Текст книги "Путь Невменяемого"

Глава 9
Вечный дефицит

Во время обеда Кашада представили патриарху Эль-Митоланов, и, когда перешли к десерту, старик потребовал от южанина изложить краткую биографию. И рассказать о его затворнической жизни в последние четыре года в рыбацком поселке.

Кремон же этот разговор не слушал, а, непринужденно вскрыв конверт, стал читать послание от султана. Ну и сразу стало понятно, что нехватка в отчаянных, но в то же время умных и удачливых героях существует во все времена и во всех странах. Когда-то Таррелон оказал Невменяемому огромную помощь, предоставив стартовую, невероятно полную на то время информацию о Сонном мире. Пожалуй, трудно было отыскать другого человека, который бы знал так много о дунитах и мог дать столько полезных рекомендаций. Ведь он совершал ночное путешествие двадцать семь раз. Ну и тогда же его величество Радужный отказался от всякой материальной благодарности, просто подарив эти сведения понравившемуся ему человеку. При этом не забыв добавить, что между друзьями так положено: сегодня я тебе помогу по твоей просьбе, а завтра и ты мне не откажешь в помощи.

Видимо, как раз сейчас это завтра и наступило. В письме делался упор на дружбу, на сохранение тайны и на то, что Таррелон вообще станет почитать Кремона чуть ли не за брата родного, если тот ему поможет. Причем и дело-то казалось с первого взгляда не особо сложным. Как извещалось в письме:

«…для тебя оно привычно и знакомо. Мои ученые отыскали один громоздкий, отлично сохранившийся артефакт. Причем он не только целехонек, но и в прекрасном рабочем состоянии. Доставив его во дворец, колдуны насобирали в него энергию, и он заработал. А чтобы ты сразу понял, о чем идет речь, открыто тебе сообщу, что у меня давно есть сведения о втором подобном саркофаге, который имеют в своем распоряжении представители королевской династии Майве в Спегото. Также мне известно, что, испытывая к тебе большое доверие, Дарина Вторая допускала тебя в помещение с подобным артефактом. Так что нетрудно догадаться, что ты в курсе, как это устройство Древних работает и для чего оно предназначено. Наверняка ты сможешь помочь при дальнейшем использовании имеющегося у нас саркофага. Может, и мои ученые справились бы, но трое добровольцев вывалились из устройства мертвыми, и дальнейшие исследования приостановлены до твоего прибытия.

Еще раз прошу и напоминаю о должной конфиденциальности. Понимаю, что своему королю ты наверняка расскажешь о нашей находке, да я и сам поделюсь этой информацией со своим венценосным коллегой, но мне не хотелось бы, чтобы о данном секрете узнали и трепались во всем мире.

Жду твоего прилета, все расходы по курьерской доставке на драконах за мой счет.

Крепко жму руку!»

…В самом деле, Невменяемый с подобным артефактом был хорошо знаком. Называлось устройство Древних довольно банально: «игровой имитатор», и, усевшись в него, можно было получить полное ощущение стремительного спуска с самого высокого пика планеты, пика Зари, или, как его называли в других странах, пика Смерти. Тот располагался в Зачарованной пустыне и имел уникальную высоту в четырнадцать тысяч метров. Усевшись в имитатор, человек словно падал в небольшом каркасе с вершины к подножию, делая кувырки с такой невероятной скоростью и перегрузками, что даже сильные, можно сказать, могущественные Эль-Митоланы теряли сознание, а порой лишались разума и умирали. Хотя были случаи, что и простые люди выдерживали это испытание, приходя в себя через сутки-другие. Взять хотя бы ту же Дарину Вторую, ее пропавшего в Зачарованной пустыне мужа или первую наследницу Элизу. Все они нисколько не колдуны, а в саркофаге выживали. Представители правящей династии просто обязаны были побывать в этом жутком устройстве, иначе все волшебные силы их замка и умение раздвигать волны озера Печали им были бы неподвластны.

Помимо всего, Кремон довольно близко подошел к разгадке некоторых тайн саркофага, и только чрезвычайная занятость, а потом и триумфальное открытие царства вьюдорашей помешали проверить правильность его выводов. При должном умении скорость имитации падения можно было регулировать, а следовательно, делать режим перегрузок более мягким, не приносящим смерти совершенно непривычным к подобному экстриму людям. Так что взглянуть на второе гигантское устройство в виде яйца, а также поработать с ним было бы очень заманчиво. И самое главное – нетрудно.

«Что стоит продлить свое турне на два-три дня? Или на пять? – размышлял Кремон, краем уха слушая застольный разговор. – В любом случае, огромной спешки у меня нет. А если Живая вода из Священного Источника поможет с излечением моего магического недуга, то вообще попытка проникнуть к Южному полюсу станет для меня вроде забавы или вместо боевого развлечения. Так что прежде всего – Спегото! Нет! Вначале повидаюсь с матерью, отцом и братом… Ну да. И только потом – в Салию…»

Мальвика первой не выдержала и прервала его размышления. Тем более что на балу она видела, кто и как передал это письмо. Маркиза указала на него глазами:

– Что-то интересное?

– Да нет, – ответил Невменяемый. – Султан приглашает заглянуть к нему на денек-другой, поохотиться на очередного монстра, наподобие Невидимого Сторожа, да закатить небольшой банкет с поеданием сонных плодов. У нас с ним это давнее и прочное хобби.

Маркиза вежливо улыбнулась:

– Только хочу тебе напомнить, что сын Таррелона, наследный принц Онтара, пылает к тебе жуткой неприязнью, ревностью и желанием отомстить. А ты ведь прекрасно знаешь, насколько онтарцы бывают хитры, коварны и непредсказуемы. Так что даже краткий визит в эту страну для тебя нежелателен.

Огюст сразу же поддержал девушку:

– В самом деле, в султанате тебе появляться не стоит. И сам знаешь почему…

– Да что вы заладили? – возмутился Кремон. – Что за жуткие и варварские пережитки прошлого? Можно подумать, что я мешаю принцу свататься к Элизе Майве! Насколько я слышал, он и так все время возле нее отирается.

– Может, ты лично и не мешаешь, – едко улыбнулся патриарх. – Но вот твой ребенок, о котором все говорят как о новом чуде света, принца сильно пугает. Даже если он и женится на Элизе по любви и у них все будет складно получаться, то его всю жизнь будет пугать падчерица, для которой не составит большого труда превратить провинившегося отчима в облачко пара или в комок слизи одним простым чихом. По крайней мере, о таких высказываниях принца говорит молва.

– Фи! Как не стыдно собирать всякие сплетни! – скривился нынешний владелец дома, посмотрев на старого. – В твои-то годы и прислушиваться к подобным слухам?

Огюст в долгу не остался:

– Не будешь сам прислушиваться к слухам – до моих лет точно не доживешь.

– Ха! Да столько вообще не живут!

Как ни странно, от такого утверждения рассмеялся именно патриарх, о котором говорили, что ему триста лет как минимум, но некоторые набавляли еще добрую сотню, а то и с солидным гаком. Кашад Низу деликатно поинтересовался:

– Уважаемый господин Огюст, а сколько вам лет?

Тот закашлялся вначале от такого вопроса, словно он был адресован молодящейся кокетке. Потом пожал старческими плечами и стал юлить:

– С годами все больше склероз разлагает память, так что подсчет стало вести очень сложно. Помню, как двести восемьдесят праздновали совсем недавно и все… Дальше как в тумане…

– Неужели не помните точно свой год рождения?

– Помню… Но он все время как-то меняется, и я уже не уверен, какой из них правильный… И помочь никто не может, многие меня помнят еще маленьким, но сами тоже склерозом страдают.

Над словом «многие» Кремон с Мальвикой особенно потешались, разыграв сценку в лицах: «А ты помнишь? Конечно!»

В общем, эта трапеза, как и последующие, к которым присоединились три инструктора по ускоренной боевой подготовке, поселившиеся в доме, проходила не просто живо, но и весело.

Ну а жизнь в доме потекла по вновь сформированному руслу. Работа в библиотеке, тренировки, ответы на письма и каждый вечер посещение какого-нибудь бала, приема, представления или солидного празднества. Благо подобные мероприятия проводились в Пладе ежедневно и в количестве не менее десяти штук в одно время. И организаторы каждого из них присылали пригласительные прославленному герою в обязательном порядке.

Кремон письмо султану написал чуть ли не сразу. Пообещал прибыть и оказать помощь в исследовании артефакта в течение месяца, максимум с половиной. Одобрил решение султана не спешить с разгадкой тайны древнего устройства, потому как особой ценности в магическом плане оно собой не представляет. А вот в плане развлекательном и немного познавательном – другое дело. Доказательства будут предоставлены во время визита.

Второй вечер, когда пара названых родственников отправилась к прославленному князю на юбилей, прошел тоже весьма замечательно. Мальвика нашла время гораздо больше пообщаться с красавицей баронетой и подружилась с ней окончательно. Так что когда Белери Шугерт впервые посетила «Каменную Радугу», ее там приняли как близкую подругу и как сердечную симпатию.

Разве что во время знакомства не смог скрыть удивления Огюст. А когда Мальвика увела новую подругу показывать дом, он цепко ухватил рванувшего следом Кремона за рукав:

– Что это происходит? Кто она такая и откуда взялась?

– Ну я же ее только что представил…

– Да я в другом смысле! Что за странная реакция у нашей юной маркизы?

– Почему странная? – вопросом на вопрос ответил Невменяемый, хотя на него самого порой находили сомнения. – Они подружились… Кстати, Мальвика столько кавалеров себе отыскала… Еще раз пять со мной выберется в свет и потом уже сможет веселиться с каким-нибудь женихом. Сама так говорила… Ей уже столько предложений сделали!..

– И она на них откликается? – с подозрением прищурился патриарх.

– Нет. Она в поиске самого-самого… Но веселится от всей души.

– Странно… Я вроде не сомневался в ее выборе… А чья, говоришь, баронета внучатая племянница? Вилия Пламенного? Хм! Ну да, чем старше ветеран, тем у него больше подрастающей родни… А сегодня куда отправитесь танцевать?

– Магический Совет устраивает торжественный прием с банкетом и балом. Но мы непосредственно к банкету постараемся подтянуться. Думаю, что нам простят отсутствие на официальной части мероприятия.

– Как же, как же… пусть попробуют только не простить, – захихикал старик. И, уже отпуская рукав, сменил тон на очень строгий и добавил: – Только ты бдительности не теряй! И в любом месте помни, что врагов у тебя не меньше, чем почитателей!

– Да что мне в Пладе может грозить?

– Не спорь! Забыл предыдущие покушения на тебя? Да только одни колабы за уничтоженную дивизию боевых Эль-Митоланов с литанрами тебя будут тысячу лет преследовать! Такого поражения у них за всю историю не случалось, и они тебе этого никогда не простят.

– Так ведь никто не знает!

– А тут и знать ничего не надо. Хватит мозгов любому сообразительному аналитику все, что надо, выведать да сопоставить по датам. Как тебя ни прикрывают, все равно твои следы можно везде отыскать.

– Так что мне теперь до скончания дней своих прятаться и из дому не выходить?

– Нет, отправься в Ледонию, расцелуйся с каждым черным цилиндром и попроси у него покаянно прощения, – в своей манере съехидничал старикан.

Понятное дело, что колабы не целовались. Да и сама подобная мысль любому здравомыслящему человеку могла бы показаться кощунственной – уж кого-кого, но этих разумных мира Тройной Радуги любили меньше всех. Даже вездесущие болары старались в Ледонии появляться как можно реже. Разве что оги по исторически сложившимся традициям почитали своих мощных и агрессивных соседей за старших братьев и истинных защитников. Да как недавно выяснилось, экзотические обитатели Западных островов приняли колабов за добрых и честных братьев по разуму.

Сам Кремон тоже прекрасно познал этих страшных на вид созданий. Пожалуй, ему удалось вжиться в то общество настолько, что он даже перестал питать к черным цилиндрам ненависть и даже восхищался их мощью, когда те трансформировались в боевые катки и ровным строем неслись по пересеченной местности. Вдобавок он еще и душу этих созданий понял и был уверен: они точно такие же разумные существа, как и остальные. Точно так же хотят мира, любят свою семью, стремятся к улучшению своего быта и к добрым отношениям с соседями. Точно так же любят, страдают и переживают. Так же, как остальные разумные, мечтают, фантазируют или наивно восторгаются.

Другой вопрос, что так уж сложилось исторически: иных по облику, неприятно пахнущих колабов исторгли из обитаемого мира, заставив жить в мрачных сырых ущельях Ледонии, и если бы не братская кооперация с огами, а скорей всего, грамотная политика цариц Галирем в этом отношении, то черные цилиндры давно бы вымерли. Ну и злость, ненависть, излишняя агрессивность дорвавшихся до власти правителей Ледонии вела к тому, что колабы постоянно воевали, стремились к нападениям и аннексии спорных территорий. Вот и проливалась кровь. Вот и создавалось отрицательное общественное мнение.

А когда-то, в древности, все разумные жили смешанно и дружно. И в том обществе невероятная мускульная сила колабов делала их основным стержнем любого коллектива, любых возрастных групп. По крайней мере, так утверждалось в расшифрованном трактате «Установки», том самом, который так удачно похитил лично Кремон во время своей разведывательной миссии в Ледонии.

И много чего другого разведал, и много чего иного выкрал, и много кого из самых агрессивных уничтожил.

Так что Огюст был прав. Как бы ни хотелось желать другого, но вряд ли колабы простят герою подобные деяния. Тут и снисхождения ждать не приходилось в связи с истечением срока давности. Разве что произойдет невероятный переворот в сознании черных цилиндров, случится нечто грандиозное или Кремона Невменяемого объявят национальным героем. Но пока к этому не шло. А средств, особенно в виде драгоценных камней, у правителей Ледонии имелось с избытком. Значит, если нет возможности лично уничтожить врага, можно для этой цели нанять профессиональных убийц. И, увы, подобные беспринципные наемники могут принести немало неприятностей.

Поэтому Невменяемый признал правоту патриарха с должным смирением:

– Хорошо. Постараюсь повысить бдительность и смотреть в оба.

И помчался догонять желанную баронету.

Следующие три дня прошли так же: часа два исследовательской работы, часа два тренировок, час прогулок с Торнадо, подготовка, а затем и сам выход в свет. Разве что прогулка с Торнадо стала совмещаться с дневным выездом в небольшой компании в окрестности Плады, в заповедные леса, раскинувшиеся на берегу Лакии. Вырубка деревьев здесь уже многие столетия велась только санитарная, так что леса вдоль главной водной артерии королевства поражали своей красотой и масштабностью. И, опять-таки традиционно, побережья в восточном направлении считались самыми красивыми. Там уже Лакия, после впадения в нее вод реки Вихи, становилась похожа на бесконечное озеро с медленным, но уверенным течением.

Единственное отличие последующих дней – лишь все более заметная влюбленность Кремона в очаровательную Белери Шугерт. Баронета отвечала герою полной взаимностью. До постельных отношений у них пока дело не дошло, но целовались они все чаще, все с большей страстью и почти не обращая внимания на окружающих.

А вот окружающие на усиливающийся роман реагировали по-разному. Большинство знатных людей в Пладе приходили в восторг и обсуждали каждую подробность в действиях самой популярной пары. Все-таки какое совпадение: конец затворничества великого героя так удачно совпал с его любовными похождениями. А вдруг и свадьба состоится?

Но были и те, кто пытались всеми силами не только помешать завязавшейся любви, но и расторгнуть ее. И после седьмого по счету бала два наиболее рьяных противника интимной связи между Кремоном и Белери – мужчина и женщина – встретились утречком для согласования действий.

Первым слово взял мужчина, да ему и положено было это делать по старшинству:

– Ну и сколько ты еще собираешься терпеть? Кстати, как он?

– Только полчаса назад, как вернулся. Сейчас уже спит с глупой улыбкой на лице, я проверила…

– А что ответишь на мой первый вопрос?

– Да, терпеть дальше у меня уже нет сил. Скорей всего, прямо сегодня вечером я не сдержусь и выцарапаю ей глаза. Или еще хуже: сделаю ее совершенно фригидной до конца жизни.

– Это не выход…

– Вот потому и старалась действовать без истерик и без эмоций. Только бы окончательно выбрать стратегию удара… Что у тебя с информацией?

– Удалось собрать более чем достаточно, – похвастался господин Огюст. – Хотя она и оказалась совсем не такого толка, как мы предполагали.

– То есть к наемным убийцам баронета не принадлежит? – с досадой спросила Мальвика.

– Никоим образом. Зато неслучайность ее появления можно считать доказанной. И столь своевременное знакомство – это спектакль. А некоторая информация о самой баронете дает нам право действовать в отношении нее более жестко и безжалостно…

– То есть? – молодая маркиза подпрыгивала от нетерпения, и патриарх Эль-Митоланов не стал тянуть с ответом.

Вначале они заподозрили слишком уж яркую красавицу во всех смертных грехах, приписав ей чуть ли не работу по найму со стороны колабов. Уж слишком странным показалось появление шикарной, соблазнительной и противоречивой баронеты именно два месяца назад в среде высшей аристократии Плады. Легенда происхождения совпадала с общепринятой: она и в самом деле считалась дальней родственницей Вилия Пламенного. Но кто сможет утверждать, что подкупленный убийца будет совершенно чужим человеком на этом празднике жизни?

Если бы удалось доказать, что Белери действует по заказу колабов, то ближайшее окружение Кремона просто уничтожило бы баронету, даже ничьим мнением по этому поводу не интересуясь. Именно для проверки этого варианта Огюст и задействовал все свои тайные и явные связи. И наконец-то нужная информация поступила в полном объеме.

На самом деле несравненная красотка оказалась гораздо более дальней родственницей старшего дознавателя, чем внучатая племянница. Этак раз в пять как минимум. Понятное дело, что пришлось копнуть и под самого Пламенного, и выяснились его далеко не личные интересы в этом деле. Оказывается, Вилия является чуть ли не лидером боевых Эль-Митоланов, которые задействованы в системах дознания, судебной и исполнительной власти королевства. Группировка никоим образом не являлась заговорщической, противозаконной, скорей это был элитный клуб высших, приближенных к трону военных, которые блюли свои общие ведомственные интересы. И, скорей всего, они решили подставить роковую красавицу для соблазнения прославленного героя, тем самым получая рычаги влияния на него.

Опытнейший патриарх не исключал и того, что тут мог быть замешан и сам Рихард Огромный. Если это по его указке была задействована программа укрощения Кремона с помощью любовных уз, то тогда тем более нельзя было действовать силовыми методами. С баронеты в таком случае и волосинка упасть не должна.

Вот потому сбор информации только усилился, и к этому утру поступили новые ценнейшие сведения. Оказалось, что мадемуазель Шугерт вовсе и не мадемуазель. А, скорей всего, человек с довольно-таки темным прошлым. Сама она прежде проживала в городе Гунотаре, крупном промышленном центре, расположенном на реке Лаконе. Но там девушка, а впоследствии и молодая Эль-Митолан, ничем особым себя не проявляла, в разбивании мужских сердец замечена не была и вроде как в крупных скандалах не участвовала. Но вот внутрисемейный скандал, который удалось сохранить в тайне от широкой общественности, все-таки произошел. Когда ей еще не исполнилось и шестнадцати, Белери сбежала из дому, разругавшись с родителями, и почти год ее не могли отыскать. Потом оказалось, что она проживает в городишке на острове Опора с каким-то полусумасшедшим непризнанным поэтом. И к моменту ее обнаружения уже имела на руках младенца от этого безродного виршеплета.

Вроде бы по законам королевства, если девушке исполнилось шестнадцать, она сама решает, с кем ей жить и как строить отношения с мужчинами. Так что соблазнителя по факту разврата привлечь к суду не получилось. Да только род Шугерт в тех краях имел максимально возможное количество рычагов давления и с умением применил их все. Незадачливого поэта удачно взяли на горячем, когда тот якобы способствовал крупной шайке воров, которые, хорошо владея своим ремеслом, обкрадывали богатые виллы и замки. Понять невозможно, в самом ли деле молодой отец был замешан в преступлениях или его грамотно подставили, но пожизненная каторга ему оказалась обеспечена.

Понятное дело, пока суд да приговор, бедную дочурку вернули вместе с ребенком в лоно семьи и окружили вселенской лаской и заботой. Да только она делала все возможное и невозможное, чтобы как можно чаще видеться с любимым. Свидания на каторжном руднике поблизости Гунотара разрешались, хоть и стоили по официальным меркам очень дорого. Да еще и неофициальные подношения следовало делать. В итоге Белери без всякого зазрения совести стала обворовывать собственную семью. Да так крупно, что родные за голову стали хвататься. И что только не делали, но больше двух дней красавица дома не могла высидеть: хватала дите в охапку и мчалась к каторжному месту, чтобы добиться очередного вожделенного свидания с любимым.

Даже по истечении шести лет и получении звания Эль-Митолана баронета продолжала вести себя премерзко и низменно, и постепенно даже ближайшие родственники стали считать ее изгоем. Ну и, самое главное, ей нужны были деньги, а от всех средств ее в семье отгородили полностью. Поэтому год назад начались и прочие темные делишки молодой колдуньи Белери. Теперь уже она сама оказалась замешана в крупном ограблении. Вот, кажется, тогда и вмешался в первый раз Вилия Пламенный в судьбу своей дальней родственницы. Вроде как она исчезла со страниц всех последних новостей, и где находилась, было неизвестно. По косвенным данным, ее готовили в одном из специальных центров молодых Эль-Митоланов. Хотя свидания с поэтом-каторжанином продолжались еженедельно.

– Из чего мы можем сделать вывод, – стал подводить итоги патриарх колдовского племени, – что наша юная коллега продолжает безумно любить поэта и в то же время вынуждена заниматься данным ей заданием по приручению и соблазнению Кремона. Примерные награды для нее за такой доблестный подвиг тоже просматриваются: пересмотр дела каторжанина и вынесение ему оправдательного приговора. А скорей всего, попадет под особую королевскую амнистию.

– Ничего не понимаю, – призналась Мальвика. – Если она любит другого мужчину, как она может улыбаться, а уж тем более целоваться с другим?! Тем более они вот-вот в постель вместе лягут. А то и вообще поженятся!

Старик улыбнулся:

– Малышка, не все такие гордые и принципиальные, как ты. Тем более что, скорей всего, и на саму Белери заведено дело, и если ему дадут ход, то она окажется на другой каторге. И тогда все: ни ребенка никогда не увидит, ни своего виршеплета. Не говоря уже о том, что имеются тысячи иных средств, чтобы заставить человека выполнять поставленные перед ним задачи. Да и себя вспомни, а? Ты ведь сумела себя пересилить, скрыть свою ревность и мило улыбаться, даже подружиться с баронетой.

Маркиза нахмурилась:

– Это для дела… Иначе я не смогла бы сберечь хорошие отношения с Кремоном.

– А у нее еще больше мотиваций.

– Так что будем делать? Не лучше ли раскрыть глаза ослепленному инстинктами «братику»? Все досконально выложить про эту Белери?

– И толку? Она без тени стеснения признается в своих прошлых похождениях, а наличие ребенка вообще к данным отношениям не относится. Скажет, что уже пять дней любит только его и… что дальше? Этот влюбленный болван поверит каждому ее слову и только крепче завязнет в ее сетях. У нас остается только одно средство, чтобы за один раз и сразу доказать все двуличие этого эфемерного на вид, но рокового создания. Чем грубей и прямолинейней мы будем действовать, тем доходчивей получится.

– Но я не хочу быть в этом замешана! Он меня возненавидит!

– Не бойся, малышка! Основную работу по организации сделаю я, я же буду отдавать жесткие приказы. Ты всегда с жаром и уверенностью сможешь утверждать, что я тебя чуть ли не силой заставил в этом неблаговидном деле участвовать.

– А он поверит?

– Если продумаем каждый жест и каждое слово, то никуда не денется. Вдобавок не только благодарен будет тебе и мне, но еще и чувство вины мы ему постараемся внушить. По отношению к тебе, что тебе пришлось поддаваться на мой грубый шантаж; а по отношению ко мне, что не прислушался к моим словам о его безопасности. Поняла?

Понять-то маркиза поняла, только вот никак не могла отделаться от сомнений:

– А вдруг он ее в порыве злости или ненависти убьет?

– Ничего страшного не случится, герою и это простят, – захихикал Огюст, но тут же вновь стал серьезным: – Да шучу я, шучу! Мы-то прекрасно знаем, на что он способен в этом плане. Кровожадности и ослепления разума за ним не наблюдается. Тем более стадия влюбленности еще не перевалила за тот опасный рубеж, после которого возникает желание отгородиться от всего мира. Он и работу продолжает, и тренировки проводит с полной самоотдачей. Следит, чтобы каждый день разнообразить оружие и нагрузку на иные группы мышц. То есть не забывает пользоваться мозгами. Значит, и в самый ответственный момент задействует их в нужном направлении.

После таких рассуждений Мальвика думала недолго:

– Хорошо. Как будем действовать?

– Да у меня уже все продумано!..

И патриарх Эль-Митоланов приступил к изложению своего плана.