. Влюбленная Сола каждый день ни свет ни заря прибегала на холм, что стоял на краю городка, чтобы увидеть, как Солнце появляется с первым лучом зари, и любовалась им до самого заката.

Это ужасно злило Горного Духа, обитавшего рядом с городком. Он видел, как Сола растет и хорошеет день ото дня, и поклялся, что непременно сделает ее своей женой. Дух и не догадывался, что сердце Солы принадлежит Солнцу. И вот могучий, величественный Горный Дух, преклонив колено, попросил рук и девушки:

– Сола, выходи за меня!

Но она не обратила на него никакого внимания и продолжила взирать на Солнце.

– Стань моей женой, и я подарю тебе гору золота и гору серебра.

Солу это не тронуло, одержимая любовью, она все любовалась Солнцем.

– Почему тебе так полюбилось Солнце? – Горный Дух практически обезумел от ревности. – Что оно может тебе дать?

– Свет!

– Да много ли стоит этот самый свет? – яростно проревел Горный Дух. – Он только сделает твое нежное, белое личико черным. Нужно надеть на тебя шляпку.

И тут же откуда ни возьмись, кружась, прилетела белая шляпка и опустилась Соле на голову.

– Нет! Она мне не нужна!

Сола хотела сорвать шляпку, но сколько она ни тянула и ни дергала, шляпка словно пустила корни, намертво приросла к ее голове и больше не снималась.

Однако разве малюсенькая шляпка могла помешать Соле любить Солнце? Когда оно выходило на небо, девушка высоко поднимала голову, обращая к возлюбленному кругленькое личико, и дарила ему свои красоту и нежность. Когда Солнца не было, Сола опускала голову, шляпка полностью скрывала ее личико, и никто больше не видел ее красоту.

Горный Дух решил снять с Солы шляпку. Он несколько раз дунул, поднялся могучий ветер и снес хижину, где жила Сола, но белая шляпка как была на голове девушки, так и осталась.

Оставшись без крова, Сола целыми днями стояла на холме и наблюдала за Солнцем. Со временем ее шляпка приобрела солнечный, золотисто-желтый цвет. Издалека она и впрямь была будто золотое Солнце.

Горный Дух выл от ярости:

– Я сделаю так, что ты всегда будешь жить во тьме и вовек не увидишь Солнца!

Он топнул несколько раз. Бум! Бум! Бум! Бум! И тут же с четырех сторон от девушки выросли четыре высоких горы. Солнце исчезло, стало холодно и темно.

Сола опустила голову.

– Ха-ха-ха! – самодовольно засмеялся Горный Дух. – Сола, теперь ты никогда не увидишь свое Солнце! Лучше тебе уже решиться и стать моей женой!

На это девушка ответила только:

– Мое сердце принадлежит одному лишь Солнцу!

– Что за чушь! А ну подними голову и покажи мне свое прекрасное личико, – велел Горный Дух.

– Я подниму голову, только когда над ней будет Солнце.

Горный Дух чуть не обезумел от злости: ему хотелось убить Солу одним ударом, но он не мог этого сделать, потому что слишком любил ее.

В сумраке Сола не видела Солнца и не чувствовала его ласковых лучей, поэтому все время стояла с поникшей головой.

Когда Солнце внезапно потеряло из виду стоявшую на холме Солу, то отправило несколько птичек-нектарниц разыскать девушку. Нектарницы искали без ус́ тали. Но где же он, холм? И где Сола? Они не нашли ничего, кроме четырех высоких гор.

Когда нектарницы пролетали над горами и собирались уже вернуться обратно к Солнцу, одна из них заметила в долине девушку:

– А вон та, случайно, не Сола?

Другая птичка ответила:

– Солнце сказало, что Сола носит золотую шляпку.

– Тогда это наверняка она! – Нектарницы спустились с вершины горы и подлетели к Соле. Она вся иссохла и стояла, низко повесив голову. – Сола, нас прислало Солнце.

Девушка в душе ликовала, но не подняла головы, а только радостно прошептала:

– Мне нужно Солнце, нужен его свет, без него я погибну.

Увидев, что Сола умирает, нектарницы поспешили обратно к Солнцу, чтобы рассказать о том, что произошло.

– Солнце, Солнце, спаси Солу!

– Она всей душой тебя любит и скоро умрет, потому что не видит тебя.

– Где она?

– В долине, со всех сторон окруженной высокими горами.

– Я должно повидать ее, – Солнце тяжело вздохнуло. – Но не могу.

– Почему? – Нектарницы не ожидали от Солнца такого ответа.

– Я знаю, что Сола меня любит, и я тоже ее люблю. Я люблю все живое на Земле. Мои лучи – частички любви, которые я посылаю всем существам.

Птички поняли, о чем говорит Солнце. Оно любит всех, но если спустится в долину, то всю эту любовь получит одна Сола, а мириады остальных существ ее лишатся. Мир утратит свет и тепло. Они поняли, но вместе с тем им было очень жаль Солу.

– Как же нам тогда помочь сестрице Соле?

– Отнесите ей мою любовь!

Нектарницы соткали из белых, будто хло́пок, облаков тончайшую вуаль и обернули ею частичку любви, которую им вверило Солнце, – лучик света. Затем птички взяли сверток в клювики и отправились в долину. Когда они подлетели к Соле, девушка уже была на последнем издыхании. Нектарницы развернули вуаль, и наружу вырвался золотой луч. В долине тут же стало светло и тепло.

Луч осветил Солу, и ее головка стала потихоньку подниматься. В глазах девушки засияли слезы счастья, на лице появилась ослепительная улыбка. Это был самый чудесный миг в жизни Солы! Но в следующее мгновение свет исчез, и Сола опять опустила голову. Ее горькие слезы хлынули на землю.

– Нектарницы! – Ее голос вновь ослаб. – Прошу, унесите мои слезы из долины и оросите ими землю.

Нектарницы набрали в клювики слезы, унесли из долины и оросили ими землю.

Спустя всего одну ночь повсюду распустились золотисто-желтые цветы. Издалека они напоминали Солу в ее золотисто-желтой шляпке.

Как и все, злобный Горный Дух недоумевал:

– Откуда взялось столько Сол?

И лишь нектарницы знали, что эти цветы выросли из слез девушки, поэтому стали называть их «солцветами». Солцветы несли в себе частичку души Солы. Как и она, они горячо любили Солнце и только ему открывали свои личики. Из-за этого люди окрестили их «подсолнухами».

Горный Дух страшно возненавидел подсолнухи: видя их, он сразу вспоминал Солу, которая скорее готова была умереть, чем покориться ему. Он несколько раз яростно топнул, и на земле выросла гряда высоких гор, но и они оказались усыпаны подсолнухами.

Горный Дух задыхался от злости, однако ничего не мог поделать. Пришлось ему покинуть это ненавистное место.

Все подсолнухи обращали свои личики к Солнцу. Они росли и цвели везде, где оно только было. А родина Солы, ранее никому не известный городок, благодаря этим цветам обрела новое прекрасное имя – Подсолноград.