Текст книги "Рожденная ночью"

Глава 12

Наступил тот день, которого все участники проекта, от Бушуева до Древнова, ждали с нетерпением. На каждого из них жутко было взглянуть. Усталость, дошедшая практически до изнеможения, раздражительность (у каждого по своим причинам) и страх. Несмотря на то, что время от времени Олег вел себя неадекватно, вскрикивая и шарахаясь по палате с невероятной скоростью, после очередной ломки его разум становился немного светлее. Он вспоминал, где находится и даже пытался сформулировать для Юрия посещавшие его мысли и все те ощущения, которые он испытывал. Видно было, что это давалось ему с трудом, поэтому ни Юрий, ни Константин старались не отходить от него надолго. Исключением был сон Олега, но и тогда у его палаты дежурили сменные медсестры. Наступивший день должен был стать переломным. По соображениям медиков, организм подопытного уже привык к употребляемой дозе наркотических веществ, поэтому, в результате совещания было принято решение повысить дозу. Кураторы проекта из министерства ежедневно присылали запросы описаний эксперимента, с требованием прогноза на ближайшее будущее. Вся прошедшая неделя была чрезвычайно насыщена встречами, расчетами и опытами. Каждый день Константин все дольше и дольше засиживался в кабинете в конце рабочего дня, пытаясь быть в полной готовности в случае возникновения опасности жизни и здоровью Олега. Это потребовалось после того, как, ему впервые увеличили дозу. Судороги, скачки давления, зашкалившее сердцебиение и спад температуры тела. Все это наблюдалось сразу же после приема наркотиков. Бушуев однажды даже хотел использовать препарат, который он опробовал когда-то на себе и некоторых знакомых. Это та самая сыворотка для восстановления системы организма, которую Ирина выпила после того, как подвернула ногу в его дворе, но этого не потребовалось. Успокоившись после приема снотворного, Олег проспал весь день и вечер, проснулся он почти в полночь от болей. Ломка требовала очередной дозы, но в соответствии с планом, на данном этапе добавки наркотиков не предусматривались. Ломка немного глушилась болеутоляющими препаратами. Так, реакция на увеличение принимаемых наркотиков оказалась достаточно яркой. В итоге Бушуев решил на время переселиться в Центр, чтобы не пропустить очередного обострения. В результате, постоянная усталость занимала все больше и больше места в организме профессора.

Раздражительность, и даже небольшая нервозность стали итогом постоянного выдергивания Бушуева из экспериментального процесса. Эти выступления, встречи и лекции настолько отвлекали и мучили Константина, что он, по прогнозам коллег, должен был в скором времени научиться спать стоя.

Кипятка и без того в горячий котел подлил визит очередного чиновника. Смо́левский Иван Дмитриевич, в прошлом коллега Бушуева и сослуживец по НИИ, по-простому, практически в счет старой дружбы, потребовал составить отчет о выступлении на прошедшей встрече. Сославшись на плотный рабочий график, Константин вежливо отказался, словно забыв о том, каково это, вести беседу с начальством.

– На завтра запланирован слет профессоров медицины. – Продолжал незваный гость. – Вот ты сделаешь отчет, и завтра тогда с ним же выступишь на этом собрании.

– А, может быть, ты на нем выступишь?

– Я не могу.

– А я могу! У меня же 3 головы, 6 рук и, всех органов по паре.

– Это не смешно. Ты что, не понимаешь, что это важно для всего города? Я удивляюсь даже.

– И чего здесь удивительного? То, что я не могу отказать своим пациентам?

– Да у тебя же все равно прием после обеда. Успеешь все сделать.

Нужно было видеть глаза Бушуева в этот момент. Ярость, недоумение, невозможность понять, в шутку или всерьез говорит этот взрослый образованный и уважаемый многими человек.

– Вы и вправду думаете, что мой рабочий день начинается во второй половине дня, потому что у меня не хватает пациентов? – В ответ не было произнесено ни звука. – Я не могу поверить в то, что сегодня среди моих сверстников можно встретить таких людей.

– Так, все. Решено. Завтра к собранию чтобы был готов доклад. И заранее мне его в бумажном виде не забудь предоставить.

– Послушайте. – Сам не замечая, Бушуев дистанцировался от старого знакомого. – Я приду завтра с утра, сделаю доклад, днем и вечером приму пациентов, а ночью начну проверять всю документацию по экспериментам за предыдущий день. Спать я уже не лягу. С рассветом получу отчеты за прошедший день, сравню их и, упаси нас господи от того, чтобы между ними были слишком большие различия, чтобы наш первый участник чувствовал себя в соответствии с тем, что от него ожидают.

Но запомните, что даже если вам очень хочется есть, нельзя варить последнюю оставшуюся в ваших запасах картошку. Именно она продолжит свой род, а вместе с ним и избавит вас от голодной смерти.

– Итак, договорились. Завтра к 7 чтобы доклад был у меня на столе, собрание назначено на 8:00.

По интонации и выражению лица этого человека нельзя было сказать, что он хотя бы постарался понять то, что было обращено мгновение назад в его адрес.

– Договорились. Насчет состояния Древнова, может быть, есть какие-то особые распоряжения?

– К чему этот тон? – Смо́левский неодобрительно покачал головой. – Надеюсь, все будет хорошо.

Этот визит еще долгое время не выходил из головы Бушуева. Он несколько раз снова и снова представлял все, что произошло, проговаривал все диалоги, придумывал, как еще можно было ответить. Эта дурацкая привычка всегда раздражала и расстраивала его, но он никак не мог от нее избавиться. Стук в дверь отвлек его от негативных мыслей. В кабинет вошел Сергей. Он каждый день был в центре с того момента, как они с Юрием и Бушуевым защищали проект в институте. Хотя в этом и не было необходимости, он ежедневно навещал Олега, справлялся у врачей о его здоровье. Веселого в этом было мало, однако беседовать подопытным (реальному и виртуальному, основному и запасному) нравилось. На протяжении этих встреч они вместе смотрели записи футбольных матчей, читали газеты и журналы, обсуждали все это. Общие интересы, несмотря на разный, иногда даже резко противоположный, подход к ним, сделали свое дело. Возможно, это все случилось из-за того, что к Олегу никто не приходил. На пороге его палаты нельзя было встретить ни родных, ни друзей.

Спрашивать об этом Сергей не хотел Олега. Полагая, что ему такой разговор будет не совсем приятным, он решил позже расспросить об этом тех, кто может быть в курсе его дел.

Пока же они общались все больше на самые обыкновенные темы, которые должны волновать, и волновали молодых людей в их возрасте. Учеба, друзья, планы на будущее. И если у Сергея по всем этим пунктам было множество новостей и примеров самых разнообразных историй, которые он без конца рассказывал, то Олег все чаще выступал слушателем. Конечно, по его порой рассеянному виду и отвлеченному взгляду иногда было практически невозможно понять, слушает он все это или просто притворяется, чтобы не обидеть собеседника. Об одном только можно было сказать точно – он следил за тем, что люди думают о проекте, об опытах. Ему было известно, что кроме него, несмотря на изначальный ажиотаж, на роль так называемых испытателей никого больше не отобрали. Во время разговоров с Сергеем он часто спрашивал его о том, что окружающие думают об эксперименте, почему они не хотят принимать в нем участие. Беседуя однажды, Сергей проговорился о том, что его уже хотят снять с замены и предлагают новый договор, стать самостоятельным участником.

– Нет, лучше не надо. – Коротко перебил его Олег.

– Почему? – Сергей настороженно вглядывался в Олега. – У вас же все хорошо идет, говорят, может, и замена не потребуется. А я, вроде того, что деньги ни за что получаю.

– Потребуется. – Олег все также был краток.

– А ты помнишь, я рассказывал тебе про девушку одну с именем необычным? – Сергей хотел отвлечь друга от печальных мыслей и специально перевел разговор на другую тему.

– Конечно, помню, ты же про нее вначале каждый раз говорил. Королева? Да?

– Да, Рояла. – Теперь уже вздыхал и молчал Сергей.

– Привел бы ее сюда хоть раз, познакомил. – Немного помолчав, Олег встал с кровати и подошел к зеркалу. – Если, конечно, она не испугается. Со стороны всегда виднее. Скажи, я жутко выгляжу?

– Нет, что ты?! – Этот традиционный ответ всех тех, кто не может сказать в глаза человеку всю правду о нем. Сергей видел эти темные пятна вокруг глаз. Они выделялись особенно ярко на бледно-синеватом похудевшем лице. Естественно, что произошло это не за один вечер, даже не за день. Каждый день что-то в нем менялось, к огорчению окружающих, в худшую сторону.

Верно заметил Олег, что все, что с ним происходит, лучше наблюдать со стороны. Храбрый и вместе с тем трусливый шаг – спросить напрямую о своих недостатках. Мало, кто ответит правду. Чтобы соврать, нужно либо очень любить этого человека и заботиться о нем, либо наоборот, быть безответственным и равнодушным. Второе, разумеется, никоим образом не касалось отношений, сложившихся между Олегом и Сергеем. Может, изначально они и не особо доверяли друг другу, но со временем поняли, что раз уж научно они были поставлены на одну ступень, значит, нечего им рисоваться друг пред другом, и, сравниваясь, находить плюсы и минусы.

– Лучше не приводи ее сюда. – Олег снова сел. – Ты, конечно, старался, но я же вижу, каково это, даже представить мой показ кому-то, кто далек от подобных дел.

– А она и сама просилась сюда, даже в качестве работника. – Быстро, бодрым голосом доложил Сергей. – Так что, возможно, скоро и она здесь появится.

– Даже не знаю, хорошо это или плохо. – Задумавшись, Олег немного скорчился. По лицу побежали какие-то странные движения, глаза стали резко открываться и закрываться. Укладываясь на подушку, он сначала сильно побагровел, затем побледнел. Сергей выскочил в коридор и позвал за доктором. Вернувшись в палату, он кинулся к Олегу. Он был холодный и влажный, глаза оставались открытыми, а в конечностях начинались небольшие подергивания. Пытаясь надеть ему на руку манжет для измерения давления, Сергей столкнул с тумбочки телефон Олега.

Медсестры и врачи толпой вбежали в палату и тут же обступили пациента добровольца. Чтобы не мешать, Сергей вышел в коридор.

Он Наступил. Тот день, которого все участники проекта, от Бушуева до Древнова, так боялись. Страшно было встретиться с одним из них. В каждом взгляде в результате такого столкновения отражалось то, что надолго осталось в глазах обоих. Страх.

Глава 13

Олег Древнов – первый и, на сегодняшний день, единственный участник эксперимента. При отборе он оказался самым подходящим кандидатом. – Этими словами Константин Бушуев начал свое выступление. В зале, как и накануне, было тесновато, но, тем не менее, яблоку было бы, где упасть.

Несмотря на то, что входная дверь в зал, как и некоторые окна, была открыта, внутри стояла невероятная тишина.

– В общем, были различные варианты, которые позволили бы нам собрать относительно полный комплект участников опытов. Но так выходило, что те наркотики, на которые они соглашались, по физическим показателям не позволяли нам принять положительное решение. А добровольное согласие на прием препаратов является на сегодняшний день главным условием. Что касается Олега, то его состояние оказалось отличным. Именно поэтому никаких противоречий при выборе вида наркотика не возникло. В скором времени нашелся и дублер Олега. Как вы понимаете, процесс, запущенный нами, не может прерываться, поэтому в целях сохранения результатов опытов, а также для оперативного реагирования на разного рода инциденты, нам нужен человек, по своим габаритам максимально подходящий и соответствующий характеристикам основного участника опытов. Это нужно для того, чтобы в дальнейшем успешно обходить все сложности и неприятности.

Кто-то из слушателей записывал все выступление на диктофон или снимал видео, другие оставляли какие-то заметки в блокнотах и записных книгах. Были здесь и те, кто только слушал. В целом, публика была очень внимательной. В зале, даже в последних рядах, невозможно было заметить никого, кто беседовал бы с соседом, читал постороннюю литературу, говорил по телефону или слушал музыку.

– К сожалению, сегодня он не смог присутствовать, и этому есть уважительная причина, ведь Сергей, как и некоторые другие участники эксперимента, является студентом.

Действительно, Сергею не удалось заранее сдать экзамены и зачеты, поэтому приходилось ему вертеться как юла. Он, конечно же, и не планировал участвовать в данной встрече, однако Константин, упомянув о нем, решил, что лишней подобная заметка не будет. Тем не менее, в зале присутствовал Юрий. Он сидел во втором ряду. В руках у него была пишущая ручка, а на коленях папка с большими альбомными листами. Сюда он записывал все, что происходило в зале. Время от времени он поглядывал на часы, а за ним все это время также наблюдал Константин.

– При последнем осмотре у Олега Древнова были зафиксированы типичные для данного этапа приема наркотика симптомы. Организм, как и полагается, требует повышения дозы. Этим мы, постепенным ее увеличением, сейчас и занимаемся. Параллельно ведется специальный журнал наблюдений за пациентом. В нем прописываются все осмотры. И даже если изменений не происходило, это должно быть отмечено.– Он снова взглянул на Юрия. Тот показал на часы, это означало то, что настало время все заканчивать.

– Благодарю вас за внимание. Надеюсь, что смог на некую долю удовлетворить ваши интересы и осветить основные моменты, связанные с экспериментом.

В зале поднялся шум. Кто-то быстро направился к выходу, кто-то все ещё продолжал сидеть на своем месте. Бушуев собирал все свои бумаги в то время как к нему на сцену поднялось несколько мужчин. За ними следовал фотограф.

– Нам нужно сделать несколько снимков. – Они обступили его со всех сторон, кто-то даже приобнял его, стараясь поместиться в кадр и занять при этом наиболее выгодное положение.

В эти мгновения в голове у Константина была лишь одна мысль. И связана она была ни с прошедшим докладом, ни с фотографиями и возможным поощрением или наоборот выговором от начальства. В мыслях он уже был рядом с Олегом. Накануне вместо наркотика Олегу ввели первую дозу вакцины. В эти минуты он как никогда раньше чувствовал, что должен был находиться именно там, среди своих коллег и единомышленников, а не участвовать в подобных показательных выступлениях. Ему также не нравилось то, что вместе с ним вызвали Юрия, ведь он должен был заниматься описанием эксперимента и фиксировать все изменения, происходящие с Олегом, наблюдая и беседуя с ним.

Пока продолжалась эта мини фото сессия, Бушуев осматривал зал и искал среди толпы Юрия. Он видел пару минут назад, как тот встал со своего места, но куда он отправился, не заметил. Желающих сфотографироваться было все больше и больше, но на мгновение взгляд Бушуева задержался на знакомом лице. Это была Алла. Она стояла рядом со сценой и смотрела на все это столпотворение. Поймав на себе взгляд Бушуева, она кивнула, приветствуя его. Поприветствовав в ответ, Бушуев подозвал ее к себе.

– Алл, ты не видела, где Юрий?

– Нет, но я могу позвонить. – Она сразу достала телефон и принялась набирать номер Юрия.

– Не отвечает, – пожимая плечами, сказала Алла громко, пытаясь перекричать шумную толпу, окружающую их.

– Поезжай в центр, я тоже, как только освобожусь, туда приеду. А по дороге набери еще раз Юрия и Сергея. Пусть приезжают, если смогут.

Щелчки фотоаппаратов и вспышки прервали разговор. Алла быстрым шагом направилась к выходу, а Бушуев все еще стоял на сцене в объятиях очередного, так называемого поклонника научного мира.

Сперва, Алла хотела поехать на автобусе, не понимая до конца, к чему нужна была такая спешка. Но, все же, решила послушать профессора и вызвала такси. По пути она не смогла дозвониться ни до Юрия, ни до Сергея. В Центре она была уже через 20 минут. Здесь царил хаос. На входе остался только один охранник, по первому этажу время от времени проносились медсестры, санитары и другой медперсонал.

Сергей, как оказалось, был уже здесь. Алла узнала об этом, когда обратилась к дежурному. Дальше фойе ее не пустили, но вызвали заместителя Бушуева. Выслушав рассказ о том, что происходило на собрании и, узнав, что в тот момент Бушуева задерживали, и что именно поэтому он отправил Аллу, Сергея и Юрия в Центр, он рассказал ей о том, что Сергей давно уже находился рядом с Олегом, и проводил ее к палате.

– Если хотите, можете подождать прямо в палате. – Предложил сопровождающий. – Кто знает, когда Олега привезут обратно.

– А разве он не здесь? – Алла осторожно открыла дверь и заглянула в палату.

– Нет, – замдиректора взглянул на часы, – он уже в реанимации. Операцию делать не стали, но Бушуев решил не рисковать и не перевел Олега в палату до того, как отправился на эту конференцию. Он не спал уже несколько суток. Ночью Олегу тоже было плохо. – Вдруг он остановился и огляделся. – Все же подождите в палате. Не в коридоре же оставаться. О том, что я сейчас вам поведал, никому ни слова. Вокруг масса журналистов. Они готовы на все, чтобы получить свежие новости. Кто-то уже успел проговориться. – Войдя в палату, он предложил Алле сесть, а сам направился к окну. – Вы видели, что происходит у входа?

– Да, конечно. Но зачем они здесь? Неужели кто-то из группы сможет все выболтать? Каждый ведь подписывал соглашение. За это можно работу потерять.

– А вы не знаете, разве, что даже обычное обещание очень больших денег может практически все?

Алла промолчала, наклонив голову немного вправо.

– Он еще не очнулся? – Спросила она, рассматривая рисунки Олега на стене.

– Нет, все еще спит.

– А что за операция?

– Этого я вам сказать не могу. Может быть, позже.

– Здесь и присесть негде. Ни одного стула нет. Может, мне где-нибудь в коридоре посидеть пока все заняты?

– Ну, что ж. Конечно, можете прогуляться здесь по этажу. А я пойду. Если что-то понадобится, я в кабинете.

Выйдя из палаты, они направились в разные концы отделения. Оставшись одна, Алла снова вынула из сумочки телефон и попыталась дозвониться до Юрия. В очередной раз после нескольких долгих гудков в трубке послышался женский голос, который сообщил о том, что вызываемый абонент не может ответить. Отменив вызов, она осмотрелась и увидела в конце коридора дверь с надписью «Хирургия». Решив, что Сергей где-то недалеко, она направилась прямо туда. Подойдя, Алла поняла, что дверь не была заперта. Взглянув назад и убедившись в том, что ее никто не видит, она осторожно заглянула в соседнее отделение. В коридоре не было ни души. Чистые белые полы, стены и потолки выглядели неприятно и даже болезненно. Такое впечатление складывается именно из-за посещения больниц. Белый цвет кафеля, окон, дверей и стен в жилом помещении заставляет вспоминать походы по врачам или медицинским осмотрам, что чаще всего вызывает и у детей, и у взрослых, негатив.

Алла шла по коридору и проверяла, не открыта ли какая-нибудь палата. Может, это понадобилось для того чтобы найти Сергея, а может, чтобы спрятаться от работников Центра, которые вдруг появятся в коридоре хирургии. Поворачивая дверные ручки, Алла каждый раз натыкалась на закрытые палаты. Коридор, несмотря на то, что он тоже был достаточно длинный, уже почти заканчивался, как вдруг она услышала голоса сзади. Было очевидно, что направлялись говорившие в хирургическое отделение. По обеим сторонам коридора не было ни единого угла или еще какого-нибудь интерьерного элемента, позволившего бы ей спрятаться. Окон не было, коридор обрывался тупиком, а обратно бежать было уже слишком поздно. Здесь-то ей и пришел в голову сюжет, подсмотренный когда-то в фильме. Сняв пиджак и взлохматив волосы, она взяла в руку телефон и начала медленно и тихо кричать, звать на помощь. Алла очень была напугана, поэтому голос у нее практически пропал. Она была уверена в том, что это вторжение в хирургию с рук ей не сойдет. Именно поэтому и решила применить этот прием – притвориться жертвой. Но еще до того, как эти двое показались в дверях, за одной из ближайших палатных дверей раздался очень громкий стук. Алла на этот раз испугалась по-настоящему и с оглушительным, непонятно откуда вырвавшимся, криком бегом рванула к выходу. Практически вылетев из отделения, она чуть не сбила с ног Сергея. Оказалось, что его-то голос она и услышала, но с перепугу не разобралась.

– Привет, а ты как здесь? – Сергей остановил Аллу.

– Меня Бушуев прислал. Там кто-то упал… – Она протянула руку в том направлении, откуда только что выбежала. – Или что-то.

С Сергеем был еще один молодой человек – санитар, медбрат или врач…

– Виктор, – произнес он, протягивая руку.

– Алла. Идите же, проверьте, что там произошло.

Молодые люди быстрым смелым шагом направились в палату, на которую показала Алла. Она осторожно следовала за ними. Белый яркий свет ударил по глазам, свежий воздух наполнил легкие, заставив на время забыть о том, для чего они сюда пришли. Тишина, которая буквально сдавливала их на этом достаточно большом пространстве, нарушалась редкими звуками автомобильных моторов и шелестом листьев, который так хорошо был слышен в тот момент, так как окно было полностью распахнуто. Невесомая бело-желтая штора была сдвинута к той стене, рядом с которой стояла кровать. Она поднималась порывами ветра и всячески пыталась увернуться от них же, полностью открывая вид из окна на ночной город.

На полу у подоконника была рассыпана земля, и местами валялись обрывки цветов. По ним можно было догадаться, что на подоконнике росли орхидеи. Но ни горшка, ни цветка в палате не оказалось.

– А почему здесь пусто? – Алла оглядывалась по сторонам и, поняв, что справятся они без нее, она присела. – Кто здесь лежит?

– Лежал. – Ответил кратко Сергей. – Олег… – Он подошел к самому окну и, посмотрев вниз, медленно опустился на пол.

Где все это время находился Юрий? Дозвониться не получалось, а времени на поездку к нему домой выделить не удалось.

Он приехал только поздно вечером, когда часы показывали почти полночь. Странно, но в центре почти в каждом окне горел свет. Светло было и в фойе, на первом этаже. У входа стояло несколько человек с видеокамерами, с микрофонами, с эмблемами телевизионных и радиоканалов. Юрий сначала удивился, а потом испугался. Толпа, оказавшаяся перед ним, будто нарочно не пускала его внутрь здания. Мысль о том, что в этот вечер не стоит туда идти, на секунду посетила его, но, несмотря на это, Юрий быстрым шагом направился прямо к двери, не слыша и не замечая никого вокруг. Охранник даже не попросил у него пропуск. Почти бегом он вломился в фойе и резко остановился, не сразу понимая, что произошло. В центре стоял небольшой, но достаточно высокий столик. На нем было несколько букетов, и была фотография с траурной лентой. Ниже располагалась подпись «Олег Древнов».