Текст книги "Бажов"

Часть вторая
Бажов посылает SOS

Говорят, что каждый журналист мечтает стать писателем. И мечтателей таких история знает множество. Хорошо известно, что Марк Твен, Михаил Булгаков, Константин Симонов прежде чем стать знаменитыми писателями немало потрудились на репортёрской ниве. Павел Петрович Бажов, он же обладатель более чем двух десятков псевдонимов, тоже бы мог кое-что предъявить на этом поприще. Ведь после двадцати лет учительской службы Бажов становится штатным журналистом, автором многочисленных статей. Немногим позже пойдут и глубокие очерковые материалы. Читатель, возможно, уже догадался, что первые буквы международного сигнала спасения в названии этого раздела книги расшифровываются не обычным образом, а, что называется, с особым, бажовским смыслом. В нашем случае SOS – это аббревиатура СОС: статья, очерк… А третья буква? Конечно, это начало слова «сказ»! Но зачем же облекать эту триаду в столь драматическую формулу сигнала бедствия, спросите вы? В том-то и дело, что путь от журналистики к писательству для Бажова был крайне драматичным, преодолевая который автор не единожды мог бы молить о пощаде и мысленно жать ту самую спасительную кнопку, но кнопки не было. Впрочем, у него было оружие посильнее – талант и великая работоспособность. Это и были слагаемые бажовской формулы успеха. Это и позволило ему пройти трудный, но невероятно интересный путь от журналиста к писателю. Но будем последовательны.

Сразу после возвращения на Урал и восстановления после болезни осенью 1923 года Бажова переводят в Екатеринбург работать в «Крестьянской газете». Первое время он – секретарь редакции и одновременно занимается крестьянскими письмами, в 1925 году становится заведующим отделом крестьянских писем. С этого времени семья Бажовых живёт в своём доме по адресу: улица Чапаева, 11.

В ноябре 1924 года выходит первая книга Бажова «Уральские были», исторические очерки, посвящённые жизни рабочих сысертских заводов последних трёх десятилетий до революции. Это произведение автобиографично, в нём – личные воспоминания автора, рассказы очевидцев и непосредственных участников событий. О первом писательском опыте и работе в «Крестьянской газете» Бажов лично рассказывал Людмиле Скорино: «Согрешил книгой „Уральские были“, впервые со мной случилось. Показалось удивительно легко. Над словом не думал. Запас слов был. Писал так, как у нас говорят. Когда пишешь на материнском и отцовском языке да о том, что сам видел – легко работать»[141]141
  Скорино Л. И. На Урале в дни войны // Мастер, мудрец, сказочник. С. 411.


[Закрыть].

1920-е годы отмечены плодотворной, разноплановой работой. Бажов проводит конференции в области, выступает с докладами, консультирует селькоров, публикуется, помимо «Крестьянской газеты», в литературных журналах «Колос», «Товарищ Терентий», «Рост», «Новая деревня». Его статьи и заметки поражают тематическим разнообразием: автор не ограничивается актуальными социально-политическими вопросами, поднимая исторические, краеведческие темы. Большое количество статей этого периода опубликовано под различными псевдонимами: Деревенский, Зауральский, Старозаводский, Чипонев, Б. Павлов, а некоторые материалы идут совсем без подписи, поэтому возникают трудности в определении авторства[142]142
  Бажовская энциклопедия. С. 332–333.


[Закрыть]. Авторство многих публикаций Бажова, но, возможно, не всех, Нина Кузнецова установила на основе гонорарных разметок, эти публикации отражены в издании «Павел Петрович Бажов: Библиографический указатель»[143]143
  Статьи, выступления, очерки, письма и другие несказовые тексты // Павел Петрович Бажов: Библиографический указатель: 1913–2010 / Сост. В. В. Горева, Н. В. Кузнецова. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2011. С. 64–123; Публикации в газетах, приписываемые П. П. Бажову // Там же. С. 124–126.


[Закрыть].

В 1925 году опубликованы две книги Бажова: очерк «К расчёту!» (о событиях 1905 года на сысертских заводах) и автобиографическая повесть «За советскую правду», в которой писатель отражает опыт Гражданской войны в Сибири и на Алтае.

В этот период жизни Павел Петрович много путешествует по родному краю, выезжая в командировки в уральские деревни. По следам этих поездок Бажов пишет многочисленные статьи, заметки, очерки, а в 1930 году выходит его книга «Пять ступеней коллективизации» о деревне Любиной Байкаловского района, сдвиги в хозяйстве и быте которой он наблюдал в течение пяти лет. Письма Бажова этого периода к жене, Валентине Александровне, приводит в своих воспоминаниях дочь Ариадна[144]144
  Бажова-Гайдар А. П. Глазами дочери // Мастер, мудрец, сказочник. С. 54–56.


[Закрыть].

В свободное время, летом, с семьёй Бажов посещает родные места – Полевской район, Гумёшевский рудник, реку Чусовую: «В общей сложности на протяжении десяти лет, с 1925-го по 1935-й, он раз шесть побывал на уральских заводах»[145]145
  Бажова В. А. О муже // Мастер, мудрец, сказочник. С. 23.


[Закрыть]. По мнению Валентины Александровны, эти поездки помогли писателю найти путь к сказам.

В конце 1920-х произошла реорганизация кадров в редакции «Крестьянской газеты»: в 1929 году отдел крестьянских писем упраздняется, Бажова переводят на должность заведующего отделом массовой работы, а с лета 1930-го он освобождён от работы литсотрудника газеты и назначен на должность старшего инспектора Управления по охране государственных тайн в печати (Обллит).

В начале 1930-х годов Бажов работает заведующим центральным органом советской политической цензуры на Урале – Уралобллитом. Все книги, плакаты, брошюры, которые издавались в это время в Свердловских издательствах, обязательно проходили через его руки. Весной 1932 года Павел Петрович освобождён от работы в Обллите и назначен политредактором Уральского областного государственного издательства (УралОГИЗ) от Обллита. В 1933 году ему был поручен сектор сельскохозяйственной литературы, позднее его переводят на редактирование социально-экономической литературы[146]146
  Рождественская К. В. В издательстве // Павел Бажов: Воспоминания о писателе. С. 173.


[Закрыть].

В 1932 году Павел Петрович берёт «литературное шефство» над писателем Алексеем Петровичем Бондиным – так, первая часть романа «Лога» впервые увидела свет в 1933 году под редакцией Бажова[147]147
  Бондина А. С. Первые начинатели // Там же. С. 236.


[Закрыть]. О совместной работе с Бажовым над своей книгой Бондин писал: «Я с большой радостью вспоминаю, как мы совместно работали над моей книгой „Лога“, и с большим удовлетворением подсчитываю сумму всех твоих пожеланий, так для меня ценных… Пусть твоя ласковая рука напишет ещё не одно произведение»[148]148
  Цит. по: Бажова-Гайдар А. П. Глазами дочери // Мастер, мудрец, сказочник. С. 86.


[Закрыть]. Писателей связывали не только литературные дела, о дружбе двух «Петровичей» остались воспоминания их близких и биографические исследования литературоведов[149]149
  Там же. С. 93–94; Стариков В. А. Встречи сквозь годы // Мастер, мудрец, сказочник. С. 249–254; Блажес В. В. Литературные Петровичи // Тагильский рабочий. 2006. 9 августа; Блажес В. В. Литературные заединщики: К 125-летию А. П. Бондина // Литературный квартал. 2007. Весна (№ 7). С. 7–10.


[Закрыть].

Активная и высокопрофессиональная деятельность Бажова в литературных делах не повлияла на его карьерный рост. В ноябре 1933 года на него поступили первые обвинения в эсеровской политической деятельности во время Гражданской войны и фальсификации собственного «большевистского» стажа «от т. Кашеварова М. С.». Решением Истпарта Бажов был уволен «по собственному желанию» с работы в Истпарте, исключён из партии и направлен на «чистку». «С 25 декабря 1933 г. на постоянной работе не состою. Работаю как писатель над материалами по истории завода» – из анкеты от 25 января 1934 года. И только весной 1934 после предъявления многочисленных объяснительных он был восстановлен в партии, но с пересчётом партийного стажа[150]150
  Каета Г. Как только поступил «сигнал», Павла Бажова исключили из партии [1937 г.] // Уральский рабочий. 1993. 13 ноября.


[Закрыть].

С февраля 1934 по январь 1936 года Бажов работает редактором производственной и художественной литературы в Свердловском отделении Гослестехиздата. Бажову удавалось включить в план и крупные художественные произведения. Под его редакцией в 1934 году были изданы романы Д. Н. Мамина-Сибиряка «Горное гнездо», «Три конца», очерки «Бойцы», повесть «Охонины брови»[151]151
  Боголюбов К. В. Большая, красивая жизнь // Павел Бажов: Воспоминания о писателе. С. 210.


[Закрыть].

В это же время по заданию Истпарта Свердловского обкома ВКП(б) Бажов работает над историей революционного движения в регионе, занимается формированием архивного и газетного фондов. В 1934 году подготовлена к печати его первая книга по истории Гражданской войны «Бойцы первого призыва» – очерки об организации и боевом пути 1-го Крестьянского коммунистического полка Красных орлов, «штатным» журналистом которого был сам автор. Книга написана на богатом фактическом (использовались воспоминания, архивные материалы, печатные источники) и автобиографическом материалах[152]152
  Бажовская энциклопедия. С. 187–192.


[Закрыть].

Летом 1934 года Бажов с женой и младшей дочерью отдыхали в Сысерти, где снимали «чуланчик без окон» у «древней старушки» Натальи Павловны, потому что «горница была уже занята». Но семью это не стесняло, а даже наоборот – «мы были этому очень рады, так как достатки у нас были скромные, горница нам была не нужна, а чуланчик очень подходил, тем более что в нём было прохладно, а дом стоял на краю заводского посёлка». Ариадна Бажова-Гайдар вспоминает, как вместе с отцом рыбачили, собирали «редкую ароматную ягоду княженику», на природе читали сказки Гофмана[153]153
  Бажова-Гайдар А. П. Дом на углу. С. 7.


[Закрыть]. Павел Петрович показывал семье родные места – Полевской, Северский, Верхне-Сысертский заводы. «Много рассказывал о прошлом, раздумчиво и просторно, как будто вспоминая для себя»[154]154
  Бажова В. А. О муже // Мастер, мудрец, сказочник. С. 19.


[Закрыть].

В 1934 году в Свердловске создаётся отделение Союза писателей. Бажов принимает активное участие в становлении организации. Является делегатом на 1-м съезде писателей Свердловской области.

Весь 1935 год Бажов занят подготовкой книги о Камском бумажном комбинате. По материалам поездок, встреч с рабочими, живых наблюдений были написаны начальные главы новой книги. Но, как отмечал сам автор на заседании партгруппы Союза писателей, «из этого дела ничего не вышло, т. к. пуск комбината сильно задержался»[155]155
  Протокол № 9 заседания партгруппы Союза писателей по самоотчету П. Бажова. 16, 27 апр. 1936 г. / Подгот. к публ. А. В. Бровцина // Архивы Урала. 1996. № 1. С. 145.


[Закрыть].

24 ноября 1935 года в городе Калата[156]156
  Ныне – Кировград.


[Закрыть] Свердловской области на заводской практике погибает девятнадцатилетний сын Бажовых Алексей[157]157
  Бажовская энциклопедия. С. 530.


[Закрыть]. О жизни и смерти единственного сына Павла Петровича сохранилось немного свидетельств – воспоминания младшей сестры Ариадны и товарища по школе, будущей поэтессы Людмилы Татьяничевой. Некоторые факты биографии Алексея Бажова приводит Алексей Сутырин в книге «Павел Бажов: Биографическое повествование»[158]158
  Сутырин В. А. Павел Бажов. Биографическое повествование. Екатеринбург: Сократ, 2012. С. 303–305.


[Закрыть]. «Пронзительное» и «мучительное» воспоминание о состоянии отца, похоронившего сына, оставила его коллега по писательскому цеху Нина Попова[159]159
  Попова Н. А. Наш Бажов // Павел Петрович Бажов в воспоминаниях / Сост. К. В. Боголюбов, С. Н. Самсонов. Свердловск: Свердловское книжное изд-во, 1953. С. 137–138.


[Закрыть].

В конце 1935 года написан первый сказ Бажова «Про „водолазов“». Впервые он был опубликован в сборнике «Дореволюционный фольклор на Урале» (Свердловск, 1936). В примечании значится: «Записал по памяти П. Бажов в 1935 г., который слышал этот рассказ в 1918 г., во время Гражданской войны от старика-добровольца из деревни Байновой, близ Каменского завода, в бывшем Камышловском уезде»[160]160
  Про «водолазов» // Дореволюционный фольклор на Урале / Собрал и сост. В. П. Бирюков. Свердловск: Свердлгиз, 1936.


[Закрыть].

В 1936–1939 годах появляются первые сказы «Малахитовой шкатулки». Первыми слушателями были самые родные и близкие люди – жена и дочери. В их воспоминаниях остался летний день 16 июля 1936 года в саду родного дома: «В нашем саду как будто специально к этому дню зацвела липа. Это была серебряная свадьба наших родителей. ‹…› Мама, худенькая, в открытом ситцевом платье, с цветком в ещё чёрных волосах, играла на гитаре и пела. Когда обо всём переговорили, съели пироги и выпили чай, папа с таинственной и смущённой улыбкой вынес из дома простую ученическую тетрадь с пушкинским лукоморьем на обложке… и прочел нам глуховато и без надобности покашливая в бороду сказ „Медной горы Хозяйка“»[161]161
  Бажова-Гайдар А. П. Дом на углу. С. 39–42.


[Закрыть].

В 1936 году на заседании партгруппы Союза писателей Павел Бажов даёт самоотчёт: «…более склонен работать над историко-революционным и фольклорным материалом»[162]162
  Протокол № 9 заседания партгруппы Союза писателей… // Архивы Урала. 1996. № 1.


[Закрыть]. В этом же году, желая «систематизировать обрывки своих литзнаний», Бажов обращается в Литературный институт имени А. М. Горького с просьбой зачислить его на заочное отделение[163]163
  Батин М. А. Павел Бажов. Свердловск, 1983. С. 48.


[Закрыть].

Осенью 1936 года в периодической печати публикуются первые сказы Бажова: «Дорогое имячко», «Медной горы Хозяйка», «Приказчиковы подошвы», «Про Великого Полоза»[164]164
  Публикации в периодических изданиях и в коллективных сборниках // Павел Петрович Бажов: Библиографический указатель. С. 54.


[Закрыть]. В сборнике «Дореволюционный фольклор на Урале» сказы появляются с пометой в конце: «П. Б., записано по памяти, слышал от В. А. Хмелинина». Об участии Бажова в подготовке сборника оставил воспоминания его составитель Владимир Павлович Бирюков[165]165
  Бирюков В. П. Далекое – близкое // Павел Бажов: Воспоминания о писателе. С. 355–365.


[Закрыть].

Завершив работу над книгой «Бойцы первого призыва», Бажов не перестаёт исследовать события Гражданской войны на Урале. В 1936 году в Свердловске выходит в свет его новая книга «Формирование на ходу: К истории Камышловского 254-го 29-й дивизии полка». На её страницах повествуется о судьбах десятков реальных исторических лиц, приводятся воспоминания бывших участников полка, архивные документы. В публичном доступе эта книга находилась три месяца. В январе 1937 года на заседании Бюро Свердловского горкома ВКП(б) вышло постановление об изъятии книги «Формирование на ходу» как антисоветской, «популяризирующей врагов партии и народа», а её автора исключить из партии[166]166
  Из протокола № 73 заседания бюро Свердловского ГК ВКП(б) о книге П. Бажова «Формирование на ходу». 25–26 янв. 1937 г. / Секретарь ГК ВКП(б) [М. В.] Кузнецов; подгот. к публ. А. В. Бровцина // Архивы Урала. 1996. № 1. С. 147.


[Закрыть]. Бажов лишился места в издательстве и оставался без работы на протяжении пятнадцати месяцев. Очень ярко этот факт биографии писателя запомнила его дочь Ариадна, которая каждый день, возвращаясь домой из школы, заставала отца за одним и тем же занятием: «Он разбивал камни, ломом выворачивал их из земли и переносил. Груда камней увеличивалась, а участок плодородной земли для посева расширялся… В течение года он нигде не работал, никуда не ходил, почти никто у нас не бывал. Нередко я заставала маму с заплаканными глазами. Жили мы в то время трудно»[167]167
  Бажова-Гайдар А. П. Дом на углу. С. 43.


[Закрыть].

Бажов был восстановлен в партии спустя год, но его книга находилась в спецхранах библиотек до 1956 года. Это время не пропало для писателя даром – в этот период были созданы сказы, впоследствии составившие «костяк» первого издания «Малахитовой шкатулки»: «Демидовские кафтаны», «Сочневы камешки», «Приказчиковы подошвы», «Каменный цветок», «Малахитовая шкатулка», «Марков камень», «Золотой волос»[168]168
  Точные даты написания сказов см.: Летопись жизни и творчества П. П. Бажова // Бажовская энциклопедия.


[Закрыть]. Опубликованные сказы обнаружили большой читательский и издательский интерес, на сказы появляются первые отзывы и рецензии, а центральная печать запрашивает новые.

Работа над другими сказами будущей «Малахитовой шкатулки» идёт в этот период параллельно с редакторской деятельностью Павла Петровича: с 1938 года он возглавляет в Свердловском областном издательстве «собственное» направление в книгоиздании – «Уральскую библиотеку занимательного краеведения». Под его редакцией вышли сборники «Горы и люди» (1939) и «В тайге и степи» (1940)[169]169
  Крупаткин Б. Л. Над уральской книгой… // Уральский библиофил: Сборник. Свердловск: Средне-Уральское книжное изд-во, 1984. С. 31, 33–34, 38.


[Закрыть].

С весны 1938 года Свердловское областное государственное издательство начало готовить первое издание сборника сказов Бажова: шло редактирование, художник Александр Антонович Кудрин работал над иллюстрациями. Первое издание «Малахитовой шкатулки» увидело свет сразу в нескольких вариантах и было приурочено к шестидесятилетнему юбилею Бажова и 25-летию его журналистской и литературной деятельности, которые уральская общественность отметила 28 января 1939 года. Несколько экземпляров сборника были изданы специально для международной выставки «Мир завтрашнего дня» в Нью-Йорке и для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве[170]170
  Бажовская энциклопедия. С. 242–243.


[Закрыть].

Весной 1939 года в Свердловск за лучшими работами уральских писателей для публикации в центральной печати приехала группа московских писателей – Константин Симонов, Сергей Михалков, Александр Роскин. Они неоднократно встречались с автором «Малахитовой шкатулки». Симонов вспоминает, что они увезли рукопись книги Бажова в Москву и рассказали о ней секретарю СП СССР Александру Фадееву[171]171
  Симонов К. М. ‹Встреча с Павлом Петровичем Бажовым› // Симонов К. М. Собрание сочинений: В 10 т. / Вступ. ст. Л. Лазарева; Коммент. А. Александровой. М.: Художественная литература, 1979–1987. Т. 10. С. 562–563.


[Закрыть]. Дальнейшая судьба этой рукописи неизвестна.

Наконец, осенью 1939 года Свердловское областное издательство окончило печать массового тиража «Малахитовой шкатулки», 20 тысяч экземпляров. В своём первом издании сборник имеет подзаголовок «Сказы старого Урала», которые объединены фигурой одного рассказчика – Василия Хмелинина, дедушкой Слышко, а один из сказов – «Тяжелая витушка» является его художественной биографией. Сборник открывает авторское предисловие «У караулки на Думной горе», завершают его статьи лингвистического характера – «О речевых особенностях округа и сказителя» и «Объяснения отдельных слов, понятий, выражений, встречающихся в сказах», также написанные автором.

Специфика материала, его подачи и оформления порождает толки даже в кругу «профессиональных» читателей: фольклор или литература? В печати появляются первые отклики на книгу[172]172
  См.: Литература о жизни и творчестве П. П. Бажова. Статьи // Павел Петрович Бажов: Библиографический указатель. С. 171–384.


[Закрыть].

Одновременно со сборником «Малахитовая шкатулка» в детском альманахе «Золотые зёрна» под псевдонимом Егорша Колдунков публикуется автобиографическая повесть Бажова «Зелёная кобылка» (1939). Историю публикации первых произведений Бажова рассказывает в своих воспоминаниях редактор альманаха Клавдия Рождественская[173]173
  Рождественская К. В. Воспоминания о Бажове // Павел Петрович Бажов: Сборник статей и воспоминаний. С. 183.


[Закрыть].

Уже в первый год существования «Малахитовой шкатулки» её визуализируют на сцене актёры Свердловского ТЮЗа[174]174
  Сказы П. П. Бажова в искусстве. Драматический театр // Павел Петрович Бажов: Библиографический указатель. С. 463.


[Закрыть].

После выхода книги Бажов продолжает работать над новыми сказами. Для изучения материала в 1939 году он дважды совершает поездки в Полевской и Сысертский районы[175]175
  Валов Д. Незабываемые встречи // Рабочая правда. 1969. 25 января; Рябинин Б. С. По следам легенды // Павел Петрович Бажов: Сборник статей и воспоминаний. С. 226–267.


[Закрыть].

Весной 1939 Бажова принимают в Союз писателей, сначала его избирают на должность секретаря, а затем председателя Свердловского отделения Союза писателей СССР.

В этом же году Павел Петрович знакомится с фотографом Иваном Николаевичем Тюфяковым. «Ему мы обязаны бесценным фондом бажовских снимков: Бажов дома, Бажов на работе, Бажов с близкими и друзьями – с маршалом Жуковым, писателями Новиковым-Прибоем, Серафимовичем, Константином Симоновым, Михалковым…»[176]176
  Рябинин Б. С. Ушедшее – живущее: Книга воспоминаний. М.: Советский писатель, 1985. С. 94.


[Закрыть] Фотограф оставил не только бесценные снимки писателя, но и воспоминания о многочисленных встречах с ним при фотоаппарате[177]177
  Тюфяков И. Н. Черты душевной полноты // Мастер, мудрец, сказочник. С. 325–330.


[Закрыть].

Глава первая
Когда письмо было сигналом к действию

Читать чужие письма нельзя, нехорошо, стыдно порядочному человеку! Это вроде все знают. Но… порой читают. При определённых обстоятельствах. Вот и я предлагаю почитать. Не только потому, что герои переписки давно уже вознеслись над нашим бренным миром, но ещё и потому, что собранные мною здесь примеры относятся большей частью не к личной переписке, а к деловой, профессиональной, что, согласитесь, совсем другое дело. Вначале о тех письмах, которые Павел Петрович получал в период своей работы в «Крестьянской газете». Как раз тогда к корреспонденции он имел самое прямое отношение, потому как с 1923 по 1929 год был заведующим отделом крестьянских писем. В те годы на Бажова буквально обрушился настоящий эпистолярный поток. Вот как об этом рассказывал сам уральский сказочник: «Это же краеведческая река! Мощная, полная красоты и неисчерпаемых стилистических, художественных и научных богатств. Течёт она, блестя юмором, сверкая весёлою рябью народного говорка…»[178]178
  Краеведческие истоки (Крестьянские письма в газете) // Уральское краеведение. 1927. Вып. 1. С. 23–28.


[Закрыть]

Письма приходили в редакцию ежедневно. Бажов и количество указывал: в 1926 году их было получено свыше 56 тысяч, а за первые пять месяцев 1927 года – уже больше 30 тысяч. Бо́льшая часть – это письма-жалобы. Да, сегодня молодому читателю такие масштабы, да и само явление «жалоба в газету» понять сложно. Поэтому скажу, что в те времена альтернативой «сердитому» письму в газету могло лишь стать обращение к прокурору. Вот только журналисту рассказать о трудностях можно было без особой боязни, чего не скажешь про челобитную «зуботыкам» – так в народе звали государственных обвинителей. Тут граждане справедливо остерегались, потому как последствия были непредсказуемыми. Да-да, обвинить могли самого жалобщика! Впрочем, в газете такие истории тоже были. Вот что вспоминал про свой приход в «Крестьянскую газету» один из жалобщиков Павел Соломеин:

«С трепетом переступил я впервые порог редакции… В углу за большим письменным столом сидел заведующий отделом крестьянских писем Павел Петрович Бажов. Меня поразил взгляд его больших, открытых глаз. От такого взгляда нельзя отвернуться, а смотря в эти глаза, нельзя солгать. Казалось, что он видит тебя насквозь.

– Ах, вот ты какой? – сказал он. – А я вот письмо написал тебе. Хотел сегодня послать. Пишу тебе, что критиковать может только человек с чистой совестью, а хулиганов мы на страницы газеты не пускаем! Почему же ты не написал о том, как бил окна у Ивана Степановича? Как прошиб голову Митьке Ненилину? Как сломал гармошку у Володьки Хромого?

Я чувствовал, что у меня покраснели сначала уши, а потом всё лицо. Это была чистейшая правда»[179]179
  Карфидов А. Несколько эпизодов из жизни Бажова // Урал. 2020. № 1.


[Закрыть].

Цитируя подобные воспоминания, думаешь: а не добавить ли к триаде – мастер, мудрец, сказочник – ещё и о стальных нервах, сильной, как железо, хватке и непоколебимой вере? Но продолжу о письмах. Только оговорюсь: объять необъятное невозможно, приведу здесь всего одну «разборку», но очень характерную. Язык её, несомненно, даст вам почувствовать дух того времени и, конечно, позволит понять механизм работы отдела писем.

Итак, в газету пожаловался некто (письмо без подписи). Изложено, что при выдаче муки чем-то не довольная гражданка ударила приказчика. Последний же, не имея возможности ответить, вынужден был послать за милиционером Елиным. Александр Медведев – тот, что отправился к милиционеру – нашёл вместо помощи хамство. Милиционер разгневался и заорал на пришедшего: «Что у вас за дурная привычка ходить на квартиру, тогда как на это есть время в райсовете!»[180]180
  Там же.


[Закрыть] Пришедший же только возразил: «Если кого и убьют, то, по-вашему выходит, что вас беспокоить нельзя»[181]181
  Там же.


[Закрыть]. Вот, собственно, и всё. Казалось бы, мелочь. Но не тут-то было. Письмо пришло в газету, Бажов сопроводил его пометкой «Для сведения и принятия соответствующих мер» и отправил в Невьянский райисполком (по месту события) для ответа. А не ответить газете в те времена было нельзя. Поэтому председатель Невьянского исполкома Басаргин направил начальнику административной части Спорову записку с пометкой «срочно, секретно»: «Предлагается срочно расследовать по селькоровской заметке о действиях милиционера Елина и о результате срочно сообщить. Ответ ожидается к пятому сентября 1928 года»[182]182
  Там же.


[Закрыть].

1 сентября милиционер Елин уже писал объяснение, в котором оправдывался и опровергал жалобщика:

«По делу Медведева я совершенно ничего помнить не могу, так как грубых обращений с гражданами Верхнего Тагила я не учинял, и если был случай, что я сказал гражданину Медведеву (но какому Медведеву, я совершенно не знаю), чтобы они, то есть граждане, не ходили бы в квартиру, так не в грубой форме, а обыкновенно. И если я не разрешаю входить гражданам в квартиру, так это будет законно, так как приём в квартире по служебным делам быть не может, хождения граждан в квартиру к милиционеру может вызвать разные подозрения на милиционера, могут думать, что в квартиру можно являться по разным делам, и могут думать, что милиционер, принимая граждан в квартире, получает там взятки и т. д. Являться гражданам к моей квартире, то есть за вызовом меня по разным делам, разрешается, но только к окну, а не в квартиру, так как вполне можно вызвать меня куда следует, говоря через окно. В отношении наведения порядков в очереди… я принимаю участие всегда без всяких оговорок. Сентября 1 дня. Старший милиционер Верхне-Тагильского участка Елин»[183]183
  Там же.


[Закрыть].

Через несколько дней был допрошен и Александр Медведев, тот самый, что ходил за милиционером (и, судя по всему, автор письма в газету). Из «Протокола допроса по делу № 271 от 6 сентября 1928 года в отношении Медведева Александра Егоровича, забойщика, 28 марта 1896 года рождения: „4 июля я пришёл за получкой муки, где в мучном отделении была большая очередь, и граждане сильно шумели, никакого порядка не было, приказчик написал записку милиционеру Елину, чтоб он пришёл и успокоил очередь. Я пришёл на квартиру милиционера Елина и сказал ему, что вот вам записка, и просят вас в мучное отделение установить порядок. Милиционер Елин ответил: ’Что вы все прётесь на квартиру в неуказанное место’. Я ему сказал, что приказчику в рыло подано кулаками. Елин сказал, ну, пусть его бьют… Больше сказать ничего не могу“»[184]184
  Там же.


[Закрыть].

Судя по всему, Елин всё же отправился в магазин и установил там порядок, потому как в редакцию «Крестьянской газеты» под грифом «срочно, секретно» вскоре был отправлен следующий ответ:

«По заметке о непринятии содействия милиционером Елиным Райисполком сообщает, что отказа со стороны милиционера Елина содействия в установлении порядка в лавке при выдаче муки не установлено.

Председатель Райисполкома Басаргин»[185]185
  Там же.


[Закрыть].

Вот не поверите, но мне эта переписка доставила несколько радостных минут. Правда! Сегодня, когда нас заваливают гигабайтами информации и сенсационных разоблачений, ни один чиновник даже бровью не поведёт, а тут, что называется, по-взрослому проведено настоящее расследование. Да, в те времена можно было не переживать, что значимый повод останется без внимания общества и власти. Не согласны? Что ж, буду и впредь убеждать вас примерами. В первой главе четвёртой части «Творит писатель словом, а делом – депутат» продолжу читать бажовские письма, только за другой период. Возьму то самое время, когда Павел Петрович был депутатом. Интересно, изменился ли характер переписки, поменялись ли пути движения корреспонденции и так же ли, как раньше, скрупулёзно проводились расследования? Вам тоже интересно? Тогда будем читать дальше!