Текст книги "Семейная тайна"

И они отправились на поиски Ронни, держась за руки и громко смеясь.

Глава шестнадцатая

– Ради бога, Ронни! Слезай ты уже с этой лестницы, пока кубарем не полетел вниз и не сломал себе шею!

Хозяин видел, что бармен-стажер изо всех сил пытается ему угодить; Ронни был хорошим работником – быть может, одним из лучших за все это время. Парень доказал, что он достойный кандидат на место постоянного бармена, которое пока что было вакантно.

К тому же он нравился посетителям, что было немаловажно.

– Простите, шеф. Я хотел починить жалюзи, – Ронни указал на провисавшее сбоку место. – Может, снять их, пока кто-нибудь не повредил себе пальцы?

– Гм… – Хозяин задумчиво посмотрел на жалюзи. – Да, парень, думаю, так будет лучше. Мы пока еще не открылись, так что у тебя есть немного времени. Давай, займись этим и постарайся сам не лишиться пальцев.

– Договорились. А чем мне заменить эти жалюзи?

– Ничем. По крайней мере, пока. Я поговорю с Нэнси. Она жаловалась на эти треклятые жалюзи еще с тех пор, как я купил их два года назад. А насчет того, что кто-то может остаться из-за них без пальцев… ты прав. Края достаточно острые – можно и пораниться.

Хозяин паба вздрогнул при мысли о последствиях такого происшествия.

– Да! Займись этим, сынок. Ну и раз уж ты взялся за это дело, почему бы не снять жалюзи и со второго окна? Нэнси возражать не станет.

– А когда я их сниму, куда мне все сложить?

– О, уверен, моя жена знает, как лучше с ними поступить. У нее свое мнение по поводу обстановки в этом пабе. Не думаю, что Нэнси захочет вернуть эти жалюзи обратно, но давай предоставим ей это решать, ладно?

Ронни кивнул:

– Хорошо, шеф. Когда я сниму жалюзи, я cверну их и надежно скреплю. Где мне сложить их от греха подальше?

– Ну, мне легко ответить на этот вопрос. Сейчас просто сложи их в углу сарая, а потом послушаем, что скажет моя жена.

– Отлично, шеф, я все сделаю.

Чувствуя себя уютно в компании этого достойного человека, Ронни взялся за работу.

Несколько минут спустя жалюзи уже были аккуратно свернуты. Парень закинул их на плечо и вынес во двор, где сложил и спрятал в сарае – за старыми стульями, парой испорченных столов и нераспакованной коробкой подставок для пивных кружек.

Хозяин наблюдал за ним через заднюю дверь, отмечая про себя ответственность, с какой его работник выполнял поручение. «Хорошим парнем оказался этот Ронни, – подумал мужчина. – Надеюсь, он не из тех “залетных”, что нарисуются на пару дней, а затем ищи-свищи их».

Хозяин поблагодарил стажера, добавив:

– Буду рад, если ты станешь обращаться ко мне по имени – Сэм, а не шеф. – Он погрозил Ронни пальцем: – Я уже несколько раз просил тебя об этом, парень… Меня зовут Сэм – вот так меня и называй. Как, по-твоему, справишься?

Ронни улыбнулся:

– Да! Думаю, это мне по силам… Сэм.

– Вот! – Хозяин улыбнулся. – Так держать, сынок; это ведь было совсем нетрудно, да?

– Совсем нетрудно! На самом деле у вас славное, сильное имя – для славного, сильного человека с характером.

Хозяин рассмеялся.

– Ладно, смотри не перестарайся: лесть не приносит ничего хорошего. – Он жестом указал на окна, теперь ничем не прикрытые: – Поторапливайся, парень. Полагаю, неплохо бы их вымыть – теперь, когда ты убрал жалюзи и выставил напоказ все пятна.

– Я займусь этим прямо сейчас… Сэм. – Ронни произнес имя хозяина нарочито четко, прежде чем отправиться на поиски ведра и тряпки. – Все отмою, – пообещал он, – а когда закончу, вы глазам своим не поверите: перемена будет разительной!

– Уверен, что не поверю, особенно если ты поторопишься и приступишь наконец к делу.

– Слушаюсь, капитан! – Ронни шутливо козырнул.

– И не оставляй разводов, парень; я проверю твою работу вдоль и поперек.

– Обязательно проверьте – я бы на вашем месте сделал то же самое. После меня вам не удастся отыскать ни единого пятнышка.

Худощавое лицо мужчины растянулось в благодушной улыбке.

– Каков наглец! Ты напоминаешь меня в этом возрасте. Я думал, что один могу завоевать мир, но не сложилось. Все мы живем с тем, что имеем, – а я сейчас имею паб и бочки с пивом, ожидающие в подвале, пока ими кто-нибудь займется. Так что с меня достаточно завоеваний – паба мне вполне хватает.

– Если понадобится помощь – просто крикните, – сказал Ронни. – Мне не потребуется много времени на то, чтобы эти окна заблестели.

– Все в порядке, парень. Занимайся окнами. А с подвалом я как-нибудь справлюсь. По правде говоря, я справляюсь с ним уже много лет… даже не припомню, сколько именно. А ты выполняй свою работу. И не забудь: я хочу, чтобы окна сияли как новые. И помни: я все еще не решил, оставить тебя или нет. Подбирая сотрудников, я никогда не спешу – вот и сейчас все еще, так сказать, прощупываю почву. А потому прекращай болтать – и живо за работу!

С этими словами Сэм направился к подвалу.

После того как хозяин удалился по своим делам, Ронни принялся полировать окна, весело напевая себе под нос. Здесь, в этом уютном месте, он чувствовал себя как дома. Сэм был хорошим начальником, а работа полностью устраивала Ронни. Единственное, чего ему не хватало, – это Кэти.

Хозяин вернулся очень скоро.

– Ну что, парень… – Он встал перед окнами, широко расставив ноги, и на его круглом обветренном лице появилось решительное выражение. – Посмотрим, как ты справился.

Тщательно проинспектировав сданную работу, Сэм широко улыбнулся.

– Хорошо постарался, парень! Сам бы я ни за что не сделал лучше.

Хозяин бара окинул взглядом два больших окна. Затем провел пальцем по рамам. После этих манипуляций мужчина постоял пару секунд, упершись руками в бока, – и его лицо засияло от удовольствия.

– Превосходно! Просто превосходно!

Он чуть отступил назад, чтобы оценить, насколько лучше стало выглядеть помещение без жалюзи.

– До сих пор не понимаю, зачем мы повесили эти проклятые штуковины. Посмотри, как светло стало! Честное слово, ты проделал отличную работу, парень! И когда хозяйка вернется, сделав закупки на неделю, полагаю, она будет на седьмом небе от счастья, увидев столь разительную перемену.

Продолжая широко улыбаться, Сэм еще раз оценил выполненную на славу работу.

– Я уж и позабыл, как хорошо было раньше, пока мы не повесили эти жалюзи, ворующие у нас дневной свет. Вид из окна стал совсем не таким, как прежде… Мы же опускали их наполовину, а при слишком ярком солнечном свете закрывали полностью, да и обращались с ними отнюдь не бережно. Ну все, теперь их нет, и лично я скучать по ним не стану. – Он добавил: – После того как стало светло благодаря естественному освещению, думаю, моя жена не захочет повесить жалюзи обратно.

Еще раз окинув долгим взглядом начисто вымытые окна и оценив потоки света, свободно лившиеся внутрь паба, Сэм сказал Ронни:

– Скоро мы открываемся. Будут и постоянные посетители, и заезжие гости. Погоди часок – и здесь нельзя будет протолкнуться.

Он потер руки в предвкушении звона кассовых аппаратов, установленных за баром.

– Я начну готовиться: у меня еще масса дел.

Хозяин улыбнулся, в который раз взглянув на окна.

– Ты только посмотри, как все преобразилось! – сказал он с восторгом. – И с улицы все видно. Взгляни, какая панорама! И набережная, и пляж внизу… Превосходно, просто превосходно!

Сэм посмотрел на оживленную улицу, на лошадей и экипажи, трамваи и толпы отдыхающих, спускающихся на пляж.

– Я скучал по всему этому, – сказал он Ронни.

– Ну, теперь вы сможете видеть все, что там происходит.

Хозяин лихо подмигнул своему стажеру.

– Смотри-ка, а она славная, не правда ли? Постарше меня будет, но зуб даю, в свои лучшие годы была что надо. Да и сейчас выглядит отлично, а улыбка – прелесть. – Он тихо присвистнул. – А какая красотка идет рядом с ней! Похоже, она твоя ровесница. Эта малышка просто чудо.

Сэм отправился по своим делам, а Ронни мимоходом бросил отсутствующий взгляд в окно, на толпы гуляющих вдоль паба.

Он уже хотел было отвернуться, но вдруг его внимание привлекли две женщины, о которых только что говорил его начальник. Что-то в них показалось ему знакомым. Святые небеса! На мгновение Ронни подумал, что это Мэри и Кэти. Но этого ведь не может быть?..

Когда он попытался присмотреться к ним повнимательнее, женщина помоложе вдруг повернулась – и Ронни испытал самое сильное потрясение в своей жизни. Кэти? Он посмотрел еще раз, но уличное движение между ним и пешеходами на набережной было таким интенсивным, что трудно было четко разглядеть какого-то конкретного человека.

А затем женщина постарше тоже обернулась – и сердце парня замерло.

– Неужели это Мэри?! Боже мой! Я, часом, не сплю?!

Движение было просто сумасшедшим. Из-за экипажей, запряженных лошадьми, и вездесущих отдыхающих, количество которых, казалось, росло с каждой минутой, на противоположной стороне улицы было трудно что-либо рассмотреть.

Ронни не мог позволить себе потерять этих женщин из виду. Начиная паниковать, он принялся барабанить в окно, и хотя несколько человек, которые были поближе, повернули головы в его направлении, ни Кэти, ни Мэри его не услышали.

В отчаянии Ронни ринулся к главному входу. Две знакомые ему фигуры удалялись, а движение на центральной улице было таким оживленным, что на противоположной стороне тротуара трудно было что-либо разобрать.

И тут, в этот волнующий момент, Ронни вновь мельком увидел ее. Это была его Кэти! Сердце парня перевернулось, и он бросился бежать, пытаясь отыскать Кэти среди сотен движущихся человеческих фигур.

– Ронни! – Наконец и Кэти его заметила, и ее голос вознесся над толпой туристов, экипажами и машинами. – Ронни!

И парень вновь увидел ее в толпе – она смотрела прямо на него.

– Кэти! Стой там!

Ронни вертел головой в поисках прорехи в движении, но оно было плотным и медленным. Некоторые беспечные пассажиры время от времени проскакивали между автомобилями, но большинство людей шли по тротуару до ближайшего пешеходного перехода. Ронни понял, что ему придется сделать то же самое, и собирался уже крикнуть Кэти, чтобы она с бабушкой тоже направлялась к ближайшему переходу, где он сможет пересечь дорогу – и они встретятся, но тут услышал громкий удар – и сразу же закричали люди. «Авария», – тут же догадался Ронни, но его насторожило то, что звук был слишком громким. Вряд ли это столкнулись еле ползущие автомобили, близко расположенные друг к другу. Он посмотрел в ту сторону, откуда донесся шум, и в тот момент, когда люди кинулись бежать в его сторону, увидел, что один из пользующихся популярностью конных экипажей Блэкпула завалился на бок. Лошадь каким-то образом освободилась и поскакала, таща за собой вожжи и обломки экипажа. Бедное животное было до смерти напугано и металось в панике. Люди стали разбегаться во все стороны в поисках укрытия – кто-то на пляж, кто-то на соседние улицы.

– Кэти! – закричал Ронни, когда понял, что они могут потерять друг друга из виду. – Спускайтесь с бабушкой на пляж… скорее!

Он попытался пробиться к женщинам, но это оказалось невозможным – из-за машин, разворачивающихся на дороге или заезжающих в переулки, и людей, спешащих укрыться от мчащейся лошади; Ронни было все труднее держать Кэти и Мэри в поле зрения.

Мгновение спустя парень вновь нашел взглядом бабушку и внучку, держащихся вместе, и опять закричал:

– Кэти! Вы с бабушкой должны попытаться спуститься на пляж!

Мэри кивнула и, крепко сжав руку Кэти, попыталась увести ее в безопасное место.

Внезапно Кэти вырвалась и побежала к возлюбленному.

– Нет, Кэти! Назад! – Ронни ринулся ей навстречу, лихорадочно пробиваясь сквозь толпу, но это было очень непросто из-за волны людей, хлынувшей в разные стороны в поисках спасения.

Кэти уже выбралась из толпы и теперь бежала прямо к нему, несмотря на отчаянные крики Мэри и Ронни, просивших ее вернуться обратно.

Но было уже слишком поздно.

Лошадь неслась галопом прямо к центру улицы и не собиралась останавливаться. В мгновение ока перепуганное животное промчалось рядом с Кэти, задев ее задними ногами; девушка упала на спину, пролетела между двумя автомобилями и ударилась о стену. Лошадь продолжала нестись, брыкаясь на ходу. Подбежав к Кэти, Ронни бережно уложил ее на тротуар, чтобы девушке было максимально комфортно, а Мэри сняла с себя жакет и, словно подушку, подложила его Кэти под голову. Но взяв ее за руку и заговорив с ней, они поняли, что Кэти была очень плоха и находилась в глубоком обмороке.

Уже через несколько минут раздался вой сирены скорой помощи и сочувствующие жестами направили бригаду медиков к пострадавшей, в то время как Мэри и Ронни продолжали держать девушку за руки, пытаясь привести ее в чувство.

Люди расступились, чтобы дать дорогу медикам, и те, тут же оценив ситуацию, быстро поместили пациентку в автомобиль.

Кэти надежно закрепили на носилках, Мэри и Ронни расположились в задней части автомобиля – и скорая рванула с места на большой скорости.

Во время поездки медики пытались реанимировать Кэти, и ее сопровождающие со страхом и отчаянием понимали, что она получила повреждения, угрожающие ее жизни.

Они не могли отвести взгляд от израненного тела девушки. Она не издавала ни звука. Мэри тихо молилась, и до Ронни доносился ее шепот.

Сам Ронни застыл в горестном молчании. Он не сводил глаз с лица любимой, стараясь не упустить ни малейшего движения или звука, которые подтвердили бы, что она жива.

Но Кэти оставалась неподвижной. Ее глаза были закрыты, а тело словно парализовало.

Ронни потянулся вперед, чтобы взять Кэти за руку; ему было очень страшно: она совсем не двигалась и была такая холодная.

Отчаянно борясь с подступающими слезами, Ронни пододвинулся к Кэти так близко, как только мог.

– Я здесь, милая, – прошептал он. – Держись! Обещаю: мы с Мэри будем рядом.

– Мы уже подъезжаем, – сказал один из медиков. – По прибытии мы сразу же направим пострадавшую в реанимационное отделение. Нас уже ожидают. Следуйте за нами, но учтите, что мы должны доставить ее туда как можно быстрее.

Как только автомобиль остановился у входа в больницу, санитары проворно вытащили носилки с Кэти и переправили девушку в здание, где ее уже ожидала бригада докторов.

Заботу о близких пострадавшей взял на себя водитель.

– Все обойдется, – сказал он Мэри, которая тихо плакала, не сводя глаз с двери маленькой, но, похоже, хорошо оборудованной комнаты, в которой сейчас находилась Кэти. – Врачи здесь замечательные. Они знают, что нужно делать.

Ронни взял женщину за руку.

– Крепитесь, Мэри, – прошептал он, хоть и сам страдал не меньше, чем она. – Кэти в надежных руках. Все, что мы можем сделать, – это молиться и держаться ради нее.

Мэри молча кивнула. Ее глаза блестели от слез; она не отрываясь смотрела на дверь, за которой доктора спасали жизнь ее девочке, используя весь свой опыт и знания.

Водитель скорой ушел, чтобы подготовиться к следующему выезду; вместо него появилась медсестра. Она поинтересовалась, не нужно ли чего-нибудь Ронни и Мэри, – например, выпить горячего чаю, чтобы было легче справиться с потрясением.

Минуты казались часами; ни Мэри, ни Ронни не желали двигаться с места.

Наконец Мэри встала и прошлась по коридору. Затем снова села. После вновь поднялась – и прошлась туда и обратно. Как и Ронни, она молча следила за дверью помещения, где в это время доктора боролись за жизнь Кэти.

Ронни сильно нервничал. У него дрожали руки, и он, слыша стук собственного сердца, продолжал смотреть на дверь. Он молился так страстно, как еще никогда в жизни. В конце концов он больше не мог сидеть на месте – и, как и Мэри, принялся ходить взад-вперед, опустив голову. Его Кэти страдала, а он ничем не мог ей помочь. Никто не появлялся, чтобы сообщить им, как все проходит.

Ронни встал лицом к стене, уперся в нее руками – и тихо заплакал:

– Боже мой!

Внезапно он подошел к Мэри и взял ее за руку.

– Ведь родители Кэти не знают о том, что произошло! – Парень покачал головой. – Мы должны связаться с ними прямо сейчас! Из-за всего этого мы даже не сообщили им о случившемся! – Его голос дрогнул от нахлынувших эмоций. – Кэти там, борется за свою жизнь, а ее родители ничего не знают.

– Господи! Я даже не подумала об этом. Должно быть, совсем потеряла рассудок от горя, – тряхнула головой Мэри. – Впрочем, что с ними будет после этой новости?.. Они будут безутешны.

Она не смогла сдержать слезы и громко расплакалась.

– Прошу тебя, Ронни… Сделай это сам, сынок. Скажи им. Боже, помоги нам… Сообщи им… осторожно. Они будут убиты горем. Но как мы можем облегчить их страдания? Это невозможно. Им нужно сообщить обо всем, но мягко – прошу тебя, Ронни, ты постараешься?

Открыв сумочку, Мэри принялась искать вырванный Анной из блокнота лист с номером телефона гостиницы.

– Пожалуйста, Ронни, позвони им сейчас.

Женщина вспомнила, что возле двери видела несколько телефонных автоматов.

– Ты можешь позвонить оттуда. – Она дала ему страницу с номером. – Просто скажи, что они нам нужны. Как бы там ни было, не говори им всю правду по телефону.

Мэри порылась в кошельке.

– Вот, возьми, сынок. – Она протянула Ронни несколько монет, но затем подумала и добавила: – А не проще ли спросить вон у той медсестры, можем ли мы воспользоваться ее телефоном? Так было бы быстрее и более конфиденциально, как думаешь?

Они оба посмотрели в сторону медсестры, которая как раз говорила в своем кабинете по телефону и что-то торопливо записывала. Спустя минуту женщина положила трубку и направилась к ним.

– Вы хотите позвонить? – обратилась она к Мэри. – Если желаете, можете воспользоваться моим телефоном. Если кто-нибудь придет, пока вы будете говорить, скажите, что вам разрешила старшая медсестра Армстронг. За моим столом вам будет спокойно, и никто не помешает.

Мэри поблагодарила ее, быстро пояснив:

– Родители Кэти еще не знают о том, что случилось, и нам очень нужно с ними связаться. Если наша девочка увидит их, когда откроет глаза, ей это очень поможет.

Пожилую женщину вновь захлестнули эмоции, и она замолчала, но затем взяла себя в руки и спросила, когда они смогут узнать, как у Кэти дела.

– Я попробую это выяснить, – пообещала медсестра. – На данный момент информации будет немного, но не беспокойтесь: скоро кто-нибудь выйдет к вам, чтобы сообщить о состоянии пострадавшей.

Она удалилась по своим делам, а Ронни, не теряя времени, отправился звонить родителям возлюбленной.

В сильном нервном напряжении, вот-вот готовая расплакаться, Мэри ожидала за дверью кабинета. Она была невероятно признательна Ронни за то, что он сейчас был рядом с ней.

Очень скоро Ронни вышел из кабинета – и на него тут же посыпались вопросы:

– Ну как они? Когда приедут? Боже, они, наверное, просто раздавлены…

Мэри снова тихо расплакалась.

– Все это так ужасно, Ронни… Я молюсь Господу, чтобы Кэти выжила.

Она посмотрела по сторонам и неожиданно взорвалась:

– Почему к нам никто не выходит?! Кто-то же должен держать нас в курсе, ведь они знают, что мы места себе не находим!

Ронни обнял ее, пытаясь успокоить:

– Не накручивайте себя, Мэри. Уверен, что скоро к нам кто-нибудь выйдет и сообщит новости. А пока давайте постараемся не нервничать. Уверен, Кэти в надежных руках.

Мэри кивнула в знак согласия:

– Думаю, ты прав. Будем надеяться, что все поправимо. Да! Давай молиться, чтобы все обошлось…

Вынув носовой платок, женщина промокнула слезы.

– Прости, сынок, но это так тяжело – понимать, что Кэти страдает. Господи, Ронни! – Качая головой, Мэри прошептала: – Это моя вина… Наказание за мои грехи.

Ронни не понимал, что она имеет в виду, да и вообще не мог представить себе, чтобы Мэри в своей жизни грешила.

Впрочем, ее загадочная фраза тут же вылетела у парня из головы – в помещении, где была Кэти, открылась дверь. Кто-то вошел – судя по белому халату, еще один доктор, – а за ним еще один человек, наверное санитар.

Очень скоро дверь снова распахнулась – и каталку с Кэти неспешно повезли по коридору. Мэри и Ронни успели заметить, что девушка лежит под капельницей и все еще находится без сознания. Никто не остановился, чтобы поговорить с ними. Но как бы отчаянно они ни ждали новостей, было понятно, что сейчас отвлекать врачей не стоит: очевидно, пациентку перевозят в операционную.

Когда Кэти увезли, Мэри вновь принялась ходить взад-вперед, и Ронни ей не мешал. «Быть может, движение помогает ей справиться со стрессом», – сказал он себе. Сам же Ронни отошел к большому окну. Он начинал тревожиться из-за того, что Дейва с Анной все еще нет.

Волнение Мэри тоже нарастало, но, увидев, что, возвращаясь, Ронни еле переставляет ноги, она сказала:

– Движение на дорогах все еще может быть затруднено. Возможно, они поехали в объезд, и тогда поездка займет у них больше времени, чем мы предполагали. Не переживай, сынок: уверена, они будут здесь с минуты на минуту.

– Да, я убежден в этом, – ответил Ронни и уселся ждать с плохо скрываемым нетерпением, уныло глядя в том направлении, куда только что увезли Кэти.

Шепотом он начал молиться о том, чтобы она поскорее поправилась.

– Мэри?..

– Да, сынок?

Уже, наверное, в тысячный раз они посмотрели туда, куда увезли их девочку.

– Сколько еще времени нужно ждать, прежде чем кто-нибудь подойдет к нам и расскажет, как дела у Кэти?

– Не знаю, Ронни, но, уверена, врачи подойдут к нам, как только смогут. А до тех пор нам нужно набраться терпения. Мы должны оставаться здесь, где они смогут нас найти. Знаю, это нелегко, но постарайся думать о хорошем – что они делают все возможное. Они спасут нашу Кэти, мы должны в это верить!

Женщина тихо заплакала, и Ронни обнял ее.

– Господи, Ронни, я пытаюсь быть сильной, но я так напугана. Я очень боюсь за свою малышку!

Прильнув к нему, Мэри продолжала плакать, и парень услышал, что она шепчет о том, что никогда не простит себе промедления. Он хотел переспросить, что она имеет в виду, но момент показался ему совсем не подходящим для этого.

В это время показались Дейв с Анной и, заметив Ронни и Мэри, бросились к ним. На лицах родителей Кэти отражались эмоции, которые они сейчас испытывали. Мэри поднялась и поспешила им навстречу – и они втроем стали обниматься и плакать.

Когда все наконец немного успокоились и уселись, Ронни стал как мог отвечать на их расспросы.

– Сейчас нам известно лишь то, что Кэти повезли в операционную. Старшая медсестра уверила нас, что скоро нам сообщат о ее состоянии.

В этот момент они увидели, что старшая медсестра как раз направляется в их сторону.

Подойдя к ним, женщина рассказала, что у Кэти сломаны конечности, а также имеются другие повреждения, и что ей сделали операцию.

– Девочка только что очнулась после наркоза и, разумеется, чувствует себя некомфортно и волнуется. Сейчас рядом с ней медсестра. Пока что наберитесь терпения. Попозже кто-нибудь выйдет и проведет вас к ней. Доктор рекомендует заходить в палату по одному и оставаться там не дольше нескольких минут. Девочке нужен покой. Уверена, вы это понимаете.

Все с готовностью ответили утвердительно, почувствовав огромное облегчение от того, что Кэти уже перевели из операционной и скоро им позволят увидеть ее, пусть даже ненадолго.

Ронни изъявил готовность подождать, пока все члены семьи не навестят ее, и после – если никто из присутствующих не против – он также заглянет к ней на пару минут. Разумеется, родные Кэти не возразили ему и поблагодарили парня за деликатность.

Очень скоро старшая медсестра вернулась, и первыми к Кэти пошли Анна с Дейвом. И хотя в глубине души Мэри понимала, что так и должно быть, ее больно ранило то, что ей приходится здесь, в коридоре, ждать, чтобы увидеть свою Кэти, свою девочку…

Мэри заметила, каким одиноким и потерянным выглядел Ронни – он беспрестанно ходил взад-вперед, глубоко погруженный в размышления.

Какое-то время женщина не решалась его побеспокоить, но затем он сам повернулся к ней и кивнул, грустно улыбаясь.

В этот миг Мэри подумала о его сестре, Бэт. Они с Ронни всегда были близки, и, должно быть, сейчас ему особенно ее не хватает. Бэт знала бы, как успокоить и ободрить брата. Мэри вспомнила, как утром ее насторожило появление Бэт на крыльце без верхней одежды. Зачем же все-таки она выходила на улицу в таком виде и почему так рано?..

Был ли тому причиной ее невыносимый муж? Быть может, они поскандалили и он выставил ее за дверь?

Впрочем, сейчас нужно было беспокоиться о Кэти, и Мэри попыталась вытеснить печальный образ дрожащей на холоде Бэт из своего сознания. Ее мысли вернулись к Дейву и Анне, которые в это время как раз были вместе с Кэти, – и женщина стала думать о том, как ей быть со своей мрачной тайной. Ведь она так долго обременяла родных своим секретом и рассчитывала на их поддержку, при этом не делая ровным счетом ничего – лишь размышляла о том, что хорошо, а что плохо. Боже мой, нужно ли Тони знать о том, что его дочь лежит сейчас на больничной койке совершенно беспомощная?..

Теперь Мэри понимала, что тянуть больше нельзя, настало время открыть Кэти правду о ее рождении… Но не сейчас. Не раньше, чем девочка достаточно окрепнет. Вновь подумав о Бэт и вспомнив свою недавнюю тревогу за подругу, Мэри решила обсудить это с Ронни. Быть может, у него имеются свежие новости об отношениях сестры с мужем – и если новости хорошие, Мэри наконец успокоится.

– Как там Бэт? – спросила она.

– Не знаю, я не связывался с ней уже пару недель, – ответил Ронни. – Понимаете, новая работа, и вообще…

– Понимаю, – произнесла Мэри.

Ей определенно не хотелось, чтобы Ронни воспринял ее вопрос как критику в свой адрес.

– Просто я подумала, что поскольку она – твой единственный родственник, и к тому же Бэт и Кэти так хорошо ладят, ты захочешь позвонить ей и рассказать о том, что случилось. Полагаю, она хотела бы об этом знать, несмотря на то, что несчастный случай – это всегда ужасная новость. Было бы нечестно держать ее в неведении.

Мэри умышленно не упомянула о том, что переживает за Бэт и хочет убедиться, что у той все в порядке. Она надеялась, что, если Ронни позвонит сестре, он в любом случае обо всем узнает. А сеять в его душе лишние сомнения было бы неразумно, тем более если у Бэт все хорошо. К тому же Мэри надеялась на то, что во время беседы Бэт успокоит брата мудрыми и ободряющими словами и Ронни станет лучше.

– Наверное, следует позвонить ей сейчас, пока у меня есть такая возможность, – сказал он.

Мэри согласилась.

– Думаю, у тебя еще масса времени, до того как придет твоя очередь навестить Кэти. Но не пугай сестру – просто скажи, что с Кэти произошел несчастный случай и она в больнице. Что ее уже перевели из операционной, и даже больше: нам только что сообщили, что она уже пришла в себя после операции. Скажи, что очень скоро мы сможем ее увидеть. Но будет лучше, если ты не станешь рассказывать Бэт о происшествии во всех подробностях. Это лишь сильнее ее напугает.

– Так или иначе, Бэт все равно будет волноваться. Моя сестра всегда была слишком чувствительной, и как вы, наверное, знаете, она недополучает любовь и заботу от своего мужа. – Голос Ронни стал тверже. – Никак не пойму, зачем она вообще за него вышла.

Он замолчал, словно раздумывая о том, как все-таки лучше поступить.

– Послушай, Ронни, – сказала Мэри, – я понимаю, о чем ты. Если тебе не хочется звонить сестре, прежде чем мы увидим Кэти… Я оставляю решение за тобой. Ты лучше знаешь Бэт.

Ронни ненадолго задумался.

– Нет, Мэри, я позвоню ей сейчас. Обещаю не говорить сестре ничего такого, что лишний раз заставит ее нервничать.

Заметив, что в кабинете старшей медсестры никого нет, Ронни незаметно проскользнул туда, намереваясь сделать короткий звонок. Он не видел смысла тратить деньги на общественный автомат, и к тому же там ему пришлось бы разговаривать с Бэт во всеуслышание, а он совсем не был уверен в том, что выдержит и не сорвется.

На звонок ответила Бэт, и Ронни обрадовался, что ему не придется общаться с Майком. Он действительно не выносил этого человека.

В первое мгновение, как только Бэт взяла трубку, ее голос звучал тихо и испуганно, словно она уменьшилась в размерах, а ее уверенность испарилась. Но как только девушка поняла, что на другом конце провода – ее брат, она тут же оживилась.

– Ронни, я так рада слышать тебя… так рада! Я много думала о тебе и держала кулаки, чтобы у тебя все получилось.

– Ну, отчасти это помогло, – ответил Ронни. – Послушай, о себе я расскажу в другой раз, а сейчас звоню, чтобы сообщить плохие новости. О Кэти…

Ронни коротко рассказал сестре о случившемся – и это, как и следовало ожидать, сильно ее расстроило. Так что теперь настал его черед надевать на себя жизнерадостную маску и пытаться успокоить девушку. Впрочем, проговаривая вслух скудные новости о нынешнем состоянии Кэти, он волшебным образом приободрился. К тому времени, как парень закончил свой рассказ, он чувствовал себя гораздо сильнее и увереннее – чего нельзя было сказать о Бэт: она все еще грустила, и ее голос снова стал тихим и печальным.

– Бэт, ты в порядке? Мне нужно бежать. Я тайком воспользовался телефоном старшей медсестры и, по правде говоря, не должен сейчас здесь находиться… Но мне не хотелось бы оставлять тебя в плохом расположении духа. Прости, что расстроил тебя своим звонком.

– Это не твоя вина, Ронни. Не глупи, – всхлипывая, ответила Бэт.

– Но ты в порядке?

– Да… Да, конечно, я в порядке…

Когда сестра внезапно замолчала, Ронни показалось, что он услышал голос Майка, в типичной заносчивой манере требующего внимания к своей персоне.

– Послушай, Ронни, мне нужно идти. Передавай сердечный привет Кэти и, когда навестишь ее, сообщи мне, если сможешь, как она, ладно? И поцелуй от меня Кэти и Мэри.

– Конечно! Береги себя, Бэт.

Майк снова закричал, и, услышав это, Ронни закатил глаза. Нетрудно было догадаться, что этот сноб продолжал портить жизнь его сестре.

– Если я узнаю, что Майк тебя обижает, я тут же окажусь рядом и разберусь с ним. Просто скажи мне об этом. Обещаешь?

– Послушай, Ронни, мне правда нужно идти. Привет Кэти. Привет всем. Позвони мне… Пока.

И Бэт нажала на отбой.

Ронни положил трубку телефона на рычаг и поспешил исчезнуть из кабинета старшей медсестры. Ему не давала покоя мысль о том, что его сестра регулярно подвергается насилию со стороны этого ужасного человека, за которого она вышла замуж. Но, увидев Мэри, сидевшую все там же, где он ее оставил, когда уходил звонить, Ронни заставил себя улыбнуться.

– Ронни, как Бэт восприняла новость? – встревоженно спросила Мэри.

– Как и следовало ожидать, – ответил он. – Но ее утешило то, что Кэти уже перевели из операционной. Да, и она просила поцеловать вас и Кэти от ее имени… что я рад буду сделать.

И парень с готовностью обнял Мэри – так крепко, как только мог.