Текст книги "Мегрэ и человек на скамейке"

Глава 9
Судье Комелио не терпится

– Это вы, Мегрэ?

– Да, господин судья.

Это был обычный ежедневный звонок, и, если в эту минуту в кабинете находился кто-то из коллег, Мегрэ не упускал случая подмигнуть ему. Он всегда говорил с судьей особым, очень любезным тоном.

– Как там с делом Туре?

– Продвигается, продвигается.

– Вам не кажется, что оно слишком затянулось?

– Вы же понимаете, что преступления из корыстных побуждений всегда занимают много времени.

– А вы уверены, что это именно такое преступление?

– Вы же сами говорили вначале, что это ясно как божий день.

– Вы верите всем басням Шрамека?

– Я убежден, что он говорит правду.

– А кто же тогда убил Луи Туре?

– Тот, кто хотел забрать его деньги.

– Все-таки попытайтесь ускорить следствие.

– Обещаю, господин судья.

Но он ничего не делал, занимался двумя другими расследованиями, отнимавшими большую часть его времени. Трое, и среди них Жанвье и малыш Лапуэнт, сменяя друг друга, круглые сутки следили за домом по улице Ангулем, телефон по-прежнему прослушивался.

Мегрэ уже больше не интересовался ни мадам Туре, ни ее дочерью, ни молодым Жорисом, который снова работал полный день в книжном магазине на бульваре Сен-Мишель.

Что касается магазинных краж, он передал дело своему коллеге Антуану, который почти ежедневно допрашивал Жефа Клоуна по кличке Акробат. Иногда Мегрэ сталкивался с ним в коридоре:

– Все нормально?

– Все нормально, господин комиссар.

Было холодно, но без дождя. Хозяйка дома на улице Ангулем не нашла новых квартирантов, и две комнаты пустовали. Три женщины, которые жили у нее, зная, что за домом наблюдают, не смели заниматься своим обычным ремеслом, редко выходили на улицу, и то лишь для того, чтобы пообедать в ближайшем ресторанчике или купить колбасы, изредка выбирались в кино.

– Чем они занимаются весь день? – спросил как-то Мегрэ у Жанвье.

– Спят, играют в карты или раскладывают пасьянс. Одна из них по имени Арлетта каждый раз показывает мне язык, если видит меня из окна. Вчера сменила тактику, повернулась, задрала халат и показала задницу.

Подвижная полицейская бригада в Марселе занималась ножом. Искали не только в городе, но и в окрестностях. Интересовались и людьми определенного круга, которые за последние месяцы переехали в Париж.

Все это делалось без спешки, но и без видимых результатов. И все-таки Мегрэ не забывал о месье Луи. Случилось даже, что, направляясь как-то по делам в район улицы Клиньянкур, он заехал к Леон, прихватив по дороге торт для старой дамы.

– Ничего не нашли?

– Ждем со дня на день.

Он не рассказал бывшей машинистке о занятиях месье Луи.

– Вы так и не знаете, из-за чего его убили?

– Из-за денег.

– А что, он так много зарабатывал?

– Очень прилично.

– Бедняга! Только начал жить в свое удовольствие, и именно тогда его убили!

Он не поднимался в квартиру месье Семброна, но встретил его возле цветочного рынка, и они поздоровались.

Однажды утром Мегрэ сообщили, что ему звонят из Марселя. Комиссар долго разговаривал по телефону, потом пошел наверх в картотеку правонарушений и почти час в ней копался. Затем спустился в архив и просидел там, но уже не так долго.

Было одиннадцать часов, когда Мегрэ сел в машину:

– На улицу Ангулем!

Маленький Лапуэнт дежурил перед домом.

– Все на месте?

– Только одна ушла. Делает покупки неподалеку.

– Кто именно?

– Ольга. Брюнетка.

Он позвонил. Шевельнулась занавеска. Мариэтта Жибон, хозяйка, вышла открыть, шаркая тапочками.

– Смотри-ка! На сей раз сам большой начальник не поленился приехать!

– Арлетта наверху?

– Позвать?

– Благодарю. Я поднимусь сам.

Она осталась стоять в коридоре, явно обеспокоенная, пока он поднимался по ступенькам и стучал в дверь на втором этаже.

– Войдите!

Она, как обычно в пеньюаре, лежала на незастеленной кровати и читала бульварный роман.

– Это вы?

– Да, я, – сказал Мегрэ, кладя шляпу на комод и садясь на стул.

Она была удивлена, и, похоже, ее это даже развеселило.

– А что, эта история еще не закончена?

– Будет конец, когда найдем убийцу.

– Так вы его еще не нашли? А я-то полагала, что вы такой хитрый… Ничего, что я в неглиже?

– Ничего.

– Конечно, вы и не к такому привычный.

Не вставая с кровати, она пошевелилась, распахивая полы пеньюара. Поскольку Мегрэ этого, казалось, не замечал, она бросила ему:

– И это вся реакция?

– На что?

– На это.

Он по-прежнему не шелохнулся, и она разозлилась. Сделав непристойный жест, произнесла:

– Не желаете обслужиться?

– Спасибо.

– Спасибо, да?

– Спасибо, нет.

– Ну что ж, старина… Выходит, вы…

– Вам нравится быть вульгарной?

– Вы еще меня и облаете, кроме всего?

Так и не подобрав полы своего пеньюара, она села на край постели.

– Чего вы, собственно, от меня хотите?

– Ваши родители все еще думают, что вы работаете на авеню Матиньон?

– О чем вы?

– Вы работали год в ателье «Элен и Элен» на авеню Матиньон.

– Ну и что с того?

– Спрашиваю, знает ли ваш отец, что вы сменили профессию?

– Это что, вас касается?

– Ваш отец порядочный человек.

– Старый маразматик, что правда, то правда…

– Если он узнает, чем вы занимаетесь…

– Хотите сообщить ему?

– Возможно.

На сей раз ей не удалось скрыть волнение.

– Вы были в Клермон-Ферране? Виделись с родителями?

– Еще нет…

Она вскочила, бросилась к двери, распахнула ее и увидела хозяйку, которая явно подслушивала.

– Не стесняйся, чего там!

– Можно войти?

– Нельзя. Проваливай! И если еще раз будешь за мной шпионить…

Мегрэ и бровью не повел.

– Итак? – произнес он.

– Что – итак? Что вам нужно?

– Сами знаете.

– Нет. Я не люблю, когда меня загоняют в угол.

– Вы уже полгода здесь живете.

– И что с того?

– Вы обычно днем сидите дома и знаете, что здесь делается.

– Продолжайте.

– Один человек ходил сюда постоянно, а после смерти месье Луи больше носу не показывает.

Было похоже, что зрачки у нее сразу сузились. Она снова открыла дверь, но за ней никого не было.

– Во всяком случае, он приходил не ко мне.

– А к кому?

– Вы должны знать сами. Думаю, мне пора одеваться.

– Почему?

– Потому что после этого разговора мне лучше отсюда смотаться.

Она сбросила пеньюар, на сей раз безо всякого умысла, достала лифчик и трусики и открыла шкаф.

– Я знала, что этим кончится.

Она говорила как бы сама с собой.

– До чего же вы ловкий!

– Это мое ремесло – ловить преступников.

– Вы его арестовали?

Она выбрала черное платье и теперь жирно мазала губы помадой.

– Еще нет.

– Вы знаете, кто он?

– Вы мне скажете.

– Я вижу, вы в этом очень уверены.

Он вынул из кармана бумажник, достал оттуда фотографию мужчины лет тридцати со шрамом на левом виске. Она взглянула, но ничего не сказала.

– Это он?

– Похоже, что вы сами так думаете.

– Я ошибся?

– А где мне переждать, пока вы его арестуете?

– Там, где о вас позаботится один из моих инспекторов.

– Какой именно?

– А кого из них вы предпочитаете?

– Брюнета с буйной шевелюрой.

– Это инспектор Лапуэнт.

И, глядя на фотографию, спросил:

– Что вы знаете о Марко?

– Что это любовник хозяйки. Вы считаете, что нам обязательно нужно говорить об этом здесь?

– Где он?

Не отвечая, она швыряла вещи в большой чемодан, словно торопясь покинуть этот дом.

– Продолжим разговор в другом месте.

А когда Мегрэ нагнулся, чтобы взять чемодан, она сказала:

– Вы, однако, очень любезны.

Дверь в маленькую гостиную внизу была открыта. Мариэтта Жибон неподвижно стояла на пороге, осунувшаяся, с тревогой в глазах.

– Куда ты?

– Туда, куда меня ведет комиссар.

– Вы ее арестовали?

Она боялась спросить что-то еще. Смотрела им вслед, а потом подошла к окну и отодвинула занавеску. Мегрэ поставил чемодан в машину и сказал Лапуэнту:

– Пришлю кого-нибудь сменить тебя. Пока он не придет, будем ждать в пивной на площади Республики.

– Хорошо, шеф.

Мегрэ не стал садиться в машину, а лишь отдал какое-то распоряжение шоферу.

– Пошли.

– В пивную?

– Да. Пока туда.

Пивная была в двух шагах. Они сели за столик в глубине зала.

– Мне надо позвонить, – сказал Мегрэ. – В ваших же интересах не пытаться улизнуть.

– Понятно.

Комиссар связался с набережной Орфевр, проинструктировал Торранса и, вернувшись, заказал два аперитива.

– Где Марко?

– Не знаю. Когда вы приходили первый раз, хозяйка велела мне позвонить ему и передать, чтобы он больше не звонил и не появлялся у нее, пока она не даст ему знать.

– Когда вы выполнили ее поручение?

– Через полчаса после вашего ухода. Из ресторана на бульваре Вольтера.

– Вы говорили с ним лично?

– Нет. Я позвонила официанту в бар на улице Дуэ.

– Его имя?

– Феликс.

– Бар?

– «Тузовый покер».

– С тех пор она не имела от него сведений?

– Нет. Вся извелась. Ведь она на двадцать лет его старше, и ей все мерещится, что он проводит время с молодыми девчонками.

– Это он взял деньги?

– Не знаю. Он приходил в тот день.

– В какой?

– В понедельник, когда убили месье Луи.

– В котором часу он появился на улице Ангулем?

– Около пяти. Они закрылись с хозяйкой в ее комнате.

– А она не поднималась в комнату Луи?

– Возможно. Я не обратила внимания. Он ушел примерно через час. Я слышала, как хлопнула дверь.

– Она не пыталась связаться с ним через кого-нибудь из вас?

– Она думала, что за нами будут следить.

– Она подозревала, что телефон прослушивается?

– Она разгадала ваш трюк с трубкой. Она не дура. Я ее недолюбливаю, но мне ее жалко. Она по нему сходит с ума. Просто больная.

Лапуэнт нашел их за столиком в пивной, где они спокойно разговаривали.

– Что будешь пить?

Смущаясь, он едва взглянул на девушку, она же смотрела на него в упор и улыбалась.

– То же, что и вы.

– Отведи ее в какую-нибудь тихую гостиницу, возьми два смежных номера. Не отходи от нее, пока я не позвоню. Как только устроишься, сообщи мне по телефону, где находитесь. Далеко ехать не стоит. Ты наверняка найдешь номера в «Отель модерн», здесь напротив. Желательно, чтобы она ни с кем не общалась и ела в своей комнате.

Когда она ушла с Лапуэнтом, то, глядя на них, можно было подумать, что в этой паре всем заправляет она.

Это продолжалось еще два дня. Никто так и не узнал, кто именно предупредил Феликса – официанта из бара на улице Дуэ, и он спрятался у своего приятеля, где его отыскали лишь на следующий вечер.

Потребовалось провести с ним большую часть ночи, пока он не признался, что знаком с Марко, и дал его адрес.

Марко уехал из Парижа и остановился в пансионе для любителей рыбной ловли на берегу Сены, где в это время года оказался единственным постояльцем.

Прежде чем удалось его скрутить, он успел дважды выстрелить, но ни в кого не попал. Банкноты, украденные у Луи Туре, он носил в специальном поясе, должно быть сшитом для него Мариэттой Жибон.

– Это вы, Мегрэ?

– Да, господин судья.

– Как там с делом Туре?

– Закончено. Убийцу и его сообщницу скоро приведут к вам.

– Кто же это такие? И вправду – из корыстных побуждений?

– Да уж, самых что ни на есть… Хозяйка подозрительного заведения и ее любовник – уголовник из Марселя. Месье Луи по наивности держал свою кубышку на платяном шкафу и…

– Что вы сказали?

– …и нужно было не дать ему обнаружить, что денег там больше нет. Марко и занялся этим. Мы нашли продавца, у которого он купил нож. Мой рапорт вы получите к вечеру…

А вот это было самым нудным делом. Мегрэ корпел над ним весь день, высунув кончик языка, как школьник.

Вечером, уже после ужина, он вспомнил про Арлетту и малыша Лапуэнта.

– Ах, черт, совсем забыл! – воскликнул он.

– Что-то важное? – спросила мадам Мегрэ.

– Не думаю, что особо важное. Уже поздно, лучше подождать до утра. Пошли спать?