Текст книги "Лиля. Любовный роман"

– Вот сволочи! Они даже не собираются тебя искать, Славка! – С горечью сказал Саша.

– Обрадовались всеобщей панике и списали все на пришельцев, – подтвердила Лиля.

– И не говори. Хоть нам это и на руку, но за державу обидно. Почему такое наплевательское отношение к своим гражданам. Дело о пропаже человека, конечно заведут. Но я уверен, что там не будет ни одного показания, кроме как от сторожа больницы. Все Славка, ты свободен.

Славик со счастливым видом смотрел на взрослых. Вот теперь у него есть в жизни все, о чем только можно мечтать. Любовь мамы, дружба дяди Саши, приключения, путешествия, новые игрушки.

В Н-ске лил проливной дождь. На такси доехали до дома. Автоответчик записал несколько звонков от торгового агента. Он сначала вежливо, потом на повышенных тонах, объявил Лиле, что она своей недисциплинированностью, мешает ему работать. Он продвигает ее творчество всеми доступными средствами, а она позволяет себе слишком много. Пусть не надеется, встреча с читателями в родильном доме, все равно состоится, они ее ждут, как только она освободится.

Лиля позвонила ему, он на радостях забыл ее отругать, Через час, встреча с читателями в родильном доме, была перенесена, на завтра. Лиля принялась готовить обед, а мужчины, увлеклись компьютером. Все было так, как она мечтала. Саша и сын с нею, она готовит им обед. Каким долгим был путь к такому простому человеческому счастью. Нет у человека ничего более дорогого и более хрупкого, чем семья. Теперь она знает цену этой драгоценности и будет хранить ее ценой собственной жизни.

Назавтра они с Сашей, отправились на встречу с читателями. Агент привез несколько книг, которые с автографами нужно было подарить, самым благодарным читателям. Одну из книг умыкнул Саша, остальные она раздала, но осталось много обиженных, которым книга не досталась. Проводить встречу с читателями, помогали торговый агент и толстая Валя. Агент очень хорошо изучив текст и фабулу романа, легко отвечал на вопросы присутствующих. Валя рассказала, как встреча с Лилей принесла ей счастье материнства, опустив все медицинские подробности. Выступила Галя, тоже поблагодарив, писательницу Романову за ее творчество и вообще за то, что она есть на этом свете. Потом Лиле задавали вопросы о жизни, о литературе, обо всем, что у ее читателей, накопилось. Лиля отвечала обстоятельно, с позиции своего жизненного опыта, и чувствовала, что ей еще есть, что сказать людям.

После встречи, на которой Славик, сидел рядом с мамой, он был притихший и задумчивый. На все вопросы отвечал односложно, Лиля решила, что он просто потрясен обилием происходящих с ним событий и отстала от него. Саша прочитал ее роман и сказал, что он ему понравился. Правда, романтическая часть слишком слащавая на его вкус, зато историческая, выше всяких похвал. Откуда такое знание истории у молодой женщины, не имеющей даже высшего образования?

Такой вопрос нанес Лиле незабываемый удар, она очень страдала по поводу своей необразованности. Но историю она учила в школе, и учила добросовестно плюс начитанность и вот результат.

Саша тоже стал задумчивым и рассеянным. Что-то творилось с ее любимыми мужчинами. Но лезть с расспросами Лиля не хотела.

Первым «раскололся» Саша. Однажды ночью после бурной любви, а любовью они могли теперь заниматься лишь поздней ночью, когда крепко спал Славик, Саша сказал, обнимая любимую:

– Ты знаешь, дорогая, то, что ты написала не самую плохую книгу, подвинуло меня к одной идее. Она посещала меня еще в молодости. Я бы тоже мог написать историческую книгу. Но… Это будет не роман, это будет учебник. Учебник по истории Франции, моей самой любимой страны. Ее историю, я изучал с пеленок. Отец был профессором истории и защитил диссертацию, как раз по теме «Бурбоны и Орлеаны». Выдержки из своей диссертации он рассказывал мне вместо сказок, когда я еще лежал в колыбели. Ну а дальше, вся моя жизнь, так или иначе, была связана с этой страной. С дедушкой и бабушкой которые жили в Чехословакии или с родителями, я каждый год проводил каникулы во Франции. Париж, с его Лувром, Собором Парижской Богоматери; Елисейские поля, Нотр – Дам – де – ла – Гард и Кафедральный собор Марселя, для меня не только названия из туристических проспектов, это часть моей жизни. Там, надеюсь, еще до сих пор, живы друзья моей молодости, и сохранились дома, где я жил. В общем, мне нужен совсем небольшой стартовый капитал, чтобы поехать во Францию и встретиться там кое с кем. Как ты думаешь, Наталья одолжит мне деньги?

– Конечно. Даже не сомневайся.

– Тогда, давай собираться в Москву, а потом в Париж.

– У Славика нет документов, значит, ехать он может, только «зайцем» на поезде. Кстати, ты заметил, что он изменился. Как-то закрылся, что-то держит в себе.

– А что ты хотела? У ребенка после убогой жизни, в детском доме, столько впечатлений.

– Да, конечно, будем надеяться, что дело в этом. Но уехать прямо сейчас, было бы не очень честно, по отношению к Юре, моему торговому агенту. Он раскручивает роман и я, наверное, должна быть здесь.

– Лиля, что он там раскручивает?! Твоему роману повезло: на его пути встретилась Валя, с ее идефикс, что ты святая и твоя книга это своего рода амулет, способствующий зачатию. Если глубоко задуматься, то в подобный бред, невозможно поверить. Но система ОБС (одна баба сказала), тем и знаменита, что может разнести этот полный бред по всему свету и все в это поверят. Но это не имеет ничего общего с созданием литературного имени. У меня во Франции есть люди, которые профессионально этим занимаются. Из любого бумагомарателя недоучки, ой извини, к тебе это не относится, они могут сделать литературную звезду с мировым именем. Были бы деньги. Ты будешь писать, и издавать свои романы во Франции. Там легче легкого создать на них спрос. Потому как процентов двадцать населения этой страны потомки русских эмигрантов. Они до сих пор очарованы загадочной русской прародиной. Они выросли на сказках русских бабушек, и все, что касается истории России, для них очень значимо. Плюс, романтическая сторона твоих историй, привлечет женскую, самую читающую часть населения. Плюс, хорошая рекламная компания и ты гарантировано мегазвезда.

– Но я, бумагомаратель – недоучка, еще и не знаю французского языка.

– Я знаю, в совершенстве, и заметь, я тебя, так не называл. Ты будешь писать, я буду переводить. Раскруткой займутся профи.

– На что мы будем жить во Франции втроем? На Натальины деньги?

– Сначала да. Потом я начну зарабатывать, ну и ты само собой.

Оставшуюся часть ночи они не спали. Оба лежали на разных сторонах широкой кровати, каждый думал, что знает, о чем думает другой. Саша открыл перед Лилей перспективы, о которых она и не мечтала. Но потребность писать, была у нее настолько велика, что она знала: это дело, она никогда не бросит. Что писать и где, это уже второй вопрос, менее важный. Главное Саша обязуется обеспечить ее любимой работой. Он и сын, будут рядом. Что еще нужно? Ничего, ответила она сама себе.

А перед Сашей открывались такие горизонты, о которых Лиля не имела понятия. Выросший в образованной и амбициозной семье, где дедушка был дипломатом, а отец профессором с мировым именем, он прекрасно знал, как можно реализовать себя в этом мире и знал, как говорится, где деньги лежат, и как их взять, тоже знал. Написание учебника истории Франции было его давнишней мечтой. Предложение было получено еще десять лет назад, но политические события на родине все перевернули с ног на голову. Он очень сожалел об этих потерянных годах и был не из тех, кого история не учит. Наоборот он любил анализировать уроки истории и видел закономерность, с которой она повторяется. Поэтому, был уверен, что Россия, еще долго не выберется из трудностей. Разграбление страны чиновниками, начатое еще при царе Петре Первом, активно продолжается. Он вообще считал, что этот процесс приостановился только при Сталине, а теперь он набирает обороты. Так что голод, безработица и войны будут преследовать эту страну еще долго. Может, конечно, найдется сильный политик, который обуздает чиновничью свору, но тогда централизация власти все равно приведет к слабости ее в регионах, и те будут бедствовать и нищать. Нет, не хотел Александр Арнольдович жить в этой стране, он вообще считал, что это не жизнь. Он задумал уехать, во что бы то ни стало. Конечно с Лилей и со Славиком, которого уже полюбил, как родного сына, тот был его ровесником.

На следующий день, они стали собираться в Москву. Лиля созвонилась с Натальей, та сказала, что с нетерпением ждет ее приезда. Документы Славику она сделает, даже пусть не переживают. Лиля с Сашей купили билеты на поезд, Славик поедет «зайцем», уже придумана для проводниц, душераздирающая история о легкомысленной тетке, которая сначала пообещала остаться с ребенком, а потом в последнюю очередь привезла его родителям.

Собирать им, кроме одежды, было нечего. Последний день перед отъездом, они посвятили прощанию с Н-ском. Оба не любили вспоминать свою жизнь в коммуне, но именно сегодня, ностальгия привела их к старым дорожным мастерским. Они стояли на мосту и смотрели вниз, на эти страшные места, где провели самые ужасные дни своей жизни. Лиля вспомнила, как стояла возле магазина, на морозе, в желтой вязаной шапочке, а мимо шли сытые, довольные люди, брезгливо обходившие ее стороной.

Она посмотрела на Сашу, его лицо было суровым и злым. Она не могла знать, о чем он вспоминал, но очень его жалела. Потом они поехали в институт, там они тоже не были около десяти лет. Ректор был новый, Саша не знал этого человека. Они побродили по этажам, заглянули в читальный зал. Он был пуст, только за одним из столов сидела все та же старушка «божий одуванчик». Лиля подошла к ней, Саша остался стоять в дверях.

– Здравствуйте, я Лиля, вы меня помните?

– Помню. Ты вышла замуж не по любви. Это кто с тобой? Муж?

– Это Александр Арнольдович Крафт, теперь он мой муж.

– Я умерла да? Мы с вами на том свете, вернее теперь на этом? – Старушка смотрела на нее бесцветными глазами и качала головой на тонкой шейке.

– Вы живы и я тоже.

– Александр Крафт умер. Я видела его портрет с траурной ленточкой, потом его сняли, а вы говорите: вон он стоит.

– Он жив, и я и вы живы.

– Ну и ладно поживем еще, будьте счастливы. – Старушка уткнулась в толстую книгу, а Лиля пошла к выходу. Как легко становится на сердце, когда приходишь туда, где не был много лет, и встречаешь того, кто тебя еще помнит. Она поделилась этой мыслью с Сашей, и он ответил, что надеется на такое же стечение обстоятельств, только во Франции.

Они пришли домой, Славик сидел за компьютером. Лиля подошла и обняла сына, тот напрягся. Она опять почувствовала, что их разделяет пропасть. Она ничего не сказала и пошла, готовить ужин. Саша собрал последние вещи, выставил сумки в прихожую, они сели ужинать. Потом Славика уложили спать, на кресло кровать, теперь Саша уткнулся в компьютер. Лиля лежала в кровати и читала книгу. Внезапно она услышала подозрительные звуки. Подойдя к Славику, она убедилась в том, что он всхлипывает, укрывшись одеялом. Она потянула одеяло на себя, но сын цепко держал его. С трудом ей удалось поднять одеяло, и она увидела заплаканное лицо сына.

– Славик, что случилось?

– Ничего.

– Дорогой, скажи мне что случилось?

– Теперь я стал дорогой! А где ты была три года? Когда я совсем маленький был? Где? Когда я болел и лежал один? Когда есть, хотел ночью, а нечего было? Ты с Сашей путешествовала, писала книги, все у тебя было, и деньги и еда какая захочешь! Зачем ты теперь меня везешь в Москву? Зачем я тебе понадобился, если раньше был не нужен?

– Господи, ну что с тобой случилось? Я же искала тебя все эти три года?

– И не могла найти да? Так я тебе и поверил! У тебя в Москве такие знакомые, которые могут мне сделать новые документы! А найти ты меня не могла! Когда я был маленький, я плакал каждую ночь. Все маму ждал. А мамы не было. Зато приезжал мерзкий дядька и говорил, что он мой отец и хочет забрать меня домой. Потому, что мать моя плохая женщина, она променяла меня на мужиков. Я отказался с ним ехать, потому, что совсем его не помнил. А теперь я вижу, что он был прав. А если я тебе надоем, ты опять меня сдашь в детский дом?

– Да что ты такое говоришь? Ты самое дорогое, что у меня есть! – Закричала Лиля.

– А Саша? – Быстро спросил сын.

– И Саша тоже.

– А кто дороже?

Лиля на минуту, только на минуту задумалась, сын тихо и зло сказал:

– Вот видишь.

– Ты для меня всех дороже, и Саши и… да у меня никого больше нет. Я никогда не сдам тебя в детский дом. Я…

– Я тебе не верю, – сын, опять накрылся с головой, одеялом. Лиля беспомощно смотрела на Сашу. Тот сидел к ней спиной. Потом он повернулся и тихо сказал ей:

– Выйди. Оставь нас одних. – Лиля послушно вышла на кухню, закрыв за собой дверь.

Прошел час, потом два, в комнате было тихо. Она заглянула туда, Славик спал, Саша сидел за компьютером.

– Ну что? – Спросила Лиля.

– Все нормально, поговорили по мужски. Он ревнует тебя ко мне, банально ревнует. Конечно, и обида накопилась, за эти три года, но выплеснулась она сейчас, потому, что мы ушли вдвоем, оставив его одного. Он умный парень, я ему рассказал о том, как мы познакомились, о том, как ты спасла мне жизнь, как искала его. Он сейчас испытывает чувство вины, за этот всплеск эмоций. Надо помочь ему справиться и все будет нормально.

– Спасибо тебе, Саша, что бы я без тебя делала.

– Сюсюкала бы с ним, а он мужик, ему объяснять надо проблему. Женщину сердце ведет по жизни, а мужчину мозги.

– Я с трудом нахожу слова, когда надо разговаривать с сыном на тему наших с тобой взаимоотношений. Вы мне оба дороги, но как ему объяснить, что дороги по разному? Что материнская любовь и любовь к мужчине совершенно разные вещи, их нельзя отождествлять. И еще меня волнует, то, что мы будем делать ему новые документы. Какую фамилию и отчество мы ему дадим? Фамилию Романов, а отчество Вадимович? Если отец захочет, то найдет его и отберет у меня? Как быть?

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю зарегистрировать наши отношения. Я возьму твою фамилию, и Славику дадим уже нашу фамилию и твое отчество.

– Дорогая, я и мечтать боялся о таком развитии наших отношений. Когда мы это сделаем?

– Наверное, уже в Москве, да?

– Да, давай-ка спать, завтра поезд, не проспать бы.

Глава 20. Москва – Париж. Октябрь 1997 года

Молодая, красивая пара с мальчиком лет одиннадцати, степенно прогуливалась по зоне беспошлинной торговли Международного аэропорта Шереметьево. Мужчина, просто искрился радостью, он шутил, обнимая спутницу, и заигрывал с ребенком. Тот весело смеялся, то и дело, подбегая к витринам магазинов, где были выставлены диковинные товары. Женщина, лет тридцати, хорошенькая блондинка в белой короткой дубленке и синих джинсах, по видимому, не разделяла их радости. Вид у нее был озабоченный, она то и дело поглядывала в сторону стойки регистрации, откуда прибывали все новые и новые пассажиры.

– Лиля, ты что грустишь? Тебе не хочется в Париж? – Саша смешливо, толкнул ее в бок. – Мы радуемся, а ты дуешься!

– Да меня страшит все неведомое. Куда я еду? В незнакомую страну, языка которой я не знаю. Славик, должен уже учиться в школе, он прогулял больше месяца занятий. Сможем ли мы его устроить в русскую школу? А главное, сколько стоит жизнь там? Боюсь, она нам будет не по средствам.

– Главное милая, мы вырвались из совка. Вот, что главное, об остальном не беспокойся. О, наш рейс загорелся на табло! Сейчас объявят посадку! Славик, Лиля, за мной!

В самолете, пассажиры сразу стали готовиться ко сну. Рейс вылетал в полночь по московскому времени. Лиля, очень уставшая за этот сумасшедший день, укрылась пледом и вскоре уснула. Засыпая, она слышала, как Славик то и дело восклицал: «дядя Саша, а почему?», вопросы из него сыпались как горох. «Так и не зовет его папой» – подумала она с горечью.

В аэропорт Шарля-де-Голля, они прибыли ночью. Таможенный контроль, прошли на удивление быстро и вскоре оказались в толпе встречающих. В первом ряду с огромным плакатом в руках, стояла высокая, худая женщина с короткой стрижкой. Ее лошадиное лицо светилось любопытством, глаза перебегали с одного прибывшего пассажира, на другого. К ней и направился Саша. Увидев его, она что– то залопотала по-французски, потом бросила свой плакат на землю и повисла у Саши на шее. Он хлопал ее по спине, как лошадь по крупу, смеялся и что-то говорил. Лиля со Славиком стояли в стороне. Наконец дама оторвалась от Саши, продолжая оглядывать его восторженным взглядом. Он и правда бы очень хорош собой, а сейчас особенно, заметила Лиля. Высокий, худощавый, с прямыми светлыми волосами, подстриженными Натальиным парикмахером, по последней моде, одетый в голубые джинсы и теплый голубой свитер, подчеркивающий синеву глаз, Саша был неотразим. Они подошли вдвоем, Саша приобняв одной рукой Лилю, другой Славика, что-то сказал по-французски, видимо представив их даме. Потом заговорил по-русски, обращаясь к Лиле:

– Это Полли, моя подруга детства. Вместе жили в Марселе.

Полли со счастливым видом кивала головой. Потом они опять заговорили с Сашей и направились к выходу из здания аэропорта, Лиля со Славиком последовали за ними, провожая взглядом идущих мимо людей. Как отличалась эта разношерстная толпа от серой московской массы. Компания молодых чернокожих мужчин была одета в экзотические лохмотья, они разговаривали, пританцовывая под музыку. Вот старушка лет восьмидесяти, со стаей маленьких собачонок, одетых в комбинезоны и шапочки. А вот высоченный мужчина, одетый в красную майку и шорты уплетает апельсины, которых у него целая сумка. Стайка японцев, очень просто одетых, чирикает на своем языке, ни на кого не обращая внимания. Мимо прошествовала невероятно худая, красивая женщина в туфлях на огромной платформе. Славик с Лилей вертели головами, еле успевая за Сашей и Полли. Та, когда они стали садиться в такси, начала удивляться по поводу того, как у них мало багажа. Они и, правда, взяли с собой только самое необходимое.

Меньше, чем через полчаса, они въехали в Париж. Несмотря на глубокую ночь, на дорогах было несметное количество машин. Улицы блистали иллюминацией, по тротуарам прогуливались прохожие, в открытых уличных кафе, сидели люди, иногда поодиночке, с чашечкой чая или бокалом вина. Они подъехали к отелю и меньше, чем через час, уже расположились в трехкомнатном номере. Полли наконец их покинула, пообещав завтра заехать. Лиля уложила Славика в отдельной спальне, они с Сашей расположились на огромной, двуспальной кровати с хрустящими, ароматными простынями.

– Какая гостеприимная страна – сказала Лиля, – Как долго мы выбирались из России и чего это стоило! И как быстро мы осваиваемся здесь! Я уже чувствую себя как дома.

– Франция это страна иммигрантов. Вся ее экономика и социалка построены так, чтобы прибывшие на жительство максимально комфортно интегрировались в новую среду обитания.

– Саша, мы оформили гостевую визу на полгода, ты сказал, что заработаем денег и вернемся. Но, по моему, ты возвращаться не собираешься?

– Лиля, жизнь покажет, вернемся или останемся. Через полгода мы уже точно будем знать, где нам лучше, в России или во Франции.

– Меня беспокоит обучение Славика, давай начнем с того, что найдем ему школу и оплатим обучение вперед за полгода. Тогда будь что будет, главное сын будет учиться.

– Давай дорогая поручим это Полли. Она первый заместитель министра образования Франции, я думаю, она справится.

– Кстати, Полли, по моему, в тебя влюблена.

– Конечно, влюблена еще с десятилетнего возраста, когда мы играли с ней в теннис и убегали из дому, прячась в порту. У нас была мечта уплыть «зайцами» в Австралию и там поселиться в совершенно диких местах, где нет людей. Ну и так далее, полная чушь, о чем еще могут мечтать подростки, у которых есть все, кроме свободы. Полли так и не вышла замуж, она старая дева, ей тридцать семь лет, живет с мамой. С ними живут три собаки и две кошки, или наоборот не помню.

– Подумать только, первый заместитель министра и одна, ночью, на такси, приехала встречать нас, мало знакомых людей. То, что у вас было в детстве, мне кажется, еще не повод для продолжения знакомства. У нас в России, заместитель министра, прислал бы помощника, но сам бы не поехал, так?

– Я же заранее с ней списался, по электронке. Нашел ее в социальной сети. Она была подготовлена к нашему визиту. И потом, я еду не просто так, я еду писать учебник истории, эту идею, она мне предложила, еще десять лет назад. Понимаешь, как бы Полли не была непосредственна, добра и демократична, она имеет свой интерес, который стоит немало. Поэтому не идеализируй ее, смотри на вещи реально.

– Если я правильно поняла, она тебе дает государственный заказ, который будет оплачен в любом случае? Хорошо ты напишешь или не очень. Она тоже на этом заработает, так?

– Лиля, ты слишком прямолинейна. Это так и в то же время не так. Во первых такое дело, государственного масштаба, не поручишь, кому попало. Факт нашего продолжительного знакомства играет главную роль. Во вторых, неужели ты думаешь, что я Александр Крафт, буду делать порученную мне работу, как придется? Лишь бы «отстреляться»? Ты, правда, так обо мне думаешь?

– Ну, нет, конечно, нет, извини. Я ерунду сболтнула, давай спать, пока мы не поссорились. – Лиля прижалась к мужу и погладила его по плечу.

– Как же я тебя люблю дорогая женушка. С каждым днем я люблю тебя все больше и больше.

Утром их разбудил Славик:

– Мама, дядя Саша, вставайте, я первый раз в Париже, а вы спите. Пойдемте город смотреть!

Лиля проснулась бодрая и свежая, впереди был интересный день, полный новых впечатлений. Сегодня должен решиться вопрос с учебой сына, это первое о чем она напомнила Саше. Он только кивнул. Во время бритья он умудрялся пить кофе и смотреть телевизор. Раздался телефонный звонок, Саша, поставив чашку с кофе, взял телефонную трубку. Звонила Полли, через полчаса она будет у них.

Действительно, ровно через полчаса в двери постучали, и вошла Полли, в розовом костюме. На голове у нее была белая шляпка, необычного, очень оригинального и красивого фасона. На ногах белые открытые сапожки. Вся она была как с картинки, смотреть на нее было приятно, хотя ни красотой, ни фигурой Полли не отличалась. Лиля надела свои единственные джинсы, легкую белую кофточку, на голову накинула скромный синий платок. Саша был в джинсах и черной тонкой рубашке. На улице стоял октябрь, температура воздуха была +23 градуса. Лиля взяла за руку Славика, Саша под руку Полли. Они вышли из отеля и направились на парковку. Там их уже ждал синий «Мерседес», с шофером. Тот помог всем усесться в автомобиле и только тогда Полли спросила:

– Куда едем?

Лиля, не знавшая ни слова по-французски, ее поняла, и в дальнейшем, прислушиваясь к интонации, и применимо к ситуации, стала понимать, о чем она говорит.

Саша объяснил Полли, что Славика надо срочно начинать учить, он прогулял больше месяца. Та сделала озабоченное лицо. Они о чем-то долго говорили с Сашей, потом шоферу дали команду и он поехал.

Саша объяснил, что они едут, в школу при русском посольстве. Славик должен пойти в пятый класс, русской школы, ему надо будет пройти тестирование, его возьмут, соответственно результатам. Оплата там небольшая, всего четыреста франков в год. Лиля заволновалась и спросила:

– А где мы будем жить? Оттуда удобно будет Славику добираться в школу?

Саша с Полли, опять о чем-то долго говорили. Потом шоферу была дана команда и он, развернувшись, поехал в обратную сторону.

– Ты права, – сказал Саша. О главном мы и не подумали. Как ребенок будет добираться и много будет других трудностей. Сейчас мы едем в пансион школы Раш, там дети проживают постоянно, обучаются, отдыхают, там все продумано.

– Но я не хочу отдавать его в пансион. Это напомнит ему детский дом, он боится, что я опять его туда отдам.

– Славка, что ты молчишь? Ты понимаешь разницу между пансионом и детским домом? – Обратился к Славику Саша.

– Вы меня не спрашиваете. Сижу тут как полено.

– Я тебя спрашиваю: перекантуешься в пансионе, пока мы с матерью устроимся?

– Мне не привыкать. – Сказал Славик и отвернулся к окну.

– А сколько стоит пансион? – спросила Лиля.

– Двадцать тысяч франков в год. – Ответил Саша, не глядя на нее.

– Но! Это невозможно!

Тут Полли сделала круглые глаза и залопотала очень быстро и настойчиво, обращаясь то к Саше, то к Лиле.

– Полли нам займет денег на пансион, как заработаем, рассчитаемся. – Перевел Саша.

Лиля молчала, ошарашенная суммой в двадцать тысяч франков. Но ее мнения уже никто не спрашивал. Они подъехали к двухэтажному белоснежному зданию, которое занимало как минимум квартал. Над центральным входом, здание венчал купол со шпилем. По крутой лестнице они поднялись на первый этаж, где у входа сидели двое охранников. Пока Полли созванивалась и вела переговоры, Лиля рассматривала внутренний интерьер здания. Потолки были высотой около пяти метров и выложены мозаикой в библейском стиле. Идеально ровные, белоснежные стены украшены кашпо с пышными мелкими цветами, никаких картин и стендов. Строго и достойно выглядел вестибюль пансиона.

К ним вышел мужчина, в брюках, легкой белой рубашке и предложил пройти с ним. Тут же подошли охранники и проверили их детекторами. Потом они последовали за мужчиной по широкому, белоснежному коридору с множеством дверей. Возле дубовых старинных двустворчатых дверей они остановились. Сначала зашел сопровождающий, через несколько минут пригласили их. В огромном светлом кабинете все расселись. Полли подошла к письменному столу, за которым сидел худощавый пожилой мужчина. Он поцеловал ей руку, что-то сказал приветственное, видимо они были знакомы, но глаза у него оставались настороженными. Полли начала говорить. Лиля понимала, что та рассказывает об их семье, и просит взять ребенка в пансион. Мужчина осторожно задавал вопросы. Полли терпеливо отвечала. Лиля с удивлением смотрела на директора, если она правильно поняла, это директор или замещающее его лицо. За такие деньги, которые они должны были заплатить, этот человек совсем не рад был принять их сына. Почему? Это было написано на лице у Лили. Саша положил ей руку на колено и успокаивающе постучал пальцами. После недолгих переговоров, Полли взяла Славика за руку и куда-то повела. Лиля с Сашей сидели в кабинете, директор говорил по телефону, потом увлекся компьютером и их уже не замечал. Только через полтора часа Полли привела Славика.

– Его приняли, в пятый класс, русского отделения. Но это не значит, что он будет изучать предметы только на русском. Здесь дети учат сразу несколько языков. Мультилингвистика применяется при изучении всех других предметов. Его сейчас накормят, выдадут форму, и он сегодня же приступит к занятиям. – Говорила Полли, а Саша переводил.

Лиля обняла сына, расставание с ним было таким тяжелым испытанием, что она постаралась не смотреть ему в глаза, чтобы не выдать тревогу. Но она почувствовала, что ребенок не очень-то переживает. Личико его светилось любопытством и даже нетерпением. Пришла классная дама и без лишних церемоний увела мальчика. Саша взял Лилю за руку и вывел из кабинета, Полли осталась там.

Они вышли на улицу, где после прохлады здания, было очень жарко и присели на скамейку.

– Полли подписывает договор, подождем ее, – сказал Саша.

– Почему он не хотел брать Славика? – Задала Лиля волнующий ее вопрос.

– Понимаешь, Славик здесь не причем. Нас русских боятся. Мы ассоциируемся у них со словами: революция, война, теракт, перестройка. Тут приходим мы, семья Крафт, никто нас не знает. Приводим ребенка после начала учебного года. Нестандартная ситуация, вызывает настороженность. Но, я думаю Полли, все уладит.

– Так будет всегда? Мы везде будем вызывать настороженность?

– Ну, до тех пор, пока фамилия Крафт, не станет «притчей на устах», в лучшем смысле, конечно.

– Ты веришь, что такое время настанет?

– Верю. И к этому стремлюсь.

Полли вышла только через два часа. Она провела ладонью по лбу, демонстрируя усталость. Когда они сели в машину, она рассказала, как директор требовал от нее гарантий, что этот новый русский не подорвет его автомобиль, если сын получит плохую оценку.

Посмеявшись вдоволь как над директором, так и над новыми русскими, они поехали в ресторан обедать. После сытного обеда отправились в парк Тюильри, где расстелив на газоне пледы, лежали и пили из огромных стаканов, охлажденное сухое вино. Полли неумолкая говорила, Лиля лежала, отключившись, смотрела в необыкновенно синее небо. Ее бедная Кристина, там, на небе, видит ли она маму? Нуждается ли в ней? А папу своего? Наталья гадала на него. Карты легли очень плохо. «Он мертв, твоя дочурка забрала его и его близких к себе. Мертва вся его семья, которая уехала из поселка в Таджикистане, в неизвестном направлении». – Нагадала Наталья. Лиля не заметила, как ее сморил сон, она отключилась ненадолго. Очнувшись, она увидела, что Саша с Полли, что-то горячо обсуждают. Они жестикулировали, смеялись, потом опять, говорили. Укол ревности, прямо в сердце, впервые в жизни, сразил Лилю наповал. Она лежала, не показывая, что проснулась. Именно так, поступали все ревнивцы. Они затаивались, начинали следить за близким человеком. Слежка совсем сводила с ума и человек зацикливался на измене там, где ее не было. Лиля все это понимала, но как тяжело, как тяжело сознавать, что часть души твоего любимого, всеми путями старается занять другая женщина.

– Полли предлагает, проехать по магазинам, купить нам что-нибудь из одежды, ты как? – Саша толкнул ее в бок.

Лиля сделала вид, что только проснулась.

– Это уже будет перебор. Я понимаю, что она взяла нас под свою опеку, но надо же и меру знать, мы же не ее домашние животные. – Ответила Лиля, стараясь интонацией, не выдать настроения.

Саша опять заговорил с Полли, та ржала как лошадь. Солнце стало клониться к закату, когда они сели в машину и поехали в отель.

Смеркалось, когда они, наконец, оказались в отеле. Полли попрощалась, поцеловав в щеку Лилю, потом она приникла к Саше и он сам ее поцеловал. Лиля ужасно проголодалась, но лучше умереть с голоду, чем ужинать в компании Полли. Когда, та уехала, Лиля неожиданно для себя устроила истерику. Она обвинила Сашу в том, что он весь день разговаривал только с Полли. Он не обращает внимания на жену. Эта лошадь, его околдовала, что будет дальше?

– А дальше дорогая моя женушка, Полли нашла нам с тобой номер в отеле, напротив аббатства Святого Михаила. Мы там будем жить, в течение полугода, пока я буду писать свою книгу, а ты свою. Ты не представляешь что это за место! Там такая энергетика сильная! Там можно одним воздухом этих древних стен питаться. Я уже мечтаю как мы с тобой, бродим по закоулкам монастыря. Их там столько, что и полугода не хватит, чтобы все обойти. Завтра мы едем туда, едем! – Он обнял ее, поцеловал, и все обиды улетучились.