Текст книги "Под небом Парижа"

Глава 9

– То есть ты, наплевав на Алекса, подписала контракт с Делионом и сейчас жалуешься мне на то, что он чуть не убил тебя? – Валентин развалился на постели в моей комнате и пытается умничать.

– Она подписала контракт, чтобы помочь ему! А он хлопнул дверью и не дал ей и слова сказать! Придурок! – возмущается Эль и крепко обнимает меня. – Как так вообще можно?!

Мы сидим на полу, опершись спинами о стенку.

– Во всей этой ситуации мне больше всего нравится Антуан, который, поболтав с Квантаном, решил свалить на острова, – со смешком заявляет Вал, явно стараясь сменить тему. – Кстати, они же говорили, что там был объявлен карантин.

– Ты, как всегда, ничего не понял, – тихо подаю я голос. – Они улетели на другой остров. Его ассистентка таки смогла найти безопасный вариант.

Вал фыркает.

– Улетели прямо перед закрытием границ! Кстати, что там в прямом эфире вещал наш президент?

– Ты не смотрел? – удивленно спрашивает Эль.

– А что там смотреть? Я уже выучил его коронную фразочку: «Вместе, единая нация пройдет через все сложности!» На работе сказали, что с сегодняшнего дня мы закрыты, так что, нам опять по бумажкам выходить?

– Макрон сказал, что локдауну быть, но не такому, как в марте. Они пересмотрели условия и решили оставить открытыми школы, плюс будут открыты парки, комендантский час все еще сохраняется, и далеко отходить от дома нельзя. И да, тебе надо заполнять форму перед выходом, но все же людей так не запрут, как в марте. Всех, кого можно перевести на работу по удаленке, – переведут, остальные будут продолжать работать в офисах. Решение остается за работодателями. Алекс, например, отправил всех по домам, – говорит Эль и кладет голову мне на плечо.

Да, моя стажировка перешла в онлайн-формат. Анна сказала, что я могу приходить в офис за документами – и только, так что я привезла с собой несколько десятков папок. Буду разбирать их здесь, дома, а потом возьму новую партию.

– А президент не сказал, до какого числа кафе, бары и клубы закрыты? – спрашивает Вал.

– Все закроют на месяц минимум, – продолжает Эль вводить Валентина в курс дела. – Сейчас сорок тысяч новых заболевших в день. Макрон сказал, что, пока число не упадет до пяти тысяч в день, ничего не откроют.

– Черт… похоже, это затянется… Опять вечеринки дома и тайные тусовки, как во времена сухого закона.

– Может, все-таки стоит прислушаться к рекомендациям и посидеть дома? – раздраженно спрашивает моя сводная сестра.

Я не участвую в их беседе. Эти легкие споры отвлекают меня от собственных мыслей, но высказывать свое мнение по поводу происходящего мне абсолютно не хочется.

– Эль, детка, сиди дома, а я не буду. Давай на этом и закончим. Не у всех есть папа при деньгах, который решит финансовые проблемы.

– Ты можешь, будучи диджеем, выпускать новые треки, делать биты, например? – предлагает она.

– Я этим и занимаюсь, но наличку получаю от вечеринок.

– Хорошо, рискуй собой ради денег!

– Видишь, какой я нетипичный француз! – шутит Валентин. – Если бы сейчас были времена Саркози, я бы себе на лбу начеркал: «Travailler plus pour gagner plus!»[24]24
  «Работать больше, чтобы заработать больше!» (фр.) – это слоган президентской кампании Николя Саркози в 2007 году. Слоган символизирует желание кандидата подвергнуть сомнению законные 35 рабочих часов и «высвободить» работу сотрудников, чтобы повысить их покупательную способность.


[Закрыть]

– Ну тебя, ты меня так бесишь, что я еле сдерживаюсь, – устало ворчит Эстель. – Вы не проголодались? Может, приготовим что-нибудь?

– Как ты могла отпустить Джерардо! – восклицает Вал. – Серьезно, две недели с твоим талантом к готовке?! Как ты себе это вообще представляешь?

Я отпустила Тибо, Джерардо и весь наш персонал по домам. Будет локдаун. Семья Джерри в Италии нуждается в нем больше, чем я здесь, у себя дома. Родители Тибо живут на юге Франции и как раз находятся в группе риска из-за возраста – и тоже нуждаются в нем больше, чем я. Антуан был очень недоволен, но я напомнила ему, что пережила март в абсолютном одиночестве в другой стране.

– Тебе вообще не страшно оставаться совсем одной в этой огромной квартире? – неожиданно спрашивает Эль. – Хочешь, поживи у нас с Квантаном?

Валентин громко смеется.

– При всей моей любви к вам с Квеном, жить с вами – все равно что смотреть канал «Дискавери» про брачные игры животных.

Эль подрывается с места, хватает подушку и начинает со всей силы дубасить ею Валентина.

– Какая же ты сволочь! – кричит она.

– Ай! Ой! Оставь меня, сумасшедшая! Из вас двоих я – единственный, кто умеет готовить! Избалованные неумехи.

– С тебя ужин, – грозя ему подушкой, шипит Эль, и Вал фыркает.

– Будет в лучшем виде.

Он поднимается с постели.

– Кстати, что в итоге Антуан сказал Квантану?

– В каком смысле? Из того, что я знаю, они обсуждали только сделку. Что им еще обсуждать? – Эль внимательно следит за Валентином, который равнодушно пожимает плечами.

– А… Ну да.

– Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – прямо спрашивает она.

– Нет, Эль. Что именно я могу знать? Кстати, с тебя мытье посуды. – Вал быстро меняет тему. – Я готовлю, и на этом все.

Она согласно кивает.

– Пошли, поваренок. С посудой избалованная неумеха вполне может справиться.

Они направляются к двери, и я, не выдержав, тихо шепчу:

– Почему он позволяет себе это?

Валентин и Эль замирают. В комнате становится слишком тихо, молчание, как всегда нарушает Вал:

– Потому что ты не поговорила с ним, Марион, – серьезно отвечает Валентин, стоя в дверях. – Потому что ты наплевала на него и сделала то, что посчитала нужным.

– Но я же сделала это не ради себя! – не выдержав, кричу я.

– Тиши, Мар. – Эль берет меня за руку, но я вырываюсь и вскакиваю с места. Смотрю Валу в глаза.

– Это был единственный возможный способ не влезть в долги и продолжить строительство! – Я продолжаю кричать на него, сердце от переполняющей меня злости с бешеной скоростью колотится в груди.

– Я знаю, – спокойно отзывается мой друг. – Но это не отменяет того факта, что ты наплевала на Алекса. Как он должен себя чувствовать? Ты пошла к его заклятому врагу и попросила у него помощи, не обсудив это с ним и даже не поставив его в известность.

Я изо всех сил стараюсь успокоиться, но не могу. Мне так обидно, меня так сильно задело поведение Алекса! Эмоциям нужен выход.

– Почему я ничего не сказала ему, Вал? Почему я не поставила его в известность?! – продолжаю я кричать.

– Потому что он бы не принял эту помощь, – отвечает он. – Я понимаю, почему ты это сделала… Но еще я понимаю, что Алекс, скорее всего, считает, что ты его предала. Он не ожидал от тебя такого, ясно?

– А чего он ожидал? Что я буду смотреть, как он влипает в крупные неприятности, и ничего не делать? Стоять себе в сторонке?!

– Возможно, он привык сам решать свои проблемы? – продолжает стоять на своем Валентин.

Эстель подходит ко мне и тихонько приобнимает со спины.

– Тебе надо успокоиться. В конце концов, ты все сделала правильно. Раз он не видит этого, то он еще больший придурок, чем я думала.

Валентин качает головой.

– Она не сделала все правильно. Марион действовала через его голову. Забила на его мнение и чувства. Он не просил спасать его. Он не умолял о помощи. Когда-нибудь вы, женщины, поймете, что принимать решения и делать то, что вы считаете нужным, – не всегда правильный вариант, ясно?

– Почему ты защищаешь его?! – негодует Эль. – Он хлопнул дверью прямо у нее перед носом! Не сказав ни слова!

– А что ему еще оставалось? В конце концов, разве сама Марион сказала ему что-нибудь? Нет! Его поставили перед фактом.

– Его спасли! – восклицает Эль.

– И вот мы вновь вернулись в самое начало! Он просил о помощи, Эль?

– Хватит, ты не помогаешь, – останавливаю их я.

– А я не знал, что друзья должны говорить только то, что ты хочешь услышать. Я думал, друзья говорят друг другу правду, такой, какая она есть, – вспыхивает Вал и, выходя из комнаты, бросает: – Пойду готовить ужин!

– Не слушай его, – вздыхает Эль, – ты все сделала правильно.

Она выходит вслед за Валентином, но я уже не уверена в своей правоте. Квантан предупреждал меня. Возможно, мне действительно надо было поговорить с Алексом и сначала обсудить с ним свой план. Хотя кого я обманываю, он бы не стал слушать. И мы оба это знаем.

Он не сказал мне ни слова до конца дня. Делал вид, что меня вовсе не существует. Даже когда объявлял о том, что после речи президента принял решение отправить всех по домам, Алекс не смотрел на меня. И это ранит сильнее, чем я готова признать. Его игнорирование причиняет мне боль. И я злюсь! На него – за такое поведение – и на себя за реакцию на это поведение.

Сделав глубокий вдох, я выглядываю в окно. На улице просто толпы людей: последний день перед закрытием города. Последняя возможность сходить в кафе, бар и ресторан. Последняя возможность погулять ночью, устроить вечеринку и пожить перед тем, как нас закроют в четырех стенах. Этот вирус перевернул наши жизни с ног на голову. Показал нам, что все, что считалось обыденным, все, что мы принимали как должное, может быть отнято у нас в одну секунду. Счастье оказалось заключено в мелочах, которые мы не ценили.

Я прохожу к ребятам на кухню. Смотрю, как Валентин роется в холодильнике, а Эль шарит по полкам в поисках сковородок и кастрюль.

– Тебе нужна глубокая сковородка? – уточняет она.

– Не готовьте ужин, – предлагаю я. – Давайте пойдем гулять?

По дождливому, заполненному суетой и людьми городу. Ведь это такая большая редкость в наши дни.

* * *

Эстель никуда не хочет идти, она занудно бубнит что-то о большом скоплении людей и о риске, которому мы себя подвергаем ради секундной радости. В ее словах присутствует огромная доля правды, но мне отчаянно хочется выбраться из квартиры, убежать от своих переживаний.

– Я вернусь к Квантану, а вы делайте, что хотите, – недовольно поджав губы, решает она.

– Эль, детка, мы просто пройдемся по улице. Может, поедим где-нибудь.

– Не забудьте маски! – напутствует Эстель. – Полиция патрулирует улицы, без маски сейчас никак.

– У меня осталась в куртке еще с марта, – издевается над ней Валентин. – Ой, подожди, сейчас начнется лекция о том, как часто ее надо стирать, менять и так далее, да?

Эль закатывает глаза.

– Ты невозможный придурок! Этот вирус бушует из-за таких дебилов, как ты!

– Не спорю, – подняв руки в знак капитуляции, щебечет Вал.

Эль одевается и проверяет телефон.

– Квантан ждет меня внизу. Будьте, пожалуйста, осторожны.

Я целую ее на прощание.

– Не переживай ты так, через час я буду у себя в кроватке.

– У вас время до двенадцати. Новые правила вступают в силу…

– В полночь, – перебивает ее Вал, – сказка про Золушку становится реальностью.

Эль грозит ему пальцем.

– Не вздумай втягивать ее в неприятности. Прогулка по городу и ужин – вот ваш план!

– Конечно! – спешно соглашается Вал, но я вижу, как сверкают его глаза в предвкушении. Он явно уже что-то придумал.

– Все, я побежала, наберешь или напишешь мне, когда будешь дома, ладно?

Я обнимаю ее и успокаивающе глажу по спине.

– Ты слишком переживаешь из-за ерунды.

– Да, завелась как не знаю кто, – поддакивает Валентин. – Relax, take it easy![25]25
  Расслабься, относись ко всему проще (англ.).


[Закрыть]

Эль испепеляет его взглядом и наконец выходит из квартиры.

– Я уже думал, она никогда не уйдет и будет читать лекции по кругу, – весело фыркнув, говорит Валентин.

– На самом деле она абсолютно права, а мы с тобой – два идиота.

– Дай мне часик, и мы будем двумя самыми счастливыми идиотами.

Я усмехаюсь, но не успеваю ничего ответить – издалека доносится трель моего телефона.

– Не видел мою трубку? Не помню, куда положила.

– На кухонном столе.

Я бегу за телефоном, трель не прекращается. Но я не успеваю ответить на звонок от Анны. Только хочу ей перезвонить, как получаю сообщение от Натали:

«Думаю, ты должна это увидеть. Вот во что вылилась твоя “помощь”».

Внизу прикреплена ссылка на журнал People Talk, по которой я попадаю на его электронную версию.

– Что такое? – спрашивает Вал и вплотную подходит ко мне.

Ссылка мгновенно грузится, и мы впиваемся взглядами в статью.

«15 МИЛЛИОНОВ ЕВРО – ЦЕНА УЩЕМЛЕННОЙ ГОРДОСТИ?

Александр дю Монреаль. Завидный холостяк и акула бизнеса. Многие предприниматели мечтают о его хватке, а молодые умы грезят о возможности работать под его покровительством.

Как выяснилось сегодня, дю Монреаль теряет хватку. Александр не в состоянии справиться с экономическим кризисом, который накрыл весь земной шар с приходом коронавируса. Его компания терпит убытки, а он сам стремительно катится вниз по ступенькам Forbes. Или все дело в том, что его отец ушел на пенсию, передав все дела сыну? Возможно, наследник успешной компании не столь умен и талантлив, как нам всем кажется?

Впрочем, связи решают. Сегодня нам поступила новость о том, что Квантан Делион помог своему почти что brother-in-law[26]26
  Здесь: шурин (англ.).


[Закрыть] и перечислил на счет его компании целых 15 миллионов евро!

Напомним, что пять лет назад между двумя наследниками знаменитых фамилий пробежала черная кошка. Девушка по имени Мано Эскалапез состояла в отношениях с ними обоими одновременно. Вкус у нее что надо, да? Но не все так просто. Мано была на пятом месяце беременности, когда Александр узнал, что ему наставил рога малолетка Делион. Между парнями завязалась драка. В итоге Александр стремительно порвал с девушкой прямо на званом вечере. Свидетелями произошедшего стал весь бомонд.

Но и это еще не все! После такого позора любвеобильная мадемуазель Эскалапез попыталась покончить жизнь самоубийством в квартире дю Монреаля. Довел ли ее до этого решения он сам или, быть может, причиной был Квантан? Мы об этом никогда не узнаем. Обвинения были выставлены. Но, когда есть деньги на одного из лучших адвокатов Франции, ты выходишь сухим из любой водицы. Ведь так? Ребенка спасти не удалось, сама Мано жива, но отказывается давать какие-либо комментарии на эту тему. Вы удивлены? Мы – нисколько. Одному изданию девушка намекнула, что ей не нужны проблемы и она хочет спокойно прожить свою жизнь. Вид при этом у нее был такой перепуганный, что у нас не осталось никаких сомнений: девушку до смерти запугали угрозами. Страшная история, не правда ли? Но вы не поверите, это еще не все! Три года назад мы с вами выяснили, что Эстель дю Монреаль, младшая сестра Александра, состоит в любовных отношениях… барабанная дробь!.. с Квантаном Делионом! Остается гадать, как именно Александр воспринял новость, что рога, наставленные ему Квантаном, теперь перекочевали на головку его младшей сестренки. Нам известно, что все три года дю Монреаль избегал любых встреч с Делионом. Ходили слухи о нескольких разборках, когда, напившись, парни съезжали с катушек и начинали выяснять отношения.

Но что мы видим сейчас? Деньги залечат любую рану! Гордость? Александр дю Монреаль явно позабыл о значении этого слова. Или же 15 миллионов евро того стоили? Вопрос риторический и не требует вашего ответа. Единственное, что хочется добавить: мы всей редакцией желаем Александру дю Монреалю и эти деньги не спустить в трубу, окончательно обанкротив фирму, которую так любезно оставил ему отец. Иначе титул завидного жениха он потеряет так же быстро, как и самоуважение!

Клер Армин».

В статье есть несколько фотографий Алекса, его снимки с Мано, парочка фотографий Квантана и Эль, на которых они целуются. Но в самом верху, крупным планом расположена черно-белая фотография Александра с красной подписью, гласящей: «Вы можете купить мою гордость!»

– Пипец, – на выдохе произносит Вал. Он шокирован точно так же, как и я.

На экране появляется оповещение. Я в ступоре, но Вал нажимает на сообщение. Оно от Анны:

«Дорогая, не читай желтую прессу! Мы подадим на них в суд. То, что они понаписали, не имеет ничего общего с реальностью! Деньги нужны были на строительство благотворительной больницы! Ничего не читай, ничего не смотри!»

Я быстро вбиваю в «Гугле» имя «Александр дю Монреаль». И на меня сыпятся похожие статьи. Одна за другой, они вспоминают прошлое, обвиняют Квантана и Алекса в доведении Мано до попытки самоубийства. И обливают грязью всю мою семью.

– Господи, что я натворила. – У меня дрожат руки, я роняю телефон на пол.

– Марион, успокойся! – Валентин берет мое лицо в ладони и заглядывает в глаза. – Ты не имеешь к этому никакого отношения!

Мне становится тяжело дышать. Словно легкие за одно мгновение перестали работать. Все тело бьет крупная, нервная дрожь, меня пронзает озноб. Я пытаюсь оттянуть ворот водолазки, чтобы сделать полноценный вдох, но ничего не получается.

– Черт, Марион! Нам только панической атаки не хватало!

Вал сажает меня на стул и опускает мою голову между колен.

– Вдох-выдох, – произносит он и гладит меня по голове, – слышишь, вдох-выдох! Вдох-выдох! – истерически повторяет он несколько раз.

– Я дышу! – подрагивающим голосом огрызаюсь я.

– Вот и продолжай, – с шумом выдохнув, велит он.

Дыхание налаживается. Но вместе с тем и эмоции новой волной накрывают меня. Я пытаюсь сдержать их, но у меня ничего не получается. Из глаз брызгают слезы. Из горла вырывается хриплый крик. Истерика… Я тянусь к Валентину и обнимаю его, упираясь носом ему в грудь, размазывая сопли и слезы у него на футболке.

– Тише, детка. Давай дыши, – нерешительно бормочет он.

Понимаю, что Вал не ожидал от меня подобного. Железные леди не плачут, железные леди стойко выдерживают все огорчения. И я бы глазом не моргнула, если бы в этой статье было написано про меня. Если бы меня смешали с грязью. Но они затронули людей, которых я люблю. И все по моей вине… Я представляю, как Алекс читает эти бредни, и начинаю рыдать с новой силой.

– Он возненавидит меня… Он не простит меня…

Осознание того, что Алекс может до конца жизни не заговорить со мной, игнорировать мое существование, пугает меня, доводит до паники. Неконтролируемые слезы и всхлипы вырываются вновь, и я никак не могу им противиться.

– Марион, возьми себя в руки. Ты ни при чем, – твердо произносит Вал. Он продолжает гладить меня по волосам и спине. Теплые мужские руки бродят по телу. Я поднимаю заплаканное лицо и впиваюсь в него взглядом. Темные глаза внимательно смотрят на меня, в них я вижу сопереживание.

– Марион, ненавидеть тебя ему не под силу, – шепчет Валентин. – Поверь, он не сможет, как бы сильно этого ни хотел.

Его добрый взгляд и участливый тон гипнотизируют меня. Вал проводит ладонью по моей щеке, вытирая слезы, и я льну к ней. Ощущаю тепло его ладони, и мне так хочется раствориться в его доброте. Поверить его словам. Я опускаю взгляд на его губы. На нижней несколько трещинок. Его лицо так близко. Сглатываю нервный ком в горле и тихонько тянусь вперед.

– Не вздумай, – неожиданно хрипло произносит он и подрывается с места.

С меня будто спадает гипноз, я тоже подскакиваю со стула и не понимаю, что на меня нашло.

– Прости, я, похоже, слишком перенервничала. Голова перестала работать, – спотыкаясь на словах, выпаливаю я.

Валентин кивает и смотрит на меня напряженным взглядом.

– Я знаю, – он запинается, – я знаю, что ты хотела поцеловать не меня. Знаю, что единственный, о ком ты мечтаешь… – Он смущенно замолкает.

Вал тоже сбит с толку и нервничает. Мне так стыдно перед ним, что я опускаю глаза и боюсь встречаться с ним взглядом. Слышу его тихие шаги. Он подходит ко мне и неловко касается плеча.

– Мар, ты слишком долго была одна, это нормально, что тебе хочется человеческого тепла.

Я набираюсь смелости и поднимаю на него взгляд.

– Мне не нужно тепло. Мне нужно напиться. Прямо напиться, – подчеркиваю я. – Чтобы забыть этот день. Вычеркнуть его из своей жизни.

Вал одаривает меня улыбкой.

– Ты обратилась с этой просьбой к правильному человеку, детка.

– Спасибо, – хриплю я.

– Ключи от жопы оставляем в этой квартире! – начинает декламировать Валентин. – И попрошу тебя быть готовой к лучшей ночи в своей жизни!

Он быстро пишет кому-то сообщение, я хватаюсь за рукав его толстовки.

– Спасибо, что остановил меня.

– В этом мире должна существовать одна женщина, с которой мне точно ничего не светит. И эта женщина ты, Марион. Ты мне еще в школе сказала, что не дашь ни при каких обстоятельствах. Вот я и запомнил.

Он, как всегда, несет бред, лишь бы не говорить серьезно. Но именно это я люблю в нем. Валентин мастерски убегает от жизни. И в данный миг я позволяю ему забрать меня куда угодно. Только бы забыть этот день.

Глава 10

Вал торопливо направляется в мою комнату и подводит меня к шкафу.

– Для начала тебе надо переодеться. Последний день свободы надо отпраздновать в красивом платье.

– У меня неподходящее настроение, – хмурясь, возражаю я.

Но Валентина это не останавливает, он погружается в поиск платья, перебирая их одно за другим. Вешалки стукаются друг о друга, пока он внимательно разглядывает содержимое моего гардероба.

– Вот оно отлично подходит, а сверху накинешь кожаную куртку.

У него в руках короткое серебряное платье в пайетках от Александра Маккуина. Валентин вертит его в воздухе, обнаруживает, что на спине черными пайетками вышит череп, и присвистывает.

– Ух, какое оно крутое! Ты просто обязана надеть его.

– Я в последний раз надевала его в выпускном классе.

– Что ж, в школе вкус у тебя явно был получше.

Я стукаю его по плечу и забираю из рук платье.

– Можно еще вот эти красные убийственные туфли на шпильках? – наигранно ласковым тоном интересуется он.

– Ты серьезно? Платье сверкает, туфли красные! Ты меня в Булонском лесу собираешься выгуливать?

– Нет, на Пляс Пигаль![27]27
  Булонский лес и Пляс Пигаль знамениты большой концентрацией проституток (Прим. автора).


[Закрыть] – шутит он и подает мне туфли. Я закатываю глаза.

– Просто доверься мне, Марион. Ты просила веселья? Я готов тебе его дать, только приоденься, чтобы все мужики на планете мне завидовали! – Валентин подмигивает в своей наглой заносчивой манере, и я не могу сдержать улыбку.

– Сладкоречивый засранец!

Я прохожу в ванную и начинаю переодеваться.

– Но краситься я не буду!

– Чуть-чуть подведи глаза, и все, – умоляющим тоном произносит Вал, стоя у меня прямо под дверью.

– Разве что чуть-чуть, – соглашаюсь я и достаю косметичку.

Из ванной я выхожу спустя пятнадцать минут, и Вал встречает меня громкими аплодисментами.

– Знаешь, что в новой версии Марион мне нравится больше, чем в старой?

– Удиви меня!

– Ты стала собираться гораздо быстрее! Раньше бы проторчала как минимум два часа, а сейчас раз – и готова.

– Взрослая жизнь лишена такой роскоши, как возможность стоять два часа перед зеркалом, понимаешь ли…

– Выглядишь прекрасно, и два часа тратить не надо. Пошли.

Он тянет меня к выходу.

– Мне нужны ключи, – останавливаю я Валентина. – Вдруг ты забыл. Дома никого нет, мне абсолютно не хочется остаться на улице в ночь начала локдауна.

– Да, будь добра, возьми их с собой. А то в течение двух недель, пока нет Антуана, тебе придется пожить у меня.

– Не пугай меня так сильно, – шучу я, и Вал хмыкает.

– Я всего лишь разбрасываю труселя и носки. Поверь, есть экземпляры куда похуже меня.

– Романтично, конечно, но мне все равно больше нравится моя комната, – говорю я и добавляю: – Мне еще нужна маска!

Достаю новенькую из коробки в прихожей, что родители так заботливо поставили для забывчивых людей вроде меня.

– Куртку, – напоминает Вал. – Мы на байке.

Я киваю, прихватываю с собой кожаную куртку и закрываю дверь.

– Все, я готова напиваться, – провозглашаю я и закидываю ключи в карман куртки.

– Я счастлив!

– Так куда мы идем?

– Мы идем на секретную вечеринку моего друга. В один закрытый клуб.

– Какой еще клуб?

– Называется он Gatsby.

– Название многообещающее, – хмыкаю я, и Вал улыбается.

– Поверь, все будет по высшему разряду.

Он подает мне шлем, и мы садимся на мотоцикл.

– Держись, красотка, – кричит Валентин и срывается с места.

Я крепко обнимаю его и с какой-то детской радостью поднимаю голову повыше, чтобы ощущать ветер на лице. Какое все-таки приятное ощущение. Мы проносимся мимо Дома инвалидов[28]28
  Дворец инвалидов в Париже – архитектурный памятник, строительство которого было начато по приказу Людовика XIV от 24 февраля 1670 года как дом призрения заслуженных армейских ветеранов. Это был один из первых инвалидных домов в Европе. (Прим. ред.)


[Закрыть], он красиво сверкает в ночи. Горящий позолотой купол и роскошное здание так и притягивают взгляд.

Затем Валентин сворачивает, и мы выезжаем на мост Александра III. Я поворачиваю голову влево и упиваюсь на мгновение открывшимся оттуда видом на Эйфелеву башню и Сену. Валентин мчится дальше, мимо Большого и Малого дворцов[29]29
  Большой дворец (Гран-Пале, фр. Grand Palais) – величественное архитектурное сооружение в стиле боз-ар, расположенное на правом берегу Сены к юго-западу от Елисейских Полей в 8-м округе Парижа. Известен как крупный культурный и выставочный центр.
  Малый дворец (Пти-Пале, фр. Petit Palais) – бывший выставочный павильон проходившей в Париже в 1900 году Всемирной выставки. Павильон был возведён в период с 1897 по 1900 годы, сейчас в нем находится городской Музей изящных искусств (фр. Musée du Petit Palais). (Прим. ред.)


[Закрыть]. А затем выезжает на Елисейские Поля. И вот перед нами вырастает Триумфальная арка.

Вал заезжает в один из многочисленных переулков, расходящихся от Полей, и, спустя минут пятнадцать, мы оказываемся на практически пустынной крохотной улице. Валентин резко тормозит.

– Вот мы и приехали!

– И где клуб? – спрашиваю я, глядя на пустую улицу и спящие дома.

– Так, сейчас десять вечера. У нас два часа, чтобы оттянуться, думаешь, хватит?

– Думаю, катастрофически мало, учитывая тот факт, что нам еще надо доехать до дома.

– Согласен, поэтому я привез нас в тайный клуб, деточка. Готовься прыгнуть в кроличью нору, как некогда Алиса.

Он берет меня за руку и тянет в сторону одного из домов. Лишь когда мы подходим ближе, я вижу, что дверь открыта. Кто-то подсунул газету, оставляя крошечную щелку. Валентин проводит меня в подъезд, затем из него выводит во внутренний двор дома. Мы шагаем мимо мусорных баков, далее проходим в маленький садик, а затем заходим в другой подъезд и там спускаемся в подвальные помещения.

– Ничего себе, это действительно тайный клуб! – ошарашенно признаю я, и Вал хмыкает.

– Кстати, можешь снять маску. Тут она не нужна.

Он уже стянул свою, и я следую его примеру. Вал проходит в самый низ коридора и стучит несколько раз по темной двери. Она сразу же открывается, и на пороге возникает высокий рыжий парень.

– Какие люди! – кричит он, увидев Валентина. – Решил отметить начало нового тюремного срока?

– Что-то типа того, – со смехом отвечает Вал. – Знакомься, это Марион. Мар, это Серж.

– Привет, – с улыбкой здороваюсь я.

– Ух, у Валентина, как всегда, прекрасная компания! – восклицает Серж и пропускает нас внутрь.

– Если это был комплимент, то он слегка неудачен – словосочетание «как всегда» не стоит использовать, когда хочешь впечатлить женщину, – говорю я громко, стараясь перекричать музыку.

– Это моя лучшая подруга, она слегка зануда. Но мы сейчас выпьем, и она станет более или менее сносной, – язвит Вал.

– Тогда вперед, напитки ждут, – подгоняет нас Серж.

Я осматриваю темное помещение. Из-за светомузыки рябит в глазах, басы бьют по ушам. У барной стойки столпотворение людей. Никто из них не надел маску и не поддерживает нужную дистанцию. Все сбились в кучу и общаются так, словно никакого вируса нет и в помине. Неожиданно музыка становится еще громче.

– Приветствую всех кутил! Мы с вами сегодня оторвемся! – кричит диджей, и толпа взрывается.

Я снимаю куртку, Валентин забирает ее из моих рук и швыряет на диванчик у стены.

– Как тебе? – кричит он.

Я показываю ему большой палец и наклоняюсь ближе, чтобы он услышал меня.

– Клуб как клуб, но тот факт, что вы так тщательно спрятали его, не может не впечатлять.

– Думаешь, мы одни такие умные? Одна литературная премия молодых писателей провела еще в марте награждение! Я имею в виду физически и в полном составе. Они начали свою тусовку ровно в двадцать один ноль-ноль. И знаешь, что самое смешное? Так как премия молодых литераторов, они решили в приглашении пошутить о том, что не могут отменить вручение ради спасения стариков, ведь премия была основана как раз против них. Вот такой черный юмор в литературном и культурном мире, – посмеиваясь, заканчивает Вал свою историю. – Дух бунтарства и желание наслаждаться жизнью мы, французы, впитываем с молоком матери!

Я громко смеюсь над его заявлением и глупым рассказом.

– Ты еще не выпил, а уже философствуешь! И, скорее всего, издеваешься надо мной. Не было такой премии, так ведь?

– Еще как была! Это подлинная история, Мар!

– Ладно, возьми мне, наконец, выпить. – Я боком толкаю его в сторону барной стойки.

Он посмеивается.

– Иду-иду, что будешь?

– Виски с колой, только по-настоящему. Не так, чтобы там была одна кола. Ты помнишь, зачем мы тут?

Он поднимает руки вверх и громко орет:

– Мы здесь, чтобы напиться!!!

– Придурок, – фыркаю я.

Пока Валентин подходит к барной стойке своей отрепетированной походкой главного засранца в городе, я вижу, как девушки с любопытством посматривают в его сторону. Начинается представление: они нарочито поправляют волосы, издают глупые смешки. Но Валентин на них не реагирует. Он подзывает бармена, быстро стукается с ним кулачком и делает заказ. Некоторые в толпе выглядят недовольными, потому что он только что подошел и сразу же получил заказ. Вал словно и этого не замечает, возвращается ко мне с четырьмя красными пластиковыми стаканами и ставит их на высокий столик, около которого мы стоим.

– Взял про запас, – шутит он.

– Чокаемся?

– Конечно, за что пьем?

– За то, чтобы этот день наконец закончился!

– Cheers!

Я практически залпом опустошаю первый стаканчик, и Вал таращится на меня во все глаза.

– Надо было взять больше…

– Давай танцевать! – кричу.

Он кладет руку мне талию, затем берет за руку и кружит под зажигательный ритм песни. Я позволяю музыке проникнуть в душу, позволяю битам довести меня до мурашек. Я качаюсь, прыгаю под музыку. Волосы подпрыгивают в такт, руки устремляются вверх, бедра покачиваются. Валентин посмеиваться над моим импровизационным танцем и подхватывает мои движения. Он обнимает меня за плечи и подает второй стаканчик. Горячая жидкость обжигает горло. Я морщусь и кашляю.

– Чистый виски, без колы, – весело поясняет он и постукивает меня по спине.

– Ты сумасшедший!

Он не отвечает, поднимает меня и кружит. Я закрываю глаза и представляю, что лечу.

– Да-а-а!!! – кричу я и слышу его смех. Музыка сменяется, Вал аккуратно опускает меня на пол, и я улыбаюсь ему.

– Хочу еще! – ору я, и он подсовывает мне свой стаканчик.

– Водка с содовой, детка! Но это последний, иначе завтра тебе будет совсем нехорошо!

Я выпиваю содержимое его стаканчика, чувствуя легкое головокружение и затопляющее меня спокойствие. Расслабленность и желание что-нибудь учудить охватывают меня.

– Мы будем танцевать на барной стойке! – радостно воплю я.

Вал качает головой.

– Ты будешь!

Он подсаживает меня на лакированное покрытие. Мои коленки упираются ему в живот. Я чувствую, как мозг пьянеет, а спину покрывает пот. Приподнимаю волосы и закручиваю их в пучок. Пара прядей падает, обрамляя лицо.

– Я так давно не веселилась, – честно признаюсь я и улыбаюсь ему во весь рот. – Спасибо!

Он задумчиво кивает и нежно поглаживает мою ногу.

– Ты выглядишь такой красивой, когда так искренне смеешься.

Я опускаю кисти рук ему на лицо, веду пальцами по разгоряченной коже.

– Ты тоже красивый… – И это чистая правда.

Наклоняюсь и веду носом вдоль его лица, чувствуя исходящий от него мужской, терпкий запах с нотками древесины.

– Как жаль, что я влюбилась не в тебя, – шепчу я ему на ухо и трусь щекой о его щеку. Легкая щетина покалывает мою кожу.

Он кладет руку мне на затылок, притягивая меня ближе, и оставляет едва уловимый поцелуй на губах.