Текст книги "Плач Стали"

Глава 27

Матушка встретила нас без радости. Приветила, как и положено встречать сына с невесткой после трудного и опасного дела – в баню, да ужинать, вот за столом и начались осложнения. Для завязки огорчила Первака. Расспросила, кто он, что с нами делает, да и заявила спокойно, что всё – никакой он больше не скоморох перекати-поле просто потому, что побывал здесь, в логове Остромысла.

В наказание за то, что привёл его, не подумав бестолковкой, велела мне порешить мужика при малейшем подозрении только в намерении меня покинуть. Ласково так ворковала, задушевно – Первушу бедного после бани аж заново потом прошибло. Ясно же, что матушку мне ослушаться никак невозможно.

После неловкой паузы я поинтересовался, где же сестрица Лана? Мама удивлённо всплеснула руками – вспомнил! А она уж и не надеялась, не знала, как поведать другую нерадостную весть. Сбылось желание Остромысла – приходили волхвы из тайного урочища. Поговорили с ней и с Ланой, рассказали обо мне, да о самом Остромысле.

Примерно та же ахинея, которой оправдывалась Светка, что стреляла мне в спину. Он злой колдун, я тень из другого мира, вызванная тёмными богами по кровавой сделке. Не особенно редкие явления в их практике. Пока мы следуем пути богов и предков, за нами только наблюдают – для этих деятелей тёмное ещё не значит, что подлежит немедленному уничтожению. Но, вообще, подлежит – вот Лана и будет учиться охоте на тени других миров. Они давно этим занимаются потому только, что, видите ли, это их мир!

В общем, с сестрицей я обязательно когда-нибудь встречусь, только в моих же интересах встречи этой всячески избегать. Только её право и долг – очистить брата. Вот такое, блин, у нас с Гориком семейство! Я смущённо оглянулся на Первака. – Прости, втянул тебя.

– Вы нас от гибели спасли неминучей. – Серьёзно ответил тот. – За то я перед вами в долгу, а пуще всего за городок, детище наше – вы и его спасли от смертной хвори. Потому скажу сейчас, что никогда бы не сказал. То не посвящённые волхвы приходили, послушники, ученики. Они не соврали, конечно, волхвы не могут лгать прямо – им просто не сказали всей правды. У богов с людьми быть не может никаких сделок, это первое, что постигают волхвы при посвящении. Уж мне-то можете поверить. – Он горько улыбнулся. Мы со Светой вытаращились на простецкого такого мужичка, матушка нахмурилась. Оглядел нас, убедился, что ему внимают, заговорил, как ни в чём не бывало. – Возможно только служение, вот оно бывает вечным или чем-то обусловленным. Наблюдают, ага! Так и есть, только они сами служат и не посмеют мешать чужому служению. То, что они назвали сделкой… Горик, зачем ты пришёл?

– Месть, – отвечаю немного растерянно. Блин, наши секреты тут не очень-то тайные!

– Кому? У него есть имя? – Прищурился Первак.

– Не кому, а за кого. За род, за посёлок. – Просто отвечаю на вопрос, без экзальтации.

– Тогда это надолго. – Он даже улыбнулся. – Пока ты мстишь, ничего тебе не сделают, но как только дары богов ты используешь из корысти ли, страха за себя…

– Ну, что ты! Тогда меня б давно уже порешили! – Я себя никогда не идеализировал.

– Я забыл уточнить – только из страха или корысти. Ты ведь всего лишь орудие богов, орудия не могут быть совершенными. – Первак улыбался снисходительно! Даже с матушкой переглянулся.

* * *

При таких делах мне необходимо было развеяться – в первую же ночь вышел прогуляться при луне. Как же я по сереньким братцам соскучился! Им и не понять – встретили, как вчера расстались, или не расставались никогда.

Старшая только заглянула в глаза, как в душу, без слов сказала всё, что и не передать никакими словами. Мы вместе, весь мир с нами, кстати, пора кого-нибудь сожрать – матриарх стронула стаю в поиск. Я уверенно занял своё место в облаве, а потом и на волчьем пиру.

Всего задержались на пару дней, насколько позволяли приличии, да матушка о чём-то подолгу беседовала с Перваком. По обмену премудростями, она ж у меня тоже волхва, ещё и замужем за волхвом. Лестно, конечно, только плюнуть ведь дома некуда – боюсь в волхва попасть, да ещё и родню вдобавок!

В логове Остромысла от Светы прятался папа её, хотел познакомиться, да она отговорила. Ну, что он козёл, мамин век заел, а когда она молоденькой умерла, сбыл с глаз дочку ведунье в ученицы – ещё полбеды. Что новая жена родить не могла, не донашивала, а потом и умерла при выкидыше, не стала её ведунья лечить, – уже серьёзнее, даже слегка попахивает костром, но тоже решаемо.

Но вот то, что нас тут никто не видел и видеть не должен, а меня и вовсе, как бы, не существует – это игнорировать не получилось. Согласился отложить знакомство до более подходящего случая, при условии, что Света не станет предпринимать попыток угробить родителя. Каюсь, сентиментален, так мне простительно – для нас, приютских, родителей много не бывает.

На третий день матушка сказала, что пора нам и честь знать, как раз одновременно с обозом выйдем на место. Вышли втроём, пошли ввосьмером – братцы пришли проводить. Первак от такой компании был несколько потрясён. Мы пристали – что такого удивительного он, посвященный волхв, тут увидел? Пришлось скомороху объяснять, что пришли они с юго-востока относительно недавно, у них вот так запросто зачарованные волки по лесам стаями не гуляют.

Наверное, из-за леших, они там частенько встречаются. Что он может о леших рассказать? Только то, что лучше с ними не встречаться, кого угораздило редко остаются в живых, а ещё реже в полном рассудке.

Встречался ли он? Довелось, потому и подались в наши дикие края, но поближе к людям. Леших просто так, ни с того, ни с сего, не увидишь, это намёк был прозрачный, что пора сваливать – еле удалось живьём ноги унести.

Так, думаю, ещё зарубка на память, новый вероятный противник. Выпытал, что сумел, лешие – это общее название колдовских созданий, очень сильных в ментальных атаках, невероятно живучих, стремительных, смертоносных.

Одна есть слабость – недалёки разумом, потому и подчиняют некоторых волхвы, когда свободные, они мирные. Единственный известный способ выжить – сбить создание с программы, в самых искусных алгоритмах есть изъяны, все факторы предусмотреть невозможно, да и память у тварей ограничена.

Вот это, думаю, дела! Программирование в раннем Средневековье! Да арабы, может, только цифру ноль изобрели! А Первак снисходительно так говорит, что это для меня ещё сложно, и обнадёжил, что с моей сестрицей мне можно не беспокоиться.

Она, как выйдет из урочища, с меня глаз не спустит, найдёт везде, сестра ведь. Для таких охотников лешие просто попутная дичь, не более. Очистить братца для неё станет личным долгом и привилегией, другим не светит. Мне осталось всего-то пару лет поберечься, а что дальше – судьба.

Рассказывает, вроде, серьёзно, а сам поглядывает насмешливо и пытливо. Я виду не подал, покивал туповато, а Света не сдержалась, говорит, вот именно. Через пару лет Горик сам станет кое для кого как судьба всемогущим, насчёт сестры не знает, но уж для каких-то леших точно. Первак будто только такого ответа и ждал, замолк чем-то очень довольный, даже серым братцам стал улыбаться.

Те словно и не заметили ни его отчуждённости, ни возникшего расположения – просто конвоировали с самого начала, ничего личного. При подходе к месту по своему обыкновению растворились в лесу, слились с туманом.

Для Первака и Светы пропали, я же их просто чувствовал, Старшая приведёт стаю поближе к нам. Светлана за последними событиями забыла, может, но я-то помнил, что стае нужен доктор – будут прямо в поселение больных притаскивать. Романтика, блин, лучше уж на отшибе для них организовать медпункт.

На подступах к лагерю нас встретили дозорные. Обоз прибыл недавно, да Остромысл службу крепко знает, организовал и лагерь, и охрану. Уже через час с ним, со Вторушей, Перваком и Светланой, конечно, я держал первый совет – с чего начнём возрождать поселение.

Эпилог

Пришли, наконец, труды и заботы, с которых, по идее, и должна была начаться моя эпопея – насколько я понял Егора. Глупость, конечно, робинзониада, да только так с детства и представлялась мне жизнь в новом мире. Строить, мастерить, учиться самому, учить аборигенов.

Приступить получилось не сразу, да и сами планы подправила реальная жизнь – возрождаем мы не только родное поселение Горислава, пригород вольного города Обвального. Вести привезли с одним из обозов.

Как и предупреждал Первак, из Новограда пришёл большой спасательный отряд. Пятьсот вооружённых спасателей во главе с боярином. Никого дальше берега не пустили – попросили заглянуть в другой раз и с меньшей помпой, честно предупредив, что живьём у гостей через проход дальше ворот пробраться не получится.

Не поддались старшины и воевода Третьяк ни на лесть, ни на посулы, ни на угрозы. Пришлось спасателям продать часть лошадей по дешёвке за овёс, рожь и солонину – на обратную дорогу они отчего-то кормами запастись не догадались – да и повернули восвояси.

Новоградцы деловые люди, практичные, торговый караван из городка задерживать не стали, только взяли обычные пошлины. С караваном снарядили молодого Базулу, тот от имени городка обратился к новоградскому вече, на коем все вопросы официально закрыли.

Спасать и защищать Обвальный более не требуется, потому и дань отменяется, а вместо дани обычные торговые пошлины при условии, что для новоградцев в Обвальном пошлины будут не выше.

Хорь шлёт отчёты по торговле нашей добычей, мы ж как-никак захватили уже взятую с лесовиков дань – меха, мёд, воск. Те не в особом ущербе, несут в городок шкурки за новоградские и местные товары, главное – зерна всем точно хватит до лета.

Сами горожане тоже не бездельничают, добывают зверя, ремесленничают. Гонцы Хоря сообщают, что обороты растут, торговый люд из Новограда без опаски отправляется в путь с малой охраной, только от волков. Смешная штука – нашли, кого бояться!

Сам Хорь, конечно, догадывается, в чём тут дело, и отчего ранее купцы отваживались ходить в городок только с большими вооружёнными отрядами. Вот тех самых организаторов этих отрядов и стоило бы расспросить с пристрастием, куда сбывали добро из разграбленных караванов тати, загрызенные серыми братцами. Штука ещё смешнее – думал вывести стаю на караваны, а пришлось побегать ради их безопасности!

Но не до смеху от грустных соображений. Кто-то из бояр посылал и привечал лесных татей, кто-то нанял морских для ликвидации растущего конкурента. Ведь объективно родной посёлок Горислава перетянул на себя неслабую часть торгового оборота, пусть и меняли там меха на стеклянные бусы. Я нашёл на родном пепелище стекляшку, что обещал Лане… сентиментальный подонок!

Думал, что реликвия не даст забыть о мести. Признаться были такие опасения – столько навалилось хлопот. Даже в том технологическом мире всякий город начинается с шалашей. А тут – на пепелище, зимой, короче – почувствуй себя Петром Первым. И в который раз возблагодарил я богов за скоморохов!

Вторуша-то, оказывается, колдун-организатор, волхв-хозяйственник. Добродушно-улыбчивый, точный, лаконичный, собранный, подвижный пухляк был везде и всегда там, где нужен. Он и директор, и прораб, и завхоз – политическое руководство просто отдыхает.

Ну, Первак массовик-затейник поддерживает народ в тонусе, а я машу кайлом наравне со всеми, когда не занят чем-нибудь умственным. Вообще-то, с кайлом мне думается свободнее, например, о своём месте в мире и о той же мести, только не всё, к сожалению, можно в жизни решить простыми движениями.

Я ж глава рода всё-таки, у меня даже собственный волхв в советниках! Вообще-то, всё дело в Остромысле, показалось, что советует он немного не то. Я отчасти сам виноват – рассказал, конечно, что мы своего добились – вызвали к себе интерес настоящих волхвов. Обрисовал, как означенный интерес проявился, да чем мне лично за него пришлось заплатить, дядька крепко задумался, ну, и додумался, по русскому обыкновению, до парадоксов.

Я понимаю, что поселению нужно уметь защищаться, и приветствую создание нашей раннесредневековой гвардии. Сам поработал с ополчением и знаю секрет всех побед – солдаты просто должны слушать командира. Где есть управляемость, всегда победы, только просто это в теории. Как добиться управляемости на практике, не на смотрах и парадах, а в конкретных боях, точно не знает никто – непредсказуемые мы существа. Потому тупо муштра, для начала приучаем мужиков к строю.

Дальше многие его решения и для меня стали откровением, военная психология всё-таки серьёзная наука, а он получил именно психологическую подготовку в своих спецслужбах. Но меня-то по большому счёту это не касается, ему и в голову не могло прийти предложить мне готовить из лесовиков мечников или просто бойцов. Этот потусторонний подонок привёл в толком не оборудованный лагерь детей!

Ну, не совсем детей, пацанов-подростков, ещё в Веснянке налюбовался на подобных сокровищ, наркоманов малолетних. Остромысл таких специально отбирал, как когда-то Горика, чтоб родители сами просили избавить от чадушка!

У нас сами собой для них сложились чуть ли не идеальные условия – суровая школа выживания и воинская дисциплина, ни секундочки на безобразия не оставили. Вроде бы, логично, полезно, только как узнал, под какую идеологию он это подвёл, просто готов был задушить фашиста – натурально ведь, как в скандальном фильме «Сволочи»!

Если почти без эмоций, по его замыслу, эти мальчики должны пройти у нас подготовку нелегалов, диверсантов-ликвидаторов, чтобы, когда их родные сёла сожгут и вырежут, как село Горика, мстить за род!

Мне самому жутко стало больше оттого, что вот это их предназначение горячо поддержали родители, старейшины, да и все жители! Чуть кондратий в юности не хватил от простых слов Остромысла. – Они хорошо запомнили одного мальчишку с мечом на плече. Ты же мечтал о славе, не так ли?

Я понял, что мой опыт он счёл успешным и решил поставить проект под условным названием «Горислав» на поток. Масштабно мыслит кудесник! Не ведаю, в каком помутнении ляпнул. – Ты, наверное, думаешь таким образом остановить Татаро-монгольское иго?

Он удивлённо вздёрнул брови, попросил пояснить. Пришлось, как умею, выдать сведения из истории своего мира. Наверное, не смог передать, подобрать правильные слова – он едва сдерживал смех! Когда сообразил, что я всё сказал, резюмировал.

– Значит так. Когда-то очень давно в твоём мире за десять тысяч километров отсюда появилась некая непобедимая сила. Ты говоришь, кочевники, пусть. Неведомым образом они прошли этот путь в кратчайшие сроки, по дороге захватывали царства, не потерпев ни единого поражения. Шли неведомо куда – какие у них могли быть карты? Ладно, они просто знали, куда идти каким-нибудь волшебством. Пришли и что? Жгли города и всех истребляли? Зачем это кочевникам? Наверное, это что-то инфернальное.

Он всё-таки негромко засмеялся, мотая головой. – Что-то у вас с историей… Впрочем, неважно. Послушай, дорогой Дима. Ни татаро-монгольское нашествие, ни нападение марсиан, я предотвращать не намерен. Гораздо вероятнее вещи пострашнее…

В его мире началась религиозная война. Жгли и поголовно вырезали города. Чужеродные князья и иноземная церковь утверждали власть…

– Я давно подозревал, что ты против Христианства! – Не смог я сдержаться.

– Я против? Ты так думаешь, потому что я волхв, языческий жрец? Дима, это христиане убивали христиан, какой смысл убивать язычников? Дикарей полагается обращать, только войны с еретиками всегда велись на уничтожение. В моём мире та война длилась пятьсот лет. В неё вмешались страны Запада, пришли армии с Юга. Лишь внешние угрозы, в конце концов, заставили властителей и церковников заключить перемирие. Но ещё долго вспыхивали конфликты, в одну страну Русь объединилась через два долгих века. Семь веков кровопролития, Дима! Миллионы жизней, страна надолго отстала в развитии, вообще, выжила чудом!

– И что ты предлагаешь? Убивать миссионеров и князей?! Чем это поможет??? – я почти кричал.

– О чём ты, парень? Я историк, ну, какой из меня террорист? Очнись! Оглянись вокруг! Вспомни Писание!

– Не убий? – я скривился.

– Око за око, зуб за зуб! Просто пусть торжествует Правда, лишь она может остановить безумие… или хотя бы отсрочить!

Я смутился – пусть у нас и было иначе, но где-то же всё так и было! В смятении поймал себя на том, что тепло думаю о бедных пастухах на низкорослых мохнатых лошадках. Может… да нет!

– Как-то у вас странно всё! Вот у нас князя Владимира крестили, и пошло христианство.

– Это ты в школе проходил? – вкрадчиво уточнил Григорий Петрович.

Я стыдливо потупился. Действительно ведь проходил! В школе, блин! Нашёл авторитетный источник! Вырвался неуместный смешок.

– Мне тоже смешно. – Горько сказал коллега-прогрессор. – Давай пока не будем о войнах и нашествиях? Наши задачи скромнее – просто отстаивать Правду, пока мы живы, не более.

– И не менее! – я закруглил обсуждение.

Решаю – ладно, научим пацанов всему, чем сами владеем. Знания лишними не бывают, а что мальчишки решат, когда повзрослеют, – только их дело. Мы просто должны постараться, чтоб им не за кого было мстить.