Текст книги "Почти смешно. Рассказы: улыбнемся, погрустим"

Зеленая шишка

У моей дочери Ксении на работе произошла кража. Украли аппаратуру: несколько ноутбуков, еще что-то по мелочи прихватили. Как обычно бывает в таких случаях, вызвали полицию.

Рассказывая об этом, Ксения упомянула фамилию следователя. Это был майор Пугачев. Мне показалась фамилия знакомой, но как-то очень отдаленно. Мы с женой перебирали в памяти всех родственников, друзей, знакомых, пытаясь выйти на след майора. Но ничего из этого не получилось.

– Может, ты где-то в сериале эту фамилию слышал, а мы гадаем? – спросила Тамара.

– Может, и так, – согласился я, закрывая тему.

Но через несколько дней задачка разрешилась. У нас дома есть старая шкатулка. В нее мы складывали мелкие предметы, которые, в общем, не нужны, а выбросить жалко. Иногда там можно было покопаться и найти то, что сейчас стало необходимо. И вот Тома, ковыряясь в ней, говорит мне:

– Смотри, шишка зеленая до сих пор сохранилась, не выбросили. Забавная история произошла с ней когда-то.

Я посмотрел на шишку и вспомнил, кто такой майор Пугачев.

 
                                                * * *
 

Это было давно. А точнее, как я подсчитал, двадцать пять лет назад. Ксюша, о которой я упоминал, училась в третьем классе. Сам же я работал тогда на заводе посменно. Заканчивалась вторая смена, когда ко мне подошел мастер:

– Зайди в контору, жена на проводе!

– Ты не забыл перед сменой шишки собрать? – спросила она.

– Тьфу, черт, конечно, забыл, память дырявая!

– Ну как же так? Я же тебя предупреждала. Ксюхе срочно их надо завтра в школу принести. Придется тебе после смены через парк пройти.

– Что я там, в темноте, найду?

– В парке свет горит ночью. Под первой же сосной возьмешь пяток шишек. Если на дереве будут, то сорви, они чище. Да, еще зеленые глянь!

– А они будут, зеленые?

– Учительница сказала, что как раз в мае они должны быть.

– Хорошо, – нехотя ответил я.

Дежурный автобус довозил меня почти до дома, а чтобы забежать в парк, это надо выходить на остановку раньше. Делать мне нечего, как по ночам шишки собирать! Эти учителя всё что-то выдумывают. Достаточно было показать детям эти шишки на картинках.

Выйдя из проходной, я удивился изменению погоды. Днем было тепло, светило солнце, а сейчас дует холодный ветер и накрапывает дождь. Время – полпервого ночи, а я должен собирать какие-то шишки. Ну не идиотизм ли!

Когда я зашел в парк, дождь усилился. Было безлюдно и темно, и все деревья казались похожими друг на друга. Там дальше, в центре, светили фонари, но зачем мне туда тащиться? Где тут первая сосна? Днем бы не было никаких проблем, а сейчас!

Наконец, я нашел сосны. Открыл сумку и бросил туда несколько мокрых шишек, которые валялись под ногами. Надо еще зеленые захватить, но где их найти в темноте? Если бы я курил, то хоть спички были бы или зажигалка.

Вдруг я увидел под собой луч фонаря. Что это? Тут же услышал шаги. Ко мне приближались два силуэта. Только этого мне не хватало! Хорошо еще, что их не больше. Я заметил на них форменные фуражки. Ко мне подошли два милиционера. Видимость была плохая, но все же я разглядел, что один из них постарше, невысокого роста, а второй совсем молодой, худой и высокий.

– Сержант такой-то, – сказал невысокий. – Объясните, что вы тут делаете в это время?

Я оказался в дурацком положении. Поверят ли они в мой рассказ про сбор шишек в ночное время?

– Документы у вас есть? – спросил он.

Я вытащил рабочий пропуск. Сержант посветил на него фонариком, а потом сказал:

– Гражданин Лапиков, вам придется проехать с нами в отделение.

– Это зачем же в отделение, я законопослушный человек, а не какой– нибудь маньяк!

– Ваше объяснение насчет шишек выглядит не очень убедительно! А что касается маньяка, то это может быть с виду вполне приличный человек. Да вы, гражданин Лапиков, не волнуйтесь. Мы в течение получаса установим вашу личность и, если вы не маньяк, отвезем вас домой. – При слове «маньяк» он усмехнулся.

Да, попал я в ситуацию! Мало того, что весь промок, так еще в милицию забирают.

– А вы шишки успели набрать? – неожиданно сказал молчавший до этого худой паренек.

– Старые коричневые собрал, а вот зеленые не успел. Их не видно.

– Давайте я вам помогу!

При этом он направил луч фонарика на ближайшую ветку.

– Пугачев! – крикнул сержант и хотел еще что-то добавить, но его перебил громкий возглас подчиненного:

– Вот они здесь, их много!

Он прыгал как кузнечик и, несмотря на дождь, срывал зеленые шишки. Промокшие, в милицейском «бобике» мы ехали в отделение. Я мысленно благодарил молодого Пугачева. Помог набрать мне зеленых шишек по собственной инициативе. Да и фамилия у него какая звездная! А ведь у него опасная работа. Я же мог оказаться настоящим преступником.

В отделении я сразу предложил дежурному лейтенанту позвонить домой жене, чтобы та подтвердила мое «алиби». Он, выслушав сержанта, попросил у меня номер домашнего телефона.

– Это Тамара Александровна? – начал лейтенант. – А вы знаете такого гражданина Лапикова Сергея Михайловича?

Я слышал в трубке взволнованный голос жены. Поговорив с ней, лейтенант передал мне трубку.

– Все нормально, – бодрым голосом ответил я, – скоро буду дома.

Лейтенант попросил сержанта подбросить меня до дома. В машине сержант сидел впереди. А я сзади с этим молодым Пугачевым. В пути мы о чем-то с ним говорили.

 
                                                * * *
 

Старые шишки мы выбросили потом, а зеленые положили в шкатулку. И вот одна из них сохранилась через многие годы.

Узнав, что Ксения вскоре должна будет идти к следователю, я попросил ее взять меня, кратко изложив суть дела.

– Пап, а может, не надо? – усмехнулась дочь.

– Надо, обязательно надо! – решительно возразил я.

Недели через две мы подъехали с ней к зданию райотдела.

– Ну ты, пап, прямо авантюрист какой-то, – снова обозначила тему Ксюша.

– Вся наша жизнь – это большая авантюра, – философски заметил я.

Я ее понимал. В милицию люди обращаются по своим важным делам, а тут я с непонятной зеленой шишкой. Дежурный пропустил нас к следователю. Некоторое волнение было и у меня. А вдруг это однофамилец, совсем другой человек. Ну что ж, буду тогда просто сопровождающим из ее организации.

Мы постучали и вошли в кабинет. Помимо следователя, там сидели еще два человека, мужчина и женщина. Видимо, они разбирали свое дело.

– Вы мне звонили, – сказала Ксения, назвав свою организацию.

– Да-да, – ответил майор, – присядьте пока.

Я жадно вглядывался в лицо следователя. Можно было с уверенностью на семьдесят-восемьдесят процентов сказать, что это он. Конечно, за эти годы он заматерел, набрал вес. Волосы на голове поредели. Нельзя было определить его рост, но, судя по длинным рукам, можно предположить, что не маленький. А когда он продолжил беседу с посетителями, мои сомнения окончательно улетучились. В его дикции был небольшой изъян, что-то вроде небольшой картавости. Я это отметил еще тогда, когда мы с ним вели беседу в «бобике», а сейчас неожиданно вспомнил. Видимо, не без оснований считается, что наш мозг – это тот же компьютер. Записывает подряд все, что надо и не надо, а потом выдает на-гора необходимую информацию.

Это хорошо, что мы потом останемся одни и можно будет спокойно вспомнить события давно минувших дней. При посторонних, возможно, майору будет неудобно. Только я это подумал, как Пугачев неожиданно обратился к дочери:

– А собственно, зачем вам ждать? Надо расписаться и забрать копии.

Мы приподнялись и подошли к столу. Следователь открыл папку, достал нужные бумаги. Я невольно напрягся. А может, дочь была права и не нужно отвлекать человека от важных вопросов? Что-то говорить про шишки, да еще при посторонних людях. Как только Ксения расписалась за полученные документы, майор неожиданно обратился ко мне:

– У вас какое дело ко мне или вы вместе?

– Да, мы вместе, но у меня к вам маленькое дело, на одну минуту, не больше.

При этом я посмотрел на присутствующих, как бы прося разрешения. У меня промелькнула мысль, что сейчас получится как-то пафосно, чего я не хотел. Я предполагал просто вспомнить и посмеяться.

– Я хочу сказать вам спасибо!

Следователь посмотрел на меня без всякого удивления. Ведь его работа как раз и заключается в оказании помощи. По всей видимости, я далеко не первый, кто говорит ему об этом. Но, когда я вытащил из кармана зеленую шишку и положил на стол, он удивленно посмотрел на меня:

– Что это?

– Это шишка, товарищ майор!

– И что?

– Когда-то давно молодой милиционер помог мне сорвать эту шишку. Именно эту зеленую шишку. Было темно, лил дождь, но он посветил фонариком и нашел ее. А потом довез меня домой.

Поймал себя на мысли, что действительно получилось пафосно. Майор взял в руки шишку и стал сосредоточенно ее рассматривать. У него слегка приоткрылся рот, в глазах появилось легкое недоумение. Он смотрел то на меня, то на Ксюшу, то снова на шишку. Его «компьютер» лихорадочно работал, вытаскивая из глубины памяти события той ночи. Лишь спустя некоторое время он тихо и как-то неуверенно спросил:

– А это вы?

– Я! Возьмите эту шишку на память.

– Эта именно та шишка? Надо же!

Только теперь на его лице появилась улыбка. Когда мы выходили из кабинета, женщина спросила майора:

– А что такого ценного в этой шишке?

Закрывая дверь, я заметил, что майор Пугачев и его посетители сосредоточенно рассматривали зеленую шишку, как будто это было самое главное, ради чего они собрались в этом кабинете.

Потоп сверху

Проснувшись, я еще лежал в постели, когда услышал шум сверху – какие-то стуки, крики. Тут же раздался звонок в дверь. Жена открыла, и я услышал женское причитание.

– Николай! Вставай быстрее, у Наташки сверху кран сорвало, – громко ошарашила меня этой «радостной» новостью жена.

Я вскочил с дивана как ошпаренный, быстро натягивая одежду на ходу. В коридоре увидел сильно возбужденную соседку. Она что-то кричала, охала, кому-то грозила. Но главное, у нее в глазах была мольба о помощи.

– Коля, помоги! Фонтан воды заливает квартиру! Я уже позвонила в ЖЭУ, но они, сволочи, не едут. Надо перекрыть кран в подвале! Но я не знаю, как это сделать!

Глядя на обескураженную соседку, я задал ей самый необходимый в данной ситуации вопрос:

– А у тебя в квартире можно кран перекрыть?

– Нет, нельзя! Как раз он и отвалился! Я мебель двигала на кухне! – чуть не плача, проговорила Наташка. – Дети сейчас тряпками воду выжимают!

Что делать? Что делать, бежать быстрее в подвал! Так, первое: нужен фонарик. Несколько секунд ушло на выявление того, какой из двух лучше светит. Второе: подвал, наверное, закрыт, поэтому необходим молоток, чтобы попробовать сбить замок. Словно угадав мои мысли, Наташка сообщила, что подвал открыт. «Слава богу, – подумал я, – хоть в чем-то повезло».

И вот мы уже несемся с соседкой вниз, навстречу неизвестности. Я молча. Она – оглушая подъезд своими охами и ахами.

Много раз, видя открытую дверь подвала, я рассуждал, что было бы неплохо зайти туда и, не торопясь, разобраться со всеми кранами. Даже, правильнее сказать, необходимо это сделать, на всякий случай. Какие стояки идут на кухню, какие в ванную. Соответственно, где находятся краны на холодной воде, где – на горячей. Я был когда-то давно в подвале и знаю, что там нет той планировки, что в квартире. И сразу сообразить, что к чему, будет непросто. Но тем не менее мне хватило бы тогда десяти минут, чтобы спокойно, не суетясь во всем разобраться. Но я так этого и не сделал.

И вот теперь, когда жареный петух клюнул, я бегу по ступенькам, не имея четкого понимания, что перекрывать.

– Какая вода заливает? – спросил я на ходу.

– Холодная, – ответила соседка.

– Это хорошо, – зачем-то сказал я вслух.

– Почему «хорошо»? – спросила Наташка, недоумевая, уж не собираюсь ли я шутить в такой ситуации.

– Потому что горячая хуже! Ремонт гораздо дороже.

И вот мы в подвале.

– Где же этот нужный кран? – вслух спросил я себя.

– Перекрывай все подряд! – кричала Наташка, оглушая подвальное пространство своими воплями.

Абсолютно правильная мысль в такой ситуации. Быстрее будет все перекрыть, чем аналитически выискивать драгоценный кран. Я метался от стены к стене в предполагаемой зоне квартиры и закрывал все, что попадалось мне на пути. Хорошо, что сейчас краны, а не вентиля. Не надо крутить. Повернул ручку на девяносто градусов, и все. «Кажется все, больше не вижу», – сказал я соседке с чувством выполненного долга.

– Я побегу узнаю! – ответила она и стремглав кинулась на свой четвертый этаж.

– Кричи мне вниз! – успел я ответить ей вдогонку.

Я заскочил в подъезд в надежде услышать спасительный отбой. Через несколько секунд Наташка истошно закричала, что все по-прежнему, вода льет. Я кинулся обратно в подвал. Что же это такое? Где этот кран холодной воды, который нужно перекрыть? Вот стояки, несомненно, кухонные, а где же краны? Почему они должны быть в другом месте? Кто так проектирует?

Наташка бегала вокруг меня, продолжая истерить. С виду интеллигентная соседка матом костерила сантехников, которые упорно не появлялись, хотя она их вызвала. Сейчас затопит три этажа, а что дальше? Доказать свою непричастность к происшествию ей будет сложно. А как потом рассчитываться с соседями, когда она живет без мужа и с двумя детьми?

Мне тоже становилось не по себе. Ведь именно моя квартира пострадает в первую очередь. Где же этот чертов кран?

В подвальное окошко я увидел старушку – божий одуванчик. Я часто слышал, как она звала кошек, а потом долго их кормила из многочисленных тарелочек. Услыхав наши голоса, старушка наклонилась к окошку и спросила:

– Скажите, а вы не видели там серенькую кошечку?

Что ответила ей Наташка, я не берусь здесь цитировать. Собрав свои пожитки, старушка молча направилась по известному адресу.

Вот кран на горячей воде, идущий на кухню. Здесь же, по идее напротив, должен быть кран на холодной. Я посветил фонариком. Да вот же он, стоит на месте. Наверное, за полсекунды я перекрыл этот злосчастный кран. Почему я сразу не заметил его? Понятно почему. Поворотная ручка крана располагалась вдоль трубы с противоположной от меня стороны, и заметить ее в полумраке было непросто.

– Все! Перекрыл! – радостно закричала Наташка сверху, хотя я в этом уже не сомневался.

Поднимаясь наверх, я пытался представить, сколько воды успело натечь. Казалось, времени было достаточно. Но на самом деле я потратил в общей сложности не более пяти минут. Но еще несколько минут было до меня. Проскочив свой этаж, я сразу направился к Наташке помогать убирать воду. Ведь чем быстрее уберешь ее, тем надежнее защитишь свою квартиру.

Наташка, ее дети – все в панике бегали по квартире с тряпками в руках. Больше всего воды было на кухне. Оттуда она вытекала в коридор, а из коридора по комнатам.

– Давай тряпку! – крикнул я соседке. – Да не маленькую, лучше большое полотенце.

Минут тридцать работали мы в быстром темпе, выжимая воду в тазики и ведра. Наташка продолжала названивать в ЖЭУ, кричать на них и пугать самим президентом. Только когда мы закончили бороться с водой, приехали сантехники. То есть примерно через сорок минут после аварии. Можно только представить, сколько воды вылилось бы за это время.

Когда мы черпали воду, я предположил, почему до сих пор не едет бригада слесарей. У них там такая система, что до восьми часов утра работает дежурная бригада, а после уже дневные сантехники. Именно в это переходное время и произошла авария. Другими словами, первые уже закончили работу, а вторые еще не приступили. Именно это и подтвердил сантехник в личной беседе. Только кого устраивает это странное объяснение! Я его спросил:

– А что делать тогда? Дверь в подвале на замке, вас нет, вода течет!

– А тут только два варианта! – спокойно ответил сантехник. – Либо нас ждать, либо ломать замок и перекрывать самим.

Действительно, а какие еще варианты?

Потом мы пошли с Наташкой смотреть нашу квартиру. Лишь в двух местах возле труб были небольшие потеки.

– Сколько я вам должна? – спросила соседка, успокоившись.

– Нисколько, – ответил я. – Потеки от холодной воды высохнут, и не будет ничего видно. Хорошо, что кран сорвало не на горячей трубе!

Наташка, конечно, благодарила меня, а потом принесла «презент» – бутылку дорогого коньяка.

Вечером, выпив рюмку благородного напитка, я стал рассуждать. А если бы мне не удалось перекрыть кран? Но не нашел бы я его или дверь в подвал была б на замке? И сколько времени мы бы ломали эту дверь? И не факт, что это удалось бы сделать. Как мне потом поступать? Пришлось бы с бедной Наташкой решать финансовые вопросы или за свой счет делать ремонт. Можно сказать, что нам повезло. В моей голове засела фраза сантехника: «Тут только два варианта: или ждать, или ломать дверь». Что-то здесь не так, рассуждал я. Должен же быть какой-то третий вариант приемлемый.

После коньяка сосуды головного мозга расширились, и я, как мне кажется, нашел простое решение данной проблемы. Представители ЖЭУ должны выдать ключ от подвала в каждую квартиру и в придачу план с указанием твоих кранов по стоякам. И все. Следует, наверное, даже организовать «экскурсию» в подвал для жильцов. Тогда можно будет без всяких хлопот перекрыть кран самому в течение двух-трех минут. Вода не успеет проникнуть на нижние этажи. Да и ломать замки тогда не надо.

Выпив еще рюмку, я нашел еще одно суперрешение. Аварийная кнопка в квартире, которая перекрывает нужный стояк в подвале. И бегать никуда не надо. В наш век высоких технологий это не так уж проблематично.

А пока вы читаете этот рассказ, у нас в стране десятки, а скорее всего, сотни квартир терпят аналогичные бедствия. Бедные люди сейчас в эту минуту мечутся в панике, не зная, что делать с потоком воды. Как соседка Наташка. А потом суды, материальные затраты, психические расстройства.

Что думают об этой проблеме государственные чиновники из министерства жилищного хозяйства, мне не известно. Может быть, они живут в личных особняках и это дело их не касается. А может, у них просто нет хорошего коньяка для расширения сосудов.

Карма настигла

Когда-то давно, еще в советское время, поехали мы семьей на выходные к моему шурину. Они с женой купили домик с участком в деревне на берегу Волги.

Мы долго бродили по его огромному участку. «Двадцать соток», – с гордостью сообщил Сергей, показывая бесконечную череду грядок, кустарников и деревьев. Планы у него были наполеоновские. Построить со временем большой дом и жить потом здесь постоянно. Мои тесть с тещей тоже были здесь. Будучи на пенсии, они приезжали из города помогать сыну и оставались ночевать, когда этого желали.

Мое внимание привлекло одно сооружение посреди участка. Это был колодезный журавль. «Надо же, какие умные были наши предки, – рассуждал я, – как ловко придумали добывать воду. Так и старенькая бабулька легко поднимет с глубины ведро воды».

Когда мы подошли к колодцу вплотную, шурин сказал, что надо бы достать с десяток ведер кое-что полить, так как поливная вода будет только вечером. При этом он ловко вытащил ведро воды и понес на огород. Я тоже попытался поднять ведро. Благодаря противовесу, установленному на журавле, это не требует больших усилий. Вот только воды в ведре было не более половины. И со второй попытки то же самое.

Подошедший Сергей сказал, что здесь есть особенность при заборе воды.

– Сейчас я тебе покажу, – сказал он. – Нагни голову и смотри вниз.

Я опустил голову над колодцем, а шурин начал опускать за веревку ведро. Когда оно уже почти полностью достигло дна, он резко двумя руками дернул веревку книзу. Что было дальше с ведром, я не знаю, так как что-то сильно стукнуло меня по башке. Было ощущение, что кто-то подошел сзади и, пока я смотрел в колодец, ударил меня дубиной. Драчуном оказалась стрела журавля, усилие к которой и приложил мой родственник. Не помню уже, сыпались ли искры из моих глаз, но было очень больно, и я обхватил голову двумя руками.

В это время раздался истерический смех. Это смеялся мой тесть. Он оказался рядом и наблюдал эту картину. Сергей, поддавшись этому, тоже засмеялся. Со стороны это действительно было забавно. Но если бы кто-то из них оказался на моем месте, то, наверное, ему было бы не до смеха. Я продолжал почесывать свою черепушку, на которой уже образовалась шишка. Мои «недоброжелатели» никак не могли успокоиться. Ну правильно! На участке было тихо, спокойно, а тут, бац, такое «зрелище». Я не захотел больше доставлять им удовольствие и молча поковылял к домику. У этой старой халупы дореволюционной постройки были не только низкие потолки, но и еще более низкая входная дверь. Так раньше специально строили для того, чтобы зимой тепло зря не тратить. Я, получив нокдаун от журавля, забыл про это и со всего размаха влепился в косяк двери. Теперь на моей голове появилась еще одна шишка, на лбу.

Я улегся на кровать. Во мне кипела злость на своих родственников. «Вот тесть и шурин, хорошие, в общем, люди, но зачем же так смеяться над чужой бедой? – рассуждал я. – А если бы меня пришлось везти в больницу с сотрясением, что, тоже смеялись бы? Наверное, нет. А если он живой и с перекошенной физиономией чешет репу, то почему бы не поржать! Хорошо, что обошлось одной шишкой. Почему одной? Вторая шишка теперь тоже на их совести. Теперь я больной буду лежать весь день. Пускай сами воду таскают из этого дурацкого колодца.

Через пару минут в дом зашла жена. Осмотрев мои шишки, принялась их лечить. Обработала ушибы каким-то антисептиком, а потом, поковырявшись в холодильнике, приложила к моей голове что-то холодное. Почему-то мне вспомнились декабристки. Такие жены первыми помогут в трудную минуту.

Через полчаса пришли и мои «обидчики» справиться о здоровье. Я успел заметить их настороженные лица, но, увидев, что я живой, да еще улыбаюсь, они опять повеселели.

– А почему шишка на лбу? – спросил тесть. – Тебя же по затылку долбанули.

– Она переместилась, пока вы ржали, – ответил я.

– Я тебе совет дам, – начал Сергей, пытаясь удержаться от смеха. – У меня в сарае в углу лежит старая каска, от мотоцикла еще осталась. Так ты бери ее, надевай и ходи по участку. Я с тебя за нее ничего брать не буду.

При этом они с тестем опять дружно загоготали.

– Ладно, идите, не мешайте мне болеть. Будет еще и на нашей улице праздник, – с укором ответил я им вслед.

Я лежал до тех пор, пока меня не позвали обедать. Обедали мы все во дворе. В это время к нам зашел сосед, дядя Коля. Он принес огромный арбуз, как раз на десерт. Как только его разрезали, то невесть откуда налетели осы, мы только и успевали от них отмахиваться, хотя этого и не стоит делать. В это время внимательный дядя Коля участливо поинтересовался насчет моей шишки на лбу. Тесть, уплетая арбуз, по новой стал смаковать подробности происшествия. А как же, ведь дядя Коля не знает! Вдруг тесть резко вскочил, чертыхнулся, ударил себя по губам. Потом сказал:

– Кажется, меня оса укусила, не заметил ее на арбузе.

В подтверждение его слов нижняя губа тестя стала расти с такой быстротой, что вскоре стала похожа на огромный висячий вареник. Вот это было настоящая умора. Смеялись все: и женщины, и дети. Такого комичного дедушку они еще не видели. Цирк, да и только! Шурин мой тоже не мог сдержать смех и ржал примерно так же, как и утром надо мной. Я тоже остался небезучастным. А что делать? Одному тестю было не до веселья, хотя он держался молодцом, стараясь искусственно натягивать на себя улыбку.

В это время я вспомнил крылатую фразу баснописца Крылова: «Чужой беде не смейся, голубок». Потешались надо мной, теперь вот получи свое. Оса знает, кого надо укусить. Еще шурина надо цапнуть за верхнюю губу для равновесия. Часа три, наверное, тесть «радовал» нас своим «пельменем», после чего опухоль стала постепенно спадать.

После обеда мы пошли купаться на Волгу. Что, зря приехали на выходной? «Да, неплохо здесь жить, особенно когда будет хороший дом, – подумал я, спускаясь с крутого берега к реке. – Какой вид прекрасный – и на море можно не ездить».

Вечером мы стали готовиться к отъезду. Сергей, стараясь компенсировать причиненные мне неудобства, набивал мою машину овощами и фруктами. В этом ему помогал тесть со слегка припухшей губой.

– Да ладно, хватит вам таскать, – бурчал я, – машина с места не тронется.

– Подожди, еще яблоки остались.

– Да есть у нас свои яблоки на даче!

– Я что, зря сына на дерево загнал? Он уже, наверное, набрал. Возьми пакет, пойдем, пересыплешь из ведра.

Мы подошли к огромной яблоне. Сын Женька был высоко на ней. На ветке висело ведро, зацепленное на крючке из проволоки. Оно было уже почти полное.

– Давай, подавай мне, – сказал Сергей, а сам стал подыматься по лестнице.

Женька, сидя на ветке, стал опускать ведро, держа за проволоку. И когда ведро опустилось на верхнюю перекладину лестницы, крючок проволоки предательски соскочил с ручки ведра. Ведро перевернулось, и крупные яблоки сорта «мельба» устроили яростную бомбардировку Серегиной головы, плеч и спины. Увернуться, стоя на лестнице, было невозможно. Завершающим аккордом стало само железное ведро с остатками яблок, которое стукнуло шурина по голове.

Сергей медленно спускался с лестницы, посылая некоторые непечатные слова в адрес своего сына, сидящего на дереве. Я должен был отомстить шурину хорошим заливистым смехом. Но нет, даже улыбку не смог выдавить из себя. Наоборот, я чувствовал некоторую вину, поскольку яблоки собирали для меня. Но все же я не удержался, чтобы не сказать шурину, когда тот спустился с лестницы и потирал ушибленную голову:

– Серый, но нельзя же так! Ты ведь прекрасно знаешь, где лежит старая каска от мотоцикла. Лезть по лестнице вверх без каски – это сплошное безрассудство!

Мы вместе посмеялись, а затем собрали рассыпанные яблоки. Когда я ехал домой, то подумал: «Как так получилось, что уже в обед кара настигла тестя, а ближе к вечеру досталось и шурину? Что это значит? Просто случайность или это какая-то, неведомая нам сила решила за меня заступиться?»