Текст книги "Рассказы о В. И. Дале и его толковом словаре"

Юрий Нечипоренко
Рассказы о В. И. Дале и его толковом словаре

© Нечипоренко Ю. Д., 2024

© Клепаков А. И., иллюстрации, 2024

© Оформление серии. АО «Издательство «Детская литература», 2024

Читателям

Имя Владимира Ивановича Даля (1801–1872) в наши дни знает каждый образованный человек. Именно он составил знаменитый «Толковый словарь живого великорусского языка», в который вошли, по определению самого автора, «речения письменные, беседные, простонародные; общие, местные и областные; обиходные, научные, промысловые и ремесленные; иноязычные усвоенные и вновь захожие, с переводом; объяснение и описание предметов, толкование понятий общих и частных, подчинённых и сродных, равносильных и противоположных…».

Более полувека работая над словарём, Даль собрал и растолковал около двухсот тысяч слов. А в его «Пословицы русского народа» вошло более тридцати тысяч пословиц, поговорок и прибауток. Кроме того, Даль записал множество произведений русского фольклора. Большинство он передал А. Н. Афанасьеву для его известной книги «Народные русские сказки», а часть сказок пересказал для детей сам.

Но не только своими литературными занятиями и работой по собиранию словаря запомнился Владимир Иванович современникам и потомкам. О том, какой многогранной личностью был Даль, какие военные подвиги совершал, как стал известным хирургом, чем отличился на государственной службе, рассказал для детей писатель, автор познавательных и художественных книг, учёный-биофизик Юрий Дмитриевич Нечипоренко.

Заряженные пистолеты

Удивительно, что создатель знаменитого «Толкового словаря живого великорусского языка» Владимир Иванович Даль не был русским по национальности. Отец Владимира Даля – Иоганн Даль – был датчанином. В молодые годы он прославился знанием разных языков – и его пригласили работать в Россию. Тогда библиотеки знатных особ составлялись из книг на иностранных языках, и российской императрице Екатерине Второй был нужен библиотекарь, знающий эти языки. Царский библиотекарь – это очень почётное звание, ведь Иоганн Даль мог общаться лично с самой императрицей.

В Петербурге Иоганн Даль встретил Ульяну Фрейтаг, предки которой приехали в Россию из Франции, и влюбился в неё. Однако отец девушки был крайне недоволен профессией жениха:

– Библиотекарь? Что за дело? Разве это позволит прокормить семью?

И пришлось Иоганну ехать в Германию и получать медицинское образование. Через несколько лет он вернулся в Россию, став военным врачом, и женился на своей возлюбленной. Конечно, врач всегда найдёт работу, особенно в России, где в те времена медики были редкостью. Но свою любовь к книгам Иоганн не забыл – он собрал большую библиотеку литературы по медицине.

Вскоре Иоганн Даль принял русское подданство и сменил имя, его стали звали Иваном. Пока он служил в Петербурге, у него родилось двое дочерей. Но близость к императорскому двору стала для него опасной. Екатерину Вторую на российском престоле сменил её сын, Павел Первый, который отличался раздражительностью и горячностью. Он мог без повода отчитать и ни за что оскорбить любого человека. Одного из подчинённых он даже довёл своей руганью до сердечного приступа. Хотя новый император и стал крёстным отцом одной из дочерей Даля, Иван мог ожидать от него любой неприятности. По своей должности Даль обязан был докладывать о здоровье военных самому императору, что могло с легкостью вызвать его недовольство. Молодой врач, зная вспыльчивый характер Павла, даже носил в карманах два заряженных пистолета, чтобы в случае несправедливых оскорблений застрелить обидчика, а затем покончить жизнь самоубийством. Вот такие высокие представления о чести и достоинстве человека были у отца Даля!

Слава Богу, не понадобились Ивану Далю эти пистолеты… Павел Первый сам почувствовал опасность, исходящую от гордого датчанина, и не стал его оскорблять, а решил отправить служить подальше от столицы. Узнав об этом, Даль-старший и его супруга вздохнули с облегчением.

Построили русские власти в ту пору на Земле войска Донского на реке Лугани завод, который выпускал снаряды и патроны. Этот завод потом много лет снабжал боеприпасами российскую армию, выпуская по несколько миллионов патронов в год. А заводу нужен был врач. Вот так Даль с семьёй и оказался здесь, в Донецком округе войска Донского. В посёлке при Луганском заводе (вокруг которого позже вырос город Луганск) 10 ноября 1801 года и родился Владимир Иванович Даль.

Молодой моряк

Вскоре после рождения Владимира семья переехала в Николаев. Это был новый город в Причерноморье, основанный по указу Екатерины Второй в устье реки Южный Буг. Здесь строили суда и располагался штаб Черноморского флота. Отец Владимира Даля стал главным врачом флота.

Семья Далей была большой: у Владимира было двое старших сестёр и трое младших братьев. Дети любили дома разыгрывать сценки, много читали и ценили книги. В жизни семьи важное место занимала бабушка по матери, Мария Ивановна Фрейтаг, которая была известной переводчицей. Так литература с самого детства вошла в жизнь Владимира. Сыновья получали домашнее образование, а тринадцати лет от роду, в 1814 году, Владимир, вместе с младшим братом-погодком, был отдан в Морской кадетский корпус в Санкт-Петербурге.

Через три года в числе лучших учеников кадетского корпуса юный моряк Владимир Даль на бриге «Феникс» отправился к берегам Дании. С замиранием сердца ждал он встречи с родными краями своего отца. Но когда ступил на землю Дании, ничего в его душе не отозвалось. Тогда понял Владимир, что родная земля его – Россия и не может быть у человека двух родин… Была у Даля любимая пословица, которую он относил к себе, – «Где родился, там и пригодился». Кстати, в этом плавании оказался Владимир вместе с будущим адмиралом Нахимовым и другими будущими прославленными флотоводцами.

Закончив учёбу одним из лучших, Даль выбрал назначение на Черноморский флот и отправился в Николаев, где его ждала семья. По дороге на службу он услышал незнакомое слово – ямщик, глядя на небо, сказал:

– Замолаживает…

– Как-как? – переспросил Владимир.

– Это к теплу – затягивает небо облаками, – пояснил ямщик.

Далю это выражение показалось любопытным, и он тут же записал слово и его значение. Так пробудился у него интерес к языку, и с тех пор Даль стал записывать все вновь услышанные слова и их толкования… А слово «замолаживать», связанное с теплом и небесами, стало первым в ряду десятков тысяч слов, которые собрал он за свою жизнь.

В Николаеве семейство Далей сблизилось с семьёй Егора Зонтага, который занимал важный пост на Черноморском флоте. Зонтаг тоже был иностранцем по происхождению – выходцем из Соединённых Штатов Америки, но принял российское подданство и верой и правдой служил России. Его жена Анна была племянницей прославленного поэта Василия Жуковского, друга Александра Пушкина. Пока семья Зонтагов жила в Николаеве, в переводе Анны был опубликован роман Вальтера Скотта «Эдинбургская темница». Позже Анна Зонтаг переводила с разных языков и сочиняла сама повести и сказки для детей, став одной из первых русских детских писательниц.

Здесь, в Николаеве, Владимир Даль начал писать пьесы и даже составил дружеский кружок самодеятельных актёров, в котором разыгрывались его сочинения.

В это же время с ним произошёл неприятный случай, который Даль потом вспоминал с неохотой. Дело в том, что губернатором города тогда был адмирал Грейг. И так случилось, что очаровала адмирала молодая вдова, да так сильно, что он отдал в её руки все вопросы по снабжению флота. В городе поговаривали, что эта дама решала вопросы хозяйственной жизни флота так, что многое попадало в её карман. Офицеры при этом чувствовали себя униженными – и Владимир Даль сочинил стихотворение, рисовавшее подругу адмирала в неприглядном свете, но предусмотрительно не подписал его. Стих этот быстро разошёлся по городу. И, хотя автор не был указан, подозрение пало на Даля. Его взяли под стражу, но он не признался, что написал это стихотворение. Пока выяснялись обстоятельства дела и шёл суд, Даль просидел в заключении восемь месяцев. Решение суда было строгим – разжаловать в матросы! Однако Даль написал жалобу на имя императора – и всё удивительным образом изменилось: вместо разжалования его повысили в звании до лейтенанта и отправили служить на Балтийское море. Видно, слухи о злоупотреблениях адмирала дошли и до властей в Петербурге, и Владимира Даля, по сути, оправдали.

Университет

После скандала со злосчастным стихотворением стало ясно, что, несмотря на решение властей и перевод на Балтику, адмирал Грейг не даст Владимиру Далю в дальнейшем подняться по службе на флоте. К тому же и сам Даль разочаровался в морской службе: он видел, как много беззаконий творится вокруг. Ведь случай с адмиралом Грейгом был скорее правилом, а не исключением. Владимир понимал, что бороться со всеми злоупотреблениями у него не хватит сил и возможностей, а мириться с несправедливостью он не мог. Тогда стал вопрос о смене профессии. И здесь свою роль сыграли книги.

Отец Даля умер, не дожив до разразившегося скандала, а в наследство от него остались медицинские книги на разных языках – прекрасная библиотека, которую Даль-старший собирал на протяжении многих лет. И Владимир, посоветовавшись с матушкой, решил пойти по стопам отца – учиться на врача. Он поступил в Дерптский университет на медицинский факультет. Город Дерпт – когда-то его называли Юрьев, а сейчас он называется Тарту – это город в Эстонии с давними университетскими традициями. Именно здесь Владимир Даль не только обрёл друзей среди студентов, будущих врачей, но и сблизился с жившими тогда в Дерпте писателями и поэтами: Николаем Язы́ковым, Василием Жуковским, Александром Воейковым. Кстати, рядом с Дерптом служил его младший брат Лев, а вскоре сюда же переехала и его мать.

Зарабатывал на жизнь Владимир Даль, давая уроки русского языка, так как за обучение в университете первые два года ему приходилось платить самому, и только потом он был зачислен в учащиеся за казённый счёт.

А однажды произошёл такой случай. Узнав о приезде из России молодых врачей, которых в университете должны были подготовить в профессора, Даль заглянул к ним в дом с улицы и стал играть на губной гармошке мелодию «Здравствуй, милая, хорошая моя». Врачи были поражены непосредственностью русского студента. Так Даль подружился с Николаем Пироговым, ставшим впоследствии знаменитым хирургом, именем которого в наши дни названы улица и медицинский институт в Москве. Пирогов так вспоминал о Дале: «Какое счастливое у него сердце! Увидит знакомого – так и вспыхнет от радости! Это был, прежде всего, человек, что называется, на все руки. За что ни брался Даль, всё ему удавалось…»

Вот так и получилось, что именно в Дерпте Владимир Даль обрёл друзей на всю жизнь, полюбил науку и сам стал любимцем в семье своего преподавателя, знаменитого хирурга Ивана Филипповича Мойера.

Врач в войнах

Университет пришлось закончить раньше срока. В 1828 году началась Русско-турецкая война, и бывших студентов отправили на фронт, где свирепствовала чума. В наших войсках умерло больше половины докторов, не хватало фельдшеров… Далю приходилось делать сложные операции без помощи ассистентов. Он так уставал, что после многочасовых операций, бывало, засыпал прямо на раненом. Здесь Владимир Даль проявил себя с самой лучшей стороны как хирург, был награжден орденами и медалями.

Сразу после этой войны началась Польская кампания – тогда Польша была частью Российской империи, и в ней вспыхнуло восстание. И здесь Даль показал себя смелым и решительным человеком.

Корпус генерала Ридигера, в котором служил Даль, отступал под давлением превосходящих сил противника. Русские войска вместе с лазаретом, которым командовал Даль, были прижаты к реке. Чтобы уйти от погони, надо было переправиться через полноводную Вислу. Но сухопутные офицеры не представляли, как это можно сделать. И тут Даль, вспомнив морскую выучку, предложил навести понтонный мост из подручного материала. Дело в том, что его лазарет размещался рядом с винным заводом, где было много пустых бочек.

Даль связал бочки канатами, положил на них помост – и плавучий мост был готов! Русские войска вместе с артиллерией благополучно перешли на другой берег по этому мосту буквально на глазах у наступающих поляков. Но так как Даль с командой прикрывал отступление, передовой отряд польских офицеров успел окружить его. И тут наш герой не растерялся.

– Мне надо проверить свой лазарет, – заявил он полякам по-французски (а надо заметить, что офицеры обеих армий тогда общались между собой именно на французском языке) и понёсся вскачь к мосту. Здесь он крикнул: – Руби канаты!

Канаты держали отдельные части плавучего моста, и у них уже стояли солдаты из команды Даля, которые только и ждали этого приказа. Вслед Далю звучали неприятельские выстрелы, сзади стремительно приближались польские кавалеристы – но было уже поздно: мост рассыпался под копытами коней преследователей, и его быстро унесла река. За этот подвиг Даль получил награду – Владимирский крест с бантом.

После подавления Польского восстания Даль поселился в Петербурге, где стал знаменитостью: он прекрасно проводил самые тонкие офтальмологические (глазные) операции. Кстати, он одинаково хорошо мог оперировать и правой и левой рукой.

В это же время в литературных журналах стали появляться его стихи и рассказы. Он продолжал собирать слова – и начал сочинять сказки. И где бы ни появлялся Даль, он становился душой компании, ведь рассказывал он свои истории, пересыпая речь цветистыми народными поговорками да присказками, так что его невозможно было не заслушаться!

Знакомство с пушкиным

Когда Владимир Иванович Даль решил опубликовать свою книгу «Русские сказки, из предания народного изустного на грамоту гражданскую переложенные, к быту житейскому приноровленные и поговорками ходячими разукрашенные. .», то выбрал себе псевдоним «Казак Луганский» – по месту своего рождения в Луганском заводе и по характеру – он чувствовал в себе казачью смелость и отвагу. Этим именем Даль хотел показать свою близость к народу, любовь к которому переполняла его сердце. Даль в своей жизни совершал смелые поступки не только на поле боя, но и в битвах за справедливость, в противостоянии косности и глупости. И сказки он написал такие, что книгу эту власти приказали изъять, а самого сочинителя посадить за решётку! В те годы цензоры очень следили за тем, чтобы не было в сочинениях ни малейшей критики властей. Даль же в своих сказках неосторожно писал так, как думал народ о властях.

Но в этот раз в заключении Владимир Иванович пробыл недолго: его освободили в тот же день. Тогда на российском престоле был Николай Первый, и многие вопросы решались по его личному указанию. Несмотря на то что книгу Даля императору рекомендовали как особо вредную и неблагонадёжную, Николай быстро разобрался, что особой крамолы в ней нет и что написал её герой двух войн. Перед Далем извинились и выпустили его из заключения, однако тираж книги приказали изъять и уничтожить. У самогó автора осталось всего несколько экземпляров, и он решил преподнести один из них Александру Сергеевичу Пушкину.

Чтобы осуществить это решение, Даль мог подождать, пока Жуковский представит его поэту на литературном вечере или званом обеде, как это принято было тогда среди литераторов. Но не таков был Даль: он не стал ждать, а заявился со своей книгой прямиком в гости к Пушкину. Этот поступок характеризует Владимира Ивановича как смелого человека и как человека с чистыми побуждениями. Даль был уверен, что Пушкин оценит его сказки, и оказался прав! Пушкин был в восторге от сказок Даля – и с тех пор завязалась между ними самая искренняя дружба. Это была дружба людей, которые любили и ценили свой народ, свой язык, знали цену русскому слову. Пушкин горячо поддержал Даля, когда узнал, что тот собирает слова и их толкования. Поддержка поэта много значила для начинающего литератора. Хотя Даль был всего на два года младше Пушкина, слава Александра Сергеевича уже гремела по всей России, в то время как Владимир Иванович был ещё пока малоизвестным сочинителем с одной первой книгой…

Сказки казака луганского

Даль начинает своё сказочное повествование так: «Сказка из похождений слагается, присказками красуется, небылицами минувшими отзывается, за былями буднишними не гоняется…» О чём же эти сказки Даля? Что могло так не понравиться цензорам и чиновникам?

Первая сказка – «О Иване Молодом Сержанте, удалой голове, без роду, без племени, спроста без прозвища», который совершал подвиги, верой и правдой служа царю Дадону Золотому Кошелю. А царские приближённые, завистники, подхалимы и воры, оболгали Ивана. Но на помощь ему пришла прекрасная девица Катерина, ставшая его женой. Она волшебным образом помогла сержанту не только решить все невыполнимые задачи, которые ставил перед ним царь Дадон, но и победить самого Дадона, когда тот захотел убить Ивана. Интересно, что сложность задач, которые задавались Ивану, постоянно возрастала. Если первая задача была связана с математикой (пересчитать запасы зерна в царских закромах), вторая – со строительством (вырыть ров и построить крепостные укрепления), то третья, высшая, связана с музыкой – надо было добыть гусли-самогуды, «сами заводятся, сами играют, сами пляшут, сами песни поют». Музыка оказывается высшей в иерархии чудес. Нечто похожее есть в чудесах из пушкинской «Сказки о царе Салтане…», которая была написана в 1831 году и издана в 1832-м, как и сказки Даля!

В сказке Даля сержант сам становится царём и правит справедливо, в отличие от Дадона. Можно вспомнить пословицу: «Сказка – ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок», а подобных народных поговорок-намёков в тексте предостаточно. Тогда сразу станет понятно, почему сказка про простого сержанта Ивана и остальные четыре сказки из этого сборника: «О Шемякином суде и о воеводстве и о прочем», «О Рогволоде и Могучане царевичах», «Новинка-диковинка, или Невиданное чудо, неслыханное диво», «О похождениях чёрта-послушника, Сидора Поликарповича…», – так не понравились властям.

Ещё хочется заметить, что все сказки Владимир Иванович посвящал своим родным и друзьям – так, например, первую сказку он адресовал своим старшим сёстрам, Павле (Паулине) и Александре.

Оренбург

Литература открыла Далю многие двери: он познакомился с влиятельными людьми, и эти знакомства изменили его судьбу. Владимир Иванович подружился с писателем Алексеем Алексеевичем Перовским, известным нам под псевдонимом «Антоний Погорельский», автором первой русской литературной сказки «Чёрная курица, или Подземные жители». А тот представил его своему брату, генералу Василию Алексеевичу Перовскому, который в то время искал себе помощника: его только что назначили губернатором в Оренбург. И Даль в третий раз изменил профессию – из врача он стал чиновником по особым поручениям. Перед отъездом в эти дальние края, на Южный Урал, Владимир Иванович – моряк, врач, сочинитель, а теперь и чиновник – женился на семнадцатилетней красавице Юлии Егоровне Андре и прибыл в незнакомые места с молодой женой.

Эти земли населяли башкиры, казахи, киргизы и много других народов. Здесь проходила граница Российской империи с восточными княжествами. Самым влиятельным соседом было Хивинское ханство. Отношения с хивинцами у России были сложными: кочевые племена нападали на русские сёла, угоняли в плен людей. Здесь, на страже наших юго-восточных границ, стояли уральские казаки, но и с ними порой возникали серьёзные проблемы. За полвека до приезда Даля, в семидесятых годах XVIII века, в этих краях шла настоящая война. Власти с помощью армии подавили народное восстание под предводительством казака Емельяна Пугачёва, объявившего себя чудесно спасшимся царём Петром Третьим, внуком Петра Великого.

Первым заданием Даля на новом месте службы было объехать область уральского войска. Целый месяц ездил Даль по дальним станицам, знакомился с бытом казаков, не забывая записывать все услышанные незнакомые слова. А как вернулся в Оренбург – новость! Как снег на голову из столицы пожаловал сам Пушкин! В городе переполох: что делать? Как встречать великого поэта? Оказалось, Александр Сергеевич приехал собирать сведения о пугачёвском бунте.

Пушкин был коротко знаком с губернатором Перовским и, заглянув вначале к нему, потом остановился у Даля. Несколько дней провёл Владимир Иванович с поэтом, ездил с ним по казачьим крепостям и станицам, выспрашивал старожилов, что они знают, что помнят о бунте уральских казаков. Пушкин потом использовал эти сведения в своих произведениях – «Истории Пугачёвского бунта» и «Капитанской дочке».

Живя в Оренбурге, Даль продолжил расширять круг своих занятий. Выполняя поручения губернатора, благодаря своим научным склонностям, да и просто любознательности, Владимир Иванович составлял и публиковал статьи и доклады по этнографии и ботанике, занимался дипломатией, даже участвовал в военном походе на Хиву. По широте знаний и разносторонности интересов его можно было сравнивать с Ломоносовым: Даль издавал учебники по ботанике, восточные сказки, описывал историю и быт восточных народов, изучал языки татар и башкир. А ещё Даль пел – да, вместе с женой они занимались музыкой, пели в дуэтах и трио. Здесь же, в Оренбурге, у них родились сын и дочь… Но вскоре семью постигло горе – Юлия Егоровна умерла. Это была большая трагедия, ведь Владимир Иванович очень любил свою жену. Но маленьким детям нужна была мама – и как ни убивался чиновник по особым поручениям, через полтора года он женился второй раз. Его избранницей стала дочь героя войны 1812 года Льва Васильевича Соколова Екатерина, и в этом браке у него родилось трое дочерей.

Именно в Оренбурге нашёл Даль своё призвание – служить на государственных должностях. И дальше уже до конца жизни он оставался чиновником – вначале в Петербурге, затем в Нижнем Новгороде. И всюду, как мог, защищал людей бедных, ходатайствовал за крестьян, строил для них больницы. Это служение он совмещал с литературной работой – в лучших журналах двух столиц, Москвы и Санкт-Петербурга, выходили его повести, рассказы и очерки, критики ставили Даля в первый ряд русских писателей, сразу за Пушкиным и Гоголем.