Текст книги "Держава. Власть в истории России"

Москва стала крупнейшим торговым центром обширного государства в середине XVI века, после присоединения Новгорода и покорения Казани. После нашествия татар и пожара Москвы в 1571 году, в результате чего выгорел весь московский торгово-промышленный посад и погибла значительная часть жителей столицы, власти с целью заселения города и возрождения торговли переселили в Москву наиболее зажиточных купцов из провинциальных городов страны. «Своды» продолжались до конца 1580-х годов. Эти действия властей изменили положение привилегированной верхушки купечества, теперь сосредоточившегося в стольном городе. Из купечества выделились гости и члены гостиной и суконной сотен. Гостями в Древней Руси назывались иностранные купцы, а позднее местные русские купцы, торговавшие в основном за границей. В XVI веке гостями назвали высшую категорию привилегированного купечества, получившего и правовой статус. Купец-гость получал персональную царскую жалованную грамоту, перечислявшую его заслуги, права и привилегии. Корпорация гостей получала и общие жалованные грамоты. Жившие в Москве гости подчинялись Приказу Большой казны. Они пользовались и значительным политическим влиянием – участвовали в деятельности Земских соборов, привлекались к участию во встречах, приемах и проводах иностранных послов, в дворцовых церемониях.

Для получения звания гостя одного обладания крупным капиталом было мало. Гости обязаны были служить в финансовых ведомствах, оказывать услуги власти. После смерти гостя его наследники могли получить это звание по новому царскому указу, и это бывало очень редко. Гости занимались оптовой торговлей русскими, европейскими и восточными товарами во многих регионах России, Европы и Востока. Во многих городах России гости имели лавки для розничной торговли. По полученным государственным подрядам гости поставляли хлеб, соль, вино, занимались государственными перевозками. В разное время число гостей не превышало ста человек. В гости производились члены Гостиной сотни – второго по знатности объединения привилегированного купечества. Члены Гостиной сотни обладали крупными капиталами, имели заслуги перед государством и были подсудны только центральной власти. Звание члена Гостиной сотни было наследственным. При Михаиле Федоровиче было более 2000 членов Гостиной сотни. При Петре Первом члены Гостиной сотни были расписаны по гильдиям в соответствии с их экономическим положением.

В Москве XVII века было восемь главных гостиных дворов – Старый, Новый, Персидский, Шведский, Армянский, Греческий, Английский, Литовский. Розничная торговля велась в московских рядах. Кроме оптовых дворов, рядов по средам и пятницам на площадях Москвы проходили рынки. Путешественник Адам Олеарий писал в 1630 году:

«Площадь перед Кремлем есть главный рынок города. В продолжение целого дня тут кишит народ. Вся эта площадь полна лавками, а равно и все примыкающие к ней улицы. Каждое ремесло имеет свою улицу (ряд) и свой квартал (четь), так что купцы, торгующие шелком, не смешиваются с продавцами сукна и полотна, ни золотых дел мастера с седельниками, сапожниками, портными, меховщиками или другими ремесленниками. Есть пушной ряд, который завален пуховыми матрацами».

Множество мелких лавок могли иметь по четыре хозяина – торговали почти все посадские. Француз де Родес писал в 1653 году: «Все постановления Московии направлены на коммерцию и торги, потому что всякий, даже от самого высшего до самого низшего, занимается и думает о том, как бы он мог то тут, то там выискать и получить некоторую прибыль». Иностранные современники писали, что московские посадские люди «использовали всевозможные приемы и уловки, свойственные опытному европейскому торговцу, в том числе и способность обвешивать, уверять в высоком качестве малоценных товаров и вообще совершать всевозможные обманы». Иностранные дипломаты и путешественники – разведчики XVII века докладывали в Европу о российской торговле:

«Их смышленость и хитрость особенно выделяются в куплях и продажах, так как они выдумывают всякие хитрости и лукавства, чтобы обмануть своего ближнего. Купцы подкрепляют свои обманы ложной божбой и клятвой при торговых сделках. Это люди такой шаткой честности, что если торг окончен не тотчас отдачей вещи и уплатой цены за нее, то они легкомысленно разрывают его, если представится откуда-нибудь барыш позначительнее. Так как московитяне лишены всяких хороших правил, то, по их мнению, обман служит доказательством большого ума. Лжи, обнаруженного плутовства они вовсе не стыдятся. До такой степени чужды этой стране семена истиной добродетели, что даже самый порок славится у них как достоинство. Между толиким количеством негодной травы растут также и полезные растения и между этим излишеством вонючего луку алеют розы с прекрасным запахом. Русские купцы по большей части от природы так ловко в торговле приучены по всяким выгодам, к скверным хитростям и проказам, что и умнейшие заграничные торговцы часто бывают ими обманываемы. Что касается до верности слову, то русские большею частью считают его нипочем, как скоро могут что-нибудь выиграть обманом и нарушить данное обещание. Торгуют они с большими обманами и хитростями и не скоро кончают торг. Ибо, приценясь к какой-нибудь вещи, они дают за нее меньше половины, чтобы обмануть продавца, и не только держат купцов в неизвестности по месяцу или по два, но иногда доводят их до совершенного отчаяния. Как только они начинают клясться и божиться, знай, что тут скрывается хитрость, ибо они клянутся с намерением обмануть. Они продают каждую вещь очень дорого и просят пять, десять, иногда двадцать червонцев за то, что можно купить за один червонец. Правда, они покупают у иностранцев редкую вещь за десять или пятнадцать флоринов, тогда как она едва стоит один или два. Русские хитры и алчны, как волки, и с тех пор как начали вести торговлю с голландцами, еще более усовершенствовались в коварстве и обмане.

Если кто-нибудь привезет в Московию какие бы то ни было товары, то он должен немедленно заявить и показать их сборщикам пошлин или начальникам таможен. В назначенный час они осматривают и оценивают их. Даже и когда они оценены, все еще никто не смеет ни продавать, ни показывать их прежде, нежели они будут показаны царю. Если царь захочет купить что-нибудь, то в ожидании этого не позволяется, чтобы купец показывал свои вещи. Эти товары раскладывают и показывают царскому величеству. Он тогда выбирает, что ему самому нравится, и под видом этого берут также гости их царского величества из того, что им кажется хорошим. Остальное можно потом продавать, кому хотят, набавляя цену.

Для обогащения казны отправляются нарочные в местности, где имеются меха, воск, мед и там забираются целиком один или несколько из этих товаров по той цене, которая казной же назначена, а затем эти товары перепродаются и по высокой цене как своим, так и иностранным купцам. Если они отказываются от покупки, то их принуждают к тому силой. Подобным же образом казна присваивает себе иностранные товары, как то: шелковые материи, сукно, свинец, жемчуг, а потом заставляет своих купцов покупать их у царских чиновников по цене, ими же назначенной. Никто не может продавать эти товары, пока не распродан товар царский.

Казна выручает большую прибыль на персидском сыром шелке, который его царское величество через своего купчину выменивает от персидского государя на сукна, красну медь, соболей и золото, а чтобы получить на этом еще больше прибыли, всем купцам запрещено торговать в Персии подобным товаром.

В Астраханской области у Каспийского моря ежегодно вываривается большое количество соли и там ловится различного рода большая рыба. Соль и рыба принадлежат особым гостям царя, которые распределяют их по всей стране. Кавиар – икра – принадлежит их царскому величеству и ее обыкновенно законтрактовывают англичане, голландцы, итальянцы, состоящие вместе в компании. На этом царь имеет значительную прибыль.

Никому не дозволяется кроме царя торговать хлебом.

Вести торговлю мехами может каждый, но с полученных из Сибири мехов в казну поступает десятина. Этими мехами царь платит иностранным купцам. Излишки мехов раздаются для сбыта гостям.

Гости ведают таможенными доходами, рыбными и соляными промыслами, они же закупают для царя товары и производят от его имени и на его счет торговые операции, заключают подряды с иностранцами. Торговцы, как и народ, относятся к ним весьма враждебно за их взяточничество, за притеснения, чинимые ими более слабым, за их корыстолюбие – пользуясь своим привилегированным положением, они подрывают торговлю рядовых купцов. Это корыстолюбивая и вредная коллегия, имеющая, благодаря своему званию, право повсеместной первой купли. Не имея возможности везде лично осуществлять свои права, они в больших городах назначают живущих там знатнейших купцов, которые пользуются привилегиями гостей, и ради своей частной выгоды препятствуют развитию торговли. Гости дают советы царю к учреждению царских монополий, препятствуют всякой свободе торговли, чтобы тем лучше разыгрывать хозяина и набивать свои собственные карманы. Купцы и чернь питают к ним вражду и если – когда-нибудь произойдет бунт, то им всем свернут шею».

В XVII века царскими указами объявлялись «заповедные» товары, являвшихся царской монополией – пенька, смола, вина, сало, меха, шелк и многие другие, привлекательные для иностранных купцов. Остатки заповедных товаров разрешалось продавать простым купцам, но с соблюдением многих ограничений, «стеснений». Пятипроцентная таможенная пошлина платилась при продаже товара. Процветала контрабандная торговля.

Страна покрылась сетью торговых дорог, только в Москву шло семь больших трактов. Всю территорию страны охватывает наиболее эффективная ярмарочная торговля. Шесть великих торговых путей пересекают Московское царство – Беломорско-Холмогорский, Новогородско-Балтийский, Литовский, Степной-Украинский, Поволжский и Сибирский. Именно контроль за этими путями, приносившими торговую прибыль до тысячи процентов, приводил к постоянным вооруженным конфликтам, часто перераставшим в локальные войны и даже «войны за государственное наследство» ослабевших стран.

Развитию торговли мешало отсутствие большого количества монет – в России XVII века чеканились периодически только медные и серебряные деньги. Золотые монеты чеканились единицами, как награды и медали. Во времена первых Романовых в Московском царстве серебро не добывалось и в России ходили иностранные золотые и серебряные монеты – немецкие ефимки, испанские дублоны, итальянские дукаты, английское и голландское золото. Серебряные монеты подделывали, делая их из олова и свинца.

Балтийский торговый путь запирали шведы, Литовский – поляки. Жизненным путем для России, связывающим ее с Европой, стал Беломорский путь, «Окно в Европу» проходило через Белое море и для огромной страны этого было явно недостаточно. Архангельск, Холмогоры, Вологда принимали европейские суда. Европейские купцы просили право на непосредственную торговлю с Персией и иногда их получали. Русские купцы видели в них своих самых опасных конкурентов, опиравшихся на покровительство московских чиновников. В России европейцы действовали группами – компаниями. Их агенты по всей стране напрямую договаривались с поставщиками-производителями. Торговая война закончилась выдавливанием иностранных купцов из внутренних территорий Московского царства. Денег не хватало и торговля носила бартерный характер – товар менялся на товар, что, впрочем, оказалось выгодным для обеих сторон. С русской стороны шло сырье, с западной – обработанные, «мануфактурные» товары. Сырье вывозилось в огромном количестве. Европейские купцы иногда проговаривались, что обычная прибыль была более 100 процентов. В Россию ввозилось огромное количество сукна из Лондона, Гамбурга и Брюгге, тафта, атлас, бархат из Венеции, металлические изделия всех видов – русское железо из-за отсутствия обрабатывающих производств годилось только для крестьянского быта. Шведское железо шло для производства вооружения. Закупалось и много оружия – которого разрешали в Европе для поставок в Россию. С Запада везли стекло, серу, селитру – для производства пороха. Когда поставки оружия прекращались, царские указы обязывали вывозившиеся в громадном количестве мед и воск менять только на вооружения. Большой популярностью в России пользовались французские вина – романея, фряжские, ренские, испанские вина; привозили и табак. Торговые русско-европейские связи постоянно расширялись, и потенциал их развития был чрезвычайно велик – Петру Первому готовился «большой фронт работ». Недаром русское слово «торг», сменившееся татарским «базаром», было вытеснено немецким термином «ярмарка».

Степной, украинский путь не имел важного торгового значения – знойный летом, метельный зимой, наполненный разбойниками. Торговля Москвы и крымской Кафы, тем не менее не прекращалась.

Значение Волжского пути в начале XVII века начинает падать, персидские товары постепенно вытесняются европейскими. Большую прибыль Россия получает от транзита европейских товаров в Персию и Среднюю Азию. В сибирском Нерчинске начиналась русско-китайская торговля.

Главной внешнеполитической задачей Московского государства стало возвращение в состав государства новгородских и смоленских земель. Смоленск удалось вернуть только отцу Петра Великого. Новгород вернуть удалось. В древнем городе стоял шведский гарнизон, новгородские земли были завоеваны шведами, укрепившимися и на побережье Финского залива. После избрания Михаила Федоровича в сентябре 1613 года московское войско двинулось «Великий Новгород от немец очистить». Шведы не признавали государя царем, а только «великим князем Московским», а первый Романов писал в титуле «царь новгородский и лифляндский». Шведы отбились от московских полков, но воевать одновременно с Московским царством и Речью Посполитой Швеция не могла. «Шведская партия» в Новгороде не смогла организовать присягу королю Густаву-Адольфу, который летом 1615 году попытался взять Псков, но псковичам удалось отбиться. Начались переговоры. Шведы требовали или огромную сумму денег, или земли. Земский сбор в Москве решил отдать территории. По Столбовскому мирному договору 1617 года Московское царство вернуло Великий Новгород с округой, городами Ладогой, Гдовом, Порховом, Старой Руссой. Государство лишилось Ивангорода, Орешка, Яма, Копорья и всего побережья Финского залива. Шведам заплатили и 20 000 рублей.

К 1620 году последствия Смуты были ликвидированы. Московское государство удалось удержать от распада, оно не попало под польский и шведский протекторат, новая династия получила и международное признание. Было восстановлено и внутреннее управление в царстве, собирались архивы, наводился порядок в городах и головах, привыкших к анархии, хаосу и свободе. Государственная казна была наполнена купцами и чрезвычайными налогами, действовала и властная вертикаль. С 1625 года в титуле царя Михаила Федоровича появилось слово «самодержец». Самодержавие – монархическая форма правления в России – давала царю, как носителю верховной власти, права в утверждении законов, в назначении и увольнении высших чиновников, в верховном командовании армии и флота, руководстве финансами, в утверждении приговоров и помилованиях. Над головами орлов в российском гербе появились короны.

В 1630-х годах была предпринята первая попытка реформирования поместной армии и создания постоянных солдатских полков. Для этого из Швеции пригласили несколько десятков наемников. Полки «нового», «иноземного» строя должны были заменить поместную конницу и вербовались из вольных людей, не записанных в тягло сыновей посадских людей и даже крестьян, не записанных в службу стрелецких и казацких детей, монастырских слуг. В регулярные полки записывались лишь наиболее состоятельные дворяне, но и для многих уездных дворян и детей боярских открывались перспективы службы в рейтарских и солдатских полках новой регулярной армии.

Первые рейтарские полки тяжелой кавалерии были сформированы в 1632 году для похода на Смоленск. Они состояли из 1200–1500 человек, солдатские – от 1000 до 2000 человек. Полки делились на роты, которыми командовали офицеры – полковники, майоры, ротмистры, поручики, прапорщики, в основном иностранцы. Вооружение составляли мушкеты, карабины, пистолеты, пищали, сабли и латы. В состав рейтарских полков входили копейщики и драгуны, воевавшие в конном и пешем строю. В мирное время рейтары проживали в своих поместьях и осенью, после уборки хлеба, в течение месяца занимались ратной учебой. Полковник приезжал в город, в уезде которого был расположен его полк, рассеянный по волостям и станам, собирал начальных людей и рейтар, записывал их приезды, досматривал их оружие, доспехи, лошадей, раздавал порох по полкилограмма на человека, учил их ратному строю, и распускал по домам до будущей осени. Сами иностранцы-офицеры заживались в пожалованных им поместьях и не являлись в полк, за что их пороли и после третьего «нета» высылали за границу. Полки «нового строя» были упразднены Петром Первым.

Первого Романова называли победителем Смуты, спасителем государства от распада. Однако теперь ближнее окружение царя составляли в основном его родственники и родственники их родственников. Романовы – Шереметьевы – Салтыковы – Черкасские – Стрешневы занимали руководящие посты в государстве, часто путая свой карман с государственным. Профессионалами в своем деле руководства ведущими приказами почти никто из них не являлся. В Москве появилось новое понятие «сильных людей» – бояр или князей, имевших высокие чины в Боярской думе или в Государевом дворе, очень богатых и имевших родственные связи с царем или родственниками царя. Спорить с ними и доказывать им что-то было бесполезно, жаловаться некому. Дьяки просто исполняли часто сумасбродные приказы, соседи по вотчинам разбегались. Начиная с первого Романова родственное окружение царя постоянно создавало проблемы государю и государству, который никогда не решались. Порочный круг удалось разорвать Петру Первому и Екатерине Второй, но правление династии кончилось страшным для империи 1917 годом в том числе и из-за назначения деградировавших родственников императора на ключевые должности в государстве. За императорской семьей, не желавшей работать на кормившее их государство, бурно устремилась чиновничья элита и трехсотлетнее правление династии Романовых, кончилось гибелью Российской империи и резней гражданской войны, уничтоживших большинство династии и элиты.

С 30-х годов XVII века для защиты новой династии в государственную практику было введено понятие «политическое преступление», обозначенное термином «слово и дело». «Политическими преступлениями» назывались покушения на жизнь и здоровье государя, государственная измена, покушение на власть «державы царского величества».

Каждое политическое дело начиналось с извета – доноса, часто анонимного, со стороны какого-либо человека о знании им «слова или дела государева». Форма частного обвинения, ведущая к началу процесса, обычно состояла в том, что человек говорил за собой «слово» или «дело государево». Тогда воеводы или другие представители власти должны были допросить говорившего о «слове и деле», отыскать свидетелей, отобрать их письменные показания, при необходимости провести очные ставки, подвергнуть кого было нужно тюремному заключению, и передать следственное дело в один из московских приказов. Из приказа обычно требовали дополнительных допросов и даже «пыточных речей», на основании которых приказ выносил приговор, о котором указом сообщалось воеводе для исполнения. Иногда с делом в Москву отправляли и обвиняемых, – там производился окончательный розыск и приводился в исполнение приговор.

С 1702 года по указу Петра I политическим сыском ведал Преображенский приказ –

«Люди и крестьяне учнут за собой сказывать Государево слово и дело, – и тех людей, в московском судном приказе не расспрашивая, присылать в Преображенский приказ ко князю Федору Юрьевичу Ромодановскому. Да и в городах воеводам и приказным людям таких людей, которые учнут за собой сказывать слово и дело, присылать к Москве, не расспрашивая».

Основную массу «политических преступлений» во второй половине XVII – первой половине XVIII века по «слову и делу составляли «непристойные слова», содержавшие угрозу здоровью и жизни или оскорбление чести императора. Произнесение «непристойного слова» рассматривалось как проявление злого умысла и подпадало под разряд тяжких уголовных преступлений, особенно увеличившихся в 30-е годы XVIII века. Дела делились на «непристойные, предерзостные и поносные» слова в адрес императора и государства, в адрес императрицы. Особую группу «непристойных слов» составляли различные оговорки, случайные сочетания слов, которые, оказавшись рядом с именем и титулом императорской семьи, рассматривались как покушение на их честь. Постоянно возникали дела по доносам в «непитии здоровья» ее императорского величества, непочтительном отношении к персоне государыни. В России с 1711 года все подданные обязаны были заниматься доносительством. Указ от 1722 года предусматривал, что каждый подданный под страхом жесткого наказания должен выполнять свою «присяжную должность» – доносить на ближнего, если тот заподозрен в государственном преступлении. Задержка с доносом строго каралась властями. Даже священник под страхом смертной казни был обязан раскрыть тайну исповеди, услышав о совершенном или готовящемся преступлении.

С 1731 года политическим сыском занималась Тайная канцелярия, в 1762 году «слово и дело» было отменено. Политические дела ведали Тайная экспедиция при Сенате, Третье отделение Собственной Его Величества канцелярии, жандармы, Департамент полиции МВД, Охранное отделение и другие государственные структуры.

С воцарением Михаила Федоровича Романова на российском престоле на триста лет воцарилась новая династия, не имевшая отношения к династии Рюриковичей.

Романовы – старинный русский дворянский род, родоначальником которого считался боярин Ивана Калиты и Симеона Гордого Андрей Кобыла. Его отец, по принятому среди историков XIX века мнению, Гланда-Камбила Дивнович, в крещении Иван, приехал в Россию в последней четверти XIII века из Литвы или «из Прусс». Пять сыновей Андрея Кобылы стали родоначальниками 17 русских дворянских домов. Младший сын Федор Андреевич, положивший начало роду Романовых, носил прозвание Кошка. Его сын Иван и внук Захарий прозывались Кошкины. Их потомки отбросили Кошкиных и оставили прозвание Захарьиных. С VI колена – Юрия Захарьевича – их начали называть Захарьиными-Юрьевыми. От сына Юрия Захарьевича – Романа, бывшего прадедом первого царя из новой династии, Михаила Федоровича, род получил закрепившуюся за ним фамилию Романовых.

Возвышение рода связано с женитьбой Ивана IV на дочери Романа Юрьевича Анастасии. Ее брат Никита Романович, дед царя Михаила Федоровича, участвовал в шведском походе 1551 года, был воеводой во время Ливонской войны, с 1563 года стал дворецким и боярином. Никита Романович, один из самых крупных вотчинников России, сохранил расположение Ивана IV до конца его жизни и после его смерти возглавил регентский совет, которым управлял до своей кончины в начале 1585 года. Сын Никиты Романовича – Федор Никитич Романов, после смерти своего двоюродного брата царя Федора Иоанновича в 1598 году, стал претендентом на царский престол. Соперничество с Борисом Годуновым навлекло на род Романовых жестокую опалу. Александр Никитич был лишен боярского звания, сослан в Усолье-Луду и там погиб. Михаил Никитич, окольничий, был сослан в Ныроб, где и умер от голода. Василий Никитич, стольник, был сослан в Пелым, где содержался прикованным к стене и погиб. Иван Никитич, стольник, также был сослан в Пелым, но сумел выжить. Потеряв трех братьев, сам Федор Никитич был пострижен в монахи под именем Филарета. Он продолжал борьбу за власть с Борисом Годуновым и Василием Шуйским. Возвышение Романовых опять началось в правление Лжедмитрия I. В Тушинском лагере Лжедмитрия II Филарета нарекли русским патриархом. Его брат Иван, в 1605 году ставший боярином, входил в состав «Семиборщины». После избрания в 1613 году династии Романовых на московский престол, они сами, их родственники и родственники их родственников стали пользоваться большим влиянием в управлении государством. В 1619 году из польского плена вернулся отец царя Филарет, получивший титул «патриарха Московского и всея Руси и великого государя». С 1645 года на престоле сидел Алексей Михайлович, прозванный Тишайшим и Мудрым. Славу династии принесло правление Петра Алексеевича, по праву получившего титул Великого и Отца Отечества. При нем, в 1721 году Россия была провозглашена империей. По указу Петра 1722 года о престолонаследии император сам назначал себе преемника из числа лиц императорской фамилии. Указ был подтвержден в 1731 и 1761 годах. Сам Петр не оставил наследника и в эпоху гвардейских дворцовых переворотов Россией правили жена Петра Екатерина I, его племянница Анна Иоанновна, его дочь Елизавета Петровна. В 1761 году по завещанию Елизаветы Петровны престол занял ее племянник Петр III Федорович, сын дочери Петра I Анны Петровны, принцессы Голштинской. В Российской империи нельзя императору открыто провозглашать себя вассалом несколько раз битого русскими войсками прусского короля. Конечно, в таких условиях зарежут. В результате всеобщей ненависти к Петру III власть получила его жена, ангальбт-цербская принцесса Екатерина II, достойно продолжившая дело Петра Великого. Ее преемник Павел I в 1797 году принял новый указ, по которому российским императором мог стать только мужчина. К тому времени династия Романовых в прямом мужском поколении пресеклась со смертью в 1730 году Петра II, внука Петра Великого, а в прямой женской линии – со смертью дочери Петра I Елизаветы Петровны.

Самодур Павел I был задушен на пятом году правления. В течение XIX министерского столетия Александр I, Николай I, Александр II, Александр III и Николай II растратили созданный великими Петром и Екатериной «запас прочности» Российской империи. В результате чудовищных ошибок в государственном управлении, вызвавших массовую гибель подданных империи, династия Романовых была свергнута в ходе Февральской революции 1917 года. Большая часть членов династии Романовых была уничтожена пришедшими к власти через полгода большевиками. После Октябрьского переворота 1917 года часть великих князей из дома Романовых оказались в эмиграции и безуспешно претендовали на русский трон, которого уже не было.

В 1645 году на престол вступил шестнадцатилетний Алексей Михайлович. Первое время государством правила группа его воспитателя боярина Б. Морозова, с которой боролась боярская группировка Н.И. Романова, Черкасских и Шереметьевых. Сын Алексея Михайловича Петр навсегда решил проблему бояр, радевших за развитие и благополучие царства, но во главе боярского управления почему-то постоянно становившихся временщиками.

С начала XV членами Боярской думы становились «большие бояре» – боярская элита, постоянные советники великого князя, исполнители его наиболее важных поручений. Преобладающее влияние в постоянном совещательном органе при царе принадлежало боярам из титулованной знати, представителям княжеских фамилий. Уже при Иване IV Боярская дума, являясь высшим государственным учреждением, не имела самостоятельной компетенции. Ее функции не отделялись от функций царя. В правление Ивана IV состав Боярской думы сильно изменился. Многие знатные боярские рода пострадали в опричнину, вымерли, экономически ослабли.

С началом правления династии Романовых состав Боярской думы стал пополняться за счет представителей неродовитого дворянства, возведенного в боярский чин, родственников и приближенных царя, родственников цариц – Стрешневых, Милославских, Нарышкиных, называвшихся «боярами по кике». При Алексее Михайловиче в думе появились неродовитые дворяне, выдвинувшиеся благодаря личным заслугам и выслуживших боярство – А. Ордин-Нащокин, А.С. Матвеев. Появилось и много думных дьяков, представлявших влиятельную группу приказной бюрократии. К началу правления Петра I число членов Боярской думы за пятьдесят лет увеличилось впятеро и достигло 150 человек.

Боярские списки – основные учетные документы Разрядного приказа – появились во второй половине XVI века и до 1667 года велись в форме столбцов и тетрадей. Списки содержали именные перечни по чинам членов Государева дворца – бояр, окольничьих, думных дворян, думных дьяков, стольников, стряпчих, московских дворян, жильцов, городовых дворян, начальных людей в полках и приказных дьяков – с пометками об их служебных назначениях, пожалованиях, местонахождении и пригодности к службе. С 20-х годов XVII века боярские списки составлялись ежегодно и имели две разновидности – «подлинные», включавшие весь состав Государева двора, и «наличные», содержавшие дворян, находившихся в данное время на столичной службе. Списки сводились в боярские книги, составлявшиеся в Разрядном приказе с 1627 по 1792 год. Книги содержали своды именных перечней по чинам членов Государева двора, с упоминанием их поместных и денежных окладов, время производства в чины, отметки о месте и роде службы, данные о поручениях, опалах, физическом состоянии, смерти.

Влияние боярство сильно подорвала отмена местничества в 1682 году. Началось стирание различий между боярством и дворянами. В 1687 году была составлена Бархатная книга – родословная наиболее знатных боярских и дворянских фамилий России, получившая название от бархатного переплета малинового цвета. В Бархатную книгу вошли «Государев родословец» 1556 года и материалы родословных записей XVI–XVII веков.

Историк начала ХХ века писал в работе «Боярский быт в XVII веке»:

«Боярские дворы были разбросаны по всем улицам Москвы. Небольшие по размерам, сажен в 50 в длину и 30 в ширину, боярские дворы заключали в себе жилое помещение со всякого рода хозяйственными помещениями и избами для слуг, общее число которых у богатых бояр было очень значительно. Тут были погреба, бани, конюшни, сенники, сараи, стойла для животных. На отдельном дворе стояли амбары для хлеба. Также был небольшой сад с фруктовыми деревьями и цветниками.

Бояре строили себе дома в два жилья с надстройкой наверху. По внешности боярский дом представлял случайное соединение самых разнообразных по архитектуре зданий, копией царских покоев. Внутреннее убранство боярских домов в общем было довольно примитивно. Боярский дом освещался восковыми и сальными свечами.