Текст книги "Джаз сапожных гвоздей"

***

Всех подробностей мне уже и не упомнить, произошло много всяких мелочей, поэтому говорить буду о главном! С фабрикой случилось всё как нельзя лучше: персонал набирали со всей области, а также из двух соседних регионов. Первоначальная цифра в сто пятьдесят человек несколько раздулась и на работу приняли сто восемьдесят. Набор персонала пережил четыре волны: в первой волне отбор кандидатов осуществлял я лично, а обучение проводили Семён, Ринат и Андрей. Надо сказать, именно в этот период был заложен крепкий костяк хозяйственников и наиболее квалифицированных рабочих. Набор второй волны проходил уже абсолютно автономно, без нашего участия. К третьей волне уже твёрдо определились с начальниками и руководителями звеньев, к концу четвёртой волны окончательно сформировались три рабочие смены.

Производство работало исправно, как швейцарские часы. Мои редкие вылазки с проверками лишь подтверждали данный факт.

Сто восемьдесят человек – огромный кадровый состав. Чтобы обеспечить всех людей корпоративным жильём, пришлось использовать свои старые связи: Пугайло пригнал шестьдесят электрифицированных «бытовок» с кроватями, холодильниками и полевыми кухнями. Это богатство досталось шефу полиции в наследство от незаконных строек нелегальных мигрантов. Каждый вагончик мог вместить в себя три человека. Не самые лучше условия, я бы даже сказал «спартанские», но несчастные люди, долгие годы остававшиеся совершенно бесполезными, были рады вновь вернуться в бурное русло реки жизни. Мы постарались расселять персонал как можно грамотнее, чтобы хотя бы один из троих жильцов мог передвигаться самостоятельно и помогать своим коллегам.

Вскоре моё со Звягинцевым предприятие получило «подгон» от прокурора области: двадцать готовых деревянных домов в традиционном русском стиле. То были настоящие коттеджи круглогодичного проживания, собранные как конструктор из оцилиндрованного бревна. Каждый дом имел типовую планировку и внутренний объём в сто квадратных метров! Спасибо прокурору Сиреньеву: властям удалось нарыть тёмные подробности деятельности компании ИП «Кобозев». Этот самый Кобозев, хозяин предприятия, был замешан в незаконной эксплуатации лесных ресурсов области. Самого расхитителя леса посадили, а дома, построенные с использованием незаконно-добытых пиломатериалов, не стали выставлять на аукцион. Путём нехитрых манипуляций с документами, коттеджи перешли в собственность ООО «Шоршеткалок». Так как моя компания считалась чуть ли не благотворительной, никто из высших эшелонов власти не возражал. Половина моего персонала переехала в новые дома, по девять человек на особняк. К каждому дому подвели газ, вагончики оставались не газифицированными, однако никто не возражал. В новые комфортабельные коттеджи переехала первая «волна» в полном составе, а также половина второй волны. Остальные работники смиренно ждали своей очереди на переезд, Сиреньев обещал поспособствовать и сдержал слово. К концу ноября все три смены моих работяг переселились в полноценные дома.

Мы планировали расширяться, к нам выстроилась очередь на работу, о нас писали газеты, нас показывали по новостям, нам посвящали целые радиопередачи. Однако меня больше интересовала работа и деньги, нежели публичный трёп и возможность засветить своё лицо на телевиденье или ещё где-нибудь. Этот удар взял на себя Звягинцев! Он охотно давал интервью и рассказывал журналистам о наших успехах. Стоит ли говорить, что мой «коллега» за кулисами большого телевиденья снискал славу трепача и выскочки, а я лишь утвердился в своём амплуа мецената и трудоголика. В прочем, если всех всё устраивало, нужно ли было что-то менять? Я думаю, нет.

Вам, уважаемый Аркадий Валентинович, наверное, интересно – помогли ли мне мои новые туфли в карьере политика? Отвечаю – да! Мои подвиги перед обиженными и обездоленными не прошли бесследно. Меня заметили… Мне дали зелёный свет. Пугайло и Сиреньев рекомендовали меня в качестве уполномоченного по правам инвалидов и социально-незащищённых групп населения. Сам губернатор ходатайствовал о моём назначении на этот пост. И ведь назначили! В этот день я дал официальный выходной всему персоналу, и мы отмечали: шампанское, закуски, и самое главное джаз – всё вокруг дышало восторгом. Я возглавил региональное отделение осиротевшей партии «Рабочие левые», без Бурцева они превратились в кучку обозлённых политиканов, готовых перегрызть друг другу глотки. Появление на горизонте стол значимой фигуры, как генеральный директор ООО «Шоршеткалок», заставило их забыть о распрях, моё лидерство никто не осмеливался оспорить.

Заказ на пошив «живой» обуви поступил лишь единожды: вице-премьер захотел себе высокие ботинки «казаки» для своих показательных поездок на мотоцикле. Пришлось выпотрошить парочку байкеров, чтобы удовлетворить аппетит столь крупной шишки. Жизнь налаживалась, дела шли в гору!

Часть четвёртая
Палач

Через пять лет бренд «Шоршеткалок» стал сетевым. Ещё один магазин появился в родном регионе (всего их там стало два), один в Екатеринбурге, три в Москве и два в Санкт-Петербурге. Мы с Валентиной переехали в столицу, а вместе с нами перебрался и «первый состав» Шоршеткалока в лице близняшек, Сергея, Семёна и Андрея. Все они стали обеспеченными людьми, а Семён со своей мозаичной формой синдрома Дауна, сумел найти себя в лице первого в России умственно-отсталого члена совета директоров крупного холдинга. Главный магазин в Москве и прилегающая к нему мастерская находились под нашим непосредственным контролем.

В какой-то момент деньги перестали быть для меня проблемой. Жизнь превратилась в размеренную и скучную рутину. Бессмысленные и долгие вечера часто заканчивались в ирландском пабе на метро «Новокузнецкая». С брезгливым безразличием я наблюдал пустые телепередачи с натянутым сюжетом, но особое омерзение у меня вызывала реклама: то и дело на экране плазменного телевизора возникали фотографии каждого из наших магазинов, показывали фабрику, коттеджный посёлок и инвалидов за работой. На фоне диктор тараторил какой-то малоинтересный текст, но потом возникало лицо Звягинцева крупным планом, его слащавый рот с белоснежно-белыми керамическими зубами вещал: «Покупая в Шоршеткалоке, вы спасаете жизнь инвалидам!». Я видел чёртова ублюдка раз в полгода, чтобы обсудить вопросы распределения прибыли и дальнейшие планы по развитию.

«Соткать путь, чтобы человек мог нести его бремя с достоинством!» – не это его интересовало, только грёбаные деньги, грязные хрустящие бумажки. Что ж, возможно так оно и должно быть, без денег невозможно забраться столь высоко.

Я допивал третий стакан «Гинесса», когда скучная передача завершалась вечерним выпуском новостей:

Сегодня на территории Цемесской рощи было найдено тело известного в Новороссийске кинолога, Сергеева Виталия Константиновича. Смерть наступила в результате множественных укушенных ран в области груди и шеи. Тело нашёл местный житель сегодня, в двенадцать часов дня по московскому времени. По предварительным данным, имеет место спланированное убийство! Вольеры собачьего приюта, расположенного на улице «Лесная», всего в километре от места убийства, на момент обнаружения трупа были пусты. Согласно лабораторным исследованиям, на теле погибшего обнаружены следы собачьих менструальных выделений. Несчастного Сергеева загрызли собственные питомцы. Десятки опасных собак разбежались по территории рощи. По предварительной версии следствия, к убийству причастен Аркадий Валентинович Добрый, или «маньяк-кадровик», как его окрестили в народе. На счету Доброго уже три жестоких преступления, совершённых в разных городах Южного федерального округа. Правоохранительные органы обещают вознаграждение за поимку преступника, а также за сведения о его местонахождении. На сегодня это все новости! С вами были Антон Баграмян, Светлана Кунцева, специально для «Вечернего выпуска новостей».

Чёрт подери! Я не знаю, что тогда со мной произошло, какой-то тумблер в мозгу щёлкнул. Завсегдатаи бара в полные лёгкие выказывали своё негодование по поводу случившегося, лишь я хранил внутри себя немое чувство восхищения. С ума сойти! Человек встретил смерть, нашёл конец пути в лоне собственной профессии. Как это прекрасно, поэтично и, в то же время, так жестоко.

Впервые за долгое время жизнь во мне снова зашевелилась. Внезапно захотелось узнать больше об этих преступлениях, внимательнее изучить почерк художника по имени Аркадий Добрый. Придя домой, я засел за компьютер и вбил в строку поисковой системы: «маньяк-кадровик, убийства». Интернет выдал большую статью от некоего агентства ИА «ЮФО-paper».

Первая кровь: убит некий Аркадий Добрый, учитель начальных классов. Что примечательно, его самого подозревали в убийствах и похищениях детей, а также в сексуальном надругательстве над малолетними мальчиками. Ублюдок имел какие-то связи в министерстве образования и тогда ещё в милиции (полицией они стали намного позже). Каждое заведённое уголовное дело либо не принимали к исполнению, либо попросту закрывали из-за отсутствия состава преступления. Так могло продолжаться до самой кончины этого, без сомнения, премерзкого человечишки, если бы не злой случай: в одно жаркое лето девяносто третьего года наш антигерой вызвался быть вожатым в детском лагере на Чёрном море. Получив необходимые справки через своих знакомых, Добрый заступил на вахту, видимо, решил снасильничать над очередным мальчиком! Но что-то пошло не так… Этот самый мальчик оказался не робкого десятка: осквернив юное тело несчастного ребёнка (как именно издание не уточняет), новоявленный вожатый было расслабился и решил по привычке пригрозить невинному созданию проблемами – скажи он хоть что-нибудь своим родителям. Не успел он и глазом моргнуть, как канцелярский нож, лежавший мгновение назад на столе, перекочевал в нетвёрдый детский кулачок. Пригрозить Аркадий Валентинович никому бы и не смог, ибо очередная жертва оказалась прожжённым жизнью детдомовцем. Парнишка не растерялся и полоснул острым лезвием по нежной холёной шейке вожатого. Когда на шум прибежали другие работники лагеря, мальчик орально насиловал окровавленное тело, которое всё ещё дёргалось в конвульсиях. Пацана отправили на медицинское освидетельствование, где и обнаружили факт изнасилования. Следом всплыла и вся подноготная заслуженного педагога России, учителя года и просто хорошего человека – Доброго Аркадия Валентиновича. Мальчика отправили в психушку, на том всё и затихло. Его дальнейшая судьба была неизвестна.

Следующим жестоким дефиле безжалостного убийцы взорвались газеты Ростовской области, спустя долгих-предолгих шесть лет. Некоего Аркадия Валентиновича Доброго (!) подозревают в убийстве. Безжалостный кровожадный ублюдок до смерти закормил одного из местных пасечников мёдом, а потом вспорол ему живот. Пчёлы до неузнаваемости изуродовали тело.

Юг России – злопамятное место: случай в детском лагере, имевший место быть целых шесть лет назад, всё ещё бродил из уст в уста, он стал страшной сказкой, городской легендой, которой пугали непослушных детей. Причём отрицательным персонажем выступал не заслуженный педагог России (все почему-то считали, что СМИ оклеветали уважаемого человека), а тот самый мальчик. «Вот убьёт тебя, а труп изнасилует»! – говорили родители своим бесноватым чадам. И тут на тебе! Новое громкое дело. Но почему снова Аркадий Валентинович? Его же убили!

В этой же статье я прочитал, что выпускник детского дома, некий Семёнкин Пётр Петрович в двадцатилетнем возрасте при замене паспорта решил сменить имя, фамилию и отчество. Этот почти бессознательный, непонятный в своей мотивации поступок всколыхнул какие-то фибры старой памяти и в мальчишке снова проснулся убийца. Это было сродни «тёмному дару» у вампиров: стоило ребёнку убить и изнасиловать убийцу и педофила, как что-то навсегда изменилось в самом его естестве. Он уже никогда не сможет стать прежним!

Молодой зверь затаился на целых четыре года, чтобы в две тысячи третьем снова явить миру свой кровавый шедевр: Снежана Скворцова – подающая надежды прима Воронежского государственного театра оперы и балета, была найдена мёртвой в одном из подвалов жилых домов по улице Волгоградская в районе Левобережный. Судебная экспертиза установила, что девушку оставили в пыльном подземелье уже мёртвой. Химический анализ крови и биопсия тканей показали, что жертва испытывала сильный стресс, уровень кортизола просто зашкаливал, при этом мышцы несчастной буквально сочились молочной кислотой – это свидетельствовало о чудовищном переутомлении. Локти и колени мёртвой балерины покрывали многочисленные ссадины, что могло говорить о частых падениях. Электрические ожоги встречались по всей верхней части туловища. Вырисовывалась такая картина: некто запирает в каком-то безымянном помещении несчастную девушку и заставляет её танцевать, исполнять пируэты и стоять на пальцах, она падает, злоумышленник бьёт свою жертву током (вероятно, использует для этих целей электрошокер) и вновь принуждает её к танцу. И так до самого конца, пока у пленницы не кончаются силы, и она падает ниц, прямо носом в пыль. Безжалостный похититель добивает девушку высоковольтным разрядом, сердце не выдерживает напряжения – она мертва! Занавес…

При осмотре тела не находят следов изнасилования, которое было бы логичным при похищении и зверском убийстве красивой молоденькой девушки. Однако находят и кое-что другое, гораздо интереснее: на личных вещах убитой и на открытых участках её тела обнаружены отпечатки пальцев того самого Аркадия Валентиновича Доброго! Анализируя почерк старых убийств, следователи пришли к выводу, что изверг истязал девушку «по профессиональному признаку». С этого дня неуловимого господина Доброго величают не иначе как «маньяк-кадровик».

При всём моём предвзятом отношении к журналистам, ИА «ЮФО-paper» выдало достаточно объективный материал, без лишней жути и смакования кровавых подробностей (я не буду называть телеканал, который именно таким образом накручивает себе рейтинги), всё чётко и по делу. Возможно, сам феномен «маньяка-кадровика» к тому располагает: зачем выдумывать лишние омерзительные детали, когда их и так предостаточно?

Так или иначе, прошло десять лет и вот, сумеречная личность снова помогает людям найти конец своего пути… Кинолог, которого сожрали собаки, ах, какая ирония! Браво, браво и ещё тысячу раз браво! Менструальные выделения собак помогли несчастному Сергееву отойти на тот свет, надеюсь, он где-то рядышком с Борзоевым. Забавно, что в выборе «инструментов» наши идеи совпали, приятно думать о том, что и жертвы наши обитают в одной грязной яме, где-то далеко за границами мира живых.

В то самое мгновение, когда последнее слово этой незатейливой статейки опустилось на дно подсознания, я внезапно понял, что мы с вами чем-то похожи. Сами посудите: я присвоил себе чужой путь, изначально путь Мажора, позже содрал кожу с Бурцева, а вы сами решили стать Аркадием Валентиновичем, влезть в шкуру своего обидчика.

Вы уж простите, но я не мог не начать за вами следить. Хотя это и так очевидно. Как умалишённый всё ждал новых подробностей… Будто обленившаяся старуха, которой нечем больше заняться, я бежал к телевизору, переключал на канал новостей и всё ждал хотя бы весточки о новых подвигах неуловимого «кадровика». Сутки напролёт я мониторил новостные порталы, социальные сети, тематические форумы о серийных убийцах, всё без толку, болотное бульканье пустозвонных слухов да интернет-штиль.

В мыслях я пытался уложить географию вашего творчества в какое-то подобие системы: сначала детский лагерь неподалёку от Сочи, следом севернее – Ростов, ещё дальше не северо-запад Воронеж, потом снова на юг в Новороссийск. Вы двигались по вытянутой эллипсоидной траектории, значит, следуя логике, следующий акт воплощения в жизнь высшего искусства должен был вновь произойти на юге. Вот только где именно?

Ответ пришёл сам собой спустя полгода. В Ставрополе нашли расчленённое тело мясника. Кровавую находку обнаружили коллеги жертвы. Несчастного мужчину разделали в соответствии со всеми профессиональными изысками мясницкого кредо: выпотрошенная ополовиненная туша мерно раскачивалась на крюках, туда-сюда, туда-сюда, словно маятник. Тут же – рядышком, стоял таз с потрохами. Голове мясника, как и полагается, было уготовано пойти на холодец, ободранный костяной шар обнаружили нанизанным на отдельный крюк.

Какой экстаз я испытал, право слово! Изысканнее, в художественном плане, была лишь ваша первая работа. Мясник стал мясом, красками для художника, частью великой композиции, которую замыслил настоящий мастер.

Моей навязчивой идеей стала возможность сшить для вас обувь, настоящую, живую обувь, достойную лишь истинного художника-палача. Если вы слушаете эту запись, то моя цель осуществилась!

Могу сказать, что выбранная задача была, пожалуй, одной из самых сложных в моей жизни. Вы словно лис петляли кругами, оставляли ложный след, а следы настоящие заметали хвостом. Наверняка у полиции не было шансов. Поймать такого человека – дело тонкое, а наши правоохранители привыкли действовать напролом, как в старые добрые времена – при Берии. Уверяю вас, я никому ничего не рассказал, это в моих интересах – обеспечить свободу творчества истинного художника и настоящего палача!

Чтобы вас найти пришлось отвалить кругленькую сумму, целое состояние: найм лучших частных детективов Москвы выудил из казны Шоршеткалока семьсот тысяч евро. Чтобы оплатить услуги Арво Кристиана Эсколы – лучшего сыщика восточной Европы, пришлось потратить ещё два миллиона сто тысяч банковских единиц европейской валюты. Этот бойкий эстонец клялся, что за столь щедрые бабки готов самого дьявола из-под земли достать. Что ж, слова рыжего прибалта не были пустым звуком: я рассказал ему о своих догадках касательно вашего «кровавого кольца» на карте. Эскола воспринял эту информацию довольно серьёзно, в то время как два москвича – Александр Спиваков и Роман Жирков, на каждую мою догадку реагировали с плохо скрываемым снисхождением и чувством превосходства, будто бы я и сам был детективом, уличённом в дилетантстве. К слову, эти напыщенные индюки получили на двоих в три раза меньше, чем я заплатил эстонцу, да и работали они в три раза хуже, чем Арво. Слава богу, это был последний раз в моей жизни, когда я доверился отзывам в интернете.

Следуя логике «кровавого кольца» вы должны были снова отправиться в один из городов в северном направлении. Жаль, что нельзя узнать сразу в какой именно. Две мои золотые ищейки во главе со старым рыжим бродягой отправились в разъезды по северу Южного федерального округа и югу Приволжского.

Однако каково это, тихому тревожному лису прятаться от трёх цепных псов? Долгие месяцы, которым я уже потерял счёт, не давали надежд на наш с вами контакт. Я уже почти отчаялся вас найти, когда первая весточка всё-таки появилась: Эскола выкупил информацию у менеджера гостинцы «Медведица» в городе Михайловка. Как и предполагалось, лис двинулся из Ставрополя на север – в Волгоградскую область. Продажный гостиничный служащий рассказал, что вы всего дней пять как съехали. Наша задача упростилась, в конце концов, три опытных сыщика и хоть какая-то информация о местонахождении дарили робкую надежду на возможность сшить вам живую обувь.

Эстонец позвонил мне сразу же, как только всё разузнал, мой дорогой Аркадий Валентинович. Я забронировал трёхместный люкс в отеле «Волгоград», взял такси до Шереметьево и уже вечером я, Семён и Андрей вылетели из Москвы навстречу городу-герою.

В Аэропорту «Гумрак» уже ждал Жирков, которого Арво послал нас забрать. Ехали молча, мне совершенно не хотелось выдать своё возбуждённое состояние. Наверное, впервые после смерти Умара приходилось испытывать настоящее волнение, всё тело буквально трясло.

– Приехали. – сказал Роман.

Я сдержано отблагодарил детектива и, взяв чемодан, неторопливо направился к своему месту жительства на ближайшие несколько месяцев.

В Волгограде стояла невероятная духота: несмотря на то, что на улицу опустилась глубокая ночь, воздух основательно перехватывал дыхание, а асфальт нагревал толстые подошвы ботинок. Однако сам отель мне пришёлся по нраву: мощное, величественное здание, построенное в лучших традициях позднего классицизма, подсвечивало множество уличных прожекторов. Весь облик отеля говорил об уюте и богатой истории, как самого здания, так и города вокруг. Наш номер располагался на четвёртом этаже, из окон виднелось здание «Нового экспериментального театра».

Позвонила Валентина. Мы долго разговаривали о всякой чепухе, сквозь расстояние в тысячу километров звучали слова о любви, пусть с моей стороны всё больше фальшивые… Возможно, я и любил её, но любовь эта была больной, изломанной и перекрученной, как горбун из собора Нотр-Дам де Пари. Я больше не мог находиться в лоне этих безумных чувств, которые склеивали наши души воедино, но и без неё, моей возлюбленной валькирии, я тоже не мог. Две ипостаси единого эго – безумный мастер-шоршеткалок и ранимый влюблённый мужчина разрывали разум пополам.

Стоило диалогу закончиться, как наступило облегчение, шоршеткалок снова взял верх. Перед сном я позволили себе выкурить трубочку вишнёвого табака, наслаждаясь ночными пейзажами города-героя. За стеной Семён и Андрей шумно распаковывали вещи и вели какой-то оживлённый спор. Эти двое могли создать для меня уют где угодно, хоть на Марсе. Мои верные помощники… Прошло чуть больше часа как мы приехали, а шумная возня помогла почувствовать себя как дома в чужом отеле чужого города. Завернувшись в полосатый шерстяной плед, я крепко уснул.