Текст книги "Воскресение Христово видевше. Беседы на воскресные евангельские чтения / 2017"

15 октября
Неделя 19-я по Пятидесятнице

И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними. И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? ибо и грешники любящих их любят. И если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы люби́те врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд.

Лк. 6: 31–36

Сегодняшнее евангельское повествование – из числа тех, которые наше сердце менее всего в состоянии принять.

Писание иногда говорит нам о вещах, которые мы всем сердцем готовы почувствовать и выполнить в своей жизни, и чаще всего выполняем. Нам относительно несложно, например, справиться с заповедью «Не убий», потому что сердце человеческое никак не настроено на такое кровожадное злодеяние.

А то, о чем сегодня говорит нам Христос, даже в Его учении, как кажется, выходит далеко за пределы возможного. Он спрашивает: «Что толку, что вы помогаете тем, кто вам помогает? Ведь так делают и грешные. Что толку, что вы даете взаймы тем, кто вам вернет? Ведь так поступают и грешные. Вы давайте без надежды вернуть и любите тех, кто вас ненавидит». И все наше земное устроение этому противится.

Мы можем в какой-то искусственный футляр поместить человека, в действительности не ненавистного, но мы изберем его себе в качестве врага и будем, отчасти комически, любить, считая, что выполняем свой христианский долг. Найдем какого-нибудь сердитого соседа и сочтем за подвиг тот факт, что здороваемся с ним на лестничной клетке.

Но ведь Христос совсем не об этом говорит. И для нас любите ненавидящих вас остается даже не то что недостижимым идеалом, а словами, которые мы не принимаем всерьез. Но есть нечто еще более важное: мы не хотим их понять. Мы, видя, как много ждет от нас Бог, одно благословляя, другое запрещая, самые сложные задачи относим куда-нибудь на потом. Мы не хотим к этим словам возвращаться. Но к ним возвращаться придется, потому что они сказаны Христом.

Но где это видано, неужели Спаситель призывает человека мучить свое сердце, насиловать естество, делая то, что в обыденной жизни мы бы назвали извращением? Разве так можно? Мне кажется, здесь очень важно слово «грешник». Христос говорит: «Что толку, что вы даете взаймы тем людям, которые вам возвращают, ведь так делают и грешники?» Но Он никогда не чурался грешников. Христос никогда не брезговал человеком согрешающим, и когда Он говорит «грешник», то имеет в виду иное: «Вы – ученики, от вас больше ожидается, с вас больше спросится, но вам и больше будет дано».

Здесь и слово «враг» следует, по-видимому, понимать в значении «грешник». Это не только те, кто тебя окружает и иногда могут быть тебе не симпатичными, но и все прочие. Знаете, очень неловко порой звучит на исповеди фраза: «Вот, научился в среду и пятницу мясо не есть, но пока не научился прощать своих врагов». Враги могут быть у людей определенного образа жизни и круга занятий. А у нас – да нет у нас врагов по большому счету. Есть люди, которые нам досаждают, которые нам не нравятся, стилистически инородные, но о таких сказано в Писании словами апостола: дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня (2 Кор. 12: 7).

Вот такое жало в плоть есть у каждого из нас, но «враг» – это уже очень серьезное понятие. Враг – это человек, который с тобой будет сражаться либо до твоего конца, либо до своего собственного, не на жизнь, а на смерть. Таких людей в большинстве случаев у нас нет. И мы, как обычно, кокетничаем перед Господом: «Не могу прощать врагов». Вы сначала обзаведитесь врагами, а потом уже их прощайте. У нас есть недоброжелатели, есть люди, которым мы несимпатичны или которые несимпатичны нам. Но вот уже и здесь кроется оселок, которым проверяется твое христианское чувство. Именно об этом говорит Христос.

Спаситель прекрасно понимал, кто окружает Его, – в то время самые простые люди. Ну какие у рыбака Петра могли быть враги? Конкуренты? Люди, с которыми он вместе ловил рыбу? А Христос обращает Свое слово к рыбакам всерьез, хоть и понимает, что жизнь их (и наша) в основном самая приземленная. Но в любой приземленности можно найти возможность вести себя по-Божьи. И когда Он говорит: «Благотворите не любящим вас и прощайте тем, кто вас ненавидит», – Он имеет в виду следующее: не будьте безразличными, потому что безразличие убивает любое чувство, но всем тем, кто вам симпатичен и несимпатичен, близок и неблизок, прощайте, потому что только в этом надежда на ваше собственное прощение.

Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд. Не больше и не меньше. Не как Иван Иванович Иванов, не как святой угодник такой-то – как Отец ваш Небесный. Зазор между тем, как милосерден Отец наш Небесный – а Он милосерден безгранично, – и тем, как милосердны мы сами по отношению к другим людям, вот эта дистанция и определяет то, какие мы христиане. Ничего другого нет в учении Спасителя. И аскетика наша, и молитвенное правило, и все вообще построено ради того, чтобы человеку было легче стать милосердным, как милосерден Отец наш Небесный.

Отцу Небесному радостно милосердствовать, естественно благотворить, потому что Он Свое человечество безгранично любит. Нам, особенно на первых этапах нашей христианской жизни, милосердствовать и благотворить очень тяжело, порой даже ненавистно. Но пусть мы сначала будем это делать скрепя сердце. Да даже в том проявляется милосердие, чтобы не сказать злого, осуждающего слова, не скорчить кислую мину при тех проявлениях в человеке, которые нам не милы.

Кто-то из средневековых отцов сказал: «Люди корчатся в ужимках греха, как дрессированная обезьяна у сатаны». Но мы же с вами видим, как несладко обезьяне в руках злого дрессировщика во всяком цирке, во всяком зверинце. Человеку, грешащему и страдающему от собственного греха, абсолютно не сладко. Он не счастлив грешить. Бьют его бичи сатанинских страстей, разные пагубы житейские. А человеку свойственно быть счастливым и мирным. Поэтому, когда мы видим рядом грешащего, мы видим человека, которому плохо. А если ему плохо, это повод пожалеть и, сострадая, сказать: «Господи, помилуй!» Да ничего больше не требуется от нас, кроме как сказать «Господи, помилуй!» о ближнем и о дальнем. Если бы наша жизнь так строилась, мы бы совершенно иначе жили.

Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд, – говорит нам Церковь в сегодняшний день. Это самый сложный из заветов. Господи, помоги нам его хотя бы отчасти исполнять.

22 октября
Неделя 20-я по Пятидесятнице

После сего Иисус пошел в город, называемый Наин; и с Ним шли многие из учеников Его и множество народа. Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его. И всех объял страх, и славили Бога, говоря: великий пророк восстал между нами, и Бог посетил народ Свой.

Лк. 7: 11–16

Особая ценность в рассказе об исцелении сына наинской вдовы – это действия Спасителя: Он сжалился над нею. А церковнославянский текст говорит еще более емко: Господь не «сжалился», а «милосердова» о ней.

Христос ей, этой вдовице, которая только что потеряла своего единственного сына, ничего не проповедовал, ни о чем не рассказывал. Неизвестно даже, были ли они знакомы, видела ли она когда-нибудь Христа, эта женщина? Неизвестно, увидит ли она Его потом. Ничего не сказано и о том, станет ли исцеленный юноша последователем Христа, будет ли его мать среди женщин, которые сопровождали Христа даже до Голгофы. Известно только одно: Спаситель пожалел эту женщину, милосердова о ней, и от милосердия Своего сказал: юноша! тебе говорю, встань! И тот встал, воскрес.

Для нас с вами великая правда этого евангельского отрывка состоит в том, что ничего не нужно было делать, только пожалеть человека. И тогда Бог дает силу и возможность. Если мы с вами вправду стараемся быть христианами, если мы идем за Христом и ставим в центр своего существования желание быть с Богом там, где Он находится, то и мы о ком-то должны милосердствовать, кого-то пожалеть.

И тогда мы сами станем руками, очами Божиими, средством Божиим. Тогда через нас правда Божия и Его благодать будут передаваться. Тогда на нас не прекратится евангельская правда, евангельское пророчество и обещание Христа. Мы не станем причиной греховного сворачивания дела Божия. Некому, кроме нас, помилосердствовать о людях, страдающих и тяготящихся своими житейскими обстоятельствами. О них милосердствует Бог, но Он это делает через нас.

Господь восставляет сына наинской вдовы. И в даре ученичества эта возможность предоставлена всем нам. Может быть, не прямо и непосредственно восставлять мертвых. Но вокруг нас дома, полные мертвецов в переносном смысле. Районы, города, страны мертвецов. Людей, умерших сердцем и душою, не знающих, для чего они существуют. Мы не поднимем покойника, но мы в состоянии поднять тех, кто нуждается в нашем тепле.

Большинство бед человеческих происходит даже не от прямого греха, а от страха. От боязни одиночества. От того, что не на кого возложить упование, а Христос нам кажется таким далеким. Но Он вовсе не далек. Просто не нужно Его испытывать, не нужно стоять рядом и ожидать – поможет или не поможет. Поможет всегда. Но ты не призван быть только свидетелем – смотреть, как Христос помогает, исцеляет, утешает, утирает слезу. А наша-то роль где? За Христом шли люди, которые не просто смотрели, что произойдет, а учились делать так же, как Он, чтобы впоследствии, может быть, в единую секунду – самую ценную секунду своей жизни, – сделать так, как Он учил, и, научившись, не забыть урока.

Господи, дай нам быть Тебе причастными.

29 октября
Неделя 21-я по Пятидесятнице

Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит! Ученики же Его спросили у Него: что бы значила притча сия? Он сказал: вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах, так что они видя не видят и слыша не разумеют. Вот что значит притча сия: семя есть слово Божие; а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись; а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают; а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода; а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении. Сказав это, Он возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит!

Лк. 8: 5–15

Евангельское чтение о сеятеле на первый взгляд кажется простым, но, как всегда в Священном Писании, в нем нет прямого и одного смысла, в нем очень много, бездна, огромное количество смыслов.

Мы с вами, прочитывая этот евангельский отрывок, привычно принимаем для себя решение: здесь же все ясно – вот Господь проповедует, и мы слушаем Его слово. А если увлекаемся своими заботами, то мы похожи на семя, которое упало в терниях. А если мы не очень верующие – то на камнях. Те, которые не спасутся – и мы тут же называем таких людей: вот эти точно не спасутся, – это семя, упавшее при дороге. А надо стараться быть семенем, которое принесет сторичный плод.

Это верно! И это слишком просто, чтобы быть всей полнотой правды, потому что Евангелие всегда доходит до самой глубины, до самой сути событий.

Господу дорого не только семя, давшее сторичный плод. Спаситель в притче рассказывает не только о том семени, которое сохранилось, взошло, но с любовью и болью прослеживает судьбу каждого семечка, потому что каждое из них – это человек. Для Него важно все, что было посеяно, над чем трудился Сеятель, потому что Сеятель совершал великий труд спасения человечества.

Симеон Новый Богослов называет Христа Земледельцем спасения, а богословие – земледелием спасения. Христос в этом повествовании рассказывает о людях, которые жили в истории, живут или будут жить. Слова, сказанные две тысячи лет назад, сказаны как будто вчера.

Вот посмотрите, разве это не о нас говорится: те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают. Как часто бывало на нашей многострадальной земле, что люди, причащавшиеся, исповедовавшиеся, веровавшие Господу, отступали даже не при страшной опасности, но при видимости опасности. Как часто бывало, что, соблазненные тем или иным смущением, увидев человека, в Церкви согрешающего, бранили Церковь и отходили от нее, как если бы она сама могла согрешить.

Каждый из нас в этой притче Господа упомянут и сочтен. И вот если бы мы дали себе труд ежедневно над ней размышлять, мы бы спросили: «Господи, вот Ты говоришь здесь о тех, кто находится при дороге, кто в терниях, кто на камнях, кто в доброй земле. А где мы сегодня? И где мы будем завтра? Будет ли у нас завтра возможность чуть-чуть приблизиться к тем, кто дает добрый плод?»

Нам рано говорить о том, какой именно плод мы дадим. Нам рано говорить о том, каков будет итог нашей жизни, потому что мы этого не ведаем. Но нам можно сказать так: «Господи, Тебе каждое Твое сеяние дорого, и я, значит, тоже. И если во мне сейчас нет такого крепкого корня, это не значит, что его с Твоей помощью не будет завтра. Ты мне помоги, Ты меня не оставляй. Я очень хочу Тебе послужить. Ты научи, чем и как. И когда станет трудно и тяжело, Ты меня укрепи».

Так важно сохранить слово Божие в добром и чистом сердце и принести плод в терпении. Себе этого желаю, вам этого желаю. Желаю вам радоваться о Боге, улыбаться тому, что мы христиане, быть счастливыми людьми, как бы порой ни бывало нам с вами тяжеловато. Продержимся! Дай нам Бог быть доброй землей!

5 ноября
Неделя 22-я по Пятидесятнице

Некоторый человек был богат, одевался в порфиру и виссон и каждый день пиршествовал блистательно. Был также некоторый нищий, именем Лазарь, который лежал у ворот его в струпьях и желал напитаться крошками, падающими со стола богача, и псы, приходя, лизали струпья его. Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово. Умер и богач, и похоронили его. И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем. Но Авраам сказал: чадо! вспомни, что ты получил уже доброе твое в жизни твоей, а Лазарь – злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь; и сверх всего того между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. Тогда сказал он: так прошу тебя, отче, пошли его в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят.

Лк. 16: 19–31

Богатый человек ничем не согрешил: жил, как мог. И рядом с ним жил нищий. И вот умирают и богатый, и Лазарь. Лазарь оказывается на лоне Авраама, то есть среди тех, кто Богу угодил. А богатый – среди тех, кого пожирает пламень. И так ясно по-человечески движение сердца богатого, который сквозь пламень и дым видит Авраама и знакомого ему Лазаря и просит, казалось бы, о самом малом: «Отче Аврааме, если это возможно, пусть Лазарь придет сюда, пусть обмакнет в воду палец и смочит мне язык, потому что я уже не могу терпеть».

И Авраам говорит ему слова, которыми мы, привыкшие к мысли, что кто-кто, а мы-то уж точно должны быть прощены, смущаемся и искушаемся. Потому что слова эти очень строги: ты там получил все и радовался, а этот – ничего. И поэтому ты здесь страдаешь, а тот радуется. А дальше он говорит: между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят. И, таким образом, все решено окончательно.

Тогда богатый обращается к Аврааму с очень сердечной просьбой. Он, будучи во аде, оказывается, способен подумать не только о своих страданиях. «Ты не мог бы послать, – говорит он Аврааму, – ко мне в дом Лазаря, потому что у меня еще пять братьев есть. Хотя бы их предупредить, чтобы они как-то переменили свою жизнь». И Авраам говорит то, что стоило бы и нам услышать: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. И мы, когда время Ветхого Завета прошло, имеем Христа: пусть слушают Его!

Этот евангельский отрывок многих приводит в уныние: раз уже все решено и перемена участи невозможна – к чему все это? Я человек пропащий, и сделать ничего нельзя… Нет ничего более неправильного, чем такое понимание евангельского повествования.

На самом деле оно вот о чем. Нельзя относить на потом перемену. В Древней Руси бытовал такой странный обычай, особенно в высших сословиях, – перед смертью принимать монашеский постриг. Замысел был не лишен лукавства: мы можем жить как хочется, с огромным количеством погрешностей, с обидами, которые мы будем чинить другим людям, а затем, чувствуя приближение кончины, примем монашество, а то и схиму, и в этом постриге уничтожатся наши грехи. Значит, жить можно как угодно.

Так ведь никто и не говорит, что нельзя жить так, как тебе угодно. Но потом, оказавшись в том отсеке, в котором никому не хотелось бы очутиться, не надо просить Авраама, чтобы он послал на землю кого-нибудь из умерших предупредить, как тяжко там, где нет Бога.

Сегодняшнее Евангелие говорит об одном: не откладывайте жизнь по заповедям, не отменяйте – из-за многих, как нам кажется, дел – следование воле Божией. Она все равно сбудется. Но сейчас она сбывается над нами как воля милующая, а может – и как воля наказующая.

Есть у нас слабости, немощи, скорби. Скорби – это собаки, которые облизывают наши струпья у дверей дворца. Дворец не наш, и слава Богу, что не наш. Потому что тот, кто выглядит успешным, счастливым и невероятно привлекательным в глазах современных людей, может оказаться скукоженным и никчемным в глазах Божиих. Еще есть у нас пока место, где мы можем стать такими, какими нас задумал Господь, – чистыми, не злобными и не завидующими. Не раздражающимися, не мыслящими своего, не думающими о неправде, то есть, по слову апостола, любящими. Есть Церковь. Где мы, любящие, начинаем наше движение в Царствие Небесное. Где мы способны работу над ошибками не переносить на послезавтра, а начинать сегодня. Где Христос подсказывает, что «корова» пишется через «о», подсказывает, как ставить запятые и точки в нашей жизни. Подсказывает, какой из путей выбирать.

12 ноября
Неделя 23-я по Пятидесятнице

И приплыли в страну Гадаринскую, лежащую против Галилеи. Когда же вышел Он на берег, встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени, и в одежду не одевавшийся, и живший не в доме, а в гробах. Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что́ Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. Ибо Иисус повелел нечистому духу выйти из сего человека, потому что он долгое время мучил его, так что его связывали цепями и узами, сберегая его; но он разрывал узы и был гоним бесом в пустыни. Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, – потому что много бесов вошло в него. И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну. Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло. Пастухи, видя происшедшее, побежали и рассказали в городе и в селениях. И вышли видеть происшедшее; и, придя к Иисусу, нашли человека, из которого вышли бесы, сидящего у ног Иисуса, одетого и в здравом уме; и ужаснулись. Видевшие же рассказали им, как исцелился бесновавшийся. И просил Его весь народ Гадаринской окрестности удалиться от них, потому что они объяты были великим страхом. Он вошел в лодку и возвратился. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что́ сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус.

Лк. 8: 26–39

Христос приходит в Гадаринскую страну и находит бесноватого, который много лет был одержим бесами, причем в такой степени, которая нам мало известна. Его заковывали в цепи, он их разрывал и убегал. Он не одевался в одежду и жил не в доме, а в гробах. Гроб – это пещера, в которую очень трудно пробраться, – ее заваливают большими камнями. Вот в таком гробу жил гадаринский бесноватый.

Спаситель, видя его страдания, исцеляет бесноватого. На первый взгляд, против его желания. Тот ведь не говорит: «Исцели» или «Помоги». Он не может сказать: «Помоги», – потому что это «помоги» не идет из глотки, которая лапой сатанинской схвачена и удержана. Но это внутреннее «помоги» Спаситель почувствовал без слов, потому что для человека естественно не быть во власти бесов, а быть во власти Божией, которая вовсе не есть власть в нашем человеческом значении повеления и приказа, но властное желание и радость быть с любимым.

Христос изгоняет бесов. И вот «немощные дерзости» бесовские: бесы пытаются обмануть Христа. Появилась, как им показалось, возможность сыграть с Христом. Не желая, чтобы он отправил их в бездну, они просят направить себя в свиное стадо – как если бы оказавшись в этом свином стаде, они не привели неповинную скотину к гибели.

Бесы не могут себя поменять. Бес, даже полагая, что он поступит иначе, всегда стремится к бездне, к небытию. Святые отцы говорят о меональности зла, о небытийственности зла: его не существует, зло – это вакуум добра. И бесы бросаются в бездну и утопают вместе со стадом свиней, как им и было предназначено. Бесы представили себе, будто Христос не знает, что с ними случится. Нелепая, абсолютно бесовская попытка поставить Господа в неловкое положение.

У Христа нет согласия с сатаной. Апостол риторически вопрошает: «Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» Поэтому когда мы слышим грубые или тонкие, прямые или косвенные намеки на нравственный компромисс, мы всегда должны знать, что речь идет о том, чтобы сбросить нас в бездну. Что бы нам ни говорили, как бы нас ни убеждали, какие бы песни нам ни пелись, когда предлагают так или иначе отступить от Христа, нас ведут к бездне.

Были в Гадаринской стране и другие люди, которых впрямую не коснулось происшествие с бесноватым. Они – свидетели, но свидетели недобрые, не желающие, чтобы их коснулся Христос, потому что, если Он коснется, что же будет со всеми остальными свиными стадами? Увидев происшедшее, они просят, чтобы Он ушел. Им – а все эти люди верующие, потому что не было людей неверующих, – не нужен Живой Бог, такой непредсказуемый, такой подлинный, такой настоящий. Им нужен «бог в коробочке», не требовательный, подтверждающий правоту того, что они делают. Но такого Бога нет. Такими бывают ложные боги, на которых ополчается Спаситель.

Каждый евангельский отрывок, который мы читаем или слышим за службой, обязательно почему-то – всегда так бывает – относится к тому моменту, в котором мы с вами живем, он очень важен именно сейчас для каждого из нас. И всегда нужно думать о том, почему именно этот евангельский текст я сегодня улучил за службой или прочел дома. Сегодня нам это говорится для того, чтобы мы не были безразличны. Чтобы не просили Христа уйти, чтобы не были злыми свидетелями, а стояли на страже своей души, не давая туда войти демонам. Потому что впускаем мы, а выгонять придется Христу ценой Своей бесценной Крови.

Когда одержимый видит Христа, он – то есть, конечно, не он, а тот легион бесов, которым он одержим, – Его спрашивает: что́ Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня. Потому что появление света и правды очищает душу человека, который прикасается к этой правде, и губительно для сатаны. Обратим внимание, что бесы называют Христа Иисусом, Сыном Бога Всевышнего. Но для них это называние, это признание мучительно: они бросают оземь человека, устами которого они признают Иисуса Сыном Божиим.

И вот Христос изгоняет легион бесов. Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что́ сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус. Проповедуя, он тем самым называет Его Богом. Он желал бы остаться с Ним, с Тем, Кто его исцелил. Но Тот, Кто его исцелил, велит ему идти и рассказать, что сотворил ему Бог. И человек идет и с радостным усердием не только в доме своем, как было ему сказано, но и по всему городу говорит о милости Божией и об Иисусе как о Боге. А ведь Христос не сказал ему: «Я – Бог». Он не сказал даже: «Да, я Иисус – сын Бога Всевышнего». Он просто сделал то, что мог сделать только Бог. И человек, освобожденный Им от бесов, радостно, а не с мукой, как прежде, когда им владели бесы, Бога в Нем узнает.