Текст книги "Не останавливайся"

Глава 24

Соня

– Деточка! – мама бросается меня обнимать, едва я переступаю порог дома.

Тискает меня в объятиях, словно не видела не неделю, а по меньшей мере месяц. Я, конечно же, отвечаю. Тоже соскучилась. Раньше мы так надолго не расставались, а если и не виделись, то знали, что в любой момент можем это исправить. Каких-то полчаса – и все. Я могу приехать к маме, а она ко мне.

– Похудела, – констатирует после осмотра.

– За неделю? – отвечаю с улыбкой.

– Свитерок висит, и кости видно, – замечает то, что я и сама видела.

– Ну, мам, – отмахиваюсь.

– Ты плохо ешь?

– Бывает некогда, – нахожу вполне адекватное объяснение.

Все-таки учеба отнимает львиную долю времени. В столичном университете учиться куда труднее, чем в Одессе. Здесь больше требований, и преподаватели совсем не спешат делать поблажек, считая, что поступили мы со Стефой только благодаря связям. Оно на самом деле так, но ведь мы не глупые. Не лучшие из лучших, но очень стараемся, хотя временами хочется бросить. Первая же неделя показала, что мы с подругой сильно проигрываем другим студентам.

– Проходите, чего стоите в дверях? – басит Богдан Петрович.

Мама тянет меня в гостиную, где уже накрыт стол.

– Я бы хотела вначале принять душ.

Дорога хоть и была легкой благодаря тому, что мы не тряслись на автобусе – за нами приехал водитель Богдана Петровича, но я бы все же хотела освежиться. Да и есть после стольких часов в машине как-то не хочется. Стоит представить еду, как к горлу подступает тошнота.

– Хорошо-хорошо, мы подождем. Тем более горячее еще не подали.

Я быстро сбегаю в свою комнату. Под душем стою минимум минут пятнадцать. Смываю с себя усталость и впервые не переживаю о том, что воды может не хватить. В нашей со Стефой квартире установлен новенький, но небольшой бойлер для нагрева воды. Очень часто она кончается, стоит принять душ кому-то одному, а затем нужно ждать несколько часов. Так как возвращаемся домой мы преимущественно вместе и так поздно, что у нас остается время только на принятие душа и легкий ужин, то это не очень удобно. Мы наспех моемся и выбираемся, так что постоять под по-настоящему горячей водой и не думать о том, что кто-то ждет своей очереди – незабываемо.

Сушка волос и сборы занимают еще минут двадцать. В итоге, когда выхожу, слышу, как мама ссорится с Богданом Петровичем.

– Она может принимать душ столько, сколько захочет! – доносится мамин повышенный голос. – Что тебя не устраивает?

– Я перенес встречу, чтобы сделать видимость “полноценной” семьи – и что? Где она? Где эта твоя хваленая полноценная семья, а?

Спуститься вниз почему-то не решаюсь. Застываю на втором этаже. Хочется вернуться обратно, закрыться в комнате и не выходить. Вовсе ни к чему было устраивать совместный обед. Я бы обошлась без него. Все же домой я ехала точно не за тем, чтобы поесть. Скорее, чтобы убедить маму, что все в порядке, я здоровая и счастливая, что мне удалось поступить туда, куда я мечтала столько времени.

– Время идет, а ничего не меняется?!

Если бы не крепкая рука, прочно прижимающая меня к сильному телу, я бы точно кубарем скатилась вниз, настолько неожиданно появление Тана там, где я его не ждала.

Мне… никто не сказал. Мама ни словом не обмолвилась о том, что Тан вернулся. Я… думала, он все еще в военном училище, а он… здесь. Стоит позади меня, прижимает к себе, тяжело и горячо дышит мне в спину. Мы стоим на самом краю лестницы. Нас не видно, но нам прекрасно слышно, как моя мама и его отец препираются. Уже не ссорятся, но говорят на повышенных тонах.

– Отпусти меня, – пихаю Тана в бок.

– Если норовишь сломать шею, то без меня.

Тан тянет меня назад и только потом отпускает. Отстраняется, и мне, к собственному стыду, тут же его не хватает. Я обещала себе, что забуду. Что он… больше ничего не будет для меня значить. Обещала, да, но не ожидала, что наша встреча произойдет так быстро. Я не ждала увидеть Тана здесь. Там, где должна была чувствовать себя в максимальной безопасности, особенно после того, что произошло в Киеве.

– Что ты здесь делаешь? – едва не выкрикиваю, разворачиваясь к нему всем корпусом.

– А что? – хмыкает. – Не ожидала?

У него по-прежнему короткие волосы и цепкий, полный ненависти взгляд. Мне кажется, мы вернулись в тот момент, когда у него еще были причины меня ненавидеть, вот только теперь эти причины есть лишь у меня. На ненависть он не имеет права.

– Не ожидала, – соглашаюсь. – Мне никто не сказал, что ты вернулся.

– Сюрприз, – криво усмехается и наступает на меня.

Позади лестница, так что отступать мне некуда. Разве что быстро спускаться вниз, но там ссорятся наши родители, и я вовсе не хочу в этом участвовать.

– Стой! Хватит! – вытягиваю руку. – Чего ты хочешь?

– Думал получить ответы.

– Какие?

– Почему не искала меня? Если не сдавала отцу – почему?

– Ты серьезно? Ты слил видео со мной, а я должна была тебя искать? Да я… рада была, что ты уехал, ясно? И возвращение твое меня не впечатляет!

Чтобы не препираться больше, спускаюсь вниз по лестнице. Сбегаю с такой скоростью и громким топотом, чтобы меня услышали, а у Тана не было ни малейшего желания идти за мной. Но он идет. Спускается следом, так что получается, что в гостиную к родителям приходим вместе.

– Тан? – говорит мама. – Мы не заметили, как ты вернулся.

– Пару минут назад приехал.

– Накрыть на тебя? Мы собирались пообедать.

– Да, буду благодарен.

Мама искренне улыбается Тану, а он… господи, что с ним случилось? Куда делся прежний Танский, который не упускал ни единой возможности нахамить, унизить и растоптать?

За столом оказываемся вчетвером. Мама пытается скрасить гнетущую тишину и без умолку болтает вначале сама, а затем задает нам вопросы. Мне и Стасу по очереди. Я отвечаю сдержанно. И быстро накалываю на вилку кусочки мяса из ризотто. Стас сидит напротив и буравит меня взглядом. К еде не притрагивается. Как только я норовлю уйти, следом встает и прощается с родителями. Вежливо, с улыбкой и добрыми словами.

Я все еще надеюсь сбежать, пока поднимаюсь по лестнице. Перепрыгиваю через ступеньку и уже собираюсь открыть дверь в свою комнату, но Стас меня настигает. Резко хватает меня за плечи, разворачивает к себе и, открыв дверь в мою комнату, вталкивает меня внутрь.

Глава 25

Тан

Появление Романовой в доме неожиданно. Стоит выйти из комнаты, как я натыкаюсь на ее прямую ровную спину. Она прислушивается к ссоре родителей внизу, а я жадно рассматриваю ее фигуру. Она похудела. С тех пор, как я ее видел, прошло не так много времени, но ее и без того худое тело стало еще меньше.

Она едва не падает с лестницы, когда обращаюсь к ней. В последний момент ловлю эту дурочку и прижимаю к себе. Как только это происходит, приходится приглушать все рецепторы. Что-то неведомое взмывает внутри с такой силой, что едва не захлебываюсь. Ее запах проникает в легкие, ее тепло обжигает кожу. Но отпустить ее не могу. Держу, вдыхаю запах, жму к себе, пока не становится невыносимо. Только потом отпускаю.

С шумом втягиваю кислород, когда начинаем перебранку. Изначально не планировал с ней разговаривать, но ведь выходит. Выводит на эмоции, рассекает своими словами. Но хуже всего – не могу пока ничего ей сказать. Не могу сообщить, что все решил, что узнал, кто слил видео, потому что я ровным счетом ничего не узнал. О камере никто не знает. Ее никто не видел. Ни Фил, ни его брат Натан. Оба отнекиваются, а многих из тех, кто тогда присутствовал, я еще не нашел.

Когда Соня сбегает вниз, зачем-то иду за ней. Как послушный пес, следую по пятам и принимаю приглашение на ужин. За последнее время научился и выдавливать улыбку, которую все хотят видеть, и общаться, как аристократ, хотя мне такое поведение несвойственно. У меня всегда все куда проще, но перед отцом комедию ломаю красиво. Надо, чтобы поверил. Место в военном училище за мной сохранили. Если что – окажусь там снова.

За безликим трепом Натальи позволяю себе беспрепятственно наблюдать за Романовой. Взглядом ее прожигаю, пока она накалывает на вилку еду и отправляет ее в рот. Надо же… с аппетитом у нее явно все в порядке. Никаких проблем. В то время, как мне кусок в горло не лезет.

Я так основательно слежу за каждым ее движением, что когда она делает попытку сбежать, словно хищник, следую за ней. Преследую по пятам, догоняю. Конечно, догоняю, она не очень-то и старается убежать. Настигаю у двери ее комнаты. Пока еще не до конца соображая, что вообще хочу сделать, заталкиваю ее в комнату и с силой захлопываю дверь.

Соня замирает, когда оказываемся в ограниченном пространстве наедине. Не пытается вырваться, оттолкнуть. Словно в анабиоз впадает. Я этим пользуюсь безбожно. Весь вечер думал о том, как снова к ней прикоснусь. Она – особенная доза моего удовольствия, и я не могу себе в ней отказать.

Грубо развернув ее к себе, скольжу взглядом по лицу. Она зеркалит мои действия. Рассматриваем друг друга. Расстояния между нами нет. Мы оба молчим. Словно играем в игру, где никто не знает продолжения. Ни я, ни, судя по Романовой, она. У каждого из нас свои мысли, и оба не спешим как-то им следовать. Я – потому что не имею права на то, что хочу сделать. Она – потому что попросту не знает, что делать. Смотрит на меня дезориентированно и растерянно. Оттолкнуть, выставить, что-то сказать – не может. И по вспыхнувшему огню в глазах понимаю, что еще злится.

Я бы на ее месте не только злился. Я бы мечтал стереть себя в порошок.

– Ты больше не можешь, – напоминает мне, когда фиксирую взгляд на ее губах и толкаю его ниже. На несколько сантиметров, но мне хватает, чтобы заглянуть в вырез ее натянутого свитера.

– Что именно?

– Смотреть на меня. И трогать. Ничего не можешь. Иначе я буду кричать.

– Громко?

Я вспоминаю, как с ее губ срывались стоны. Громкие, порочные, хриплые. Хочу повторения. Адски хочу. И чтобы поверила, что нихрена я, мать его, не сливал. Я понятия не имел, что какая-то падла нас снимала, а затем безбожно воспользовалась тем, что я свалил, и подключилась к моему телефону. Иногда думаю, что это было подстроено. Заранее. Сука, если бы отец был в доме Фила хотя бы раз, подумал бы, что его рук дело. Такой зашквар только отцу в голову прийти может, но его там не было. Ни разу. Семья Фила терпеть не может моего отца, а он – их. Да-да, даже среди богатеньких не все так просто.

– Да, громко! – выдает решительно. – Все услышат, и мама придет на помощь.

– А так? – прокручиваю ключ в двери. – Кричи, пускай приходит.

В глазах Романовой ловлю отчаянный, неподдельный страх. Она словно… и правда боится.

Черт!

Твою мать!

Чувствую, что налажал. Снова.

Я… не собирался ее пугать. И давить тоже не планировал. Но, сука, надавил. Неосознанно. Иначе не умею. Не научен. Мне вообще чужды обычные человеческие чувства. Мимо меня они шагают. Я запоздало все понимаю. Тогда, когда уже налажал.

– Выйди, пожалуйста, из моей комнаты! – таким ледяным тоном Романова меня окатывает.

Ощущение, что в ледяную воду с головой ныряю.

– Прости, – тут же выкатываю.

Открываю дверь, но не выхожу. Медлю.

– Иди, Тан! – настаивает. – И никогда не смей ко мне прикасаться! Никогда больше, слышишь?

После взаимного обмена бешеными взглядами все-таки хлопаю дверью ее комнаты и иду к себе. Внутри с силой заставляю себя успокоиться. Желание раскрошить все нахер, но тогда сюда прибежит отец, и меня снова скрутят. Обратно я не поеду. Не сейчас. Вначале – выяснить, кто виноват.

Телефон оживает трелью звонка. Поднимаю трубку.

– Тан? – слышу обеспокоенный голос Златы. – Кажется, я знаю, кто снимал и сливал видео.

– Кто?

– Давай не по телефону…

– Блядь, Авдеенко. Кто?

– Приезжай ко мне и узнаешь.

Она сбрасывает, а я вылетаю из комнаты. Злата помогает в поисках. Я не хотел ее привлекать, но она подслушала наш с Кимом разговор и влезла. Сказала, у нее есть знакомый программист, он сможет определить, кто подключился к моему телефону и слил видео. Отказываться я не стал, но отнесся с настороженностью. В благие намерения Авдеенко не верю. Она никогда ничего не делает без выгоды для себя.

В этом деле для нее никакой выгоды. Мы больше не вместе, хотя Злата продолжает настаивать на том, что мы не можем расстаться. Несет непонятную мне чухню про судьбу. Я… просто мимо ушей пропускаю ее беспонтовый треп. И пользуюсь. Есть программист – пускай работает.

Глава 26

Тан

В дом к Авдеенко меня пропускает прислуга.

– Подождите несколько минут, Злата сейчас спустится.

Вообще-то, я прекрасно знаю, где находится ее комната, но остаюсь в гостиной. У Авдеенко так не принято. Бродить по дому семьи, которая считает себя аристократией, гостям не разрешается, так что приходится ждать, когда Злата спустится.

– Станислав!

Вместо Златы в гостиную выходит ее отец. Вживую я видел его несколько раз. Чаще по телевизору с выступлениями по многочисленным громким делам.

– Не стой, садись, – кивает на большой кожаный диван за моей спиной. – Разговор есть.

Подчиняюсь скорее машинально. Авдеенко – крутой мужик. По телевизору не то впечатление совершенно. Когда сталкиваюсь лично, не могу строить равнодушие, какая-то часть меня перед ним пасует. Все-таки прокурор. Любое обвинение против меня состряпать может, если ему покажется, что я его дочь обидел. А я обидел. И не раз. Не получилось у нас с Авдеенко нормально, потому что я ее использовал.

– Дочка моя в тебя влюблена, – начинает с главного. – Но как зять ты мне не подходишь.

Охуеваю, конечно. Жениться я в ближайшее время как-то не планировал, а на меня уже зятя примеряют.

– Я к тому, что ваши отношения пора прекращать. Я открыт к конструктивному диалогу и предложениям. Скажи, чего хочешь.

От отца Златы я готов был услышать что угодно, начиная с обвинений в мой адрес и заканчивая предполагаемыми угрозами, но уж точно не думал, что он предложит мне свалить в обмен на услуги.

– Если тебя интересуют деньги, то…

– Нет, – отбиваю на автомате. – Я хочу вашу защиту.

– Не совсем понимаю, о чем ты.

– Наши с отцом отношения немного… натянуты. В последний раз после ссоры он отправил меня в военное училище. Я бы хотел, чтобы такого не повторилось.

– То есть готов прикрываться моим именем?

– Можно и так сказать.

– Хорошо, – легко соглашается. – Можешь сказать отцу, что твое будущее он может согласовать со мной.

Авдеенко поднимается с кресла и закрепляет нашу договоренность рукопожатием.

– Постарайся не сильно ранить мою дочь.

– Хорошо.

– Папа? – Злата появляется как раз тогда, когда ее отец выходит из гостиной.

– Привет, – машу ей рукой.

– Привет, пошли.

Она тянет меня на второй этаж – в свою комнату. При отце липнуть не пытается, но как только поднимаемся, обнимает меня в коридоре.

– Прекрати! – не грубо, но требовательно. – Мы не вместе, помнишь?

В ее комнате нас ждет мужик по имени Денис, который с виду больше похож на задрота. Когда я появляюсь, он начинает парить меня терминами, какими-то проверками, которые он провел. Я учусь в этой сфере, но пока еще не дошел до того уровня профессии, чтобы взламывать телефоны и проникать в коды.

– Ближе к сути.

– К вашему телефону подключились удаленно. Через специально установленную заранее программу.

– Я ничего не ставил.

– Поставил кто-то другой. Вы кому-то давали свой смартфон?

– Да много кому.

Поворачиваюсь к Злате.

– Это не я, – поднимает руки. – Я тогда правда просто звонила, и ты это видел.

– Это не она, – подтверждает Денис. – Я проверил ее телефон, у нее не было установлено такого приложения.

– Ты думаешь, я поверю? – смотрю в упор на Авдеенко. – Ты вызываешься помочь, ищешь того, кто очернил мое имя, нанимаешь программиста. Где гарантия, что он тебя не выгораживает?

– Я покажу, – вклинивается в разговор этот самый программист.

Через пару минут убеждаюсь в том, что на ее телефон действительно такого приложения поставлено не было. Значит, не Злата. Почему-то успокаиваюсь.

– Я не понял, – обращаюсь к ней. – Ты по телефону сказала, что вы уже в курсе, кто это.

– Не в курсе, но это легко узнать. Тебе просто нужно назвать номера телефонов всех друзей. Я назвала тех, кто у меня был. Ким и Самвел ни при чем.

Я протягиваю свой телефон программисту и говорю, что он может прогнать всех по списку. Пока ждем результата, таким нетерпением кроет. Почему-то я уверен, что мы узнаем обо всем совсем скоро. Любой человек из моей контактной книги может быть причастен. Любой.

– Тан, – Злата аккуратно прикасается к моему плечу. – Можем выйти? Я хочу поговорить.

– Может, потом?

– Идите-идите, – бубнит Денис. – Проверка – процесс долгий. На одного человека много времени уходит.

– Почему много? Ты ее телефон за секунды проверил.

– Был бы у меня телефон каждого из ваших контактов – было бы так же быстро, – поясняет.

– Идем, – Злата тянет меня за руку.

Уединяемся на кухне, где никого кроме нас двоих нет. Злата предлагает чай, кофе, печенье, но я от всего отказываюсь.

– О чем разговор?

– Я должна кое-что тебе рассказать.

– Валяй…

– В общем… – она шумно выдыхает. – Когда я брала у тебя телефон, я… не только позвонила. Я еще кое-что отправила себе на телефон.

– И что же?

– Ваше с Соней видео.

– Какого хера? – от былого спокойствия не остается и следа. – Нахуй оно тебе?

– Я… ей показала! Я знаю, что поступила плохо, но я думала, если вы расстанетесь, мы с тобой будем вместе!

Я с силой стискиваю зубы и сжимаю руки в кулаки. Хочется сжать их вокруг ее тонкой шеи, но сдерживаюсь. Помню о договоре с ее отцом. Сомневаюсь, что он останется в силе, если я начну душить его дочь. Собираюсь покинуть кухню и пойти к Денису. Уж лучше пялиться на экран компьютера.

– Пожалуйста, выслушай меня, – останавливает. – Я знаю, о чем вы говорили с отцом, поэтому рассказываю тебе. Я очень сожалению, что так сделала, но к сливу и съемке видео в том доме я непричастна! Прости меня, я лишь хотела, чтобы ты обратил на меня внимание не лишь как на объект сексуального удовлетворения, но и как на девушку.

– Это ведь не она, да? Не она сказала, где я, – меня озаряет вспышкой осознания.

– Не она. Твой отец сказал, что ищет тебя, а я… подслушала, где вы, и приехала. Потом ему сообщила. Я… не хотела. Я просто думала, что вы не подходите друг другу.

– Мы тоже не подходим, – хмыкаю.

– Прости меня. Я… не хотела. Просто она забрала у меня тебя. Увела из-под носа.

Она начинает плакать, но я не испытываю абсолютно никакого сожаления.

– Я честно не хотела. Так вышло. Обстоятельства складывались удачно, и я ими воспользовалась.

– И все равно не вышло, да? – хмыкаю.

Оставляю Авдеенко за своей спиной и поднимаюсь на второй этаж к программисту. Блядь, мне надо знать, кто слил видео. Кто подставил меня во второй раз. В первый с этим отлично справилась Злата. Если бы не она, Соня бы осталась в доме, мы бы… у нас бы вышло. Может, не сразу и определенно не так идеально, как я себе представлял, но вышло. Да, блядь… я бы ее в жизни в притон Фила не повез.

Когда добираюсь до Дениса, состояние такое, что желание только одно – крушить все, что попадется под руку.

– Ну что там? Есть информация? – спрашиваю грубо.

– Есть, – кивает Денис. – Перепроверяю.

– Кто?

– Нужно перепроверить, – толкает упрямо.

– Имя скажи.

– Некий… Фил. Он так записан в вашем телефоне.

– Перепроверяй, – командую, услышав имя друга.

Из списка моих контактов можно было подумать на кого угодно. На отца, на пару пацанов из соседнего потока, с которыми у нас не сложились отношения, на ту же Злату, хоть Денис утверждал, что она не виновата. На любого, но не на Фила. Не на спокойного, уравновешенного, веселого и, блядь, безразличного ко всем Фила.

– Вот, – Денис показывает мне экран.

– Это точно?

– Я дважды перепроверил и… влез в его телефон. Показать его галерею?

– Давай.

Через минуту вижу на экране множество отснятых роликов едва ли не в каждой комнате того дома, в котором мы часто зависали. Все разбросано по папкам и датировано.

– Что это за хуйня? – мыслю вслух, а в уме прокручиваю даты. Каждая папка – наши тусовки. Уверен, если зайти по ним, там будет еще пара моих видео, потому что, судя по коллекции, этой хуйней он занимается давно. – Ты сможешь все вот это вот рассказать одной хорошей девушке?

– Да без проблем, – пожимает плечами и протягивает мне небольшую карточку. – Моя визитка. Позвони, как надо будет. Я подъеду.

– Хорошо.

Кидаю визитку в карман и направляюсь на выход. По пути наталкиваюсь на Злату, но обхожу ее, не обернувшись на ее окрик. По пути к Филу набираю Само и Кима. Прошу их подъехать тоже. Не ручаюсь за себя. Сейчас единственное острое желание – размазать Фила по стенке.