Текст книги "Америка против Китая. Поднебесная сосредотачивается на фоне пандемии"

Пропагандистские и политические кампании

В условиях начавшейся многоликой «холодной войны» важным полем боя становится идеология. За годы «реформ и открытости» либеральные ценности Запада заняли прочное место в духовной жизни китайской элиты. Они приходили через миллионы выпускников американских университетов и филиалы американских учебных заведений в самом Китае. Через прозападную профессуру и политологов, установивших тесное взаимодействие с заокеанскими коллегами. Через отправивших свои капиталы и семьи на Запад чиновников и предпринимателей. Через произведенную специально для Китая или продублированную в Гонконге и на Тайване продукцию Голливуда.

Опасность «выцветания красного цвета» осознавалась руководством КПК и в 80-е, и в 90-е годы. Она служила предметом рассмотрения на специальных совещаниях и пленумах ЦК КПК. Однако системная работа по противодействию чуждым не только «красному дракону», но и самой китайской цивилизации установок началась лишь с приходом Си Цзиньпина. С точки зрения долгосрочной идейной борьбы важную роль сыграла программа «Китайская мечта о великом возрождении китайской нации». Эта многопрофильная стратегия включает экономические, политические, военные, дипломатические и, конечно, идеологические аспекты. В условиях возникшего «духовного вакуума» она дала второе дыхание патриотическим устремлениям китайцев, особенно молодежи. Она вернула интерес к многовековым источникам китайской мудрости, работам мыслителей Древнего Китая. Она возродила уважение к собственным демократическим традициям – революционеров во главе с Сунь Ятсеном, участников «движения 4 мая» 1919 года, первых коммунистов. Стратегия дополнялась тактическими операциями, роль идеологических контратак стали играть мощные идеологические кампании. Первая из них развернулась осенью 2016 года и продолжается, хотя и с меньшей интенсивностью, по сей день. Она строится вокруг важнейшего эпизода в истории Компартии – Великого похода.

Патриотическая матрица Великого похода

20 октября 1936 года измученные двухлетними скитаниями по труднодоступным районам, бомбежками и атаками гоминьдановских войск, истощенные голодом и болезнями отряды китайской Красной Армии вошли в горный городок Яньань на северо-западе Китая. Прошли 10000 километров, преодолели 18 горных цепей и форсировали 24 крупные реки. Окропили кровью места десятков сражений, сотен боев и тысяч столкновений с кадровыми частями Гоминьдана, с отрядами местных милитаристов. Обозначили свой маршрут могилами тысяч обмороженных, сорвавшихся в пропасти, умерших от голода и болезней. Этот массовый подвиг по-китайски называется «Длинный поход» и прославляется как пример стойкости и веры в победу даже в самых трагических обстоятельствах.

В русском языке есть несколько выражений, ставших символами Китая. Великая стена, Великий шелковый путь, Великий канал и, конечно, Великий поход. Пожалуй, из всех «великих» в нынешней России меньше всего знают о Великом походе. За полвека исследований Китая мне посчастливилось побывать в нескольких местах, связанных с Великим походом: Я пробирался по горным тропам и подземным ходам, осматривал превращенные в казармы и госпитали пещеры, изучал экспозиции в столичных и местных музеях, фотографировал величественные мемориалы на местах побед и поражений. Получив даже это неполное представление о труднейших условиях стратегического отступления, обеспечившего впоследствии стратегическое наступление и окончательную победу КПК, я понял смысл китайской пословицы «проиграть сто сражений, но выиграть войну».

Думаю, что главное значение Великого похода состоит в том, что в тяжелейшие годы антияпонской войны удалось вывести из-под сокрушительного удара противников (внутреннего противника – гоминьдановцев и внешнего – японцев) тот сгусток политической воли к сопротивлению, который представляло собой руководство Компартии. Если бы оно было уничтожено врагами, то история антияпонской войны да и всей Второй мировой войны на Тихоокеанском театре сложилась бы иначе.

Скорее всего, без коммунистической альтернативы капитулянтские силы в Гоминьдане пошли бы на прекращение сопротивления, как это и сделал один из руководителей партии Ван Цзинвэй. Этот «китайский Власов» в 1940 году на землях нескольких оккупированных провинций создал на штыках японцев марионеточную «Китайскую Республику» со столицей в Нанкине. «Нанкинское правительство», китайский вариант французского режима Виши и прочих коллаборационистских режимов, боролось с непокорившимися гоминьдановцами во главе с Чан Кайши и с коммунистами во главе с Мао Цзэдуном. Оно имело свою почти миллионную армию и в 1943 году даже объявило войну США и Англии.

Поражение во Второй мировой войне на стороне Японии стало бы для Китая еще одной трагедией исторического масштаба. Поднебесную вполне могла ждать участь Германии – разделение на зоны оккупации стран-победителей, огромные репарации. Судьба нынешней «недосуверенной» Японии тоже вряд ли вдохновляет. Вместо этого ужасного сценария Компартия написала совсем другой. Она навязала патриотической части руководства Гоминьдана Единый антияпонский фронт и вынудила Чан Кайши принять верную сторону в мировой войне. Ценой колоссальных жертв и с помощью Советского Союза и других союзников Китай вышел из 14-летней антияпонской войны победителем, вернул себе достойное место великой державы на мировой арене и в ключевых международных организациях. Нынешние успехи Китая базируются на фундаменте суверенитета и территориальной целостности, обеспеченных статусом державы-победительницы, одного из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН.

Великий поход стал плавильной печью, в которой была отлита непреодолимая воля к победе, способность двигаться к стратегической цели через преграды и периоды временных неудач. Так закалялась сталь особой китайской марки. Эта сталь оказалась нержавеющей. Выжившие в годы антияпонской и последовавшей гражданской войны, перенесшие незаслуженные репрессии в годы «культурной революции» большевики-ветераны возглавили поход к мирному возвышению Китая.

Говоря современным языком, они создали «матрицу» патриотизма, самопожертвования и предприимчивости. Эта матрица была опробована ими в ходе нового Великого похода маршрутом «реформ и открытости», когда по лекалам «освобождённых районов» создавались специальные экономические зоны, складывался «социализм с китайской спецификой». Эту матрицу они смогли передать новым поколениям китайских коммунистов, которые в наши дни реализуют долгосрочную программу «Китайской мечты».

Сохранение этой матрицы и передача ее следующим поколениям представляется мне крайне важным делом, задачей исторического значения. Лишившись «матрицы Великого похода» Компартия Китая может превратиться в заурядную, хотя и огромную по масштабам сеть административного управления без центрального сервера, без мобилизующей пассионарную часть нации сверхзадачи. Если китайская нация под влиянием западной цивилизации погрязнет в индивидуализме и стяжательстве, разврате и вседозволенности, то ее совокупная мощь неизбежно начнет сокращаться. Китай утратит свои конкурентные преимущества, которые собственно и позволили ему вырваться вперед в соревновании держав и цивилизаций.

«Не забывать изначальные ценности, выполнить историческую миссию»!

Естественным продолжением кампании Великого похода стала развернутая сразу после окончания XIX съезда новая политическая кампания «Не забывать изначальные ценности, выполнить историческую миссию»! Как представляется, ее авторы ставят перед собой как минимум две цели.

Во-первых, надо снова напомнить нынешним, в массе своей вполне благополучным китайцам о пройденном за минувшие десятилетия тяжелом и стремительном пути к возрождению Родины. Напомнить о повальной нищете, царившей в Поднебесной каких-то 70 лет назад. Напомнить об «изначальных ценностях» – идеалах коммунизма, независимости, справедливости, за которые сражались на полях битв и страдали в тылу не какие-то легендарные герои, а их собственные отцы и матери, дедушки и бабушки. При этом важно напомнить, что обещания, которые давала Компартия, на глазах нынешних китайцев становятся реальностью: полностью покончено с нищетой, обеспечен достаток большинству, Китай стал независимой державой, которой может гордиться каждый ее гражданин.

Во-вторых, необходимо мобилизовать народ на реализацию долгосрочного плана «великого возрождения китайской нации». Уже достигнутые с 2012 года успехи убеждают в правильности пути и в реальности достижения окончательных целей. «Выполнить историческую миссию» будет не так просто – недаром Си Цзиньпин еще накануне «торговой войны» и эпидемии коронавируса предупреждал о неизбежности появления «черных лебедей», о высокой вероятности возникновении неожиданных катаклизмов, новых препятствий на пути мирного возвышения Китая. Напоминание о личной сопричастности к истории должно помочь общенациональной мобилизации, вызвать готовность даже идти на жертвы на нынешнем этапе борьбы.

Конечно, каждый человек по-своему понимает лозунги, которые сейчас встречаешь практически на любой улице любого города или даже деревни. Скорее всего, пропаганда действует с разной эффективностью на людей разного возраста, образования, достатка. Возможно, красных полотнищ с восемью золотыми или белыми иероглифами стало слишком много. Ретивые местные чиновники, как всегда, стараются «быть святее самого Папы». Но поставленной цели пропагандистские кампании так или иначе все равно достигают – китайцы готовятся внести свой вклад в общенациональное дело великого возрождения Поднебесной.

Мобилизация экономики

Мобилизация в условиях начинающейся холодной войны запаздывает не только в области реформ партийных и государственных структур и в духовной сфере. Поворот огромного корабля «Китай» в открытом море мировой экономики не успел завершиться, да он и не мог завершиться так быстро. Начавшаяся в рамках плана «Китайская мечта» переориентация производства с обслуживания внешних рынков на рынки внутренние не достигла оптимальных ориентиров.

Для Китая остаются важными не только экспортные поступления, по-прежнему значительно превышающие затраты на импорт. Необходим также приток передовых технологий, попадающих преимущественно через совместные с западными компаниями предприятия. Не случайно именно по этим целям были выпущены первые залпы американской «холодной войны». Не случайно Пекин хотя и отвечает на санкции и иные ограничения, но пока старается отвечать не зеркально, а асимметрично, идет подчас на выглядящие неравноправными компромиссы, на первый взгляд даже «прогибается».

Пекин не то чтобы застали врасплох, к 2018 году он уже прошел немалую часть пути к достижению «Китайской мечты». Еще в 2014 году Си Цзиньпин начал перенос центра тяжести всего экономического развития Китая с завоевания внешних рынков на создание емкого внутреннего рынка. Методом реализации этого далеко идущего замысла стало создание зажиточного среднего класса, способного превратить национальную экономику в «вечный двигатель» самодостаточного цикла производства и потребления. Фактически была сделана ставка не на 300 млн. американцев или 500 млн. жителей Евросоюза, а на 1 млрд. 400 млн. собственных граждан. Политика, получившая название «новая нормальность», означает справедливый возврат долгов, которые накопились за четыре десятилетия начатой Дэн Сяопином политики «реформ и открытости». Тяжкий и скудно оплачиваемый труд сотен миллионов тружеников позволил Китаю за 40 лет стать «мастерской мира», накопить огромные финансовые запасы (3,1 трлн. долларов валютных резервов к концу 2018 года).

Теперь маятник качнулся в другую сторону. После 2012 года доходы жителей страны ежегодно повышались на 7,4 %, благодаря чему численность среднего класса к 2018 году превысила 400 млн. человек. Вклад конечного потребления в экономический рост составил больше половины – 55 %. По средней заработной плате в городах в конце 2017 года Китай опередил Россию – 5630 юаней в месяц (примерно 55 тыс. рублей) против наших 30 тыс. рублей.

Но все же, как говорится, «на войне как на войне». Китай остается в цейтноте, не успевает отмобилизоваться перед лицом превосходящих сил противника, на преодоление «развода» с Америкой требуется время. Объем ВВП КНР сейчас составляет 60 % американского. Это много, но не достаточно. Как ни стараются пекинские переговорщики умиротворить Вашингтон, смягчить и отсрочить очередные удары, перемирия в торговой войне вряд ли продлятся долго. Эксперты предсказывают уже в обозримом будущем введение новых торговых барьеров на американском рынке, внеэкономические меры воздействия на страны-союзницы, ускорение глобального разрыва устоявшихся производственно-сбытовых цепочек Антикитайская холодная война вполне способна если не нарушить поступательное движение, то замедлить его, вынудить искать обходные пути, как это случалось с колоннами коммунистов во время Великого похода. Именно к таким маневрам можно отнести первую фазу китайско-американского торгового соглашения, заключенного 15 января 2020 года. Можно вспомнить об изъятии из внутренней и внешней пропаганды упоминаний о программе «Сделано в Китае 2025», призванной обеспечить к означенному году первенство Поднебесной в ключевых научных и технологических областях. Эта программа, говорят, довела президента Трампа до бешенства, и его представители на торговых переговорах посоветовали своим китайским коллегам «не дергать тигра за усы».

Американские торговые санкции и атаки на высокотехнологичные отрасли бьют по китайской экономике с разным эффектом. Практически не затрагивая провинции Северного, Северо-Восточного и Северо-Западного Китая, они приобретают удвоенную силу в приморских регионах, в Центральном Китае. Именно там сконцентрированы производства, ориентированные на американские и европейские рынки, которые многие годы были «локомотивами» китайской экономики. Концентрируя санкции на высокотехнологичные отрасли, Вашингтон стремится разжечь недовольство в приморских провинциях Китая, ослабить там позиции Компартии. Намекая на возможность развертывания санкционного фронта до масштабов антироссийских, проведения точечных ударов по зарубежным счетам и имуществу китайской «офшорной» элиты, США надеются противопоставить партийному руководству немалую и весьма влиятельную прослойку людей, обогатившихся за последние десятилетия, а также связанные с ними коррупционными цепочками партийные, административные и военные кадры.

Трамповские «точечные удары» и массированная стрельба «по площадям», безусловно, наносят ощутимый ущерб Китаю. Рост ВВП КНР в 2019 году составил 6,2 %, при этом, по расчетам китайских экспертов, в результате санкций он потерял от 0,8 % до 1 % ВВП. Стоит напомнить, что за 2012–2017 годы темпы роста в среднем составили 7,2 %, что ниже предшествующих рекордных десятилетий, хотя все равно значительно выше среднемировых (2,6 %).

Асимметричный ответ Китая

Каковы же будут ответные меры Китая? Они вряд ли станут «зеркальными». Можно сократить закупку соевых бобов и таким образом настроить против Трампа его избирателей на Среднем Западе США. Можно приостановить закупки автомобилей и самолетов «Боинг», поставки необходимых американской промышленности редкоземельных металлов с похожим эффектом для внутриполитической жизни Штатов. Можно начать ускоренный вывод сотен миллиардов долларов из Америки, подорвать устойчивость ее финансовой системы. Но еще лучше вместо негативной повестки выбрать позитивную – повысить конкурентоспособность Китая и ослабить все еще немалую зависимость от рынков США и Запада в целом.

Поддерживать приемлемые темпы роста экономики помогут испытанные средства, в том числе вложения в создание инфраструктуры – железных и шоссейных дорог, воздушных и водных путей сообщения, трубопроводов, электрических сетей, новых городов. Накопленные за годы «мирного возвышения» резервы позволяют оплатить самые масштабные и дорогостоящие проекты.

Ключевую роль, причем и экономическую, и политическую, призвано сыграть стимулирование роста среднего класса или, как говорят в Китае, «людей со средним уровнем доходов». В минувшие несколько лет эта группа населения расширялась быстрее, чем темпы роста ВВП. После 2012 года доходы жителей страны ежегодно повышались на 7,4 %, благодаря чему численность среднего класса к 2020 году достигла 440 млн. человек. Вклад конечного потребления в экономический рост КНР составил больше половины – 55 %.

Теперь, при ожидаемом замедлении темпов роста ВВП до 5 % в год, важно найти новые пути превращения Поднебесной в страну победившего среднего класса. Уже в конце 2020 года будет покончено с нищетой в масштабах всего Китая. В его истории такого не было никогда! В современном мире ни одна страна не добилась вывода из бедности 100 млн. человек за восемь лет! Еще через десять лет, к 2030 году, по оценкам американских экспертов из Института Брукингса, средний класс будет насчитывать 850 млн. человек, то есть свыше 70 % жителей Поднебесной.

За счет чего в Китае намерены расширять класс покупателей, средний класс? Продолжается снижение налогообложения малого и среднего бизнеса. С 25 % до 12,5 % понижен налог на прибыль малых и средних компаний. Для стимулирования потребительского рынка была поднята планка ежемесячного заработка, не облагаемого подоходным налогом. Теперь это в пересчете на наши деньги до 50 тыс. рублей в месяц.

Средний класс будет продолжать расти в своих верхних сегментах. Заканчивается период жесткого экономического контроля и усиливается поощрение инновационной и предпринимательской деятельности. Снижаются налоги на предпринимателей. Отменяется система обязательного одобрения инвестиционных проектов властями, вместо этого создается ограниченный «негативный список» в областях, затрагивающих национальную безопасность и международную деятельность. Сохраняя плановую систему и командные позиции в финансах, крупной промышленности и транспорте, компартия Китая поощряет частную инициативу, рыночный сектор. Уже сейчас на него приходится около 80 % занятых, около 60 % ВВП, более половины налоговых поступлений и почти 70 % китайских инвестиций за рубеж.

Серьезный источник – это превращение работающих в городах деревенских жителей-мигрантов в полноценных граждан и потребителей. Армия мигрантов в конце 2018 года оценивалась в 270 млн. человек! С поэтапной отменой прописки хукоу и других ограничений «понаехавшие» смогут прописаться в городах, получить стандартный доступ к медицинскому обслуживанию и образованию, пенсионному обеспечению.

Нижние сегменты среднего класса вырастут также за счет развития общенациональной пенсионной системы. На конец 2015 года в Китае насчитывалось 222 млн. человек старше 60 лет. В 2010 году впервые в истории Китая были введены пенсии для всех категорий населения. Пока разница в величине пенсий очень велика, выплаты сельским пенсионерам еще очень малы. Но уже в 2020 году 90 % жителей страны получат карты соцстрахования, гарантирующие минимальные стандарты обеспечения жизни. Бедняки и пенсионеры станут больше потреблять, станет лучше им и всей национальной экономике.

Росту внутреннего рынка будет содействовать еще и политика «открытых дверей» как для экспорта своей продукции, так и импорта зарубежных товаров. Из главного экспортера мира Китай на глазах превращается в важнейшего импортера. С 2018 по 2022 годы ожидается закупка товаров на астрономическую сумму – 8 трлн. долларов. Впервые в мире Китай стал проводить не экспортные, а импортные ярмарки. В Шанхае в 2017-м и 2019 году с большим успехом прошли международные выставки-продажи. Объем сделок в 2019 году превысил 1 трлн. долларов!

Мобилизация обороны. «Зима близко»!

Созданный в годы войны сопротивления японской агрессии «Марш добровольцев», а сейчас – гимн Китайской Народной Республики, гласит: «Вставайте, кто рабства больше не хочет! Свою кровь и мясо превратим в новую Великую стену»!

Сейчас, конечно, Китаю не понадобится приносить жертвы, соизмеримые с теми, что потребовались с 1931 по 1945 год – 35 млн. человек! Однако нынешняя ситуация с безопасностью Поднебесной явно не располагает к благодушию. «Зима близко!». Этим рефреном из популярного телесериала можно охарактеризовать стратегическую обстановку разворачивающейся холодной войны.

Вашингтон в 2017 году официально зачислил КНР наряду с Россией в главные стратегические противники. Ради развертывания по периметру наших и китайских границ ракет среднего и малого радиуса действия разорван важнейший договор, сдерживавший производство и размещение ракет этого класса, ДРСМД. Ускоряется перевооружение баз в Японии, Южной Корее, там размещаются системы ПРО, призванные обесценить российский и китайский ракетно-ядерные потенциалы. Корабли и самолеты 7-го флота США все чаще входят в воды вокруг островов Южно-Китайского моря. Повышается температура вокруг традиционного очага напряженности – Тайваня. Американские власти подстрекают сепаратистски настроенное руководство к провозглашению независимости. Вооруженные силы Тайваня получают все больше американских самолетов и подводных лодок, другую военную технику.

Все эти действия можно рассматривать как «артподготовку» к «горячей войне» между Америкой и Китаем, сценарии которой обсуждаются в экспертной среде и даже на страницах СМИ. Что уж говорить о разработках Пентагона и разведывательного сообщества. Для Китая складывается ситуация явной и непосредственной угрозы.

Неудивительно, что Китай предпринимает адекватные контрмеры. Как и в случае с торговой войной, они не зеркальные, а асимметричные. Стоит учитывать разницу в финансовых возможностях НОАК и американских вооруженных сил. В 2019 году военные расходы КНР выросли на 7,5 % и достигли 175 млрд. долларов (1,19 трлн. юаней). Эти внушительные суммы, тем не менее, составляют лишь четверть от военного бюджета США. В Народно-освободительной армии Китая (НОАК) служат 2 млн. человек, а в вооруженных силах США – 1,4 млн. Общепризнанно, что у США огромный перевес в ядерном арсенале, при том что Пекин держит в секрете свои параметры. Ракетная «линейка» НОАК за последние годы получила быстрое развитие и ныне включает практически все виды баллистических ракет разного радиуса действия, в том числе с боеголовками индивидуального наведения и входа в атмосферу. Космические вооружения позволяют сбивать спутники противника. Есть сведения, что Китай обладает гиперзвуковыми ракетами. Создаются новые поколения ядерных зарядов. Совершенствуется система командования войсками из подземных укрытий.

Выполнение плана «Китайская мечта» и развертывание против КНР холодной войны ускорили существенные изменения в стратегии развития НОАК. Одним из первых решений Си Цзиньпина как председателя Военного совета КПК, фактически главнокомандующего, было сокращение численности военных на 300 тыс. человек. Вместо этого ускорилось изменение конфигурации армии, авиации и флота. Были созданы новые виды вооруженных сил – Ракетные войска и Силы стратегической поддержки, ответственные за киберпространство, космос и электронную войну. Происходит расширение стратегической ширины и глубины китайской обороны как на Земле, так и в мировом океане, в космическом пространстве.

Ответом на «Поворот к Азии» и нынешние все более провокационные действия ВМС США в Южно-Китайском море и Тайваньском проливе стало укрепление островов и атоллов, создание по существу выдвинутой в Тихий океан новой передовой линии обороны. В Китае создается современный океанский флот, в строй становятся авианосцы отечественной постройки, атомные подводные лодки, ракетные корабли большого радиуса действия. Китайские фрегаты охраняют важнейшие торговые пути в Тихом и Индийском океанах. Они заходят в порты Пакистана и Шри-Ланки, на побережье Африки, в Джибути, для них приобретена первая база материально-технического обслуживания.

Переход к глобальному видению стратегических вызовов и концепции «активной обороны» в последние годы сопровождается также ускоренным развитием техники и технологии для космического и кибернетического пространств. Информатизация вооруженных сил становится приоритетом в финансировании и научных разработках. Преодолеваются внутренние границы между сухопутными войсками, ВМС, ВВС и космическими частями. Стали проводить стратегические маневры с участием всех родов войск, причем все чаще с боевыми стрельбами.