Текст книги "Досье Кеннеди"

Глава 14

Телефон зазвонил снова, пронзительно и настойчиво. Малко безнадежно снял трубку: он уже знал, что на его «алло» никто не ответит. Так и случилось: он услышал спокойное дыхание, щелчок и короткие гудки. Преследователи не отличались преувеличенной скромностью: они даже не считали нужным скрываться. С прошлого вечера звонили уже много раз – то ли для того, чтобы убедиться в его присутствии, то ли, чтобы просто измотать нервы. Малко склонялся к первому предположению.

С момента взрыва «ягуара» прошло уже три дня. Забаррикадировавшись в замке, Малко кругами ходил по комнате.

Если он расскажет австрийской полиции, что стал мишенью для убийц, работающих на ЦРУ, ему рассмеются в лицо.

Кризантем дежурил в угловой комнате второго этажа, вооружившись «ремингтоном» и таким количеством патронов, что их хватило бы на всю Столетнюю войну.

Малко обнаружил, что у нега закончились сигареты. Порывшись в ящиках, он решил: лучше встретиться со смертью, чем остаться без сигарет. В глубине души он чувствовал, что его решение – не более чем предлог выехать из замка: ожидание и бездействие были страшнее всякого столкновения.

Вместе с Кризантемом они молча доехали до центральной площади поселка. Малко увидел, что перед кафе, где он обычно покупает сигареты, стоят три машины. Две из них были с немецкими номерами, имеющими букву "М" – «Мюнхен». В третьей он узнал черный «остин» с длинной антенной позади. Поставив здесь же свой прокатный «мерседес», Малко и Кризантем вошли в кафе через цветную стеклянную дверь.

В углу кафе, в телефонной кабине, стоял человек в зеленой фетровой шляпе и в очках. Увидев Малко, он изумленно поднял брови и сунул правую руку в карман пальто. Однако Малко, как ни в чем не бывало, облокотился на стойку. Правда, всеобщее внимание тут же привлек Кризантем, вошедший в кафе с «ремингтоном» в руках. Не снимая пальца с крючка, он положил оружие плашмя на стойку и как бы случайно направил ствол на сидевшего рядом бритоголового верзилу в кожаном плаще. По левую руку от верзилы восседал толстяк с напомаженными волосами и золотым перстнем на мизинце. Оба замерли, держа в руках пивные кружки.

– Мое почтение Его Высочеству! – воскликнул хозяин. – На охоту собрались?

– Кабаны докучают, – ответил Малко.

– Что ж, удачи вам!

Малко заказал для себя пиво, для Элько – чай и оглядел зал. У окна, откуда открывался неплохой вид на дорогу к замку, играли в карты четверо мужчин. Двое из них сидели к Малко спиной, и он видел лишь толстые красные шеи и бритые затылки. Сидевшие к нему лицом не отличались особым очарованием. Первый – с мелкими чертами лица – носил щегольские усики и прятал глаза за темными очками. У второго было лошадиное лицо и большие печальные глаза.

Под игроками угрожающе заскрипели стулья. Чувствовалось, что им уже не до карт. Кризантем крепче сжал винтовку. Тяжелое молчание нарушил Малко:

– У вас иностранные гости? – спросил он у хозяина.

– Да-да, – ответил старик. – Господа собрались на встречу ветеранов... Очень вежливые клиенты, – добавил он с довольным видом. – И пьют хорошо. Побольше бы таких...

Судя по всему, бритоголовый явно предпочел бы сейчас пить где-нибудь в другом месте. Ствол «ремингтона» придвинулся к нему еще ближе, и он, видимо, уже подсчитывал, на сколько кусков должен разлететься его череп. Игроки за столом, похоже, все как один проигрались, потому что одновременно полезли в карманы.

Хозяин протянул Малко сверток с сигаретами. Тот сунул его под мышку и сказал Кризантему:

– Нам пора.

Турок вышел за ним, спиной вперед. Игроки вежливо приподняли шляпы.

Малко сел за руль. Кризантем с сожалением посмотрел на окна кафе:

– Можно было разорвать их в клочья...

– Как сказать... Во-первых, их семеро. Это многовато. А во-вторых, зачем? Ведь тоща убийцами будут считать нас. А с полицейскими шутки плохи...

– Что же будем делать?

– Есть одна мысль. Но сначала уедем отсюда.

Когда они переступали порог замка, в холле снова задребезжал телефон.

– Да они что, издеваются? – вскричал Малко и схватил трубку.

– Алло! – раздался женский голос с легким иностранным акцентом. – Я говорю с Его Сиятельством принцем Малко?

– Да, это я, – ответил удивленный Малко.

– Не кладите трубку: с вами будет говорить Его Превосходительство посол СССР.

Раздалось несколько щелчков – возможно, включали магнитофоны, затем Малко услышал хорошо поставленный бодрый голос посла.

– Дорогой друг, – сказал тот на прекрасном немецком, – кажется, я еще не имел удовольствия встречаться с вами лично. Но сегодня вечером я устраиваю в посольстве небольшой прием и буду счастлив видеть вас среди гостей.

– Какой приятный сюрприз! – невозмутимо произнес Малко. – Я весьма польщен тем, что получаю приглашение лично от самого посла.

– А к чему нам протокольные формальности? – подхватил посол. – Думаю, у нас найдется по крайней мере одна общая тема для разговора: хорошая водка. Мне как раз привезли из Москвы несколько бутылок отличной «Сибирской». Не пожалеете!

Посол не упомянул о второй общей теме, роднившей их: он являлся одним из ветеранов КГБ, и об этом знали решительно все. Американцы, запрудившие свои посольства целыми отрядами липовых «культурных атташе», еще не решались, подобно русским, произвести на свет разведчика-посла...

Итак, посол знал, что известно Малко, а Малко, в свою очередь, знал, что посол обо всем знает... Это придавало беседе неповторимый игривый оттенок.

– Не знаю, смогу ли я прийти, – сказал Малко. – Я сейчас очень занят...

– Не сомневаюсь, – с легким смешком сказал посол. – Однако все же постарайтесь. Уверен, что нам будет о чем поговорить.

Малко вежливо поблагодарил за приглашение и положил трубку. В посольство ему ехать не хотелось. Русские могли его просто-напросто похитить. Он стал бы далеко не первым человеком, путешествующим через границу в дипломатическом багаже.

Он удивился, как быстро распространяются по свету новости. Видимо, кто-то из американского дипкорпуса питался из двух кормушек сразу: русский посол был прекрасно информирован.

– Все готово, – подходя, объявил Кризантем.

– Отлично.

Рядом с прокатным «мерседесом» во дворе замка стоял старый «оппель»-фургончик, на котором обычно ездили за покупками. В «мерседесе» лежали два чемодана – Малко и Кризантема – с вещами на несколько дней.

Обе машины медленно выехали за ворота. Малко с тоской посмотрел в зеркало на замок.

Подъезжая к кафе, Малко заметил, как зашевелились занавески на окнах, и увеличил скорость. Выскочившая из дверей толпа убийц едва не угодила под колеса «оппеля». Кризантем злобно ухмыльнулся, сожалея, что в замке не нашлось гранат.

«Мерседес» вновь выехал на шоссе. Снег прекратился, и дорогу покрывала лишь тонкая корочка льда. В этом месте начинался прямой шестикилометровый участок. Не успел Малко преодолеть его до конца, как далеко позади появились три черные точки. Он прикинул, что преследователи смогут приблизиться к ним не раньше чем через десять минут. Но уже через пять минут к «оппелю»-фургону пристроился сзади черный «остин» с антенной – машина Курта. Правда, самого фон Хазеля в ней не было. Шины «остина» были снабжены вольфрамовыми шипами, позволявшими ездить по обледеневшей дороге так же быстро, как по сухому асфальту.

За поселком Тристен к ним подтянулись остальные машины: «оппель-капитан» и «БМВ». Дорога снова пошла прямо. Пора было действовать. Малко дважды просигналил клаксоном, притормозил, остановился на обочине и выскочил из машины с «ремингтоном» в руке.

Кризантем резко вывернул руль, и его «оппель» встал поперек дороги. Водитель «остина» отчаянно затормозил и остановился в метре от фургона. Это был тот самый бритоголовый верзила в кожаном плаще.

Кризантем вытащил ключ зажигания из замка и побежал к «мерседесу». Из «остина» выскочил человек в зеленой шляпе и очках. От винтовочного выстрела с деревьев посыпался снег, и человек в шляпе отлетел назад, словно сбитый невидимым кулаком. Малко еще дважды выстрелил в колеса «оппеля», потом уселся за руль «мерседеса» и дал газ. Кризантем уже был рядом.

Преследователям пришлось бы сталкивать с дороги «оппель» со спущенными шинами не меньше пяти минут.

Человек в кожаном пальто, сидевший в «остине», уже кому-то звонил.

За следующие полчаса Малко предстояло добраться до аэропорта и попытаться сесть в самолет. Он не стал заказывать билеты заранее, опасаясь, что его телефон прослушивают.

Вдруг Кризантем подскочил:

– Смотрите!

Прямо перед ними над шоссе в том же направлении летел вертолет, на высоте около пятидесяти метров. Малко попытался разглядеть опознавательные знаки. Вертолет сделал вираж, и на его борту показалась буква "G" – Германия. Это была двухместная турбовинтовая машина французского производства.

– Все предусмотрели, – пробормотал Малко.

«Аппарат Гелена» оправдывал свою репутацию высоко оперативной службы.

Малко нажал на акселератор. Скорость была их единственным спасением. Вертолет рванулся вперед, словно убегая, но потом завис справа от дороги. Когда машина поравнялась с ними, Малко увидел оранжевую вспышку, и в заднем стекле «мерседеса» образовалась большая дыра, окруженная трещинами. Кризантем выругался, опустил стекло и высунул в окно ствол «ремингтона», но вертолет был уже далеко впереди.

Малко и Кризантем переглянулись.

– У него винтовка с оптическим прицелом, – сказал Малко. – Ему ничего не стоит перестрелять нас, как зайцев.

Они в напряжении ждали следующей атаки. Вертолет опять пролетел над ними. Послышался оглушительный звук, и на этот раз такая же дыра появилась в коврике, прикрывавшем кожух карданного вала – в двух сантиметрах от руки Малко.

Вертолет обогнал их и отклонился влево. Малко успел хорошо рассмотреть человека, сидевшего рядом с пилотом и державшего в руках винтовку с длинным стволом. На голове у стрелка был белый шлем, как у автомобильного гонщика. Для удобства он отодвинул со своей стороны скользящую дверь.

Стрелок что-то сказал пилоту, вертолет продвинулся чуть вперед, опустился и замер в нескольких метрах от земли, ожидая приближения машины.

– Тормозите! – крикнул Кризантем.

«Мерседес» остановился метрах в восьмидесяти от аппарата. Турок выскочил из машины с винтовкой в руке. Вертолет как раз подлетал ближе, немного увеличив высоту. Кризантем лег на спину на ледяной асфальт, подпустил вертолет поближе и начал стрелять. Третий выстрел проделал отверстие в плексигласе кабины, четвертый прошил панель приборов. Вертолет как-то боком прошел рядом с «мерседесом», покружился на месте и над самой землей полетел через поле. Пилот, казалось, уже не мог управлять с машиной. Вертолет исчез за лесополосой и больше не появлялся.

Турок плюхнулся на сиденье, и Малко дал газ. До аэропорта оставалось семь километров.

Когда «мерседес» свернул на узкую асфальтовую дорожку, ведущую к зданию аэровокзала, преследователи все еще не появлялись. Получив от Малко кое-какие инструкции, Кризантем остался, чтобы припарковать машину. Малко вошел в главный зал и тут же направился к окошку австрийской авиакомпании.

– Когда ближайший рейс? – спросил он у блондинки в кокетливом беретике.

– В каком направлении, герр?

– В любом.

Она скрыла свое удивление за профессиональной улыбкой и углубилась в расписание.

– Через час десять, – объявила она. – Рейс «Люфтганзы» на Кельн и Гамбург. Сейчас посмотрю, остались ли места.

Позвонив в «Люфтганзу», она мгновенно получила ответ и спросила:

– Первый или туристический?

– Первый, – сказал Малко, решив умереть в роскоши. Пока девушка оформляла билет, он смотрел на дверь, и каждая секунда казалась ему выигранной.

Они появились в тот момент, когда Малко уже шел к правому сектору "Б", отведенному для международных рейсов. Сначала на пороге показался бритоголовый, потом двое громил с бычьими шеями; последним вошел парень с грустным лошадиным лицом.

Они медленно обвели глазами холл, заметили Малко, но никто из них не шелохнулся. Бритоголовый неспешным шагом направился к сектору "Б" и сел на скамейку напротив Малко. Остальные куда-то пропали, но Малко это не слишком успокаивало. Как бы там ни было, он решил улететь во что бы то ни стало. У него на руках был билет и посадочный талон. Холл представлялся наиболее безопасным местом. Зная, что Малко вооружен, убийцы не станут нападать на глазах у толпы: эти люди страшно не любят скандалов.

Малко прохаживался между окошком компании «Герц» и газетным киоском. Присутствие бритоголового его изрядно тревожило. Тот вполне мог припрятать где-нибудь – например, под лежащей на коленях шляпой – пистолет с глушителем и выстрелить, когда Малко будет проходить мимо него...

Малко дождался последнего объявления о посадке на его рейс и спокойно подошел к толстому полисмену в белом виниловом плаще.

– Битте шен, – сказал Малко, – я тут заметил нечто странное. Видите того мужчину на скамейке? У него большой пистолет. Я уж подумал, что он ревнивый муж и ждет свою жену, или что-то в этом роде...

– Вы не шутите? – подозрительно покосился на него полисмен.

– Предпочитаете, чтобы я рассказал об этом начальнику аэропорта? Но тогда я добавлю, что мое сообщение оставило вас равнодушным.

– Нет-нет, не надо, – поспешно проговорил толстяк. – Но поймите, это все-таки деликатная ситуация. Ведь человек пока что не сделал ничего плохого.

– Хотите дождаться, пока он кого-нибудь убьет? Полицейский вздохнул, расстегнул кобуру и тяжелым шагом направился к убийце, сидевшему с опущенной головой в низко надвинутой шляпе. Малко издали наблюдал за этой сценой. Полисмен задал сидящему какой-то вопрос. Тот не ответил. Тогда полисмен приподнял его шляпу и отскочил назад: под шляпой оказался огромный пистолет с глушителем.

Полицейский ухватился за служебный парабеллум и заорал:

– Ни с места!

Мгновенно подскочили еще два блюстителя порядка. Они отобрали у бритоголового пистолет и подняли его со скамейки. Тот не упирался. Малко решил, что пора идти к самолету. По пути он встретился с убийцей глазами. Тот смотрел на него без всякой ненависти, без гнева, лишь со снисходительным упреком, как учитель на проказника-ученика.

Малко прошел таможню и паспортный контроль; в зале отправления, у выхода, уже толпились пассажиры.

– Прошу подойти пассажиров с красными посадочными талонами, – объявил служащий австрийской компании. К нему приблизилось четверо пассажиров, в том числе и Малко. Самолет оказался «Боингом-727». Малко отдал талон девушке в форме, и она повела группу к самолету, стоявшему в сотне метров от здания. Автобуса для этой цели не предусмотрели. Малко поднял глаза на окна ресторана и не увидел там ни одного из преследователей.

Слева, за решетчатым забором, стоял их «мерседес»; Кризантем сидел за рулем.

Вдруг что-то подсказало Малко: лететь нельзя. Слишком уж спокойно вел себя бритоголовый при аресте. Отсутствие остальных тоже было не к добру. Довод Малко было прост: ему не мешают улететь, значит, лететь не нужно.

Он спокойно отклонился влево и пошел к забору.

– Вы ошибаетесь, герр! – воскликнула девушка-проводница. – Нам сюда!

Малко пошел еще быстрее, потом побежал и наконец перелез через забор под изумленными взглядами пассажиров и проходившего мимо уборщика. Все явно принимали его за сумасшедшего.

Кризантем своевременно открыл дверцу машины; Малко ввалился внутрь. Турок сразу же запустил мотор.

– Они уехали, – сообщил он. – Все три машины. А того лысого в кожаном плаще увезли полицейские. Куда едем?

– В Вену, – сказал Малко. – Они думают, что я в самолете. Наверняка сообщат своим, чтобы встретили меня в Гамбурге.

До Вены они добрались без приключений. Малко велел Кризантему ехать в район улицы Хенмаркт. Турок удивленно смотрел по сторонам. Он еще ни разу не бывал в этом довольно грязном районе, изобиловавшем притонами и населенном дешевыми проститутками.

Малко приказал турку остановиться недалеко от отеля с весьма сомнительной репутацией под названием «Золотой паук». Они вышли из машины и побрели по улице. Вскоре к ним подошла крашеная блондинка в грязноватом белом плаще. На вид ей было лет семнадцать или восемнадцать.

– Угостите шнапсом, ребята! Холодно...

– Почему бы нам не пойти в «Золотой паук»? – предложил Малко.

Девушка усмехнулась:

– Ну, тогда уж не для выпивки!

– Ясное дело, – подмигнул Малко.

– А твой дружок тоже с нами? – спросила она, кивая на стоявшего чуть поодаль Кризантема. – Тогда это будет стоить триста шиллингов, а не сто. Вдвоем – дороже...

– Годится, – сказал Малко.

Кризантем удивленно покосился на него. Он знал, что Малко питает слабость к женщинам, однако же...

Малко положил на столик администратора пятьсот шиллингов, потом добавил еще сто.

– Нам нужна комната. И бутылка водки.

Деньги мгновенно исчезли, а регистратор подобострастно кивнул: за такую цену сюда можно было привести целую дюжину проституток. Он протянул им ключ:

– Седьмой номер, второй этаж.

Девушка сама открыла дверь, и в нос Малко ударил устоявшийся запах пота, грязного белья и копченой колбасы. Ванную заменял умывальник, рядом с которым висело два сомнительной свежести полотенца. Потолок был настолько низким, что едва позволял выпрямиться в полный рост.

Девушка, насвистывая, сняла плащ, потом – зеленое шерстяное платье, и осталась в некогда белых трусиках и лифчике. В этот момент в дверь постучали: коридорный принес помятый алюминиевый поднос с бутылкой водки и тремя стаканами. Девушка, не дожидаясь приглашения, откупорила бутылку и одним махом выпила изрядную порцию зелья. Потом, дождавшись ухода коридорного, растянулась на кровати.

– Вы как – по очереди или вместе?

– Нам спешить некуда, – сказал Малко. – Я дам тебе пятьсот шиллингов, если останешься с нами на весь вечер.

Девушка широко раскрыла глаза:

– Представляю, что мне придется вытворять за такие деньги!

– Да нет! Ничего особенного.

Малко снял пиджак и улегся рядом с ней на кровать. Она тут же протянула руку и принялась ласкать его. Он мягко отстранился:

– Погоди, я думаю.

– Ну ты и извращенец! – фыркнула она.

Малко лихорадочно перебирал в памяти все возможные варианты убежища. В конце концов, отчаявшись что-либо придумать, он незаметно задремал. Девушка, так ничего и не дождавшись, уснула тоже.

Малко проснулся около десяти часов. В комнате стоял ужасный холод. Девушка храпела, лежа на боку.

– Элько, сходи-ка за бутербродами. В полночь будем убираться.

Турок надел пальто и вышел. Спустя полчаса он принес сосиски, булочки и вечерний номер «Курьера». Не говоря ни слова, Кризантем расстелил газету на столе и указал на громадный заголовок:

«КАТАСТРОФА „ЛЮФТГАНЗЫ“: САМОЛЕТ ВЗРЫВАЕТСЯ В ВОЗДУХЕ».

Малко быстро пробежал глазами статью. Самолет, следовавший рейсом 649 по маршруту Вена – Кельн – Гамбург, рассыпался в воздухе южнее Франкфурта. Причина катастрофы пока неизвестна. Находившиеся в тот момент на шоссе автомобилисты увидели, как в небе появился огненный шар, который вскоре исчез за лесом. Наблюдательная вышка Франкфуртского аэропорта не получала от экипажа никаких сообщений относительно возможных неполадок. Все шестьдесят восемь пассажиров и пятеро членов экипажа погибли.

Малко вспомнил спокойный и слегка ироничный взгляд человека в кожаном плаще. Тот знал, что самолет не долетит до места назначения...

Смерть Малко, похоже, имела для многих очень важное значение: подобные катастрофы обычно устраивали только «в честь» президентов.

Ему чуть не сделалось дурно, когда он подумал, что из-за него погибло семьдесят три человека. Более того: их смерть была абсолютно бессмысленной.

– Я знаю, где мы сможем скрыться, – неожиданно сказал Кризантем, тихо, чтобы не разбудить спящую девушку.

– ?

– Я знаю место, где нас никто не будет искать.

– ??

Турок смущенно заерзал на стуле.

– Вы слыхали о дервишах?

– Ну, да, – озадаченно ответил Малко. – Есть такая мусульманская секта. Ну и что?

Кризантем скромно улыбнулся.

– Я – дервиш.

Малко с изумлением посмотрел на него.

– Ты?!

Кризантем поднял руки.

– Не волнуйтесь, это не то, что вы думаете. Наше общество вполне мирное, в отличие, скажем, от дервишей-"крикунов". Хотя правительство Ататюрка закрыло наши храмы – «теке», нам разрешены ежегодные собрания. Нев Турции, конечно. Дервишам пришлось искать убежища в Марокко и в Иране. Но знайте, что сразу после войны один из подобных храмов появился в Вене.

– Где?! – подскочил Малко.

– Во Втором округе, на берегу Дуная. Сейчас вторая неделя декабря, и через пару дней мы... то есть «общество», соберется на молитву. Храм, конечно, закрыт для посторонних...

– Вот видишь... – раздраженно сказал Малко. – Я-то что буду там делать? Я ведь не дервиш, и даже не мусульманин.

– О, они не такие уж дикари, – заверил Кризантем. – Во-первых, я дервиш, а вы мой друг; во-вторых, на содержание храма требуются деньги. Если вы им немного поможете... Церемония, между прочим, довольно интересная. Особенно у дервишей-"крикунов". А я принадлежу к дервишам-"волчкам". Увидите: все это очень красиво, романтично... Меня к этой религии приобщил отец, когда мне было двадцать лет.

– Но я-то что буду там делать? – опять спросил Малко. – Кричать или вертеться?

– Не беспокойтесь, – успокаивающе сказал Кризантем. – Для новичков там есть специальные кабинки... Никто вас не тронет.

– Сказки какие-то, – не унимался Малко. – В современной Австрии – и вдруг...

– Сами увидите, – многообещающе сказал Кризантем.

...Малко просидел в машине добрых полчаса. Наконец из-за угла показался Кризантем.

– Все улажено, – объявил он. – Вам достаточно будет принести в дар обществу десять тысяч шиллингов. При отъезде, не сразу, – добавил он.

Они находились на окраине Второго округа – самого старого и грязного района Вены. Здесь еще сохранились постройки семнадцатого века, чудом уцелевшие после бомбардировок. От наполовину замерзшего Дуная веяло ледяной сыростью.

Скользя по щербатой мостовой, Малко и Кризантем пересекли венский «блошиный рынок»; небритые оборванные торговцы с любопытством осматривали двух хорошо одетых незнакомцев.

– Это здесь, – объявил через некоторое время Кризантем.

Они вошли в низкую черную арку четырехэтажного дома, который каким-то чудом еще не развалился. Малко вовсю таращил глаза, пытаясь поскорее привыкнуть к темноте. Кризантем постучал в низенькую деревянную дверь; оттуда ответили по-турецки, и после коротких переговоров Кризантем пропустил Малко вперед. Принц осторожно поднялся по скрипучим ступенькам и оказался лицом к лицу с существом из далекого прошлого. Перед ним стоял тощий, как скелет, бородатый старичок в вышитом халате до пят и остроконечной шапочке. Старичок молча поклонился и жестом пригласил вошедших следовать за ним. Прошагав по узкому извилистому коридору, они увидели приоткрытую дверь, за которой располагалась комната размером два на три метра; в ней стояли стул и кровать. В дальней стене имелось маленькое окошко; под потолком висела голая электрическая лампочка.

Малко приблизился к окошку и увидел за ним круглый зал с колоннами и земляным полом.

– Здесь я и буду жить? – с легким беспокойством спросил Малко.

– Соседняя комната – моя, – подбодрил его Кризантем. – Здесь нас никто не будет искать.

На стуле у кровати стояла большая миска с каким-то молочным блюдом, а рядом – стопка сухих галет.

– Кефир и овсяное печенье, – пояснил Кризантем. – Будем уважать древние традиции и довольствоваться национальной кухней.

Старичок стоял, заложив руки за спину. Малко широко улыбнулся ему и отвесил уважительный поклон. Тот слегка наклонил голову и исчез.

– Кто это? – шепотом спросил Малко.

– Это смотритель храма. Он живет здесь круглый год. Переписывается с другими дервишами, живущими в Европе, рассылает приглашения и распоряжается казной. Самым бедным он оплачивает билет на поезд, чтобы они тоже смогли участвовать в обряде.

– А когда начало?

– Церемония уже началась, – ответил Кризантем. – Сейчас они медитируют, а ритуальные танцы начнутся позже. Танцы – последний этап приближения к Аллаху.

– Понятно.

С удивлением глядя на совершенно серьезное лицо Кризантема, Малко подумал: интересно, прячет ли он свой нейлоновый шнур, когда возносит молитвы к небесам? Слияние двух миров, между которыми он сейчас находился, носило оттенок безумия. ЦРУ и дервиши, взорванный самолет и эта монашеская келья... Временами Малко хотелось ущипнуть себя за руку и проснуться.

Малко сел на кровать и снял пиджак. Эта неожиданная отсрочка могла спасти ему жизнь. Должна была спасти: по дороге в храм у него созрело единственно верное решение. Он собирался как можно подробнее восстановить в памяти материалы доклада. На память он никогда не жаловался: она позволяла ему через много лет вспомнить однажды прочитанные строки.

Затем нужно было связаться с Фостером Хилманом – руководителем группы 5/12, человеком, обладавшим почти президентской властью. Малко надеялся, что Хилман не станет рассуждать так же, как его подчиненные: он был истинным политиком, а не убийцей.

Спрятав под матрац заряженный пистолет, Малко принялся писать. Висевшая под потолком лампочка освещала эту сцену тусклым, мрачноватым светом, и Малко напоминал себе приговоренного к смерти, который пишет в камере последнее послание живым.

Страница за страницей слова ложились на бумагу... Так прошло несколько часов. У Малко уже рябило в глазах. Проголодавшись, он стал грызть галеты и запивать их кефиром, вкус которого показался ему отвратительным. В тот момент, когда он вновь принялся за работу, его внимание привлек легкий шум. Выглянув в окошко, он увидел, что в круглый зал гуськом входят около двадцати мужчин, похожих на того, который впустил его и Кризантема в храм.

Мужчины сели в круг, положили руки на колени и принялись читать молитву. Малко видел, как шевелятся их губы, но слов не разбирал. «Во всяком случае, – подумал он, – пока что они производят впечатление довольно мирных старичков...»