Текст книги "Последний американец"

Новое назначение

После измывательств над цивильными парнями на очереди было индивидуальное испытание на выживание. Требовалось пройти по горам сто километров. Из вооружения не давали ничего. Только то, что можешь изобрести, сделать по пути: «Камней в дороге найдете достаточно». Из одежды… Ну, если это можно было назвать одеждой! Практически босыми и голыми.

Каждого выбрасывали в разных местах, в разное время. Так, чтобы они даже случайно не встретились и не имели возможности ни помешать, ни тем более помочь друг другу.

Диего повезло буквально с первых же шагов испытания на выживание. Он наткнулся на змейку: маленькую такую, невзрачную. Не из тех, что когда-то давно привезли с собой колонисты, как часть экосистемы Земли, чтобы ее тут, в новом мире, воспроизвести. Для преобразования этого мира под себя.

Эта змейка была реликтом очень давней эволюции, часто прерываемой радиационными ударами из космоса. Вероятно, организм пресмыкающегося оказался более устойчив к ионизирующему излучению, потому она и осталась одним из немногих местных видов, переживших проход системы через область вспышек сверхновых.

Изначальный животный мир, как и растительный, на Йос был бедноват. Абсолютное большинство видов привезли с собой колонисты, так что эту змейку изучали даже в школе как одного из представителей аборигенных видов.

Диего-Сергей на нее не случайно, правда, наткнулся. Специально искал, высматривал, так как знал, каковы свойства этого плюгавого на вид пресмыкающегося. А свойства были выдающимися – великолепный нервно-паралитический яд, вырабатываемый ее железами. Можно было бы и не говорить, что сия невзрачная мелочь вызывала дикий страх у любого, кто жил на этом континенте, так как немало людей из тех, кому не повезло наступить на нее, распрощались с жизнью. Особенность ее яда была в том, что действовал он слишком быстро. Именно по этой причине один из группы испытуемых не вернулся. Не повезло бедняге. Невнимательно смотрел под ноги.

Но Диего под ноги смотрел более чем внимательно. И не только под ноги, но и по сторонам. А далее сделать себе неплохое оружие не составляло труда. Смочив ядом змеи две попутно, на ходу, изготовленные стрелы и отметив их оперение соком лианы, окрашивающей все в темно-синий цвет (еще один аборигенный вид), он почувствовал себя абсолютно уверенно. За оставшееся время до захода Саны соорудил лук, наловил мелкой живности на ужин и с легким сердцем улегся спать.

На следующий день каллистянин, идя через горы, целенаправленно искал уже не змею, а горного медведя. Для безоружного человека – чистейшее безумие, поскольку медведь был скотиной злобной, сильной, вечно голодной и всеядной. А отдельный путник являлся для него великолепной и легкой добычей. Но в данном случае не повезло не путнику, а медведю.

Диего постарался аккуратно снять шкуру с медведя-неудачника (ну не повезло бедному животному нарваться именно на него: встреться медведю кто иной из того же отделения – был бы зверь сейчас сытым, а не мертвым). После уже чисто ради смеха набил голову снятой шкуры сухой растительностью, нарванной на засушливых склонах. За ночь заготовил и засушил на костре мяса. Вышло немного, но достаточно, чтобы не оставаться голодным в ближайшие дни. Попутно, пока сушилось мясо, выскоблил шкуру. И с утра совершенно спокойно, не отвлекаясь ни на какие посторонние дела, двинулся быстрым шагом к месту сбора.

Появление Диего в лагере вызвало фурор. Сначала на него вытаращился дежурный сержант, поставленный на «отлов» прибывающих. Он как увидел нечто мохнатое, явно напоминающее медведя, идущее на задних лапах с копьем в руке и луком со стрелами за плечами, так и челюсть вывалил. Когда это чудо-юдо подошло ближе, стало видно, что и ноги его обуты в некое подобие мохнатых ботинок.

Сержант потряс головой, подумав невзначай, что вчера в баре для младших офицеров перебрал, а сейчас у него глюки. Но «глюк» от этого и не думал никуда исчезать. Более того, подошел поближе, встал во фрунт и доложился по полной программе. Только вблизи дежурный заметил сияющую физиономию Диего под шапкой искусно набитой головы горного медведя.

Весть о столь феерическом завершении испытания одним из курсантов быстро облетела лагерь. Поглядеть на чудака, сумевшего завалить горного медведя, сбежалось почти все свободное от работ немногочисленное население лагеря.

Диего-Сергей так и не узнал, была ли комиссия из офицеров, которые собрались послушать его отчет, официальной, или эти господа просто удовлетворили таким образом свое любопытство. Тем не менее он попал в некие списки, которые велись в лагере, но узнал этом значительно позже.

* * *

Оказалось, что медкомиссия при поступлении на федеральную службу была только первым этапом отбора. Самым грубым.

Наступал второй этап. Мало кто о нем знал, но он не только существовал, но и имел для некоторых из курсантов очень большое значение. Ввели его недавно, а причиной стала острая нехватка младшего командного состава в резко увеличивающейся штатной численности Вооруженных сил Йос.

Где-то наверху кто-то не слишком тупой и «заслужившийся» сообразил, что для армии будет полезно произвести дополнительный набор из лучших курсантов, обладающих нужными талантами. Предпочтения, естественно, отдавались военным династиям. Но на все появляющиеся вакансии сынков из них заведомо не хватало, вот и пришлось заняться поиском талантов на стороне. Поэтому в один прекрасный день в лагере появилась странная комиссия.

Возглавлял ее некий чин, перед которым вытягивались в струнку буквально все, и явно не из-за количества и качества звезд на погонах. Как отметили многие, по всем признакам это почти наверняка кто-то из высшей знати.

Хлыщ был холеным, с каким-то флером светcкости. На всех вокруг смотрел свысока, правда, если снисходил до общения, то проявлял некоторый интерес к собеседнику.

Диего-Сергей на появление нового начальства в лагере поначалу не обратил внимания. Ну, появилось нечто такое с погонами…

Как и все курсанты, он был сильно занят муштрой. Они как раз приступили к изучению боевых скафандров, поэтому вызов на комиссию сильно удивил. Диего быстро пробежался по ближайшим воспоминаниям и, не найдя ничего такого, за что его могли бы «привлечь», заинтересовался.

Сержант, когда его вызывал, посмотрел на Диего несколько косо, но постарался скрыть это. Капитан, присутствующий при этом, только усмехнулся. Видно, знал что-то такое про сержанта, что доставило ему удовольствие.

– Буду стараться, сэр!!! – ответил Гонсалес на казенное напутствие и отбыл в сопровождении капитана. Сослуживцы проводили его кто со страхом, кто с сочувствием, кто с завистью во взорах.

В штабе они без каких-либо проволочек прошли в помещение, где сидела комиссия. По дороге встретился сияющий Танака, сын полковника. По-видимому, уже получил какое-то назначение от этой комиссии.

Первым, кого увидел Диего-Сергей, оказался тот самый хлыщ-майор, который уже несколько дней нервировал своим видом все лагерное начальство. Он сидел, развалившись в единственном, кажется, на весь лагерный комплекс кресле, и, задрав подбородок, из-за полуприкрытых век с ленцой созерцал вошедших.

За столом кроме майора сидела капитан из «штабных крыс», которую курсанты метко прозвали «вобла Сара», а также капитан Хорни. Последний сохранял на лице выражение дикой скуки, так как считал подобные комиссии пустой рутиной.

Когда в комнату вошел Гонсалес, тот на время вынырнул из своей скуки, с некоторым интересом посмотрел на Диего, но вскоре вернулся в прежнее состояние. Видно было, что присутствует он здесь чисто для проформы.

После доклада Сара открыла лежащее перед ней дело и сухо зачитала данные по Гонсалесу. Когда дошли до записей психолога, принимавшего Диего на федеральную службу, хлыщ заинтересованно приподнял бровь. Сара этого не заметила, продолжая своим деревянным голосом читать казенные строчки. Тогда майор одним пальцем пододвинул листок на столе перед собой и скосил на него глаза. Чему-то там кивнув, он сверился со списком и воззрился на стоявшего перед ним навытяжку Диего. Взгляд же у хлыща был… наверное, такой бывает у фермера, когда тот покупает на аукционе племенного быка.

Между тем Сара дошла до точки в конце документа и вопросительно посмотрела на майора. Тот изобразил на лице что-то деловое и не менее казенно улыбнулся. Видно, отец у него был политиком. Откуда иначе он мог вот такой улыбочке научиться?

Напомнив Диего пункты договора о приеме на федеральную службу, обязывающие его принимать назначения, если в таковых возникнет надобность, майор перешел к делу.

– Итак… Выбор тут невеликий… Надо определить, куда курсант Гонсалес годится больше: в К-9 или в армейскую разведку.

– А что, сэр, в К-9 будет делать Гонсалес, если он не «собачник»?! – удивилась Сара.

– В К-9 есть подразделение, которое обеспечивает их безопасность. Рота охраны. К тому же, коллега, – заметил майор, смерив для надежности Сару покровительственным взглядом, – в деле отмечена черта данного курсанта… Он постоянно пытается заботиться об окружающих. Это как нигде полезно в К-9.

Сара кивнула, но с некоторым недоверием полезла листать дело, лежащее перед ней.

– Итак, Гонсалес, как вы относитесь к тому, чтобы мы вас откомандировали в К-9? Заметьте, какая честь вам, курсант, оказывается…

Майор многозначительно посмотрел на Диего, приглашая его высказаться. Но как только Диего услышал о К-9 и что его собираются туда направить, ему стало жарко. Вот куда ему совершенно нельзя попадать.

– Нет!!! Не-ет! – подпрыгнул Диего, изображая на лице крайнюю брезгливость. – Ненавижу неопсов! Ненавижу это подразделение. Пожалуйста, сэр, избавьте меня от общения с ними! – взмолился он.

– Почему?! – удивился майор такому взрывному проявлению брезгливости. Он собирался уже приказать, но все-таки любопытство его остановило. Ведь такой бравый и со всех сторон положительный вояка, как Диего Гонсалес, вдруг проявил такую необычную аллергию на… Причем, аллергию, с точки зрения капитана, очень нетипичную.

– Сэр… Я никогда не ладил с собаками. Они это чуют сразу, как только видят меня. Это провокация их к нападению. И заканчивается всегда тем, что либо я их прибью, либо они меня сильно покусают. Такое уже было. У меня шрамы остались. А тут… если я убью неопса – мне же до конца жизни с Армией не расплатиться!

Майор смутился.

– А почему в твоей карточке нет отметки насчет этого?

– Не знаю, сэр! Я говорил психологу, что сильно не люблю собак… И собаки меня тоже. Не любят.

– А кошек? – спросила Сара.

– Ой, мэм… Кошек – обожаю! – расплылся в улыбке Диего. – Но, мэм, к сожалению, в К-9 нет боевых кошек.

Капитан осклабилась.

– Надо бы нашим яйцеголовым подкинуть идейку – вывести породу боевых котов, – сказал майор и покосился на Сару. Та приняла шутку благосклонно. – Тогда наш «герой» сможет работать с К-9…

– Я всегда говорила, что в Гонсалесе есть что-то от кота! – сказала Сара.

Комиссия хохотнула.

– Хм… Это хорошо, что данное обстоятельство обнаружилось до отправки вас, Гонсалес, в К-9. Хорошо, что у вас хватило духу сказать об этом досадном недостатке, – нахмурившись, сказал майор.

– Кстати, Сара, подготовьте, пожалуйста, рапорт насчет неточных данных в карточке Гонсалеса… Если он, конечно, не врет! – закончил он и с вызовом посмотрел на Диего-Сергея.

– Не вру, сэр! Говорил! – отрапортовал Диего, еще сильнее вытягиваясь перед комиссией.

– Ладно. Верю. Ты не дурак, чтобы так глупо врать. Тем более, что альтернатива посерьезнее – армейская разведка.

Вообще, инцидент с неудавшейся отправкой в К-9 был исчерпан, но… Диего-Сергей осознавал, в насколько неприятную и опасную ситуацию он мог бы попасть.

К-9 – это извращенцы, любящие собак неизмеримо больше, чем людей. Часто даже людей ненавидящие. Этих собачников можно понять. Они сохранили в себе частичку чисто человеческого тепла, способность сопереживать, дарить свое тепло тому, кто рядом, кто готов ответить взаимностью на бескорыстие, на любовь. И пусть это всего-то любовь, по сути, к животному.

У них есть это качество.

В отличие от тех крыс, что часто окружают бедолаг, отдалившихся от человеческого общества, сознательно отсекающих себя от него, чтобы не пачкать свои искалеченные, но все-таки души ядом презрения тех, кто считает себя выше них.

Они действительно умирают после смерти неопса, так как жить в холодном мире бешеных прямоходящих человекообразных крыс не могут. Достойны жалости. И… наиболее опасны для «кукушат», так как полузвериным чутьем, перенятым у своих питомцев, могут учуять в каллистянах чужаков. Ведь мы модифицированные. Мы все-таки серьезно отличаемся от этой расы. Нам пришлось измениться. Иначе те самые болезни, те самые генетические закладки, которые абсолютно безумные ученые-англосаксы распространяли среди людей «низшего сорта», убили бы человечество. Особенно когда процесс мутаций попросту вышел из-под контроля.

Мы иные. Даже по запаху. А это первейшая статья различения для неопса. Да и вообще для пса.

Наша ахиллесова пята!

А так… Как хорошо, что искусство генетического анализа наследственных линий здесь забыли. И забыли, похоже, очень прочно. Ведь вывели неопса случайно. А то бы определили, что никаких аналогов и корней у Диего-Сергея, так же, как и у некоторых других «особо талантливых», ныне уже поступивших на федеральную службу, – нет!

Не хотелось давать никому, ни в каком виде, причин подозревать что-либо. Вообще направлять чье-либо внимание на «кукушат». Потому Сергей и изобразил такое бешеное отвращение к неопсам.

Встреча над тьмой предвечной

Снова, как и раньше, два звездолета двух разных цивилизаций Кольца спешили навстречу друг другу. Пришлось отходить подальше от Йос. Возросшая активность военных кораблей все более стала представлять опасность для звездолетов в стадии активного перелета – в стадии прыжка.

Более совершенный корабль Ирби мог находиться даже в самой системе Йос, но опасность все равно грозила и ему: могли обнаружить чисто случайно. Все-таки размеры у него не маленькие – со средний астероид. На этот раз выбрали систему по принципу максимальной непригодности для освоения, чтобы заведомо ни у кого из кластера не возникло желания туда соваться. Во многом она походила на предыдущее место встречи. Древний, уже красный, карлик – остаток вспышки Новой. Планет земной группы нет – уничтожены взрывом. А от газовых гигантов остались такие же газовые, но «огрызки», давно застывшие океанами жидких газов, блестевшими своими стылыми зеркальными поверхностями в коричневом свете далекого бессильного светила. Зеркальными, потому что даже атмосферная циркуляция почти прекратилась. Бесконечная гладь жидкого газа. Без волн. Без ветра. С темными, кристально прозрачными тысячекилометровыми глубинами. Только осветить эти глубины было нечему. И некому. Потому что незачем.

Вот над таким мирком и сошлись на этот раз два корабля: от Каллисто и Ирби. Сцепившись полями, соединив себя стыковочными колоннами, они медленно вращались над темной бездной, подсвеченной с одной стороны коричневым светом угасающего светила, а с другой – буйством красок чистых спектральных цветов, лившихся от эмиссионной туманности, имевшей на Йос название «Краб».

Когда корабли выныривали на сторону, освещаемую Крабом, становилось видно, что океаны внизу немного парят. Это жесткое излучение голубых звезд, дотягиваясь до мертвого мира, слегка разогревало поверхность его океанов. Оно было даже более интенсивным, чем тепло, идущее от материнского светила.

– Хорошая иллюстрация к тому, что мы сейчас обсуждаем, – кивнул капитан корабля Темного Клана на морозные останки некогда большой планеты, светящие унылым светом за иллюминатором корабля. – Там, под нами, та самая Тьма Предвечная. Великий Хаос. Смерть. Глядя на такие миры, я с особой остротой понимаю, насколько хрупка жизнь и насколько еще более хрупок разум. Мы – бойцы великой войны с Тьмой Предвечной, с Великим Хаосом. И дороги назад у нас нет.

Два капитана, сошедшиеся для беседы в каюте на звездолете Темного Клана Лисс, отвернулись от созерцания звездных пейзажей за широким иллюминатором и продолжили разговор.

– Все-таки так мы договоримся быстрее, чем перекрикиваться через гипер, – оскалился капитан ирби.

– Согласен! И меньше энергии тратится, и меньше вероятность нашего обнаружения.

– Да, так. Особенно для нас, непосредственно управляющих наблюдением за Йос.

– Тем не менее каких-то серьезных подвижек нет. Пока. Я большую часть экипажа и ученых в анабиоз отправил. Чтобы не тратили зря время.

– Мы тоже это сделали. Они еще нескоро понадобятся. Но…

Ящер покачал головой, как будто встряхиваясь.

– Надо признать, что мы попали в крайне неприятную ситуацию, – продолжил он. – Мы обнаружили Йос слишком поздно. Они успели накопить невероятно большой объем оружия для межзвездной войны. Почти все, что было на нашем звездолете из ресурсов для этой операции, – израсходовано на ваш десант. Остатки мы тоже пустим в ход.

– Планируете сделать большую серию диверсий на верфях и энергетических установках?

– Да. Но уже широкомасштабной акции не получается. И… Мы боимся этой акцией показать один из возможных вариантов стимуляции общественного мнения для ускорения подготовки к войне. А так бы было удобно: пока йосовцы «собирали бы зубы», мы бы успели вооружить Квири. Хоть они этому очень сильно сопротивляются. Культура у них такая. Когда же мы их, наконец, раскачаем, может оказаться поздно. Поэтому мы сделали то, что сделали: послали сигнал бедствия, связались с вами, высадили десант. Общая координация действий будет осуществляться через наши средства связи, что пока не обнаружимы средствами Йос. Возможно, после сильных проблем, которые мы создадим и на планете, и в космосе, они слегка притормозят. И это даст необходимый зазор времени, чтобы ваши десантники уже мягко остановили войну.

– А к тем, кто на верфях, на энергетических установках, было сложно подобраться?

– Да. Даже через уже сделанные подмены. Мы могли подобраться без серьезного риска только к людям, которые так или иначе ведут уединенный или почти уединенный образ жизни. Поэтому подменить тех, кто может реально совершить серьезную диверсию, нам не удастся. А так – слишком долгий путь. По любому выходит, что ваш десант был единственным серьезным вариантом.

Ирби снова встряхнулся и продолжил монолог на языке древнейшей философии Великого Кольца.

– Остановить Великий Хаос здесь, может, не удастся. И тогда наша задача сильно усложняется – превращаясь в попытку локализовать его здесь и предотвратить катастрофическое распространение Разрушения на другие области Великого Кольца.

– А ваш грузовой звездолет? Он что-то может решить? – спросил капитан «Пегаса».

– Он идет от нашей новой колонии, до нее дотянулся наш сигнал. Оттуда первыми смогли что-то нам прислать. Но не более того, что может поместиться в спешно переоборудованный грузовой корабль.

– Так, а что там? Что за оборудование?

– Неприятно говорить… Но там оружие. Для наших звездолетов. Оборонительное. Достаточное, чтобы отбиться от пары линкоров Йос. На первых порах сойдет. Когда мы послали сигнал бедствия и срочный заказ в колонию, мы еще не знали, что здесь есть вы. Но все равно на всякий случай дали задание на оборудование для двух кораблей. Как видите, расчет оказался верным. Но и с этим заданием они еле справились. К сожалению, мы не можем положиться на другие цивилизации местного кластера. Они не успевают освоить нужные технологии, чтобы защитить себя.

– Но вы пытались?

– Да. Было несколько попыток. Вот здесь…

Ирби быстро показал несколько миров на выведенном объемном изображении кластера. Указано было два светила, сравнительно далеко отстоящих друг от друга и от самой Йос.

– Это уже вышедшие к звездам самостоятельно или имеющие для этого предпосылки. По известным причинам мы не трогали Квири – они под ударом и вряд ли долго продержатся. Если мы и им передадим технологии, то они неизбежно попадут в руки Йос, что нежелательно. Поэтому мы ограничились находящимися далеко от места конфликта. Мы передали им некоторые технологии и информацию об угрозе. Наш план состоит в том, чтобы остановить распространение войны здесь. Сначала мы останавливаем здесь Йос, а после, если не удастся предотвратить худший сценарий, эти миры будут обороняться уже и от Къери – так мы называем этих теплокровных арахноидов. Созвучно с Квири. Но неприятное совпадение.

Капитан «Пегаса» отметил эту оговорку, однако не попросил уточнений. Вместо этого он задал другой вопрос:

– То есть, вы хотите прикрыть эти миры технологически?

– Есть вероятность, что нам придется встать на пути у боевой эскадры вторжения Йос. Рискнуть звездолетом.

Ирби склонил голову на бок.

– То есть, вы предлагаете нам сделать то же самое для второй системы? – спросил капитан «Пегаса».

– Да. Этот вариант дает при расчетах наибольший процент вероятности хоть какого-то благополучного исхода.

– Вы не возлагаете больших надежд на наш десант?

– Возлагаем. Они действительно способны повернуть историю цивилизации Йос. Могут остановить Великий Хаос. Они – главная надежда. Мы можем осуществлять общую координацию действий и руководство до тех пор, пока йосовцы не способны нас обнаружить. А после они уже сами, объединившись в единую организацию, самостоятельно довершат дело. Но то, что мы здесь обсуждаем – тоже значительно. Мы можем сильно уменьшить ущерб и сократить число жертв.

– Это справедливо.

– Кстати, мы из-за своих забот в связи со спасением кластера позабыли спросить о ваших исследованиях. Ведь вы летели сюда одиннадцать лет. Чем вызван интерес к этой части Великого Кольца? – внезапно сменил тему ящер.

– Да наверняка тем же, что и у вас: большим количеством тяжелых металлов в окружающих звездах. Также – сильным любопытством по части дальних границ межспиральных областей Великого Кольца. Тут, как обычно, – поиск новых цивилизаций вблизи ветви. Они могут нуждаться в нашей помощи, чтобы вовремя избегнуть опасностей ближайших звездных катастроф.

– Так, как и у нас! – ухмыльнулся ирби (по крайней мере, так перевела «маска» для каллистянина смысл жеста, который изобразил капитан звездолета Темного Клана, сидящий перед ним на своем хвосте).

– А еще? Какие-то особые задания? Если не секрет… – осторожно поинтересовался ирби после небольшой паузы.

– Есть и такое! – кивнул Капитан «Пегаса», отметив при этом проницательность экспертов древней цивилизации. – У нас есть подозрение, что именно в этот сектор пространства переместилась когда-то одна из самых неординарных групп наших ученых. Когда они уходили, то сказали, что якобы знают главный секрет Перехода[13]13
  Переход в терминах Великого Кольца – резкое ускорение эволюции отдельной цивилизации и переход ее в новое качество – по сути, богов. Данный скачок в развитии сопровождается уходом данной цивилизации из нашей Вселенной. (Прим. автора)


[Закрыть]. Но не сообщили, в чем он состоит.

– А подробнее?! – тут же встрепенулся капитан Темного Клана.

– Неизвестно. Не сказали. Потому и особо интересно. По правде говоря, значительная часть нашего задания по исследованию местного кластера – попытка найти эту потерянную колонию ученых и выяснить подробно, что они нашли и что имелось ими в виду под «секретом Перехода».

– Ага… – кивнул ирби. – Нам это тоже было бы интересно. И… кстати, мы находили здесь следы посещения многих систем некой довольно развитой цивилизацией. Явно гуманоидного типа. Так что, возможно, те, кого вы ищете, – здесь.

– Вы думаете, это они? – в свою очередь встрепенулся капитан «Пегаса».

– Есть вероятность… – уклончиво ответил капитан Темного Клана, – но, к сожалению, сейчас не до поисков этих потерянных. Хоть это и очень важно. Даже для нас.

Обмолвка сильно заинтриговала капитана «Пегаса». Ведь ирби уже давно существуют в этой галактике. Дольше всех. И до сих пор не осуществили Переход. С чем связана эта загадка, тоже неясно. Возможно, сейчас перед ними как раз и забрезжила разгадка этой тайны. Но капитан Темного Клана резко сменил тему, снова вернув обсуждение к надвигающейся Катастрофе.

– Вы пришли с той стороны спирали, – продолжил ящер. – Там есть кто-то из наших? Входящих в Великое Кольцо? Можно ли на кого-то рассчитывать в случае развития ситуации по худшему сценарию?

– Тут проблема иного характера… – замялся капитан «Пегаса». – В обе стороны от этого чертова звездного кластера цивилизаций нет на расстоянии более тысячи светолет. По ту сторону от спиральной ветви – понятно почему. Там пока еще большая часть планет с жизнью находится в сильно деградировавшем состоянии после прохождения ветви. Область Великого Кольца пуста по той же причине: слишком близкие взрывы сверхновых делают возникновение разума в планетных системах очень редким явлением. Если бы ваши соплеменники там были, то, скорее всего, уже обнаружили бы себя и вышли на связь.

– Возможны только потерянные колонии, – поправил ирби. – Мы надеялись, что они там есть и вы их могли найти.

– Да, только потерянные колонии. Как в этом кластере. И те опасно близки к области сверхновых. Ну… нас-то сюда и направили с заданием, включающим, как всегда, поиск потерянных колоний. Не только с разведкой и исследованием звездных пространств с темной энергией, – напомнил каллистянин.

– Как и нас, – поддакнул ирби.

– Так что – увы, но мы не нашли цивилизаций. Возможно, они там есть в виде потерянных колоний, но либо только-только начавших Восхождение, либо сильно деградировавших. Не выдержавших столкновения с Хаосом. И те, и другие, как очевидно, для наших целей не годятся. Они потенциальные жертвы, нуждающиеся в защите, если до них тоже докатится волна военных действий.

– Но как обстоят дела на Йос… Тут уже более определенно и обнадеживающе, – решил добавить настроения собеседнику ирби.

– Вы делали пересчеты моделей?

– Да, делали. По последним данным, предоставленным вашими десантниками. Как и ожидалось, они передали очень детальные и крайне важные для понимания истинной ситуации на Йос сведения.

– Я очень рад за наших ребят. Но хочу знать ваше мнение. Каково общее состояние народа на Йос? Насколько он готов к войне?

– Что бы ни делала военная элита, но цивилизация совершенно не готова к войне. Технически она готова. Но нет в ней духа войны, – с некоторым злорадством констатировал ящер.

– И это радует, – не менее злорадно подтвердил капитан «Пегаса».

– Да. Это сильно тормозит дальнейшее расширение их зоны влияния. Чтобы выйти на нужные им темпы, необходима мобилизация ресурсов.

– Но мобилизация возможна, если к ней готовы морально и с ней согласны.

– Следовательно, элита должна сделать нечто, что подвигло бы всю цивилизацию… морально подвигло на мобилизацию к войне.

– Я вижу здесь только один из надежнейших вариантов – «японский».

– Это одна из наций на Йос? – переспросил ирби.

– Да. Они принесли на планету культуру, которая называется Бусидо.

Ирби кивнул. Историю земной цивилизации им волей-неволей пришлось изучать подробно, чтобы знать истоки ситуации на этой несчастной планете.

– Но он же и самый длительный, – в раздумье заявил ящер. – Связан с очень серьезной культурной перестройкой общества. К тому же нет предпосылок.

– Ну… тут есть промежуточный вариант: взять всю военную элиту японского сектора и поставить ее во главе. Также ввести этот их «кодекс бусидо» для остальных офицеров объединенной группировки. В надежде, что новенькие вовремя перекуются в самураев.

– Но что делать с обычными солдатами? Рядовым составом? Ведь боеспособность сильно зависит от наличия боевого духа. Нет! Не успевают быстро перестроиться!

– Тогда остается только один – фашистский, – как вариант предложил человек.

– Ну… у них и так организация общества полуфашистская, – заметил ирби.

– Значит, есть прямые предпосылки!

– Но это же означает какую-то очень серьезную провокацию.

– Думаешь ее сорвать?

– А почему бы и нет? – осклабился капитан «Пегаса».

– Тогда надо усилить слежение за периферией. Теми ее системами, где Йос соприкасается с другими разумными видами звездного уровня развития, – как утверждение заявил ирби и пробежался глазами по схеме, выведенной на экран перед ними.

– Но и за внутренними процессами тоже, – тут же подсказал человек.

– Думаешь, найдут каких-то козлов отпущения? Чтобы выставить их вредителями или шпионами?

– Есть такая возможность…

– Но слишком уж маловероятно, что так поступят. Слабоват эффект.

– Значит, остается некая провокация на периферии. Как в случае начала Второй мировой войны.

Ирби ненадолго прервался. Чтобы вспомнить. Такая «глубина веков» Земли все-таки была не слишком известна иным межзвездным цивилизациям. Но, быстро осмыслив информацию, ящер снова включился в обсуждение.

– Или Третьей? – как вариант предложил он.

– Ну, для третьей местная элита растеряла знания. До нее им еще расти и расти.