Текст книги "Райдзин. Резервация «Восток»"

И все, точно, больше никого.

– А где остальные? – спросил я, встретившись с темными глазами девушки.

– Энжи занимается собой, остальные друг другом, – пожала плечами Гарсия.

Она сидела в кресле с бокалом в руке. Полубоком, положив ногу на ногу. Достойные внимания ноги, из-за которых я даже не сразу на платье обратил внимание. Гарсия никогда как монашка не одевалась, но сегодня она прямо совсем смело выглядит – платье короткое и почти прозрачное. Косметики на лице никакой – да ей и не нужно, жгуче-черные волосы стянуты сзади в тугой хвост.

– Энжи занимается собой? – переспросил я машинально.

– Да. Спа, ноготочки, маски для лица. У девочек такое иногда бывает, если ты не знал.

– А-а, – многозначительно кивнул я.

Знал, конечно, что без этого не обойтись, но как-то неожиданно сейчас такое услышать. Звучит не очень убедительно, если честно – до этого никаких «спа-процедур» у Ангелины по вечерам не случалось.

– А что значит «остальные занимаются друг другом?»

– Магни повел Прасковью Богдановну в ресторан, раньше полуночи вряд ли появятся.

Гарсия во время этих слов откинулась на спинку кресла, широко разведя руки и принимая весьма приятную взгляду позу. Да, в таком ракурсе платье еще смелее выглядит – чем сильнее натянута ткань, тем она прозрачней кажется.

– Магни? Прасковью Богдановну? – поднял я взгляд, снова глядя в темные блестящие глаза Гарсии.

– Да. Она как раз в его вкусе, если ты не знал, – протянула девушка, покачивая ногой.

Худощавый Магнуссон рядом с поражающей статями Прасковьей Богдановной смотрелся как жердь рядом с… ладно, не мое дело.

– Мне казалось, что они с Бертезен…

– Эмили уже второй месяц спит с Карлосом. Еще с того времени, как мы на острове отдыхали. Ты не знал? – взметнулись черные брови Гарсии.

– Нет. Не знал, – покачал я головой.

Надо же, насколько я оторван от народа, оказывается, будучи погруженным в свои проблемы.

«Альбин?»

«Шеф?»

«Ты знала?»

«Конечно».

«Почему не сказала?»

«Во-первых, вы не спрашивали, а во-вторых – зачем?»

Ну да, действительно.

– А Карлос с Эмили где?

– Тоже в ресторан ушли, тоже рано не ждем, – пожала плечами Гарсия.

– Или их попросили уйти? – почувствовал я недосказанность в ее словах.

– Да никто их не выгонял, если ты об этом, – пожала плечами смуглянка. – Просто намекнула.

– Ясно. Намекнула, чтобы мы с тобой остались наедине сегодня?

– Да.

– Слушай, я…

– Слушай, я все понимаю и не претендую…

Заговорили мы одновременно. Слова Гарсии звучали вполне уверенно, но ее эмоции говорили совсем о другом – если брать часть фразы о том, что она не претендует.

– Я знаю, что у вас с Надеждой Геннадьевной все на паузе без обязательств, так что не вижу причин тебе блюсти целибат. И…

– Откуда знаешь? – не сдержал я удивления.

– Наоми рассказала.

– Когда они приезжали в последний раз?

– Когда они приезжали в последний раз, – кивнула Гарсия. – Так как насчет моего предложения?

– Какого предложения?

– Насчет регулярного дружеского секса? Доктора говорят, дело полезное. Японские доктора вообще говорят, что два раз в день минимум для здоровья надо.

– Хм. Предложение заманчивое, не скрою, – кивнул я и вдруг почувствовал отклик знакомых эмоций неподалеку.

Так.

«Альбин?»

«Шеф?»

«Ты же знаешь, что Ангелина в доме и нас слушает?»

«Вообще по договоренности с Гарсией она не должна была вас слушать, но десять секунд назад не сдержалась и покинула спальню».

«Почему ты мне не сказала?»

«Во-первых, вы не спрашивали, а во-вторых – я вам говорила уже десять тысяч миллионов раз, у нас есть проблема, ее надо решить. Я как попугай с радио разговариваю, устала уже».

– Куда, говоришь, Ангелина ушла?

Гарсия отвела глаза и вздохнула.

– На ноготочки? – громко произнес я, оборачиваясь.

Через несколько секунд у галереи я увидел выходящую на свет из коридора Ангелину. Она поняла, что я почувствовал отклик ее эмоций, и скрываться уже не собиралась.

Пока прекрасное видение спускалось по лестнице, что-то меня в ее образе зацепило. Вдруг понял: она в таком же коротком полупрозрачном платье, как и у Гарсии, только белом. Тоже ни грамма косметики, тоже волосы стянуты в хвост. И тоже глаза влажно поблескивают, похоже, как и Гарсия пару бокалов мартини для смелости закинула.

– Рассказывайте, – потребовал я.

– Да нечего рассказывать особо, – пожала плечами Гарсия. – Ты нравишься мне, ты нравишься Энжи. Она уже пробовала затащить тебя в постель, теперь была моя очередь. Договорились, что она не будет мне мешать, – с укоризной посмотрела Гарсия на Ангелину.

– Прелестно. И вы попросили остальных свалить из дома на ночь?

– Да их и просить особо не нужно, – пожала плечами Гарсия. Смотрела она в сторону, но краем глаза наблюдала за мной. Мимо нее не прошел мой комментарий насчет «заманчивого предложения», так что Гарсия явно ожидала продолжения беседы по теме. Как ожидала этого продолжения и Ангелина – до меня доносились отголоски ее эмоций.

Прекрасно, просто прекрасно.

«И кстати, шеф. Если сейчас сделаете ошибку, можете получить или одну, или сразу двух разъяренных…»

«Да я слышал уже, можешь не повторяться».

«Шеф, опять мне рот затыкаете, а я ведь только о вас забочусь. Подсказать безболезненный вариант решения проблемы?»

«Во-первых, ты поздно спрашиваешь, во-вторых я сам справлюсь».

– Дим, может, ты… – начала было Ангелина, но я взглядом и жестом ее остановил.

– Ангелина. Анна. Видите ли… Существуют в этом мире и в этой жизни, в нашей жизни, сиюминутные проблемы. Мы погружены в них полностью, немалая часть нашего времени и жизненной энергии уходит на их решение, они кажутся первостепенными. Представьте, к примеру, что мы всей компанией…

Пример, который мне недавно привел Соколов с машиной и шашлыками, показался не очень уместным, поэтому я перефразировал немного:

– Представьте, что мы всей компанией приехали в отель на берегу моря, а все номера заняты. Ну, так получилось, гипотетически, – отреагировал я на недоуменный взгляд Ангелины. – И вот стоим мы большой компанией в холле с чемоданами в руках и думаем, что делать. Ошибка бронирования, кажется, нам реально серьезной проблемой. И вдруг р-раз, начинается извержение вулкана, у подножия которого стоит отель. Вот буквально секунду все наши мысли были об отсутствии номеров, а сейчас на это уже совершенно наплевать, ситуация изменилась. Понимаете, о чем речь?

Гарсия с Ангелиной помолчали немного, потом переглянулись.

– У тебя по мужской части проблемы? – совсем негромко поинтересовалась Гарсия.

– Double Ѣ! – не сдержался я. – Нет.

Девушки снова переглянулись, после чего Гарсия снова заговорила:

– Так в чем проблема, почему дружеский секс – это табу? Ты можешь выбрать одну из нас или мы вообще можем…

– Вопрос доверия, – перебил я Гарсию. – Давайте подождем две недели, которые у нас остались до инициации. Приедет Надежда, я с ней поговорю и после этого буду свободен в выборе решения. Договорились?

– Ты можешь хотя бы намекнуть…

– Все проблемы мы решим. Договорились? – еще раз повторил я.

Ангелина первой молча кивнула.

– Договорились, – тоже кивнула едва заметно расстроенная Гарсия.

Похоже, она считала, что если бы я не почувствовал присутствие Ангелины, заманчивый вариант – как я его назвал, мог бы претвориться в жизнь.

Как бы на этом фоне еще несчастного случая не произошло. Поэтому пришлось пригласить обеих в ресторан, чтобы на виду держать – сейчас к себе если уйду, черт знает, что у них наедине произойти может. Слово за слово, потом дом чинить.

Поздно вечером уже постучался в спальню к вернувшейся Бертезен. Изложив внимательно выслушавшей меня девушке суть проблемы, попросил ее приглядывать за Ангелиной и Гарсией, по возможности удерживая их от резких действий. Не знаю, это помогло, или Гарсия с Ангелиной отличались благоразумием, но оставшиеся до торжественного мероприятия по инициации Источника дни пролетели довольно быстро и без происшествий.

Надежда вскоре приехала на инициацию, после чего действительно все проблемы решились.

Бойтесь своих желаний, как говорится.

Глава 20

Императрица стояла у окна и наблюдала за закатом – в летнем Петербурге они каждый вечер как особый вид искусства. За спиной Ольги, в креслах у потрескивающего огнем камина, устроился ротмистр Алексей Соколов. Судя по виду, он чувствовал себя в личных покоях императрицы как дома. Сидел, развалившись в кресле с бокалом коньяка, глядя перед собой невидящим взглядом.

– Я очень. Очень рада тебя видеть, – ровным голосом произнесла Ольга, не оборачиваясь. – Но ты же знаешь, что тебе опасно здесь появляться.

Соколов не ответил, только губу прикусил, все также глядя в пространство.

– Что-то серьезное случилось? Все в порядке? – обернулась наконец Ольга.

Несмотря на попытку остаться спокойной, она не справилась с собой и едва не зарядила очередью вопросов, вовремя сдержавшись.

– Все в порядке, да, – покивал Соколов, вдохнув. – Лопату только сломали.

– Что?

– Лопату сломали, когда Жучку хоронили. Не слышала такое?

– Нет, – с холодком в голосе ответила Ольга.

Она на дух не переносила ни анекдоты, ни байки. Не было ни одной анекдотичной шутки, которое бы заставила ее усмехнуться. Соколов об этом знал, но все равно не оставлял попыток пробить ее броню удачным анекдотом. Сейчас, впрочем, речи о шутках не шло: голос Соколова, когда он начал пересказывать анекдот, звучал глухо, мрачно.

– Все в порядке? Да, только лопату сломали. Как? Когда Жучку хоронили. А с ней что случилось? Конины обожралась, так и сдохла. Откуда у нас столько конины? Всю ночь воду возили, несколько лошадей пало. А куда воду возили? Штаб тушили. Штаб тушили? Да, начштаба окурок неудачно выкинул. Он же не курит! Закуришь тут, когда знамя бригады пропало…

Ольга не сказала ничего, не лице ее не дрогнул ни один мускул. Соколов отставил бокал, поднялся. Подошел к ней и обнял за талию. Ольга вздохнула и прижалась к мужу, положив голову на плечо.

– Полтора часа назад в школе «Аскольд», во время тайного ритуала по инициации группы учащихся первого курса, случилось чрезвычайной происшествие.

– Я знаю.

– Круг Стихий уничтожен выплеском силы. Все участники ритуала погибли.

– Как и предполагалось.

– Они на самом деле погибли.

– Как? – отстранилась Ольга, расширенными глазами глядя на Соколова.

– Все семеро были в эпицентре взрыва, это уже подтверждено средствами объективного контроля.

– Надя не смогла уйти в Инферно?

– Смогла. Но почему-то вернулась и не справилась с Тьмой, которая ее поглотила.

– Но ведь… Как? Зачем? – не могла найти слов Ольга. – Зачем она вернулась?

– Не знаю. Но практически сразу после того как она вернулась, все наши порталы в Инферно перестали работать. Не только у нас, и у британцев. По атлантам информации пока нет, но у них, полагаю, тоже.

– Почему мне еще не доложили? – спросила Ольга, в голосе ее прозвучали стальные нотки.

– Так я сейчас что делаю? – удивился Соколов.

– А. Да, – покивала полностью выбитая из колеи императрица. – Что там произошло, есть у тебя предположения?

– Не знаю. Думаю, Надя в Инферно столкнулась с чем-то, что сподвигло ее рискнуть и вернуться в эпицентр взрыва.

– Что с ее слепком?

– Его нет.

– Я знаю, что его нет, знаю все про меч, я про то что…

– Его реально нет. Босс говорит, что меч пропал.

Ольга ненавидела, когда ее муж – скрывающийся сейчас под личиной Алексея Соколова, называл президента Конфедерации боссом. Но сейчас и бровью не повела, даже не заметив.

– Что еще говорит Сергей Александрович?

– Не буду приводить тебе дословно, но матерится он обычно на немецком.

Ольга только теперь поняла, почему Соколов такой растрепанный и растерянный. Всего один раз она слышала, что президент ругался. Было этот тогда, когда они вдвоем – вместе со стоящим рядом «ротмистром», ее – Ольгу, чуть было не убили во время безобидного ритуала.

– Святилище? Помощь богини? – Ольга еще не верила в то, что история Повелителя молний закончилась.

– Святилище мертво, сила из него ушла. Пусто и тихо, как не было.

Ольга только головой покачала.

– Я не верю.

– В гибель Наденьки я не верю. Сейчас босс дал задание найти сестру Александрова, Надежда с ней хорошо общалась. Может быть, меч у нее. Но вот то, что остальные погибли на арене – факт, они исчезли из мира живых. Святилище тоже пусто. Я, конечно, не люблю так говорить, но нет человека, не проблемы, – закончил Соколов, после паузы продолжил: – Но по сравнению с ним, на горизонте вырисовывается гораздо большая… проблема.

– Какая?

Голос Ольги уже был холоден и спокоен. К ней вернулась обычная рассудительность.

– Инферно.

– Я не понимаю, – покачала головой Ольга.

– Босс знает, кто инициировал вторжение демонов во время Парижской катастрофы.

– Почему я об этом не знаю? – в голосе Ольги зазвенел лед всех мировых океанов, глаза полыхнули лиловым сиянием.

– Не злись, – чуть сжал ее руки Соколов. – Во-первых, я тебе сейчас об этом рассказываю. Во-вторых, это страшная тайна. В-третьих, босс сам только что догадался.

– Перестань называть его боссом! – не выдержала Ольга.

– Ну, прости, – Соколов поднял ее ладонь и легко поцеловал.

– Кто инициировал?

– Сами французы.

– Как?

– Случайно.

– Как?!

– Говорю же, случайно. Как говорят умные люди, не стоит недооценивать предсказуемость тупизны. Во время ассамблеи ООН атланты дезактивировали все порталы в Инферно на своей территории в целях безопасности. Оказалось, что это было неудачным решением.

– Объясни.

– Видишь ли, только что босс высказал теорию. Говорит, что наш мир – это вместилище магической составляющей стихийной силы, босс называет это «Сияние». Через активные порталы лишняя энергия постепенно стравливается в другие планы, знаешь, как воздух через ресивер на грузовиках.

– Не знаю, что такое ресивер на грузовиках, но принцип понятен.

– Перед ассамблеей в Париже, за два месяца до ее проведения, в целях обеспечения безопасности все порталы в иные планы на европейской были закрыты. И, считай, что в этом месте возникло сильное давление. Представь, что ты стоишь у наполненного водой шара и тыкаешь иголкой, после чего тебя сразу…

– Портал в Париже был открыт с нашей стороны, – тут же поставила под сомнение пример Ольга.

– Да, неудачная аналогия, – согласился Соколов. – В общем, не суть, ты поняла, о чем речь. Босс уверен, что имеет место трагическая случайность. Говорит, что в Париже произошел выплеск силы, который пробил ткань реальности, что открыло не портал, а настоящую дыру в Инферно. Это могло даже произойти случайно, не обязательно как результат злого умысла.

– То есть сейчас, когда не действуют все порталы, по всей планете…

– Да. Если с момента дезактивации порталов в Европе до Парижской катастрофы прошло два месяца, то сколько у нас сейчас времени? Неделя, две, месяц – кто знает?

– Прогнозы?

– Херовые.

– Артур! – не выдержала Ольга.

– Вариантов, собственно, всего два. Если порталы не заработают снова, но мы этот не рассматриваем. Первый – выплеск силы пробьет дыру, которая по размеру будет много больше той, что образовалась в Париже и которую закрывали всем миром. Если с обратной стороны не будет армии демонов, страна на чьей территории появится портал, получит широкие ворота и полный контроль над Инферно. Но, судя по тому, что Надя перед смертью вернулась, нихрена не будет все так просто, и когда портал откроется, оттуда попрет нечисть. Парижская катастрофа покажется цветочками.

Ольга, когда Соколов сделал паузу, медленно кивнула.

– Да-да, – под ее понимающим взглядом произнес Соколов, и явно процитировала кого-то: – В мире, как ты знаешь, уже не четыре, а три центра силы. И босс говорит, что масштабный прорыв послужит триггером, какой-то из трех центров силы перестанет существовать. Или же вообще наконец случится так, что мы за короткий срок пройдем путь, на который рассчитывали едва не столетие, так что вскоре останется только один.

– Если начнется, мы не можем упустить шанса, – кивнула Ольга.

– Вот-вот. Только если портал откроется в России?

– Будем сражаться. Не в первый раз.

– Мы принимаем бой, ага, – вдруг усмехнулся Соколов. – Тебе нужно на Север, я хотел бы, чтобы ты была в безопасности.

– Настя?

– Она в Архангельске сегодня, ты же знаешь.

– Да. Да. Знаю, но забыла.

– Пусть там и остается.

– А ты?

– Пора снимать маски.

– Это опасно.

Соколов не ответил, просто вздохнул.

– Ну да, – под его взглядом покивала Ольга. – Это уже несущественно.

Некоторое время Ольга постояла рядом с мужем, обнимая его.

– Ничего лишнего не натвори только. Будь, пожалуйста, осторожен.

– Осторожность – мое второе имя, ты же знаешь.