Текст книги "Хроники ордена Церберов"

Я, проверяя сбрую не Граните и своей вьючной, не утерпел, и щелкнул ее по носу:

– Врешь! Костяной дракон за неделю не вылупится, ему два года без малого надо развиваться!

Пойманная на вранье (на привирании!) рассказчица ничуть не смутилась, усмехнулась только, качнув косами:

– Так я и сказала – “чуть ли”! Словом, к исходу недели связь перестала тянуть из меня силу. И когда кокон распался, наставники даже разочарованы были: оказалось, что конь внешне не изменился. Ни рогов, ни крыльев – только тощий, что твоя сдыхоть.

Сама Танис, надо думать, выглядела не лучше. Неделю своей силой обряд кормить!

– Вот же отчаянная баба, – беззлобно проворчал Гемос, по очереди проверяя подковы у своего коня. – Как только решилась…

– Я же говорю – я знала, что у нас все получится! – Танис дергала, проверяя, ремни подпруги, и потому голос ее звучал откуда-то из-под конского брюха.

Рыжему тоже было интересно, что там, внизу, и он норовил сунуть морду, помочь, пощипать хозяйку за волосы…

Отпихивая его, Танис продолжила:

– Да и потом, какой смысл иметь дар, зажигающий девять звезд, если не можешь даже… Обеспечить себе защиты от проклятия.

Она запнулась, и снова Грельда посмотрела на нее со странным пониманием.

– Он от этого такой прожорливый? – спросила Гроза, уже сидя верхом и сжимая поводья своего коня и вьючной.

– Не! Сколько помню – прорвой он был всегда!

Танис взлетела в седло последней, занимая свое место в построении.

Буланая вьючная кобыла, кстати, подошла к ней послушно, без страха.

Гранит скребнул дорожную пыль копытом, фыркнул: “Долго еще?”, и я согласно кивнул:

– Выступаем.

* * *

Отдохнувшие за ночь кони шли ходко, но наверстать утраченную в болотах фору не могли, и к обеду мы добрались к месту, где я надеялся встать лагерем прошлой ночью.

Ринко и Гемос ушли за дровами, Танис потрошила сумки, собирая обед, а мы с Грозой обихаживали лошадей, и я счел момент подходящим:

– Грельда. Почему ты так странно смотрела на Танис, когда она рассказывала про Корягу?

В этот раз странный взгляд достался мне. Покачав головой, Гроза вдруг призналась:

– Знаешь, дар у меня не самый сильный, я и сейчас восемь звезд зажигаю, а уж в годы ученичества… – она помолчала.

Я всё еще не понимал, что она имеет в виду.

– Вот и примерялась к сложному отряду: Оку лишняя защита никогда не помешает. В трактатах в библиотеке рылась, трясла наставников, приставала к ветеранам, из тех, что при Логове обитают. Отступилась: семь шансов из десяти угробить коня – это все-таки слишком много. Но выяснила, что животные, которых меняют по полному орденскому обряду, всегда отличаются долголетием.

Она усмехнулась, погладила Угля по узкому храпу:

– Так что врет твоя Коса, конечно, хорошо, убедительно. Но не ради защиты для себя она влезла в этот обряд, ой, не ради! Когда твой Гранит и мой Уголек отправятся катать богов – рыжий все еще будет носить в седле свою хозяйку.

Ну надо же… А я чуть голову не сломал, гадая, что она имела в виду и что я упускаю.

Так! Стоп! Что она только что сказала?..

– Какая еще “Коса”, Грельда? И с какой стати она моя!

Глава 8

Танис

– Вы не слишком-то торопились, господа. Мы ждали вас гораздо раньше, – бургомистр Хорвуса, почтенный господин Атамус, был низкоросл и одутловат, разговаривал отрывисто и резко, смотрел брезгливо.

Илиан Камень чуть склонил голову, словно соглашаясь с этими словами, но даже не подумал добавить что-либо еще.

– К вашему сведению, два села уничтожены полностью! – раздраженно бросил почтенный господин Атамус. – Кто за это ответит, ваша милость?

Меня кольнули угрызения совести: если бы отряд не потерял время в болоте, мы могли бы успеть! А Камень поморщился:

– Здесь и сейчас я – цербер Ордена. Вы можете обращаться ко мне “почтенный Клык Илиан Камень” или “господин”. – И уточнил: – Когда это произошло?

– Шесть дней назад. Господин Клык ордена Цербера.

Совесть заткнулась, не успев как следует вгрызться.

Камень выразительно молчал, умудряясь удерживать одновременно нейтральное и многозначительное выражение лица.

Интересно, если Солнышко вернулся домой, не помня себя, а после возвращения его сразу забрали в орден, выходит, делать такую морду его никто не учил, и это у аристократов врожденный навык, как у рыбок – плавать, да?

Жаль, если да – я бы тоже так хотела.

Вроде как, и не обхамил никого, но и дал понять, что считать умеет и его никак не убедить, что три дня нашего пути стоили кому-то жизни шесть дней назад.

– Пожалуйста, расскажите нам в подробностях, что именно случилось с вашими сёлами. Почему вы пришли к выводу, что там действовали именно чудовища, а не разбойники или дикие животные? Нам нужны все детали и возможность осмотреть оба места.

– Почтенный, – выражение лица бургомистра ясно показывало, что не слишком почтенный, – Возможно, вы ждете, что я лично вас туда сопровожу? Или что буду отвечать на ваши вопросы? Это я жду от вас ответов! Это я жду, что вы расскажете мне, кто там был – разбойники, звери или твари, и принесете их головы! И мне всё равно, кто это был. Я достаточно плачу вашему акрополю, и жду, что виновные будут наказаны!

Почтенный толстяк ухватил стоящий на столе колоколец, тряхнул его – тот не издал не звука, но дверь за нашей спиной мгновенно отворилась и в кабинете возник секретарь, жилистый и сухопарый, в противоположность своему начальству.

– Слушаю вас, господин Атамус! – склонился он в поклоне.

– Эверик, – отрывисто скомандовал бургомистр, – сопроводи гос-спод церберов.

– Да, господин Атамус!

И, выпрямившись, обратился к нам:

– Следуйте за мной, господа!

* * *

А идея поставить Камня во главе отряда была не так уж плоха. Да что там, хороша даже – если уж с виконтом Бирнийским бургомистр Хорвуса говорил так, будто его вот-вот стошнит, то страшно подумать, как он держался бы с цербером из простолюдинов.

Когда мы вышли вслед за проводником, я жгуче тосковала по временам ведьмовского прошлого, когда любую неприятную морду можно было просто и незатейливо проклясть.

Или затейливо. Очень-очень затейливо.

Вьючных лошадей мы успели оставить на постоялом дворе, и седой хозяин из бывших церберов, которому и предназначалась часть груза, обещал позаботиться о животных в лучшем виде, а вот подседельным отдых в теплой конюшне с клевером и овсом не светил.

Больше всех грустил об этом Коряжка, и даже припасенный специально для него сухарик не смог развеять бездны скорби на рыжей морде: так, со скорбью, и цокал копытами по мостовым Хорвуса.

– Вы ведете нас к отделению стражи, уважаемый? – спросил Камень, лишь самую малость повертев головой после того, как мы отъехали из ратуши. – В таком случае, не трудитесь, мы знаем дорогу.

– Но, ваша милость…

– “Почтенный”. Или “господин цербер”.

– Но, господин цербер, почтенный бургомистра Атамус распорядился сопроводить вас… – сухопарый Эверик, вынужденный пешком сопровождать пятерых конных, помялся совсем немного, и сдался, – Впрочем, если вы действительно знаете дорогу…

– Вам не о чем беспокоиться, – заверил его Камень, и направил коня вперед.

* * *

– Что будем делать? – деловито уточнил у Камня Гемос, стоило нам только остаться без провожатого.

– Доберемся до стражи, выясним, что здесь вообще произошло, добудем проводника и поедем смотреть сами.

– А если там не нечисть?

– Гемос, он платит Ордену лишние двести монет каждый год. Ты что, переломишься за двести монет разбойников или волков погонять? Особенно таких, которые две деревни вырезали.

– Мы церберы, а не егеря и не городская стража, – проворчал Гемос, но больше для порядка.

* * *

– Коса. Эй, Коса!

Я завертела головой, пытаясь сообразить, кого это зовет Ринко.

– Танис! Ты чего такая кислая? Физиономия – хоть простоквашу сцеживай!

Ринко потерял терпение, и только тогда я поняла, что зовет он не “кого-то”, а меня.

– Тоже за честь ордена радеешь и считаешь, что не к лицу бравым церберам за разбойниками и бродягами по лесам гонять?

– Да какая мне разница, кого гонять? – от растерянности честно брякнула я. – Лес – он и есть лес, а разбойники так даже приятнее тварей: ни яда, щупалец, ни брони – знай, руби куда хочешь!

– Два сапога пара! – заржал Ринко. – Так скисла-то чего тогда?

Поняв, что Батог не отцепится, я призналась:

– Да бургомистр этот, почтенный господин Атамус, чтоб ему!

– А что не так? – удивился Ринко.

Камень, шедший впереди, оглянулся:

– Он не скупится платить золотом, чтобы иметь возможность призвать Орден на защиту по первому требованию, не плюнул на две погибшие деревни, хотя уж деревни-то к его Хорвусу не относятся никаким боком. В ратушу нас позвали, не успели мы еще обустроиться на постоялом дворе – значит, нас ждали и отправили гонца, как только мы проехали ворота. Да и приняли нас сразу, как от почтенного господина Атамуса предыдущий посетитель вышел, – Камень перечислил всё это и подытожил, – Хороший бургомистр!

– Ладно, ладно! – я подняла руки, уступая напору доводов, и рыжий тут же воспользовался этим, чтобы вильнуть в сторону огрызка на обочине.

Подхватив поводья и обложив ненасытную скотину по скотской матушке, я продолжила:

– Хороший бургомистр, а что с церберами говорил, как в нужник смотрел – так это просто болеет. Но я не поняла, зачем он вообще нас в ратушу вызвал?

– Так за этим и вызвал, – пояснил Камень снисходительно, с видом превосходства опытного воина над зеленым салагой, и тут же стал из Камня снова Солнышком. – Вздрючить, чтобы нам резвее искалось!

* * *

– Сейчас за городскую стену выедем, там у кривой березы развилка будет – вот если влево взять, то к Бортникам выедешь. А за Бортниками чуть дальше, по мостику через Пьяную, то и к Шелесту!

Выделенный нам как проводник стражник, ровесник мне годами, слава Ведающему Тропы, не стал размазывать сопли по тарелке, а сразу подхватился в седло – чем и подтвердил правоту Солнышка.

Нас ждали, а бургомистр, надо думать, озаботился придать резвости не только пришлым церберам, но и местной страже.

– А большие-то села? – уточнил Камень.

– Да какие села, господа церберы! Так, выселки, на оба хутора со старыми и малыми дюжина душ не наберется!

Ох и жук, господин бургомистр Атамус! Небось, когда с купцами говорит, тоже медяшку за золотой продать умудряется!

Наш отряд наконец миновал городскую стену и теперь мы бодро трусили по дороге.

– Рассказывай, – велел Илиан, и стражник охотно заговорил.

– Неладное обнаружили, потому что Шелест, лесник господина нашего графа Ирийского, в положенных день в город не явился. Он так-то бирюк бирюком, но в начале каждой недели в Хорвус наведывался – за охотничьи дела отчитаться. А то и чаще, ежели браконьера изловит или нужда какая настигнет. И был у него уговор с трактирщицей, что на Малой Гончарной заведение держит, что она к его приходу подгадывала и снедь собирала. Вроде как, хлеб свой, и до сдобы дядька Шелест был большой охотник. Когда он в оговоренный день не явился, трактирщица встревожилась, послала мальчишку… Так бы может пацан и не всполошился – нет лесника дома и нет, эка невидаль! Но к дядьке Шелесту удобнее всего через мост добираться, а там мимо хутора бортников никак не промахнешься. И вот там пацан неладное и почуял: день в зените давно, а скотина в хлеву ревет, не на выпасе и не обихожена. Заглянул через тын – двери все нараспашку, а людей не видать.

Я только хмыкнула: картина рисовалась жутковатая.

– Вот он и задал стрекача домой, от греха подальше, – согласился со мной стражник. – Мамке все рассказал, а она уж стражу звать велела. Я там был, господа церберы, моя смена была. Меня к вам и приставили потому. И вот что я скажу – не разбойники это. На бортниковом подворье где-то кое-что поломано, но пожитки в порядке, в сундуках никто не рылся и ухоронок не искал. А зверье, прежде чем на человека напасть, скотину бы порезало, да и кровища повсюду была бы, объедки… А там – ничего. Собаки, вроде, след какой-то почуяли, но не пошли по нему. На брюхо ложатся, воют – по следу не идут.

– Благодарю за помощь, уважаемый, – кивнул Камень.

А по суровому мужественному лицу сразу было понятно, что вот сейчас он мысленно перебирает всех известных ему тварей, пытаясь понять, которая здесь отметилась.

И я могла уверенно подсказать, что тварь эта будет либо ох и здоровенная, достаточно, чтобы проглотить человека целиком, да не одного, а дюжину. Либо наделенная магией, как тот дух, в Горше, и способная спрятать останки. И оба варианта не радовали.

– Доведешь наш отряд до развилки, про которую говорил – и езжай в Хорвус.

А Камень, видно, и без моих подсказок пришел к тем же выводам, раз отсылает стражника.

Первым подвох почуял Коряжка. Оживился, встрепенулся – и уже от этого напряглась я.

Завертела головой, пытаясь понять, что так могло обрадовать рыжего, потянула носом… Та-а-ак!

– Уважаемый! – окликнула я стражника, успевшего развернуть коня к городу.

– Да, госпожа цербер?

– Скажи, а хутора эти, пострадавшие, часом не на болоте стоят?

– Что вы, госпожа! – улыбнулся мне парень. – Кому придет в голову избу на болоте рубить?

У меня отлегло от сердца.

– Там суша матерая, а до болота еще с полдюжины стрелищ!

Да чтоб вам всем!

Ведающий Тропы, за что?!

– Что будем делать? – поинтересовался Гемос у Камня, как у старшего, пока остальные молча наблюдали, как удаляется по направлению к городу спина стражника.

– Что и всегда, – мрачно отрезал Солнышко. – Разбираться. А Танис… Танис Око. Оку не обязательно лезть в болото. Может, мы чудовище с берега найдем. Может, оно вообще не с болота пришло.

Ну-ну. Конечно. А может, чудовище обожралось человечины и само издохло от несварения, и нам останется только отчекрыжить ему голову – дабы предъявить почтенному господину Атамусу…

Словом, в такое везение я не верила ни на медную монетку.

* * *

На Бортники я смотрела сквозь прозелень дара.

В хлеву больше не голосила голодная скотина – нашлось, кому ее забрать. Хотя нас мало это интересовало. Мы искали совсем другую живность.

И слабо мерцающие искры едва ощутимо очертили ее след, оставленный неделю назад.

Волнистый, извивающийся след.

Не зря я не верила в везение.

– Ринко, Грельда – пройдите по вокруг хутора. – Камень смотрел ровно туда, где мерцание таяло среди деревьев по направлении к болоту, заставляя вспомнить, что он полгода почти ездил в дозоры один, сам себе Клык, сам себе Око. – Гемос – с ними. Танис, со мной во двор, попробуем разобраться, что и как здесь произошло.

Хотя в целом и так уже было всё ясно.

Во дворе чудовище наследило почти везде, и мне никак не удавалось выхватить из этой мешанины внятный узор. Я пыталась снова и снова, злясь на себя, но проклятые мерцающие искры не желали раскрывать своих тайн.

– Подожди. – Попросил Илиан, до того молча стоявший у стремени Коряжки. – Не спеши.

– Ты видишь? След? – мрачно спросила я, с тоскливой обреченностью понимая, что как Око в подметки не гожусь собственному Клыку.

– Сам – нет. Чувствительности не хватает. Только вместе с тобой, то, что видишь ты.

– Вижу, – согласилась я угрюмо, хоть на душе и стало легче от его слов.

И на его честность ответила тем же:

– Только не знаю, что.

– Потому что смотришь не туда. Успокойся. Выдохни. И вернись взглядом туда, откуда все началось – к воротам. Так будет проще. Там будет только два следа: как тварь вползла, и как выползла.

Голос Камня успокаивал – как и рука, перехватившая поводья Коряжки, и ладонь на луке моего седла…

Так действительно оказалось проще: стоило только ухватить взглядом кончик этой нити, как оказалось, вести по ней взглядом не сложнее, чем распутывать пряжу. И постепенно, понемногу, взгляд “наметался”, и я поняла, что уже различаю, где след твари, где человеческий, и даже где след носившейся по двору заполошно курицы…

…оно действительно вползло в ворота – и люди, увидевшие его, сперва попытались убежать, бестолково метались по двору, а потом вдруг все замерли, и тварь неспешно двигалась от жертвы к жертве.

* * *

– Приползло со стороны болота, значит, скорее всего, уже после лесника. Не нажралось и продолжило искать добычу, – деловито делилась соображениями Грельда, пока Ринко сосредоточенно перетряхивал седельную сумку. – Заложило разок круг вдоль забора, и полезло во двор. Днем или ночью – определить не удалось, остаточный магический оттиск очень слабый.

Илиан, проверяющий, удобно ли сидит амуниция, уверенно отозвался:

– Днем. Ну или вечером, – он поправил куртку, зачарованную не хуже иной брони, и пояснил, – Семья во дворе почти вся была.

– Днем.

Камень поднял на меня вопросительный взгляд, и я, пожав плечами, пояснила:

– По двору куры метались. К вечеру приличные куры на насест садятся.

– Что еще? Раз из десятка жертв сбежать попыталась только одна, значит, тварь умеет обездвиживать. Взглядом или аурой – не поймем, пока не выясним, с кем именно имеем дело.

Гемос, молчавший по большей части, подал голос:

– В целом, это неприятно, конечно – но опасно только для обычных людей. Магов такие вещи не берут, да и не-магов не всегда – попытался же кто-то сбежать, – и, подумав немного, хмуро добавил: – Другое дело, что ему не удалось…

Мне поправлять и проверять было нечего, и я сидела на бревне рядом с Грельдой, опершись спиной на забор и следя, как Клыки готовятся к поискам и уничтожению твари.

Вот только Грельда тоже рылась в сумке, что-то упорно ища – наверное, какой-нибудь артефакт. Одна только я, зеленый новичок, не позаботилась усилиться перед боем, да мне и нечем, в общем-то, не разжилась еще…

Грельда добыла из сумки пирожок, разломила его, и сунув мне половину, вгрызлась в свою долю.

– Меня беспокоит, что след такой слабый, – хмуро выдала она, прожевав. – Недельному поярче положено быть.

– Может, след и не недельный, – Ринко Батог потопал, убеждаясь, что сапог удобно сидит по ноге и кинжал в голенище не мешает. – Это обнаружили их неделю как, а случилось все, может, еще и раньше!

Ринко требовательно протянул руку к Грельде, та вложила в нее пирожок. Он откусил и вернул его Грозе, а та, упрямо сведя брови, гнула свою линию:

– Ну сколько хутор мог пустым простоять? Скотина жива была, и в ворота открытые никто из леса не наведался! День, два, не больше! Чую, намучаемся мы с поисками: как бы тварь не из магически скрытных оказалась!

– Скрыт, не скрыт – какая, к эллинам, разница? – я с сожалением оглядела свои пустые руки.

Пирожок закончился гнусно быстро, хотя на мою половину никто не посягал (а я бы и не дала!). Где Гроза успела добыть пирожок? Почему я до этого не додумалась?

Покосившись на ее руки, и с сожалением убедившись, что в них ничего нет, и закончила мысль:

– Змея – она и есть змея. Вы, главное, засаду устройте – а она в нее сама, как миленькая, приползет…

Охнула Гроза:

– Исключено! Танис, ты Око, ты не можешь быть приманкой! – она возмущалась, как будто это ей я предложила приманить на себя чудовище, а не сама собиралась вспомнить юные денечки.

– Да ладно, тварь недавно обожралась, она сейчас сонная и медлительная, – я лениво отмахнулась, уверенная, что Солнышко меня поддержит. – Никакой опасности!

– Угу, – согласно буркнул Камень. – Никакой. Кроме незнакомого болота, по которому придется бегать. Ты, кстати, не забыла, что тут змей мы не выбили – и они все обязательно приползут на твое проклятье?

– Ты сам сказал, что оно накопительное. Я недавно его разрядила – значит, змей в этот раз будет меньше.

– Вот именно, разрядила, – согласился Солнышко. – Значит, и тварь приманивать придется дольше. Сколько поклонниц твоего охотничьего таланта успеет к тебе явиться?

Мне остро захотелось треснуть его по башке ножнами Плясуньи за сволочную манеру сперва поддакнуть, а потом все изгадить.

– Там посмотрим, – закрыл обсуждение Камень ни сказав ни да, ни нет на мое предложение. – Сейчас заглянем еще к леснику, Выйдем к болоту, оглядимся. Если нормальными способами не отыщем – тогда будем думать.

* * *

Ну, вот и думали.

Осмотр избушки лесника подтвердил наши выводы, не добавив к ним нового, и слава всем богам: я в глубине души опасалась, что след заложит петлю и выведет нас к еще одному опустевшему лесному хутору. Но нет, обошлось: тварь ползла прямо и жутких находок больше не было. Едва мерцающий остаточной магией змеиный след уверенно вывел нас к болоту и растаял.

Поиск ничего не дал: ни обычный, ни “взглядом цербера”.

“Раскачивание маятника”, когда Око несколько раз меняет точку отправки поиска, двигаясь туда-сюда, и даже сдвоенный поиск, которым мы с Грельдой сумели накрыть всё болото, изрядно удивив друг друга, не помогли: магия ее не видела.

– Нас здесь три Ока! Нужно попробовать разойтись на равное расстояние, и попробовать искать “пирамидой”!

– Грельда, это болото! Как ты предлагаешь нести заклинание? Здесь не пройдешь с пирамидой так, как по лесу! И Танис…

– Танис может идти по берегу!

– Нет, Гроза, был бы у нас проводник – можно было бы попробовать, а так… мы не знаем этого болота. Слишком рискованно. Сейчас пройдем вдоль берега с поиском. Не найдем – вернемся завтра с кем-то из местных. Гемос – ты держишься между болотом и Очами, Ринко – ты первый, и я замыкающий. Сейчас попробуем вот что…

Я молча слушала, держась сбоку и не вмешиваясь в обсуждение.

Покачала головой, вздохнула.

– Грельда! Подержи мою лошадь!

Соскочив с седла, сунула ей в руки поводья Коряжки и уверенно потопала в сторону болота.

– Танис! Танис, мать твою! Стоятьгадинакудапошла! – рыкнул Солнышко за моей спиной.

Куда-куда! В… в болото!