Текст книги "Неизданный сборник рассказов"

– А мальчик, кажется, повзрослел – поймал себя на мысли Валерий-старший – и чувство собственного достоинства прорезалось. А я уже опасался, что так и останется размазней, плывущим по течению.

– А папахен-то способен на человеческие чувства – поразился Валерий-сын – вон как своим наброском размахивал, не хуже чем футбольный фанат флагом. Никогда бы не подумал, что у него в голове что-нибудь кроме заказов и выгодных клиентов.

Нечаянно глянув друг другу в глаза, оба смутились еще больше. Каждый увидел что-то неожиданное и достойное симпатии в человеке, которого, казалось, знал как облупленного. Неловкое молчание грозило затянуться. Первым нашелся старший:

– Дай-ка еще раз взгляну. Знаешь: внутреннюю сущность господина Сартмана тебе вполне удалось передать. Именно так он выглядит с точки зрения конкурентов и бывшей жены. Только, согласись, вряд ли ему захочется платить за такой портрет… А что, это идея: предложи-ка его госпоже Сартман-первой. Только на меня не ссылаться, сам понимаешь. А вообще перспектива и цветовая гамма соответствуют, концепция также хорошо продумана. Молодец, скажу откровенно: порадовал. Неужели сам до всего дошел?

– Спасибо, пап. Да просто вдруг понял, что меня с детства тошнит от парадных портретов и захотелось создать что-нибудь такое…

– Думаешь, я тебя не понимаю? Не такой уж твой отец и заплесневелый мастодонт. Самому сколько раз хотелось пририсовать какому-нибудь богатому идиоту рога или что-нибудь в таком духе. Вот просто до дрожи в щупальцах. А та оперная знаменитость, которой приглянулся твой этюд – самой под семьдесят, а все молоденькую из себя корчит! Я придал ей некоторое сходство с одной из татушек, той, темненькой. Только это не сразу видно, надо присмотреться, как следует. Сам минут пять не мог разогнуться от смеха. Может, присоединишься к нам, и твои друзья тоже?

– Спасибо, но мы пешком до Кузнечного, а дальше на электричке. У одних начинается сессия, другим на работу.

…Возвращаться Валерию-младшему пришлось в обществе Лидусика и Василисы. Строители из какой-то южной республики по просьбе местного населения задержались на пару дней. Как объяснил их начальник на плохом русском языке, но зато, не стесняясь в выражениях – выполнять миссию по улучшению генофонда. А то его подчиненные совсем сбесятся без женского общества, а здешним обитателям, которые много поколений подряд женятся друг на друге, грозит полное вырождение. Старинный освященный веками обычай, выполняемый с незапамятных времен… Кстати, а не хочет ли он сам принять участие в полезном и приятном мероприятии и подарить кому-нибудь из местных женщин красивого ребенка?

Неформальный подросток, называющий себя Асмодеем, ушел в гордом одиночестве, даже не оглянувшись. Переговорив с кем-то по сотовому, он выяснил, что неподалеку – километрах в пяти отсюда на северо-восток – тусуются его друзья, повернутые на индейской культуре. Так что он направляется прямо туда, где племя Серого Бизона поставило свои вигвамы.

Старик, который так и не расстался с продуктовой авоськой, застенчиво попросил у Курилова показать ему дорогу до ближайшего населенного пункта и одолжить небольшую сумму на проезд до города. Жутковатая старуха, одернув свои лохмотья с таким видом, будто на ней был наряд из последней коллекции крутого бутика, решительно направилась в сторону дачного поселка. За ней последовали присоединившиеся позднее, чьих имен никто не удосужился спросить.

– Валерик, спасибочки – радостно верещала Лидуся, вешаясь на шею юному конформисту и чмокая его в обе щеки. – Классная тусовка, а что это было – инсталляция или экспериментальный перфоманс?

– Обалдежненько! – вторила ей Василиса. – Мы так здорово повеселились и все благодаря тебе. А салют и водное шоу были просто чудо! Жаль только, что концерт не состоялся. А кто должен был приехать?

– "Светик-семицветик" – с трудом выдавил из себя Валерий – совместно с "Троллями".

Молодой человек смутно помнил, что притащил сюда этих трещоток не просто так. Вроде бы, он собирался подстроить наивным созданиям какую-то пакость, чуть ли не скормить кому-то… Нет, скорее всего, не собирался, а просто мечтал об этом когда они доводили его до белого каления своей болтовней, пока он делал с них наброски. Но все равно он не переставал ощущать какой-то дискомфорт, поэтому безропотно слушал их болтовню, угощал шавермой и мороженым.

Парадный, то есть сатирический портрет банкира Сартмана остался у отца. Такую удачную работу он доставит в город на своей машине. А потом лично договорится с бывшей госпожой Сартман. В который раз прокручивая в памяти разговор с отцом, Валерий вдруг пришел к выводу, что иногда очень даже полезно отказаться от роли конформиста. А может даже и не иногда… Решено: вернувшись в Сквот-Таун, он примкнет к самой антигламурной художественной группе.

* * *

Компания спасителей мира добралась назад без особых приключений. Точнее, приключения приняли совершенно иной характер. После того, как мертвый бог то ли впал в очередную спячку на несколько веков, то ли вовсе раздумал являться в наше измерение, все вокруг стало восприниматься как-то беззаботнее, во всяком случае, ощущение тяжелого взгляда, уставившегося тебе в спину, бесследно исчезло.

Поэтому художники без страха полезли в заброшенный бункер и, смастерив самодельные факелы, обследовали полузатопленные коридоры и помещения, заваленные бетонными обломками. Юлий разжился неплохо сохранившимися обрывками газеты времен культа личности, а Фабрицио выковырял откуда-то работающий амперметр.

– Недурное местечко! – заметил Аркадий, когда они поднялись на поверхность и, расположившись на поляне, принялись готовить варево из последних оставшихся бомж-пакетов и заячьей капусты. – Когда все меня окончательно достанут – вот здесь и поселюсь.

– Это поначалу кайфово, а через недельку-другую соскучишься – возразил Эвенгар. – У нас в тусовке одна дева на спор целый месяц прожила в лесу; доказывала, что она настоящая дриада. Подружка ей таскала еду, на сотовый деньги кидала. Так ее потом целый год за город было не вытащить. Нет, здесь было бы классно устроить игру по какому-нибудь героическому фентези. То ли готовое подземелье чародея, то ли застенки инквизиции.

Так же без особого волнения они пересекли заброшенный поселок, где все оставшиеся дома выглядели настолько аварийными, что не вызывали никакого желания проникнуть внутрь. Потом, пройдя несколько километров по заросшей грунтовке, которая на карте восемьдесят третьего года именовалась дорогой районного значения, оказались на шоссе, а затем – в салоне автобуса, следующего в город.

…Сквот-Таун встретил их целой лавиной новостей. Первую порцию обрушила на вернувшихся путешественников Лиана, которую они встретили в холле, возле недавно открывшейся "лавки художника", соседствующей с ларьком одноразовой посуды. Оказывается, за время их отсутствия много чего произошло.

Ходила комиссия, проверяла жилищные условия работников художественного труда. Хитрая авангардистка на всякий пожарный заглянула в их мастерские и спрятала кипятильники и электроплитки. А то вдруг конфискуют как в тот раз, когда они все вместе снимали мансарду в виде нежилого фонда. А в нежилом фонде, как известно, можно только работать, а пить кофе, готовить еду и спать категорически запрещается.

Только все получилось наоборот: узнав, что ни чайников, ни электроплиток ни у кого нет, в каждую мастерскую выделили по фирменному чайнику и кухонному мини-комбайну. Заодно попросили как следует подготовиться к посещению иностранных туристов – сделать интерьер мастерских более декоративным и продумать костюмы, которые соответствовали бы представлению широкой публики о внешнем облике художника.

В пустующий этаж, который мэрия объявила находящимся под своей юрисдикцией, заселили целую кучу жильцов. Далеко не все имеют отношение к изобразительному искусству, зато появилось много прикольного народа. Например, в дальней части коридора напротив курительной площадки соседствуют штаб-квартира художественной группы "Колорадские жуки" и редакция журнала-обозрения "Керосин". Это покруче чем магазин "Титаник" рядом с "Айсбергом".

– И вообще в новой галерее "Конюшня" скоро открытие выставки – тараторила Лиана – а у вас всех, настолько я знаю, еще конь не валялся. Ой, ребята, я же такое создала, по-моему, на это должны обратить внимание! К тому же, говорят, на открытии будут представители художественного альманаха… Ну, если звезды займут определенное положение.

Одним словом, как написали бы в титрах старого фильма, жизнь покатилась дальше.

* * *

У двери в подвальный этаж Сквот-Тауна собралась целая толпа. Около месяца назад было решено устроить здесь почти некоммерческое арт-кафе. Собственно, сама идея принадлежала господам из мэрии, но ведь это только идея, по чистой случайности совпавшая с настроением масс.

На стихийно возникшем субботнике из подземных помещений вынесли кучу самого разнообразного хлама. Впрочем, на помойку отправилось меньше половины: большинство предметов так и просилось стать частью натюрморта, коллажа, инсталляции или украшением мастерской.

– Ничего вы не понимаете, это же винтаж – важно объяснял Аркадий, бережно прижимая к себе заросший пылью репродуктор-тарелку – это вам аромат эпохи, а не современная попса. Апчхи!!!

– Ой, вот это сюр! – радостно верещала Лиана, вытаскивая из разломанного ящика бархатную гардину, украшенную потеками и пятнами ржавчины. – Это же такое!

– Что, правда, круто? – интересовался кто-то из новеньких. – Тогда беру себе этого фарфорового зайца. А ничего, что это у него одно ухо отбито?

– Так еще трансцендентальнее! – импровизировали в ответ. – Это особая порода одноухих зайцев с повышенным художественным вкусом.

– А здесь крысиная мумия в мышеловке! И еще одна! С ними-то что делать, тоже в инсталляцию?

– Нет, крыс мы похороним во дворе, они станут добрыми призраками, охраняющими этот дом.

…Пустое помещение со сводчатым потолком и крохотными окошками под потолком выглядело еще более впечатляюще. Как-то само собой выяснилось, где лучше всего расположить эстраду, где – посадочные места, а где мини-кухню для приготовления салатов и горячих бутербродов. Но кирпичные стены с остатками синей краски, осыпающейся как драконья чешуя во время линьки и кусками сырой штукатурки, отваливающимися, стоит чуть дотронуться, выглядели недостаточно концептуально. Их требовалось очистить от поздних наслоений и расписать таким образом, чтобы каждому входящему стало ясно – перед ним настоящий рассадник свободных художников.

Не успел никто заявить о своем желании участвовать в оформлении, как вперед выскочил… Валерий, известный под негласным прозвищем "яппи от искусства". У него прямо сейчас родилась концепция, как сделать помещение кафе не похожим буквально ни на что.

– А ты в курсе, что это без денег? – недоверчиво произнес кто-то.

– А мне это фиолетово, параллельно и по барабану! – беззаботно ответил бывший уверенный конформист. – Не все измеряется деньгами, втыкаетесь, чуваки?

Несколько последующих дней Валерий, в компании с недавними спутницами, а также некоторыми студентами младшего курса, буквально дневали и ночевали в подвальном помещении. Позже к ним присоединилась авангардистка Лиана. Причем оформление будущего кафе происходило при закрытых дверях, что было объявлено неотъемлемой частью концепции. Попытки разглядеть, что творится, неизменно терпели неудачу. Увидеть можно будет только в готовом виде и только целиком, а то пропадет весь эффект.

Наконец тяжелая обитая ржавым железом дверь распахнулась перед сгорающими от любопытства соседями. Зрелище и в самом деле оказалось не для слабонервных. Всю противоположную стену занимало изображение спящего бога, прибывшего со звезд. Только фигура, наводящая раньше на всех ужас, теперь выглядела как нечто гротескное и мрачновато-веселое вроде комикса для подростков.

Великий и кошмарный Ктхкулку полулежал на пухлой подушке с кружевной наволочкой. В одном из его щупалец был зажат сотовый телефон, другим он держал зажженную сигарету, третьим – нажимал кнопки на пульте от телевизора, где шла трансляция футбольного матча. На каждом из когтей, украшающих полураскрытое крыло, было нанизано по хот-догу, другим крылом он тянулся к стоящему рядом ящику пива. Причем ближайший коготь заметно мутировал в открывалку. Особую жуть изображению придавал готический интерьер, на фоне которого происходило все это безобразие.

Здесь же красовались персонажи популярных мультов – Масяня, поедающая эскимо, сидя на мусорном бачке, заяц Бо, изобретающий очередную космическую пакость, устроившись на унитазе с юридическим журналом и персонажи Южного парка, что-то оживленно обсуждающие у входа в "альма матер" большинства из обитателей Сквот-Тауна.

Остальное пространство будущего кафе впечатляло не меньше. Стены были затянуты холстом с чем-то безумно авангардным, намалеванным яркими красками. Именно сплошным холстом, на котором одна картина плавно переходила в другую.

– Это мое собственное изобретение – гордо вещала Лиана – я решила, что совершенно незачем возиться с подрамниками и прочими условностями. Незачем связывать себя определенным размером, когда можно просто отмотать, сколько нужно от рулона, а потом замотать обратно. Заодно и проблема хранения решена. Или если уж понадобится – нарезать в любом порядке.

Никого ни капельки не удивило, что новое кафе было названо Рльехом. Про тех же, кто перебрал там алкогольных напитков, впоследствии начали говорить, что они спят, ожидая, когда звезды сойдутся определенным образом.

* * *

Перепуганный ребенок изо всех сил бежал по ночной улице на окраине Детройта. За несколько месяцев бездомного существования умение быстро бегать не раз спасало его от больших неприятностей. Хрупкому на вид мальчику случалось видеть много такого, что привело бы в ужас любого взрослого. Но то, что едва не произошло с ним полчаса назад, переходило все мыслимые границы.

Сначала он думал, что ему невероятно повезло. Для него, лишь недавно взятого в приют, нашлись приемные родители. У них двухэтажный коттедж с бассейном и парком, где в вольерах живут разные животные, а по дорожкам можно кататься на настоящем пони… А для начала они приглашают его на уикенд, просто чтобы как следует познакомиться друг с другом.

Но по дороге возникла срочная необходимость заехать к родственникам будущей приемной мамы. У нее заболела двоюродная сестра и вся община будет молиться о ее выздоровлении. Это совсем ненадолго, к тому же не хочет ли Джонни помочь своей новой семье?

Но вместо этого они подъехали к поселку рядом с заброшенной фабрикой. Туда не решались забредать даже старшие ребята, которых не страшило ничего кроме полиции. Машину остановили возле давно закрытого банка. Там уже стояло много автомобилей – и шикарных и откровенных развалюх, глядя на которые, оставалось лишь удивляться, что они способны хотя бы стронуться с места.

Крепко взяв его за руки, будущие приемные родители направились по тропинке, ведущей между мусорных куч и каких-то непонятных строений. Впереди виднелся один из полуразрушенных фабричных корпусов. По всей вероятности, к нему они и направлялись.

Мальчик спросил, зачем они туда идут, ведь его будущая двоюродная тетя не может жить в таком ужасном месте. Но его должно быть не услышали. Попытки вырваться тоже ни к чему не привели – милые доброжелательные люди как будто превратились в двух андроидов, не понимающих человеческой речи.

Когда они, наконец, вошли, уже почти стемнело. Они спустились по лестнице и оказались в большом помещении без окон. Горели факелы как в компьютерной игре, где на героя из-за каждого поворота выскакивал монстр или суперсолдат. Пахло чем-то сладковатым вроде травки, которую обычно курят неряшливого вида бродяги на задворках круглосуточного кино, где показывают фильмы для взрослых.

Посреди пустого пространства стоял массивный сейф с оторванной дверцей. На нем в кольце из зажженных свечей виднелась небольшая статуэтка изображающая существо, которое мальчик не видел ни в одном из мультиков или хорор-фильмов. Особенно жуткое впечатление производила голова, вся состоящая из перепутанных щупалец. Интересно, есть ли у него лицо – подумал ребенок – а если нет, то где же в таком случае глаза и рот?

Вокруг постамента стояло еще несколько железных контейнеров, на которых ничего не было. Целая толпа народа молча стояла, пожирая глазами статую и, как будто дожидаясь чего-то. Никто из присутствующих не поздоровался с вновь прибывшими хотя бы кивком головы, все просто расступились, пропуская их вперед.

Вперед вышел мужчина в одежде, похожей на пасторскую. Он негромко произнес непонятную фразу, которую начали за ним повторять все присутствующие. Вскоре мальчику начало казаться, что стены и потолок кружатся, сперва медленно, а затем все быстрее и быстрее.

Как будто сквозь сон до него донеслись слова.

– А этого поить? – спросил неприятный женский голос.

– И так никуда не денется, а то еще ласты склеит раньше времени – ответил тот, кто за час до этого расписывал, что Джонни заменит им с женой сына, который умер совсем маленьким.

Чуть приоткрыв глаза, мальчик увидел, что стоит перед одним из железных ящиков. Возле других тоже стояло по человеку, разительно отличавшемуся от остальных. Все собравшиеся пребывали в состоянии радостного нетерпения как на концерте перед выходом крутой знаменитости. Эти же четверо будто дремали на ходу, время от времени хлопая глазами и растерянно оглядываясь. Как люди, которые тщетно пыталются сообразить, где они находятся и зачем.

Когда напряжение толпы достигло наивысшего предела, человек в пасторском одеянии, надетом наизнанку и задом наперед, поднял руки, призывая к тишине.

– А теперь принесем наш дар мертвому богу, тому, кто спит в своем городе под водой и ждет нужного часа. Порадуем же его!

Шагнув в сторону, он взял за руку одного из четверых – высокого мулата с волосами, заплетенными во множество косичек – и подтолкнул его к ближайшему ящику. Тот безвольно опустился на него, а затем лег на спину, глядя в потолок неподвижным взглядом. Мужчина протянул руку в сторону, кто-то вложил в нее длинный нож вроде того, с которым не расставался герой семейного сериала, который решил стать поваром. При виде блестящего железа, расцвеченного кровавыми отблесками факелов, толпа издала радостный рев.

Лежащий на жестком неудобном ложе даже не пошевельнулся. Приблизившись к нему, мужчина нагнулся и сделал что-то такое, отчего тот пронзительно взвизгнул, а затем закашлялся и снова затих. По железной стенке потекла кровь; настоящая, это Джон сразу понял. Остальные, которым, судя по всему, предстояла та же страшная участь, по-прежнему спали с открытыми глазами, будто все происходящее их совершенно не касалось.

По знаку главного из толпы вышло еще несколько человек, которые прижали руки и ноги несчастного. Но самым ужасным во всем была даже не кровавая лужа, растекшаяся на бетонном полу, а та радость, с которой остальные восприняли творящееся перед ними. Раскачиваясь и прыгая в экстазе, все как безумные повторяли ту же самую фразу на непонятном языке:

– Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн. Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн.

Тот, в чьи планы явно не входило стать приемным отцом, испустил ликующий вопль и, вскинув руки наверх, отпустил мальчика. Ребенок, чувствуя, как страх удесятерил его силы, протиснулся между толкающимися извивающимися телами и выскользнул наружу.

…Очнулся он уже в полицейском участке. Напротив него за столом сидел полицейский инспектор, чем-то похожий на Неустрашимого Стива в любимом сериале всех мальчишек из приюта.

– А теперь, малыш, еще раз и по порядку. Что с тобой произошло? Ты хоть понимаешь, что еще немного и оказался бы под грузовиком, а его водитель, между прочим, в тюрьме? Да ты весь дрожишь. Элен, будь другом, принеси горячего чаю. Так тебя напугало?

– Они совершили убийство, по-настоящему! Там, в заброшенной фабрике! Правда, я ни капельки не выдумываю!

– Успокойся, сынок, здесь тебе верят. Мы обязательно со всем разберемся. Итак, расскажи нам все, что ты видел…

Джон обрадовался: все страшное осталось позади и обманщиков, которые врали, будто хотят стать его родителями, а вместо этого чуть не убили его, обязательно накажут. Но тут взгляд мальчика упал на крохотную каменную фигурку, стоящую на инспекторском столе. Это было то же самое существо, в честь которого убили молодого человека с косичками и остальных, наверно, тоже. Мертвый бог, спящий в подводном городе…

* * *

– Господин профессор, в последней лекции вы упомянули о культе мертвого бога. В рекомендованной литературе об этом ничего не говорится. Не могли бы вы немного рассказать об этом?

– Отчего бы и нет, это тема моей последней монографии, между прочим, основанной на свежем фактическом материале. Кстати, мне нужны помощники, чтобы реконструировать один из основных обрядов, которые совершаются последователями этого любопытного культа.

– С удовольствием!

– Я тоже хочу! А можно взять с собой подругу?

… В подвал не проникал ни солнечный свет, ни уличный шум. Казалось, что весь остальной мир находится где-то далеко, в другом измерении. И они уже целую вечность сидят на полу вокруг каменного изваяния, изображающего непонятное существо, похожего одновременно на спрута, грифона и летучую мышь.

Занятие, которое еще недавно представлялось чем-то несерьезным, похожим на детские игры, все больше завладевало их сознанием. Даже профессор, нарядившийся в странный костюм, похожий на одежду персонажей исторического сериала, не казался больше смешным. Если быть честным, при взгляде на его лицо, выражающее фанатичный восторг, холодная дрожь пробегала по всему телу.

…А может, все именно так и есть – мертвый Ктхулку спит в своих подводных владениях. Не все, что кажется мертвым, на самом деле лишено жизни… А когда он вернется, весь мир будет принадлежать ему.

* * *

На секретной базе некой могущественной организации, одно название которой заставляет трепетать даже самых благонамеренных граждан, даже в глухой ночной час не прекращалась работа. В отделе сбора информации за мощными компьютерами, круглые сутки подключенными к Всемирной Сети, сидели люди, которые даже в нерабочей обстановке называли друг друга исключительно употребляя секретные клички. Из-за непонятного каприза начальства, клички в основном принадлежали к животному миру.

– Лис, вы не могли бы налить и мне кофе? Благодарю, а то начался процесс закачки, сами понимаете.

– Тюлень, а вас не беспокоит подъем интереса к некому древнему культу? До недавнего времени он числился среди окончательно вышедших из употребления…

– Вы о культе мертвого бога, спящего на дне моря? Честно говоря, есть о чем поразмыслить. Только за вчерашний день сто сорок новых упоминаний, не говоря уже о чатах и форумах, где затрагивается данная тема.

– Это далеко не все новости. Пока вы стояли у кофеварки, был зарегистрирован новый сайт. Любуйтесь: спящий бог Ктхулку во всей красе. И подзаголовок соответственный: не все, что кажется мертвым, на самом деле умерло.

– Да, впечатляет! Ну, вот почему когда речь идет о чем-нибудь противозаконном или идущем вразрез с общественной моралью – у людей сразу находятся время и силы?

– Бросьте, Скат, нам это читали еще на вводных лекциях. На переломе исторических эпох усиливается тяга ко всему страшному и желательно инфернальному…

– Но ведь мировые религии…

– Для многих граждан благополучных европейских стран сменить вероисповедание – все равно, что перейти из одной фирмы в другую. Деловая мера, не более того.

– Вы бы лучше музыкальное сопровождение включили. Они используют пси-волны и что-то в этом же духе; ясно и без фонетического анализа. По силе эмоционального воздействия я бы поставил наивысший балл. Вот, смотрите…

Из динамиков полилась музыка, которая сперва казалось странной и даже лишенной гармонии, но постепенно завораживала слушателей, лишая их воли. А потом к музыке добавились слова – как будто целая толпа тихо, почти на пределе слухового восприятия, без конца повторяла фразу о великом Ктхулку, спящем в подводном доме в городе Рльехе.

– Выключите это! Скорее выключите! – выкрикнул кто-то, но остальные застыли подобно кроликам, загипнотизированным удавом.

Кричавший потянулся, было, к коробке с дисками, стоявшей у него на столе, намереваясь швырнуть ее в динамик, откуда раздавались зловещие звуки. Но, что-то сообразив, он нажал несколько кнопок и помещение заполнил бывший некогда знаменитым шлягер о желтой подводной лодке.

Наваждение закончилось. Пришедший в себя Тюлень наконец-то смог выключить звуковое сопровождение кошмарного сайта.

…До самого утра весь отдел был занят составлением срочной докладной записки. Ситуация с культом мертвого бога в недалеком будущем могла принять угрожающие размеры.

* * *

– Лепота! Вот в таком классном местечке и нужно проводить отпуск!

Игорь Василевский вышел на крыльцо деревенского домика, как будто сошедшего со страницы детской книги сказок. Отдохнуть в этом году он решил самым нестандартным способом. Послав куда подальше многолюдные курорты и заграничные поездки, он за смешную сумму снял на пару недель домик в замечательном месте, полностью оторванном от цивилизации. Отдохнуть от всех, набраться сил на природе и забыть, наконец, о том подводном ужасе, который до сих пор возвращается к нему в кошмарных снах. И речка говорят, есть – небольшая, зато глубокая, можно будет посвятить время и любимому занятию…

Сегодня он отправится в лес; пожалуй, с самого детства не ходил за грибами. Грибы он отдаст хозяйке дома, она изжарит их со сметаной, а потом они будут уплетать их под еле слышный голос старенького радиоприемника. А для начала надо погулять по деревне; вечером не успел толком ничего рассмотреть.

Пройдя по центральной улице, состоящей из целых десяти домов, он свернул в переулок, ведущий к лесу. Собственно, переулок – это громко сказано, просто старый дом, не огороженный никаким забором и рядом какие-то постройки. На завалинке сидела старуха с раскосыми глазами и приплюснутым носом, неожиданными в такой глубинке. Она что-то напевала крохотной девочке, лежащей у нее на руках. Осторожно приблизившись, Игорь в ужасе застыл на месте. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Нежно склонившись над ребенком, старая ведьма монотонно повторяла:

– Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн В своем доме в Р'льехе мертвый Ктулху спит, ожидая своего часа…

2008