Текст книги "Лиля. Любовный роман"

– Как она вас благословила?

– Да просто сказала: благословляю. А Гала спросила, мол, может что-нибудь нужно сделать? В смысле ритуал, какой-нибудь, или помолиться?

– А та отвечает, нет мол, ничего не нужно. Беременность наступит, даже без участия мужа.

– Бред какой-то, – уныло сказала Катюша.

– Через месяц, я уже была беременной. Пришла к Гале, радостью поделиться, а она плачет и говорит, что толку в благословении, если зачать не от кого, у тебя муж, мол, есть, а мой женатик с супругой в санаторий уехал. От кого я забеременею? Даже на примете никого нет. А вскоре смотрю моя Галя, тихая стала, загадочная, молчит все, что-то в себе держит. Я ее расспрашиваю, молчит, ну думаю, не буду в душу к человеку лезть, будет потребность, сама расскажет. Потом гляжу, она все к врачу Полине Захаровне шмыгает, как не пойду туда, она все там. Правду о том, что беременна, она мне, лучшей подруге, сказала, только через три месяца. Рожали мы с разницей в три недели, как по маслу. Сначала я дочку родила, а потом Галя сына. А ты Катюша говоришь бред! Сколько в мире тайн, сокрыто от человека! Вот нам удалось к этой тайне прикоснуться, а ты книгу купила?

– Муж объездил все книжные магазины. Везде было по четыре – пять экземпляров и все раскупили.

– Это я первая увидела в ларьке «Союзпечать»! – Взволнованно рассказала Валя. – Покупаю, не помню уже, что хотела купить, смотрю Лилия Романова и фотография ее на книге. А я с именем этим встаю и ложусь. Как посмотрю на дочку Лилечку, так и вспоминаю эту святую женщину, дочь в ее честь назвала. Купила книгу то, прихожу на работу, рассказала всем, за один день молва разнеслась, все книги гинекология и патология скупили. А в ларьке в том, кажется, еще один экземпляр был. Звони мужу, пусть съездит. Или может, я вечером с работы пойду, спрошу?

– Да съездит он, хоть куда съездит. Тоже десять лет в августе будет, как ждем нашего малыша. Сами знаете, прошли уже все, что предлагает наша медицина, осталось только, что не наша, зарубежная предлагает. Искусственное оплодотворение, вот только это и осталось. Но страшно, так страшно против Бога идти. У меня родители верующие, мы с мужем на все готовы, а вот они нет. – Катюша посмотрела на Галю. – А вы Галина Леонидовна, что мне посоветуете?

– Катюша, подожди ты с искусственным оплодотворением, все же старый способ не так уж плох. А книгу купи, как говорится: «Бог не даст, нигде не возьмешь».

Глава 18. Н – ск. Июнь 1997 года

Сашко выписали из больницы. Лиля привезла его в Наташину квартиру. Она была просторная, однокомнатная. В комнате Лиля сервировала стол. На кухне уже все было готово, оставалось только разогреть горячее и разложить по чашкам салаты. Лиля бегала из кухни в комнату, а Сашко сидел на стуле, молча. Он был одет в новую одежду, которую ему купила Лиля. Серые пуловер и брюки ему необыкновенно шли. Голубая рубашка подчеркивала выразительную синеву глаз. Лиля украдкой бросала на него восхищенные взгляды. Он был красив настоящей, какой-то именно мужской красотой.

Наконец стол был накрыт и Лиля села напротив Сашко, заглянула ему в глаза.

– Займись мужской работой, разлей коньяк себе, мне шампанское, ты что так и будешь сидеть? – Она удивленно смотрела на него.

Сашко неловко взял бутылку шампанского, открутил проволоку, пробка выскочила из бутылки, ударив его по лбу, шампанское пролилось на одежду. Он поставил бутылку на стол и стал отряхивать одежду от жидкости.

– Подожди, я тебе помогу, – Лиля влажной салфеткой оттерла липкую жидкость с одежды и лица. Сашко сидел как завороженный, глядя куда-то в одну точку на столе.

– Сашко я не понимаю, что с тобой? Тебе что не нравится?

– Я одичал Лиля, я только сейчас понял, как я одичал. Почти десять лет я не сидел за чистым, вкусным столом, не ухаживал за женщиной. Я впервые за десять лет надел цивилизованную одежду. Не осуждай меня, пойми, я сейчас не знаю, кто я? Сашко уже нет, он умер, но и Александра Арнольдовича тоже нет, он второй раз еще не родился.

Сашко встал, подошел к компьютеру, провел руками по клавиатуре.

– Такую машину, я видел десять лет назад во Франции, на выставке технических достижений. И вот я вижу это чудо техники у Наташки – гадалки в доме. Она видимо раскладывает на нем свои пасьянсы. Черт побери! Я отстал от этой жизни! Кому я в ней нужен? Тебе? Но тебе это быстро надоест! Мужик на шее, это не орден, это гиря!

– Нет, нет Сашко, ты не можешь мне надоесть.

– Не называй меня Сашко. Сашко больше нет. Называй Сашей, что ли.

– Саша все наладится, все будет хорошо, поверь только. Давай выпьем, и ты успокоишься, – Лиля налила себе шампанского, ему коньяка, подняла бокал:

– Выпьем за умершего Сашко. Царствие ему небесное. – Они чокнулись и выпили до дна. Лиля разложила салаты и они, молча стали есть.

Чтобы как то отвести разговор от опасной темы Лиля сказала:

– Помнишь, я тебе говорила, что написала роман? Так вот, представляешь, торговый агент разместил пятьдесят экземпляров по разным точкам города, все книги продали за два дня. Представляешь?

– Роман порнографический, наверное?

– Нет, что ты, любовно – исторический.

– Тогда я не представляю и не понимаю, кто мог скупить такой опус. Романтической любовью еще интересуются старые девы, но исторические книги раскупались только в застойные времена, тогда умели создать очередь и продать все, что угодно. А сейчас все прилавки завалены литературным хламом. Кто купит историческое произведение неизвестного автора? Я бы и сам не купил.

– Послушай, – Лиля включила автоответчик с записью звонка торгового агента. Они прослушали запись.

– А роман где? Дай взглянуть, что ты там написала.

– Он вчера приехал, отдал деньги за проданные книги и забрал все остальные пятьдесят, даже авторские экземпляры, мне не оставил. Так что можешь прочитать только на дискетах, вот они здесь.

– Еще компьютером надо научиться пользоваться, – обиженно сказал Саша. – И говорящим телефоном, – добавил он.

– Научишься, я тебе помогу.

– Давай сейчас начнем! – Глаза у Саши азартно заблестели.

– Давай, – Лиля обрадовалась, что он ожил и они сели к компьютеру.

Руки у Саши были большие и неуклюжие. То он с силой давил на кнопку мыши, то она у него выскальзывала из рук. Курсор на экране плясал «танец с саблями», Лиля терпеливо помогала оттачивать движения рук. Саша по-настоящему увлекся, компьютер для него был соперником и победа над ним, стала идеей фикс. Через несколько часов борьбы с компьютером, Лиля, просто вырубилась на кровати, не раздеваясь. Когда она проснулась, за окном было светло, а Саша сидел за компьютером, приговаривая:

– Вот так тебя, а я вот так!

Лиля подошла посмотреть, чем он занимается. Они играли с компьютером в шахматы. Лиля сама была неплохим игроком, в школе она посещала шахматный кружок. Ситуация на шахматной доске была полностью под контролем у Саши. Он уверенно шел к победе и вскоре выиграл.

– Вот как я его разделал! – Закричал он. Увидев Лилю, он схватил ее и закружил в объятиях. Его сухие, жадные губы целовали ее шею, потом рот. Блузка, бюстгальтер, юбка и трусики в один момент оказались на полу, а она голая, извивалась в его объятиях. Он подхватил Лилю на руки и буквально бросил на кровать, упав на нее сверху. Она с восторгом и ужасом смотрела, как он расстегнул ремень, ширинку брюк и достал… Нет, она не стала смотреть, что он достал, отвернув голову и закрыв глаза. Через несколько секунд огромная сила заполнила низ живота, ее удары совпадали с ударами сердца. Что произошло потом, невозможно описать словами, счастье переполнило ее грудь, из глаз потекли слезы, она не чувствовала своего тела, оно принадлежало Саше и он делал с ним все, что хотел. Продолжалось это долго, очень долго, возможно несколько часов или суток, Лиля потеряла счет времени. Проголодавшись, они садились за стол и ели все подряд, как молодые волки. Потом, не сговариваясь, шли в постель, и все продолжалось снова и снова, пока они не заснули в объятиях друг друга.

Утром Лиля проснулась первая, потянулась как довольная кошка и, закинув руки за голову, стала вспоминать все, что у них с Сашей было: «Так вот, значит, как это бывает, д-а-а, такое дорогого стоит». Саша лежал рядом, прикрытый одеялом по-пояс. На худой, мускулистой груди, синел послеоперационный шрам. Она внимательно его осмотрела, шрам ей понравился. Лиля приподняла одеяло и заглянула под него. На голову ей легла рука, и раздался шепот:

– Хочешь еще?

Лиля засмеялась, зазвонил телефон. Она взяла трубку, звонила Светлана:

– Лиля, я опять разговаривала, с этой женщиной методистом. Она категорически отказывается встречаться с тобой. Действуй сама, записывай ее телефон и адрес.

Лиля записала, попрощалась со Светланой, и задумалась: как подобраться к этой женщине и заставить ее говорить? Она определенно что-то знает о сыне, если не все. Она получила взятку за молчание, раз поменяла квартиру в Н-ск. Попробовать поговорить по душам? Воздействовать на материнские чувства? Или… Она легла рядом с Сашей, тот не открывая глаз, взял ее за руку и спросил:

– Кто звонил? Что случилось?

– Женщина, которая знает где мой сын, отказывается со мной разговаривать на эту тему.

– С этого места, поподробнее.

Лиля рассказала, всю историю поисков сына. Сашко немного подумал и сказал:

– Она поймет только силу. Ей заплатили, она будет молчать, до тех пор, пока ей ничего не угрожает. На нее нужно давить. Я, кажется, знаю, что нужно делать. У тебя есть ее адрес? Тогда слушай.

Они вышли из квартиры после обеда и направились сначала в детский магазин игрушек, где Саша выбрал пластмассовый кинжал, очень похожий на настоящий. Потом они поехали туда, где жила та женщина методист, звали ее Елена Сергеевна Макарова. Они подошли к девятиэтажному панельному дому поднялись на пятый этаж. На площадке было четыре квартиры. Елена была на работе, от Светланы они узнали все об этой женщине. Ей было сорок пять лет. Она одинока, был сын, умер в детстве. Работает Елена Сергеевна в городской администрации, кем неизвестно, домой приходит после шести часов вечера.

Лиля позвонила в дверь, напротив, там спросили:

– Кто?

– Из энергосбыта, откройте.

За дверью подумали, потом щелкнул замок, и в щель выглянуло женское лицо, неопределенного возраста:

– Я заплачу, просто понимаете, ездила в отпуск, теперь вот получу первую зарплату и заплачу, – плаксивым голосом заныла женщина.

Лиля придала лицу серьезное и строгое выражение:

– Хорошо, я пока не буду вас отключать, когда вы погасите долг?

– Да вот через неделю и погашу.

– Хорошо, – строго сказала Лиля, потом с заговорщиским видом спросила:

– А ваша соседка из сорок третьей квартиры, когда дома бывает?

– Она вечером приходит, часов в семь, но два раза в неделю, она сразу же уходит и приходит в одиннадцатом часу. По вторникам и пятницам.

– А куда она ходит?

– Она занимается бальными танцами. А что у нее тоже долг?

– Еще какой! – Зловеще сказала Лиля.

– Да вы что! Никогда бы не подумала! У нее такой процветающий вид! А сама за свет не платит!

– Ничего, заплатит. Спасибо вам за помощь. До свидания.

– До свидания, – пролепетала женщина.

Лиля вышла из подъезда и подошла к Саше, сидевшему на лавочке и мило беседующему с пенсионером в кепочке. Они отошли в сторону.

– Саша, ты оказался прав, у тетки из соседней квартиры оказалась задолженность по электроэнергии и она, чтобы меня задобрить сдала соседку с потрохами. Она приходит с работы в семь часов, по вторникам и пятницам ходит на бальные танцы.

– Да у нас в стране, ткни в любого, у всех есть задолженность за свет или за квартиру, а сегодня, если мне не изменяет память у нас пятница. К семи вечера, я подойду сюда, дождусь ее в подъезде, надо посмотреть, как она выглядит. Потом проеду за ней на танцы. Потом провожу, конечно, чтобы она об этом не догадалась, до дому, а уже возле дома, мы с ней поговорим.

В шесть часов вечера они были у дома Элины. Саша ждал ее в подъезде, этажом выше, Лиля сидела на лавочке напротив. Она сразу догадалась, что это Элина, увидев худенькую женщину в брюках и пончо. Около семи вечера та зашла в подъезд и через полчаса вышла со спортивной сумкой на плече. За ней с небрежным видом вышел Саша. На нем была серая спортивная курточка, бейсболка надвинута на глаза. Он последовал за Элиной, подмигнув Лиле. Она осталась сидеть на лавочке.

Время тянулось, тянулось, так медленно, что казалось, прошло несколько суток, пока Лиля не увидела приближающуюся фигурку. Было уже совсем темно, когда появилась Элина, она шла по дорожке, мимо густых кустов сирени к себе домой. Внезапно из кустов высунулась рука, обхватила женщину за шею и, раздался треск веток. Та даже не пикнула, оказавшись под густым покровом деревьев. Лиля подбежала ближе. Она увидела, как Элина трепыхается в руках Саши, а он держит кинжал у ее горла. Потом она услышала его голос:

– Не ори, я ничего тебе не сделаю, если ответишь на три вопроса. Подумала? Ответишь?

– Да-а, – прохрипела та.

– Ты работала в иркутском детском доме методистом?

– Да.

– Там был такой мальчик Романов Слава одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года рождения?

– Да.

– С твоим участием, ему поменяли фамилию и отчество, а возможно и дату рождения. Как теперь его зовут и где он?

– Морозов Вячеслав Андреевич, распределен в хабаровский детский дом.

– Так, отсюда поподробнее. Несовершеннолетнему изменили фамилию и отчество, кто был инициатором?

– Отец, его родной отец, он документы показал.

– Почему отец изменил ребенку фамилию и отчество?

– Я не знаю. Он хотел забрать сына, но тот его не признал и категорически отказался с ним ехать. Он еще потом два раза приезжал, но Слава опять его не признавал. Потом отец решил изменить его данные и попросил нас с директором помочь. Мы все сделали, он нам хорошо заплатил.

– И все же почему он это сделал? Какое твое мнение?

– Я думаю, он хотел спрятать ребенка от родственников, а потом продолжить его обработку.

– Мой тебе совет, про то, что сегодня было, между нами, молчи, иначе получишь неприятности, как с моей стороны, так и с его. Ты поняла о ком я?

– Да-а, – опять захрипела та.

Саша отпустил женщину и тенью метнулся в сторону, где стояла Лиля. Елена выбралась из кустов и поплелась к дому. Саша с Лилей направились к стоянке такси. Лиля дрожала от волнения, когда они ехали в машине. Дома она стала звонить в справочные железнодорожного вокзала и аэропорта, выясняя ближайший поезд или рейс на Хабаровск. Оказалось что самолет летает в этом направлении только раз в неделю. Ближайший рейс уже в июле.

На автоответчике был записан звонок от торгового агента. Он уведомлял, что все экземпляры ее романа проданы. Надо напечатать еще, он рекомендовал этим немедленно заняться. Также поступило предложение от одной организации провести там встречу с читателями. Они назначили число, двадцатое июля, если Лиля не возражает, то он пригласит представителей прессы и телевидения.

У Лили голова шла кругом. Радостные события, обгоняя друг друга, спешили к Лиле. Любовь Саши, надежда увидеть сына, творческий успех, все свалилось буквально «на голову». Она готовила ужин, Саша сидел за компьютером, обычный тихий вечер обычной семейной пары, казался ей пределом мечтаний. Ей не хватало только сына. – Если бы сейчас там, в комнате, рядом с Сашей сидел Славик! Нет завтра, она покупает билеты на самолет и они с Сашей вылетают в Хабаровск. А дальше, дальше планировать не получалось. Жизнь делала такой крутой вираж, что не было видно, что там, за поворотом.

Билеты на самолет они купили и Лиля оплатила следующий тираж своего романа, пока тоже небольшой. Но литературный агент, которого звали Юрой, попросил у нее доверенность на все следующие действия, связанные с изданием и продажей романа. Юра не внушал доверия, он был банальным «торгашом», хоть и выдвал себя за крупного дельца, и Лиля сказала, что подумает.

Впереди у них с Сашей было несколько дней которые они могли посвятить друг другу. Они только ненадолго выходили из Натальиной квартиры, чтобы пообедать или поужинать в ближайшем кафе. Все остальное время было посвящено узнаванию друг друга, как в физическом, так и духовном плане. Каждый из них старался как можно больше узнать о партнере. Лиля восхищалась своим неутомим любовником все больше и больше. Он был сильным и нежным, грубым и ласковым одновременно. Он был потрясающе умным, знал казалось все, говорил свободно на четырех европейских языках, при этом он не был хвастуном и нахалом. Он себе позволял лишь спокойно – ироничное отношение к жизни. О любви говорил мало, вроде как эта тема его ни разу в жизни не касалась, но Лиля чувствовала, что эта уверенность уже подточена червячком сомнения. И причина этого – она.

Глава 19. Хабаровск – Н – ск. Июль 1997 года

В начале июля, их самолет вылетал в Хабаровск. С торговым агентом они встретились в аэропорту, Лиля передала ему деньги на следующий тираж романа и подписала доверенность. Самолет ТУ – 154, дребезжа всеми частями, повез Лилю на встречу с сыном, которого она не видела три года.

Рейс прилетел в аэропорт Хабаровск – Новый, глубокой ночью. Пассажиров встречали, как и в любом аэропорту мира, многочисленные таксисты. Но Лиле с Сашей ехать было не куда, не заявляться же в детский дом ночью. Поэтому они плотно поужинали в китайском кафе, с трудом найдя в огромном меню съедобные блюда: жареную картошку и окуня, приготовленного на пару. Запили ужин кислым китайским пивом, от которого немедленно потянуло в сон. В гостинице свободных номеров не было, за исключением дорогущего «люкса», где и пришлось разместиться. Они уснули, только голова коснулась подушки.

Наступило солнечное утро. В приоткрытое окно доносились запахи китайской кухни, шум улицы, и еле уловимый аромат таежных трав. Огромный санузел в номере, потрясал техническими новинками в виде: ванны джакузи, душевой кабинки и сенсорных кранов. Лиля приняла ванну, Сашко душ. В том же китайском кафе они выпили крепкий кофе с бутербродами и вскоре мчались на старенькой «тойоте» в сторону города.

В городе старинные толстостенные дома, напоминающие бункеры, соседствовали с панельными новостройками. Особенно много было строящихся объектов. Таксист, узнав, что они в Хабаровске впервые, стал рассказывать о достопримечательностях города. Особой гордостью города, был железнодорожный тоннель под Амуром. Построенный за четыре года 1937—1941, он является единственным подводным сооружением, на дорогах России.

Особенно Лилю потрясла лаконичная надпись на гранитной плите, установленной около восточного портала тоннеля, со словами:

Слава воинам

7—й отдельной ордена Трудового Красного знамени железнодорожной бригады, воздвигнувшим тоннель под руслом реки Амур

1938—1941

– Представляешь, сколько жизней унесла эта стройка века? – Спросила она у Саши.

– Нет, даже не могу себе представить.

Вскоре они оказались на узкой улочке, возле небольшого двухэтажного здания, построенного японскими военнопленными, в послевоенные годы. Все здания, построенные этими несчастными, носили печать тюремной архитектуры и были окрашены в желтый цвет.

В небольшом вестибюле, было тихо и прохладно. Стены мутно – зеленого цвета, увешаны стендами с рисунками детей. Они поднялись на второй этаж, нигде не души, и нашли кабинет директора. В приемной сидела пожилая женщина и что-то писала.

– Здравствуйте, я ищу своего сына. Кто мне может помочь? – Тихо спросила Лиля.

– Сына? Назовите фамилию, имя, отчество ребенка.

– Морозов Вячеслав Андреевич, родился второго декабря одна тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.

– Есть у нас такой ребенок, так вы значит его мать?

– Да, я оставила его с бабушкой в девяносто четвертом году, а сама вынуждена была уехать. Бабушка умерла, Славика определили в детский дом в Иркутске, который потом расформировали. Славику изменили фамилию и отчество и отправили его сюда. Вот уже три года я его ищу по старой фамилии, но обстоятельства сложились в мою пользу, и мне удалось, узнать его новые фамилию и отчество, и вот я здесь и хочу видеть сына.

– Вот в чем дело. А мы ломаем голову над некоторыми нестыковками в его личном деле. Хотя если бы их не было, вашего Славика давно бы усыновили. Пройдемте, дети гуляют во дворе.

Они вышли из кабинета и спустились по другой лестнице, которая вела в чистый большой двор, окруженный вековыми кленами. Во дворе располагалась детская площадка, где играли малыши и футбольное поле, окруженное высокой сеткой, где гоняли мяч, ребята постарше. Их было десять человек. Девять мальчиков и одна девочка, которая ничем не отставала от мальчишек. Лиля жадно смотрела на детей. Где он, ее сын? Вдруг женщина неожиданно звонким и молодым голосом крикнула:

– Слава подойди!

От компании отделился и подбежал худенький, глазастый мальчик, с белыми волосами.

– Что Ирина Ивановна? – Запыхавшись, спросил он.

– К тебе приехала мама. – Сказала Ирина Ивановна, оглянувшись на Лилю. Но та уже не видела никого и ничего, кроме своего сына:

– Славик, сыночек, ты меня узнал? – Она тянула к нему руки.

– Да мама, а где ты была? – Сын приблизился, глядя на нее серьезными, недоверчивыми глазами.

– Сыночек, сыночек. – Лиля обнимала его и прижимала к себе. – Сколько я тебя искала! Вот нашла, теперь никому не отдам.

Ирина Ивановна смотрела на нее с жалостью. Эта бедная женщина даже не представляет, сколько бюрократических препон ей предстоит пройти, чтобы не расставаться с сыном уже никогда.

Когда через час они сидели в ее кабинете, на Лилю было жалко смотреть. Она не сможет просто так забрать сына. Нужно доказать, что она его мать. Это только через суд. Проще было бы его усыновить, но непорядок в его документах, это очень осложняет и вообще она замужем? Одинокая женщина не может усыновить ребенка.

Из детского дома Лиля вышла измученная. Расставание с сыном было невыносимо. Воссоединение с ним невозможно. Что делать?

– Звонить Наталье. Саша поехали на переговорный пункт, я должна позвонить Наталье.

Так и сделали. Разговор с Натальей был коротким. Она сразу все поняла и сказала:

– Ребенка надо украсть и вывезти в Москву. Здесь я сделаю ему любые документы.

– Украсть ребенка?

– А что? Поищут, поищут и успокоятся. Только надо это сделать, так как будто он сбежал. Лучше из больницы, меньше шума будет. Дети его возраста пропадают пачками. Никто толком не ищет. Да и не кому искать, милиция не справляется с преступностью. Кадров у них не хватает. Делайте, как я сказала, другого выхода нет.

Всю ночь Лиля с Сашей строили планы, как провернуть похищение. Славик должен стать сообщником, приняли они единственно верное решение. Все остальное они будут планировать тогда, когда мальчик справится с первой частью их плана. Утром накупили еды и поехали в детский дом. Не успели они зайти в вестибюль, как к ним подбежал Славик и двое мальчиков.

– А я вас ждал! Я знал, что вы придете! А они говорят, не придете! – Кивал он на друзей, прыгая вокруг матери и ее спутника.

– Лиля Алексеевна, я смотрю, вы принесли много гостинцев. Сейчас лето, с пищей надо быть осторожными, – раздался голос директрисы, и она подошла к ним. – Славик, фрукты отдай на кухню, пусть тщательно помоют, пирожные поставь в холодильник, покушаешь после обеда.

– Ирина Ивановна, – обратилась Лиля к директрисе, – мы бы хотели погулять со Славиком…

– Только на территории нашего заведения. Пожалуйста, вот сквер, возле детской площадки, а с территории вас не выпустят. Я распорядилась и теперь входные ворота охраняются. Входить могут все, а выходить только по моему письменному распоряжению.

– Да, конечно, – ответила Лиля, удивляясь такой оперативности. Они со Славиком и Сашей пошли в сквер, сели на могучую скамейку, с ножками в виде львиной головы. Напротив скамейки стояла гипсовая статуя пионера с горном. Лиля прижала к себе сына и так они сидели, молча, греясь на солнышке. Саша осмотрел статую, подошел к ним и спросил Славика:

– Скучал по матери, наверное?

– Да, – кивнул Славик.

– Домой хочешь?

– Хочу, конечно.

– Тебя не отпустят отсюда, документы нужно оформить надлежащим образом. Один выход сбежать. У вас тут ребята бегают?

– Бегают, конечно. Кого находят, кого нет.

– Надо так сделать, чтобы тебя не нашли. Поэтому слушай меня внимательно.

На следующий день, перед обедом, Лиля одна пришла в детский дом. Навстречу ей выбежал мальчик, друг Славика.

– Ты почему не на обеде? – Спросила Лиля.

– Там опять кашу дают, у меня от нее в голове каша. Вот пирожные вчера вкусные были. Я три штуки съел и не заболел, а Славик ваш отравился, он сейчас в больнице.

– Как в больнице? – Притворилась испуганной Лиля, – как отравился?

– Пирожными вашими отравился, вечером у него живот схватило. Скорую помощь вызвали.

– Что ты говоришь? А директор у себя?

– А где же ей быть. – Мальчишка побежал вверх по лестнице, Лиля пошла за ним. Двери в кабинет директора были открыты, Ирина Ивановна, как всегда что-то писала.

– А это вы? Здравствуйте. Вам уже рассказали, что Славик отравился?

– Да, как же так?

– Вашими пирожными. Вот так молодые, безалаберные родители, губят здоровье своих детей. Кто же летом пирожные покупает?

– Куда его увезли? – Как можно более встревоженным голосом спросила Лиля.

– В инфекционную больницу.

– Может, вы мне скажете адрес?

– Да, пожалуйста, улица Речная 4, все равно вас туда не пустят, там строгий режим.

– Хоть в окно увижу, – пробормотала Лиля и, попрощавшись, вышла из здания, у калитки сидели два мужика и играли в домино. Они оглядели Лилю, с ног до головы и ничего не сказали.

Лиля прошла около сотни метров и зашла в кафе, где ее ждал Саша. Вместе они поехали в детскую инфекционную больницу, где действительно нашли в списке больных Славика, там же был указан номер его палаты. Огромный лозунг на дверях больницы, извещал о том, что «свидания, в любом виде, запрещены». Лиля с Сашей вышли на улицу, на окнах палат были написаны зубной пастой номера, они нашли триста двадцать первую, и Лиля крикнула сына. Славик немедленно высунулся из окна на третьем этаже. Он радостно махал рукой. Лиля, тоже улыбаясь, посылала сыну, воздушные поцелуи. А Саша, в это время внимательно осматривал фасад дома. Лиля условными знаками передала сыну, чтобы ждал их в три часа ночи. Как они будут его выкрадывать, она не представляла, но верила, что Саша что-нибудь придумает. Когда они вышли из больничного двора, Саша сказал:

– У меня было два варианта, первый: под каким-нибудь предлогом попасть в больницу и попытаться ночью выйти вместе со Славиком, второй: через окно. Я пока останавливаюсь на втором варианте. Рядом с окном – водосточная труба, достаточно новая, один раз залезть по ней можно, она выдержит. А рядом с окном в стене железная петля, за нее можно зацепить веревку, по которой спуститься уже со Славиком. Пошли покупать веревку, потом отдохнем и ночью пойдем на дело.

Лиля покорно кивала, она полностью доверяла Саше. Они купили в хозяйственном магазине прочную капроновую веревку и карабин, который Саша замысловатым узлом соединил с веревкой. Конструкцию он сложил Лиле в дамскую сумку. Они хорошо выспались, и глубокой ночью, поймав частника, добрались до больницы. Ворота больницы были открыты, охраны не было, и они свободно прошли во двор, к окну триста двадцать первой палаты. Окно было приоткрыто, Саша тихо свистнул, из окна высунулась белокурая головка Славика.

Саша повесил себе на шею веревку и полез по водосточной трубе. Труба скрипела, гнулась, но Саша упорно лез вверх. Добравшись до третьего этажа, он прикрепил карабин с веревкой к металлической петле, торчавшей из стены. В открытое окно, он протянул руку и помог Славику вылезти. Тот буквально висел в воздухе, перебираясь на спину к Саше. Только когда он крепко обнял Сашу за шею, Лиля, стоявшая внизу, перевела дух. Медленно очень медленно они стали спускаться. На уровне второго этажа, металлическая петля зашаталась, из-под нее выпал кусок штукатурки. Лиля задрожала от страха за своих мужчин. Саша продолжал спускаться, Славик плотно сидел у него за спиной, держась за шею. Петля медленно, но верно вытаскивалась из стены, под тяжестью двух тел. На уровне первого этажа петля выскочила, и Саша полетел вниз. Он как кошка приземлился на все четыре конечности, Славик, целый и невредимый, спрыгнул с его спины. Саша смотал веревку, и Лиля спрятала ее в сумку.

– Здорово, что петля выпала, а то пришлось бы оставить улику. – Сказал он.

Они пошли по ночному городу. Лиля со Славиком впереди, Саша отдельно от них. Убедившись, что все спокойно, они поймали частника и поехали в гостиницу. Там Саша с Лилей выписались и забрали вещи. Славик ждал их на улице. Поехали на железнодорожный вокзал, где дождались электричку, идущую на запад.

Электричка медленно ползла, через пять минут, останавливаясь, на неизвестных, станциях. Лиля посадила Славика, так, чтобы его не было видно, и накрыла плащом, он уснул. Они с Сашей тоже дремали. Наконец электричка добралась до конечной станции Николаевка. Там они пересели в другую электричку и через два часа прибыли в город Биробиджан. Там купили билеты на поезд в Н-ск, который отправлялся, через сутки. Ребенка решили везти «зайцем», для этого заготовили «историю» для доверчивых проводниц. Оставив вещи в гостинице, они пошли гулять по городу. Тихий провинциальный город, нес на себе печать пасынка отечества. Развлекательных заведений здесь почти не было, за исключением кинотеатра закрытого на ремонт. Серые унылые пятиэтажки и не одного яркого пятна среди них.

Лиля не расставалась со Славиком, ни на минуту. Она не могла наглядеться на сына, он казался ей самым красивым и умным ребенком. В местном магазине ему купили новую одежду и занимательные игры. Пообедать решили в обнаруженном в центре города кафе, где они были единственными посетителями. Меню было простое, блюда принесли быстро, проголодавшиеся путники набросились на горячую еду. Официант включил телевизор, висевший над барной стойкой. Началась информационная программа «Амурские новости», ведущий, молодой человек, с глупым лицом, сообщил, что в течение последних двух дней, в редакцию программы звонят хабаровчане и сообщают о вспышках белого цвета на ночном небе, а также светящихся кометах, которые падают на землю. В местах падения видели человекообразных существ, одно из них пыталось познакомиться с жительницей близлежащей деревни. Жительница убежала и спряталась в доме, но ночью пришелец, появился у нее в доме, и она имела с ним сексуальный контакт. Показали эту женщину, она была немолода и очень некрасива, но окрыленная всеобщим вниманием к своей персоне, подробно описала все свои ощущения от этого контакта. Потом ведущий сообщил, что сегодняшней ночью, через окно в детской инфекционной больнице был похищен мальчик. Сторож больницы, видел как за ним, на светящемся летательном аппарате, прилетели пришельцы. Ребенок шагнул из окна, прямо к ним в аппарат и они улетели. Больше ребенка никто не видел.