Текст книги "Бабочка"

Глава 20
Кьяна

«Занята». что?! я перечитал сообщение раз десять, прежде чем до меня дошло, что Бирна собирается меня кинуть и не прийти на вечеринку. «Что значит – занята?! Ты ничего не забыла, синеглазка?» На этот раз она даже не ответила, я набрал ее, но ее тапет оказался вне зоны действия сети. Какого едха?! Мир перед глазами подернулся огненной дымкой, ладони закололо от рвущейся наружу силы. Выругавшись, я сжал тапет так, что даже сквозь оглушающую музыку было слышно, как хрустнул пластик.

Я сидел возле барной стойки, которая в обычное время была частью кухни. Квартира Лорнела занимала половину этажа – несравнимо с особняком моей семьи, но вполне просторно, чтобы вместить избранных студентов Кэйпдора и их друзей. Почти все тусовались в большой гостиной и на террасе на крыше, я же устроился на кухне из-за относительной тишины и потому что отсюда было отлично видно входную дверь. Чтобы не пропустить синеглазку. Чтобы никто не успел ее перехватить. Чтобы она не чувствовала себя чужой. Запомнил, что калейдоскопница не любит излишнее внимание и чувствует себя неловко в обществе въерхов, – решил сделать ей своеобразный подарок. Хотя рядом со мной сложно избежать внимания. Особенно сегодня, когда я не собирался оставаться в тени.

Это была вторая причина, по которой я расположился на барном стуле в одиночестве, разворачивая всех желающих со мной пообщаться. К тому моменту, когда все устанут строить догадки, какого едха я ошиваюсь в одиночестве на кухне, все увидят меня рядом с Вирной Мэйс. Об этом передадут отцу. Ромины я не заметил, но несколько ее подпевал уже попадались мне на глаза. Так что отец наверняка бы узнал. Но теперь… Хидрец!

С утра я злился на то, что Вирна отказалась принять предложение забрать ее из дома. Решил, что не стану давить на девчонку, хочет приехать сама – пусть. И вот на тебе! Оказывается, что она даже не собиралась. Скорее всего, с самого начала это задумала, решила поиздеваться. Провести меня. Что-то вроде: «Посмеюсь над этим придурком, который носится со мной, как бирюзовая рыба с икрой!» Ну нет, синеглазка! Ты от меня не спрячешься. Придется отдуваться за все. И не стану я ждать следующей учебной недели. Договорились встретиться сегодня, значит, сегодня и встретимся!

Я накинул куртку и направился к выходу.

– Ты далеко? – уточнил Хар.

– Нет, – мотнул я головой. – Скоро вернусь.

В лифте снова набрал номер Мэйс. Может, у нее все-таки проснется совесть? Но результат оказался тем же. На подземной парковке все повторилось. Даже маруна догадалась бы, что девчонка просто отключила тапет. Куда меня вообще несет?! Наверху крутая вечеринка и много красивых девчонок, с радостью готовых провести со мной этот вечер. А я стану носиться с неблагодарной калейдоскопницей? В ней нет ничего особенного, чтобы я забил на друзей и на собственное время.

Я еще ни разу не бегал ни за одной девчонкой. Даже с Роминой мы расстались из-за ее капризов, но она ни одну совместную вечеринку не пропустила и вообще редко от меня отлипала. К тому же Мэйс нужна была мне у Лорнела, чтобы все увидели меня с ней. Зачем мне ехать куда-то, где нас никто не увидит? Но то был голос разума, гордость вопила штормовой сиреной, что нужно найти девчонку и разобраться. Прямо сейчас. Да, наверху крутая вечеринка, но этот вечер я рассчитывал провести по-другому, не заливаясь лорой под дикие танцы других въерхов. Мне вовсе не хотелось веселиться. Хотелось уйти отсюда и найти маленькую лгунью. Чтобы спросить у нее, какого едха она не выполняет своих обещаний. Ладно бы сразу отказалась. Но согласиться, а потом просто написать сообщение?! Без объяснений! «Занята». И точка. Хотя даже отказаться Мэйс не имела права, потому что она мне должна. Вообще-то я ее прикрыл, но она решила, что, раз я тогда притащил ее в медпункт, я от нее без ума и долги можно не возвращать.

Я хотел провести этот вечер с Вирной Мэйс. И, едх меня подери, я притащу ее к Лорнелу, даже если мне придется переться на другой конец города в грязные трущобы. Или где там она обитает? Видимо, они ей нравятся больше вылизанных парков Четвертого круга. В Пятнадцатом вообще есть парки? Сегодня и узнаю. Я завел эйрлат и вбил в навигатор адрес, который был указан в академическом досье Мэйс. Тот выдал ориентировочное время – час двадцать минут с учетом вечерних пробок в Четвертом и Пятом. Час двадцать? Маловато для того, чтобы слегка остыть. Поэтому я свернул на объездную дорогу и выбрал самый длинный путь. Прокачусь, а потом, Вирна, мы с тобой поговорим.

Район, в котором она жила, повергал в уныние еще на подлете. Лачуга Зорда и то выглядела приличнее перекошенных домов, попадающихся по дороге. А вот эйрлата вообще ни одного не заметил. Отсутствие пробок, с одной стороны, радовало, с другой – напрягало. Я здесь выделялся. Поэтому пересек коротенькую улицу и припарковался в десятке валлов от дома Мэйс – здесь было что-то вроде парковочного места (попросту говоря, к едхам снесенное ограждение). От вида самого дома стало еще «веселее»: на обшарпанной двери висела проржавевшая табличка с номером. Едва различимым, но все-таки говорившим о том, что я не ошибся адресом. Вот только свет в окнах не горел.

За все мое путешествие я не раз задавался вопросом, что скажу Мэйс, когда с ней встречусь. Например, что долги нужно возвращать и только однажды – что стану делать, если она уже спит. Нет, что за бред? Кто вообще спит в такое время? Она просто еще не вернулась домой. Это я как идиот приперся и стою посреди этих развалюх на улице, которую даже улицей язык не поворачивается назвать.

Я постучал тапетом по ладони и вернулся к эйрлату. Что теперь делать? Не ломиться же в эту дверь – развалится еще. Можно плюнуть на все и уехать, но какой тогда смысл был приезжать? Утихшая ярость снова дала о себе знать. Я ударил по рогатке управления с такой силой, что она завибрировала, даже несмотря на двойную обивку, потом выдохнул и надел наушники. Откинулся на сиденье, рассматривая убогие хижины и морскую полосу, тянувшуюся вдоль улицы. Домишки кренились, не разваливаясь, видимо, исключительно потому, что цеплялись обшарпанными боками друг за друга. Людей здесь почти не было, только пару раз мимо меня прошли относительно трезвые жители Пятнадцатого, косясь на мой эйрлат. Какое-то семейство ввалилось в соседнюю с Мэйс развалюху и с грохотом хлопнуло дверью. Отстукивая ритм по рогатке, я заводился с каждой минутой все больше. Сколько времени я уже здесь потерял, пока одна наглая девица тусуется непонятно где? Да чтоб ее!

Я завел эйрлат, и тут в нескольких валлах передо мной из переулка вынырнула парочка. Ничего необычного, загулявшие влюбленные, но в тусклом свете фонарей волосы девушки загорелись красным. Мэйс! Так вот на что ты променяла встречу со мной. Или, точнее сказать, на кого. Что, вообще, за едх рядом с ней?

Я выключил музыку и выпрямился на сиденье. До дома Мэйс парочка не дошла, снова свернула в сторону. Я вышел из эйрлата, но за ними не пошел, напряженно вглядываясь в темноту. Впрочем, людям (а парень был человеком, я это чувствовал) было явно не до меня: Вирна что-то увлеченно ему рассказывала. К тому же, как оказалось, они спускались к морю. Ощутив соленый свежий ветер, я понял, что у развалюхи Мэйс было неоспоримое преимущество, которого особняк отца был лишен. Пляж. В другое время я бы это оценил. Но сейчас меня чуть не трясло от сдерживаемого гнева на девчонку. Потому что именно я должен быть с ней, а не какой-то…

Кто он ей вообще? Ничего, сейчас узнаем. Я опустился на одно колено и коснулся гальки под ногами, посылая глубоко в землю импульс силы. На языке въерхов этот трюк назывался разговором с камнями. Используя свои способности, я мог через почву услышать любой разговор на расстоянии – при условии, что поблизости нет никого болтливого, иначе все сливалось в один гул и что-то разобрать было сложно.

Учитывая, что болтали только эти двое, подслушать их было просто. Я даже успел разобрать пару фраз: они говорили про какую-то бабочку, с которой у Вирны не сложилось, и про какую-то Лэйс. А потом в разговор словно ворвался шум прибоя, который начал создавать помехи, как бывает, когда во время урагана сбоит сеть. Так и моя сила, сила въерха, начала сбоить. Все из-за близости моря!

Я отпустил силу и резко поднялся. Ладно, хватит подслушивать, подойду и узнаю все сам. Сделал шаг, и меня словно ударило одной их тех глыб, что намертво вросли в берег. Парень повернулся к Вирне, набросил ей куртку на плечи, склонился к ней и поцеловал. Из меня выбило весь воздух, а в груди забушевал ураган, сметая все на своем пути. Сила внутри бурлила, требуя выхода, но я безжалостно подавил ее, как и желание вытряхнуть кишки из этого урода. В конце концов, Мэйс достойна того, что имеет: угребищного домика в раздолбанном районе, от которого тошнит с первой минуты пребывания, и такого же парня. Только с такими, как он, ей и таскаться.

Я завел эйрлат и с силой вдавил педаль в пол. Пробки рассосались, и я был на месте через сорок минут, но на вечеринке Лорнела будто ничего не изменилось. Правда, народа стало еще больше. Девчонок было как ракушек на морском дне, есть из чего выбрать. Стоит только кивнуть или подойти, любая с радостью составит мне компанию и на вечеринке, и после. Например, та рыженькая возле аляповатой картины на полстены. Кажется, мы вместе ходили на политологию.

Ну нет! С рыжими покончено. Пусть будет ее высокая подружка, затянутая в темное платье. Я видел только ее профиль, но мне понравились ее длинные черные волосы, что спускались ниже талии. Не помню, чтобы встречал ее раньше. Да и какая разница? Главное, она не похожа на Мэйс, лживую двуличную надру.

Я запихнул тапет во внутренний карман куртки и направился через гостиную к своей цели. По пути мне попался Хар, устроившийся на диване. Заметив меня, друг поднялся, предварительно ссадив с колен светловолосую въерху.

– Все в порядке, Лайт? – спросил он.

Видимо, сила все еще клубилась во мне, раз друг это почувствовал.

В полном. Порядке.

– Нормально, – бросил я. – Развлекайся.

Я тоже найду себе развлечение. Почти нашел. Тем более что брюнетка как раз повернулась в нашу сторону и заметила мой интерес. У нее оказались полные губы и красивая улыбка, которая сказала мне лучше всяких слов, что она тоже не прочь познакомиться поближе.

– Привет. Почему скучаете на такой классной вечеринке?

Рыжая при моем приближении покраснела и едва не пошла пятнами от волнения. А вот брюнетка совсем не растерялась:

– Тот же вопрос, Лайтнер К’ярд.

– Мы знакомы?

– Нет, – покачала она головой. – Но все в Кэйпдоре знают, кто ты.

«Мэйс не знала, когда назвала меня засранцем», – подумалось мне. Или знала и сделала это нарочно? Едх! Нужно перестать думать о ней, когда разговариваю с другой девчонкой.

– Так нечестно. – Я улыбнулся. – Вы знаете, кто я, а я вас не знаю.

– Кьяна М’эль.

Мы с ней действительно не сталкивались, но фамилия политика Фартаса М’эля была мне знакома. Я видел ее отца. Ну или дядю.

– Джослин Н’орьер, – пропищала рыжая.

– Точно. Мы вместе ходим на политологию.

Она покраснела еще больше, хотя куда уж сильнее.

– Мы с Джое здесь никого не знаем. – Кьяна вернулась к моему первому вопросу. – А ты? Ждешь кого-то?

Я напрягся. Девушка смотрела на меня так, будто знала о моей встрече с Мэйс. Может, она из тех, кто заглядывает в рот Ромине? Но я тут же отмел эту мысль. Всех подружек Роми таскала в нашу компанию, яркую темнокожую Кьяну я бы точно запомнил. Учитывая, что я ни с кем не общался и мое не самое дружелюбное лицо, она могла подумать, что я здесь по делу.

Пора уже начинать веселиться. В конце концов, что еще делать на вечеринке?

– Уже нет, – ответил я и протянул Кьяне руку: – Потанцуем?

– С удовольствием, – улыбнулась она.

Ее стакан перекочевал к рыжей, а мы направились на импровизированный танцпол, часть которого была в гостиной, часть выходила через распахнутые двери на крышу. Музыка подхватила меня, позволяя расслабиться и забыть обо всем. Она была подобна океану – захлестывала с головой, уносила прочь. Шаг влево, шаг вправо, слиться с толпой, приобнять Кьяну, которая не только оказалась красивой девушкой, но и потрясающе двигалась. Еще у нее были удивительные глаза цвета желтых огнекамней. Но они не напоминали мне о моем любимом океане. Какого едха я все время думаю, умеет ли танцевать Мэйс и как все это происходило бы с ней? Она же меня кинула и ни капли об этом не жалеет!

– Ты великолепно двигаешься, – признал я спустя много песен.

Чтобы отдышаться, мы подошли к самому краю балкона. Вид на ночной город отсюда – закачаешься в прямом и переносном смысле, но океана видно не было (его загораживали протянувшиеся на много энтваллов высотки). К счастью.

– Балетная школа, – рассмеялась Кьяна. – Мамины нереализованные мечты. Мое детство было похоже на армию!

– Я понимаю тебя, как никто. Моего отца никто не переплюнет.

– Верю.

Теперь мы смеялись уже вместе. А потом снова танцевали, возвращались сюда и болтали.

– Почему ты пришла сюда одна? – спросил я прямо. Не верилось, что такая красивая, умная и веселая девушка не привлекла никого на вечеринке.

Она пожала плечами и посмотрела на меня как-то слишком пристально:

– Может, я тоже ждала кого-то. Кого-то особенного.

Особенного… Мэйс была особенной. Лучше и не скажешь. Но я для нее особенным не был. В отличие от того задрота, целовавшего ее на пляже. Прежде чем я успел завестись в очередной раз, за спиной раздался низкий грудной голос Ромины.

– Привет, Лайт! Рада видеть, что глупая шутка с калейдоскопницей закончилась. Познакомишь меня со своей девушкой?

Раньше ее голос не казался мне противным, теперь в ней было противным все. От показной улыбки, больше похожей на оскал, до ядовито-сладкого тона и злого взгляда, которым она окинула «мою девушку». Роми цеплялась за локоть Морана Сорса, моего партнера по спаррингу на силовых тренировках. Ее свита маячила за спиной.

– Нет, – отрезал я, сжимая руку Кьяны и увлекая девушку за собой.

– Как грубо, – донеслось насмешливое из-за спины.

– Лайтнер, – дернула меня за руку Кьяна, когда мы пересекли гостиную и вышли через другие двери в комнату поменьше.

Здесь было немного тише, и я заметил несколько парочек. Впрочем, нас заметили тоже. Кьяна смотрела на меня вопросительно, и я мысленно отвесил себе удар правой. Меня передернуло от злости. Из-за Мэйс, из-за Ромины. Но Кьяна тут была ни при чем. Поэтому я потянул девушку к балкону, на котором никого не было, а потом вместо слов просто наклонился и поцеловал ее. Губы у Кьяны оказались мягкими и податливыми, от нее пахло цветами. Сладко. В этом поцелуе мне почти удалось забыть соленую горечь океана, поэтому я обхватил лицо девчонки ладонями и, оторвавшись от ее губ, спросил:

– Проведешь со мной эти выходные?

Глава 21
Семейные ценности

Наверное, это был первый день за долгое время, когда мне не хотелось ни открывать глаза, ни вставать, ни делать что-либо еще. К сожалению, или к счастью, это был самый обычный выходной, поэтому сейчас я лежала на диване, завернувшись в плед, и смотрела, как дневной свет заливает комнату. Мои окна выходили на море, и сейчас его спокойная гладь, залитая солнцем, протянулась до горизонта. Мне же был виден самый ее краешек, там, где вода сливалась с небом. Перед глазами неожиданно возникла нелепая картина – покачивающаяся на волнах лодка с парусом. Ну а что?

Наши предки (те, которые жили когда-то очень давно) выходили на воду на лодках. Сейчас такое позволено только патрулям. Их лодки – остроносые, быстрые катера с оружием на борту – мало чем напоминают то, что нарисовало мне воображение. Лэйси права: я всегда была фантазеркой. При мыслях о Лэйси я отвернулась к спинке и накрылась пледом с головой. Как раз в ту минуту, когда в дверь постучали. Я не ответила, и в дверь постучали настойчивее. Потом еще и еще. Скрипнули старые несмазанные петли.

– Вирна, там Вартас пришел.

После такого заявления я все-таки высунула нос из-под пледа.

– И? – спросила, глядя на сестру.

Она развела руками:

– Говорит, хочет с тобой пообщаться.

Вчера мы уже пообщались.

– Скажи, что я не хочу.

– Я сказала, что ты спишь, но он уселся на кухне и кормит Тай печеньем.

– Я его сейчас сама накормлю, – ответила я и выпрыгнула из-под пледа.

– Ну, в общем, жду на кухне, – пробормотала сестра, почувствовав мой настрой, и быстро ретировалась.

Я поспешно натянула джинсы и домашний свитер, кое-как расчесала спутанные со сна волосы и наведалась в ванную, чтобы умыться. После чего вышла к обосновавшемуся на кухне (на моем месте, между прочим!) парню. Сестренки сидели рядом: Тай с довольной миной хрустела крекерами, а Ми-три делала вид, что присматривает за ней на правах старшей сестры, хотя на самом деле слушала Вартаса. О чем он говорил, оставалось загадкой, потому что стоило мне войти, как Вартас замолчал и серьезно уставился на меня.

– Привет, – сказал он.

Помимо печенья на столе обнаружилось много всякой еды, например сырные оладьи, лапша, свежие булочки и даже варенье (в стекле, между прочим, что намекало на его стоимость).

– Это что? – холодно спросила я.

Митри, не дожидаясь просьбы, стянула младшенькую со стула и утащила за собой.

– Это еда, – ответил он, поднимаясь.

– Да ты что? Тебе не кажется, что тебе стоило посоветоваться со мной, прежде чем кормить девчонок сладостями?

– Виноват. – Он вскинул руки. – Но я думал, что ты обрадуешься.

– Чему? Что потом они будут вспоминать, как вкусно поели, когда жрать будет нечего?

– То есть было бы лучше, если бы им и сейчас было нечего жрать?

Я сложила руки на груди. Выражение лица в этот момент у меня было, видимо, довольно красноречивым, потому что он тут же произнес:

– Прости. Я не это хотел сказать.

– Серьезно? – Я обошла его и направилась к плите, чтобы вскипятить воду и заварить травы.

– Серьезно.

– Тем не менее ты это только что сказал.

– Вирна, нельзя быть такой колючкой.

– Нельзя быть такой липучкой, – огрызнулась я. – Вчера я ясно сказала тебе, чтобы ты не приходил, но ты приперся. На кой?

– Может, потому что я тоже схожу с ума оттого, что ничего не могу сделать? – огрызнулся он в ответ. – Или потому, что единственное, что я сейчас могу сделать, – это вот… – Парень кивнул на стол. – У Лэйс было много недостатков, но она знала, когда стоит поступиться гордостью.

– Я не Лэйс, – ответила я.

– Это уж точно, – раздраженно бросил он и направился к дверям.

– Спасибо.

Это прозвучало неожиданно даже для меня, что уж говорить про него. Наверное, простая благодарность давалась мне настолько сложно потому, что я от нее отвыкла. Слишком долго мы с сестрами заботились друг о друге, только потому что должны…

– Я действительно схожу с ума из-за того, что ничего не могу сделать, – призналась я.

Вчера, когда он меня встретил, я вообще была в невменяемом состоянии. Я с трудом передвигала ноги и с не меньшим трудом могла сформулировать, что вообще произошло. Собственно, Вартас был тем, кто выслушивал мои сбивчивые объяснения, когда я давилась словами. Мы не пошли домой, разумеется, – стояли на берегу, и меня колотило так, что зуб на зуб не попадал. Он накинул мне на плечи куртку и обхватил руками мое лицо, а потом произнес, почти касаясь губами губ:

– Ты сделала все что могла.

Тогда меня затрясло еще сильнее. Я вцепилась в него, как мог бы вцепиться в поплавок утопающий, вцепилась, содрогаясь всем телом и давясь сухими слезами (никогда не умела плакать), а он просто молча меня обнимал, прижимая к себе так крепко, как будто мы стояли в эпицентре урагана.

– Я люблю ее. – Его голос заставил меня очнуться, и под свист закипевшей в кастрюле воды я выключила конфорку. – Я люблю Лэйси, Вирна, но сейчас я могу лишь одно – помогать вам. Пожалуйста, не отказывай мне в этом.

Проглотив внезапно вставший в горле ком, кивнула.

– Я тоже ее люблю. И… буду очень рада, если ты нам поможешь.

Он шагнул ко мне.

– То, что случилось вчера… к лучшему.

– К лучшему то, что я отказалась от возможности ей помочь?

– Лэйс такой возможности не обрадовалась бы. – Его взгляд посуровел. – Можешь мне поверить. А что касается «Бабочки»… не думаю, что там кто-то что-то знает. Ты сама много знаешь о ней? Она и мне-то ничего не рассказывала, думаешь, с коллегами была более откровенной? Лэйс не сторонница пускать в свою жизнь всех подряд.

Стоило признать, что правда в его словах была. Пусть даже уголек надежды во мне сейчас медленно остывал, я все равно продолжала думать, что в «Бабочке» могли остаться зацепки. Не бывает же так, чтобы человек просто исчез без следа. Возможно, кто-то видел ее, когда она выходила из клуба, или на станции гусеницы… да мало ли что! Сейчас любая деталь могла бы сыграть нам на руку.

– Я не брошу поиски, – сказал Вартас. – Твоя идея с частным детективом крута, надо просто подкопить немного денег. Думаю, в начале следующего месяца мы уже сможем кого-то найти, чтобы он взялся за работу. Но ты должна мне обещать, что больше не будешь заниматься этим сама.

– Теперь мне больше нечем заниматься. – Слова горчили на языке. – Я все свои шансы спустила в канализацию.

– Ты заботишься о сестрах. – Он повысил голос. – И это тоже помощь Лэйс. Думай об этом, когда тебе покажется, что ты ничего не делаешь.

Да. Только об этом мне и остается думать.

– У тебя сегодня во сколько смена?

– После пяти.

– Отлично. Значит, до этого времени ты полностью свободна, и мы вчетвером можем сходить в парк.

– Куда? – уточнила я.

– В Центральный парк Ландорхорна. – Он вскинул руку. – Возражения не принимаются. По крайней мере, сегодня. Тебе нужно развеяться и вытряхнуть из головы все лишнее, а твоим сестрам не помешает немного отдохнуть.

– А уроки за меня кто будет делать? – поинтересовалась я.

– На уроки у тебя будет завтра и послезавтра. Так что давай. – Меня подтолкнули к столу. – Завтрак. И в парк.

Исключительно из чувства противоречия мне захотелось возразить. Но я почему-то не сделала этого.

– Слушаюсь, нистр, – фыркнула я.

И опустилась на стул, с наслаждением вгрызаясь в мягкую сдобную булочку.

Сегодня снова было тепло, и особенно тепло мне становилось, когда я видела сверкающие глаза сестренок. В их жизни по большому счету мало что было, кроме школы, уроков и мыслей о том, что в желудке снова урчит от голода. Не лучшее детство, что и говорить, но сейчас Вартас подарил им частичку того, что я называю счастьем. Счастье – это когда не надо думать о том, что поесть, когда можно идти по одному из самых зеленых и красивых парков города и просто наслаждаться солнечным днем.

Центральный парк Ландорхорна – один из старейших. Он появился еще в те годы, когда вокруг не было столько высоток, поэтому в нем всего один уровень. Всего один, зато солнце проникает в каждый его уголок (тень от деревьев не считается), и территорию он занимает ничуть не меньшую, чем Кэйпдор.

При мыслях о Кэйпдоре настроение упало. Точнее, упало оно при воспоминании о К ярде. Не потому, что я отказалась идти на вечеринку, а потому, как я это сделала. За пару минут до. Впрочем, он, наверное, не особо расстроился, потому что больше ничего не написал. В любом случае после выходных при встрече я попрошу прощения. За то, что сообщила в последний момент.

– О чем задумалась? – поинтересовался Вартас.

– Да так, – отмахнулась я.

Сестры убежали чуть вперед, а мы отстали. Тай рвалась к западному входу в парк, чтобы посмотреть на аттракционы, и Вартас ее поддержал, поэтому сейчас мы направлялись туда.

– Для «да так» у тебя слишком сосредоточенное выражение лица. Опять грузишься?

Покачала головой. Удивительно, но последние несколько часов стали для меня настоящим отдыхом, потому что впервые за долгое время я почти не думала про Лэйси. Точнее, думала, но как-то отрешенно, сквозь призму сказанного Вартасом. Если буду рвать себе сердце из-за невозможного, ни к чему хорошему это не приведет, а у меня Митри и Тай. Поэтому надо просто идти вперед и делать все, что в моих силах.

– Знаешь, для девчонки ты удивительно молчаливая.

– А Лэйс разговорчивая?

Он хмыкнул:

– Лэйс любила поговорить.

– Да ладно?

– Не о личном, но любила. – Вартас кивнул. – У нее на все была своя точка зрения, и, пожалуй, чересчур циничная для девушки ее возраста.

– Ты только что пожаловался мне на сестру? – Я вскинула бровь.

– И в мыслях не было. Если убрать нотку цинизма из нашего с ней общения, это была бы уже не Лэйс.

– Точно. – Я сунула руки в карманы, глядя на парней, пролетающих мимо на эйрнессах.

Они умело маневрировали на специально отведенной для этого дорожке, подвижные части платформы скользили между активированными воздушными воронками. Если в такую попасть на полном ходу, ничем хорошим дело не кончится.

– Хочешь попробовать? – проследив мой взгляд, поинтересовался Вартас.

– Нет, – соврала я.

– Почему?

– У меня нет на это времени.

– У тебя ведь спортивная фигура. – Он окинул меня пристальным взглядом.

– Я делаю растяжки и силовые упражнения, когда есть время.

– Но его нет?

– Раньше было больше, – ответила я уклончиво. – Расскажи лучше о себе. Ты вроде как на станции по ремонту эйрлатов работаешь?

– По обслуживанию, – поправил он.

– А график?

– Вообще мы работаем круглосуточно, но сейчас я отрабатываю дневные смены. Раньше брал ночные, чтобы иметь возможность побыть с Лэйс.

– Сегодня просто выходной?

– И завтра тоже.

– Везет, – хмыкнула я. – У Доггинса один выходной в месяц.

– Один?! – удивился Вартас.

– Ага. И я беру его, когда чувствую, что вот-вот сдохну.

Он покачал головой:

– Не думала над тем, чтобы заняться чем-то еще?

– Например, чем? Пока я не закончу Кэйпдор, у меня выбор: официантка, уборщица, горничная. Уборки мне и дома хватает, а у горничных смены чередуются, как у вас. Я не смогу совмещать это с учебой.

– Как красиво!

Голосок Тай прервал наш разговор. Мы вскинули головы и увидели один из самых крутых аттракционов парка. На огромной площадке парили цветы, то поднимаясь выше, то опускаясь. Раскрытые лепестки, защитный купол над мягкими сиденьями. Возле силового ограждения, предупреждающе посверкивающего искрами, толпился народ. В парке и так было много людей, и въерхов тоже, разумеется, но на дорожках между аттракционами и парящими передвижными кабинками со сладостями и едой – в разы больше. Сюда словно пожаловал весь Ландорхорн, а может, так оно и было. Выходной ведь. Туристы щелкали камерами, кто-то пытался запечатлеть друг друга прямо в кабинках, чтобы выложить в сеть.

– Хочешь покататься? – спросил Вартас у Тай.

Сестренка широко распахнула глаза и неверяще взглянула сначала на него, потом на меня.

– На минуточку. – Я утащила его в сторону и кивнула на парящие цветы, очередь на которые росла в геометрической прогрессии. – Ты что творишь?

– Я привел вас в парк, – серьезно сказал он. – А значит, сегодня мы отдыхаем и развлекаемся за мой счет.

– На станции техобслуживания так много платят? – Я выгнула бровь.

– Достаточно, – хмыкнул он, и я глубоко вздохнула.

– Прости.

– А ты хочешь? – Он пристально посмотрел на меня.

– Что? Туда? Нет!

– Ну и зря. Ощущения улетные. – Вартас мне подмигнул. – Хотя гораздо прикольнее водоросли-убийцы.

Парень кивнул в сторону павильона, на котором были изображены водоросли, оплетающие девицу с раскрытым в беззвучном крике ртом, и я фыркнула.

– Нет.

Водоросли-убийцы меня как-то совсем не привлекали.

– Обзорные вышки? Горка?

– Десять минут бесконечных падений вниз головой и вытряхивания кишок через рот?

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты самая романтичная девушка в мире?

– Нет, и мне не до романтики.

– Дай угадаю… времени нет?

– Угадал.

– И за это мне полагается приз. Выбирай аттракцион, Вирна Мэйс, но я советую пойти на цветы вместе с девчонками. Одних их все равно не пустят.

– Ладно, – кивнула я. – Но только один. Для всех!

– Один. – Вартас приложил руку к сердцу. – Клянусь. На большее моей скромной зарплаты работника станции техобслуживания не хватит.

Улыбка на его губах была ну очень ехидная. Я подавила желание шмякнуть его сумкой и вернулась к сестрам. Тай приплясывала от нетерпения, пока Вартас стоял в очереди к автоматам самообслуживания, где продавали билеты. Что касается Митри, она пристально меня изучала. Так пристально, что я не выдержала и вопросительно приподняла брови, после чего сестра сделала вид, что рассматривает лазерный тир.

– Ну все, идем. – Вартас подбежал к нам, и мы направились в хвост длинной очереди на аттракцион.

Я перекинула сумку на другое плечо (весила она прилично: мы договорились, что Вартас проводит девочек домой, а я отсюда сразу поеду на смену). Он это заметил, нахмурился, но ничего не сказал.

Только когда мы заняли очередь, так ловко сдернул с меня сумку, что я не успела ее перехватить.

– Эй!

– Я подержу.

– Я вполне способна подержать ее сама.

– Да у меня у самого сейчас горб отвалится. Как ты это носишь?!

– У тебя нет горба! – вмешалась Тай.

– Зато у твоей сестры будет. С такими тяжестями.

Митри плотно сжала губы, а Тай рассмеялась. Впрочем, спустя несколько секунд Митри тоже хохотала. Глядя на них, я подумала: едх с ним. Если ради этого стоило сюда приехать и позволить парню взять мою сумку, пусть так.

– А почему они проходят без очереди? – отсмеявшись, спросила Тай.

Действительно, с другой стороны был вход, где народа почти не было. Двери открывались только для того, чтобы впустить несколько въерхов или человек на следующий сеанс покатушек.

– Это ВИП-билеты, – пояснил Вартас. – Они стоят в четыре раза дороже.

– Ничего себе! – вырвалось у Митри.

– ВИП-билеты и ВИП-цветочки, – сказала я.

Вартас кивнул:

– Ага. Защиту в кабинке можно сделать непроницаемой, то есть ты ничего не увидишь, а внутри…

– Можно сделать предложение, – продолжила Митри.

– С чего это ты взяла?

– А вот. – Она кивнула на пару, которая только что вышла с аттракциона.

У девушки-въерхи на руке красовался только что сомкнувшийся обручальный браслет (его сияние еще не сменило цвет на золотой, каким он становится через две-три минуты после того, как его наденешь), она улыбалась и не сводила глаз со своего парня. Тот смотрел на нее, они держались за руки.

– Крутя-я-як, – протянула Митри.

Я ничего не сказала. Вспомнила кадры с мамой и отцом и решила, что наблюдать за то и дело взлетающими кабинками куда интереснее, чем обсуждать помолвки. Да и вообще, какой смысл их обсуждать. Очередь двигалась сравнительно быстро, и спустя полчаса мы наконец шагнули через турникет к опустившейся кабинке.

– Девчонки, вперед. – Вартас подсадил Тай и помог взобраться Митри. – Вирна?

Я же замерла. Потому что через ВИП-турникет к двухместному цветку только что прошел К’ярд. Сжимая в руке хрупкую ладошку изящной темноволосой въерхи.